Рубрика: 25

– Ты куда идешь, страна?

– Я иду тихонько на…

– На работу? На ученье?

– Просто на, без уточненья.

Этот веселенький эпиграф автор уже использовал однажды – ровно 7 лет тому назад, описывая открытую войну Вити и Юли. Мне тогда искренне казалось, что политический и социальный бардак в стране достиг своего апогея и хуже быть не может. Оказалось, может, еще как может! Мало того, если не случится чуда, у нашей страны есть все шансы продлить этот процесс до настоящей катастрофы.

Мы живем странной, непонятной нам самим жизнью, принимая картинки из телевизора за настоящую реальность. В конце прошлого века Жан Бодрийяр назвал войну 1991 года в Персидском заливе симулякром, имитацией реальности, которую «нарисовали» СМИ. Сегодня сотни последователей французского философа могут развивать и совершенствовать его теорию на многочисленных примерах нынешней Украины.

Одним из самых ярких знаков искажения нашей реальности стала аббревиатура АТО. Понадобилось около года, чтобы отказаться от привычных штампов XX века и назвать войну
войной. При этом, по различным социологическим опросам, более 2/3 украинцев хотят мира практически любой ценой. По идее, в нормальном демократическом обществе свое отношение к войне люди уже должны были выразить многочисленными митингами и демонстрациями. Думаю, участие сотен тысяч граждан в антивоенных манифестациях сподвигло бы руководство страны на интенсивный поиск эффективных решений – политических, дипломатических, военных. Но где эти сотни тысяч? Дома у телевизора…

Еще один симулякр – проведение экономических реформ. Вот уже более года они существуют только в воображении Арсения Яценюка и его сподвижников. «Громадье планов» – и пшик на выходе. Как должно, по-вашему, реагировать общество на эту имитацию деятельности? Выйти на улицы с миллионным «маршем пустых кастрюль»? С требованием налоговых каникул для малого и среднего бизнеса – единственного способа создать новые рабочие места и повысить платежеспособность населения? Да ничего подобного! Вместо этого народ ведется на новую картинку – тотальные субсидии для частичной компенсации многократно возросших коммунальных платежей. А на улицы выходят либо партийно-обязанные граждане (чьи представители трудятся в Кабмине, обеспечивая всей стране головную боль), либо группки молодых людей (которые видели расчетные книжки за коммуналку только в руках родителей) с веселыми флешмобами типа «Меня убили тарифы». В ответ на имитацию деятельности власти – имитация народного возмущения. Ничья, выгодная только одной стороне.

Столичная власть – хороший пример для местного самоуправления, которое быстро научилось создавать свои симулякры. Зачем огорчать людей рассказами об истинном состоянии дорог, крыш и труб? Два-три пасса руками и лицом, и реализация закона о декоммунизации на глазах изумленной публики превращается в деимпериализацию – борьбу с историческим названием города. Методы самые что ни на есть большевистские: нас только «двенадцать друзей Оушена», но будет по-нашему! Увы, гиперреальность, в которой живет «топонимическая элита страны», имеет мало общего с реалиями нашей жизни. Впрочем, это касается всех, кто пытается парить нам мозги, выдавая черное за белое…

P. S. Собственная попытка пофилософствовать напомнила автору анекдот:

– Ой, шо за время, Изя?! Люди выучили умные слова. Стало сложнее определять идиетов.

Очень надеюсь, что это не обо мне.

Ефим Мармер, «УЦ».

Минулого тижня до Кіровограда з’їхалися науковці з усієї України, щоб навчити нас, яку назву для міста нам вибрати, а яку вибирати не можна. Захід, організаторами якого виступили ГО «Спільна дія» та товариство «Просвіта», був заявлений як науково-практична конференція «Перейменувальні процеси в топоніміці як ціннісний вибір українського суспільства», на якій не буде звучати агітації за якусь чи проти якоїсь назви.

Але не звертайте увагу на складну назву, це була не конференція, і не наукова, і не на ту тему. Серйозно заявлений формат заходу сприйняв хіба що ректор КДПУ Олег Семенюк, який довго пояснював, які чинники треба враховувати при перейменуванні і які підводні камені є в цьому процесі.

Всі інші учасники конференції говорили на одну тему: ЧОМУ МІСТО НЕ МОЖЕ НАЗИВАТИСЯ ЄЛИСАВЕТГРАД. Саме так – величезними буквами. Нас переконували, соромили, вмовляли, погрожували, навіть пропонували гроші. Деякі доповіді були дійсно цікавими й аргументованими. Інші – більш схожі не на наукові виступи, а на промови на мітингах, з тією лише різницею, що на конференціях не заведено кричати «Ганьба!» та кидатися їжею.

Щодо варіантів назви нам пропонували Інгульск, Інгул, Інгулець, Великий Інгул і як компроміс – Златопіль. Ми помітили дві цікаві особливості: по-перше, професори-кияни чомусь казали «НАМ вирішувати», «якщо МИ назвемо місто» і т. п. А, по-друге, науковці чомусь перестали вживати термін «повернення історичної назви», а замість цього кажуть «перейменування на Єлисаветград», а це, погодьтеся, вже зовсім інша справа.

