Рубрика: 37

Италия… Страна, знаменитая темпераментными мужчинами, венецианскими каналами с неспешно проплывающими гондолами, величественными кафедральными соборами, римской площадью с сотнями воркующих голубей, сицилийской мафией, до конца не искорененной доблестным Коррадо Катани, буйными тиффози и, к сожалению, тысячами украинских гастарбайтеров, для которых работа в стране-сапожке стала единственным выходом в период нестабильных 90-х. Не секрет, что Италия сейчас занимает одно из лидирующих мест по количеству иммигрантов из Восточной Европы. Наши соотечественники, проторив для себя путь в итальянские дома с маленькими детьми и стариками, повели за собой целую армию земляков. Прижившись и обосновавшись в южной Европе, они по-прежнему очень скучают за домом, со слезами на глазах встречают гостей из Украины и как глоток свежего воздуха ловят рассказы о далекой родине.

Нам лестно было узнать, что чуть ли не единственным печатным средством массовой информации, откуда украинские итальянцы получают весточки из родного края, служит наша газета — «Украина-Центр». Не только кировоградцы, но и львовяне, киевляне, днепропетровцы регулярно покупают ее у водителей экспресс-автобусов Украина-Италия. Мы решили, что нашим соотечественникам, несомненно, будет приятно прочитать на страницах нашего еженедельника о себе и стране, ставшей им вторым домом.

К тому же корреспонденту «УЦ» представилась возможность заглянуть в небольшой городок Феррара на севере Италии, где проходил традиционный конкурс уличных музыкантов Baskers, вместе с преподавательницей кировоградской детской музыкальной школы бандуристкой Татьяной Полищук, которая недавно вернулась из Италии и передает всем родным и близким эмигрантов огромный привет.

Самые обаятельне и привлекательные

Поучаствовать в знаменитом фестивале Buskers кировоградкам Татьяне Полищук и ее коллеге Елене Лапинь помогли случай и хорошее знакомство. В итальянской консерватории сейчас получает высшее образование бывшая ученица нашей собеседницы Люба Кардаш. Ее мать вышла замуж за итальянца Сержио, который взял на себя все организационные вопросы по участию кировоградских музыкантов в Buskers, помог оформить заявку и решить проблемы с посольством. Так трио бандуристок (третьей стала сама Люба) первый раз выехало на престижный европейский конкурс. Их тепло встретили наши бывшие соотечественники, они наперебой расспрашивали, что нового в Украине, и, конечно же, рассказывали о себе…

— В Ферраре живет очень много украинок. Вы даже представить себе не можете, сколько! Они общаются внутри своей диаспоры, постоянно встречаются, обмениваются новостями, — рассказывает Татьяна. — В городке даже есть отдельный «украинский парк», куда специально приходят выходцы из Украины, чтобы поговорить и просто отдохнуть. В основном все «заробітчани» работают в семьях, где денно и нощно присматривают за стариками. Живут, по сути, взаперти, и такие выходы «в свет» для них как глоток свежего воздуха.

Мы разговаривали со многими женщинами, и у всех практически одинаковая история. На заре 90-х бросил муж, или по каким-то другим причинам кормильца в семье не стало. Возник насущный вопрос — откуда брать деньги? Через знакомых узнали, что можно поехать в Италию, где большой спрос на нянек и сиделок. Итальянки на такую работу идут неохотно. Так наши женщины на свой страх и риск уехали за границу, детей оставили дома с бабушками-дедушками. Стали получать нормальную зарплату. Экономить. Вначале думали, что это на год-два, «вот только чуть-чуть накоплю — и домой». Возвратились. Правда, ненадолго. К хорошему-то привыкаешь быстро. А в Украине обстановка стала не намного лучше, работы нормальной, квалифицированной нет, за остальную платят копейки. Подумали-подумали и уехали обратно, в Италию… По дому украинки очень скучают, когда увидели нас, многие не смогли сдержать слез.

Вот так и живут они здесь по десятку лет — разрываясь между ностальгией по родине, тоской о семье и возможностью просто по-человечески жить. В Европе. Ведь своей стране они почему-то оказались не нужны.

— Украинские женщины очень красивые. Особенно это бросается в глаза на контрасте с итальянками. Аксиома — если к тебе подходит миловидная девушка, хорошо одетая — точно наша! — улыбается Татьяна Полищук. — А еще украинки — и это знают все европейские работодатели — очень порядочные, работящие, терпеливые. Они в итальянских семьях — на вес золота. А вот от румын и молдаван, которых за последние годы понаехало в Италию, спасу нет. Представители этих национальностей уже успели завоевать ужасную репутацию и дурную славу. В Италии говорят: «Если кто и может воровать, это румыны!» И если раньше ко всем «заробітчанам» из Восточной Европы там относились очень благожелательно и дружелюбно, то сейчас хозяева обязательно поинтересуются — из какой страны женщина, прежде чем поселят ее у себя.

Еще лет 10 назад у итальянцев познания о нашей стране были достаточно скудные. Но шли годы, и теперь жители «сапожка» наслышаны о Киеве, Кличко и Шевченко. Но не спортсменами едиными славна наша страна. К Татьяне однажды подошел католический священник и, узнав, что она из Украины, стал часто-часто перемежать свою быструю речь знакомыми нам всем фамилиями Ющенко и Тимошенко.

— О Кировограде они ничего не слышали, но мы, выступая перед многонациональной публикой, достойно презентовали свой город, Теперь Кировоград для итальянцев — тоже часть загадочной Украины.

О том, что советские люди за границей не пропали, а многие даже смогли преуспеть, говорит одно из наблюдений нашей собеседницы.

— Приехали мы на экскурсию в Рим. Вышли на площадь Святого Марка, помните, которую показывают, как визитную карточку Италии, где голуби постоянно собираются? Видим, на площади находится шикарный ресторан, откуда доносятся звуки… «Калинки-малинки». Нам объяснили: «Не удивляйтесь. Его держит армянин. А хозяин оркестра, который играет на площади Святого Марка, — русский». Ну ничего себе, думаем, на одной из самых шикарных площадей мира выходцы из бывшего Советского Союза смогли построить свой бизнес! И гордость такая нахлынула, — улыбается Татьяна.

Не путать с «Феррари»

Феррара — типичный итальянский городок. Здесь каждый дом, каждая улочка пронизаны стариной и многовековой историей. Город-музей, хотя традиционно Феррара и не является популярным туристическим центром.

