Рубрика: 21

В ближайшую субботу в Кировограде пройдет долгожданное и принципиальнейшее дерби между “Зиркой” и ПФК “Александрия”. И перед этим матчем кировоградцы и александрийцы устроили настоящее соревнование в стремлении оказать психологическое воздействие на соседей — соперников. Подопечные Владимира Шарана выдали впечатляющую трехматчевую победную серию с общей разницей забитых и пропущенных мячей — 12:1, а команда Игоря Жабченко выиграла в двух последних турах, показав превосходство в классе над ивано-франковским “Прикарпатьем”(3:0) и проявив настоящий характер и предельную концентрацию усилий в драматичном противоборстве с харьковским “Гелиосом”.

Кстати, интересно, что в последних трех турах наши представители в первой лиге поочередно встречались с киевским “Динамо-2” и “Прикарпатьем”. Кировоградцы, замученные длительными переездами и частотой поединков, в равной борьбе уступили динамовцам на своем поле (0:1), а вот александрийцы все же смогли в Киеве дожать подопечных Юрия Калитвинцева и Геннадия Литовченко, проводивших третью игру за неделю, во втором тайме, когда Евгению Шупику, Игорю Чередниченко (9-й мяч защитника в сезоне) и Игорю Мельнику удалось поразить ворота Романа Загладько, тем самым преподнеся прекрасный подарок президенту ПФК “Александрия” Николаю Лавренко ко дню рождения.

С “Прикарпатьем”, практически решившим все вопросы по сохранению прописки в первой лиге, у наших команд не возникло особых проблем. Подопечные Игоря Жабченко благодаря дублю поймавшего в последних матчах голевой кураж Александра Сытника еще до перерыва добились солидного перевеса, а во втором тайме вышедший на замену Виталий Андрухов окончательно добил конкурентов, которые допускали непростительные позиционные ошибки в обороне и не особо усердствовали в атаке. Как следствие, футболисты “Зирки” добились самой внушительной победы в нынешнем первенстве.

ПФК “Александрия” разобрался с прикарпатцами еще более уверенно. Хотя в первой половине встречи из своих многочисленных моментов у ворот голкипера гостей хозяева поля использовали лишь один. На 15-й минуте Евгений Шупик откликнулся на передачу в штрафную с левого фланга и пробил головой в противоход стражу ворот иванофранковцев. Могли александрийцы в первом тайме доиграться и до неприятностей, но надежно сыграл Юрий Панькив, отразивший опасный удар с близкого расстояния.

Видимо, в перерыве в раздевалке хозяев поля произошел серьезный разговор, поскольку с первых минут второго тайма у ворот “Прикарпатья” закружилась настоящая карусель, что вынудило защитника гостей сыграть рукой в своей штрафной площадке. Кирилл Сидоренко шансов Ивану Локатырю, пробивая пенальти, не оставил. Но этого привыкшим забивать в последнее время не менее трех мячей за игру подопечным Владимира Шарана оказалось недостаточно, и они продолжили идти вперед, на радость болельщиков, демонстрируя техничный и быстрый футбол. Великолепные возможности увеличить перевес до трех мячей не использовали настырный Грицук, затерзавший защитников своим дриблингом Ксенз, нацеленный на удар Казанюк и старательный, но не всегда успевавший принимать верные решения Иващенко. Но на 66-й минуте Иващенко наконец-то добился своего, сполна реабилитировавшись за предыдущие промахи. Валерий получил мяч в центре штрафной и неотразимо пробил. И даже этот успех не охладил наступательный порыв александрийцев, и менее опасно у ворот Ивана Локатыря не стало. Отлично исполнил штрафной Андрей Запорожан, однако мяч опустился сверху на сетку ворот, убегал на свидание с вратарем Павел Ксенз, но был остановлен ценой фола последней надежды и красной карточки. И все же наказание за этот фол пришло чуть позже, когда Александр Казанюк элегантно левой перебросил стенку и заставил Ивана Локатыря в четвертый раз вынимать мяч из сетки, оформив окончательную победу “горожан” со счетом 4:0.

“Зирка” же после победы над “Гелиосом” в Харькове смогла вернуться в десятку сильнейших. Дебют встречи с “солнечными” прошел в равной борьбе, и больше преуспели гости, заработавшие усилиями своего капитана Андрея Шибко пенальти, который четко реализовал Владислав Голоперов. Тут же Голоперов едва не оформил дубль, однако Владислав свой второй шанс не использовал, а затем за дело взялся Артем Даудов, который вначале заставил блеснуть реакцией Александра Чурилова, а чуть позже мастерски исполнил удар со штрафного метров с 28-ти в обвод стенки в ближнюю “девятку”, отразить который голкипер “Зирки” оказался бессилен. Окрыленные успехом харьковчане бросились дожимать несколько растерявшихся конкурентов, однако своими шансами не воспользовались. Гости старались отвечать быстрыми контрвыпадами, которые также не имели достойного завершения.

После перерыва пошла обоюдоострая игра, когда мяч практически не задерживался в середине поля, а у ворот как одной, так и другой команды стали возникать опаснейшие моменты, которые до логического завершения не доходили. В концовке матча более настойчивыми были гости, и это принесло свои плоды, когда на 88-й минуте Шатило головой после фланговой передачи подправил мяч в свои ворота. У “солнечных” хватило сил на заключительный штурм, в ходе которого на 3-й компенсированной минуте арбитр зафиксировал спорное нарушение правил Андрея Смалько на Тарасенко. Спасать команду вызвался сам пострадавший, но не совладал с волнением и запустил мяч над перекладиной, что позволило подопечным Игоря Жабченко сохранить победный счет и в хорошем настроении готовиться к встрече с александрийцами, которую большинство болельщиков Кировоградщины уже окрестили “игрой сезона”.

8 сентября 1953 года на Кировоградщине, в селе Олено-Косогоровка, родилась девочка. Мама вспоминает, что дочь стала петь, как только научилась выговаривать первые слова. Маленькую Лиду за кристально-чистый голосок все снисходительно называли “артисткой”… Прошло время, и имя Лидии Забилястой стало широко известным за пределами нашего края. Она выиграла ряд республиканских и всесоюзных конкурсов, дебютировала в Киевском государственном академическом оперном театре имени Т. Г. Шевченко (сейчас Национальная опера Украины), где в общей сложности исполнила 30 ведущих партий, совершенствовала мастерство в миланском театре Ла Скала и сразу же после этого взяла первую премию и золотую медаль на VII Международном конкурсе имени П. И. Чайковского. Сейчас преподает в столичной консерватории, играет в театре.

Лидия Забилястая старается не забывать родину. Она с удовольствием приехала в Кировоград, чтобы в рамках фестиваля “Золотые россыпи” выступить на юбилейном концерте Кировоградского музыкального училища в зале областной филармонии. Накануне выступления народная артистка дала пресс-конференцию.

— Лидия, какие воспоминания остались о детстве?

— Школьные годы вообще невозможно забыть. У нас были очень требовательные учителя. Они правильно детей воспитывали: и науке, и поведению. Вы знаете, у нас было очень много кружков самодеятельности, поэтому все, что связано со школой, связано для меня с музыкой. Ведь никаких других возможностей учиться петь тогда не было. Может быть, на то время мои желания, стремления были немного выше, чем могла дать школа… Извините, мне почему-то очень хочется плакать… Эти эмоции из-за того, что сейчас хорошо понимаю: стоило мне только сказать маме, что я хочу петь, она делала абсолютно все, имея на руках абсолютные крохи. Мне покупали гитару, радиолу, пластинки…

Мне очень повезло, я с самого детства слышала народную песню в селе, там она звучала отовсюду, просто не затихала. Я очень хорошо помню, как женщин возили грузовым автомобилем на дойку коров в обеденное время. И они ехали на этой машине, разморенные, уставшие, но всегда пели, так пели, что степь разрывалась. Это было очень органично: песня рядом с тяжелой работой. И мы, молодые, с удовольствием выходили на вечерницы, если говорить литературно, а по-простому — шли в клуб, где были танцы, веселье. И оттуда никогда не возвращались без песни. Это была необычная атмосфера, которая формировала меня как творческую личность.

— Духовный мир людей, которые росли с вами, и нынешней молодежи, он — разный?

— Вы знаете, я уже четыре года в консерватории преподаю, у нас учатся студенты из Китая, так они очень любят украинские песни… Песня живет и сейчас, ее любят и знают дети, молодежь. Не только в моем селе, во многих других тоже, я уверена. Даже под Киевом, где у меня есть участок, люди собираются вместе, отдыхают, все точно так же, как было. Мы садимся в беседках и поем. Туда приходят разные люди и, зная меня как певицу, часто просят что-то спеть.

Я вспомнила один интересный эпизод, с этим связанный. Недавно было 30-летие моей творческой деятельности, и в театр я пригласила одну соседку, ту, что все время меня просила попеть. Она сама депутат райсовета, сельсовет возглавляет, мы просто дружим. И когда она услышала меня в опере, то подошла и говорит: “Мне так стыдно! Я тебя просила то спеть, это, а ты же совсем другого уровня, у тебя другой статус!” И чтобы нивелировать эту неловкость, потому что рядом стояли дирижеры театра, я просто ответила: “Все нормально. Просто когда-то я научилась петь “пиано”, тихо, потому что иначе соседи бы перепугались”…

— После школы вы приехали в Кировоград, поступать в музучилище. И вроде бы чуть не опоздали на экзамен…

— На самом деле я тогда просто плохо понимала, кто такие “хормейстеры”. Знала, что пению можно здесь учиться только на дирижерско-хоровом отделении. Сдала документы, прошла консультации и явилась вовремя на экзамен. А тут объявление: “Хормейстеры сдают в зале”. Мне это ни о чем не говорило. Абсолютно. Прочитала и стою возле того класса, а вступительные экзамены-то уже идут. Потом что-то у меня перемкнулось, и я думаю: наверное, это касается пения, все-таки слово “хор” в названии есть. Я туда. Так попала уже под конец экзамена, когда все фактически заканчивалось. А еще – снова забавный эпизод вспомнился – я ж принесла почему-то ноты для баяна “Поющая гармонь”. Без обложки, что-то такое страшное. Концертмейстер посмотрела и говорит: “Я такое играть не буду, это же для баяна”, — и встала в позу. В общем, мне пришлось петь а-капелла.

Меня взяли. Но первый год обучения давался очень тяжело. Мое будущее было вообще под вопросом. У меня же не было музыкального образования, очень тяжело догонять программу. На курсе среди девочек я была одна такая “белая ворона”, все остальные-то уже закончили музыкальную школу. Так за один год мне пришлось освоить все то, что другие учили 5-7 лет. Но как-то я смогла и осталась в училище. Потом было проще. Мама активно помогла, нашла квартиру, где у меня был полный пансион, условия для занятий, инструмент. Теперь я могла не выкраивать часы в классах училища, а заниматься дома. И через полгода мое фото уже висело на доске почета.

А что касается самого училища… Вы знаете, помещение-то уже не то. Старое мне намного роднее. Хоть я вижу родные лица, фотографии, чувствую атмосферу, но это же как вернуться к родителям, но в другой дом. Я, когда иду по улице Ленина, все время останавливаюсь возле тех дверей, где раньше висела знакомая табличка.