Далі – тільки цитати.

Володимир В’ятрович, голова Українського інституту національної пам’яті, який, власне, презентував пакет декомунізаційних законів у Верховній Раді:

– Історія не вчить нас, що треба робити, але вчить, чого робити не треба. І, дивлячись на минуле, треба розібратися, що з цього минулого ми хочемо взяти з собою у майбутнє, а що залишити назавжди. Топонімічні назви виступають маркером того, що важливо для людей. Увічнені в топоніміці імена мають важливий виховний ефект. Це прекрасно розуміли й чильники тоталітарних режимів, тому у захоплених нацистами чи комуністами містах відразу з’являлися вулиці Гітлера та Леніна. В Україні часом одна й та сама вулиця була Леніна, потім – Гітлера, потім – знову Леніна. Після розгрому Третього рейху всі сліди його панування на території, яку він охоплював, включно з Німеччиною, дуже швидко було усунуто з мап. Дуже швидко було здійснено перейменування вулиць та міст, ліквідовано нацистські пам’ятники по всій Німеччині. Попри те, що ці назви були історією для німців, і на 33–45 роки теж припадала чиясь молодість, і комусь здавалося, що тоді було краще. Але німці це відкинули, бо не хотіли нести цей тягар у майбутнє. А радянська Україна продовжує існувати: вулиця Леніна залишається атрибутом будь-якого населеного пункту, у більшості випадків саме на цій вулиці знаходяться органи влади. Діти знають з підручників про злочини Леніна, але щоб отримати ці знання, вони йдуть до школи по вулиці Леніна. Таким чином ми виховуємо в молодому поколінні суспільну шизофренію! Злочинці не лише не засуджені, а й продовжують возвеличуватися.

Знімаючи шар радянської топоніміки, ми часто можемо бачити новий шар – імперської топоніміки. Ця проблема чи не найбільше стосується вашого рідного міста Кіровограда. Покладаючись на цей закон, ми так чи інакше позбудемося комуністичної назви Кіровоград. Але давайте не міняти шило на мило – комуністичну назву на імперську.

Віктор Брехуненко, доктор наук, завідувач відділом актової археографії Інституту української археографії:

– Ми підготували експертну оцінку щодо перейменування Кіровограда. Ця експертна оцінка побудована на суто наукових аргументах. Вона розбивається на дві частини: перша – це неможливість перейменування Кіровограда на Єлисаветград, а друге – це пропонована назва.

Уславивши російську царицю Єлизавету, ми дамо оті сигнали усьому світу, що не треба нас рятувати від Росії, бо ми самі цього хочемо. Для наших вояків ми зробимо удар в спину, бо виявляється, що вони воюють проти сучасного російського загарбника для того, щоб ми уславили загарбника XVIII століття.

Наступний момент: перейменування Кіровограда на Єлисаветград стане унікальним, тому що жодне українське місто не розглядає сьогодні перейменування на стару назву (тут доповідач Брехуненко припустився помилки: насправді більшість населених пунктів, які мають бути перейменовані до 21 листопада, розглядають саме повернення первинних назв. – Авт.) Це викличе величезне збурення у всій Україні, величезний спротив всієї України. Імідж Кіровограда надзвичайно постраждає. Невже ми хочемо, щоб до Кіровограда ставилися, як до Донецька?! А для кіровоградських бізнесменів – це катастрофа. Товари з маркуванням «Єлисаветград» жодна людина не купуватиме! Як не купують зроблене в Донецьку. Зараз у Києві всі перевіряють ці маркування.

І це суперечить історії міста! Це тільки на позір Фортеця Святої Єлисавети дала старт урбаністичному розвитку. Ні фортеця, ні Новосербія ніколи б тут не з’явилися, якби ці терени не були заселені українськими козаками.

Якщо ми перейменуємо Кіровоград на Єлисаветград – це не дасть зробити місто трендом, не дасть зробити туристичним центром. Натомість ми пропонуємо вибрати ім’я місту від річки, на якій це місто стоїть. Приваблива милозвучна назва була б на основі назви Інгул. Ми пропонуємо Інгульск. Вона надзвичайно брендова, вона сприятиме економічному розвитку, наповнить кишені й бізнесменів, і містян. Ця назва закорінює місто в його козацьку історію. І таким чином ми приєднаємося до Дніпропетровська, який носитиме назву на основі гідроніму Дніпро.

