С чем сегодня ассоциируется город кораблестроителей Николаев? У очень многих людей, наверное, с зоопарком — лучшим в Украине и одним из лучших в Европе. А создал этот зоопарк больше ста лет назад наш земляк — елисаветградец Николай Леонтович.
Другой Леонтович
Все знают композитора Николая Дмитриевича Леонтовича — автора «Щедрика», убитого чекистом в 1921 году. Наш Николай Леонтович родился на год раньше своего тезки и однофамильца — в 1876 году в Елисаветграде. Он тоже писал музыку и даже публиковал романсы собственного сочинения, но это не было его основной деятельностью.
Наш Леонтович был мэром соседнего областного центра с 1908-го по 1917 год. В собственном доме он собрал уникальную коллекцию рыб, в 1901 году открыл ее для посещения, в 1918-м — «подарил» государству и руководил собственным зоопарком до 1935 года, подселяя в когда-то свой дом на улице Адмиралтейской и новых сотрудников зоопарка, и новых рыб, и даже зубров, привезенных из Аскании-Нова.
Когда и где умер Николай Леонтович, неизвестно. В 1937-м его арестовали по обвинению в антисоветской деятельности (донес на него, кстати, тоже наш земляк, уроженец города Кирово Иосиф Хаймович Лигун) и осудили на десять лет без права переписки. Его жена и младший сын сменили фамилию, уничтожили все документы и постарались поскорей забыть о родстве с дворянином и бывшим городским головой. Не только они, весь Николаев забыл Леонтовича поразительно быстро и крепко. Теперешний директор зоопарка Владимир Топчий рассказывает, что когда он пришел в кружок юннатов в 1965 году, то узнал, что зоопарк основал «некто Леонтович». Прошло меньше тридцати лет, а бывший городской голова и директор зоопарка, которого знал в городе каждый, уже стал «некто»! Именно Владимир Топчий вернул николаевцам Леонтовича. Много лет он искал информацию о бывшем мэре, нашел его сыновей, писал запросы в КГБ, чтобы ознакомиться с делом Леонтовича, и открыл за этим «некто» не просто интересную и трагическую судьбу, но человека, сделавшего для Николаева больше, чем кто-либо за всю его историю.
В этом материале мы много раз будем цитировать Владимира Топчия, его статьи и телевизионные интервью. Он вернул жителям города память, по его инициативе в Николаеве появились площадь Леонтовича и памятник бывшему мэру, в зоопарке был создан музей основателя, а в краеведческом музее, который тоже открыл Николай Павлович, появилась посвященная ему экспозиция.
До Николаева
Николай Леонтович родился 20 декабря 1876 года в Елисаветграде, в очень богатой дворянской семье. Владимир Топчий в одном из интервью рассказывает, что Лентовичи владели десятками тысяч десятин (десятина = 1,09 га) земли в Елисаветградском уезде. В Новоукраинском районе до сих пор существует село Леонтовичево — бывшая дворянская усадьба Леонтовичей, как считает кировоградский краевед Владимир Босько. Его отец, Павел Парфенович Леонтович, был мировым судьей, мать, урожденная Чечиль Мария Николаевна, - музыкантшей.
Известно, что Николай Леонтович окончил Елисаветградскую мужскую классическую гимназию и в 1891 году поступил в Санкт-Петербургское Училище Правоведения. В 1898-м Леонтович окончил училище и получил звание губернского секретаря, отныне к нему нужно было обращаться «Ваше благородие».
В замечательной статье о Леонтовиче «Результат созерцая» (автор, к сожалению, не известен) читаем: «Их благородие Николай Павлович Леонтович изволил проявить тонкую душевную организацию и увлечься натуральными науками и естествознанием. В те годы Россию охватила мода к изучению естественных наук. Повсюду открывались краеведческие музеи, организовывались путешествия, экспедиции. Леонтович заинтересовался жителями подводного мира. Три года он провел в Одессе, «получая образование естественника» (в современной классификации — биолога). Портовая Одесса — прекрасное место для того, чтобы богатый увлекающийся человек мог начать коллекционировать редких экзотических рыб и земноводных. Каждый иностранный корабль нес на своем борту, кроме официального груза, несметное количество контрабандных живых существ, которых пьяные матросы продавали из-под полы в прокуренных одесских кабаках».
