Пусть и вас Бог бережет

Когда в прошлом году наша редакция получила письмо Ивана Кирилловича Охрименко, в котором автор описал потрясающую историю родительского дома, мы решили во что бы то ни стало побывать на этой поистине сказочной усадьбе. На первый взгляд, реализация этой идеи не должна была составить труда: описанный дом находится недалеко – в селе Низшие Верещаки (Нижчі Верещаки) Александровского района. Но «экспедиция» осложнялась некоторыми моментами. Сам Иван Кириллович живет в другом районе. А его брат, Андрей Кириллович, приезжает только летом на пару недель. Без хозяев там делать нечего…

Мы ждали год. Как только узнали, что старший брат снова приехал из Донецка на родину, решили ехать. Поездка, к сожалению, стала возможной лишь в день отъезда донетчанина обратно. Тем не менее, отправились в путь. Несмотря на небольшое расстояние между Кировоградом и Низшими Верещаками, найти дом для нас оказалось довольно сложно. Исколесив множество дорог, идущих вдоль посадок, полей, оврагов, самостоятельно мы не смогли найти нужной нам. Спасибо двум маленьким местным жителям — Владику и Насте, ставшим нашими проводниками. Дорогу они знали хорошо – бывали у деда Андрея в гостях, рассматривали его необыкновенный двор. Наконец увидели его и мы.

«Я здесь родился и вырос. Потом уехал, но регулярно приезжал к родителям. За старенькой мамой присматривал лет десять. Но после ее смерти все равно продолжаю приезжать в уже пустой дом – втянулся. Пытался обрабатывать огород, что-то выращивать, но бизнеса на картошке не получилось, поэтому я просто навожу порядок во дворе, поддерживаю дом, в общем, сохраняю батькивщину. Жалко бросить. Мое это, родное», — рассказал нам Андрей Кириллович.

Наверное, это не единственная украинская хата, которую дети после смерти родителей не продали. Но в основном их используют под дачи – наезжают иногда пожарить шашлык, иногда засаживают огороды, убирают урожай, заколачивают окна и двери на зиму и – до следующего лета. Здесь же все по-другому. Во всем – в доме, в каждом дереве, в травинке – история, которую сохраняют заботливые руки и неравнодушные души братьев Охрименко.

Место, на котором построена хата, было выбрано не случайно – какая-то мудрая женщина подсказала предкам Охрименко, где именно надо ставить дом. Послушались совета и ни разу не пожалели. Как будто Бог всегда ее оберегал. Даже во время Великой Отечественной войны немцы, отступая, подожгли этот дом, в котором был расположен их штаб. Но хозяйка вовремя вернулась из соседнего села и успела потушить пожар. Потом, со временем, хату пришлось перестраивать, но ни на сантиметр фундамент не был сдвинут.

Андрей Кириллович рассказал, что в детстве с замиранием сердца слушал сказки и легенды бабушки – местной жительницы. Естественно, и воспринимал услышанное как сказки. А потом, повзрослев, осознал: она рассказывала историю рождения Богдана Хмельницкого. Якобы он был рожден вне брака и подброшен в семью «заможного» селянина. Поскольку младенца нашли под ветками хмеля – дали ему фамилию Хмельницкий. Ну а Богдан – Богом данный.

Поговаривали, потом, в зрелые годы, Богдан приказал поставить арку на месте, где он был найден приемными родителями. Андрей Кириллович рассказал, что как-то с отцом что-то копал во дворе, и они наткнулись на остатки фундамента – два квадрата на некотором отдалении один от другого. Находка оказалась не чем иным, как фундаментом арки. Камень от фундамента сейчас лежит у подножия рукотворного памятника Богдану Хмельницкому, который сделал Андрей Кириллович. Здесь же, под нарисованным портретом Богдана, описана история рождения гетмана. Но самое чудесное то, что на месте, описанном в легенде, и сейчас растет хмель.

Братья Охрименко это место назвали историческим заповедником, о чем свидетельствует табличка, прикрепленная на дереве усадьбы. Заповедник, который больше напоминает исторический музей, украшен картинами, надписями, фигурами из выкорчеванных деревьев. «С детства я хорошо рисовал, за что и получал, – вспоминает Андрей Кириллович. – Отец частенько за ухо тягал – я ж и глупости разные рисовал. Пробовал поступать по сельскохозяйственному, зоотехническому профилю. Заметил, что не тянет к этому. Поехал в Киев, поступил в художественно-архитектурное училище». Но непреодолимое желание творить – это от Бога.

В доме на стенах висят портреты членов семьи Охрименко, написанные Андреем Кирилловичем в разные годы. Есть автопортрет. Отец и мать изображены на стенах дома снаружи. Под изображениями родителей написаны их биографии, чтобы любой, зашедший во двор, смог причитать и знать, кем были хозяева дома, какую жизнь они прожили.