Отдельно хочу сказать о профессионализме нынешних преподавателей и учеников. Смотрите, я вчера приехала, до этого у нас не было ни одной встречи. Вышли на первую репетицию, надо было уточнить некоторые моменты, возможности оркестра, чтобы их трактовка произведений совпала с моей. Я была поражена. Сидят рядом преподаватели и студенты, но разнобоя не чувствуется, я вижу хорошую сыгранность оркестра. Это большая заслуга Ларисы Ивановны (Голиусовой, директора музыкального училища, художественного руководителя и дирижера симфонического оркестра училища, заслуженного деятеля искусств Украины, – Авт.), которая смогла всех объединить. Это очень непросто, поверьте мне. Я думаю, мы будем продолжать сотрудничать: я готовлю вокалистов и всегда буду говорить, что знаю оркестр, который мог бы играть на высоком уровне.

— Не каждой итальянской оперной певице предлагают работу в Ла Скала. А вас, на то время стажера из Украины, говорят, хотели там оставить, но вы отказались. Это правда?

— Почему-то в этой части моей биографии люди путаются. Я на самом деле училась в Италии и после этого получила такое неофициальное приглашение на прослушивание. Само прослушивание было закрытым. Потом я узнала, что на нем присутствовал импресарио серьезного европейского уровня, но все это было покрыто большой тайной. Для отвода глаз был антураж из коллег, которые со мной обучались, но мне откровенно сказали, что они – всего лишь окружение, а прослушивание организовали специально для меня. В общем, все это было 30 мая, а 31-го я улетала в Украину. Вы сами понимаете, почему это было сделано именно так: в случае моего положительного ответа я бы просто не достала билет и из аэропорта взяла и пошла бы в другую сторону… Но в то время я себя не оценивала высоко, я просто не думала, что такое на самом деле возможно. Но это вторая причина. Первая же – я просто очень хотела домой.

— Вы сейчас занимаетесь концертной деятельностью?

— Ее просто нет. Наверное, я бы еще пела, но прекрасно понимаю, что надо беречь себя, сейчас у меня и так большая нагрузка. Очень много сил уходит на студентов, я же преподаю в столичной консерватории, плюс есть театр, спектакли. Поэтому сейчас для меня концерт в филармонии – это глоток свежего воздуха. Отдельное спасибо хотелось бы сказать ее директору Николаю Кравченко за поддержку, я ее очень ценю. Выступать в таком зале – большая честь для меня. Хотя я отдаю себе отчет, что опера – это не массовое искусство. Да, мы выступали и на 4-5-тысячную аудиторию — это было в Японии. Но там же другое техническое оснащение, мы пространство не чувствуем, никто себе на лоб микрофон не вешает, нигде его не прячет, мы звучим без напряжения. Звук же должен быть натуральным!

В Киеве таких возможностей нет. И если в том же Дворце “Украина” выступают солисты Ла Скала, я туда не хожу. Лучше включу хорошую запись и буду получать удовольствие.

А еще я поражена отношением руководителей Кировоградской области к искусству. У меня сегодня была встреча с вашим новым губернатором Сергеем Лариным и председателем облсовета Николаем Сухомлиным. Нас так тепло принимали, такое впечатление, что давно знакомы!

— Сейчас многие деятели искусства идут в политику. У вас такого желания не возникало?

— Вы хорошего мнения обо мне (улыбается. – Авт.). На самом деле с моим авторитетом туда даже не пробиться. Я же человек камерного плана, далеко не светская львица. Ну был народным депутатом Гнатюк, но ничего не смог сделать, Поплавский тоже. Просто от них много чего не зависит. В том обществе людьми руководят другие материи, явно не духовные…

— Сейчас среди ваших учеников вы видите кого-то, кто бы напоминал вас в молодости, своих последователей?

— Есть такие девочки, кстати, обе они с Кировоградщины. Во многом отношение к искусству у нас совпадает, преданность учебе, трудолюбие. Они впитывают все, что я говорю, и видят перед собой результат такого отношения. Такие дети у меня вызывают уважение – они на правильном пути. Может быть, во мне говорят патриотические чувства, но у этих девочек есть какое-то особое тепло, они отличаются от уроженок Донецка или Киева особой чуткостью.

— Лидия, осталось ли что-то, о чем мечталось, но не сбылось?

— Я не буду об этом говорить. Жизнь впереди, все еще сбудется. Я очень суеверный человек. Я верю во все абсолютно. Например, завтра, в день концерта, меня пригласили прийти пораньше, провести одну встречу. Но я отказалась. У меня ритуал: я прихожу только на концерт, чтобы не растерять настрой, который надо аккумулировать, а не распылять на всякие мелочи. Я должна переступить порог зала тогда, когда уже готова отдаваться музыке. А не пришла-вернулась-ушла снова. Это на улице можно так бегать. А здесь храм. Я так же и в театре себя веду. Я пришла, и для меня не существует ничего. Нельзя дергать: “А где ключи?”, “Что у тебя с платьем?” Когда человек такое спрашивает, он ничего от меня не услышит.

Прелюдия кировоградского концерта началась, когда я уезжала из Киева. А мыслями была уже здесь. Я вам скажу, у меня сейчас очень много домашних проблем: мама преклонного возраста, в этом году ей 90 исполнится, сын, которому двадцатый год, вы же понимаете, что значит оставить такого парня самого дома. Если б не было выступления, я бы уже пятьдесят раз перезвонила, узнала, что там и как. А сегодня еще ни разу с ним не говорила. Вчера один раз позвонила, под контролем ситуацию держу, но не больше. Основное – это то, что происходит в Кировограде.

Своих студенток я тоже этим премудростям учу. Главное – это режим. Голосовой режим человек должен чувствовать сам. Я вот вчера 4 часа пела и сегодня 5, плюс разговоры. И вы слышите по голосу, он уже срывается и садится, значит, я знаю, что мне надо замолчать завтра, как минимум, до 15.00.

Голос надо лелеять, не раздражать ни эмоциями негативными, ни неправильной едой. Надо тщательно выбирать напитки, чтобы они были без газа. А еще больше я рассказываю детям, как надо одеваться. Спортивная одежда, топики, кеды никак не соотносятся с позицией возле рояля. Они знают, что надо приходить на каблучках, потому что это осанка, которая влияет на голос… Я советую им лекарства, говорю, что надо принимать анисовые таблетки, которые лечат и восстанавливают голос. Запахи тоже много значат. Вы ж вдыхаете глубоко, и парфюм обжигает внутри.

Голос, я вам скажу, – это очень капризная пани! Такой живой организм, который нам диктует много условий, и мы их все, как ни странно, принимаем…

Окончание. Начало в №№ 8, 10-16, 18-20 за 2010 год.

Как ни парадоксально, рассказ о сегодняшнем дне кировоградской авиации не будет ни слишком долгим, ни чрезмерно подробным. Объясняется это просто: сегодня наша «лётка» принимает самое живое участие в жизни города, значительную часть молодых кировоградцев составляют именно курсанты, а о событиях и людях, связанных с нынешней Государственной летной академией Украины мы пишем часто, разнообразно и с неизменным удовольствием. Твёрдо стоят «на крыле» и кировоградские авиакомпании — «Чайка» и «УРГА», где также охотно и часто рассказывают о себе и своей работе.

Помнится, еще недавно будущих летчиков их ровесники с тщательно скрываемой завистью называли «шпаками» (от памятной аббревиатуры ШВЛП) — элегантная форма удивительно шла стройным парням с зачастую экзотической для наших краев внешностью, считавшимся самыми желанными кавалерами для местных девчонок. Последние, кстати, в те годы слетались в «шпакивню», как бабочки на огонь, — здешняя дискотека слыла лучшей из тогда немногочисленных в городе. Нередко случались здесь и драки — местные ребята на чужой территории хоть особо на рожон и не лезли, но за «своих» девчонок было обидно. И очень часто кировоградские барышни действительно уезжали в качестве молодых жен за мужьями-выпускниками…

Создание в июле 1993-го нынешней ГЛАУ (на базе КВЛУГА) пришлось на трудное время. Подготовку летных кадров финансировал минобраз — в пределах выделенных средств. А средства эти были весьма и весьма скупы: прекратилось финансирование по всем направлениям деятельности, кроме заработной платы постоянному составу, питания и стипендий курсантов. Не по карману стало и содержание парка воздушных судов Ан-24, Ан-26 и Л-140… Более того, возникли проблемы и с выдачей свидетельств летному персоналу — требования ИКАО (Международной организации гражданской авиации) подразумевали 140-180 часов налета для пилота-профессионала. В это время в стране, наоборот, пошли путём сокращения этого норматива до 130 часов. А на дорогостоящих Л-410 и Ан-24 стоимость подготовки одного инженера-пилота составляла 78000 долларов США. Пришлось ещё «ужаться» — до 90 часов на самолетах Як-18Т и Ан-2. Это позволило сократить стоимость подготовки такого пилота с получением базового высшего образования — бакалавра — в 4-5 раз. При этом переподготовка пилотов должна была проводиться уже за счёт «заказчика» — авиакомпании, в которой будет работать новоиспеченный летчик. Были открыты соответствующие подразделения, в том числе и для иностранцев.

Ещё в 1997-м все статьи расходов академии, кроме перечисленных выше, плюс коммуналка и капремонт, оплачивались за счёт хозяйственной деятельности. К примеру, в этом же году академия смогла заработать 2,5 миллиона гривен. Деньги распределялись в зависимости от стоимости использованных материальных ресурсов каждого подразделения. Остальная часть — чуть более полутора миллионов гривен — пошла в том числе на финансирование страховки и сертификации экипажей авиаотряда, связь, хозрасходы…

В 1999 году были введены две категории пилотов — коммерческий и транспортный. Их подготовка предусматривала 13 этапов.

Необходимо было значительно удешевить лётную подготовку. В 2000 году в академию на опытную эксплуатацию поступил сверхлёгкий самолёт TL-232 CONDOR.

С 25 сентября по 25 октября 2000 года, в соответствии с договором между Государственной лётной академией Украины и авиационной компанией Concord ХХI Ink. (Канада), в Кировоградском лётном училище ГЛАУ прошли обучение на ВС Ан-26 и Ан-32 девять авиационных специалистов из штата Флорида (США). 4 июля 2002 года на аэродроме Государственной лётной академии Украины коллектив академии встречал самолёт, созданный Николаевским авиаремонтным предприятием и приобретённый вузом. Это был двухместный самолёт класса моторных очень лёгких летательных аппаратов НАРП-1.
Основной целью его создания было выполнение небольших по объёму авиахимических работ в фермерских хозяйствах. Как варианты, предусматривались: первоначальное обучение пилотов, тренировочные и прогулочные полёты, патрулирование, мониторинг, аэровизуальное наблюдение и фотовидеосъёмка. Его ресурс позволял выполнить 10000 посадок и налетать 4000 часов за 15 календарных лет… Сегодня Государственная лётная академия Украины — это мощный учебно-научно-производственный комплекс, включающий в себя институт аэронавигации, Кировоградское лётное училище, факультеты лётной эксплуатации, менеджмента, последипломного образования, заочного обучения, подготовительное отделение, магистратуру, аспирантуру, научно-исследовательский сектор, учебный центр поиска и спасания, тренажёрные центры, аэродромы и службы их обеспечения, авиационно-техническую базу, авиационный отряд, научно-техническую библиотеку, издательство, общежития, столовые, спортивный комплекс, Дом культуры и др.

