Эти люди в основном живут сегодня почти так же, как в свое время работали — тяжко, скромно и незаметно. Случалось, они ненадолго становились героями — когда под землей случалась авария, а они, подстегиваемые жаждой жизни, находили в себе силы и выбирались на свет Божий. Но такие подвиги ценились не слишком высоко — о них и первое время-то говорили немного, а вспоминали и того реже. Ну а происшествия, ломающие одну-единственную судьбу, и вовсе оставались за гранью всеобщего внимания. И уж совсем немногим известно, как трудно сегодня приходится простому шахтеру-инвалиду.
Уже сам этот статус говорит об особом приговоре судьбы. Как правило, дни шахтера-инвалида — это маленькие «схватки» с тяжелыми болезнями, причем речь идет не только о фактических травмах, полученных на производстве, но и о целом букете профессиональных заболеваний. Положение нередко усугубляется нехваткой самых необходимых материальных благ, зачастую — одиночеством и практически всегда — равнодушием со стороны государства и общества. Возможно, именно поэтому шахтерам-инвалидам так необходима взаимоподдержка. Именно она является сутью существования Союза инвалидов-горняков Александрии, созданного в 1996 году и возглавляемого ныне Сергеем Горбачевым.
Организация, существующая исключительно на общественных началах и входящая в Союз инвалидов-шахтеров Украины, — для многих единственная надежда в борьбе за выживание. А то, что такую борьбу александрийские горняки-инвалиды ведут всё последнее десятилетие, доказывают сотни примеров живых и, увы, мертвых…
74-летний александриец Виктор Мазуренко — один из членов местного союза инвалидов-горняков — имеет 44 года общего стажа, из них почти половину отработал под землей на добыче угля. Свою трудовую биографию начал забойщиком на шахте «Верболозовская», а дорабатывал уже токарем в Управлении монтажных и демонтажных работ (УМДР). Трагедию же, которая случилась с ним почти три десятка лет тому назад, убеленный сединами шахтер до сих пор не может вспоминать без дрожи в голосе.
Тогда ему выпало работать в ночь, в третью смену. Все произошло в долю секунды. Мазуренко и опомниться не успел, как очутился в жерновах огромного комбайна. С многочисленными переломами его нашли уже выброшенным на конвейер. Потом говорили, что не сработала сигнализация. Фактически же предприятие не смогло должным образом обеспечить безопасность шахтерского труда. Когда искалеченного забойщика в тяжелейшем состоянии срочно доставили в больницу, медики в один голос утверждали, что не выживет — травмы, мол, с жизнью несовместимые.
В итоге Виктору Терентьевичу много месяцев подряд пришлось провести на больничной койке в неподвижном состоянии. Но выжил. Понемногу стал заново учиться ходить. Сразу получил вторую группу инвалидности, а ровно через год — третью. Еще через год медицинская комиссия и вовсе сочла Виктора Мазуренко вполне здоровым человеком и оставила за ним лишь символические 20% потери трудоспособности — именно тот нередкий случай, когда человек имеет травму, но у него нет группы инвалидности. Как следствие, глава семейства потерял и положенную инвалиду пенсию, и соответствующие льготы.
Лишение социальных выплат ощутимо ударило по карману 45-летнего отца двоих детей, а до пенсии было еще далеко… И хотя руководство шахты нечасто тогда «входило в положение» инвалидов, не имеющих юридического подтверждения своего статуса, все же Виктору Терентьевичу повезло. Учитывая прежние заслуги шахтера, его перевели на так называемый «легкий труд», где он и проработал до самой пенсии.
Сейчас пожилой александриец еле двигается — продолжают сказываться травмы. Из дому почти не выходит, разве что во двор по вечерам в домино постучать да по-стариковски посудачить. Пенсию Виктор Мазуренко вдвоем с женой получают по нынешним временам хоть и приличную, но практически вся она уходит на лекарства. Говорит, имей он статус инвалида, возможно, в материальном плане было бы полегче, но ведь для этого снова надо проходить врачей, комиссию. А на это у Виктора Терентьевича уже нет ни сил, ни возможностей…
По отраслевой статистике, очень мало найдется шахтеров, которые за всю свою трудовую жизнь не получили хотя бы одного перелома, а в среднем на каждого горняка приходится до 10 травм разной степени тяжести. Эта мысль может показаться жуткой, но практически каждый шахтер, приходящий работать в забой, здоровым оттуда уже не выйдет.