Новая жизнь в новом веке
В 1900 году молодой юрист переезжает из Елисаветграда в Николаев (родители покупают ему шикарный дом в самом центре города, на ул. Адмиралтейской) и вскоре женится на Ольге Кудрявцевой. «О первой жене Леонтовича, Ольге Дмитриевне Кудрявцевой, известно мало, — рассказывает Владимир Топчий. — Это была явно женщина его круга, и именно ей посвящен тот единственный, случайно уцелевший романс Леонтовича «Что если б я сказал…?» Судя по всему, брак их продлился недолго, возможно, потому, что он был бездетным. Очевидно, они развелись, и Ольга Дмитриевна то ли ушла в монастырь, то ли просто стала очень набожной. Внуки Леонтовича вспоминали, что бывшие супруги сохранили дружеские отношения и Ольга Дмитриевна была частой гостьей в доме Леонтовичей».
В огромном доме нашлось место и для уникальной коллекции Леонтовича — уже на тот момент седьмой по величине в Европе. В семидесяти пяти аквариумах размещаются больше тысячи (!) рыб — и экзотических, и местных, — земноводных и пресмыкающихся. Владимир Топчий рассказывает, что самый большой аквариум Леонтовича вмещал три тонны воды, по его словам, таких огромных аквариумов в Николаевском зоопарке нет даже сегодня. 26 апреля 1901 года Николай Павлович открывает свой аквариум для посетителей. Примечательно, что, даже став городским головой, Леонтович не закрыл двери своего дома — любой житель или гость города мог запросто прийти к мэру посмотреть на рыб.
«В 28 лет он избирается гласным городской Думы (депутатом горсовета), — пишет Владимир Топчий. — Через два года его избирают заступающим место Городского Головы (по-нашему, первый заместитель мэра).
Городским Головой в тот период служил Иван Акимович Баптизманский, и должность у него была не из легких. Николаев являлся верфью, важнейшим стратегическим объектом страны, и собственность его принадлежала различным военным ведомствам, что осложняло деятельность городского самоуправления и приводило к множественным дрязгам и конфликтам. «Николаевская газета» от 26 февраля 1908 года сообщила, что за 3 дня до выхода номера Баптизманский подал в отставку «В связи с трениями, возникшими между городским управлением и администрацией города». Исполняющим обязанности Городского Головы автоматически становится Николай Павлович Леонтович.
Год с небольшим, пребывая в статусе «и.о.», Леонтович сумел зарекомендовать себя как мудрый политик и деятельный хозяйственник. 8 апреля 1909 года городская Дума (в которой, надо сказать, согласья было не больше, чем в нынешнем горсовете) большинством голосов избрала его Городским Головой на очередное четырехлетие. По истечении этого срока Николай Павлович был переизбран на следующий и оставался Городским Головой вплоть до рокового 17-го года. Постоянство по тем временам удивительное, если учесть, что подобное редкое доверие гласных заслужил совсем еще молодой человек, к тому же «не из местных». И это еще раз характеризует масштабность личности Леонтовича».
За время правления Леонтовича в Николаеве стал ходить трамвай, были открыты первый кинотеатр и два музея — художественный и исторический (теперь краеведческий), несколько больниц, городская электростанция перешла с 127 Вольт на 220, были вымощены улицы центра Николаева, завершена прокладка водопровода и канализации, построена набережная.
Личная жизнь мэра тоже была довольно бурной. «Ему было около 35-ти, — пишет Топчий, — когда в доме появилась новая прислуга — молодая здоровая девушка из села Елена Петриченко… В апреле 1912 года родился их сын Саша.