Олег Репан, доцент кафедри історії України Дніпропетровського національного університету:

– Роком заснування Катеринослава-Дніпропетровська вважається 1776-й. До сімдесятих років, правда, вважалося, що 1787-й, але тоді був ювілей Брежнєва, історикам дали завдання підігнати під його ювілей ще й великий ювілей його міста. І вони це завдання виконали. Але обидві ці дати неправильні. Катеринослав побудували на місці козацької слободи Новий Кодак, так само, як Маріуполь – на місці слободи Домаха. Тобто міста там існували до того. Цими назвами – Катеринослав, Єлисаветград – і цими датами заснування нас намагаються маркувати. Наче прийшла Російська імперія та побудувала нам міста, а до цього нас не було, не існувало. Нам у свідомість закладали, що до цієї дати – дикість, хаос, козацтво, після – цивілізація, розвиток, Російська імперія. Щоб ми розуміли: самі ми ні на що не здатні, тільки імперія дала нам право бути, існувати.

Олег Семенюк, ректор Кіровоградського державного педагогічного університету:

– При виборі назви у протиріччя вступлять не стільки політичні уподобання, скільки групові. Найбільш виразними є опозиції: молодь і люди старшого віку, корінні мешканці (не менше двох поколінь) і ті, хто переїхав до міста нещодавно. Повернутися до історичної назви не дають політичні реалії сьогодення. Версія про Святу Єлисавету, яка могла б бути компромісною, не дуже вагома в атеїстичному середовищі містян.

Головний мінус варіанту Златопіль – порушення фактора оригінальності, важливого для назв великих міст. В Україні вже є декілька Златополів. Нагадаємо, що назва Кірово свого часу була змінена саме тому, що була неоригінальною.

Будь-яка назва, пов’язана з іменем (Тобілевичи, Кропивницьк), завжди матиме опозицію: «А чому саме він?» Окрім цього, персоніфікація назви міста – із моди минулого. Із лінгвокультурної моди минулого також варіанти Степоград, Центральноукраїнськ. Географічно логічним є варіант назви Інгульск, але психокультурною проблемою буде не дуже величний вигляд Інгулу, для більшості городян стан ріки – більше проблема, ніж гордість.

Процес перейменування й, головне, його активність – маркер нестабільного стану суспільства. Іноді – ознака тоталітарності, іноді, навпаки, – активної демократизації. Ми повинні розуміти, який би з варіантів ми не обрали, підтримки всього суспільства він не матиме…

Після закінчення пленарної частини журналістам роздали звернення наукової конференції до депутатів Кіровоградської міської ради та Верховної Ради України (що було вже цікаво, адже публічно конференція їх не приймала). Депутатам міської ради науковці знов-таки пояснюють у шести пунктах, чому вони вважають неприйнятною назву Єлисаветград і пропонують Інгульск. А депутатів ВР закликають «унеможливити на законодавчому рівні реанімації російських імперських назв і внести наступні зміни до законодавства: у Законі України “Про географічні назви”, у статі 5 після частини десятої доповнити новою частиною такого змісту: “забороняється присвоювати географічним об’єктам назви, які є іменами або псевдонімами російських державних, політичних або військових діячів XIV–XX ст. чи співзвучними з їхніми іменами”». Обидва звернення підписані киянами, запоріжцями, дніпропетровцями, одеситами й шістьма кіровоградцями. Окремий респект Олегу Семенку за те, що його підпису під зверненнями нема.

Чому ці люди (той самий В’ятрович почав свій виступ з того, що в Кіровограді він вперше) вважають, що мають право втручатися? Чому, говорячи про перейменування, вживають займенник «ми»?

На прес-конференції Тарас Чухліб, провідний науковий співробітник Інституту історії України, пояснив:

– Якщо ви думаєте, що це справа городян міста, ви помиляєтеся! Перейменування міста Кіровоград є справою всієї України, всього українського народу. Я не народився в Кіровограді, не жив тут, але мені болітиме, якщо на мапі України буде такий іншомовний імперський топонім. Назва Єлисаветград є ідеологічно заангажованою та буде негативно впливати на формування історичної національної пам’яті. Якщо комусь хочеться увічнити ім’я російської імператриці в історії міста, а також приймати в ньому російських туристів, можете один з міських районів назвати Єлисаветградським. Але у мене до вас питання, як ви будете розповідати дітям, що з Фортеці Святої Єлисавети рухалися війська знищувати Запорізьку Січ?

Ми поставили науковцям тільки одне питання: чи бачили вони Інгул? Тарас Чухліб відповів:

– Ви самі винні в тому, до чого ви довели Інгул. Ми ідемо в Європу, де проводять меліорацію самі місцеві громадяни. Якщо голова обласної адміністрації чи міської адміністрації не хоче цього робити, то переобирайте їх.

Дуже хотілося висміяти цю наукову конференцію, на яку не потрапив жоден (!) вчений, який хоча б припускав можливість повернення історичної назви, навести більше смішних цитат на кшталт «надзвичайно привабливого бренду Інгульск, завдяки якому наповняться кишені містян» (Віктор Брехуненко). Але, на жаль, це не смішно. Ці люди щирі! Вони щиро вірять у те, що Інгульск – це єдиний варіант, як інші – їх тисячи – щиро вірять, що місту, яке вже чотири рази перейменовували, треба просто повернути ім’я, яке дали йому «батьки» при народженні. Щиро вірять, що вони, а не ми, мають дати ім’я нашому місту.

