10 вопросов на засыпку
Есть у Максима Горького известный роман, в свое время обязательно изучавшийся — «Жизнь Клима Самгина». Там все герои, не только главный, ищут ответы на множество архиважных вопросов, мучивших российское общество конца XIX — начала XX веков. И в книге постоянно присутствует такой образ, такое понятие, как «объясняющий человек». Его, этого «объясняющего человека», очень не хватает Климу. А еще его всю жизнь мучает вопрос: «А был ли мальчик?» Да-да, такой всем нам знакомый вопрос (в детстве брат Клима утонул при скоплении народа, но многие не заметили, и в публике звучало «А был ли мальчик?»)…
Как нам всем сегодня не хватает этого самого объясняющего человека! В том числе чтобы понять, к примеру, а был ли «мальчик» в газовой войне и на самом ли деле его так зовут, как нам всем называли?
Общество давно уже не верит «головам из ящика». А так хочется знать ответы хотя бы на главные вопросы. В качестве эксперимента мы решили не искать экспертов на стороне и обойтись своими силами. Отвечают без претензий на семь пядей во лбу и роль «отвечающих человеков в последней инстанции» главный редактор и зам. главного редактора «УЦ» Ефим Мармер и Геннадий Рыбченков. Таково наше видение, уважаемые читатели, мы просто хотим им поделиться с вами.
— Кто победил в газовой войне с Россией?
Г.Р.: — Смыв страшную муть многолетних наслоений и спекуляций на газовой теме, выиграли обе стороны. Взамен политики «стрелок», «разводов» и выяснения, «кто бок запорол» (простите за криминальный жаргон, он точнее всего характеризует состояние дела), мы все получили гораздо более прозрачную и понятную систему взаимоотношений стран. Это победа для всех.
Е.М.: — Цель любой войны — мир. Другое дело, цена и условия этого мира. Обе стороны вышли из конфликта, изрядно подмочив репутацию своего политического руководства и свой авторитет бизнес-партнера. При этом знамя над рейхстагом не поднял никто. По сути, газовые отношения двух стран разрушены «до основанья» и теперь будут выстраиваться заново. О «репарациях и контрибуциях» пока ничего не слышно, но это не значит, что их нет совсем…
— Как дальше будут cкладываться отношения с Россией?
Г.Р.: — Увы, сложно. У нас приближаются выборы президента, плюс более мелкие, но уже заранее конфликтные вещи вроде 300-летия Полтавской битвы (как это годовщину Переяславской рады проглядели за газовой войной?!). В общем, поводов ссориться на высоком уровне меньше не стало.
Е.М.: — Как ни странно звучит, думаю, они несколько потеплеют. Хотя бы потому, что темы газа, Голодомора и Грузии уже отыграны (небольшие рецидивы, впрочем, возможны). И если боевые пчелы в канун президентских выборов сами не полезут на рожон, то все будет спокойно.
— Сколько будет стоить доллар по весне?
Г.Р.: — Увы, надежд на стабилизацию мало в ближней перспективе. Особенно сейчас, когда развернулась уже местечковая, наша личная война правительства против Национального банка. Да еще и на фоне откровенного «убийства» банка «Надра», который виноват лишь тем, что его захотел Фирташ. А доллар всегда выходил победителем, даже при некоторых временных спадах. К тому же президентом США стал Барак Обама, что уже начало укреплять доллар. Поэтому, мне кажется, к Первомаю подойдем со «стабильным» курсом десять гривен за доллар.
Е.М.: — При падении поступлений валюты от экспорта и постоянной потребности валюты на закупку газа, лекарств, продуктов и пр. курс доллара неизбежно будет расти. И 10 грн. за доллар — не предел, если раздрай на украинском олимпе продлится еще месяц-другой.
— Сколько будет стоить бензин и дизтопливо весной?
Г.Р.: — Вот насчет этого есть надежда на стабильность. Сельское хозяйство и так не процветает, денег у агробизнеса не очень много. Продавцы бензина и солярки, вероятно, выберут из двух вариантов — «залепить» цену по максимуму и получить низкий сбыт и жестокие меры от Тимошенко или все же просто продать побольше — второй вариант.
Е.М.: — Поскольку, по закону Михаила Бродского, цены в Украине движутся только в одну сторону, то цены на бензин неизбежно немного поднимутся — хозяевам «горючки» придется тратить больше гривен на покупку баксов и евро, так необходимых в период летних отпусков.
— Угрожает ли нашей стране полное банкротство?
