Украина Центр

У нас был рок-музыкант Игорь Куприянов. Тот самый, из «золотого» состава группы «Черный кофе» – самой рОковой команды Советского Союза. Все, кто хотел увидеть и услышать настоящую легенду, прикоснуться к ней (в прямом и переносном смысле), насладиться потрясающей музыкой, откликнулись на приглашение Эдуарда Гевы и в воскресенье вечером собрались в клубе «Виктория».

Кировоградцев было, на удивление, немного. Зато были ребята из Малой Виски. Они, как и эксперт «УЦ» в вопросах рок-музыки Юрий Горобченко, сказали, что кавер-версии можно услышать всегда, а увидеть и услышать живое исполнение живой рок-звезды надо постараться успеть. Ведь лет через двадцать нынешняя молодежь будет слушать каверы Игоря Куприянова. Почему же не воспользоваться возможностью услышать его, настоящего?

После качественного, насыщенного музыкой и текстами концерта мы пообщались с музыкантами. Пока Игорь участвовал в автограф-сессии, нашими собеседниками стали гитарист Константин Коныгин и бас-гитарист Иван Нечаев. Виртуозный барабанщик Евгений Москаленко в это время радушно раздавал автографы и барабанные палочки.

– Ребята, вы реально ощущаете, что выступаете с рок-легендой? Или это просто ваш хороший товарищ?

Костя: – Честно говоря, когда мы начинали вместе играть, это ощущалось больше. Но, когда ты постоянно общаешься с человеком, много времени проводишь вместе с ним, – привыкаешь. Я с Игорем около пяти лет играю. Так что он уже хороший товарищ.

– Часто люди говорят, что выросли на песнях, которые вы играете?

Иван: – Часто было. И новички подходили, говорили, что они начинающие, и просили Игоря что-то посоветовать.

– Как лично вам живется в группе? Ведь Игорь был одним из лучших бас-гитаристов хэви-метал советского периода.

Иван: – Ко мне довольно-таки повышенное внимание, ведь я должен как басист марку держать. Приходится много заниматься, чтобы поддерживать уровень, какой был у Игоря. Но теперь он больше концентрируется на вокале, и я думаю, что от этого всем только лучше стало.

– Когда он вас подбирал, был какой-то кастинг?

Костя: – Да, был кастинг. Мы с Игорем вместе были в жюри на одном конкурсе. Наша группа сначала участвовала в конкурсе, заняла первое место, а потом я как победитель стал членом жюри в следующем сезоне. И, когда мы вышли играть своим ансамблем, он нас заметил. Потом мы узнали, что ему требуются музыканты, связались с ним, поговорили, и он нас к себе пригласил.

– Какой Игорь вне сцены?

Костя: – Вообще он довольно-таки веселый человек, общительный.

– Как прошел большой тур по Украине?

Иван: – Замечательно. По-разному в городах приходят люди, но обстановка всегда какая-то семейная. Мы и зрители – одно целое. И в Кировограде было так же. Спасибо вам. Все прошло душевно. Мы довольны. Надеемся, что вы тоже.

Уставший после выступления Игорь Куприянов согласился дать интервью «УЦ».

– Игорь, давайте начнем со строчки из вашей песни «Мой путь»: «В сердце сохранить то, чем жил». Как вам это удается?

– Знаете, это совсем не сложно. Эту песню я написал в 86-м году. Я ее исполняю до сих пор, потому что она, наверное, попала в сердца, а не на уши, как сейчас происходит.

– Скажите, а в принципе можно сохранить то, чем раньше жил?

– Мне кажется, это очень легко. Просто нужно жить с Богом в душе и сердце. Конечно, мы все грешные, но надо стараться эту линию внутри себя держать и не опускаться все-таки до сегодняшней жизни, которая не самая лучшая сейчас. Это очень легко: выбирай друга, выбирай подругу, выбирай свой путь. И если ты внутри несешь тепло – люди придут к тебе сами.

– Вы чувствуете, что настало такое время, когда рОковой искренности тех лет практически не стало?

– Да, никому уже не интересна (такое избитое слово) романтика. Романтика же в сердце. А сейчас всё отталкивается от гитарного рифа. Чем круче риф, тем круче считается группа. Это жалко очень.

– Но вы же были одним из лучших бас-гитаристов своего времени. И вы сетуете на то, что сейчас во главе гитара?

– Но все-таки бас-гитара – это второстепенный инструмент. Хотя согласен – в рок-музыке это один из основополагающих инструментов. Я ведь о чем говорю? Песни никто не сочиняет, сочиняют рифы, на которые что-то орут в микрофон.

