Месяц: Ноябрь 2015

Віолетта, або мій листопадовий “Take That”.

Що там не кажіть, але  красивих дівчат у Світловодську немає. Вибачте,  це вже доконаний факт.  Вірніш, вони колись таки були, але так виходить, що поступово перевелися. Пройдіть вулицями міста, самі все побачите. Останнього разу краcивих дівчат бачив на  випускному у сина. Бувша класна керівничка одинадцятого “Б” Галина Павлівна, думаю, зі мною згодна. Але коли це було?

А після випускного розлітаються наші дівчатка,  хто куди: Київ, Харків, Дніпро, Кіровоград…  Залежно від результатів ЗНО, та від розміра гаманця батьків. І все… Ну, скажіть, яка Альона, Марина, Ілона, Крістіна, Дарина чи, скажімо, Віолетта,  після набуття вищої освіти мріє провести свої найкращі роки в рідному райцентрі Кіровоградської області? Отож і не вертаються… Київ, Харків, Дніпро, Кіровоград… А може й Манчестер, Франкфурт, Варшава… Залежно від освіти, та того ж батьківського гаманця, ну і само собою, від неповторної наддніпрянської вроди.

Віолетта…

Три роки тому,  у такий самий  листопадовий вечір з холодним дощем, в маршрутці на Кременчуцькому вокзалі чекаю відправлення на Світловодськ.

-Вибачте, біля вас вільно? — не перестаючи з кимось спілкуватись через гарнітуру мобілного, запитує струнка дівчина з дорожньою валізою.

— Ви з Дніпра? — запитую просто задля годиться.

— Так, ледве встигла. Ця маршрутка остання? Який сильний дощ…

Дівчина знімає в’язану шапочку, з під якої на бордовий шалик розсипається світле русяве волосся, на якому ще блищать краплини вуличного дощу. Гарніі темні очі, приємна посмішка.

Зав’язується звичайна дорожня розмова з якої довідуюсь, що моя супутниця вже четвертий навчається у Дніпропетровському університеті, до якого вступила після закінчення  нашого Світловодського технікуму. Спеціальність пов’язана з комп’ютерними системами. Зауважую, що слава богу, що не з міжнародною економікою, або правознавством. Отож, починаю задавати фахові питання, що цікавого вивчає молоде покоління вітчизняної IT-індустрії. Видно, що до навчання дівчина ставиться серйозно, що мені імпонує.

Саме в цей час з автобусного радіо-FM лунає “How deep is your love” у виконанні британського бойз-бенду “Take at That”.  Взагалі то, ця солодка пісенька написана ще в кінці сімдесятих знаменитою австралійською групою “Bee Gees”, але саме кавер у виконанні “Take at That”  мені подобається більше:

Чи твої очі бачу в ранішньому сонці,

Чи відчуваю, як торкаєшся до мене під дощем,

Хоч як далеко ти від мене, все одно,

Так хочу стиснути тебе в своїх обіймах!

Прийди до мене, прилети, як літній з моря вітер,

Тримай мене в теплі свого кохання,

А потім можеш йти… Лиш дай вітчути,

Як глибоко кохаєш…

Ні, все ж таки є щось таке  особливе у тих пацанчиків, з їх правильною англійською. А ще пригадати їх чорно-білі кліпи… А якщо ще й пофантазувати, то цей їх  витончений романтизм мабуть успадкований ще від отих Шекспірівських менестрелів.

Отож наша розмова переходить на тему музики та інших захоплень. Чи подобається “Tak at That”? Так, звичайно, але слухає більш сучасну музику. Іноді відвідує один з дніпропетровських рок-клубів. На танцювальних вечірках майже не буває , бо за навчання бракує часу.  Запевняю, що дарма.  І, взагалі,  треба займатися у якійсь танцювальній студії. Мені, мовляв,  вже он скільки років, але цей прекрасний вид дозвілля відкрив для себе тільки зараз.

Чи бував я у Дніпрі? Так, але лише у центрі та на вокзалах. Набережна, з її хмарочосами на узвозах, дійсно шикарна, навіть краща ніж у Києві.

Далі моя нова знайома зізнається, що пам’ятає мене по Світловодську. Бо я частенко прогулююсь по місту з великою красивою собакою. Бачила як та смішно купається в Андрюшкіному Яру. Чи візьме одного з цуценят, коли їх виведе моя родовита Габріелла-Ману?  Малоймовірно, адже після навчання навряд чи повернеться додому, адже роботи за фахом тут навряд чи знайде.