— Все очень изысканно и миниатюрно. Улицы узенькие, выложены брусчаткой, везде квадратные ухоженные дворики, разноцветные одно-двухэтажные домики, на каждом подоконнике — разноцветные петунии. Зелени на улицах мало, но городок от этого ничего не теряет. Деревья растут в аккуратных кадках, вместо обычных клумб — цветы в одинаковых горшках. В домах — не важно, жилые это или административные здания, — сохранились деревянные ставни, которые итальянцы по старинке закрывают на ночь. Мы видели подобие наших спальных районов — возле вокзала Феррары. Это редкие массивы 5-этажных строений, и ни следа популярного ныне хай-тека, — делится воспоминаниями Татьяна.

Кстати, по внешнему виду жилища невозможно определить благосостояние его владельца. Требование местной архитектуры — домики должны быть однотипными. Поэтому миллионер ты или человек среднего достатка, скажет только личный банковский счет.

В центре Феррары находятся руины когда-то величественного замка, огражденные глубоким рвом с водой. Сейчас он, естественно, не выполняет фортификационной функции, там живут любимые горожанами рыбки, которые с удовольствием поглощают крошки из рук туристов и прохожих.

Витрины многочисленных магазинчиков оформлены в изысканно-домашнем стиле с элементами… украинской этники. Здесь можно увидеть сено, глечики, деревенские занавески.

— Магазины — это настоящая погибель для женщин. Прежде чем купить косметику, тебе дадут перепробовать все, чего пожелаешь. Если передумаешь — забираешь пробники и уходишь, никто на тебя даже косо не посмотрит, — рассказывает наша собеседница.

Машин на улицах мало. Ни одной «Феррари» Татьяна в Ферраре не заметила. Да они в принципе и не вписались бы в интерьер городка.

— Все ездят на велосипедах, не важно, одет ты в спортивный костюм или в длинное платье. Но в целом нарядные туалеты — редкость для современной Италии — страны бутиков и высокой моды. Рядовые итальянки ходят в удобных платьях и в обуви без каблуков. Для этого спицы заднего колеса закрыты, чтоб длинный подол на запутался при езде.

В Ферраре созданы все условия для людей с ограниченными физическими возможностями — везде пандусы, общественный транспорт приспособлен для колясочников.

— У нас инвалидов наверняка не меньше, чем в Италии. Но наши сидят в четырех стенах, а европейцы свободно передвигаются по городу и живут полноценной жизнью.

Бомжей на улицах итальянского города Татьяна не встречала.

— Там даже бродячих собак нет, не то что бездомных людей. Нищих, говорят, только на период фестиваля в город пустили, ведь все без исключения, по мнению властей, должны иметь возможность приобщиться к искусству.

В католической Италии действительно много храмов и церквей. Они, по словам Татьяны, создают целостный архитектурный образ города — находятся не в отдалении, не огорожены специальным забором, а соседствуют стык-в-стык с административными зданиями, магазинами или жилыми домами.

Еще одна визитная карточка страны — макароны — отнюдь не надуманный миф.

— Пасту подают каждый божий день. Я, конечно, люблю макаронные изделия, но не настолько же! — улыбается наша собеседница. — Они их посыпают различными морскими приправами для разнообразия, иногда на одной тарелке подаются спагетти и жареная картошка. Картофель у итальянцев используется вместо овощей. Ну а пицца в Италии невероятно вкусная. Тесто настаивается один день, очень тонко раскатывается, сверху кладутся сыр и морепродукты. А не так, как у нас, — все, что в голову придет.

Пицца вкупе с макаронами подается обязательно с белым вином. Вино жители Феррары употребляют постоянно, но в ограниченных количествах. За обедом пропустить стаканчик — святое дело. Но оно, по украинским меркам, — чистый компот! 5 процентов алкоголя, не больше.

Несмотря на то, что благочестивые взрослые напиваются редко, подростки пивом не брезгуют. Татьяна видела, как тамошние молодые люди, купив в кафе или ресторане разливное пиво, выносят бокалы на улицу, гуляют с ними, а выпив, оставляют тару где попало. И никто не кричит, что за вынесенную посуду надо платить.

Отдыхает итальянская молодежь на славу. Кировоградские бандуристки видели местную дискотеку, где девушки и парни так резво и энергично «зажигали», что нашим любителям тусовочных пати и не снилось.

Пресловутый итальянский темперамент — тоже не миф. Смуглые мужчины Средиземноморья, рассказывая что-либо, отчаянно жестикулируют руками, сопровождая свой монолог открытой белозубой улыбкой. При этом непонятно, как на самом деле относится к тебе собеседник.

До сих пор в Италии сохранилась традиция сиест, связанная со специфическим приморским климатом и невыносимой жарой в летнее время года.

— До 12.00 работают все магазины, кафе, рестораны. После полудня вся жизнь на севере Италии замирает. Люди уходят с работы домой — спать, отдыхать. Сходятся на работу в 16.00 и обслуживают клиентов до позднего вечера.

Поскольку Татьяна приехала в Феррару для участия в фестивале, то свободного времени у нее было не так уж и много. И почувствовать уровень европейских цен ей не довелось. Мы смогли выяснить только, что сутки проживания в отеле стоят 150 евро, чашечка кофе в приличном месте — 2 евро, такова же цена и буханки хлеба.

Итальянский карнавал

Фестиваль уличных музыкантов Buskers организовал итальянец Стефано Ботони в 1987 году. Он ежегодно за свой счет приглашает 21 коллектив аматоров и профессионалов из разных стран мира, при этом ни один ансамбль не приезжает в Феррару дважды. Украина была представлена в этом году на Buskers впервые — кировоградским трио бандуристок. К фестивалю было приковано внимание итальянской прессы. Татьяна показывала местные издания, в которых, как минимум, полоса посвящена этому красочному действу. Приятно, что наши бандуристки были на каждом втором фото — украинский колорит поразил итальянских фотокорреспондентов.

— Когда мы узнали, что суть фестиваля — это не традиционные выступления в концертном зале, то поразились и даже смутились. Как это — играть на улице, чтобы тебе бросали в шляпу деньги?! — Для интеллигентной учительницы музыки это было дико и странно. — Но уже в первый день мы поняли, насколько все это интересно и здорово!

На Buskers ценится не только профессионализм, но и оригинальность своей презентации.

— Чем ярче, нестандартнее, оригинальнее ты будешь смотреться — тем больше денег заработаешь, — улыбается Татьяна. — А заработок — это, как в нашем «Караоке на Майдане», — деньги, которые прохожие бросят в твою шляпу.