– Вы играли в уникальной группе. Она была лучшей «хэви», но при этом удивительным образом сохраняла мелодику, у нее были достойные тексты…

– Для меня это было очень важно. Для меня это и сейчас важно.

– Когда вас называют мэтром, легендой рок-музыки, как вы к этому относитесь?

– С юмором. Если бы я к этому относился серьезно, от меня бы уже ничего не осталось. Я бы сидел где-нибудь на кухне, пил с друзьями водку, бил бы себя кулаками в грудь в пьяных слезах. А приходится очень много работать. Поэтому для таких глупостей, как воспринимать себя легендой, даже нет времени.

Для меня очень важны теплота зала и внимание. Главное, чтобы слушали, о чем я пою. И важно, что сегодня слушали новые песни. Потому что сидеть на двух-трех хитах очень легко. Пришел, сыграл, все довольны. Но надо найти смелость идти дальше, не бояться перешагнуть. Ведь очень многие довольно серьезные группы ничего не делают. Например, одна из моих самых любимых групп – «Воскресение». Не пишут ничего. А какие таланты были!

– Вы пробовали работать на телевидении. Как вам такой опыт?

– Кто-то из мудрецов сказал: «Не останавливайся! Меняй направление!» Реально был момент застоя. Не в творчестве, а никуда нельзя было выйти, всё было закрыто. Не сидеть же на диване и продавливать его…

– Вы обратили внимание на сегодняшнюю публику? Были в основном «полтиннички»…

– Да. В других городах молодежи побольше. Но меня порадовало то, что взрослое поколение слушало мои новые песни, которые оно не знает. Для меня сейчас это было очень важно. Спасибо. Искренне.

Записали Ефим Мармер, Елена Никитина, «УЦ».

А знаете ли вы, что кировоградский водопровод — один из старейших в Украине? И что в этом году у него был маленький юбилей — 120 лет со дня открытия? И что до сих пор часть того первого водопровода исправно служит? Так оно и есть. 17 марта 1893 года первая вода по водопроводу была подана в центральную часть Елисаветграда. Этому, конечно, предшествовала большая работа.

Задумали создать городской водопровод в 1890 году. Тогда весь юг Российской империи просто косила эпидемия холеры, и Елисаветград не был исключением. Уже было известно, что холера главным образом распространяется через грязную воду. И потому сооружение водопровода было нужно в первую очередь даже не для создания более комфортных бытовых условий, а для здоровья населения, против эпидемий.

Как и многое другое полезное, водопровод в нашем городе связан с именем легендарного городского головы Александра Николаевича Пашутина. Он это дело инициировал, Городская дума 24 сентября 1891 года приняла соответствующее постановление. А 20 января 1892 года Пашутин заключил договор на устройство и эксплуатацию городского водопровода с инженером-технологом Михаилом Алтуховым. Менее чем за год водопровод был окончен. Его постройка обошлась городу в 276 тысяч 462 рубля и 68 копеек. Плюс внес свои инвестиции, как сейчас бы это назвали, и Михаил Иванович Алтухов — потому что водопровод отдавался ему в эксплуатацию.

Протяженность труб первого водопровода — 15 с лишним верст. Производительность составляла 150 тысяч ведер в сутки. Воду для первого елисаветградского водопровода брали из водосборных колодцев на Озерной Балке, здесь сегодня находится управление водопроводно-канализационного хозяйства города Кировограда, входящее в состав областного коммунального производственного предприятия «Днепр — Кировоград». Потом воду фильтровали и подавали в резервуар, оттуда — в сеть. Для регулирования давления и распределения потоков на улице Береславской была построена водонапорная башня с баком на 20 тысяч ведер. Сегодня башни, понятно, нет, и улица называется уже не Береславская, а Егорова.

А теперь внимание. Часть того водопровода работает и по сей день! По улице Большой Перспективной, Дворцовой, Шевченко до сих пор вода подается по чугунным трубам, которым 120 лет! И, представьте себе, трубы эти намного надежнее других и еще послужат, как говорят специалисты… Тут дело вот в чем. После войны с немцами в Кировограде большая часть водопроводного хозяйства была разрушена. Восстанавливали как могли. Клали стальные трубы вместо тех, чугунных. Почему? Да какие удавалось достать трубы, такие и клали в землю. Поэтому и диаметр, и толщина у них могли быть разные на разных участках. Именно эти послевоенные стальные трубы обычно и рвутся по всему городу каждый день. Что говорить — 68 процентов труб кировоградского водопровода давно отслужили все возможные и невозможные сроки. А труб этих в нашем любимом городе — более 800 километров.