За приємною розмовою швидко  плине час. От уже й кінцева на Райлікарні. Дощара у Світловодську ще сильніший ніж у Кременчуці, а моя знайома без парасольки, і ніхто її не зустрічає: мама застудилася, а батько на зміні. Мешкає на Будівельників, майже біля Приморської. Тож пропоную свою парасольку і себе в якості провожатого, мовляв, мені майже по дорозі. Бредемо по дощу, оминуючи калюжі, та продовжуємо розмову.

Мама працює в банку, здається я навіть з нею знайомий, а батько ще й досі на Радіозаводі. Сумує за затишною Світловодською домівкою і ніяк не звикнеться до життя у гуртожитку. А влітку, взагалі, хоче на дачу, що на Лісозаводі, або до бабусі в Андрусівку. Та й ім’я у неї тотожнє до цієї прекрасної пори року:

— Як, як? — перепитую. — Віолетта?

— Так. Або, зкорочено, Лєта.

— Або Віола? Тобто два в одному? — жартую.

Ну от і прийшли. На прощання, щоб сфотографувати у пам’яті чарівну посмішку дівчини, ще раз запитую, чи не потрібно їй буде цуценя.

От і все. Далі просуваюсь по  калюжам Нового Міста вже сам.  А в голові ще й досі крутиться оте:

Хай світ безглуздий,

Що живем у ньому,

Нам заважає, але він повинен

Лишити нас у спокої,

Лише повірить,

Що ми належимо один одному…

Сьогодні такий самий вечір листопадового дня. З двома своїми товаришами-кременчужанами їдемо додому після трудового тижня. Зупиняємося на каву в привітному кафе, що стоїть на Дніпропетровській трасі, біля затоки річки Домоткань.

Хто там бував хоч раз, той знає,  який відтіля  прекрасний краєвид тієї Домтокані, з її берегами, лісом та луками біля неї. Поволі, починаєш заздрити власникам отих будиночків, що утворюють вуличку, котра простяглася вздовж  схилу на лівому березі затоки, аж до її впадіння  у Дніпро. Уявляєш собі, що може то і є наш український рай.

Але зараз, за п’яту вечора, вже темно і всієї тієї краси зовсім не видно. Та ще й ллє  дощ. Зостається лише стояти на літній веранді кафе та  слухати музику оркестру зі струменів того нудного дощу.

З кафе виходить молода пара. Він розмовляє по мобільному, а вона раптом зупиняється та обертається у мій бік. У привабливій панянці не зразу й впізнаю ту саму студенточку, з якою три роки тому їхали разом у Світловодській маршрутці та слухали “Take at That”. Акуратна, вже зовсім не дівоча, зачіскавишукане вбрання.

— Віолетта?

— Здраствуйте! Їдете додому? А ми щойно зі Світловодська. Були в гостях у батьків. Як Ваші справи?

Звертаю увагу на припаркований позашляховик з дніпропетровськими номерами. Знайомить зі мною свого супутника, кремезного молодика в окулярах.

— Здрасьтє! Ну і дороги ж у вашому Світловодську. Ви — програміст? А сайти робите? Зателефонуйте, будь ласка, до мене в понеділок,- дає свою візитівку, “Грузовые и пассажирские перевозки”.

Вже скоро й прощаємось. Хочеться ще щось про щось запитати, але від несодіванки не знаю й про що:

— Віолетто! Цуценя в мене брати ще не надумали?

Усміхається, чарівно, як і три роки тому:

— Ні, дякую, у нас вже є лабрадор. До побачення!

— Щасти.

Скоро вже й мої товарищі виходять з кафе.  Сам не знаю чому, але відправляю оту візитівку до сміттєвої урни, сідаю у авто, дістаю з бардачка і включаю старенький диск “Take at That”:

Ти маєш ключ, що відкриває мою душу.

Ти — світло в мій глибокий, темний час.

Коли я падаю — мене рятуеш,

Сама не знаючи про те, хоч відчуваєш,

Що не можу я без тебе. То ж знати дай,

Як глибоко кохаєш…

Дмитро Гонтар

м.Запоріжжя, листопад 2015 р.

Чи треба платити за містове?

Дружина подалася у “Версаль”, подивитися чогось з одежини для нашої доньки , а мені наказала купити сиру на вареники, причому “такого доброго як минулого разу”. Що ж до “Версалю”, то саме там наша донька купує собі одяг. Мешкає у Харкові, а вдягається у нашому Світловодському “Версалі”.

