Счастье, а что еще надо?

Грустно

Печаль всех искушённых в жизни женщин –

Привычное дрожание в коленях,

Так недоступны дорогие вещи,

Так далеки оставившие тени,

И все дома соседок и подружек

Напомнят о случайных незнакомых.

Скучает ветер,

Одинокий ужин,

И вечер, проведенный в клетке дома.

И как всегда нелётная погода

Опять взбивает в чашке кофе пену.

Так близко поздравленья с новым годом,

Но горько как от этих поздравлений!

И снова ночь в скрипеньи половицы,

Как будто грома вешние раскаты;

Касаньем губ испробованы лица,

Ряды  нею испытанных кроватей.

И только так бездушно воет ветер,

Тревожа дрожью тюлевые окна.

Но в первый ряд все проданы билеты,

Глаза и листья мокнут,

Мокнут…

К чему теперь ответы на вопросы,

И просто так не выбраться из тины:

Когда-нибудь ко всем приходит осень,

Весной у всех потрачена невинность…

Малевич

Мальчик с парными каплями сини

Концентрата застывшей тоски

На испятнанный тенями иней

Наносил торопливо мазки.

Рисовал он по памяти солнце,

Что скиталось во тьме сотен «я».

И без сил продолжая бороться,

Торопился добраться до «ять».

И в истерзанном язвами теле

В глубине зрели звуки литавр.

Он стремился приблизиться к цели,

Чтобы вспыхнул во тьме красный шар.

Он писал, как не бредят безумцы,

Вдаль от света ушедшие прочь.

Всё не мог, не хотел обернуться,

Рисовал солнце каждую ночь.

И всю ночь, догорая в экстазе,

Ослеплял точки звёздных заплат,

А наутро замазывал грязью

Получившийся чёрный квадрат.

Счастье

Они счастливы были,

Как птицы весной спозаранку,

И тела их сливались

В конвульсиях каждую ночь;

Там  их души горячечным блеском

Цвели наизнанку.

Он – Адамово семя.

Она – Евина дочь.

И когда щебетали на ветках

Зеленые листья,

И  рассвет свежим ветром вливался

В парчовость гардин,

Еще крепче сжимались,

Срастались усталые кисти,

В одинаковом сне лепетал

Не родившийся  сын.

Кинокадрились дни,

Не затронув их чистые души.

Как же было чудесно –

Вот так просыпаться вдвоем.

Бесконечно «люблю» заполняло

Бездонные уши,

И сливались уста,

Навсегда отодвинув «потом».

И  чужие слова не могли

Оторвать друг от друга,

И чужие друзья уходили

Притихшие прочь.

А когда им казалась любовь их

Зажатою  в угол,

Приходила и их выпускала

Счастливая ночь.

Весь их рай был лишь их –

Никогда не старались одеться.

Он однажды уткнулся

В плечо богом данной жены.

У него отказало,

Не выдержав радости, сердце;

А она долго выла

В иконы лик вместо луны.