Зона безысходности

Если бы кто-то из современных режиссеров рискнул еще раз экранизировать знаменитый «Пикник на обочине», то для съемок не надо было бы далеко искать натуру или строить специальные павильоны. В Кировоградской области есть место, напоминающее Зону, в которой, как известно, «времени нет», и которая не всех выпускает…

Сравнительно недавно, в 1986 году, только что построенный сахарный завод в селе Липняжка Добровеличковского района дал первый сахар. Это произошло ночью, и праздновали данное событие всем поселком — ровесником нового мощного предприятия. Мощным сахарный завод был настолько, что перерабатывал 6 тонн сахарной свеклы в сутки. Были времена, когда от предприятия один за одним отходили железнодорожные составы, груженные сахаром.

Заводов такого уровня в Украине было всего три. Технологии — новейшие, оборудование — исключительно европейское, лучшее. А подобных местным очистным сооружениям в области вообще не было. Специалисты — тоже самые-самые, со всего Союза съезжались, сами строили, сами потом работали. Здесь же селились в новом поселке, обзаводились семьями и не знали проблем.

Кроме производства сахара завод имел возможность дополнительно производить различные товары и продукты. Был здесь карамельный цех, сами делали мебель, шлакоблоки, вели подсобное хозяйство, содержали теплицу, в которой выращивали овощи и цветы. Что касается социальной сферы, то и здесь обижены не были. Магазин, столовая, фельдшерский пункт, пожарное депо, школа, детский сад на 12 групп, клуб. Все это строили сами, параллельно с сахзаводом, в том числе и пятиэтажные дома в общей сложности на 920 квартир. Отапливался жилой массив, понятно, от завода. Поселок был молодой и довольно перспективный. Большего желать счастливым семьям было нечего…

«Катастрофа началась в 1992 году, когда государство на все отпустило цены, а на сахар регулировало», — рассказывает бывший главный бухгалтер сахарного завода Таисия Перекос. Кстати, Таисия Терентьевна приехала на строящееся предприятие, когда ей было 34 года. Много лет отдала родному предприятию и поселку, и сегодня она одна из немногих, кто продолжает искать справедливость. О том, что произошло в Липняжке, говорит со слезами обиды.

Так вот, в 92-м подорожало топливо, в том числе мазут. Себестоимость свеклы выросла, а цены на сахар государство по-прежнему упорно не хотело отпускать. Так протянули недолго и постепенно становились должниками перед хозяйствами за свеклу. Долги росли, предприятие постепенно останавливалось, и в декабре 1997 года сахзавод стал неспособным отапливать жилые дома. Люди тогда искали виновных среди руководства завода. Мол, не смогли экономически грамотно управлять, довели предприятие и людей. Но причины извне продолжали давить.

Поскольку завод имел свои посевные площади, удалось как-то заготовить 200 тонн свеклы. Но мазут заводу не дали, и весь коллектив, включая инженерно-технических работников, вручную перегружал сырье для отправки в Новоукраинку на переработку. Больше не стали мучиться, и в 2000 году были поданы документы на признание предприятия банкротом.

24 мая 2001 года Арбитражным судом Кировоградской области было вынесено решение о назначении арбитражного управляющего, а также о проведении санации ОАО «Добровеличковский сахарный завод», на что отводилось 12 месяцев. «Санация», по словарю, — это «система мероприятий, проводимых для предотвращения банкротства крупных предприятий, обычно с помощью крупнейших банков или государства». В нашем случае нашелся инвестор — ООО «Нефтегазтрейд Лтд». С ним был разработан и согласован план проведения санации завода. План предусматривал продажу имущества должника как целостного имущественного комплекса по цене не ниже экспертной. Кроме того, должник, то есть завод, должен был возобновить свою платежеспособность, тем более что долг перед рабочими по заработной плате на то время составлял 3 миллиона 200 тысяч гривен.

После санации завод кое-как проработал два сезона. Не все деньги были выплачены работникам, 802 тысячи «потерялись», не дойдя до тех, кто имеет на их получение полное право, гарантированное государством и лично Президентом Украины.

«Нефтегазтрейд» не выдержал больше двух сезонов «инвестирования», не смог поднять предприятие, и имущественный комплекс стал постепенно распродаваться. Надо сказать, что инициативные сотрудники завода самостоятельно искали серьезного инвестора, способного вдохнуть новую жизнь в предприятие и поселок. И находили. Были желающие из России и даже из Англии. Но в нашей стране подобные инициативы почему-то не проходят.

Не следует забывать, что все эти годы в поселке жили люди. Чем-то отапливали квартиры, чем-то кормили детей и ждали, ждали… Нет такого государственного мужа и такого политика, кому не писали письма брошенные на произвол судьбы бывшие работники бывшего мощного предприятия. Угрозы были, а сочувствия и тем более помощи не дождались. Мало того, в ходе неоднократной перепродажи комплекса была утеряна вся заводская техническая документация. Случайность?