Николай Павлович с радостью признал первенца. Елена теперь жила в доме на правах жены, хотя закон и не допускал официального брака дворянина с простолюдинкой. Просторный дом Леонтовича постепенно наполнялся многочисленной сельской родней Елены. А она… Елена все больше замыкалась в себе, особенно после того, как к ним переехала жить ее родная сестра Дуся, совсем молоденькая, но весьма разбитная девушка…
Саша был еще маленьким, когда его мама трагически ушла из жизни, покончив с собой. Почему так случилось? Вот это и есть та самая неприкосновенная семейная тайна. Что дальше? Леонтович долго и болезненно переживал смерть Елены. Но время — действительно лучший лекарь. Помните детскую сказку: «Долго царь был неутешен, но как быть — и он был грешен…» Прошли годы, и третьей, последней женой Николая Павловича стала та самая Евдокия. Разница в возрасте более двадцати лет помехой не стала, в 1923 году, когда сословные условности остались в далеком прошлом, они зарегистрировали свой брак, а в 1929-м родился Женя, младший сын Леонтовича. Но и этот неравный брак не стал ни счастливым, ни спасительным».
«По городу бродила большая крокодила»
«Приказ николаевского градоначальника. 7 марта 1917 г. № 4226
С грустью я узнал о продолжающихся провокаторских приемах и эксцессах со стороны отдельных лиц. Происходит произвол действий, злонамеренные люди приглашают нижних чинов к неповиновению и нарушению дисциплины, и в корне подрывается новый государственный строй, которого долго ожидали граждане великой России.
(…) До того времени предлагаю каждому спокойно заняться своей профессией и ремеслом, не проявлять никаких неправомерных действий, не вводить в городскую жизнь никаких смут и волнений и вообще не допускать таких действий, которые могли бы нарушить спокойствие и благополучие населения.
Предупреждаю, что по предоставленной мне Правительством власти я буду строго карать нарушителей общественного спокойствия и безопасности.
Градоначальник,
Леонтович».
(«Трудовая Газета» от 8 марта 1917 года.)
— Многие спрашивают, — рассказывает Владимир Топчий. — Почему Леонтович не уехал в 1917-м? Не понимал, что ему грозит? У него были и время, и средства… Может, надеялся, что пролетарское происхождение жены его спасет. Но, скорее всего, просто не мог бросить аквариум, своих рыб.
Первый раз совет рабочих и солдатских депутатов арестовал Леонтовича 30 мая 1917 года, но на защиту мэра встал чуть ли не весь Николаев, и Леонтовича на следующий же день отпустили. В течение следующего года власть в городе менялась еженедельно, но все это время Леонтович продолжал выполнять обязанности городского головы. Но 28 июля 1919 года ревком вновь арестовывает Николая Леонтовича за «саботаж поставок обмундирования для нужд революционного фронта». И на этот раз все гораздо серьезнее. В статье «Результат созерцая» читаем: «По распоряжению народного комиссара Луначарского, который узнал о ситуации, сложившейся вокруг Леонтовича, отдел народного просвещения направил в революционный трибунал Николаева следующее письмо: «В виду того, что аквариум является собственностью Советской Республики, и работа в нем является работой общественного характера, Отдел Народного Просвещения на основании приговора Революционного Трибунала по делу Леонтовича просит прикомандировать его к общественным работам по аквариуму. Так как в распоряжении Отдела Народного Просвещения нет лица, способного заменить такового без ущерба для дела»». Ревтрибунал не имел препятствий для выполнения приказа и 31 июля постановил: «Откомандировать содержащегося в Николаевской Каторжной Тюрьме Н. П. Леонтовича на общественную работу по заведыванию аквариумом, сопровождая его каждый раз караулом в лице одного надзирателя. Расходы же по содержанию надзирателя возложить на Леонтовича, для чего просить Отдел Просвещения причитающееся Леонтовичу жалованье по занимаемой им в Отделе должности вносить в депозит Тюремно-Карательного Подотдела».
