Беда западных районов Украины заставила мобилизовать все возможные, самые «трудноподъемные» ресурсы страны — даже несговорчивые депутаты полупарализованной Верховной Рады нашли в себе силы разово собраться и принять необходимые бюджетные решения.
Что говорить о людях, для которых зона любого бедствия — непосредственное место работы? Бойцы МЧС из всех регионов и даже спасатели из нескольких соседних стран по долгу службы просто обязаны были быть там. Около месяца в одной из пострадавших областей — Черновицкой — честно отработал и отряд Главного управления МЧС Украины в Кировоградской области — 45 человек личного состава и 8 единиц спецтехники. О том, «как там было», нам рассказал руководитель отряда полковник Олег Твердоступ (на фото справа).
Около месяца они прожили в палаточном городке. Правда, с горячим душем, кухней и столовой. Проблем с подвозом продуктов и пресной воды не было — транспортная инфраструктура там пострадала меньше, чем в горных районах, где передвигаться можно пока только пешком или на вертолете. В Черновицкой же области вполне свободно — где более, где менее — может предвигаться автотранспорт.
Село Черногузы пострадало в основном от сдвигов почвы — повреждено более двух десятков домов. Некоторые из них были полностью разрушены — просто «сложились» как карточные, когда земля под фундаментом начала двигаться. Видеозапись того, как это происходит прямо на глазах, сделанную камерой мобильного телефона — очевидно, кем-то из местных жителей, — была мне продемонстрирована. Страшно.
Другие дома просто ушли под землю, что, по большому счету, равносильно полному разрушению, — жить в здании, по кровлю погрузившемся в яму, согласитесь, невозможно. В-третьих, потрескались фундаменты, и здания могли обрушиться в любой момент — работать даже рядом с ними было смертельно опасно.
Люди, жившие в этих домах, были отселены и жили в это время где придется — у родственников, близких, соседей, из имущества у них осталось только то, что успели (если успели) прихватить с собой, буквально выскакивая из рушащихся зданий…
К слову, Президент в ходе своей поездки по пострадавшим от паводка районам побывал и в Черногузах, впоследствие чего было принято решение о постройке городка для потерявших жилье людей. В начавшихся работах принимали участие и бойцы МЧС из Кировограда.
Главной же их задачей был отвод грунтовых вод, которые, поднявшись, и создали движение грунта, принесшее описанные выше разрушения. Каналы рыли вручную, лопатами…
Вторая «горячая» точка, где пришлось потрудиться нашим спасателям, — село Банылив, стоящее на реке Черемош, которое, в отличие от Черногузов, было затоплено. Спускаясь с гор, вода, тянувшая ил, землю, камни, деревья, а также кур, собак и прочую живность — все, что не успело спрятаться, — прорвала дамбу, закрывающую село.
Дома, стоявшие вдоль русла реки, были затоплены полностью, во дворах поодаль залило часть хозяйственных построек, подвалы и погреба. Кроме того, разрушено было почти два километра газопровода, снабжавшего голубым топливом шесть окрестных сел.
Расчисткой опор, на которых лежала труба, также занимались кировоградцы, и также вручную — техника по все еще остающейся заболоченной после наводнения местности просто не прошла бы. В основном же спасатели работали в частном секторе, помогая местному населению, — очищая дома, постройки и колодцы от ила и мусора, принесенных водой.
— Ребята заходили в дом, брали в руки лопаты, ведра и носилки и выносили всю эту грязь. Колодцы чистили мотопомпами — заливали воду, взбаламучивали ее, откачивали, снова заливали — каждый колодец приходилось чистить, как минимум, по три раза, пока не пойдет нормальная вода, — рассказывает полковник Твердоступ.
В целом за время пребывания в зоне бедствия отрядом с помощью насосной станции и мотопомп была откачана вода из 6 искусственных водоемов, очищено почти 300 колодцев, а также погреба, хозпостройки, частные дома и 250 метров газопровода. Кроме того, спасатели разобрали одно аварийное здание и даже помогли восстановить разрушенные стихией заборы во дворах — в количестве 240 погонных метров.
Человеческий фактор
Конечно, нас в первую очередь интересовало то, как вообще живут люди на опустошенных большой водой территориях. По словам Олега Твердоступа, которого мы попросили поделиться своими чисто «человеческими» наблюдениями, шок у местных был первые несколько дней.
Тогда люди спасались на вторых этажах и крышах, а их дворы, огороды и палисадники на глазах превращались в болото. Пришлось распрощаться и с большинством скарба — после извлечения вещей из ила, заполнившего дома, практически все — телевизоры, прочую бытовую технику, одежду, мебель — оставалось только выбросить.