Например, Англию на Buskers представлял пианист, рояль которого передвигался по городу на колесиках. Пользовался популярностью и пожилой немецкий дуэт. Муж играл на пианино, жена — 50-летняя матрона, мать 4 детей, — рядом без остановки отбивала степ. Норвежская гитаристка, 40-летняя женщина с цветными дредами, выглядела, словно подросток, сицилийские девушки поражали пестротой костюмов и незатейливыми, но очень узнаваемыми в Италии народными мелодиями, выступления некоторых коллективов сопровождали гимнастки и акробаты, но одним из самых востребованных оказался монгольский коллектив, который играл народные специфические мелодии на непонятных европейцам инструментах — доске, вместо струн у которой что-то вроде жил животных.

По словам Татьяны, было видно, что многие коллективы на фестиваль отправляла страна. Костюмы, профессиональная аппаратура… Наши же бандуристки готовились к выступлениям своими силами, сами находили украинские народные костюмы, у них не было даже своих микрофонов и усилителей.

— Было тяжело работать по 3 часа с живым звуком, от усталости иногда ноги подкашивались, но потом открылось второе дыхание. Мы презентовали свою страну народными мотивами «Гопак», «Ой, у вишневому садку», — рассказывает Татьяна. — Сам фестиваль напоминал карнавал. К музыкантам подходят люди, некоторые странно одетые, босиком, садятся прямо на тротуар, слушают, комментируют, пьют продающееся тут же пиво, едят, даже спят. Рядом играют дети, бегают домашние животные…

Украинские женщины часто слышали слова, которые в переводе не нуждались: «Браво!», «Комплименте!», итальянские журналисты их и вовсе окрестили ангелами.

Выходили на улицы музыканты под вечер. И играли до поздней ночи — в это время жизнь Феррары оживлялась, и улицы напоминали разноцветный гудящий улей. Не зря ведь в Италии говорят: «Хочешь увидеть мир — приходи на Buskers».

— Мы туда ехали не для того, чтобы заработать. И даже в те дни, когда шляпа была практически пуста, в голове была одна мысль: «Кто бы мог представить, что я, учительница из Кировограда, когда-то буду петь украинские песни в самом сердце Европы, на пирсе, где сходятся три красивейших итальянских моста, где проходят фестивали высокой моды и где только мечтает побывать большинство моих знакомых?!»

Вглядитесь в лица старых фотоснимков, —
На них доподлинно все отображено,
На них — вся жизнь с историей в обнимку
И с тем, что было ею нам дано…

Сегодняшний выпуск нашей рубрики, как и в прошлом номере, не совсем обычен. В нем мы публикуем еще две фотографии из коллекции Виктора Чангарского, предоставленные нам сотрудниками областного краеведческого музея.

1

На первом фото — панорамный вид ул.К.Маркса (ранее — Большой Перспективной), вдали виднеется площадь Кирова, на которой еще нет даже старого здания гостиницы «Украина». В нижнем левом углу — фрагмент стройплощадки: очевидно, возводится жилой дом на углу ул. Шевченко и К.Маркса. А на месте нынешнего кинотеатра «Зоряний» еще стоит одно- или двухэтажное здание.

2

На втором снимке благодаря его уникальной архитектуре многие наверняка узнают здание нынешней библиотеки им.Бойченко, что на углу ул.Ленина и Декабристов. А вот целый ряд магазинчиков за ним большинство кировоградцев уже и не вспомнит. Сейчас на этом месте — ресторан «Весна».

Познакомиться со всеми фотографиями из коллекции В.П.Чангарского можно будет на выставке «Свiтлиноград Чангарського», которая откроется ко Дню города. В связи с ремонтными работами в здании музея выставка будет работать с 15 по 26 сентября (кроме субботы и воскресенья), с 9.00 до 16.00, по адресу: ул.Пашутинская, 39 (рядом с кафе «Астория»). Вход платный: учащиеся и студенты — 2 грн., взрослые — 4 грн. Справки и прием заявок на групповое посещение выставки — по тел.27-18-39.

В тот день с самого утра шквальный ветер разрывал город, сгустившиеся тучи предвещали беду, а дождь все никак не мог начаться. Лишь к вечеру первые тяжелые капли упали на землю, превратившись за полчаса в ливневые потоки. От той сумасшедшей грозы кировоградцы спасались, как могли. Небольшой одноэтажный домик по ул. Щорса, 8 тоже дрожал от страха. Ему было страшнее остальных — потому что жили в этом доме немощные старики, которые здесь, в доме для престарелых «Милосердный самарянин», нашли свой последний приют.

Тогда, год назад, домику не повезло — молния угодила в деревянное перекрытие и начался пожар. Иван Иванович Галушко, директор приюта, на руках выносил своих подопечных на улицу, просил не волноваться, а сам с ужасом наблюдал за языками пламени, пожиравшими комнаты его подопечных. Им некуда идти. У них нет дома, у них нет семьи. О них некому заботиться. Они забыли, как звучат слова «мама», «папа», «дедушка» и «бабушка». Точнее нет, все совсем не так, у них есть дом — вот этот приют. У них есть семья — нянечки, медсестры, повара, директор и бухгалтер, меценаты и спонсоры. О них эти чужие по крови люди заботятся, а старики, в свою очередь, молятся за свою новую семью Богу.

8 сентября «Милосердному самарянину» исполнилось 18 лет, приют уже совершеннолетний. У него, как и у большинства его жителей, с детства непростая судьба. Вначале Иван Галушко основал приют для престарелых в здании церкви на ул. Советской, 1. Но строение было передано религиозной общине, и пришлось переезжать. Сколько властных порогов было обито, сколько домов пересмотрено, сколько раз у директора опускались руки… Но однажды Иван Иванович узнал, что из здания напротив роддома Святой Анны выселяется фирма. Горисполком дал добро. Так приют обрел новый дом.

Но в каком он был состоянии! Коммерсанты как будто бы отступали с оккупированных земель — сорвали полы, вырвали дверные ручки, испортили окна и двери. И если бы не помощь Виктора Шмидта, который помог сделать ремонт в помещении, кто знает, когда старики праздновали бы новоселье.