За всё время здесь подготовлено более 110 тысяч (!) авиационных специалистов, в том числе авиационное образование получили свыше четырёх тысяч граждан из 66 стран мира. Сейчас академия готовит специалистов по десяти специальностям и специализациям, на факультетах ГЛАУ обучаются курсанты более тридцати зарубежных государств. У этих ребят — всё ещё впереди, они ещё прославят кировоградское небо в самых разных уголках планеты. А может, и в космосе…

Теперь несколько слов о кировоградских авиакомпаниях. Для создания МААК «УРГА» было сразу несколько предпосылок. О них в своей книге «В небе Кировоградщины» следующим образом упоминает Борис Чижов: «Идея создания МААК “УРГА” возникла после безуспешных попыток командования Кировоградского высшего лётного училища гражданской авиации (с 10 июля 1993 года Государственная лётная академия Украины) получить разрешение на выполнение международных рейсов самостоятельно, а не в составе объединения “Авиакомпании Украины”. Объединение требовало в уплату за использование их коммерческих прав 25% от стоимости рейса. При таком раскладе каждый рейс оказался бы для академии убыточным. Второй причиной появления авиакомпании была попытка Департамента воздушного транспорта Украины и объединения “Авиакомпании Украины” запретить лётному учебному заведению выполнять коммерческие и совмещённые с учебным налётом рейсы, что в условиях отсутствия госбюджетного финансирования привело бы к прекращению всяких полётов вообще. Кроме того, всерьёз рассматривался вопрос о передаче части учебных самолётов производственным подразделениям гражданской авиации Украины, так как учебный налёт резко сократился, и количество самолётов превышало потребности лётного учебного заведения». По тем же данным, учредителями авиакомпании, созданной в июле 1993 года, стали Фонд госимущества, Либерийская компания Lyctos Group of Companies Inc. и Российское акционерное товарищество — производственно-коммерческая фирма «Альтернативное сотрудничество и торговля» (Москва). Генеральным директором МААК «УРГА» был назначен Леонид Шмаевич, который возглавляет компанию и поныне. Государство поучаствовало в формировании её уставного фонда имуществом ГЛАУ: почти полутора десятками самолетов, помещением 60-летней давности, незавершенкой в виде двух ангаров, двумя автомобилями, мебелью и хозинвентарем. Как пишет Борис Чижов, «на первых порах для выполнения полётов привлекались экипажи академии, заключавшие с авиакомпанией контракт на выполнение конкретной работы. Позже был объявлен конкурс среди лётного состава для отбора нужных экипажей. Таким образом, создание авиакомпании позволило обеспечить работой массово сокращаемых в академии авиационных специалистов (в первую очередь лётный и инженерно-технический состав)».

Уже через год компания получила право на выполнение международных перевозок. С этого времени «УРГА» работает с ООН в сфере воздушных перевозок в миротворческих миссиях в Сомали, Кувейте, Западной Сахаре, Хорватии, Центральной Африканской Республике, Демократической Республике Конго, Боснии, Эфиопии, Эритрее, Грузии…

Все последующие годы компания «брала» наиболее престижные знаки отличия, номинации и награды как области, так и страны — перечислить их все просто не хватило бы газетной площади. В феврале 2003 года генеральный секретарь Организации Объединённых Наций Кофи Аннан, осуществляя подписание мирных договоров между шестью странами, образовавшимися на территории бывшей Югославии, летал между шестью новыми столицами на самолёте МААК «УРГА»… Кстати, моряков с «Фаины» после их освобождения на родную землю доставила именно «УРГА»…

На набережной Кировограда располагается ещё одна наша авиакомпания — МАК «Чайка». Она была создана в июле 1997 года и принадлежит Владимиру Дядичкину и Евгению Мындре. Понятно, оба они — люди в авиации не случайные, таких в небе просто нет. Евгений Борисович был курсантом первого набора КВЛУГА, учился на факультете лётной эксплуатации. После окончания работал здесь пилотом-инструктором. В 1993-м он закончил аспирантуру Академии гражданской авиации в Кировограде, работал коммерческим директором МААК «УРГА», первым заместителем генерального директора компании. Затем, как говорится, начал «летать» самостоятельно — вместе с Владимиром Дядичкиным создав «Чайку».

Владимир Дядичкин учился в Омске, а в 1980-м стал курсантом первого набора вновь созданного факультета воздушной навигации Кировоградского высшего лётного училища гражданской авиации. В 1984 году он был признан лучшим курсантом Аэрофлота и стал Ленинским стипендиатом. С дипломом инженера-штурмана Дядичкин с апреля 1985-го работал в КВЛУГА штурманом-инструктором, тоже закончил аспирантуру Ленинградской академии ГА. Некоторое время он был старшим штурманом МААК «УРГА», одновременно возглавляя отдел маркетинга компании, затем — заместителем генерального директора МААК «УРГА» по организации производства, заместителем генерального директора международного авиационного агентства «Аэробизнес»…

К началу 1998 года МАК «Чайка» была аккредитована в Организации Объединённых Наций и внесена в список официальных поставщиков ООН. На протяжении 1998-2006 годов вертолёты авиакомпании обеспечивали миссии ООН в Таджикистане, Грузии, Македонии, Косово, Сьерра-Леоне, Республике Гвинея, Демократической Республике Конго, а также во Всемирной продовольственной программе ООН в Албании. В январе 2000 года МАК «Чайка» была аккредитована в Организации по обеспечению безопасности и сотрудничества в Европе (ОБСЕ). Начиная с февраля 2000 года и до апреля 2006 года один вертолёт Ми-8МТВ выполнял полёты для нужд ОБСЕ в Грузии. Авиакомпания аккредитована как авиаперевозчик на вертолётах типа Ми-8 в Управлении верховного комиссара ООН по делам беженцев во всемирно известной программе «Красный Крест» и в госдепартаменте США.

Авиакомпания осуществляет авиационные работы в интересах Организации Объединённых Наций (ООН) и Африканского Союза (АС), конечным заказчиком которого является госдепартамент США. К выполняемым ею авиационным работам относятся перевозка служебных пассажиров, багажа, почты и грузов для нужд ООН и АС; медицинская эвакуация и спасательные операции; перевозка грузов на внешней подвеске; полёты с целью наблюдения и патрулирования; транспортно-связные полёты, авиамонтажные полёты и лесоавиационные полёты по гашению лесных пожаров…

В 2000 году МАК «Чайка» участвовала в программе правительства Турции по тушению лесных пожаров. В 2001-м принимала участие в аналогичной программе правительства Греции. В 2005 году после длительного перерыва снова тушила лесные пожары в Турции… «Чайка» также выполняла авиационные работы в Судане по программе Государственного департамента США для миротворческой миссии Африканского Союза…

Послесловие

Завершая цикл публикаций о первом столетии нашей авиации, мы остаемся в полной уверенности: «крылатую» историю Кировоградщины невозможно измерить ни часами налета, ни количеством выдающихся авиаторов, ни числом катастроф или длиной списка стран, где сегодня летают наши, кировоградские, пилоты. Ведь она, эта история, стала возможной только потому, что год за годом тяга подняться в небо у нас становилась всё непреодолимее, всё больше наших земляков и тех, кто связал свою биографию с этой землей, сильнее и сильнее хотели летать. И пускай большинство упомянутых нами имен и событий до сих пор оставались малоизвестными широкому кругу наших читателей, пусть многим из них, может быть, и недоставало «жареных фактов» и востребованной нынче «желтизны», мы заканчиваем эту работу с чувством выполненного долга. Как выполняли всё это время свой долг и наши авиаторы.

Первые сто: полет нормальный!

25 мая свой 60-летний юбилей отметил ректор Кировоградского национального технического университета Михаил Иванович Черновол. Этот день Михаил Иванович провел на рабочем месте, в кабинете на втором этаже университета. Хотя очень хотелось так же, как в предыдущие годы, уехать подальше от помпезных празднований. Что же заставило подкорректировать многолетнюю традицию? “Это не только мое личное событие, — объясняет юбиляр. — Я понимаю, что оно связано с жизнью университета. А для меня интересы родного университета — превыше всего”…

“Я все последние годы уезжал в свой день рождения, — признается Михаил Черновол. — Честно говоря, не люблю устраивать для себя какие-либо празднования. В них всегда присутствуют элементы показухи, что ли. Приходится выслушивать множество комплиментов, хотя отдаешь себе отчет: часть речей посвящена не твоим человеческим качествам, а должности. Но сейчас никуда не скроешься. Мы все живем в обществе и делаем не только то, что хочется, но и то, что нужно, а у нас в обществе отмечать юбилеи является традицией. Но мое личное восприятие: чем старше становится человек, тем эта традиция тягостнее. Даст Бог, доживу до 70-ти, устраивать празднование дня рождения точно не буду, обязательно куда-то удеру!..”

В прошлом академику Черноволу не раз приходилось выбирать между тем, что хочется сделать, и тем, что необходимо делать. Один из таких моментов не только оказался знаковым в судьбе Михаила Ивановича, но и послужил переломной вехой в истории технического университета. Речь идет о выборе 45-летнего ученого со степенью доктора наук, занимать или нет административно-хозяйственную должность ректора Кировоградского института сельскохозяйственного машиностроения…

— Если подходить с точки зрения душевного состояния, то заниматься наукой — писать книги, ездить на конференции, выступать оппонентом на защитах, работать с аспирантами, — конечно же, для меня комфортнее, чем занимать административную должность, — говорит Михаил Черновол. — Вместе с тем за пятнадцать лет я настолько прикипел к этой работе, что душа уже тоже свыклась с ректорской мантией. Когда у тебя что-то получается, когда ты делаешь что-то полезное, даже административная должность может приносить огромное удовольствие!..

В молодые годы я не ставил перед собой цель стать ректором. Главной мечтой было защитить докторскую диссертацию. В то время в провинциальном Кировограде докторов наук можно было пересчитать по пальцам, да и то большинство из них приехали в институт из других городов по приглашению. Для всех молодых ученых доктор наук, профессор — это была величина!.. Поэтому я предпочитал трудиться над докторской диссертацией и, даже когда предлагали, не хотел переходить на административную работу. На этом этапе жизни меня поддержал легендарный ректор КИСМа профессор Григорий Романович Носов. Он дал мне совет: “Уходи от административных должностей и в первую очередь занимайся наукой. А после того, как станешь доктором, — должности придут автоматически…” Когда возник вопрос о ректорстве, я, честно говоря, не был однозначно настроен занять эту должность. Но отказаться — означало пойти против всего коллектива учебного заведения…

Формально кресло ректора может занять только доктор наук, профессор. На тот момент в институте было не так много ученых, соответствовавших этим критериям. Но практически все они — люди пенсионного возраста. Вот и получалось: или выдвигать на должность Черновола (занимавшего в тот момент должность проректора по научной работе. — Авт.), или ждать, когда министерство образования поставит во главу института человека из другого вуза. Коллектив был настроен категорично: не хотим назначенца со стороны, хотим видеть ректором своего коллегу. В то время законодательство не предусматривало процедуры избрания ректора трудовым коллективом, однако наш профком все равно провел общее собрание, и присутствующие единогласно поддержали мою кандидатуру.