Г.Р.: — До этого не дойдет. Так как из-за краха такой крупной страны, как наша, пострадают десятки других экономик и влиятельных международных спекулянтов. Мир увидел, какие проблемы другим странам создало банкротство малюсенькой Исландии (только в Великобритании несколько банков чуть не погибли). С Украиной будет страшнее. Поэтому повтора не допустят, нам дадут послабления.
Е.М.: — Если на остановку промышленности и бездействие правительства наложится скоординированная (извне или с подачи собственных политиканов) деятельность нескольких больших банков — дефолт станет реальностью.
— Будет ли кто-то наказан за обвал экономики хотя бы увольнением?
Г.Р.: — Ни за что и никогда! Точнее, кого-то уволят. Но по известному странному украинскому методу. Уволив человека, скажем, из Нацбанка, его тихо, не для публики, мягко спускают куда-нибудь в теплое место типа Национальной комиссии по ценным бумагам. Бывший министр, скажем, экономики, оказывается советником какой-нибудь госструктуры с миллиардными оборотами, например, «Укргидроэнерго» или менее экзотично — в «Газе Украины», «Укртрансгазе».
Е.М.: — Обязательно! Каждому времени — свой Рудьковский. Стрелочник будет найден всенепременно. Уволен и отдан под суд. Вот только суд окончится ничем, а «виновник торжества справедливости» в это время будет мучиться ностальгией в Подмосковье или Подмадридье…
— Когда состоятся выборы президента Украины — в этом году или в следующем?
Г.Р.: — У нас даже такой календарный вопрос сделали сложным! Мне кажется, все же в последнее воскресенье декабря пройдет первый тур.
Е.М.: — Учитывая, что Виктор Андреевич никуда не спешит, 17 января 2010 года — самая реальная дата.
— Будут ли и дальше «собачиться» Ющенко и Тимошенко?
Е.М.: — Еще и как! Их уже даже «большая беда» не примирит. Ладно бы грызлись на коммунальной кухне, а то ведь мы все заложники их войны.
Г.Р.: — Всенепременно. У них это уже в генетику вошло, кажется, не говоря о подкорке. Герой должен быть один — пока кто-то из них не съест оппонента, воевать будут меж собой и дальше. И все серьезней.
— Кризис: так ли страшен черт, как его малюют?
Г.Р.: — Очень у многих, у меня тоже, море подозрений, что что-то тут не так с этим кризисом. В мире он стартовал из-за того, что слишком легко давали кредиты в Штатах. Но главная причина в другом. Весь мир слишком увлекся деривативами. По-простому, это финансовые инструменты, а не товары. Реально на крупнейших биржах продавали на один баррель нефти десять баррелей виртуальных. Миллионы людей зарабатывали на фьючерсах — то есть продаже нефти, которую только добудут где-то там через полгода. Они их, фьючерсы, еще и перепродавали другим, те покупали их за деньги, занятые у венчурных фондов. В общем, торговали воздухом на миллиарды. У нас такого и в зачаточном состоянии пока не было. И так не бывает, что в одночасье деньги вдруг из страны испарились. Видимо, под шумок мирового кризиса кое-кто у нас чудовищно нажился. И ничего, что при этом «кинул» пару десятков миллионов сограждан…
Е.М.: — Кризис гораздо страшнее черта. Особенно в Украине, где мировой экономический спад многократно помножен на политический, финансовый, управленческий, законодательный, моральный и прочие ипостаси сугубо местного кризиса. Если не остановить этот бардак и не выгнать, пардон, всех … то можно и до социальных бунтов доиграться.
— Когда этот бардак закончится?
Е.М.: — Чтобы прекратился бардак в стране, нужно исполнить всего несколько условий:
— у президента не должно быть мании величия;
— в правительстве должны работать аполитичные профессионалы;
— парламентарии должны быть лишены неприкосновенности, привилегий и избираться не более чем на 2 срока подряд.
Исполнить эти три желания по силам лишь Золотой Рыбке, а потому придется еще в этом всем пожить.
Г.Р.: — Когда я гляжу на этот кризис, я вспоминаю и всем рекомендую вспомнить год так 1994-й или 1995-й. Вот тогда был бардак намного круче и страшнее. С веерными отключениями электричества, неосвещенными улицами и холодными домами. И с безработицей не в один миллион, как сейчас, а в десять миллионов. И с невыплатой зарплат работающим годами. Так что все не так уж и плохо. Бардака становится меньше в перспективе не месяцев, а десятилетий. И я верю, что еще при моей жизни он будет похоронен окончательно.