Месяц: Сентябрь 2006

В нем удивительным образом уживаются певец и педагог, а теперь еще и политик. Но прежде всего он, конечно, артист… Все, кто хоть один раз побывал на концерте заслуженного артиста Украины Сергея Демина, сразу отмечают его яркий талант. В исполнении Демина лирические композиции удивительным образом сочетаются с динамично-зажигательными мелодиями, а все спетые им романсы полны какой-то внутренней драматургии. А еще маэстро не изменяет своей традиции — каждый год радовать женщин в их главный весенний праздник, всякий раз подтверждая высокое звание любимца прекрасной половины человечества. В этом году солист областной филармонии Сергей Демин отметил свой пятидесятилетний юбилей…

Демин о себе

«Я родился на родине Чехова — в Таганроге Ростовской области. Поддавшись желанию стать самостоятельным, 17-летним пареньком переехал в Кировоград — вслед за старшим братом, который попал сюда по распределению после окончания Донецкой консерватории, тогда Донецкого института искусств. Поступил на музыкально-педагогический факультет Кировоградского пединститута». Собственно, с того времени семья Деминых и пустила здесь свои корни. По окончании вуза молодой педагог получил направление в одну из школ Компанеевского района, затем переехал ближе к областному центру — в Кировоградский район.

Все это время, начиная с беззаботных студенческих лет, Сергей участвовал в самодеятельности, пел в различных коллективах — от вокально-инструментальных до рок-групп. Очень хорошо запомнил свою первую сцену — в ДК Октября. Был в те времена такой клуб на улице Ленина. Коллективы, с которыми работал начинающий артист, тогда регулярно становились лауреатами всевозможных конкурсов и фестивалей, а на первых страницах местных газет все чаще стали появляться фотографии молодого Демина. До сих пор он бережно хранит у себя и свои первые заслуженные призы — вазы, настенные тарелки, хрустальные пепельницы…

С января 1980 года Демин работает в областной филармонии и уже четвертый год вновь совмещает насыщенную творческую деятельность с не менее трудоемкой педагогической — только теперь преподает эстрадное пение на факультете искусств Кировоградского педуниверситета. В 90-х годах солист областной филармонии был депутатом двух созывов Ленинского райсовета в Кировограде. «Понятно, что тогда все вопросы решались совершенно иначе, — признается мой собеседник. — Сейчас, с возрастом, начинаешь понимать, что коль ты там, во власти, то нужно во все процессы вникать глубже, пропускать все через себя…»

Демин и политика

— Сергей Петрович, ваш очередной приход в политику — это, скорее, дань моде?.. (Сергей Демин — депутат горсовета нынешнего созыва — авт.)

— О чем вы говорите? Может быть, в столице быть поющим депутатом — это и модно, но нам здесь при всем желании такой пиар ничего не даст. Ни плохого, ни хорошего. Не было такого дня, чтобы я 20 раз кому-то руку не пожал или 40 раз не кивнул головой, пока дойду от университета до маршрутки. Так о какой моде и о какой славе здесь можно говорить? Что конкретно дает депутатство в горсовете для моей сценической деятельности? Абсолютно ничего. Зато отбирает много личного времени, приходится приостанавливать учебный процесс, жертвовать еще чем-то… Просто хочется, чтобы результат нашей депутатской деятельности в этот раз не обманул надежды избирателей.

— Как оценить, с точки зрения человека, имеющего непосредственное отношение к массовой культуре, все, что нынче происходит в горсовете?

— Мне очень досадно, что сейчас всё происходит именно так. Но дело в том, что сценарий сегодняшних разборок в горсовете был написан уже давно, и все попытки его пересмотреть никак не увенчаются успехом. Вернее, попытки есть, и есть движение в нужную сторону, но не видно режиссерских поправок, или они едва заметны. Если же глобально говорить о том, что происходит в городе в последнее время, то каждому видно, что изменений к лучшему очень мало. В свете предстоящего повышения тарифов о какой справедливости, за которую «варто боротися», мы можем рассуждать? Такое впечатление, что справедливости как таковой либо нет вообще, либо она у каждого своя. Вот сейчас владельцы маршруток заявляют о своих правах самостоятельно повышать тарифы на проезд, без согласования с исполкомом. Следом другие повышают тарифы на газ, третьи — на тепло, четвертые — на электричество, а пятые — еще на что-то. Почему же мой концерт тогда стоит по-прежнему? Я ведь тоже участник всех этих платежных операций, плачу и в маршрутке, и за все остальные блага? Я считаю, должна быть справедливость, оправданная для всех.