Конечно, тогда я еще не осознавал всех трудностей, с которыми придется столкнуться. Вы не поверите, но в самом начале первой ректорской каденции мне пришлось несколько дней заниматься проблемой… повышения цен на пирожки в институтской столовой! Этот вопрос даже рассматривался на заседании профкома. В определенный момент я понял: если лично участвовать в решении абсолютно всех вопросов, то никогда не останется времени на серьезные дела. Поэтому я ограничил себя только стратегическими направлениями. Ректор — он, прежде всего, министр внешних отношений учебного заведения. Внутренними текущими делами должна заниматься команда заместителей. А основные заботы ректора — взаимоотношения с министерством, местной властью, финансовые и кадровые вопросы, внутригосударственное и международное позиционирование университета.

— Михаил Иванович, в юбилейные дни у вас нет желания договориться с самим собой: после 25 мая выделять больше времени на отдых, на ваши увлечения рыбалкой и путешествиями?

— Да нет! Собираюсь работать дальше в прежнем ритме. Вы знаете, я более чем уверен: если сейчас отойти от обязанностей ректора и тратить время только на науку, курирование аспирантов и хобби, то ощущение комфорта продлится два-три дня. Максимум — неделю. Бывает, я сам себе говорю: возвращайся на кафедру, будешь заниматься только наукой, появятся время и возможность спокойно путешествовать, когда тебе вздумается (это основное мое хобби), не отпрашиваясь у министра. Но понимаю, что, как только это произойдет, сразу же нахлынет огромная тоска по службе! Сейчас ректорство для меня уже не только необходимость, но и огромное желание заниматься этой работой…

— А какие вопросы возглавят ваш персональный список первоочередных дел сразу же после юбилея?

— Сейчас наибольшая проблема любого вуза — набор студентов. Это чрезвычайно важный для меня вопрос — провести успешную приемную кампанию. Ведь от количества студентов напрямую зависит обеспечение работой преподавателей.

Вторая задача — повышение качества подготовки специалистов, которое на сегодня не устраивает ни нас, ни работодателей. Университету необходимо привлекать к финансированию процесса обучения предприятия и организации, чтобы функционирование учебного процесса зависело не только от бюджета, но и от работодателей, как в западных странах. Это сложно сделать, нужны изменения на законодательном уровне, но я хочу добиться внедрения совместной с работодателями подготовки специалистов.

А еще у меня есть мечта построить в университете плавательный бассейн!..

— А если говорить не о работе? К примеру, какую точку мира вы хотели бы посетить в ближайшее время?

— Я действительно люблю путешествовать и уже успел побывать во многих странах. Но еще, как минимум, две страны я бы хотел посетить обязательно — Израиль и Японию!..

Глазами друзей

— В школе Мише учеба давалась легко, особенно точные науки: математика, геометрия, физика. Он учился прилежно, всегда был отличником, — делится воспоминаниями одноклассник ректора КНТУ по Кировоградской школе №5 Виталий Полищук. — Мы познакомились в сентябре 1961 года и, слава Богу, дружим по сей день. Я стал крестным отцом его старшей дочери, а он — крестным моей дочери…

В школьные годы я активно занимался футболом в юношеской секции “Звезды”, много времени уделял спорту и, бывало, запускал уроки. Миша часто подтягивал меня по учебе, причем его подходы уже тогда отличались принципиальностью. Вместо того, чтобы просто давать списывать, он предпочитал объяснить тему, чтобы урок пошел мне на пользу. Миша всегда был начитанным и целеустремленным парнем. Постоянно опрятный, “правильный”, к девчонкам относился не так, как мы. За косички их никогда не дергал, всегда был с ними вежлив. У директора не было ни единого повода вызвать Мишиных родителей в школу… А еще Михаил страшно любил играть в футбол! Все переменки и час-полтора после уроков мы с ним гоняли мяч на школьной спортплощадке. В футбол он играл здорово! Ведь он не занимался специально спортом, не тренировался. Но отдавал игре всего себя без остатка! Настойчивый — до драки, настырный — до победы. Должен выиграть — и все!..

Одногруппник будущего ректора по институту Владимир Радионов отмечает, что в юношеские годы Михаил Черновол был совершенно нормальным студентом, со всеми присущими молодым людям того времени достоинствами и недостатками:

— Единственное, что отличало его от других студентов, — более серьезное отношение к науке. За время учебы в институте у нас сложилась группа друзей по интересам (пять-шесть человек), а поездки в колхоз на картошку и на стройку в Тюмень только укрепили наше маленькое студенческое братство. Мы с Михаилом и товарищами два с половиной месяца работали на строительстве инфраструктуры будущего газопровода Уренгой-Помары-Ужгород. Жили в вагончике на берегу Иртыша, научились стелить крыши, класть кирпичи, копать — никто из нас не был белоручкой. Трудились в дождь и слякоть, спали в вагончиках спиной к спине. Для всех нас студенческий отряд “Алмаз-70” стал бесценным жизненным опытом…

Михаил всегда был пробивным парнем. Как сейчас помню, на четвертом курсе наша группа завоевала в институте первое место по успеваемости и спортивным достижениям, благодаря чему нас премировали поездкой в Киев. Днем мы ходили по музеям, а вечером кто-то отправился на танцы, кто-то — в кафе, кто-то остался в гостинице петь песни под гитару. А Миша решил пойти в театр. Тогда в Киеве, в Октябрьском дворце, как раз гастролировал МХАТ. Конечно же, все билеты были раскуплены еще за месяц до спектакля. Я не знаю, каким образом, но Михаилу дважды (!!!) без какого-либо блата удавалось доставать билеты на МХАТ! То ли он брал кассиров своей обаятельностью, то ли — настойчивостью?.. Умение добиваться своего — главная его черта!..

Нынешний проректор КНТУ по научно-педагогической работе Федор Василенко рассказывает о дебюте Михаила Черновола в науке:

— С Михаилом Ивановичем мы познакомились уже после того, как из факультета сельскохозяйственного машиностроения отдельно выделили ремонтно-технологический факультет, и мы стали “ремонтниками”. Михаил выделялся на потоке своим высоким ростом и роскошными (длинными и широкими) бакенбардами. Он всегда был душой любой компании и до сих пор остается таким. Уже в те годы Михаил Иванович отличался тягой к научно-исследовательской деятельности. На четвертом курсе Михаил серьезно занялся наукой под руководством заведующего кафедрой “Ремонт машин” Александра Терхунова. После окончания института Черновол остался работать на кафедре и готовил собственную научную работу. В то время весь межбиблиотечный абонемент института буквально работал на Черновола — на его столе лежали горы книг!… Тогда его кредо стало выражение: “Меня деньги не интересуют, меня интересуют только будущие научные достижения”. Итогом стала защита докторской диссертации, получение ученой степени доктора технических наук и ученого звания профессора, а позже — академической степени. А еще Михаил Иванович — образцовый семьянин: заботливый муж и отец. Его дочь Елена пошла по стопам отца: работает в университете, защитила кандидатскую диссертацию…

Первое выдвижение Михаила Черновола на должность ректора проходило на фоне серьезного кризиса института.

— Вуз доходил до ручки, — вспоминает близкий друг и соратник ректора Евгений Соловых. — Всем нам, выпускникам института, кто всю жизнь проработал в вузе, больно было наблюдать за таким состоянием альма-матер. Коллектив вуза жаждал перемен, и неудивительно, что предпочтение было отдано кандидатуре Михаила Ивановича, самого молодого из претендентов. Это нормально, когда выбирают молодого руководителя с прицелом на перспективу, так как с его персоной люди связывают надежды на изменения. Видите, не ошиблись! Сразу же Михаил Иванович сделал разумный кадровый ход — поставил молодого проректора по научной работе Владимира Кропивного. Институт как раз проходил аккредитацию, и нам удалось одними из первых в Украине аккредитоваться на четвертый уровень. В это время была проведена работа по реконструкции университета, вуз стал таким, каким мы его видим сейчас. Этот период можно назвать возрождением вуза практически из пепла. Недаром, когда Леонид Кучма приехал в университет, он первым делом сказал: “Здесь есть хозяин!” Михаил Черновол привел университет к процветанию, вы сами это видите…

Александр Саинсус, глава наблюдательного совета “Червоной зирки”:

— Я горжусь тем, что Михаил Черновол стал моим научным руководителем. Михаил Иванович — человек науки, и я не заметил, как он методично, постепенно, но настойчиво привлек и меня, чистого производственника, в сферу научной деятельности. В связи с недостатком свободного времени работа над диссертацией растянулась лет на пять, но за все время не помню, чтобы Михаил Иванович когда-нибудь сказал: извините, я сегодня занят, не смогу выделить время обсудить работу. Как научный руководитель Михаил Черновол — очень требовательный человек. Бывали моменты, когда я в сердцах хотел отставить диссертацию, но Михаил Иванович каждый раз переубеждал: уже столько сделано, и осталось совсем немного, нужно продолжать работу. Кандидатская диссертация — это лишь один штришок на фоне всех тех вопросов, которые совместно решались нами: друзьями и руководителями двух крупных организаций… Когда я учился в институте, там работал только один профессор. А сейчас посмотрите на профессорско-преподавательский состав университета: доктора наук, академики… За последние годы вуз значительно прогрессировал в своем развитии. Я очень горд за успехи КНТУ и понимаю, что в этом значительная заслуга его ректора…

О тех, кто добыл Победу тяжелой ценой, кто пережил те страшные четыре года, недопустимо вспоминать только в канун 9 Мая. Это убеждение не требует доказательств. Именно поэтому мы продолжаем писать о сражавшихся, об участвовавших в партизанском движении, о бойцах тыла, о свидетелях Великой Отечественной войны. Самое время начать подготовку к очередному юбилею Победы.

“Кто же, если не мы?”

Михаил Федотович Петренко встретил войну в Севастополе, где служил на базе Черноморского Военно-Морского Флота. Михаилу шел тогда 19-й год, из Черкасс его призвали в Крым. Хорошо, спокойно шла служба, пока 22 июня 1941 года на рассвете немецко-фашистские войска не стали бомбить наши корабли.

— О начале войны я узнал не из радиосообщения. Я ее почувствовал, когда услышал звуки от разрывающихся бомб, сирены. В казармах резко включили синий свет…

Через пару часов солдат собрали на построение и объявили о том, что пришла беда. В то время Приморский бульвар был уже разбомблен, сильно пострадал военный флот.

До октября Михаил Петренко занимался охраной объектов, дежурил на боевых постах. В то время в Севастополь прибыли подводники с Балтики: “Видимо, уже ничего на Севере не осталось, и делать им там было нечего. Вот к нам их и направили, не знали командующие тогда, что и в Крыму Военно-Морскому Флоту пришел фактически конец, немцы-то наступали стремительно…”

Было принято решение часть, где служил Михаил Федотович, перебросить на сушу, мол, больше пользы будет. Вывезли их на станцию, посадили в поезд и отправили в Новороссийск. Здесь сформировали 85 морскую бригаду и в январе 1942 года отправили под Ленинград, на север кольца, отбивать наступление финнов.

— Холодина такая, не передать. Мы все были в шинелях, но все равно это не спасало. Понимаете, костры-то жечь запрещали: днем враг увидит дым, вечером — огонь, а обнаруживать себя нельзя было, — вспоминает Петренко. Они в лютые морозы спасались так: из плотного снега выпиливали кирпичики, строили из них полуземлянки, там и грелись…

Михаил Петренко тогда был в разведчасти, с минометом обеспечивал безопасность групп захвата, которые приводили “языков”.