Кстати, если кто-то считает, что частые порывы труб — это явление сегодняшнего дня, то сильно ошибается. В наши дни число ежедневных порывов — 5-15. Семь аварийных бригад работают каждый день над этими порывами. А вот в восьмидесятые годы в Кировограде было вполне обычным делом ликвидировать по 120-150 порывов в день! Тому было много причин. Потребление было гораздо большим, и давление в сетях было более высоким. Тогда регулировать работу насосов, влияющих на это давление, было намного сложнее, сегодня они имеют частотное регулирование, позволяющее за секунды реагировать на ситуацию в системе, снижать — повышать давление.

В начале прошлого века прибавились новые водозаборы — Речной и Быковский, и далее вся система неуклонно развивалась и расширялась. Со временем по причинам низкого качества воды (высокое содержание минеральных веществ) были выведены из эксплуатации Озерный, Речной, Быковский и Злодейский водозаборы. Но все равно сегодняшние масштабы всего комплекса поражают.

Кировоградское водопроводно-канализационное хозяйство сегодня — это:

811 километров водопровода;
307 километров труб канализации;
10 водных насосных станций;
24 канализационные станции;
водозаборы «Холодные Ключи», «Лелековский», «Севериновский».

А также резервуарные площадки, хлораторные, станции обеззараживания воды, пожарные гидранты и много-много другого. Да что говорить — у Кировоградского водоканала более тринадцати тысяч колодцев и, соответственно, столько же люков! Так что, когда увидите зияющую дыру на дороге, не спешите обвинять во всем водопроводчиков. Во-первых, колодец может быть не их, а «Укр­телекома» или «Кировоградоблэнерго». А во-вторых, только на новые люки здесь ежегодно тратят очень большие деньги, которые могли бы пойти на замену труб, к примеру. И все менять сразу просто не успевают — металлисты «работают» почти каждую ночь.

Главные объемы воды приходят в Кировоград, естественно, из Днепра, по всем известному водоводу. Недалеко от села Высокие Байраки построена так называемая «Зона 1», где находятся накопительные резервуары воды на 40 тысяч кубометров. Отсюда вода передается на насосную станцию, которая построена на 101 микрорайоне.

Она вполне современно оборудована.

— Насосы с частотным регулированием дают существенную экономию электроэнергии, даже при практически круглосуточной работе — рассказывает главный инженер Кировоградского ВКХ Виктория Трофимович. — При этом замененные двигатели по мощности вдвое меньше.

— Когда Кировоград больше всего «выпивает» воды за день? Летом?

— Больше всего под Новый год, когда все массово потребляют намного больше воды. Получается расход на порядок больший.

Канализация в Кировограде намного моложе водопровода. До 1947 года ее не было вовсе! Работал городской ассенизационный обоз из 10 машин и 60 повозок с лошадьми, они очищали выгребные ямы по всему городу и свозили на специальные поля ассенизации. Представляете, какие ароматы вокруг стояли! Первая очередь кировоградского канализационного комплекса была закончена в 1960 году. Вторая очередь — в 1973-м, вскоре заработали и очистные сооружения на Завадовке.

Говорит начальник лаборатории канализационных очистных сооружений Оксана Ярешко:

— Наши очистные работают с сентября 1974 года. Лаборатория поделена на две части. В них мы занимаемся определением химических и бактериологических показателей сточной воды, а также контролируем речку в месте сброса уже очищенной воды по 32 показателям, которые регламентируются СанПиН (Санитарные правила и нормы).

По всем показателям мы нормы соблюдаем, кроме содержания фосфатов. Лет десять назад фосфатов в наших стоках было 8-10 миллиграммов на кубический дециметр. Сегодня — больше 30! Отчасти тому виной использование стиральных порошков и другой бытовой химии, содержащей фосфаты. Но основная причина в том, что люди начали экономить воду! Система уже так не промывается, как раньше. Раньше и горячей водой промывалась, сегодня этого практически нет. Фосфаты получаются более концентрированные, меньше разбавляются. Фосфор вырабатывается и в процессе работы очистных сооружений. Правила регламентируют, что мы должны удалить 20% фосфатов в принимаемых стоках. Мы удаляем их на 80 процентов! Но все равно имеем превышение, и мы платим штрафы, но выше головы не прыгнешь. В основном же наши очистные со всем справляются.

Очистные сооружения — сложный большой комплекс на большой территории. Сначала стоки из разных концов города поступают в чашу — большой бетонный приемник. Из него стоки самотеком дальше проходят все «инстанции». Сначала идет грубая механическая очистка через решетки. Чего только наши люди в канализацию не выбрасывают! И покрышки встречаются, и посуда, и даже подушки. Потом стоки проходят пескоочистку, из названия понятно, что на этой стадии оседает песок. Затем приходит очередь первичных отстойников. Из них стоки следуют на аэротенки с активным илом, где происходит биологическая очистка. Не будем перегружать вас сложными подробностями, скажем проще — здесь бактерии естественным способом, придуманным самой природой, разлагают все плохое, находящееся в стоках. При этом газ выделяется, который по проекту должен был отапливать весь местный комплекс, но метантенки в свое время до конца не довели, а газгольдерную не успели построить, а сейчас таких больших необходимых средств у предприятия нет.