Но помимо травм есть еще и профессиональные заболевания. У шахтеров профзаболевания особенно тяжелы, и уж если появляются, в большинстве случаев становятся хроническими. Это, к примеру, радикулит шейных отделов позвоночника, связанный с многолетней нагрузкой на него, когда шахтерам практически постоянно приходится носить тяжести. Часто встречается тремор — последствие работы с пневмо- и электроинструментами. Человек, страдающий подобным недугом, зачастую сам не может даже одеться, руки просто не работают. Кроме того, шахтеров поджидает хронический бронхит или даже силикоз — запыление легких угольной пылью, из-за этого плохо работает сердце, появляются проблемы с давлением…
Бывают травмы, которые выявляются не сразу, а чуть позже — посттравматический радикулит, например. Вообще специалисты считают, что по истечении 7,5 лет каждый рабочий должен уходить с шахты, чтобы хоть как-то сохранить свое здоровье. Они же остаются там настолько долго, насколько им позволяют силы…
А дальше немалая часть оставшейся жизни проходит в стенах различных больниц и поликлиник, состоит из бесконечных курсов лечения и попыток поправить загубленное здоровье — сохранить хотя бы то, что от него осталось. И в этих отчаянных попытках люди сталкиваются со стеной равнодушия, которую умело выстраивают наши чиновники.
Например, указом Министерства охраны здоровья от 14 апреля 2003 года был утвержден «Перечень лекарственных средств отечественного и зарубежного производства, которые могут приобретать учреждения охраны здоровья, полностью либо частично финансируемые из государственного или местного бюджетов». Ссылаясь на упомянутое постановление, александрийская городская власть недавно утвердила свой список льготных лекарственных препаратов всего из 79 позиций. И вошли туда, как оказалось, далеко не все лекарства, предусмотренные министерством. Согласно закону, инвалиды-шахтеры могут приобретать их с 50%-ной скидкой. Однако, по словам Сергея Горбачева, зачастую многих из обозначенных в списке препаратов либо вообще нет в наличии, либо же они малоэффективны при лечении серьезных шахтерских недугов. Вот и приходится инвалидам-горнякам почти всю свою пенсию тратить на дорогие и действенные импортные препараты.
Но иногда происходят с шахтерами и совсем уж из ряда вон выходящие случаи. Вот, к примеру, история 55-летнего александрийца Владимира Неруха.
Как-то в 1984 году, возвращаясь домой из очередной командировки, бывший начальник энергомехцеха УМДР попал в аварию, вследствие которой потерял 50% трудоспособности, а взамен получил третью группу инвалидности. До 2001 года предприятие выплачивало ему положенные за инвалидность деньги — до тех пор, пока 4 года назад в Украине не был создан Фонд социального страхования от несчастных случаев (ФССНС), который по определению принял на себя выплату компенсаций за утерю трудоспособности всем регрессникам, в частности, угледобывающих предприятий.
Казалось бы, государство нашло неплохой выход из ситуации, когда многие предприятия вследствие развала угольной промышленности оказались неспособнымии позаботиться о своих инвалидах. Добавим к тому же, что для тех инвалидов, которые из-за полученных травм не могут работать, такие выплаты являются единственным источником существования. Однако ФССНС прекратил Владимиру Неруху, по его словам, платить деньги за инвалидность. Более того, инициируя судебные разбирательства, представители ФССНС дважды пытались опровергнуть факт производственной травмы — на местном и на областном уровнях. К счастью для Владимира Петровича, пока безрезультатно. Но на этом, как оказалось, его мытарства не закончились — дело еще предстоит расмотреть Верховному суду. И, тем не менее, каковым бы ни был окончательный результат судебной тяжбы, в настоящий момент человек вынужден едва сводить концы с концами, не имея работы и получая лишь нищенские социальные выплаты.
У александрийских шахтеров-инвалидов есть еще и не такие серьезные проблемы местного уровня, но оттого не менее важные. Например, отсутствие льгот для этой категории на проезд в маршрутных такси. «Есть, правда, в городе рейсовый автобус, где мы можем ездить бесплатно, но он ходит так редко, что практически никто из нас на него не рассчитывает», — жалуются члены союза инвалидов-горняков. А как понять то, что люди, все свое здоровье отдавшие углю, зимой вынуждены замерзать в холодных жилищах? Особенно, по словам горняков, обидно, когда это касается тех, кто живет в частных домах. И глядя на них, я подумала: неужели так сложно нашим местным властям хотя бы попытаться создать для них достойные условия жизни? Неужели же за много лет тяжкого труда на государство они заслужили только его холодное равнодушие?..