— Ой, пленные немцы не чета японцам. Совсем не храбрые, все сразу рассказывали. Их же еще раньше, в Германии, напугали, мол, они с большевиками воюют, а большевики — вроде звери. Вот они и тряслись у нас в плену, наши даже усилий не прилагали, те сами все выкладывали… А некоторым так вообще не хотелось воевать…

К слову, враги не все одинаковые были. Петренко вспоминает, что уже в конце войны пленные немцы служили водителями у советских офицеров. “Они нормальные были, дисциплинированные. Не все же Гитлера поддерживали, многие по принуждению на Советский Союз пошли. Вот они спокойно у нас и работали, не пакостничали, конца войны ждали…”

После Ленинграда Михаила Федотовича отправили на 10-месячные курсы в Пензенское артиллерийское училище. А оттуда — снова на фронт, комвзводом под Ростов.

— Немец уже не тот был. С конца 41 года не тот. Не ожидали они отпора, даже когда еще наступали, все равно пылу поубавилось… Но бились, конечно, как и мы, — до последнего…

Потом была в жизни Михаила Петренко Ясско-Кишиневская операция, после которой путь офицера лежал на Будапешт. Здесь в 1944 году он получил первую контузию.

— Снаряд рядом со мной разорвался. Один осколок попал в голову, а другой — в грудь. И прикончило бы меня, если бы не случай.

А случай, действительно, как из книг о войне. В кармане гимнастерки Михаила лежал старый самодельный блокнот, где он записывал минометные расчеты. Именно в этот блокнот угодил проклятый кусок железа. Скользнул по нему, и вместо смертельного ранения на груди у Петренко всего лишь разорвало кожу.

— Вот он, блокнот тот, — показывает ветеран пожелтевший, разодранный с одной стороны в клочья осколком талисман. Он его хранит до сих пор, листает, любовно разглаживая странички, исписанные четким юношеским почерком…

Ранение в голову царапиной не обошлось, Михаила Федотовича контузило. Но в госпиталь он не отправился, фельдшерица перевязала — и дальше в бой.

Он принимал участие в освобождении Румынии, Венгрии, Австрии, Чехии. Но не везде их встречали одинаково.

— В Бухаресте еще кое-как. А вот в Будапеште… Мадьяры злые были, как черти. Городские бои велись жестокие, до последнего. Не так немцы оборонялись, как венгры. Они в нас из каждого окна стреляли. Какая уж тут радость? Жители даже на улицы не выходили. Стресс у них был, пока отошли, пока привыкли к новой власти…

А вот в Вене все было по-другому: как показывают в фильмах и описывают в книгах: улыбающиеся счастливые лица, девушки с цветами, мужчины с пивом, слезы, поцелуи… В Праге тоже встречали здорово, это был настоящий марш победителей.

Великую Отечественную войну Петренко закончил в Чехии. Германия уже подписала пакт о капитуляции, но в чешских лесах еще несколько недель велись локальные бои, 1,5-миллионная армия противника была окружена кольцом, и надо было довести дело до конца.

— 9 Мая?.. Да я не ощутил этот день. Знал, что еще придется повоевать, — говорит Петренко.

Война вроде бы и закончилась, но не для него. 14 июня бойцов погрузили в поезд и отправили в неизвестном направлении.

— Мы ничего не знали. Солдат — он и есть солдат. Приказ дан ехать — значит, надо ехать. Куда? Зачем? Никто ж ничего не объяснял. Так мы и ехали по России — день, ночь, день, ночь… Вагон катит и катит…

Путь на Дальний Восток в общей сложности занял 1,5 месяца. Высадили их аж в Забайкалье. Тут политруки из спецчасти подошли, стали рассказывать новоприбывшим о Японии, о японцах — друзьях немцев по гитлеровской коалиции. “Тогда мы стали наконец понимать, зачем приехали, и догадываться, что нас ждет”, — вспоминает Петренко. А ждала их новая война…

Часть Михаила Федотовича форсировала один из самых стратегически важных и ответственных участков фронта — горный массив Большой Хинган.

— Горы, болота, постоянные дожди, реки разливаются, все время приходилось преодолевать водные барьеры… Очень сложно было продвигаться вперед, даже танки — и те застревали здесь, приходилось вытягивать. Японцев мы видели нечасто, так, когда-никогда отдельные вражеские блокпосты встретятся, и то — не проблема. Танк как шарахнет по ним, и нет блокпоста.

Когда советские солдаты внезапно ворвались в Мукден (крупный город в Маньчжурии), японцы совсем растерялись, не ожидали мирные жители такого напора. Михаил Федотович вспоминает, что люди выходили даже с деревянными винтовками, не было здесь не то что бойцов-самураев, а даже худо-бедно приличного оружия.

Вторую Мировую войну он закончил в начале сентября в Порт-Артуре. Потом вернулся в Мукден, где до января 1946 года работал в бригаде по демонтажу заводов: электролампового, кабельного… “Запчасти” вражеских промышленных предприятий советские солдаты грузили в вагоны и отправляли домой. В разборке заводов наряду с нашими бойцами принимали участие и японцы, и китайцы…

— Японцы… Какие же они трудолюбивые, порядочные, добросовестные, грамотные. Не то что китайцы. Те, как и мы, — тяп-ляп, раз-два и готово, а качество работы их не волновало.

Петренко вспоминает, что в то, послевоенное время японцы очень боялись китайцев и искренне жалели, что советские солдаты по приказу командования покидают Мукден, — ведь охранять проигравшую страну больше будет некому…

— Война с Японией была не такой страшной. Наши-то были обученными, с большим опытом. Вы знаете, если бы хоть десяток наших тогдашних дивизий послали воевать в Афганистан, та война закончилась бы очень быстро — так мы уже умели побеждать… — говорит с гордостью ветеран.

— Не было в душе обидно, что для многих война закончилась 9 Мая, а вы еще должны скитаться по горам и болотам? — спрашиваю у Михаила Федотовича.

— Я вообще об этом не думал. Приказ получил — приказ выполнил. Это не обсуждается. Я вообще не думал о том, что убить могут, ранить… Да, физически было сложно: снег, дождь, жара, спрятаться негде — и так 5 лет. Но надо — значит, надо. Кто ж будет воевать, если не мы? Кто же прогонит врага, если бояться?..

После войны Михаил Петренко остался в Забайкальском военном округе, командование переправило его часть в сопки, где в радиусе десятков километров не было ни души. Жили в своем мирке — собственная хлебопекарня, котельная…

Потом Петренко был военкомом Омска, после этого продолжил службу в Курске. По возвращении в Украину работал в областном военкомате. В общей сложности отдал военному делу 55 лет жизни. Только вот на 65-летие Великой Победы о Михаиле Федотовиче все забыли. Ни звонка, ни приглашения на торжества, даже универсальную открытку-треугольничек не получил ветеран. Вышла накладка с адресом. А когда сам пошел в горисполком, ему без особых церемоний вручили пакет непонятной крупы и чекушку.

По-человечески Михаилу Петренко обидно. Но он искренне верит в то, что 70-летие Победы, если Бог даст сил и здоровья, отметит совершенно по-другому. Заслуженно. С почестями, как и полагается защитникам Отечества, которые своей кровью принесли нам эту Победу.

Все задуманное исполнилось

Алексей Андрианович Блинов с детства мечтал получить образование, найти хорошую работу, создать семью. Все сбылось. И было бы все радужным и безоблачным, если бы не выпала на его долю война.

— Детства я не знал, потому что быстро взрослел, — вспоминает Алексей Андрианович. — Беднота была. Помню то, что забыть невозможно: дом в деревне Шенцы Кировской области, где я родился 15 марта 1922 года. Была одна комната и кухня, а нас — семеро по лавкам. Родители спали в кухне на полу, а мы, пятеро детей, на полатях и русской печи.

Алексей в возрасте восьми лет научился играть на гармошке, благодаря чему везде был любимцем: в семье, в школе, в деревне, затем в армии. Гармошка и музыка сопровождали Блинова всю жизнь.

Семья переехала в сибирские края, и там началась трудовая деятельность Алексея. Был секретарем сельского совета, а со временем стал заведующим новым клубом, строительство которого инициировал. В новом клубе встретил свою судьбу — девушку Еву. Познакомился, когда ставил на учет семью, прибывшую из Белоруссии. Вечером посмотрели фильм в клубе, после чего увел ее на 64 года к себе в дом. “Любовь с первого взгляда”, — признает Алексей Андрианович.

— Наступил 1941 год. Меня призвали в войска НКВД. Когда жена провожала меня, я на вокзале пообещал, что встретимся через два года. Так и случилось. В августе 43-го я прибыл на новое место службы, в город Кемерово, — вспоминает Алексей Андрианович. Кстати, и Ева Блинова не сидела сложа руки в ожидании мужа. Во время войны работала в эвакуированном Днепропетровском химико-технологическом институте — изготовляла горючую жидкость для наполнения бутылок, которыми подрывали немецкие танки. Участница войны. Была награждена. “Я горжусь своей женой. Она боец, патриот! Жаль, на 81-м году жизни умерла. Но жили дружно, любил ее безумно”, — признается Алексей Андрианович.

— Когда я прибыл после учебного пункта в воинскую часть 193-го полка, мне присвоили звание заместителя политрука, направили в четвертую роту, — вспоминает Блинов. — Я верой и правдой служил: помогал обучать и воспитывать личный состав. Проводил беседы, политинформации, выпускал боевые листки, стенгазеты, выступал перед рабочими военного завода. В августе 43-го Алексея Блинова назначили исполняющим обязанности начальника гарнизона на военном заводе 153-го полка города Кемерово. Принял гарнизон, личный состав которого был обязан обеспечивать охрану завода, изготовляющего порох для всех видов оружия. “Так я сел на пороховую бочку”, — говорит Алексей Блинов.

И здесь, казалось бы, в глубоком тылу, фронт проявил себя. За спасение личного состава в момент взрыва на заводе Алексей Блинов был удостоен медали “За боевые заслуги”…

После войны Алексей Андрианович смог посвятить себя любимому делу.

— После военного училища МВД, окончив курсы в 1945 году, я вернулся в часть, стал заведующим клубом 153-го полка. Это моя любимая работа. Создали хор, который гремел в Кемерово. Шесть лет работал, почти в каждом концерте сам принимал участие, — с гордостью говорит Блинов.

И дальше — служба и искусство. Отслужив 27 лет и 3 месяца, уволился в запас Советской Армии. Но продолжал работать. Такие закаленные, дисциплинированные люди были нужны везде и всегда. В июне 1972 года Алексей Блинов переехал в Кировоград. Многие помнят его по безупречной работе в областном штабе гражданской обороны и в качестве внештатного корреспондента газет “Молодой коммунар” и “Кировоградская правда”.

— Считаю себя счастливым человеком. Больше встречал хороших людей, чем плохих. У большинства заслужил уважение, чем очень горжусь, — уверен Алексей Блинов.

Как известно, бюджет 2010 года официально объявлен бюджетом стабильности и развития, однако на местах с этой формулировкой согласны далеко не все руководители территорий. О проблемах, с которыми в этой связи приходится и придётся столкнуться городским и сельским головам нашей области, они рассказывали губернатору на заседании Кировоградского регионального отделения Ассоциации городов Украины.