«Україна-Центр» вже писала про технічні аспекти перейменування. І Володимир В’ятрович на прес-конференції підтвердив: громада міста має право обрати будь-яку назву (окрім назви Кіровоград, бо вона з 21 листопада буде поза законом). А от якщо ми з вами цього не зробимо, то за діло візьметься Верховна Рада. І цілком можливо, що ми прокинемося в місті з безликим ім’ям, яке вигадає якийсь київський археолог, який ніколи не був у Кіровограді, не знає його справжньої живої історії, його традицій, його душі. Вигадає просто так, тому що ми віддамо йому це право. І підведе під це наукове обґрунтування (як підвели колись наукове обґрунтування під зміну дати заснування Катеринослава, щоб порадувати Леоніда Ілліча), адже вже під час цієї конференції перший заступник керівника організаційного управління ВР Анатолій Пивовар повідомив про нове наукове відкриття: на Лелеківці був не зимівник козака Лелеки, а слобода Інгульська…

Ольга Степанова, фото Олени Карпенко, «УЦ».

Наш коллега Алексей Гора, проходящий службу в зоне АТО, наш специальный военный корреспондент, защитил кандидатскую диссертацию.

Тема Лешиной диссертации звучит так: «Формирование национальной идентичности у студентов высших учебных заведений в процессе профессиональной подготовки». Работа над ней длилась семь лет. В 2012 году состоялась предзащита, а защита была назначена на прошлый год, но Алексей был мобилизован, выполнял боевые задачи в зоне АТО. В связи с тем, что истекает срок документов, которые оформляются на защиту, руководство Национального педагогического университета имени Драгоманова обратилось в воинскую часть с просьбой предоставить Горе отпуск. Командование пошло навстречу…

Защита прошла успешно. Единогласным решением одиннадцати членов специализированного ученого совета было рекомендовано автоматически зачислить Алексея Гору в докторантуру для продолжения изучения темы. «Национальная идентичность в аспекте педагогики впервые рассматривается в университете Драгоманова как отдельное научное исследование. Поэтому мне рекомендовали продолжить работу», – пояснил Леша.

Так же единогласно было рекомендовано признать дистанционное исследование защищенным и направить документы в высшую аккредитационную комиссию для присвоения Алексею Горе звания кандидата педагогических наук.

Решение о докторантуре Леша примет позже. А пока он возвращается в часть, где продолжит службу до «дембеля». Демобилизуется наш друг в августе. Вот тогда и отметим!

В последнее время много говорят о проблеме доступности пространства для инвалидов-колясочников, создают комиссии, устанавливают пандусы и кнопки звонков, чтобы в случае чего человек на коляске мог позвонить в магазин, аптеку или банк, а сотрудник вышел к нему. Как это работает, что доступно, а что нет человеку на коляске, мы решили проверить на себе.

В «Друкмаш-Центре» Людмила Владимировна Шубина предложила нам выбрать для эксперимента максимально удобную коляску. Оказывается здесь, в Кировограде, делают несколько десятков разных – от самых простых, так называемых универсальных (тех, где колеса надо крутить руками, они самые легкие в управлении, но говорят, что с непривычки на них больше километра не проедешь), до колясок-вездеходов для активных людей, которые конструкторы называют горно-лесными. Мы выбрали что-то среднее, впрочем, такая коляска может развивать скорость до 25 км в час, и на таких люди даже из Знаменки в Кировоград ездят.

Планы у нас были наполеоновские, но оказалось, что управлять коляской человеку без навыков довольно сложно, физически тяжело, а на проезжей части (в большинстве случаев колясочникам приходится ехать по дороге, заехать на тротуар мешают бордюры) еще и страшно. Поэтому, по совету конструкторов, после небольшой тренировки мы выбрали максимально простой маршрут: Ковалевский парк – абонентский отдел Кировоградского водоканала (ул.Советская) – ул. Дворцовая со всеми магазинами, аптеками, банками и т. п. С нами поехал сопровождающий – сборщик и испытатель таких колясок Игорь Мацыбока. И поехал не зря, заехать куда-либо без сопровождающего, который будет подталкивать, направлять и т. п., оказалось практически невозможно. Я для чистоты эксперимента с коляски не вставала, ногами себе не помогала и старалась честно сделать все сама.