Но стихия ушла, жизнь начала входить в свое русло — осталась грязь, и ее нужно было чистить. Тем более что человек, особенно наш, привыкает ко всему. Жизнь-то продолжается. И даже начинает бить — ключом…
— Наш лагерь находился посреди села — рядом с Домом культуры. В нем, как и до наводнения, проводились дискотеки — как минимум, раза по три в неделю. Молодежь туда ходила, танцевала, а потом, когда натанцуется, часов в 12 ночи, обязательно считала нужным пообщаться со спасателями. Были и свадьбы — погуляют, попоют песни, потом — приблизительно в час ночи — обязательно придут к спасателям, посмотреть, как они там живут… А подъем у нас в шесть, уже в полвосьмого мы выезжали на объекты, работали по 12 часов в сутки. Поэтому мне приходилось, общаясь с местным населением, просить как-то оградить нас от таких ночных контактов — ребятам нужно высыпаться, — рассказывает командир отряда.
Хотя сами люди, по его словам, гостеприимны и трудолюбивы. И еще — очень религиозны. Так, например, они сами приходили и просили — в воскресенье не нужно качать у нас воду (выходной, праздник — работать нельзя), мол, Бог и так нас наказал за то, что мы поступаем неправильно…
Впрочем, подобные недоразумения негатива во взаимоотношения «наших» с местными не привнесли, отмечает Твердоступ. У тамошних людей было твердое понимание того, что им пришли помочь.
— Не было такого, чтобы бойцов, работающих у кого-то во дворе, хозяева не накормили — хотя у нас работала своя кухня и мы развозили обеды. У них горе, у них затопило все, у них нет газа, но они обязательно доставали банку сала, какую-то консервацию, грибы и кормили ребят — так положено, без обеда работников просто не отпускали…
Вообще местный колорит на спасателей произвел неизгладимое впечатление — несмотря на обстоятельства. Так, сам полковник отмечает, что снова перешел на русский только сейчас — во время пребывания на западе он, русскоязычный, говорил только по-украински. «Там просто невозможно говорить на другом языке — я это для себя ощутил, там совсем другая атмосфера…» — говорит он.
Атмосферу эту, наверное, наиболее точно передает один из «подсмотренных» там эпизодов, который нам пересказал командир отряда. Как-то к работающим спасателям подошли малыш лет пяти с мамой. Происходит примерно следующий диалог: « — Ма, це хто, рятiвники? — Так. — А звiдки вони? — З Кiровоградщини. — А це Україна чи Росiя? — Україна. — А чому ж вони на росiйськiй мовi розмовляють?..»
— Они устроили для нас концерт — на два часа, и это село… И вы бы видели этот концерт! Бабушки, дедушки, молодежь — все они поют народные песни, ставят театрализованные представления, к каждому празднику у них приурочена своя «программка» — люди действительно берегут свои традиции, и там по-настоящему хочется почувствовать себя украинцем, — утверждает Олег Твердоступ.
Говоря о человеческом факторе, нельзя не остановиться и еще на одном эпизоде, пересказанном нам командиром отряда:
— Подходят ко мне ребята, говорят: «Там есть у нас такой Гордиенко, у него 15 числа свадьба…» А он не идет, ничего не говорит — а тем временем десять дней всего осталось. Спрашиваю: «А чего он не подходит, не говорит ничего?» Говорят: «Не хочет, чтобы о нем плохо подумали… Сказали — беда у людей, надо помочь. Значит, надо помогать».
Вопрос с кировоградским начальством — о досрочной отправке молодожена домой — был решен в тот же день, но парень остался работать вплоть до 10 августа — пять дней, по его словам, на подготовку к свадьбе хватит…
Вместо послесловия
Работы в пострадавших районах остается немало — нужно разбирать аварийные дома, строить новое жилье, восстанавливать инфраструктуру. В то же время западная миссия кировоградских спасателей на данный момент завершена — дальше местные МЧСники справятся своими силами.
И все же сам собой напрашивается вопрос: что, если завтра снова дожди? На пороге — осень, а берегоукрепительные сооружения, дамбы и плотины в районах бедствия разрушены. Чтобы их восстановить, от государства потребуются более чем капитальные вложения и оперативные действия. А вот способны ли осилить эту задачу находящиеся в постоянном состоянии войны между собой структуры украинской власти — вопрос непростой и стоящий крайне остро…