Так Леонтович вновь вернулся в родной дом, который уже был на скорую руку национализирован комиссариатом просвещения. Правда, вернулся Николай Павлович под охраной, на которую сам же должен был нести расходы из причитающейся ему заработной платы. Спустя какое-то время ему разрешили не каждый день возвращаться обратно в тюремную камеру, а 11 августа того же года ревкомом было предписано освободить Николая Павловича Леонтовича. Взяв с бывшего хозяина, а теперь директора зоосада подписку о невыезде, советская власть тут же оставила Николаев. В город вошли войска генерала Деникина.
Через год в Николаев в очередной раз пришла советская власть. Теперь уже надолго. Леонтовича более не трогали. Он был назначен директором аквариума и жил со своей семьей и работниками по-прежнему под одной крышей с живой коллекцией. Николай Павлович стал скромным советским служащим, руководителем важного для просвещения заведения. У него даже появился отдельный телефон. В списке музеев Николаева, опубликованном в 1928 году, можно прочитать: «Аквариум — зоологический сад, ул. Франко, 2, бывшая Московская. Тел. № 56. Заведующий музеем Леонтович Н. П.».
Но практически в каждой статье о Леонтовиче описывается другая причина освобождения — симпатичная городская легенда. В коллекции у Леонтовича было несколько крокодилов. Пока хозяин был в тюрьме, один из них сбежал и ходил по улицам, пугая прохожих. Крокодила хотели застрелить, но Леонтович пообещал, что приведет рептилию домой, нашел крокодила, накинул на него поводок и спокойно, медленно, останавливаясь и уговаривая питомца, вел его в аквариум. В одном из интервью Топчий, смеясь, рассказывает, что, говорят, услышав от кого-то эту историю, Чуковский написал «По городу бродила большая крокодила». Это уж точно легенда («Крокодил» был написан на три года раньше), но какая замечательная!
Как бы то ни было, Леонтович становится директором теперь уже Государственного аквариума и живет в своем собственном доме. В истории таких примеров достаточно. «Бывших» оставляли руководить их собственными коллекциями просто потому, что среди «новых» не находилось достаточно компетентных людей. Из ближайших примеров: Николай Давыдов до конца жизни оставался директором своего парка «Веселые Боковеньки». Но одно дело помещик средней руки, а другое — бывший городской голова, человек все-таки очень заметный.
Практически весь штат аквариума, 9 человек, в 20-е годы составляли родственники жены Леонтовича, все они жили в том же доме. Каким-то чудом аквариум пережил Гражданскую войну, и 25 июня 1922 года в Николаеве состоялось второе торжественное открытие Госаквариума. Только в тот год его бесплатно посетили 40 тысяч человек. В 1925-м из заповедника Аскания-Нова были привезены бизоны, верблюды, яки, олени, муфлоны, страусы. Специально для зоосада были приобретены медведи, волки, лисицы, обезьяны. Все они тоже селились во дворе дома бывшего градоначальника. В 1927 году альманах «Вся Николаевщина» писал: «Николаевский аквариум является не только достопримечательностью Николаева, но и единственным в Союзе Советских Республик. После Неапольского и Монакского он является третьим в Европе по богатству экспонатов и поэтому представляет большой интерес».
Аквариум и зоопарк до 1967 года находились фактически в доме бывшего головы! В 1967-м этот дом снесли, потому что он портил вид на новенький обком парии (сейчас Николаевская ОГА). Большая часть аквариумов XIX века переезда не выдержала.