Я ж йду по Леніна на звичне місце, біля ринку “Світанок”, де сьогодні, в суботу, має стояти автівка, з багажника якої продає молочку тітка Марія Коцюба, серед інших, таких самих як і вона мешканців довколишніх сіл. От і зараз, стоять вони, в основному жіночки, рядочком, а повз них просувається здоровий бугай з портативним касовим апаратом та здирає з них містове. Жіночки лаються, мовляв, ще нічого не вторгували, але все ж таки платять.
Але що це? На звичному місці тітки Марії стоїть палатка якоїсь політичної сили і жвавий хлопчина у вишиванці роздає листівки та голосно агітує:
– Голосуйте за Коцюру! Голосуйте за Коцюру!
– Яка така Коцюра? – питаю. – Коцюба, а не Коцюра! Тітка Марія Коцюба, вона завжди на цьому місці сир та молоко продає!
– Коцюра – наш кандидат!
– Та я не суперечу! Тільки на цьому місці тітка Марія завжди стоїть. Її син по суботах аж з самого Бутівського привозить. Переселенці вони, з Чорнобильської зони.
– Поїхала Ваша Коцюбиха далі. Покрутилася, бачить її місце зайняте, та й подалася. – підказуть інші продавчині молочного, що стоять поряд.
– Отакої! Як це поїхала? Мені ж сиру на вареники треба. Син приїздить, зі своєю дівчиною знайомити буде. – починаю невдоволено бурчати.
Потім раптом звертаюся до отого агітатора:
– А ти, вибачаюсь, за містове платив? Як це не платив? Ну і що з того, що партія? Місце ж займаєш? Всі платять, а ти ні?
Але мої запитання зависли в повітрі, хлопець продовжує роздавати листівки:
– Коцюра наш герой! Він за народ!

– Так, Коцюра – герой. Але ж і тітка Марія хіба теж не герой? — зауважую я. — Півтора десятка голів худоби тримає. Як доїть поночі, так і падає сонна коло корови. А все щоб ми, городяни, мали гарні харчі. А та Тамара з Павлівки, що в неї пів міста яйця скуповує. А Олександр Миколайович з Чайковського, у якого найкращий виноград… Хіба вони всі не герої? Герої труда, можна так сказати. І за містове платять. А ти все “Козюра та Козюра”, чи як його…
– Коцюра!
– От скажи, — не заспокоююсь я, – твій отой Коцюра виступає за закони, так? А за законом треба платити налоги та місцеві збори. Оте містове – і є місцевий збір, який громада може витратити, наприклад на облаштування торгових місць на ринку. А то бачиш, люди все з ящиків торгують. Ти ж економіку, мабуть, десь вивчав? В тебе, взагалі, яка освіта ?
– Вища, – відповідає, – інженер-механік. Тільки молоді спеціалісти з таким фахом нікому зараз не потрібні.
– Ну це ти загнув! Як не потрібні? А ну стривай!
Дістаю мобільного та телефоную своєму приятелю, інженеру з машинобудівного заводу в Запоріжжі:
– Привіт Денисе! Вам молоді інженери-механіки потрібні? Ні, ніде ще не працював, але хлопець дуже бойовий… Не місцевий… Що, кажеш, можна спробувати? У відділ технолога, кажеш? Дякую!
– Ну от бачиш! – звертаюсь до агітатора. – З автоматизваними системами проектування знайомий? «Автокад», «Компас»? – перераховую машинобудівні комп’ютерні програми, а сам ностальгую за своїм інженерним минулим.
– Вивчали.
– Тоді все добре складається. Поїдеш в Запоріжжя. Будеш жити в гуртожитку. На завод як раз пішли закази з Китаю та Канади. Станеш гарним спецом, може поїдеш до Канади.
– Треба спочатку навести лад в нашій країні. Тільки повне перезавантаження влади…
– Ну добре, я ж не проти, — кажу, а в самого прокидається щось батьківське до цього юнака. Кінець жовтня, а в нього під вишиванкою лише футболка, та ще й сам бліденький такий.
– А тебе, хоч, дівчина є ? – питаю.
Знітилося хлоп’я.
– Все ясно. Значить так. Їдеш на Власівку, до кінцевої. Там біля Селищної Ради мешкає баба Валя, її всі знають. В неї вісім корів. Вона вже в літах, тож пастуха наймає. Будеш мати домашнє молочко, та сметанку. Отож і від дівчат відбою не буде.
– Дядьку! Ви здіваєтесь з парня, чи що? – раптом у нашу розмову втручається одна з торговок, шикарна така молодичка, мабуть що з Павлівки, бо павлівських тут стоїть найбільше.
– Ну то сама йому своєї сметани і налий, – відповідаю захисниці, – а то, дивись, зкисне.
Тут вже й інші, жалісливі жіночки на мене починають розкривати роти, захищають бідолашного активістика.
В цей час, відчуваю, що хтось смика мене за рукав. То “рятує” мене дружина, що саме вийшла з «Версалю» , а тепер тягне мене від тієї агітаційної палатки геть.
– Ну чого ти до хлопця причепився? Вічно десь встрянеш. Нехай стоїть дитина, та агітує, може й заробить якусь копійчину.
– Не знаю, чи заробить чи ні, – відповідаю, – але за містове все одно платити треба.
Дмитро Гонтар
22-11-2015р.