Несмотря на то, что каждая территория области имеет свою специфику, проблемы, которые озвучивали руководители городов и сел Кировоградщины, по большей части являются общими для Бобринца и Долинской, Помошной и Новомиргорода, Знаменки и Голованевска… Так, практически все руководители сетовали на нехватку денег в местных бюджетах, перекосы формульного подхода к их формированию. Практически везде есть проблемы с финансированием детских садиков, во многих городах и селах их просто не хватает. В унисон твердили руководители и о чрезмерной активности фискальных органов — дескать, терроризируют проверками и штрафными предписаниями, разоряющими и без того скудные местные бюджеты.

Понятно, “прозвучали” и сугубо специфические проблемы, с которыми сталкиваются головы тех или иных городов и сел.

Сергей Зеленокоринный (городской голова Долинской):

— Денег, которые нам достаются “по формуле”, едва хватает на финансирование защищенных статей. А ведь у нас сегодня из ста лифтов три десятка остановлено… Протекает полсотни крыш, а шести миллионов гривен, необходимых для их ремонта, у нас нет. Долинскую постоянно подтапливает, но, опять-таки, без денег мы ничего сделать не можем… А ещё только в нынешнем году мы обжалуем в суде более десятка штрафов ГАИ за неотремонтированные дороги. Но за какие средства их ремонтировать?! Ведь деньги из “второй бюджетной корзины” мы вынуждены тратить на дофинансирование детских садиков… А бродячие собаки? Люди из-за них уже боятся по улице ходить… Отстреливать их запрещено, а чтобы решить проблему каким-либо другим способом, нам нужно потратить больше полумиллиона гривен…

Константин Данов (сельский голова Александровки):

— Через Александровку проходит трасса национального значения Александровка — Кировоград — Николаев, часть которой, 1,3 километра, находится в коммунальной собственности. И это не просто участок дороги, а мост и путепровод, на содержание которых требуются немалые деньги. У нас этих средств нет, в результате объекты находятся в аварийном состоянии. Более того — в любой момент они могут обвалиться! Поэтому этот участок необходимо забрать в государственное подчинение… Есть проблема и с садиками — из шести у нас осталось всего два. Поэтому реально есть возможность разместить всего 240-280 дошколят, а ведь их у нас — больше восьмисот! В то же время мы пока безуспешно судимся с нашим управлением юстиции, которому сначала отдали помещение бывшего детсада, а теперь не можем вытребовать обратно. Хотя свидетельство о праве собственности на этот объект у нас есть!

Леонид Кравченко (мэр Бобринца):

— Сегодня бюджетные деньги требуют тратить на завершение строительства объектов с высокой степенью готовности. Да, такой объект у нас есть — это центр для людей пожилого возраста. Конечно, старикам он необходим. Однако этот центр рассчитан всего на 30 мест, тогда как нам гораздо важнее вкладывать деньги в обеспечение пятитысячного города водой!

Алексей Скичко (мэр Александрии):

— У нас есть предприятия, зарегистрированные за пределами территории, но которые могли бы давать поступлений в местный бюджет больше, чем предприятия учётного круга. Нужно “вернуть” их в город. Другой момент — почему деньгами на ремонт дорог распоряжается областной УКС, а не управление жилкоммунхоза, которое распоряжается этими средствами гораздо эффективнее?!

Виктор Крюков (городской голова Знаменки):

— Специфика Знаменки в том, что, чем больше мы зарабатываем, тем больше у нас забирают — за пять лет цифра составила 35 миллионов, из них только в нынешнем году — около 7,77 миллиона гривен! Расходная часть бюджета такова, что недофинансирование бюджетных организаций и энергоносителей составит два месяца… Утвердили новые тарифы на водоснабжение и водоотведение — прокурор их опротестовал… На наши коммунальные предприятия удалось выделить только 2,5 миллиона гривен, тогда как только на ремонт крыш нужно 1,3 миллиона…

На общем фоне несколько обособленным оказался Светловодск. Во-первых, город уже несколько лет живёт без мэра. Во-вторых, как выяснилось, Светловодск, как, кстати, по той же причине и Кировоград, оказался под угрозой исключения из ассоциации — в городском бюджете на этот раз средств на финансирование АГУ не предусмотрено. За разъяснениями мы обратились к первому заместителю городского головы Юрию Лукинскому.

— Уже более двух лет Светловодск живет без мэра. Судя по всему, в досрочных выборах вы не нуждаетесь?

— Система городской власти работает без сбоев, люди на своих местах, структурные подразделения выполняют свои функции. Просто больше нагрузки. Задача главы города — организовывать их работу. Есть первое лицо — Виталий Юшко. Да, он не мэр, а исполняющий обязанности. А выборы и так будут очень скоро — или в этом году, или в следующем, нет никакого смысла ими раньше времени заниматься.

— Вы готовы к тому, что город обещают исключить из АГУ?

— Есть сомнения у депутатского корпуса насчет того, что траты на содержание этого органа обоснованы. Сама ассоциация по идее должна быть лоббистом интересов ее членов. По всей видимости, интересы Светловодска отстаивались недостаточно, или же эта сфера деятельности органа не дошла до депутатов, они недостаточно проинформированы. Нужно доказать необходимость выделения чуть менее 18 тыс. из бюджета: 6 тысяч — плата в кировоградское региональное отделение, и 12 тысяч — в Киев, в саму ассоциацию городов. В кризисной ситуации ведь особенно важно знать, что деньги отдаются тогда, когда что-то сделано. Надо четко понимать, насколько наш лоббист влиятелен в Киеве, зачем мы вообще ему платим? Тем не менее, я считаю, что Светловодск не должен уходить из ассоциации. Но окончательное решение примут депутаты.

Отдельно, на наш взгляд, нужно обратить внимание и на Новомиргород, но по диаметрально противоположной причине. Безусловно, многие проблемы, озвученные коллегами здешнего мэра Якова Немировского, характерны и для этого города. Однако здесь предпочитают не только их озвучивать, но и собственными силами решать. Естественно, есть вполне конкретные результаты.

— С самого начала, ещё идя на выборы, я избрал для себя тактику малых побед, — говорит Яков Борисович. — Понятно, наши бюджетные возможности, как и бюджеты других городов и сёл, не позволяют решить все проблемы одним махом. Но мы каждый раз выбираем конкретный участок работы, отдельную проблему и в итоге имеем реальный результат. И люди, видя это, начинают нам верить! Эту тактику избрал ещё Рузвельт во времена Великой депрессии — в каждом доме была карта Штатов, где каждое достижение где-либо должно было отмечаться красным флажком. Чем больше становилось флажков, тем более крепла уверенность людей в завтрашнем дне.

Что касается озвученных проблем, то, к примеру, первого сентября мы открываем новый, современный садик — двухэтажный, оборудованный по последнему слову. Опыт создания таких садиков я перенял в Австрии. Мы составили свой проект, выставили его на Всеукраинский конкурс проектов местного самоуправления, получили 200 тысяч. Помог и райсовет…

Ещё один пример — мы единственные в области с 2007 года каждое лето отправляем на оздоровление в Севастополь по 70 детей. Деньги выделяет горсовет, есть и софинансирование родителей. Мне говорят — эти 35 тысяч, в которые нам обходится это мероприятие, лучше, мол, на ремонт дорог пустить. Но за эти деньги получится разве что десяток ям закатать, тогда как ребята имеют возможность две недели отдохнуть на море — с трехразовым питанием… Я, кстати, каждый раз лично их провожаю и встречаю — для меня это особое удовольствие…

Руководители территорий были единодушны не только в озвучивании общих проблем, но и в позиции относительно их решения. Все они убеждены, что городам и селам нужно дать возможность самостоятельно определять, куда тратить бюджетные деньги. А для этого нужно непременно ещё до формирования бюджета учитывать специфику и конкретные потребности территорий. И тогда благие намерения каждого из них сделать “свой” уголок области успешным и процветающим станут реальностью.

P.S. Городской голова Кировограда Владимир Пузаков общение с коллегами проигнорировал — на заседание регионального отделения АГУ не явился ни мэр областного центра, ни кто-либо из его заместителей. Возможно, потому, что главной проблемой Кировограда является как раз сам Владимир Тихонович, а особых достижений, которыми можно было поделиться с другими городами и весями, у городской власти просто нет.

Ну и тему выбрал автор — наверняка скажет кто-нибудь из читателей “УЦ”. Да еще когда?.. Чуть не сразу после Дня Победы! Когда подразделения украинских Вооруженных сил шли торжественным маршем мимо праздничных трибун по главным улицам и площадям, в том числе и по Красной площади в Москве. Когда звучали прочувствованные слова, адресованные воинам-победителям и сегодняшним наследникам их боевой славы. Когда… Стоп! Но ведь армия, то есть совокупность всех вооруженных сил государства — это не только парады, почетные караулы, строевые смотры и строевой шаг. Все это — еще не сама армия, а лишь ее внешняя атрибутика. В лучшем случае — фасад, в худшем — просто декорация. И, к сожалению, если трезво взглянуть на повседневные будни украинской армии, как и на два десятка лет ее “новейшей истории”, то впору будет спросить без экивоков: а нужны ли Украине сегодняшние “наследники боевой славы”? И — нужна ли Украине армия вообще?

А вот если послушать наших политиков, то и повода нет для подобных вопросов. Во время минувших президентских выборов только ленивый, наверно, не приложился к теме украинской армии. Один из кандидатов в президенты обещал Украине “боєздатну армію” с билбордов в полосочку цвета хаки. Предыдущий лидер так и ушел с фразой о необходимости “усиления внимания к армии”. Аналогичная фраза успела прозвучать уже и из уст нового лидера. Так и кажется, будто украинская армия победоносно шествует предназначенным ей историческим путем — вдоль билбордов же, обещающих контрактную службу, службу в резерве и т.д. Однако на самом деле придется предположить, что военные, как, кстати, и дети войны, и пенсионеры, и многие другие, нужны политикам главным образом во время избирательных кампаний. Как электорат… И не более…

Наследство, которое мы разменяли

Давайте не будем кривить душой: современная украинская армия — прямое продолжение армии СССР. 24 августа 1991 года, провозгласив независимость, Верховная Рада одновременно приняла постановление “О воинских формированиях Украины”. Все они — без единой оговорки! — бывшие до того момента составной частью Вооруженных Сил СССР, но дислоцирующиеся на территории Украины, переходили в подчинение Верховной Рады. Армии, дивизии, полки и иные воинские структуры, а вместе с ними техника, вооружения и люди в погонах и без, то есть служащие Советской Армии, стали составной частью армии нового государства. С теми же (на тот момент) уставами — как общевойсковыми, так и боевыми уставами видов и родов войск, — с теми же традициями и представлением о воинском долге и ответственности. А заодно — и с проблемами и бедами, которые успели накопить Вооруженные Силы СССР на последнем этапе своего существования.