Потренировавшись в Ковалевском парке, в котором принцип доступности соблюден практически полностью, попытались «перейти» дорогу на улице Олефиренко – бывшей Фрунзе. Там есть съезд к дороге (правда, слишком крутой) и есть пешеходный переход, но они находятся в двух метрах друг от друга! То есть съезжаешь и очень быстро, с разгону, переезжаешь дорогу в неположенном месте. До водоканала добрались без проблем. При входе есть пандус – правильный, с наклоном не более 10 градусов и ведущий прямо ко входу. А вот со входной дверью – проблема. Наружная дверь открывается справа налево, следующая – за небольшим тамбуром – слева направо. С третьей попытки и с помощью сопровождающего я втиснулась в первую узкую дверь и застряла! Тут же подскочил охранник, постарался открыть двери пошире и буквально «втащил» коляску в помещение. Хочу попросить прощения у охранника, посетителей и работников абонентского отдела водоканала – мне многие старались помочь, так что стало очень неловко. Но факт остается фактом: самостоятельно я бы в здание заехать не смогла. Внутри абонентского отдела удобно – порогов нет, в холлах можно развернуться, и даже я, со своими только что обретенными навыками езды на коляске, могла посетить любой кабинет.

После этого мы, опять же через парк, вернулись на Дворцовую – без проблем перешли дорогу на Кавалерийской (Орджоникидзе) – там есть съезды к дороге с обеих сторон пешеходного перехода – и проехали Театральную площадь. А теперь улица Дворцовая – самая пешеходная, самая удобная, с кнопками вызова возле некоторых учреждений. Очень хотелось проверить, работают ли эти кнопки, но человек на коляске не может к ним подъехать! Для этого нужно въехать на тротуар, пандусов нет, а бордюры довольно высокие. Изначально мы планировали подъехать к банкомату, заехать в банк, в продуктовый магазин, в аптеку. Доступа нет! Никуда. Кроме аптеки по адресу Калинина, 10 (сегодня это Шульгиных, 10). Хотя въезжали мы туда с такими же сложностями, как в абонентский отдел водоканала, – двери слишком узкие для коляски. Причем мой сопровождающий объяснил, что эта коляска сравнительно небольшая, есть модели и намного шире. Но все-таки к аптеке ведет пандус от дороги, и с посторонней помощью человек на коляске может туда попасть. Единственный на улице продуктовый магазин, в том же здании, – без вариантов, туда ведут несколько каменных ступеней с угла. К банкомату «ПриватБанка» ведет металлическая лесенка на две ступеньки. Две маленькие ступеньки, но мне их никак не преодолеть, а из-за лесенки к самому банкомату близко настолько, чтобы дотянуться рукой, не подъедешь. Хотя и к зданию банка подъехать никак – тротуар отделяет от дороги бордюр высотой 15 см. То же самое со всеми остальными магазинами и банками. Хотя нет, пандус есть возле кафе «Маракеш», только очень узкий и «прилеплен» к зданию боком, въехать по нему можно, но развернуть коляску, чтобы заехать в здание, никак не получится.

Даже просто проехать по Дворцовой, никуда не заезжая, – не такое просто дело, как казалось вначале. На каждом перекрестке, перед ограничителями для машин по нескольку автомобилей. Зазор между ними есть, пройти можно, проехать на коляске – с трудом. На перекрестке Шульгиных (Калинина) и Дворцовой проехать между машинами возможности не было, я въехала на тротуар по имеющемуся там пандусу и тут же уперлась в ограждение летней площадки кафе. Опять же, небольшая дорожка для пешеходов между зданием и летником есть, но проехать там на коляске, не задевая мебель, людей и цветы, очень сложно.

Мы не ставили перед собой цели протестировать все пандусы в Кировограде, посетить облгосадминистрацию, горисполком, больницы и поликлиники. Просто проехали самым простым маршрутом, которым проходим ежедневно. Ситуация в абонотделе водоканала позволяла надеяться, что дальше все будет не так плохо. Но к концу маршрута мы поняли, что водоканал – вообще единственное место, куда может пойти инвалид.

Справедливости ради надо отметить два момента. Во-первых, Игорь Мацыбока рассказал (и даже показал), что молодой мужчина, потренировавшись, сможет на такой коляске выехать без посторонней помощи на небольшой бордюр (увы, далеко не все инвалиды – молодые здоровые мужчины с сильными руками). И еще – кировоградцы! Они, как всегда, отзывчивы и готовы помочь. Водители пропускают, незнакомые люди придерживают двери, спрашивают, не нужна ли помощь. Спасибо вам огромное за отзывчивость и простите за невольный обман.

Прокатившись по центру, мы поняли, почему большинство инвалидов-колясочников предпочитает сидеть дома. Не потому, что стесняются, этого как раз уже нет. Но куда им идти? У меня ощущения от прогулки были очень странные. Видишь магазин, видишь воду в витрине – и попил бы, но это невозможно. Видишь банкомат – и снял бы деньги, но не получится. Как в компьютерной игре, где ты долго куда-то движешься, ищешь какую-то возможность, поворот, но вокруг только таблички «У вас нет доступа».

Ольга Степанова, фото Елены Карпенко, «УЦ».

Редакция благодарит за помощь генерального директора ООО «Друкмаш-Центр» Людмилу Шубину и сборщика Игоря Мацыбоку.