Последняя очередь очистных сооружений была введена в 1993 году. Рассчитано все с запасом. Сейчас все мощности очистных не задействованы — нет необходимости. Народ стал экономным, воду расходует меньше. Нагрузка увеличивается разве что в дождь. Но наши очистные сооружения готовы справиться с любым объемом осадков, это точно, с этим проблем нет.

Примерно 36 тысяч кубометров стоков в сутки «производит» Кировоград. Очистные сооружения же рассчитаны на вдвое больший объем.

Отвечает за слаженную работу всего комплекса городского водоснабжения и отведения стоков, за всех 663 работающих человек, Валентина Давидчук (на фото), директор Кировоградского водопроводно-канализационного хозяйства. Ей слово:

— Когда-то пришла к нам бабушка одна, говорит — мне надо отремонтировать водопровод. Я говорю — раскопайте у себя во дворе, а мы уже подъедем, свою работу на ветке сделаем. Я приехала, смотрю — бабушке 70 лет, и дедушке 75, мне так больно стало, и я в нарушение правил пригнала трактор, он раскопал эту траншею. Сделали мы им воду. Прошло время, я в отпуске была, выхожу — говорят, бабушка дважды приходила, вас искала. Приходит снова. Приносит пару килограммов помидоров, рассказывает: это я вырастила благодаря той водичке, что вы мне сделали. И чуть руки не целует… Я на всю жизнь запомнила этот случай. Именно так понимаешь, для чего работаешь. У нас трудятся люди, которые понимают всю важность и ответственность нашей работы. Есть династии, в третьем поколении люди работают, есть целые семьи (32!), работающие вместе.

Хозяйство большое. Главная проблема — трубы. Мы каждый год стараемся менять от 4 до 6 километров труб на новые пластиковые, но все равно этого мало. Самортизировано 68% водопроводных и 58% сточных труб. Колодцы требуют замены…

На сегодняшний день мы имеем 98 тысяч абонентов, 2 тысячи из них — предприятия.

Кировоград стал намного меньше потреблять воды. Если в начале девяностых мы ежедневно из водовода «Днепр — Кировоград» брали 125 тысяч кубометров и 25 тысяч из своих источников, а всего город потреблял 150, то сейчас из водовода мы берем 45-50 тысяч кубометров, максимум летом, и 10 тысяч кубометров берем своих. Почти втрое меньше.

Сегодня 87 процентов абонентов имеют счетчики воды. Каждый считает свои деньги и расходует воду меньше.

Раньше мы работали почти вслепую. Качают насосы да и качают, а сколько? Все считалось по техническим характеристикам насосов. Сейчас на всех насосных станциях на входе и на выходе стоят счетчики, мы четко понимаем, что, куда и почем идет. Постепенно ставим счетчики на микрорайоны, чтобы видеть, какое соотношение между поданной водой и собранными платежами. Не «собрали» воду и при этом нет видимых порывов, значит, ищи скрытый порыв (когда вода не выходит наружу) или незаконную врезку.

В замене прохудившихся труб периодически помогают область и город, выделяют средства. В жилых кварталах иногда люди сами собирают средства на новые трубы, а мы за свой счет производим их замену. Причем уменьшаем диаметр. Старые трубы имеют избыточный, слишком большой для нынешних объемов диаметр, мы их меняем на пластиковые трубы меньшего диаметра.

Есть свои проблемы и с канализацией. Меньшее количество стоков не дает возможности нормально самоочищаться канализационным сетям, поскольку малые скорости течения стоков.

— Если вдруг случится маленькое чудо и вам выделят сто миллионов гривен, на что в первую очередь вы бы их потратили?

— В первую очередь купили бы более экономичное насосное оборудование. Заменили бы аварийные участки трубопровода. Ну и, конечно же, обновили бы технику. Нужны более экономичные аварийные машины. Нужна новая машина для разрытия мерзлого грунта (фреза), у нас она всего одна, и приходится постоянно ее ремонтировать, поддерживать в рабочем состоянии, а зимой без нее невозможно. Купили бы более мощную каналопромывочную машину для прочистки канализации, нам нашей одной недостаточно…

Будем надеяться, что все так и будет. И впредь наше водопроводно-канализационное хозяйство будет снабжать нас хорошей водой и бесперебойно очищать город.

Геннадий Рыбченков, фото Елены Карпенко, «УЦ».