Демин — музыкальный эксперт

— Дайте вашу оценку состоянию современной отечественной эстрадной культуры, скажем, в сравнении с советским периодом.

— Есть такой канал на радио-FM — «Ностальжи». Вслушайтесь в эти песни, в них — шикарная гармония, хотя в одной композиции нередко перекликаются до трех-четырех тем. И эти песни сами собой стали народными. Но тогда, признаться, и времена, и люди были другими. Вот уже три года я работаю с молодежью. Готовясь к занятиям, я подбираю и загоняю себе в компьютер фонограммы, которые мне ближе по вкусу, по музыке и тексту, по состоянию души. Пытаюсь этот настрой передать студентам. Могу сказать, что во многих из них развивается желание учиться, так называемое музыкантство. Но есть и такие, для кого, кроме «Арии», нет других исполнителей. Я согласен — прекрасный коллектив, мы когда-то с ним пересекались на гастрольных маршрутах, принимали участие в одних фестивалях. Но нельзя же учить только это, как нельзя учить только Баха или только Моцарта! Музыкант, как и слушатель, должен развиваться и, лишь имея какую-то базу, отдавать чему-то предпочтение, делать выбор осознанно. А наша молодежь зациклена — на компьютерах, на современной попсе… Притом, что сейчас тоже пишут хорошие песни, хватает в музыке также откровенной пошлости и хамства…

— Сколько ни играй широким народным массам Шуберта и Шопена, а все равно ту же самую «Мурку» будуть петь за каждым столом и принимать в самых больших залах. Так какое же искусство нужно людям?

— Все зависит от менталитета каждого человека в отдельности. Хотя есть и объективные причины. Я думаю, что в период становления независимости Украины был упущен такой важный момент, как воспитание детей и молодежи. А ведь с тех пор прошло уже столько времени, и выросло уже не одно, а несколько поколений, которым и вспомнить-то толком нечего. Вот из своего детства я помню, что у нас не было большого выбора телевизионных программ. И была одна радиоволна. Тогда мы слушали радиоспектакли, всевозможные литературные композиции, поэзию, прозу… По телевизору практически через день звучала опера, играл симфонический оркестр. Кто бы там что ни говорил о тех временах, но был все же в той идеологии воспитательный момент. Сейчас для этого, как минимум, нужно найти канал «Культура». Но кто его будет искать, если очередной сериал надо досмотреть?

А что касается той же «Мурки»… Есть определенный слой людей, который ничем другим, как только бравадой и бахвальством, выделиться не может. Такие сейчас, к сожалению, часто встречаются. И даже в том зале, откуда я только что пришел (из сессионного зала горсовета — авт.), с удовольствием бы попели эту песню. Я уже не говорю о чистоте языка, который там иногда приходится слышать…

— Надо ли вообще тянуть людей за уши к высокому искусству? При современном развитии высоких технологий, если человек им заинтересуется, он и сам к нему приобщится…

— Знаете, я, как, впрочем, и многие мои коллеги, всегда с благодарностью вспоминаю своих родителей. Как только по телевизору звучала скрипка или другой инструмент, мама с папой находили меня, где бы я ни был, и за уши вели к телевизору. И я сидел, слушал и смотрел. Бывало, иду в музыкальную школу, тащу скрипку, а рядом пацаны в футбол играют. Мне что, не хотелось погонять мяч? Скрипкой дразнили. Но ничего — пережил. Родителям ведь тоже нелегко приходилось. Отец работал кузнецом на заводе, мать — прачкой в детском саду, а инструмент за полтысячи советских рублей мне все же купили. Они ведь как рассуждали? Будет из дитя что-то или нет — время покажет. Но нельзя давать ему в детстве возможности решать самостоятельно, потому что, как ни крути, а выберет он все равно улицу. Я тоже так считаю: если за уши не тянуть — толку не будет. И это касается не только музыки.

— Не расходится ли с вашим видением музыкального искусства то, чему вы учите своих студентов?