Иван Галушко говорит, что ему везет на добрых людей. На следующий день после пожара в приют приехал мэр Владимир Пузаков, оценил убытки и распорядился о финансировании восстановительных работ. Не забывают подопечных «самарянина» и спонсоры. 10 лет назад впервые сюда приехал глава Наблюдательного совета ЗАО «Гидросила Груп» и «Эльворти Груп» Павел Штутман. Это знакомство превратилось для него в моральный долг, в дружбу, которая существует и по сей день. Вот и на прошлой неделе он привез каждому подопечному по теплому одеялу, постельному комплекту, помог лекарствами и продуктами. А хлебом стариков обеспечивает еще один бизнесмен, и персонал приюта ему безмерно благодарен. Всех добрых людей, без помощи которых дом престарелых просто бы не выжил, Иван Иванович помнит и низко им кланяется! Ведь мизерной пенсии жильцов еле-еле хватает, чтобы оплатить коммунальные услуги, а родственники не очень-то и спешат обустроить жизнь когда-то «своих» стариков.

Сейчас приют живет обычной жизнью, с маленькими радостями и потрясениями, успехами и неудачами. Смерти здесь не боятся. Все понимают — она рано или поздно придет, и не спрячешься от нее, не скроешься. Поэтому первое, что делают поступившие в приют жильцы, — пишут заявление с пожеланиями, как и где их похоронить, чтобы не было потом недоразумений с родственниками. Похороны ведь тоже ложатся на плечи приюта, и дело тут не только в финансовой стороне, хотя с этим тоже сложно. Некоторые родственники даже в последний путь не соизволят провести, не то что чувства человеческие проявить.

Директору и его помощникам очень больно терять своих подопечных, к которым привыкли, прикипели душой. Сейчас здесь коротают век 5 женщин и 13 мужчин в возрасте от 52 до 96 лет. 7 уютных комнат, в которых живут по 2-3 человека, привычные «советские» обои, в прикроватных тумбочках документы и черно-белые фотографии когда-то большой семьи, иконки возле каждой кровати, на стенах и полу старенькие коврики. «Некоторые из дому их привезли, — говорит Иван Иванович. — Люди умерли, а коврики остались».

Дальше по коридору — кухонька с несколькими столами, холодильник, телевизор, на стене лампадка. Готовят свои повара, меню — борщ, молочный суп, каши, колбаса, булочки.

— Какое у стариков любимое блюдо?

— Горячая еда, — говорят сотрудники «самарянина». — Некоторых наших подопечных дома вообще не кормили. Хорошо, если раз в день что-то перепадало. Намучились они, наголодались. Здесь отъедаются, каждой тарелке горячего супа радуются, как подарку.

Предательство близких людей здесь знакомо почти всем. Только единицы попали сюда, потому что похоронили всех родственников, остальные близким больше не нужны. Некоторые так и не могут смириться с мыслью, что они оказались в «богадельне». Но чаще старики не помнят предательства и мечтают попасть домой. Одна из сегодняшних жительниц «Милосердного самарянина» постоянно просится в село, все ей мечтается как когда-то «сажу потрусить».

А персонал приюта, как может, скрашивает старикам одиночество.

— Бывают же многодетные семьи, где по 15 детей. А старики что? Они же — как дети, мы их родными считаем, несмотря на то, что с некоторыми очень сложно, характер! — говорит пожилая улыбчивая и какая-то очень уютная женщина, бухгалтер и медсестра по совместительству Лидия Ивановна Пастернак, Лидочка, как ее зовут все.

За здоровьем стариков следит Любовь Чайка, доктор. Каждому таблетки в срок дает, смотрит, чтобы не переволновались, не переутомились. Три санитарки купают лежачих пациентов, убирают за ними и, несмотря на внешнюю непривлекательность работы, любят своих стариков. «К нам многие молодые приходят устроиться на работу, но побудут час-два и убегают. Не выдерживают. А нам не в тягость», — говорят старые сотрудники. И правда, никто кроме них не пожалеет об утрате, никто не вспомнит рассказы ветеранов о сражениях за родину в Великой Отечественной войне, никто не почтит память стариков.

На директора Ивана Галушко жители приюта вообще нахвалиться не могут. Ко мне подъезжает еще не старый мужчина на коляске, у него ампутированы ноги:

— Вы напишите, но только не обо мне. Расскажите, как Иван Иванович меня три раза на руках 2 километра в больницу нес, когда гангрена началась. По ночам сидел, выхаживал, уколы сам делал, — говорит Александр Дьячков, самый молодой житель приюта. Ему 52 года. По молодости работал на Севере, разрабатывал золотые прииски. Семья была — жена и дочь. Там, в зоне вечной мерзлоты, отморозил пальцы ног, началось воспаление, которое привело к ампутации. Жена отказалась от Федоровича, как его называют здесь, дочь, по слухам, вообще опустилась «на дно», стала обыкновенным бомжом. Уже в приюте снова дала о себе знать гангрена — чтобы спасти Александру жизнь, пришлось отрезать и вторую ногу по самое бедро. Дьячков до сих пор не может смириться с инвалидностью и сейчас, бывает, говорит сестричкам, что чувствует, как чешется палец или пятка…

«Тяжко ему было поначалу, одно время даже уйти из жизни хотел. Мы с него глаз не спускали», — рассказывает Лидия Ивановна. — Другой бы сломался, а Федорович ничего, крепится, к Богу обратился, стал добрее и отзывчивее…

Случалось, здешние старики оказывались на улице из-за своей сердечной доброты. Люди научились притворяться, что им дорога жизнь пожилого родственника. Забота и бережный уход заставляли стариков делиться самым дорогим, что у них есть, и они отписывали свои квартиры, как им казалось, надежным людям. А добившись цели, те избавлялись от больше ненужного «любимого» человека. Так, однажды к воротам приюта дочь привезла собственную мать, парализованную после инсульта. Выбросила со старыми вещами, словно на помойку. В приюте старушку выхаживали всем миром. Она стала потихоньку двигаться и разговаривать. Жизнь налаживалась. Невестка даже пару раз навещать приезжала… Сейчас этой женщины нет — несколько лет тому назад она умерла.

Невыносимо видеть, как обрамленные морщинками, почти прозрачные старческие глаза наполняются слезами. Пожилые люди, тронутые заботой, раскрывают перед тобой всю свою душу. Людмила Дмитриевна Блинова была писаной красавицей. Удачно вышла замуж, как тогда было престижно, за статного военного, исколесила весь Союз. В период холодной войны жила в Германии, была очевидцем многих событий, о которых писано-переписано в учебниках по истории. Там, в больнице недалеко от Берлинской стены, от рака умер ее молодой муж. Прошли годы, и жизнь забросила Людмилу в Азербайждан, где она работала в Секретариате ЦК Компартии республики, и не кем-нибудь, а сотрудником особого отдела, занималась «секреткой». Позже возглавила региональный Союз вдов ветеранов войны.