«Все это я отрицаю»
В марте 1934-го Николая Павловича понизили из директоров в научные сотрудники зоопарка, а потом уволили, предложив в 24 часа освободить занимаемую жилплощадь. Приказ подписал новый директор зоосада товарищ Распопов, который до этого назначения заведовал отделением Рабкоопа по выдаче продуктовых и хлебных карточек. Леонтович устроился работать кассиром на ТЭЦ. В этом же году арестовывают старшего сына Леонтовича Александра, якобы за антисовесткую деятельность. Он был освобожден в
1939-м и, вернувшись в родной город, еще раз увидел отца — на вокзале в Николаеве, того переправляли в харьковскую тюрьму.
Топчий пишет: «В 1997 году я получил возможность ознакомиться с делом Николая Павловича. С огромным волнением я шел в Архив, как будто бы мне предстояла встреча с самим Леонтовичем. Я очень боялся, что «сдали» Леонтовича сотрудники зоопарка. Это было бы ужасно. В течение долгого времени я листал пожелтевшие страницы: протоколы обысков, «свидетельские показания», протоколы допросов. Нет, зоопарковцы к аресту Леонтовича не имели никакого отношения. В 1937-м Леонтович уже работал на строящейся ТЭЦ кассиром. И вот однажды, когда за зарплатой пришли рабочие, а денег в кассе не было, Николай Павлович имел неосторожность сказать одну фразу: «Стойте или не стойте, все равно денег не будет. Денег не хватает у советской власти, работайте или не работайте, все равно денег нет». Это услышал сотрудник ТЭЦ. Сейчас я впервые приведу его имя. Раньше этого никогда не делал. Лигун Иосиф Хаймович. Он посчитал своим долгом сообщить об услышанном в НКВД. Это был только повод для ареста. Забрали Николая Павловича 28 июля 1937 года. Везде в деле красным карандашом подчеркнуто: бывший дворянин, бывший Городской Голова. Тройка вынесла приговор: 10 лет без права переписки».
В статье «Еще раз о Леонтовиче» читаем показания Лигуна: «Леонтович, работая главным кассиром ТЭЦ … умышленно неправильно производил расчет рабочих, т.е были случаи, что рабочий, зарабатывавший 250-300 руб., получал на руки 200-250 руб. Леонтович также среди рабочих и служащих проводил антисоветскую агитацию, дискредитировал мероприятия партии и сов. власти. Он также клеветал на жизнь в советской стране, для чего использовал отдельные неполадки в снабжении и выплате зарплаты. Говорил, что в Советской стране трудящиеся хуже живут, чем в старое время… Что рабочие еще больше эксплуатируются и за свой труд получают копейки… Также в 1937 году высказывал антисоветские взгляды и говорил, что займ насильно проводят и заставляют подписываться всех, кто и не желает».
Дальнейшая судьба Леонтовича неизвестна. Сначала он, юрист по образованию, писал много жалоб в Прокуратуру УССР с просьбой пересмотреть его дело. «Все это я категорически отрицаю», - писал он о показаниях Лигуна, которые так и остались единственным доказательством в деле. По этим письмам и ответам прокуратуры можно проследить, как Леонтович перемещался из николаевской тюрьмы в харьковскую и назад. Но в начале 1940 года след теряется. «По семейным преданиям Леонтович умер в 1940 году в Тамбовской тюрьме, — пишет Владимир Топчий. - В 2000 году я написал письмо в ФСБ г. Тамбова и получил ответ, что Управление ФСБ сведениями о судьбе Николая Павловича Леонтовича не располагает. Откуда же тогда в свидетельстве о смерти, выданном николаевским городским загсом в 1957 году, появилась дата смерти 28 января 1940 года? Я пошел в ЗАГС. Там нашли нужную мне запись, в которой значилось, что Н. П. Леонтович скончался от кардиосклероза сердца у себя дома, в Николаеве, на улице Карла Маркса,19. Видя мое недоумение, архивная работница спросила: «Что-то здесь не так?» Я пояснил, что он умер в тюрьме где-то в 40-м году. Оказывается, уже после реабилитации