Народ и его слуги

На животу

(вот тут)

Набью тату:

«Слуга народа».

Кое-кто из вас уже сейчас интуитивно догадывается, кого изберут следующим президентом Украины. А уж к 40-й серии «квартальской» вроде бы комедии «Слуга народа» практически все телезрители канала «1+1» (на минуточку, большая часть населения) определятся с выбором – Владимир Зеленский!

Для тех, кто не видел. На минувшей неделе в седьмой серии «Слуги народа» герой Зеленского Василий Голобородько, 12 лет проработавший учителем истории, рассказал депутатам Верховной Рады все, что думает об их деятельности. И дело не в его актерском мастерстве, не в сильном тексте авторов-«квартальцев» – ничего нового для себя из речи киношного президента мы не узнали. Но все вместе оказалось настолько злободневно, настолько созвучно мыслям реального народа Украины, что вполне потянуло на стартовую речь будущего кандидата на пост № 1.

Два года, минувших после Революции Достоинства, окончательно убедили: ни старые, ни даже молодые политики вытащить нашу страну из болота кризиса, коррупции и беззакония не в состоянии. Отсутствие политической воли в продвижении реформ, политическое бескультурие, безудержный популизм, отсутствие традиции соблюдения законов, правовой нигилизм и тотальный беспредел практически утянули Украину на самое дно. Мы еще пускаем пузыри, еще инстинктивно ищем ту руку, которая за волосы вытащит нас на свет Божий…

Точно это будет не рука Яценюка. Только сейчас дошло: нам не только с президентами не везло, нам еще больше не везло с премьерами. Кого ни возьми, ко всем, как диагноз психиатра, подходят слова Саакашвили: «Что он – родился на этой должности, что он – прилип к этому стулу, что он – должен умереть в своем кабинете?» Самый свежий пример: румынский премьер-министр Виктор Понта подал в отставку после пожара в ночном клубе (30 человек погибли). Когда на фоне этой трагедии начались массовые протесты, премьера обвинили в коррупции, Понта заявил: «Агрессия людей на улице – это та цена, которую нельзя допустить» – и сложил полномочия. Теперь вопрос: что еще должно случиться в нашей многострадальной стране, чтобы Арсений Яценюк подал в отставку?..

Точно это будет не нога Парасюка. Не касаясь личности психически неуравновешенного нардепа, скажу об обществе в целом. Пока политических оппонентов бьют руками, ногами и бутылками, пока посреди мирного города в них швыряют камни и гранаты, пока находятся сотни людей, которые бурно одобряют политический бандитизм, мы так и будем жить «по понятиям». Но так живут на зековской зоне, а не в Европе. Более того, посмотрев еще раз-другой на наших скорых на расправу нардепов, на творящих самосуд активистов, на титушек по вызову, в Европе попросту скажут: «Ребята-украинцы, мы давали вам шанс, но, видно, не в коня корм. Да пошли вы…»

И еще о слугах народа. Наблюдая абсолютное безразличие кировоградцев к безобразно затянутой процедуре подведения итогов выборов мэра, понимаешь, что нам на самом деле все пофиг: и кто мэром будет, и кого он в команду возьмет, и когда горсовет заработает, и прекратятся ли дерибан земли и распил бюджетных денег. Пофиг, кто кладет асфальт в дождь, кто разбивает решетки на набережной, кто и когда установит достойный памятник на центральной площади и даже как завтра будет называться наш город.