Блинова была не только красавицей, но и умницей. Принимала активное участие в самодеятельности, читала стихи при воинских частях, говорят, наизусть знала всего Твардовского. До недавнего времени хранились плакаты и афиши с ее фотографией. Сейчас их уже нет. В период очередного приступа болезни женщина порвала на мелкие кусочки воспоминания о своей прошлой жизни.

У нее в Кировограде была квартира, в которой поселилась сестра мужа. Когда Людмила попыталась вернуть жилье, то родственница ее просто выгнала вон. В приют «Милосердный самарянин» Блинову привезли соседи. Оставили в коридоре, в беспамятстве.

До сих пор Людмила Дмитриевна сохранила осанку, не испорченную годами и болезнями, великолепный голос, и, когда подошла поздороваться, запела — красиво, чисто, трогательно…

— Она у нас такая аккуратистка. Во дворе убирает, каждый листик на кучку выносити складывает, — говорят Лидия Пастернак. — Наверное, ее надо было бы в больницу на поселок Новый отдать, но нам жалко. Старики там быстрее умирают.

Но есть в приюте и другие истории. Добрые. Светлые. Здесь Иван Матвеевич Голобородько, 96-летний ветеран, сохранивший в свои годы ясный рассудок и твердую память, встретил 82-летнюю подругу жизни. Пожилые люди «сошлись характерами», часто их видят сидящими рука об руку и воркующими как голубки. Громко, правда, потому что Галина Ивановна плохо слышит. Иван Матвеевич балует свою спутницу, подкармливает ее, все самое вкусненькое отдает, а если кто, не дай Бог, слово поперек скажет, резко осаживает, ставит на место.

— Когда Иван Матвеевич в больницу попал, Галина за него очень переживала, все расспрашивала, как там он, с нетерпением ждала возвращения, — говорит директор.

— Нам хорошо здесь! В тепле, в добре, кормят хорошо. Что нам, старикам, еще надо?! — задорно улыбается Голобородько. И действительно, подопечным приюта нужна всего лишь малость — капелька общения, наперсток любви да горстка тепла и понимания.

Иван Иванович Галушко ничего для своих подопечных не просит. Только беспокоится, что в приюте надо бы к зиме заменить окна, иначе «придется клеить целлофаном». А Лидия Ивановна лишь всплескивает руками, мол, мы и так всем, кто нам помогает, благодарны…

На входной двери Кировоградского объединенного городского военного комиссариата вывешена для всеобщего обозрения отнюдь не радующая информация. Молодой человек, лицо которого изображено на листовке, житель Кировоградского района, осужден за уклонение от срочной военной службы и приговорен судом к лишению свободы сроком на один год. Фактически — за отказ служить в украинской армии. Случай, что называется, из ряда вон выходящий — первый за последние семь лет. Еще менее радует, что в весеннем призыве этого года таких «отказников» оказалось двое. Уголовное дело в отношении второго из них в судебном порядке еще не рассмотрено…

Фактическая сторона дела укладывается в несколько сухих строчек. Эти два призывника, прошедшие всю предварительную процедуру, «передумали служить» на самом последнем этапе — не явились на призывную комиссию для отправки в свои воинские части. Кировоградский объединенный городской военный комиссариат направил материалы в прокуратуру города. Обоих «отказников» задержала милиция. Судом гражданин Романовский за уклонение от военной службы приговорен по статье 335 УК Украины к лишению свободы сроком на 1 год с содержанием в колонии общего режима. Получается, молодой человек, вместо того чтобы достойно исполнить свой гражданский долг и с честью отслужить год в Вооруженных силах Украины, «выбрал» самый недостойный вариант: год тюрьмы и пятно на биографии на всю оставшуюся жизнь…

При этом, как рассказывает военный комиссар Николай Тищенко, Игорь Романовский не производит впечатления мальчишки-несмышленыша, не ведающего, что творит. Ему двадцать первый год, состоял в причте православного Кафедрального собора, как и почему сложил сан, неизвестно, но в период своей церковной службы регулярно получал отсрочки от призыва. Так, может быть, в этих отсрочках все дело — не они ли укрепили служителя церкви, пусть ушедшего в мирскую жизнь, что армия и без него обойдется? Тем более, если взглянуть с другой стороны, сегодня украинская армия действительно «обходится» без огромного множества молодых людей. Одним здоровье не дает возможности послужить Родине, другим — семейные обстоятельства или необходимость продолжать учебу, третьим, увы, — судимость. Наконец, и самой армии не требуется столько солдат, сколько требовалось ранее. К примеру, из призыва, с которым должен был уйти Романовский, из почти двух с половиной тысяч молодых людей, которым были отправлены повестки, убыли в войска только 187 человек — лишь один из тринадцати…

И все же, коль скоро выбор пал на тебя, не слишком ли недостойной выглядит такая позиция: пусть, дескать, за меня кто-нибудь другой послужит? Но ведь действительно за Романовского пошел служить другой — молодой человек, оставленный в резерве до осеннего призыва.

Впрочем, судя по рассказу полковника Тищенко, поначалу призывник оставлял впечатление человека, который, возможно, служить и не рвется, но все же пытается достойно выйти из ситуации. Для начала прибег к аргументу: я — священнослужитель. Однако подтверждающих документов, которые потребовал военкомат, не представил. Затем попытался использовать другой аргумент: я женат. В ответ услышал: ну, если бы жена была хотя бы беременна… Через месяц вновь появился в военкомате с сообщением: жена — беременна! Значит, нужно предоставить подтверждающие этот факт медицинские документы, сказали ему в ответ. Но и таких документов призывник не принес. Следовательно, никаких оснований для отсрочки у него не было. И тогда он выбрал последний довод: мне нужно работать и зарабатывать деньги. По словам Н.Тищенко, он и в суде пытался оправдать свою неявку в день отправки в войска тем же: хочу работать и зарабатывать деньги… Жаль человека, но жизнь себе он сломал сам.