Промышленные объекты были в свое время приватизированы и проданы. А социальная сфера, объекты общего пользования остались в государственной собственности. Это автодорога, железнодорожная ветка, очистные сооружения, водонапорная башня, пожарное депо с двумя автомобилями. Очередной владелец имущественного комплекса стал вырезать и вывозить все, даже то, что ему не принадлежало. В начале прошлого года началось полное уничтожение поселка сахарного завода села Липняжка…

Как-то инициативная группа бывших работников сахзавода написала письмо в Фонд госимущества с предупреждением о том, что с целью вернуть работникам долги по зарплате будут разбирать железную дорогу, продавать на лом, тем самым погашая долги. Чиновники в поселок приехали довольно быстро и запретили делать что-либо подобное, поскольку это подсудное дело. Сегодня железной дороги в поселке нет, ее какие-то люди разобрали в течение двух недель. Та же участь постигла и уникальные очистные сооружения. Никто из ФГИ рядом замечен не был.

Объекты социальной сферы были переданы на баланс сельсовета. Ну, там «свои», по идее, должны были уберечь. Замечательный детский сад, в последнее время пустующий, но с мебелью и другим оборудованием, те же бывшие работники предлагали переоборудовать под интернат или под Дом престарелых. Чиновники обещали поспособствовать. В результате — сегодня бывший двухэтажный детский сад на 12 групп разобран на стройматериалы…

В клубе поселка времен процветания был свой хор, духовой оркестр, драматический кружок. Здесь организовывали такие праздники! Сегодня от храма искусства осталось несколько стен… Такая же судьба у столовой, магазина и домов.

В поселке есть дома, в которых никто не живет. Есть пятиэтажка, в которой живут только две семьи! Есть квартиры, из которых люди бежали, оставив мебель, ковры, посуду, детские игрушки. Некоторые разворованы. Там оглушительно тихо. Во дворах нет детей, по улицам не ездят машины, на балконах не сушится белье. Только устрашающе смотрят выбитыми стеклами окна домов. Зона!

Бывшие жители молодого поселка разъехались по свету. Возраст у большинства не пенсионный, надо искать работу и заработок. Те, кому некуда деться, остались. Установили в квартирах буржуйки и с ужасом ждут зимы. Совсем недавно население поселка составляло более трех тысяч, а сейчас человек двести существуют без работы, денег и, самое страшное, без перспективы. Одна из оставшихся местных жительниц сказала, что ей, проживающей в малосемейном общежитии, какие-то люди предложили двести долларов за то, что она съедет из дома, который планируется разобрать на стройматериалы. Вопрос об этом вроде бы на каком-то уровне решен. А куда ты подашься с двумя сотнями долларов? Какой угол купишь себе взамен? Можно, конечно, занять любую из пустующих квартир в соседнем доме, но это тоже до поры.

Завод уже не вернешь, с горечью говорят местные жители. Но долги по зарплате погасить государство обязано. 843 человека несколько лет ждут свою зарплату и не намерены прощать — слишком много натерпелись. Кому-то остались должны 9 тысяч, кому-то — одну, а кому-то — 25 гривен. Некоторых из терпеливо ожидающих уже нет в живых…

Глупо было бы полагать, что все оборудование завода было сдано на металлолом. Говорят, что самые лучшие технологические узлы были вывезены на более мощное предприятие, завалившее всю страну хорошими конфетами. Жаль только, что липняжским детишкам их родители не купят этих лакомств — не за что.

Почему эти люди были подвергнуты таким жестоким издевательствам со стороны государства? Нашей независимой державе больше не нужен сахар, но ведь есть масса вариантов перепрофилирования, переоснащения. Поговаривали, что на базе липняжского сахзавода будет завод по производству биотоплива. Ну вот и работали бы в этом направлении. Ломать — не строить, этому нас учат с детства, но, видимо, не все помнят наущения взрослых. Безжалостное искоренение жизни из поселка, безусловно, произведено руками людей, хорошо знающих, в какую дверь какого кабинета зайти и какую бумажку занести на подпись. А простой народ остался беззащитным.

Таких Липняжек по Украине довольно много. Подобная ситуация наблюдалась и в Малой Виске, жизнь которой также была связана с сахарным заводом. Неужели ни у кого, сидящего в мягком государственном кресле, не возникла идея защитить таких людей, обезопасить их жизнь? Таисия Перекос рассказала, что как-то на умирающий завод поступили продукты, которые надо было распределить среди оставшихся работников. Пошли по квартирам и в одной из них обнаружили двух сестричек — одна училась в седьмом классе, а другая во втором. Родители уехали на заработки, а девочки остались, чем-то питались, спали на голом матрасе, обнявшись, чтоб не замерзнуть. Уже только за это кто-то должен понести наказание!

В цивилизованном обществе должна быть предусмотрена компенсация людям, потерпевшим в результате подобных действий государства. Если нашим правом данные выплаты не обеспечены, необходимо применять закон о стихийных бедствиях. Ведь как иначе можно охарактеризовать произошедшее в липняжской Зоне? Братья Стругацкие назвали подобную Зону «страшной язвой на теле планеты»…