— Вы можете меня сейчас упрекнуть в том, что я здесь говорю о возвышенном, а сам учу студентов эстрадному пению. Пусть правильно поймут меня коллеги, в общем-то, меня уже давно приглашали преподавать, но я боялся. Брат уговорил… Проблема в том, что сейчас даже у тех, кто, повзрослев, хочет серьезно заняться музыкой, нет соответствующей базы, нет классического музыкального воспитания. Решили однажды на семейном совете, мол, поступлю на музпед, потому что пою хорошо. И действительно, многие сейчас поступают исключительно благодаря своим вокальным данным. Потому что у нас тоже кризис жанра, нам нужны студенты, поэтому и вынуждены уже который год принимать людей без музыкального образования, учитывая лишь их природный талант. Пусть хоть такие идут… И уже на месте пытаемся им дать какую-то классическую базу. Безусловно, есть среди них и талантливые ребята, которые уже к третьему курсу начинают удивлять. Самых талантливых из них всего через полгода пытаюсь выводить на сцену. Они должны иметь надежду на то, что учатся не только ради оценки, что их творчество кем-то будет востребовано.

— О присутствии кировоградцев на большой сцене мы знаем в основном по нескольким фамилиям — Крутой, Забиляста, Поплавский, Кобзон. А кто еще представляет наш регион на музыкальном олимпе, в том числе и за границей?

— Кировоградцы, как правило, если уезжают, то назад уже не возвращаются. И это касается всех жанров искусства — музыки, танца и т.д. Из консерваторских городов к нам молодых музыкантов тоже уже не направляют. Поэтому у нас нет даже профессионального симфонического оркестра, от нас уехали многие скрипачи.

Многие фамилии у меня поистерлись из памяти, но хорошо помню наш камерный оркестр образца 93-94-х годов, которым руководил Наум Качко. Половина оркестра выехала за границу — в те же Штаты, Германию, Польшу. Юра Соколовский, талантливый скрипач, уехал в Ужгород, создал там свой камерный коллектив. В Питере живет наш земляк Олег Погудин — драматический актер, больше известный как исполнитель русских романсов. Недавно по телевидению он выступил в программе «Рожденные в СССР», хороший был концерт. Как не вспомнить Неонилу Крюкову? Она сейчас живет в Киеве, мастер художественного слова… Но это и естественно, если люди талантливы, то они везде нужны…

Как только наша страна приобрела независимость, среди женского населения Украины заметно активизировалось стремление выйти замуж за иностранца. Многочисленные брачные агентства, молниеносно сориентировавшись, предложили мужей на выбор. Интересно, что жен за рубежом наши мужчины ищут не так рьяно. А для одиноких дам издаются специальные руководства, им предлагают анкеты, фотографии и тысячи вариантов иностранного счастья.

В чем причина по-прежнему популярного и неиссякаемого желания выйти замуж за представителя другой страны, иной культуры и даже отличной от нашей цивилизации? В одном из интернет-изданий я нашла такой вариант ответа: «В связи с резким дефицитом надежных и состоятельных мужчин на просторах нашей родины взгляды многих женщин — искательниц семейного счастья — обращаются к иностранцам, что вполне понятно. Совершить прыжок в обеспеченную, отлаженную, комфортабельную жизнь из какой-нибудь коммуналки — это ли не выход?»

Между тем наши женщины в качестве жен пользуются небывалой популярностью среди иностранных женихов. Наша ведь верная, заботливая, неприхотливая, красотой при этом не обделенная. А прошедшая отечественную школу выживания, она чрезвычайно легко переносит некоторые трудности, неожиданно постигшие смешанную семью. Иностранные мужчины отмечают, что их соотечественницы без сожаления бросают мужей, если у тех, например, прогорел бизнес. А славянка утешит, поддержит и вдохновит на новые «трудовые свершения».

Международные браки — это, в своем большинстве, продуманный и отлаженный механизм, когда двое заинтересованы в союзе с целью достижения определенных результатов. А счастливые международные браки — это чувства, понятные всем, независимо от географического расположения страны, ее культуры и языка. Мою собеседницу — украинку — с мужем-немцем свела судьба. Ирина Бухкремер уже четыре года живет в Германии — воспитывает дочь, ведет домашнее хозяйство, любит и понимает мужа и …скучает по Кировограду.

Ирина ездила туда работать. Мыслей о замужестве не было, просто хотелось немного подзаработать, чтобы поправить материальное положение. Близкая подруга, с которой работали на пару в одном из кафе, напротив, поставила перед собой цель обзавестись немецким мужем и обратилась в тамошнее брачное агентство. За три дня до отъезда в Украину Ирину подругу нашел будущий муж, и в течение этих трех дней они расписались. Кстати, этот союз является примером настоящего немецкого расчета: жених обратился в агентство, указал требования к будущей супруге, и первая из предложенных претенденток — украинка — оказалась той самой женщиной, которую он хотел бы видеть второй половинкой.