Коснулся разговор с военным комиссаром и возможности выбора альтернативной службы — вместо службы в армии. Но осталось ощущение, что украинский законодатель что-то в этом отношении недодумал. Да, право у призывников на альтернативную службу есть. Причем решение об этом находится в компетенции даже не военкомата, а комиссии при горисполкоме. Подразумевает она, как сообщил военный комиссар, работу в медицинском учреждении по месту жительства медбратом. Но, в отличие от службы в войсках, эта «обязаловка» длится два с половиной года. Причем самовольный отказ от такой работы фактически равен дезертирству. Но зато в течение этих двух с половиной лет «альтернативник» получает за свою работу зарплату, а по окончании этого срока получит военный билет и будет поставлен на учет в военкомате как специалист-медик, которые, в случае боевых действий, тоже нужны армии. Огромный минус — один: получается, что право на альтернативную службу дает лишь принадлежность к религиозным конфессиям, запрещающим брать в руки оружие. Тем самым, получается, законодатель сам толкает украинскую молодежь в объятия религиозных конфессий, для нашей страны совершенно не традиционных, если не чуждых.

И еще на одном аспекте сделал акцент военный комиссар. Военная служба — это не только почетная обязанность каждого гражданина, но и определенная страница в его биографии. Молодежи стоило бы присмотреться к представителям старшего поколения, прошедшим срочную службу и служившим даже не год, как сейчас, и не полтора-два, как в недавнем прошлом, а все три или четыре года. И для подавляющего большинства из них этот факт остается поводом для гордости. По оценке военного комиссара, те молодые люди, которые сегодня любыми путями пытаются уклониться от военной службы, просто обкрадывают себя. Дело даже не в том, что служба делает из мальчиков мужчин. Дело в том, что молодой человек существенно ограничивает свой возможный выбор будущих профессий. Служить в прокуратуре, в милиции, в подразделениях МЧС, на таможне, в налоговой службе, в СБУ, в спецподразделениях «Титан», «Альфа», «Сокол», в Госавтоинспекции возможно только при том условии, что за твоими плечами была военная служба, а на плечах были погоны.

Востребованы, кроме того, такие люди и на производстве. По словам военного комиссара, к нему регулярно обращаются руководители таких крупных и известных кировоградских предприятий, как «Красная звезда» и «Гидросила»: «Николай Анатольевич, рекомендуйте ребятам, которые отслужили и пришли в военкомат стать на учет, чтобы они обращались в наш отдел кадров». Производственники, за плечами большинства которых тоже есть срочная служба в армии, отлично понимают: на предприятие придет уже не полуинфантильный мальчик, а человек, знающий, что такое дисциплина и ответственность за свой труд.

Результаты, показанные украинскими олимпийцами в Пекине, еще долго будут обсуждаться специалистами и болельщиками. Мы же стараемся по горячим следам узнать мнение тех, кто стал свидетелем главных стартов четырехлетия.

Впервые на Олимпийских играх было три воспитанницы кировоградской школы тяжелой атлетики — старший тренер женской сборной Украины, ЗТУ МСМК Виктория Касьян (на фото справа), тренер-массажист, МСМК Екатерина Резинова (на фото слева) и Юлия Довгаль, выступавшая в категории свыше 75 кг. И хотя все они вынуждены были покинуть родные пенаты, Кировоград Виктория и Екатерина не забывают. Воспользовавшись очередным визитом в родной город наставниц олимпийской сборной, мы попросили их поделиться своими впечатлениями. А поскольку разговор вышел за рамки Олимпиады, в нем также принял участие заслуженный тренер Украины Вячеслав Жуков, под руководством которого девушки делали свои первые шаги в большой спорт.

В.К.: — Сразу отмечу, что женская сборная Украины выполнила все поставленные задачи. Мы добились даже большего, чем ожидали. Серебро Ольги Коробки и бронза Натальи Давыдовой на данный момент — это наш потолок. Наши нынешние возможности не позволяли претендовать на первое место. Китаянки же шли к своему взлету на протяжении десяти лет. В Китае была разработана целостная и четкая система подготовки. За счет высочайшей конкуренции в олимпийскую сборную отобрались действительно лучшие из лучших в своих весовых категориях. Причем ни о чем кроме золота хозяева Олимпиады не помышляли. И они выиграли все виды программы, от малых до больших весовых категорий, в которых участвовали. Притом, что большинство китайцев богатырскими данными не отличаются, они побеждают и в тяжелом весе. Но это и немудрено, ведь там тяжелой атлетикой занимаются больше миллиона человек. В нашей стране штангой реально занимаются в общей сложности чуть более двух тысяч спортсменов. Финансовые возможности также несопоставимы. Поэтому нужно радоваться тому, что имеем.

Е.Р.: — Если говорить о китайцах, то они стремились быть лучшими во всех аспектах. Потрясла четкая организация соревнований, где все было продумано до мелочей. На всех состязаниях тяжелоатлетов, вне зависимости от того, сражались хозяева за медали или нет, зал был переполнен, а зрители приветствовали любые успехи. Нам были созданы такие условия, чтобы мы думали только о выступлениях наших атлетов. Мы постарались сделать все от нас зависящее и рады, что добились определенных успехов. В мои обязанности, помимо прочего, входила и психологическая подготовка девчонок. Так вот, от всех наших спортсменок исходил положительный эмоциональный заряд, который помогал им выдержать психологический прессинг, который на Олимпиаде просто невероятный.

В.К.: — И все же для того, чтобы претендовать на победу, нужно изменить методику подготовки. Нужно пойти по азиатскому или российскому пути, когда все кандидаты в сборную, будь то юниорки, кадеты или взрослые спортсменки, тренируются и готовятся вместе. Тогда каждый сможет реально оценивать свои возможности и стремиться к росту результатов. Ведь у нас сейчас на чемпионате страны первое место занимают девушки, выполняющие норматив мастера спорта. А восемь лет назад, когда я была еще действующей спортсменкой, показывали шестой результат, выполняя мастерский норматив. Правда, тогда нормативы были чуть ниже, но не это главное. Просто на первых порах, когда женскую тяжелую атлетику ввели в олимпийскую программу, повысился интерес, и девушки потянулись в секции. Сейчас же популярность несколько упала. Как следствие, увлекать девчонок стало гораздо сложнее.

Е.Р.: — А все опасения, что тяжелая атлетика вредит женскому организму, в большинстве своем надуманы. Ведь у нас о физическом состоянии тяжелоатлеток судят, глядя на Ольгу Коробку. Не хочу никак обидеть Олю, но она действительно не лучший пример в плане рекламы нашего вида спорта. Но есть еще олимпийская чемпионка Афин Наталья Скакун, выступавшая в категории до 63 кг, которая сейчас весит 53 кг и выглядит прекрасно. Можно посмотреть и на ту же Наташу Давыдову, чтобы понять, что не так страшен черт, как его малюют. Любой вид требует определенного вложения сил. Да и без травм не обходится. Но не думаю, что у тяжелоатлеток больше проблем со здоровьем, чем у гимнасток и пловчих.