в 1957 году ЗАГС получал единые реестры умерших заключенных на 20-30 человек с единой датой смерти. Когда и где умер Леонтович, мы не знаем». И дальше: «Достоверно известно одно: и в 1940-м, и даже год спустя Леонтович-старший … был жив. Подтверждение тому — Постановление прокурора города Киева от 20 июля 1940 года в отказе на жалобу о незаконном осуждении, поданную Леонтовичем. Жалобы мертвых не рассматриваются. Перед самой войной к его жене Евдокии приехал некий Дроздов, тоже политический заключенный, с весточкой: Николай Павлович на свободе, он находится в маленькой деревеньке под Харьковом. Он очень болен, у него цинга. Евдокия ехать забирать мужа категорически не захотела. Вскоре началась война, и в ее неразберихе следы Леонтовича затерялись уже навсегда…»
«Я поведу тебя в музей»
Как этого человека могли так быстро и прочно забыть — в уже просвещенном двадцатом веке, в городе, для которого он столько сделал? Пусть до реабилитации в 1956-м помнить о нем было опасно, но потом-то можно было, и живы были люди, которые были знакомы с ним, могли написать воспоминания, рассказать, поделиться… Нам не удалось найти никаких воспоминаний современников, никаких писем Леонтовича, ничего. Думаю, что, если бы не теперешний директор зоопарка Владимир Топчий, Леонтович до сих пор оставался бы «некто». Но подумайте: Топчий заинтересовался личностью создателя зоопарка в десятилетнем возрасте и потом сорок лет (!) собирал данные о нем по крупицам. Даже ему удалось найти немного и совсем ничего личного, живого.
«Случайно через краеведов я узнал, что жив его сын Александр, — пишет Владимир Николаевич, — и что он торгует аквариумными рыбками на Центральном рынке. Я его нашел. Хотел разузнать об отце. «Вы Леонтович?» — спросил я. «Да», — ответил худой, пожилой мужчина невысокого роста. «Не могли бы вы мне рассказать об отце?». «Ничего я вам рассказывать не буду. Все, что нужно, я уже давно рассказал», — грубо ответил он мне. Гораздо позже я узнал, что старший сын Леонтовича, Александр Николаевич, всю жизнь был «под колпаком» у КГБ, прошел лагеря и психушки. И естественной реакцией для него был отказ разговаривать с незнакомым юнцом. Потом я был у него дома. Он был уже очень болен и не ходил». В 1984 году Топчий нашел и младшего сына Леонтовича — Евгения Петриченко: «Нужно сказать, что до этого момента у меня не было ни одной фотографии Леонтовича. Я не знал, как он выглядел. Сами понимаете, как это было важно и интересно. Вечером я был у него дома. Мы долго разговаривали. Евгений рассказывал об отце то, что помнил. А я с жадностью смотрел на портрет Леонтовича в золоченой раме, висевший над диваном. В конце разговора я попросил разрешения сфотографировать портрет. «Я вижу, что вам это нужно», — с этими словами он встал на диван, снял со стены портрет и протянул его мне. Это был поистине царский подарок. (…) Вскоре Евгений трагически погиб, и погибло в огне все, что было в его квартире».
Этот портрет в золоченой раме, изготовленный в 90-х годах XIX века в Елисаветграде, в фотомастерской Харлапа, сейчас можно увидеть в музее Леонтовича в Николаевском зоопарке. Там же хранится альбом с семейными фотографиями, выполненными его старшим сыном Александром в 20-х годах XX века, многогранные аквариумы на ажурных чугунных подставках каслинского литья, принадлежавшие Леонтовичу, и створки гигантских раковин тридакн, которые в доме основателя зоопарка использовали в качестве рукомойников.
Когда следующий раз будете в Николаевском зоопарке, вспомните, что основал его наш земляк, елисаветградец Николай Павлович Леонтович. И обязательно сходите в музей — Леонтович заслуживает того, чтобы его помнили не только в Николаеве, но и в Кировограде.
Подготовила Ольга Степанова, «УЦ».