Ира же, приехав в очередной раз в Германию на работу (кстати, очень не хотела ехать, из чего подруга сделала вывод, что «что-то» произойдет), встретилась с будущим мужем случайно: кафе, в котором она работала, было клиентом фирмы, на которой работал Хорст (так его зовут). Случайная встреча, потом еще одна, потом уже не случайная, и — оба поняли, что это серьезно. В течение месяца в Германии они встречались. «Очень тяжело было общаться — я же не знала языка. Жесты, взгляды, отдельные фразы. Наверное, это и есть язык любви, который все понимают», — вспоминает моя собеседница.

Возвращаясь в Украину, Ирина уже знала, что у нее есть жених. Потом Хорст приехал в Кировоград. В общем, отношения были предсвадебными. Если о браке разговоры велись, то о будущих детях — нет. Вернее, был один, в котором Хорст решительно заявил, что детей он не хочет, ему это не надо. В Германии, по словам Иры, достаточно много семей, которые категорически не хотят иметь детей, предпочитая продолжению рода собственную карьеру. Хорст думал, что он из этой когорты. Но какая же славянская женщина не мечтает быть мамой? И, по большому счету, мнение по этому поводу мужа, пусть даже будущего, не может повлиять на решение женщины произвести на свет человечка.

«Это было в Кировограде. Мы с друзьями пошли в кафе, и там я объявила Хорсту, что жду ребенка. Он плакал от радости. Это было так неожиданно. Я была готова к любой его реакции, но не к такой. А он, вероятно, успел у нас заразиться славянским духом, и его слезы радости, гордость за себя, нежность по отношению ко мне были такими родными», — рассказывает Ира.

Потом была свадьба, а потом рождение дочери Ясмин-Катарины. Сегодня ей три года, говорит на немецком, хорошо понимает русский. Гражданство девочка приобретет по достижении совершеннолетия, а пока что с принадлежностью к государству семья имеет проблемы. Ирина — гражданка Украины, а у дочери, рожденной в Германии, немецкие документы. Здесь ОВИР не признает документы девочки, а там никому «не интересен» украинский паспорт. Вот и получается, что документальных подтверждений тому, что Ира — мама Ясмин, нет. И если обстоятельства сложатся так, что маме с дочкой придется задержаться в нашей стране больше трех месяцев, мама сможет остаться, а девочку «попросят» из Украины. Уже два года семья пытается решить эту проблему, но тщетно…

Конечно, меня интересовал быт семьи Бухкремер. Они снимают дом. В Германии не принято тратить деньги на жилье, его можно всю жизнь арендовать. И хотя ежемесячная арендная плата приблизительно равна сумме кредита на жилье, если таковой оформлен (около ста евро), немцы предпочитают дома и квартиры арендовать. Это связано с несколькими моментами. Во-первых, если супруги разводятся, проблематично делить совместно приобретенное жилье, проще просто разъехаться. А во-вторых, на часть жилплощади могут претендовать взрослые дети, а у немцев принято совершеннолетних потомков «отпускать в свободное плавание».

Ира не работает, потому что дочка еще маленькая, а детский сад только до часу дня. А еще потому, что работу найти сложно, так как безработица в Германии растет быстрыми темпами. Современные немцы вынуждены экономить не только потому, что они по натуре бережливы, а потому, что жить стало экономически сложнее. Особой популярностью пользуется распродажа каких-либо товаров, предусматривающая скидки. Немцы, преимущественно из бывшей Западной Германии, пострадали в результате объединения страны. Огромные средства ушли на то, чтобы «подтянуть» восток до уровня запада, и последствия этого процесса — не в пользу населения.

Материально семья обеспечена, но Ире не хватает общения. С немцами общего языка она не находит, кроме семьи Хорста. Ну не то, что не находит, просто ей уже не привыкнуть к немецким традициям, сопровождающим, например, отдых. Они там собираются на какое-то торжество, посидят немного за столом и тут же пересаживаются за журнальный столик поиграть в карты, тихо поговорить. Согласитесь, это не по-нашему. Ира сумела организовать своеобразное землячество, куда входят представители славянских государств. Это в основном такие же жены, как она, которым есть о чем поговорить, что вспомнить, посоветовать друг другу. Оказалось, что Хорсту славянские компании пришлись по душе. Крестины дочери семья праздновала в русском ресторане. И отец, и его друзья были в восторге от темперамента гостей с нашими корнями, которые пели, танцевали — в общем, веселились. Кстати, Хорст, приезжая в наш город, обязательно встречается с друзьями жены. И хоть языка он не понимает, ему нравится атмосфера гостеприимства, хлебосольства и неподдельного веселья.