В.Ж.: — Для примера скажу, что на недавнем совещании в Киеве нам приводили достаточно любопытные статистические данные. Так вот, больше всего проблем со здоровьем имеют представительницы спортивной и художественной гимнастики, а тяжелая атлетика в этом плане занимает 9-е место из 12 видов спорта. Многих еще пугает проблема допинга. Могу со всей ответственностью заявить, что можно обходиться и без допинга. Талантов у нас предостаточно, спортсменки могут реализовать свой потенциал за счет природных физических данных. Конечно, необходима определенная фармакологическая поддержка, которая помогает атлетам восстанавливаться. А все проблемы возникают из-за нашей нищеты. Добиться сиюминутных результатов за счет более дешевых анаболиков, конечно, легче. А затем отказаться от запрещенных методов уже не получается. При достаточном финансировании неприятностей можно избежать и побеждать честно. Игоря Разоренова, который был уличен в применении допинга на Олимпиаде, по-человечески жалко. По большому счету, он не должен был ехать в Пекин, поскольку на протяжении четырех лет не показывал высоких результатов. Его же тренер Юрий Кучинов, который сейчас работает и с Юлией Довгаль, уверял всех, что его ученик готов побороться за медаль. Доводилось от коллеги слышать заявления, что только он, в отличие от всех остальных, работает чисто. Но, как видим, все обернулось скандалом. Да и Юля Довгаль выступила, по моему мнению, ниже своих возможностей. Тренируясь в Кировограде, она поднимала вес, который позволял претендовать на олимпийскую медаль.

В.К.: — Как тренер команды могу подтвердить, что Юлия была способна на большее, нежели 7-е место. Ей не хватило психологической устойчивости. Да и в тактическом плане были допущены просчеты. Это тот случай, когда риск себя не оправдал.

В.Ж.: — В заключение хотелось бы заметить, что мои ученицы не против вернуться в Кировоград. Опыт Виктории здесь бы очень пригодился. Катя же, понаблюдав за ходом борьбы на Олимпиаде, загорелась желанием вернуться в большой спорт. Лучшие Катины результаты в категории 63 кг не уступают достижениям нынешних лидеров. Возможности у нее прекрасные, и своего последнего слова Екатерина еще не сказала. Мы вместе могли бы замахнуться на олимпийскую медаль. Но другое дело, что в нашем городе, похоже, это никому не нужно. У нас нет условий для подготовки мастеров высокого класса. Единственный специализированный зал для занятий тяжелой атлетикой находится в ДЮСШ «Зiрочка». Но здесь нам тренировочное время урезали до минимума. Финансирование просто смешное. На весь 2008 год нам выделили всего 15 тысяч. Если увеличить эту сумму в десять раз можно реально подготовить призеров олимпийских игр, вернув перспективных атлетов. А есть еще Татьяна Варламова, которая, несмотря на все проблемы, на чемпионате мира по пауэрлифтингу среди юниоров, проходившем в ЮАР, стала бронзовым призером в сумме многоборья и чемпионкой в тяге. При этом областное управление не смогло изыскать средств для того, чтобы чемпионка Европы поехала на мировое первенство. Лишь благодаря помощи известного кировоградского предпринимателя Станислава Березкина удалось не только выехать на первенство планеты, но и добиться там успеха. Татьяна тренируется только полтора года, что для тяжелой атлетики очень мало. Но она способна прогрессировать. Нужно только помочь развиться таланту. Я же как тренер по тяжелой атлетике остался в области в одиночестве. Если ситуация в ближайшее время не изменится, мы можем вообще потерять тяжелую атлетику как вид.

В.К.: — И все же не хотелось бы заканчивать разговор на столь грустной ноте. Хочется надеяться, что кировоградские тяжелоатлеты еще выступят на Олимпийских играх и взойдут там на пьедестал. Мы же готовы помочь всем, чем можем. Но далеко не все зависит от нас.

Беда западных районов Украины заставила мобилизовать все возможные, самые «трудноподъемные» ресурсы страны — даже несговорчивые депутаты полупарализованной Верховной Рады нашли в себе силы разово собраться и принять необходимые бюджетные решения.

Что говорить о людях, для которых зона любого бедствия — непосредственное место работы? Бойцы МЧС из всех регионов и даже спасатели из нескольких соседних стран по долгу службы просто обязаны были быть там. Около месяца в одной из пострадавших областей — Черновицкой — честно отработал и отряд Главного управления МЧС Украины в Кировоградской области — 45 человек личного состава и 8 единиц спецтехники. О том, «как там было», нам рассказал руководитель отряда полковник Олег Твердоступ (на фото справа).

Около месяца они прожили в палаточном городке. Правда, с горячим душем, кухней и столовой. Проблем с подвозом продуктов и пресной воды не было — транспортная инфраструктура там пострадала меньше, чем в горных районах, где передвигаться можно пока только пешком или на вертолете. В Черновицкой же области вполне свободно — где более, где менее — может предвигаться автотранспорт.

Село Черногузы пострадало в основном от сдвигов почвы — повреждено более двух десятков домов. Некоторые из них были полностью разрушены — просто «сложились» как карточные, когда земля под фундаментом начала двигаться. Видеозапись того, как это происходит прямо на глазах, сделанную камерой мобильного телефона — очевидно, кем-то из местных жителей, — была мне продемонстрирована. Страшно.

Другие дома просто ушли под землю, что, по большому счету, равносильно полному разрушению, — жить в здании, по кровлю погрузившемся в яму, согласитесь, невозможно. В-третьих, потрескались фундаменты, и здания могли обрушиться в любой момент — работать даже рядом с ними было смертельно опасно.

Люди, жившие в этих домах, были отселены и жили в это время где придется — у родственников, близких, соседей, из имущества у них осталось только то, что успели (если успели) прихватить с собой, буквально выскакивая из рушащихся зданий…

К слову, Президент в ходе своей поездки по пострадавшим от паводка районам побывал и в Черногузах, впоследствие чего было принято решение о постройке городка для потерявших жилье людей. В начавшихся работах принимали участие и бойцы МЧС из Кировограда.