Так, может, какой народ – такие слуги? Может, для начала нам самим надо по капле выдавить из себя Ющенко и Януковича, Тимошенко и Яценюка, Тягнибока и Добкина? А потом и со слуг требовать можно.

Ефим Мармер, «УЦ».

Елисаветградская область: аргументы и провокации

Общественные слушания по вопросу переименования Кировоградской области, которые состоялись в среду, 18 ноября, прошли по уже хорошо знакомому жителям областного центра сценарию: исторические аргументы и апелляции к духовным, христианским ценностям – против крика, угроз, провокаций и кем-то хорошо продуманных манипуляций.

Предложенных вариантов – полно, в том числе Ивано-Мазепинская, Улицкая, Скифская, Славбозька, Златопольская, Казацкая, Благомирська… Больше всего выступлений – в поддержку Елисаветградской, Центральноукраинской и Ингульской. Эти предложения должны лечь в основу протокола, который будет направлен в Киев председателем Кировоградской областной государственной администрации. Решение принимать Верховной Раде.

Антураж

Сразу насторожило очень большое, как для абсолютно штатского мероприятия, количество людей, одетых в камуфляж, которые заполнили проходы тесноватого, а потому сильно переполненного зала в цокольном этаже областной научной библиотеки имени Чижевского. То есть напряженной атмосфера была уже к началу – скорее всего, это было частью сознательного замысла отдельных активистов. Закрикивание и запугивание как один из видов воздействия на общественное мнение ранее неоднократно использовалось во время эпопеи с обсуждением нового названия Кировограда противниками возвращения городу исторического имени Елисаветград.

Уже во время второго выступления сценарий получил развитие – оскорбительные выкрики из зала раздавались в адрес почетного гражданина Кировограда, председателя наблюдательного совета завода «Радий» Евгения Бахмача. Он как раз говорил о христианских ценностях и покровительстве Святой, которое, по его мнению, необходимо нашей земле. Что так возбудило часть присутствующих в его выступлении – сказать сложно. Может, слова о том, что Святая Елисавета, в честь которой назвали крепость, а затем и город, который сейчас является областным центром, является одной из самых высоких заступниц в христианском мире. А может, и то, что напомнил: настоящая демократия – это когда выслушивается мнение каждого, но меньшинство подчиняется большинству…

Чем дальше, тем градус агрессии людей «из прохода» становился выше. Во время одного из выступлений кто-то начал кричать о раненых и контуженных, которым не дали сесть. Несколько мест освободили, и в ответ на предложение сесть тот же голос заявил, что «он свое уже отсидел». Без комментариев.

Выступление отца Боголепа, епископа Александрийского и Светловодского, который пытался высказать мнение верующих своей епархии и поддержать название Елисаветградская для области, просто по-хамски «закричали».

Одним из «дирижеров» вполне управляемого беспорядка, как и во время кировоградских дискуссий, стал местный активист, недавний кандидат в депутаты областного совета Игорь Козуб, в прошлом, согласно информации из открытых источников, – инструктор отдела пропаганды и агитации Ленинского райкома Коммунистической партии. В частности, во время общественных слушаний он громко требовал «не давать слово елисаветградцам». Кто-то из людей в камуфляже даже пытался затеять в зале драку, но его успокоили…

Аргументы

Доводы выступающих «за» и «против» Елисаветградской области также практически не изменились со времен обсуждения нового названия Кировограда.

— Логично, если городу (Кировограду. – Авт.) будет возвращено историческое название Елисаветград, чтобы область называлась Елисаветградской, – в частности, отметил Александр Черный, заведующий кафедрой истории Украины Кировоградского государственного педагогического университета. – Во-первых, не нужно «обрезать» историю, потому что история имела и имеет в своих источниках названия Елисаветградская провинция, Елисаветградский уезд. И, например, из шести уездов Херсонской губернии Елисаветградский был одним из лучших. И в плане культуры, и в плане экономики, и в плане участия в политической жизни той страны, в составе которой находились эти земли.

Название Елисаветград и производное от него Елисаветградская (область) имеют не только историческую, но и духовную, православную ценность, считает подполковник Виктор Почерняев, командир 40 отдельного мотопехотного батальона, который прошел в том числе через ад в Дебальцево.