В феврале прошлого года кировоградцам объявили о старте американо-украинского проекта, реализация которого позволила бы сделать решительный шаг вперед в отрасли здравоохранения. Константин Ярынич, на то время главный врач областного онкодиспансера, пообещал, что у нас будет Украинский центр томотерапии (УЦТ), оснащенный суперсовременным оборудованием. Идею восприняли с надеждой, но не без скептицизма: вряд ли инвестор захочет вкладывать свои деньги в нестабильной стране. Но инвестор решился, и проект государственно-частного партнерства в онкологической отрасли впервые в Украине был реализован.

В Кировограде, на территории онкодиспансера, начал работу Украинский центр томотерапии. В его торжественном открытии приняли участие гости самого высокого государственного уровня. После презентации, осмотра центра, демонстрации оборудования, обсуждения темы реформирования системы здравоохранения в УЦТ начались будни. Об уникальности центра мы поговорили с его директором и главным врачом Мией Сихарулидзе.

Мия Григорьевна приехала в Кировоград из Крыма в прошлом году. Она имеет достаточно большой опыт организации предоставления медицинских услуг. На полуострове у нее была сеть медицинских клиник семейного типа и неотложной помощи на дому. После аннексии Крыма пришлось все закрыть и переехать на материковую часть Украины. Здесь ее пригласили в проект.

«Одна из причин, по которой Кировоградский регион был выбран для размещения центра, – самый высокий показатель заболеваемости раком в Украине», – говорит директор УЦТ. Константин Ярынич, народный депутат Украины, рассказал, что инвесторы предлагали свои услуги в нескольких регионах. Но только в Кировограде Андрей Николаенко, пребывавший в то время в должности губернатора, согласился на реализацию проекта безоговорочно, и работы сразу же начались.

В УЦТ установлена ​​первая в Украине система дистанционной лучевой терапии. Сюда поставлено экспертное оборудование японской компании Toshiba последнего поколения для ранней диагностики рака и два линейных ускорителя (TomoTherapy HD американской компании Accuray и шведский Elekta Synergy) для наиболее точного и одновременно щадящего здоровые ткани облучения раковых опухолей.

– Впервые в Украине реализован проект государственно-частного партнерства и первая система томотерапии, – рассказала Мия Сихарулидзе. – Наш линейный ускоритель имеет определенные преимущества перед другими ускорителями. Линейные ускорители давно на рынке, и задача ученых создать такой, который минимально будет воздействовать на окружающие опухоль здоровые ткани. В системе томотерапии это удалось реализовать практически на сто процентов. Движется стол, и одновременно линейный ускоритель вращается вокруг пациента. Лучи приобретают форму опухоли с точностью до полсантиметра. Облучению подвергается только опухоль с пятидесяти одного угла направления лучей. Здоровая ткань получает лучевую нагрузку в пятьдесят раз меньше. Если сказать одним предложением – это минимальная токсичность для организма. В целом мы говорим о сохранении качества жизни пациента. К сожалению, девяносто процентов украинских онкологических центров снабжены кобальтовыми машинами, которые облучают квадратное поле, негативно воздействуя на здоровые ткани.

Пока это единственный подобный центр в Украине, но мы планируем дальше развиваться. Все зависит от реформирования здравоохранения. Это коммерческая структура, понятно, что пациенты будут платить. Но, если реформировать здравоохранение хотя бы по образцу Грузии или Польши, когда государство оплачивает лечение пациента, подход будет совершенно другой. Есть группа инвесторов, готовых вкладывать в медицину. От этого партнерства выиграют все.

Во время церемонии открытия УЦТ был подписан договор о социальном партнерстве. Согласно документу, в течение 2015 года все медработники Украины лечатся бесплатно. Онкобольные дети Кировограда и области получают бесплатную диагностику. 50 пациентов в год будут получать бесплатное лечение по направлению онкодиспансеров. Конечно, это для социально незащищенных пациентов. Со следующего года центр будет бесплатно лечить детей области. «Это наши социальные обязательства перед Кировоградщиной», – подчеркнула Мия Григорьевна.

Наличие такой аппаратуры, как в УЦТ, значительно усиливает диагностические возможности онкодиспансера. Уникальный аппарат УЗИ дает возможность визуализации очага до двух миллиметров. Это последнее технологическое слово как УЗИ-диагностики, так и лучевой терапии и МРТ. Не прибегая к методу биопсии, специалисты могут определить, к примеру, злокачественная или доброкачественная опухоль головного мозга. Это уникальная методика, которую применяет только киевский «Борис». Теперь это есть и в Кировограде.

На диагностику может прийти любой желающий. Компьютерная томография с контрастированием – по направлению. В центре есть врачи-консультанты: терапевт, сопровождающий пациента в процессе лечения, психолог, семейный врач, невропатолог, нейрохирург, маммолог.