Тот факт, что история нынешних украинских Вооруженных сил начинается не на пустом месте, особенно отчетливо помогает понять общение с офицерами-ветеранами. А их живет в разных регионах Украины немало. Примером тому может служить и Кировоград. Город, которому четверть тысячелетия тому назад дала жизнь Крепость Святой Елисаветы, построенная для защиты юга империи, и в советское время был не только промышленным и культурным центром, но и крупным гарнизоном. Здесь дислоцировались как десантники, так и ракетчики — и общевойсковые, и “стратеги”. Под Кировоградом базировались крупнейший ядерный арсенал (Кировоград-25) и крупный военный аэродром (вблизи станции Канатово), превосходящий по своим тактико-техническим характеристикам аэропорт гражданской авиации, расположенный в городской черте. В самом Кировограде находился занимающий заметное место в городе Центральный ремонтный завод Ракетных войск стратегического назначения — войсковая часть 35401. Кировоградцам он был известен как Авиаремонтный завод — АРЗ. Такую “легенду прикрытия” получило предприятие, переданное в Ракетные войска в 1961 году из ВВС и перепрофилированное для нужд нового вида войск. На территории АРЗ размещалась еще одна войсковая часть — Отдельное конструкторско-технологическое бюро (в/ч 42346, принадлежащая к тому же виду войск). И так далее…

И, кстати, обеспечивали эти части — а в особенности ЦРЗ и ОКТБ — занятость и для гражданских специалистов, рабочих и инженеров, которых трудилось на названных предприятиях намного больше, чем военных.

Но, призвав части и соединения под новые знамена, тем самым новое государство брало на себя и обязательства о снабжении войск техникой и вооружениями, о продовольственном, вещевом и денежном довольствии. Об обеспечении заказами военных предприятий — то есть о гарантиях занятости для их тружеников. Наконец, о сохранении системы, которая давала возможность кадровым военным, защитникам родины, принявшим присягу, а с ней и обязательство “стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы”, чувствовать себя при этом социально защищенными. Не искать левых заработков, не бросаться в коммерцию, а твердо знать: государство, что бы ни случилось, не оставит ни тебя, ни твою семью без заботы и опеки.

На деле же, как говорится, “не все так сталося, як гадалося”.

Первой жертвой “новой политики” стали Ракетные войска, напоминанием об их былом существовании на просторах Украины остался лишь музей РВСН на территории Голованевского района Кировоградской области. Практически ту же участь разделили и относящиеся к РВСН предприятия и части, в том числе кировоградские ОКТБ и АРЗ. Страшные годы начались для жителей Кировограда-25, “зависшего” между военной и гражданской властью. Львиная доля Черноморского флота была передана России. И если вернуться к Кировоградскому гарнизону и Кировоградщине в целом, то они лишь отразили общую тенденцию. Ныне тихо дотлевает канатовский аэродром — уже без самолетов, без летного состава, без техники. Исчезли из-под Светловодска зенитно-ракетные комплексы, которые защищали небо над плотиной Кременчугской ГЭС — важнейшего объекта стратегического значения: одного бомбового удара по плотине хватило бы, чтобы “светловодское море” обрушилось, подобно цунами, на города и поселки ниже по течению Днепра. Перед самыми президентскими выборами прошло сообщение о том, что Украина готова отказаться и от последнего еще чего-то стоящего комплекса “Скад” — благо, деньги на это пообещали США. По сравнению со стратегическими ракетами, даже средней дальности, “Скад” — комплекс чепуховый. Дальность — 300 км (примерно как от Киева до Кировограда), ядерного заряда ракеты не несут. Однако и ничего более пристойного у Украины нет. Но — ведь деньги обещаны! Значит — будем уничтожать!..

В результате такой политики подавляющего большинства частей, входивших в состав Кировоградского гарнизона — как, кстати, и многих других гарнизонов на территории Украины, — нет уже и в помине. Но люди, которые в них служили, — остались. Причем многим из них довелось служить в армии, еще не испорченной дедовщиной или генералами, спешно строившими солдатскими руками на закате горбачевской перестройки дачи, коттеджи и особняки, чтобы даже в самом худшем случае не остаться ни с чем. Офицеры помнят, чем была армия Украины в момент обретения независимости. Им есть с чем сравнивать.

Сравним?

А может быть, государство, ликвидируя ненужные части и структуры, с должной заботой отнеслось к кадровым военным, на плечи которых и ляжет возрождение Вооруженных сил в результате “усиления внимания к армии”? Сравним…

Привилегированное положение кадровых военных в СССР — это заблуждение для штатских. В заидеологизированной стране главный акцент делался, конечно, на “священном долге”. Квартирное обеспечение? Естественно, первоочередное! Но, естественно же, главным образом в отдаленных гарнизонах — от Кушки до Новой Земли — и в закрытых военных городках, вроде Кировограда-25.

Уход на пенсию в 45 лет (в 50 — для полковников) — при наличии выслуги 25 лет и более? Это скорее медицинская необходимость, нежели привилегия. Не знаю, как кому, а мне что-то трудно представить себе 45-летнего майора, бегущего в атаку впереди батальона. Или пилота того же возраста. Или танкиста. Или еще кого-нибудь. В одном кармане — очки для дальнозорких: карту читать. Или из пистолета целиться. В другом — валидол…

Младший же офицер — с выслугой не менее 20 лет — имел право на пенсию в 40 лет. Правда, как правило, за недостаточной выслугой лет и пенсия получалась сравнительно небольшой.

Теперь о деньгах. Молодой лейтенант-специалист начинал (скажем, в 1970 году) примерно с того же, с чего начинал и молодой инженер. Должностной оклад — где-нибудь на уровне 110 + 20. Рублей, разумеется. Но не сегодняшних, не российских. Тогдашний, хотя и неконвертируемый, рубль официально стоил дороже доллара. “Плюс 20” были денежной компенсацией продовольственного обеспечения для тех, кто не нес боевого дежурства. Тех, кто нес, просто кормили — и лучше, чем на те же двадцать рублей. Обмундирование военные получали частично готовым, частично — шили в ателье “Военторга”. То и другое — за счет государства. Плюс к тому им полагались оклады за звание. Две звездочки лейтенанта “стоили” в тот период 50 рублей. А каждая следующая звездочка давала прибавку еще в 10 рублей. То есть оклад по званию был немногим меньше ПОЛОВИНЫ ОКЛАДА по должности. А в последующие годы оклады по званию поэтапно повышались и заметно приблизились к окладам по должности. Отличием инженера “без звездочек”, работающего на производстве, было только то, что он мог, если предприятие выполняло план, получать еще и премию, которой не было у военных. Но не было у инженеров “без звездочек” ни боевого дежурства, ни караульной и внутренней службы, ни сборов по тревоге, ни постоянной личной ответственности (при ненормированном рабочем дне) за боевую готовность подразделения, части, Вооруженных сил, страны…

А что в украинской армии? Оклады по должности, повышенные под широковещательные заявления в конце 2007 года, ныне составляют от 750 до 1200 грн. Но не спешите радоваться за военных. 750-850 грн. — это должностной оклад командира взвода. По сегодняшнему курсу — на уровне ста долларов. Однако и долларовый эквивалент не дает адекватного представления о соотношении окладов в “доперестроечной” и сегодняшней армии. Нужно принимать в расчет и тогдашние цены. Буханку хлеба можно было купить и за 16-26 коп., и за 14 коп. — в зависимости от сорта. Килограмм картошки стоил 10 коп., а не 3-5 грн., как сейчас. Килограмм сахара — 78 коп., а не 8-9 грн. Самое дорогое мясо стоило 3,5 руб. за килограмм. На рынке! В магазинах цены были еще ниже. Мяса в магазинах, правда, почти не бывало, зато цены были ниже. Но зато и колбаса была настоящей…

1150-1200 грн. — это верхняя граница: оклад командира бригады, генерала. Если (“грубо” и приблизительно, сопоставив только цены на продукты) считать, что сегодняшняя гривня в 10 раз дешевле “тогдашнего” рубля, получится, что у наших военных до смешного низкие должностные оклады. Но еще “смешнее” оклады по званию — от 110 грн. у лейтенанта до 160 грн. у генерала армии. А каждая следующая звездочка, вплоть до звания генерал-полковника, “стоит” всего лишь 5 гривен! Стремления к карьерному росту эти оклады не стимулируют. И совершенно несопоставимы с окладами по должности — даже если сравнивать их не с 1991-м, а с 1970 годом. Честно говоря, непонятно, с чем их можно вообще сопоставить. 1050-1150 грн. оклада по должности командира полка плюс 135 грн. его оклада за звание полковника — это меньше заработка (по крайней мере, до кризиса) журналиста, полками не командующего, и даже не в столичных изданиях.

Ожидалось, что в 2008-м будут повышены и оклады по званию. Об этом автору напомнили в отделе социального обеспечения Кировоградского облвоенкомата. Но — не сбылось…

Но дело не только в деньгах. Каких-то два-три года назад в стране шла активная пропаганда вступления в НАТО. Государственным мужам стоило бы послушать, насколько искренними агитаторами оказались именно украинские военные, привлеченные к участию в кампании. А может быть, причина проста — они устали от реалий той структуры, которая именуется украинской армией? И, будучи “военной косточкой” по призванию, хотят служить в армии настоящей?..

Чем дальше — тем страшнее?

Только ленивый, повторим еще раз, не приложился во время президентских выборов к игре в “усиление внимания к украинской армии”. Однако, как рассказали недавно столичные СМИ, кое у кого уже были заготовлены в рукаве и крапленые карты.

Суть этой информации заключается в том, что кадровых военных хотят лишить права уходить на пенсию ранее 55-летнего возраста — одновременно должна быть увеличена и выслуга лет. Якобы некий народный депутат (фамилия автору публикации неизвестна) подготовил законопроект “Про внесення змін до деяких законів України з питань пенсійного забезпечення військовослужбовців та деяких інших осіб”, Верховная Рада направила законопроект в Кабмин… Иначе говоря, идти в атаку смогут уже и 55-летние. Но, наверно, с двумя комплектами очков (одна пара — специально для ближнего боя) и с двойным запасом валидола в отдельном кармане. “Усиление внимания” продолжается?

Но коснемся и еще одного аспекта заботы об армии — заботы о военных пенсионерах. Заботиться о них нужно уже потому, что эти люди не выброшены на обочину — ведь они ОСТАЮТСЯ В ЗАПАСЕ! Это аналог той же службы в резерве. И кто знает, не дадут ли военные-запасники (даже с двойным комплектом очков и валидола) фору сегодняшним кадровым военным, не имеющим — из-за финансирования армии “по остаточному принципу” — их опыта учений, стрельб, учебно-боевых полетов и многого другого? Однако и запасников сегодня усиленно запугивают СМИ. Вначале среди военных пенсионеров пошли слухи о грядущем сокращении пенсий. Возможно, связано это было с некоторыми рекомендациями Всемирного банка и (прямо говоря, не очень внятными) сообщениями в СМИ? Но сами же офицеры-ветераны в эти слухи не очень поверили. Во-первых, подобный шаг был бы антиконституционным. Во-вторых, в еще большей степени он стал бы сигналом для общества: Украина намерена добить свою армию окончательно. Затем появилась пугалка номер два: у работающих пенсионеров (не только военных) отберут половину пенсии. Сейчас и эти разговоры затихли — но кто знает, что творится за кулисами?..

Как известно, государству, которое не хочет кормить свою армию, рано или поздно придется кормить чужую. Но порой возникает ощущение, что Украина пытается решить эту дилемму каким-то своим, очень специфическим способом. Предыдущее руководство страны весьма недвусмысленно поглядывало в сторону НАТО. Видимо, в надежде, что НАТО и само себя прокормит, а заодно и нас защитит. Нынешнее руководство уже успешно разыграло гамбит (с жертвами фигур и мордобоем в парламенте) российского Черноморского флота: пусть защищают, да еще и платят нам за это. Но — а где же наша собственная армия? Знает ли Украина как государство ответит на этот вопрос? Или будем ждать следующих выборов, чтобы вновь услышать о необходимости “усиления внимания к армии”?