Ирина новая семья приняла ее достаточно радушно, хотя население в целом иностранцев, претендующих на гражданство в их стране, не приветствует. Большинство иммигрантов не работают, живут на «социал», пользуясь правами граждан страны, чем раздражают местных.

Немцы почитают семейные традиции. Вечером вместе, в выходные вместе, на отдых — тоже всей семьей. Бухкремеры — не исключение. Хорст с легким скрипом отпускает жену в Украину, но потом обязательно приезжает сам. Они много путешествуют, бывали в разных странах, а в этом году Ира покажет мужу, что такое бархатный сезон в Крыму. Надеется, что ему понравится.

У нее в Германии есть друзья, есть русское телевидение, но она безумно скучает по родному городу. Всегда едет сюда с удовольствием, и очередной поездки ждет с огромным нетерпением. Она могла бы вернуться сюда, отдать ребенка в детский сад, найти работу… Но у нее есть муж, дочь, дом — семья. И ей хорошо там, где хорошо семье. В разговоре слово «домой» она употребила относительно Германии.

Сегодня Ира здесь. Гуляет по родным улицам, дышит воздухом, знакомым с детства, встречается с друзьями и старается запечатлеть в памяти фрагменты прошлого. Потому что ее настоящее и будущее там, в Германии, где она смогла создать уголок немецко-украинского семейного счастья.

Трудно найти человека, который не хотел бы побывать в разных странах и посмотреть, познакомиться, понять людей иной культуры, убедиться в том, что достопримечательности других государств, о которых мы знаем из учебников, действительно существуют. Перемещения по миру вдохновляют и доставляют много удовольствия. А еще они обогащают. Духовно и эмоционально.

Моя знакомая побывала в Риге. Не так уж далеко, не настолько экзотично, но ее впечатления были такими яркими, а эмоции безудержными, что я решила взять у нее интервью. Алла Липинская в Латвии была впервые. Это был частный визит, который все же позволил гостье составить собственное мнение о людях, а также о Риге, Латвии и Европе.

— Алла, твое самое яркое впечатление о Латвии?

— Мы пересекли границу и еще пять часов ехали до Риги. Города, которые мы проезжали, поразили меня своей чистотой. Дома, даже старые, очень чистые. Там нет мусора. Мы приехали в шесть утра, и я увидела человека, подрезавшего кусты. Я поразилась тому, что Рига производит впечатление не просто чистого, а чистоплотного города. А еще там нет суеты, неразберихи на дорогах, несмотря на то, что очень много автомобилей. Кстати, 31 августа по радио звучало предупреждение для водителей о том, что 1 сентября, когда дети идут в школу, по городу нужно ездить со скоростью 30 километров в час. И самое удивительное (для меня, по крайней мере) то, что никто эту скорость не превышал в течение всего дня.

Вообще никто из латышей не воспринимает указы правительства в качестве личной обиды, как это принято у нас. Если есть правила, их нужно соблюдать. Я была там неделю и не встретила человека, который плохо отзывался бы о руководстве своей страны. И еще: там на кухнях не говорят о политике, как это любим делать мы.

— В советские времена существовала «страшилка» о том, что в Прибалтике русскоговорящих считают чуть ли не врагами…

— Я была на свадьбе у своих друзей. Невеста — рижанка, а жених — сегодня москвич, а не так давно был кировоградцем, ну, в общем, русскоязычный. Среди гостей были россияне и даже швейцарцы. Конечно же, все общались на русском. Хозяева между собой разговаривали на латышском, но, когда я к ним подходила, тут же переходили на русский.

Такое отношение к приезжим демонстрирует весь город. Я заходила в кафе, в магазины, в музеи — со мной разговаривали по-русски. Между прочим, в латвийской школьной программе обязательным является изучение как родного, латышского, так и русского языка. И выпускные экзамены в школах, которые являются вступительными в вузы, школьники сдают по обоим предметам.

— А чем латышская свадьба отличается от нашей?