Тридцать-сорок пациентов в день будут обслуживаться в диагностическом отделении. Со временем сформируется запись с учетом пожеланий пациента: в первой или во второй половине дня на определенное время. Два линейных ускорителя позволяют обслужить около двух тысяч пациентов в год. Есть здесь палаты дневного стационара. Если пациенты нуждаются в госпитализации, их примут в отделении лучевой терапии онкодиспансера или в профильном отделении. Если пациенты амбулаторные, после сеанса томотерапии могут идти домой. Для иногородних есть договоренность с городскими гостиницами о предоставлении скидки для пациентов. Если иногородний приезжает, скажем, на вокзал Знаменки, его встретят и привезут в центр. Все, как в Европе.

С нескрываемой гордостью Константин Ярынич отметил, что команда медперсонала УЦТ собиралась из всей Украины. Технологии, которые здесь применяются, в нашей стране не представлены, поэтому персонал обучался в странах Европы и в Грузии. Оказывается, что у нас вообще не готовят медицинских физиков, а такие специалисты крайне необходимы центру.

Константин Владимирович не считает Украинский центр томотерапии конкурентом онкодиспансера. Государственное учреждение не позволило бы себе такое дорогостоящее оборудование, ведь только обслуживание одной системы томотерапии будет обходиться 200 тысяч долларов в год. Естественно, бюджет это не потянет. «Проект не завершен, – заметил Константин Ярынич. – Предстоит еще много сделать для того, чтобы центр Украины стал центром оказания современных медицинских услуг».

Елена Никитина, фото Павла Волошина, «УЦ».

Народный депутат («Народный Фронт»), член коллегии МВД Антон Геращенко побывал в минувшую пятницу в Кировограде. Он встретился с местными журналистами и провел прием граждан.

«УЦ» предлагает вашему вниманию краткий пересказ выступления политика. Мы постарались в этой небольшой статье собрать главные его тезисы.

О независимости и демократии

— Мы по-настоящему стали независимыми только после победы Майдана, и День независимости, по моему мнению, нужно праздновать двадцатого февраля. Почему? Потому что до февраля прошлого года наша страна находилась в постоянной зависимости от Российской Федерации. Все четыре президента, предшествующие Петру Порошенко, в той или иной мере зависели от России. То ли это были кабальные газовые договора, то ли ситуации, когда Россия угрожала напасть на Украину (вспомните остров Тузлу).

Сегодня у нас идет процесс построения демократического государства. Идет не быстро, с массой проблем. Человеческая жизнь коротка, и каждому хочется, чтобы все было здесь и сейчас. К сожалению, мало кто понимает, что европейские страны или Соединенные Штаты Америки к теперешнему уровню благосостояния, культуры, политики шли столетия. Буржуазные революции там состоялись столетия тому, наша же — всего лишь год назад. Вот об этом бы стоило помнить всем горячим головам, которые критикуют: все, мол, не так. Очень мало времени пока прошло, и много чего еще предстоит.

О Путине и ситуации на Донбассе

— Благодаря усилиям нашей армии, Национальной гвардии, мужеству солдат и офицеров удалось создать более-менее боеспособную армию, которая сдерживает террористов на территории Донбасса. На сегодня их численность, по разным подсчетам, от сорока до пятидесяти тысяч человек. Они вооружены и готовы к агрессивным действиям. Но все эти «гиви» и «моторолы» не стоят ничего без поддержки российской армии.

Путин утратил стратегическую инициативу. В его планах год назад была аннексия Крыма, затем — восстание в восьми областях Украины (в Харьковской, Донецкой, Луганской, Днепропетровской, Запорожской, Херсонской, Николаевской и Одесской), на базе этих восьми областей сформировать силы, которые могли бы двинуться на Киев. Его стратеги не приняли во внимание тот факт, что на самом деле в Украине нет никаких предпосылок для гражданской войны. Все делалось извне, не было никакого народного восстания. Вместо широкомасштабного подавления результатов украинской революции Путин получил аннексию Крыма и конфликт на Донбассе. По имеющейся у меня информации, Путин ведет переговоры с Президентом Порошенко, чтобы на каких-то условиях вернуть нам Донбасс. При этом он категорически не хочет возвращать Крым, ведь от этого зависит доверие к Путину в России.

О реформировании МВД

— Подготовлен пакет из четырех законопроектов: о национальной полиции, органах внутренних дел, безопасности дорожного движения и о сервисных центрах. Мы создадим законодательную базу для работы органов внутренних дел по европейским подходам. В частности, процедура поступления на службу и увольнения работников полиции будет прописана до мельчайших деталей. Раньше прием на службу в милицию осуществлялся практически в ручном режиме, что приводило к многочисленным злоупотреблениям.

Кроме того, будут четко прописаны все возможные случаи взаимодействия гражданина с работником полиции. В общем, работа министерства внутренних дел будет полностью реорганизована.

Михаил Ярошенко. Фото Елены Карпенко, «УЦ».

Правый сектор хочет организовать в Кировограде запасной добровольческий батальон, в котором патриотически настроенная молодежь сможет проходить военную выучку. «УЦ» попробовала разобраться, действительно ли все объясняется необходимостью готовить новых защитников Родины.