В память народную он вошел многим. Леонид Ильич Брежнев в четвертый раз стал Героем Советского Союза, к своему юбилею — 75-летию. Брежнев к тому же стал еще и самым издаваемым в СССР писателем, каждая книга из его трилогии (“Малая земля”, “Возрождение”, “Целина”) была к этому времени издана тиражом в 15 миллионов экземпляров. Благодаря миллионным тиражам гонорар Брежнева составил 179 тысяч 241 рубль. В этом году, накануне 50-летия пребывания Леонида Ильича в партии, только для него одного был выпущен отлитый из золота значок “50 лет пребывания в КПСС” (для других ветеранов КПСС этот знак изготавливался из серебра с золочением. Еще это был год покушений. 13 мая правление Папы Иоанна Павла II чуть было не оборвалось на римской площади Св. Петра. Покушение совершил член турецкой ультраправой группировки “Серые волки” Мехмет Али Агджа. В Италию он попал после побега из турецкой тюрьмы, где отбывал срок за убийство и ограбление банков. Агджа ранил Иоанна Павла II в живот и руку. Совершено покушение и на президента США Рональда Рейгана. Последняя пуля из выпущенных киллером семи отрикошетила от корпуса лимузина, вошла в грудь Рейгана, зацепила ребро и застряла в лёгком. Жену Мао Цзэдуна в Китае приговорили к смертной казни (после сменили на пожизненное заключение). Впервые в Лос-Анджелесе зарегистрирована болезнь, позже названная СПИДом, вначале диагностированная как “редкая форма пневмонии”. Открыт Ленинградский рок-клуб, неслыханное дело — волосатым парням, играющим жуткую музыку и поющим явную антисоветчину, разрешили выступать официально. В СССР введен переход на летнее время.

А чем жили в тот год Кировоград и Кировоградщина?

Вероятно этот год в нашем крае стал олицетворением того самого пресловутого “застоя”. Грандиозных, ярких событий не произошло, текла мирным руслом спокойная, налаженная жизнь. Да, был дефицит многих товаров, что-то подорожало, но на общем фоне все было так сонно, умеренно сыто, все были довольны. С 15 сентября 1981-го водка “Коленвал” (стоила 3,62 руб., культовое число!) и “Экстра” (4,12) вдруг стали стоить 5,20. Народ огорчился, но не надолго. 93-й бензин с 20 копеек за литр поднялся аж до 40 копеек — ну да ничего, стали больше сливать с государственного транспорта, кстати, до этого таким массовым явлением это не было. Болгарские сигареты подорожали с 35 копеек за пачку до 50, а некоторые наши — аж до 70 копеек. Но народ все равно не грустил, напевая песни “эмигрантов” — Токарева, Новикова и прочих и только начинавших входить в моду после показа в передаче “Мелодии и ритмы зарубежной эстрады” фестиваля в Сан-Ремо “итальянцев”.

Средняя зарплата в области составила на 1 января 1981 года 149 рублей 80 копеек.

1981 год для Кировоградщины можно назвать годом… карьеров. Пошли массовые поставки нашего красного гранита за рубеж. “Кировоградгранит”, Новоукраинский, Аджамский, Субботцевский, Гайворонский карьеры стали известны не только в стране, хотя и поставляли облицовочный материал в основном в Москву, и, по легендам, там сотни знаковых зданий облицованы нашим гранитом — начиная от Кремлевского Дворца съездов до Библиотеки имени Ленина. Ну и Крещатик в Киеве. Но круче всех поднялся, помнится, Капустянский карьер в Новоукраинском районе, одним из первых начавший поставки нашего гранита в Италию, Великобританию, ФРГ. Общий объем выпуска и поставок наших так называемых нерудных стройматериалов превысил 5 миллионов кубометров в год!

В этом году наш кировоградский завод “Зеркальщик” стал главным (сегодня говорят эксклюзивным) поставщиком зеркал заднего вида для по сути всех грузовых автомобилей, выпускаемых в СССР, — КРАЗ, КАМАЗ, БЕЛАЗ, КАЗ.

В центре Кировограда был возведен первый 14-этажный дом в наших краях, его официально называли экспериментальным.

В Кировограде заработал новый кинотеатр “Ятрань”. Был открыт музей Генриха Нейгауза. В областную филармонию пришла новая солистка Раиса Валькевич, быстро завоевавшая популярность и признание зрителя.

Конец семидесятых — начало восьмидесятых можно считать пиком славы студенческого театра “Резонанс” Валерия Дейнекина (на фото) при педагогическом институте. По праву он носил название Народный студенческий театр и был совсем даже не любительского уровня. Спектакли давались еженедельно, что для любительских коллективов было редкостью. На самые популярные спектакли, в первую очередь на “Хрустальный башмачок” и “За двумя зайцами” часто невозможно было достать билеты. А сколько известных людей прошло школу “Резонанса”! Но назовем лишь тех, кто стал профессионалом, пройдя дейнекинскую школу. Это Артем Цыпин, ныне заслуженный артист России, актер Театра сатиры на Васильевском острове в Санкт-Петербурге, Дмитрий Цурский, актер Театра на Малой Бронной в Москве, актер Театра русской драмы им. Леси Украинки в Киеве Виктор Алдошин.

Начался капитальный ремонт главного храма области — Спасо-Преображенского собора. В отношении религии начались послабления, и власть милостивейше разрешила привести в порядок Божий храм, порядком обветшавший (ранее это просто запрещали делать).

Умер Василий Мациевич, уроженец села Песчаный Брод Александрийского района, возможно, самый известный наш летчик.

23 сентября случилась очередная катастрофа с самолетом Як-18Т, который возвращался после выполнения учебных полетов по программе на аэродроме Ротмистровка на базовый аэродром Малая Виска. Як-18Т, на борту которого, кроме пилота-инструктора, находились два курсанта и авиационный техник, потерпел катастрофу в поселке Новомиргород по пути на Малую Виску. Детальное изучение причин катастрофы показало, что аварийная ситуация возникла на высоте 300 м в районе поймы реки Большая Высь, и в течение 55 секунд, когда пилот-инструктор боролся за самолет и жизнь экипажа, ситуация переросла в катастрофическую. Все погибли…

В 1981 году в Кировограде проходил Всеукраинский съезд рентгенологов и радиологов. А Иван Арделян стал главным врачом Кировоградской областной больницы, сменив на этом посту легендарного Михаила Мягкого.

По-видимому, именно в 1981 г. в последний раз в Бережинке широко отмечался юбилей со дня рождения героя революции, командира Таращанского полка Василия Боженко. Он родился и почти 20 лет прожил в Бережинке. В центре села на месте, где находился дом Боженко, еще в 1967-м установлен памятник и еще один — на автодороге Кировоград-Кривой Рог, а как знак народной памяти в живописном месте в пойме Писаревки обустроили Васильеву криницу. В советское время В. Боженко стал героем художественных, литературных и кинематографических произведений, а в память о его столярно-плотницкой трудовой деятельности в начале XX в. киевской мебельной фабрике присвоили его имя. Сейчас как-то не слышно, чтобы о Боженко вспоминали…

Начало восьмидесятых было самым благоприятным временем для кировоградского села. Капиталовложения в отрасль росли невиданными темпами. В 1981 году хозяйства Кировоградской области получили 2350 тракторов, ровно столько же автомобилей, 1000 комбайнов разных марок, ну а о более мелкой технике и говорить нечего. Энерговооружение сельского хозяйства (был и такой термин тогда) составило 32 лошадиных силы на одного работающего.

С 1981 года у нас начали создавать так называемые районные агропромышленные объединения. Пытались собрать воедино колхозы, совхозы, перерабатывающие предприятия. Но ожидаемого эффекта от таких агропромышленных комплексов не получили, только возросло количество управленцев — иждивенцев на одного работающего. Вскоре об этих РАПО забыли…

Согласно программе еще 60-70-х годов, каждая область должна была сама себя обеспечивать товарами народного потребления. Это сейчас мы пользуемся французскими и корейскими кухонными комбайнами, покупаем мебель из Западной Украины, красим польской краской “Снежка” и все одеты в турецкое и китайское. Тогда у нас были мясорубки производства кировоградского завода “Большевик”, а вилки и ложки — Гайворонского райпромкомбината, диваны из Кировограда и Новомиргорода, вся лакокрасочная продукция — с кировоградского “Химбыта”, одежда, обувь и постельное белье — кировоградских фабрик. А сегодня даже носками и чулками нас обеспечивают издалека, а своя профильная фабрика давно не у дел.

Конечно, все гонялись за импортными товарами. Скажем, Новоукраинская фабрика “Звезда” производила ковры с национальным колоритом (обиходное название — “рядюшки”), но всем хотелось дома иметь ГДРовские. Хотя и некоторые наши товары были остродефицитными, например, стиральные машинки “Малютка” производства “Красной звезды”.

Но все равно, квартиры большинства из нас были похожи на квартиры других. Ковры на полу и стенах, сервант с хрусталем, писающий мальчик на дверях санузла, семь слоников, “шторки” из нанизанных деревяшек в дверных проемах между комнатами, одинаковая плитка в ванной цвета “голубенькая вроде серенькой” и т. д.

Кировограду и Кировоградщине были присущи абсолютно все явления, характерные для советской жизни тех лет. Процветало несунство — помню трудягу с “Гидросилы”, который считал пропавшим и даже черным днем такой день, когда он что-либо не вынесет с завода. Хоть гаечку ничтожную, но надо было взять. Ходили легенды и о другом кировоградце, который выстроил себе дом, каждый день вынося со стройки, где работал, по шесть кирпичей. Тужился, нес (видимо, и семья помогала), но цели своей за несколько лет добился. И главное, что никто этих людей не осуждал, а даже наоборот…

Формировались и другие явления, поблагороднее, что ли, например, движение клубов самодеятельной песни. Первый такой в Кировограде, насколько известно, был создан при Доме культуры на Балашовке где-то в начале семидесятых.

Где-то в это время в Кировограде начали “пробивать” идею первого Молодежного жилищного комплекса, с оглядкой на удачный опыт других городов. МЖК первоначально предполагался как способ создания нормальных жилищных и социально-культурно-бытовых условий для молодых семей в СССР. Фактически это был широкомасштабный социально-экономический эксперимент, новая социальная технология. Эксперимент, один из тех немногих, которые имели положительную оценку в народе и дали позитивный резонанс в общественной жизни страны. Тому примером — комплекс МЖК на углу Ленина и Луначарского (сегодня — Чорновила) в Кировограде, его еще называют или называли “афганский”.

Но самой яркой страницей начала восьмидесятых для многих были и остаются в памяти ежегодные выставки цветов в Парке Ленина в начале каждой осени. Боже, какой это был праздник! Творческие люди из всех районов области выстраивали целые маленькие городки с прудами, мостиками, волшебными домиками, и все это утопало в роскошных подарках украинской степной природы. Традицию как-то пытались возродить пару лет назад, но не пошло почему-то.

Вообще тогда Кировоград утопал в цветах. Какие шикарные клумбы и аллеи были вдоль всего “Пишмаша”, перед аэропортом, на площади Кирова, возле КИСМа! Молодежь тогда любила бахвалиться друг перед другом, что, идя на свидание в центре, рвали цветы для девушек на главной площади — это считалось шиком, даже если тебя ловила милиция. Впрочем, цветов после этих набегов меньше не становилось…