Главной же их задачей был отвод грунтовых вод, которые, поднявшись, и создали движение грунта, принесшее описанные выше разрушения. Каналы рыли вручную, лопатами…

Вторая «горячая» точка, где пришлось потрудиться нашим спасателям, — село Банылив, стоящее на реке Черемош, которое, в отличие от Черногузов, было затоплено. Спускаясь с гор, вода, тянувшая ил, землю, камни, деревья, а также кур, собак и прочую живность — все, что не успело спрятаться, — прорвала дамбу, закрывающую село.

Дома, стоявшие вдоль русла реки, были затоплены полностью, во дворах поодаль залило часть хозяйственных построек, подвалы и погреба. Кроме того, разрушено было почти два километра газопровода, снабжавшего голубым топливом шесть окрестных сел.

Расчисткой опор, на которых лежала труба, также занимались кировоградцы, и также вручную — техника по все еще остающейся заболоченной после наводнения местности просто не прошла бы. В основном же спасатели работали в частном секторе, помогая местному населению, — очищая дома, постройки и колодцы от ила и мусора, принесенных водой.

— Ребята заходили в дом, брали в руки лопаты, ведра и носилки и выносили всю эту грязь. Колодцы чистили мотопомпами — заливали воду, взбаламучивали ее, откачивали, снова заливали — каждый колодец приходилось чистить, как минимум, по три раза, пока не пойдет нормальная вода, — рассказывает полковник Твердоступ.

В целом за время пребывания в зоне бедствия отрядом с помощью насосной станции и мотопомп была откачана вода из 6 искусственных водоемов, очищено почти 300 колодцев, а также погреба, хозпостройки, частные дома и 250 метров газопровода. Кроме того, спасатели разобрали одно аварийное здание и даже помогли восстановить разрушенные стихией заборы во дворах — в количестве 240 погонных метров.

Человеческий фактор

Конечно, нас в первую очередь интересовало то, как вообще живут люди на опустошенных большой водой территориях. По словам Олега Твердоступа, которого мы попросили поделиться своими чисто «человеческими» наблюдениями, шок у местных был первые несколько дней.

Тогда люди спасались на вторых этажах и крышах, а их дворы, огороды и палисадники на глазах превращались в болото. Пришлось распрощаться и с большинством скарба — после извлечения вещей из ила, заполнившего дома, практически все — телевизоры, прочую бытовую технику, одежду, мебель — оставалось только выбросить.

Но стихия ушла, жизнь начала входить в свое русло — осталась грязь, и ее нужно было чистить. Тем более что человек, особенно наш, привыкает ко всему. Жизнь-то продолжается. И даже начинает бить — ключом…

— Наш лагерь находился посреди села — рядом с Домом культуры. В нем, как и до наводнения, проводились дискотеки — как минимум, раза по три в неделю. Молодежь туда ходила, танцевала, а потом, когда натанцуется, часов в 12 ночи, обязательно считала нужным пообщаться со спасателями. Были и свадьбы — погуляют, попоют песни, потом — приблизительно в час ночи — обязательно придут к спасателям, посмотреть, как они там живут… А подъем у нас в шесть, уже в полвосьмого мы выезжали на объекты, работали по 12 часов в сутки. Поэтому мне приходилось, общаясь с местным населением, просить как-то оградить нас от таких ночных контактов — ребятам нужно высыпаться, — рассказывает командир отряда.

Хотя сами люди, по его словам, гостеприимны и трудолюбивы. И еще — очень религиозны. Так, например, они сами приходили и просили — в воскресенье не нужно качать у нас воду (выходной, праздник — работать нельзя), мол, Бог и так нас наказал за то, что мы поступаем неправильно…

Впрочем, подобные недоразумения негатива во взаимоотношения «наших» с местными не привнесли, отмечает Твердоступ. У тамошних людей было твердое понимание того, что им пришли помочь.

— Не было такого, чтобы бойцов, работающих у кого-то во дворе, хозяева не накормили — хотя у нас работала своя кухня и мы развозили обеды. У них горе, у них затопило все, у них нет газа, но они обязательно доставали банку сала, какую-то консервацию, грибы и кормили ребят — так положено, без обеда работников просто не отпускали…

Вообще местный колорит на спасателей произвел неизгладимое впечатление — несмотря на обстоятельства. Так, сам полковник отмечает, что снова перешел на русский только сейчас — во время пребывания на западе он, русскоязычный, говорил только по-украински. «Там просто невозможно говорить на другом языке — я это для себя ощутил, там совсем другая атмосфера…» — говорит он.

Атмосферу эту, наверное, наиболее точно передает один из «подсмотренных» там эпизодов, который нам пересказал командир отряда. Как-то к работающим спасателям подошли малыш лет пяти с мамой. Происходит примерно следующий диалог: « — Ма, це хто, рятiвники? — Так. — А звiдки вони? — З Кiровоградщини. — А це Україна чи Росiя? — Україна. — А чому ж вони на росiйськiй мовi розмовляють?..»

— Они устроили для нас концерт — на два часа, и это село… И вы бы видели этот концерт! Бабушки, дедушки, молодежь — все они поют народные песни, ставят театрализованные представления, к каждому празднику у них приурочена своя «программка» — люди действительно берегут свои традиции, и там по-настоящему хочется почувствовать себя украинцем, — утверждает Олег Твердоступ.

Говоря о человеческом факторе, нельзя не остановиться и еще на одном эпизоде, пересказанном нам командиром отряда:

— Подходят ко мне ребята, говорят: «Там есть у нас такой Гордиенко, у него 15 числа свадьба…» А он не идет, ничего не говорит — а тем временем десять дней всего осталось. Спрашиваю: «А чего он не подходит, не говорит ничего?» Говорят: «Не хочет, чтобы о нем плохо подумали… Сказали — беда у людей, надо помочь. Значит, надо помогать».

Вопрос с кировоградским начальством — о досрочной отправке молодожена домой — был решен в тот же день, но парень остался работать вплоть до 10 августа — пять дней, по его словам, на подготовку к свадьбе хватит…

Вместо послесловия

Работы в пострадавших районах остается немало — нужно разбирать аварийные дома, строить новое жилье, восстанавливать инфраструктуру. В то же время западная миссия кировоградских спасателей на данный момент завершена — дальше местные МЧСники справятся своими силами.

И все же сам собой напрашивается вопрос: что, если завтра снова дожди? На пороге — осень, а берегоукрепительные сооружения, дамбы и плотины в районах бедствия разрушены. Чтобы их восстановить, от государства потребуются более чем капитальные вложения и оперативные действия. А вот способны ли осилить эту задачу находящиеся в постоянном состоянии войны между собой структуры украинской власти — вопрос непростой и стоящий крайне остро…