— Свадьба, на которой я была, полностью соответствовала нашим традициям. Я сама подготовила сценарий и провела ее. Поскольку жених родился в Украине, я постаралась внести в торжество украинские вкрапления. Например, свидетель и свидетельница переодевались в украинские костюмы и танцевали под песни Софии Ротару. Несмотря на то, что шафер был из Швейцарии, а дружка — из Риги, они были такими натуральными украинцами, так непосредственно себя вели, что вызвали всеобщий восторг.

Они так же, как мы, любят танцевать «под Сердючку». Невесту воровали, выкупали, участвовали в конкурсах. Хочу сказать, что стиль современной свадьбы зависит не от страны и ее традиций, а от настроя и настроения молодоженов и гостей.

— Ты, конечно же, гуляла по Риге…

— Я гуляла по Старой Риге. Туда надо идти в первую очередь. Это отдельное государство, сохранившее дух средневековья. Старая Рига пешеходная, и, куда бы ты ни зашел, — все является памятником архитектуры. Все здания — в идеальном состоянии, постоянно реставрируются. Я была в Домском соборе, строительство которого началось в 1211 году и продолжалось многие века. В нем находится один из крупнейших в мире действующих органов. Там можно находиться часами и просто смотреть. Хотя нет, туда хочется зайти и остаться…

Меня водили в ресторан, стилизованный под средневековье. Представьте себе официанта, обутого в деревянные башмаки и одетого в цветные лосины и рубаху вольного покроя. Все из камня, дубовые столы, винтовая лестница, все в свечах, и дополнительного освещения нет. Это что-то потрясающее. Есть там не хочется, хочется просто смотреть и дышать средневековым воздухом.

Еще в Старой Риге есть Здание котов. Мне подарили чашку с изображением башни, на шпиле которой сидит кот в интересной позе. А потом рассказали легенду, согласно которой богатый купец, латыш по национальности, которого не хотели принимать в Гильдию, где заправляли немцы, построил этот дом и установил на нем котов, задом обращенных к зданию Гильдии. После долгих судебных разбирательств дела купца вроде бы были улажены, его приняли в Гильдию, и он котов повернул на сто восемьдесят градусов. Я видела это здание, там до сих пор кот на шпиле.

Вообще в Риге все сделано с такой любовью к городу, к его жителям, что из-за этого у тебя формируется какое-то внутреннее нежелание нарушать уклад этого города, его традиции, его чистоту, в конце концов.

— Ты почувствовала, что побывала в Европе?

— Да, конечно. И могу сказать, что мы не готовы вступить в Евросоюз ни внутренне, ни объективно. У них нет нищих. Полицейские патрулируют улицы с улыбками на лицах. Можете себе такое представить у нас? Во взглядах стражей порядка нет алчности. Местный народ чрезвычайно законопослушен. Если ты садишься в машину, то обязательно пристегиваешься ремнем безопасности, и вариантов нет. Человек сдает на права, учит правила, в которых записано, что надо пристегиваться, и он это делает. Почему у нас считают, что пристегнуться — значит, плюнуть себе в душу, я не понимаю.

В Риге нет громкой музыки нигде. В кафе или супермаркете музыка является легким фоном. Посетителю дают возможность разговаривать, а не перекрикивать динамики. В ресторанах звучит латышская национальная музыка, но тихо. Во-первых, это красиво, а во-вторых, не мешает общаться за столиком.

Это такие небольшие эпизоды того, что на самом деле подразумевает выражение «все для блага человека». Нам такой заботы о людях еще ждать и ждать.

— Что ты привезла из Риги?

— Конечно же, «Рижский бальзам». Еще рижские конфеты, очень вкусные. Я даже привезла рижский хлеб. «Рижский», который выпекается в Кировограде, — это просто красивое название. На самом деле он черный, но воздушный, не горчит, не прилипает к ножу, когда режешь.

Еще мне надарили много разных сувениров, глядя на которые, я буду вспоминать прекрасный город и замечательных людей.

— Есть выражение «Увидеть Париж и умереть». А как бы ты закончила «Увидеть Ригу и…»?

— …и увидеть вновь. Там легче дышится в прямом и переносном смысле. Я смотрела на деревья и говорила себе: «Это такие же деревья, как у нас». Там нет ничего экзотического, но все совершенно другое. Даже небо гораздо выше.

Рижане очень любят свой город и рады гостям, которым Рига нравится. Любой из местных жителей может быть экскурсоводом, и делает это с огромным удовольствием и легкостью. Все довольны собой, своей жизнью, доброжелательны. С такими людьми хочется общаться и дружить.