Здесь история не только отдельной семьи, но и селения, которое в прошлом носило название Девятка. История Девятки подробно расписана на стене хаты снаружи – под изображением лихого казака. «Нарисован здесь образ одного из девяти казаков, которые поселились на этих буграх слева от истока реки Тясмин и Чумацкого пути в час разгона их по приказу царицы Екатерины. По количеству прибывших казаков поселение стало называться Девятка. Фамилии казаков были такие: Охрименко, Мазур, Чумак, Мовчан, Кравец, Серый, Черный, Сидоренко, Каракуца. До их приезда по низине реки уже жили поляки (Тернавка) и те казаки, которые остались здесь после службы вместе с отцом Богдана Хмельницкого. Заданием их было защищать границу Приднепровья от татарских набегов со стороны Дикого Поля».

На одном из деревьев усадьбы прикреплены таблички, указывающие на то, что было в этом селении во времена Богдана Хмельницкого. А были здесь винный погреб, гостиница, корчма, подземный тоннель. (Сосед там погреб сделал. Говорил, что большой получился, далеко можно дойти.) Водяная мельница, экономия Скаржина.

Есть здесь свидетельства прошедшей по этим местам Великой Отечественной войны. На стене дома висит изображение бойца, под которым написаны слова: «Тому, кто с жизнью не считался, Всем тем, кто в битве полегли, От всех нас, кто в живых остался, Поклон великий до земли». Историю создания этого памятного знака Андрей Кириллович нам изложил: «На сельском кладбище были похоронены погибшие здесь во время войны советские солдаты. Когда было перезахоронение, не все останки были перенесены. Большая их часть осталась на кладбище. Вот я и захотел увековечить их память, но пока не успел».

Память о месте, где сохранилась всего одна хата, которое называлось Куток, увековечена в карте, нарисованной Андреем Охрименко. Будучи художником и топографом (в армии прошел службу, связанную с артиллерией и топографией), обладая замечательной памятью, Андрей Кириллович графически отобразил все, что было здесь несколько десятилетий назад. Каждая хата на карте под номером. Ниже расписано, кто там жил. Теперь с братом, Иваном Кирилловичем, хотят нарисовать карту всего села. Есть один старожил в Низших Верещаках, воспоминания которого могли бы помочь, но его эта идея, к сожалению, не захватывает. Карта тоже выполнена художественно. Вверху слева – автопортрет «изготовителя». Под ним — запомнившееся четверостишие: «Мы в этой жизни все, как ветки, А корни наши в глубине. И я горжусь, что наши предки Свой след оставили во мне».

Кроме живописи, у Охрименко-старшего здорово получается видеть в ветках и корнях деревьев фигуры людей и животных. Благодаря этому дару во дворе «поселились» конь, тянущий плуг, и два мужика – один за плугом, другой – погоняющий коня. Есть здесь бык, змей, идол, козел. Из дупла выглядывает голова Бабы Яги. «Как вы ищете такие специальные коряги?» – спросили мы у Андрея Кирилловича. «Я не ищу. Они сами меня находят», — ответил художник.

Есть здесь и деревянный артиллерист. Недалеко от усадьбы была пушка, сохранившаяся после войны. Мастер взял какие-то детали от нее и сделал макет. Со временем все металлическое было снято охотниками за металлом, пришлось заменить шифером и фанерой.

Вообще наиболее частые гости здесь – непрошенные, те, кто ищет, чем поживиться. Выбивают двери и окна, берут, то есть воруют, все подряд: металл, инструмент, посуду, картины. Никакие замки не помогают, поэтому Андрей Кириллович пытается взывать к совести пришельцев. Например, на двери погреба написано: «В погребе ничего металлического и съедобного нет. Просьба не ломать исторический памятник села – строение. Пусть Бог бережет строение и вас. С уважением, хозяин двора». На двери дома тоже надпись: «Просьба ничего не ломать. Хата оберегается Божьей Матерью. Пусть и вас Бог бережет». Хотя Андрей Кириллович, каждое лето по приезде на родину замечающий очередные пропажи, сетует: «Что ни пиши – не помогает. Мародеров ничем не проймешь».

Уезжать из Кутка-Девятки-Низших Верещак не хотелось. Вот она, история, о которой так много спорят. Показалось странным, что сюда не привозят школьников, не проводят уроки истории или просто факультативные занятия. Хорошо, что эта усадьба охраняется Божьей Матерью, но, наверное, было бы нелишним, если бы она охранялась законом. Здесь должен быть не «самозванный» заповедник, а созданный решением депутатов областного совета. Есть большое сомнение по поводу того, что здесь бывал кто-то из власть имущих. А братья Охрименко не попросят, хотя и рады всем, кто приезжает полюбоваться, отдохнуть, окунуться в историю. Андрей Кириллович все две недели, пока был здесь, скашивал бурьяны в человеческий рост не только во дворе, но и по всей дороге, ведущей к дому – чтоб могли проехать добрые люди.

1 сентября Андрей Кириллович Охрименко будет отмечать свое восьмидесятилетие. А следующим летом обязательно приедет на батькивщину — уже есть планы на будущее. Мы договорились, что встретимся. Дорогу уже знаем.