— Я думаю, все еще больше укрепились в том, что войной, кровью мы ничего не решим. Хотелось бы сказать тем людям, которые пытаются на фоне переименования города и области посеять какую-то рознь – я думаю, оно того не стоит, – отметил он во время слушаний.

Историческое название города и области поддержали также представитель Украинского союза ветеранов Афганистана Александр Леськив, генеральный директор завода «Гидросила АПМ» Александр Шамшур – обратив внимание на экономический аспект привлекательности названия города и области как бренда, историк и краевед Николай Тупчиенко из Кировоградского национального технического университета и другие.

Аргументы другой стороны, предлагавшей пестрое разнообразие «новодельных» названий, упомянутых в начале статьи, часто были не менее экзотическими, чем сами предложения.

Так, пенсионер Станислав Пересыпко, который предлагал для области название Казацкая, дословно, «выделяет самым главным политический аспект» – а не историческую правду, духовность, благозвучие и тому подобное. В ответ Ирине Макусинской, учительнице истории из Новгородковского ПТУ №36, которая предлагала назвать область Златопольской, завкафедрой украинского языка КГПУ Светлана Ковтюх возразила, что название Златополь якобы придумал русский князь Потемкин, а потому так называть область нельзя. Сама она ссылалась на «ведущих ономастов» Украины, где-то решивших, по ее словам, что областной центр надо назвать Ингульском, а область, соответственно, – Ингульской. Правда, потом оговорилась, что к этому решению ономасты пришли по ее предложению. Им-то все равно, скорее всего. Адепт Благомира и Благомирской области Геннадий Орешков заявил, что от неизмененных названий города и области уже пострадали, например, Юлия Тимошенко и владыка Пантелеимон, и предотвратить последующие невзгоды можно, только поддержав его вариант переименования…

Кандидат педагогических наук Александр Ратушняк, больше известный, как один из самых эпатажных местных активистов «правого» толка, пытался убедить присутствовавших, что «наверху» уже все решено и вообще обсуждать уже практически нечего.

Одним из самых эмоциональных моментов за время слушаний, когда ненадолго замолчали активные крикуны, который вряд ли быстро забудет кто-либо из присутствующих, стало выступление боевого офицера Виталия Егорова (на фото), заместителя командира воинской части №5788.

— Почему сейчас у меня не хватает 24 офицеров в батальоне? Нет патриотов! А здесь патриотов много, – отметил он. – Мужики! Пожалуйста, говорите конструктивно, не перебивайте друг друга – мне противно, мне тошно! Что, из-за названия города поубивать друг друга? Не в этом смысл, смысл в том, чтобы мы здесь людьми стали! Давайте уважать друг друга… Я люблю Кировоград, дай Бог, будет Елисаветград – это мое мнение…

Кстати, интересная деталь – к Богу и христианским ценностям с самого начала «декоммунизационных» дискуссий в Кировограде и области обращаются именно сторонники исторического названия Елисаветград для областного центра и производного от него названия области. Складывается устойчивое впечатление, что для части их оппонентов из разных лагерей, которые часто скатываются в неприкрытую агрессию, эти понятия не просто слишком далеки, но и вызывают у них откровенную враждебность…

Андрей Трубачев, фото Елены Карпенко, «УЦ».

«Помощь ребятам в АТО – это мой долг перед ними»

Владимир Бурко из Новопавловки Кировоградского района, потеряв в АТО сына, регулярно возит туда продукты, лекарства и выступает с концертами на востоке. Теперь для него это – образ жизни.

О спецназовце Жене Бурко мы писали в сентябре минувшего года. Его отец Владимир рассказывал: «Женя в разведке служил. Шла колонна. А ребята-разведчики на двух БТР-ах ехали километров на тридцать впереди всех. И почти добрались до места назначения, когда поступил приказ отклониться от маршрута на четыреста метров, чтобы подобрать еще одну группу десантников. У лесополосы, куда им приказали подъехать, была засада, около двух сотен боевиков. Тех, кто на броне сидел, сразу же посекли перекрестным огнем. Женя упал, ему пуля попала под бронежилет. Но он даже не понял, что ранен, начал отстреливаться. Потом уже пацаны заметили, что у него руки начинают отказывать. Дотянули его до камышей и тащили этими камышами его и еще одного прапорщика полтора часа. Погрузили их в БТР, у Жени еще пять минут сердце поработало… И все …

Прапорщик выжил. Рассказывал, что Жене адреналин кололи, хотели сердце запустить. Но не получилось. А на нем же – ни крови, ничего, внутреннее кровотечение было. Ребята понимают, что их друг уходит, а почему – понять не могут.

Но он умер счастливым. За двадцать минут до смерти ему позвонила жена и сказала, что ходила на УЗИ и у них будет дочь, как он и хотел. Пацаны говорили, что Жека такой веселый на БТР-е ехал, так радовался. Рассказывал, какая девочка замечательная у него будет, как он ее будет любить и носить на руках. Имя придумал – Маринка. Маринка-мандаринка…»

У Жени уже была дочка, приемная. Но он – как и любой нормальный мужик – считал ее родной: «Анютка с ним везде была. На рыбалку с ним ездила. Она так его ждет! Господи… Каждый вечер ставит в холодильник тарелку с едой: это папе, он придет со службы и поужинает. Говорит, что папа поздно приходит и рано уходит, поэтому они никак не могут увидеться…»

Брат Жениного отца Юрий тоже был на войне. Отслужил в АТО год – и вернулся седым. Война меняет. И не только физически.

Женя до армии работал грузчиком. Не пошел учиться, потому что у его мамы подозревали саркому. Впоследствии оказалось, что ошибочно, но на тот момент он не знал об этом. Поэтому и пошел зарабатывать деньги. А однажды на склад, где он разгружал товар, приехало авто с десантниками. Он спросил, как можно к ним попасть… Отслужил срочную службу, затем подписал контракт на три года, отбыл их и подписал еще один, уже на пять лет. Погиб на шестом году службы, успел только год заочно отучиться на психолога.

Именем Жени сейчас названы школа и улица в Вольном. Он – кавалер медали «За отвагу» и ордена «За мужество» третьей степени посмертно.

– Я и раньше песни писал, – рассказывает Владимир Бурко. – А после гибели сына начал писать в основном на военную тематику. И решил, что обязательно поеду в зону АТО, чтобы почувствовать на себе хотя бы немного то, что чувствуют наши ребята.

Искал волонтера, с которым можно было договорится о поездке. Потом как-то выступал в Соколовке, и на концерт пришел боец АТО. Мы познакомились, он подсказал, к кому можно обратиться. Дал его номер – Владимира Медведя (бывшего главы Кировоградской РГА. – Авт.). Я позвонил, спросил, можно ли поехать в АТО. Он ответил, что даст автомобиль. Собирай, мол, продукты, еще там что-то  – авто будет. Я собрал полторы «Газели» добра всякого. Половину «Газели» отправил в третий полк, а остальные отвез на Константиновку, загрузив еще и свою аппаратуру. Человек сто пятьдесят там собралось, я пел для них.

А когда вернулся, понял, что хочу снова туда поехать. Так и началось все. Собрал номера телефонов председателей сельских советов в Кировоградском и Маловисковском районах (Владимир родом с Маловисковщины. – Авт.). Теперь регулярно договариваюсь о концертах, а на самих концертах собираю продукты и деньги. Марьяновка, Оникеево, Лозоватка, сама Малая Виска… Сейчас планирую в Аджамке, Федоровке, Покровке.

В АТО выезжаю обычно в пятницу утром. Около трех часов дня я уже там, передаю собранное, пою, все вместе едим солдатскую кашу – и домой. Крайний раз с ночевкой был, мы на трех автомобилях ездили: два – с продуктами, а третий – «Ниву» – купил бойцам Медведь.


– Вы в какое-то конкретное подразделение ездите?

– Чаще всего – в пятьдесят седьмую бригаду и третий полк. В полку мой Женя служил…

– Люди охотно продукты несут?

– На концерт не всегда приходит много народу. Вот, например, в Малой Виске очень много людей было. В Оникеево хороший концерт был. В Ульяновке и Марьяновке мало было – человек по десять только, но по автомобилю продуктов мы оттуда все равно загрузили.

А поездки туда – это уже как наркотик. Буду ездить, пока все не закончится. Очень тяжело было, когда Женя погиб. Но поездки туда, помощь военным дают почувствовать, что это было все-таки не зря. К тому же я не знаю даже, как могу отблагодарить друзей моего сына, которые не бросили его, привезли тело сюда. Теперь я в долгу перед ребятами.

– А что больше всего любят бойцы?

– Не знаю, что и ответить… Пирожки! Когда еду, заказываю хозяйкам в селах пирожки. Около тысячи штук каждый раз везу. Вы не представляете, как там скучают по домашней еде!

Лекарства тоже там очень нужны. Ребята часто болеют, в основном простужаются, кашляют.

У меня просьба к вам. Дело в том, что обо мне уже не раз писали. Но дело ведь не только во мне, точнее, совсем не во мне. Я просто хочу поблагодарить людей, которые постоянно помогают, без них ничего не получилось бы. Можно их просто перечислить?

– Конечно.

– Я когда на встречу с вами шел, список даже составил, чтобы никого не забыть. Если все же кого-то пропустил, прошу прощения… В общем, очень сильно помогают такие люди: сельские головы Инна Завирюха, Александр Головач и Инна Воевода; завклубами Мирослава Небога, Инна Игнатьева, Елена Хомич, Александр Красовский и Игорь Туз; волонтер Татьяна Сила; хозяюшки – именно они пекут пирожки – Людмила Бурко, Татьяна Дяченко, Лариса Бобожко, Люба Шарипова, Клавдия Самотуга, Екатерина Патлаченко и Надежда Цыбульская; водители Федор Люлька, Андрей и Вячеслав Патлаченко. Если не всех назвал – простите еще раз…


Андрей Лысенко, «УЦ», фото из личного архива Владимира Бурко.

Зайцево пополам: караул устал

Пьяные сепаратисты, шляющиеся по «девочкам» на территории, подконтрольной Украине, трезвые сепаратисты, добровольно сдающиеся в плен, а также «отведенная» артиллерия, которая уже начинает стрелять, и танки с БТРами, которые накапливаются у линии соприкосновения, – таковы иллюстрации сегодняшней службы 34-го батальона теробороны на фронте в районе Зайцево.

Зайцево – это к северу от Горловки, Донецкая область, село, как и Марьинка, разделено между противоборствующими сторонами, разные его части контролируют ДНРовцы и украинские силовики. Неделю назад там в ходе боя с сепаратистами, атаковавшими один из опорных пунктов, погиб украинский военнослужащий, трое получили ранения. 34-й батальон теробороны, формировавшийся в свое время на Кировоградщине, несет службу у самой линии соприкосновения.

Наш постоянный военный корреспондент с позывным «Челси» утверждает: в последние дней 10 временное затишье сменилось постепенным нагнетанием. Напряженность ситуации, по его словам, практически достигла того же уровня, что был 2 месяца назад, а вопросы к инструкциям командования стоят все так же остро.

– В последнюю неделю все начало меняться в худшую сторону, – утверждает боец. – Разведка докладывает, что количество живой силы напротив нас резко увеличилось, беспилотник показал, что есть и танки, и бронетранспортеры. На днях ночью работала артиллерия боевиков – не по нам, но она давно должна быть отведена. Вчера (22 ноября. – Авт.) ночью была перестрелка из тяжелых пулеметов у «соседей» из 42-го батальона, есть один раненый. Нам, чтобы открыть огонь, нужно 150 раз разрешения спросить, доходило до того, что в «затишье» опечатывали ящики с боеприпасами. Ты можешь стрелять, только если уверен, что человек с автоматом идет убивать лично тебя. А когда «валят» из пулеметов так, что голову не поднимешь, – нельзя, ты ведь не уверен, что именно в тебя стреляют…

Непосредственное соседство с боевиками, которые контролируют часть села, приносит не только повышенный уровень опасности, но и приводит к возникновению курьезов. Так, был случай, когда один из представителей «армии ДНР» в нетрезвом состоянии забрел на чужую половину Зайцево – в гости к «девчонкам».

– Пока он им рассказывал, как соскучился, прибежали люди и сообщили, что вот, такое «чудо» пришло, – рассказывает «Челси». – А недавно «сепар» сам пришел, сдался. Мужик за 40 – устал, мол, воевать. Зима скоро, холодно, наверное, надеялся, что его определят в теплое место… Пришел на блокпост с гранатой в руках, клялся-божился, что мера предосторожности, ничего плохого не хотел. Мы его передали в СБУ, они потом сообщили, что провели совместную с вооруженными силами операцию по задержанию…

Как и прежде, в подразделении не понимают, «чего стоим, кого ждем». По словам нашего внештатного военкора, как минимум в Зайцево зачистку можно было давно закончить имеющимися силами, но команду «Стой!», данную 2 месяца назад, никто не спешит отменять – при всей имеющейся информации об укрепляющихся и подтягивающих силы сепаратистах.

Андрей Трубачев, «УЦ».