Правый сектор и Кировоградщина

«Засветился» Правый сектор на территории Кировоградской области очень ярко. Под знаменем борьбы с финансированием сепаратизма активисты ПС в июне 2014 года захватили Долинский нефтеперерабатывающий завод. Они заявили, что руководство предприятия регулярно перечисляет деньги террористам, и готовились вывезти с НПЗ почти полтора миллиона гривен наличкой — якобы для приобретения бронежилетов для АТО.

На место событий срочно выехали сотрудники УМВД в области, прокуратуры и СБУ. Захватчиков после переговоров задержали. У них изъяли целый арсенал — пистолеты, автоматы и гранаты.

После этого под стенами областной прокуратуры в Кировограде стартовала массовая акция протеста. Вызволять братьев по оружию приехали представители ПС из Днепропетровска, объявив всеобщую мобилизацию в своем регионе. Кировоградская организация официально участия не принимала.

Впоследствии задержанных бойцов ПС отпустили на поруки. А еще чуть больше чем через полгода один из них — Денис Гордеев — оказался на скамье подсудимых по обвинению в убийстве офицера СБУ Виктора Мандзика.

После пикетирования прокуратуры о Правом секторе на Кировоградщине некоторое время практически ничего не было слышно. И вот новый этап в истории этой организации: ячейку в Кировоградской области возглавил житель Черкасской Александр Золотарев. По официальной версии, предыдущее руководство в лице кировоградца Игоря Святокума «не справилось с возложенными на него партией задачами».

«Будем бороться с наркобизнесом»

На свою первую пресс-конференцию в качестве руководителя ПС на Кировоградщине Александр Золотарев пришел в сопровождении Филиппа Тарана (тоже, кстати, не местного — он родом из Харьковской области, но уже восемь лет живет в Ивано-Франковской) — координатора по созданию на территории области запасного добровольческого батальона, который будет готовить бойцов для ДУК.

— Мы призываем бизнесменов поддержать эту инициативу и объявляем о наборе в батальон, — заявил новый глава местной организации Правого сектора. — Никаких противоправных действий с нашей стороны не будет. Наоборот, мы будем сотрудничать с правоохранительными органами, бороться с наркобизнесом и так далее.

По словам Филиппа Тарана, формирование будет подчинено командованию ДУК. Планируется, что добровольцы получат оружие.

Законно или нет?

От потенциальных помощников УМВД в области пока не в восторге. «УЦ» поинтересовалась мнением милиции по этому поводу и получила весьма пространный, но очень недвусмысленный официальный ответ (приводим его с сокращениями): «Деятельность любого вооруженного формирования на территории Украины должна быть урегулирована в рамках законодательного поля. Законодательством Украины четко определена деятельность легально существующих военизированных формирований и групп — Вооруженные силы Украины, Служба безопасности Украины, Управление государственной охраны, Национальная гвардия Украины, МВД. В соответствии со ст. 37 Конституции Украины, политические партии и общественные организации не могут иметь собственных военизированных формирований.

Создание не предусмотренных законом вооруженных формирований или участие в их деятельности карается лишением свободы на срок от трех до восьми лет с конфискацией имущества или без таковой.

В отношении лиц, осуществляющих руководство такими формированиями, а также занимающихся их финансированием, поставками им оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или военной техники, их деятельность наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой».

Не совсем понял идею «борьбы с наркобизнесом» и бывший руководитель Правого сектора в Кировоградской области Игорь Святокум.

— Оружие? А на каком правовом основании? — сказал он в комментарии «УЦ». — Мы не в зоне проведения АТО, не на оккупированной территории. Пускай с оружием ходят те, кто имеет на это право. Я лично никаких незаконных вооруженных формирований на Кировоградщине терпеть не собираюсь.

Тем временем лидер ПС Дмитрий Ярош хочет провести через парламент закон о добровольческом украинском корпусе. Согласно законопроекту, ДУК — «это добровольное военное формирование, которое сочетает подчиненность органам государственной власти и общественным инициативам граждан Украины повышать свою военно-патриотическую подготовку и способствовать Вооруженным силам Украины и другим военным формированиям в обороне Украины, защите ее суверенитета, территориальной целостности и неприкосновенности, обеспечении государственной безопасности и защиты государственной границы Украины». Предполагается, что корпус будет находиться в сфере управления министерства обороны. В проекте закона есть и раздел о создании на базе ДУК боевых батальонов.

Андрей Лысенко, «УЦ».

Кировоград посетил австриец, житель города Грац. Не по приглашению, не к родственникам, не в командировку. Иоганн Стейнбах, будучи в отпуске, решил посетить город, о котором только слышал.

Он — наш коллега. В течение десяти лет работал корреспондентом республиканской газеты. Затем — сотрудником пресс-службы в правительстве федеральной земли Штирия.

С 2004 года Иоганн — ответственный за связи с общественностью администрации земли Штирия.

Здесь гостя под опеку взяли участники пресс-клуба. Программа была разнообразной и насыщенной. Спасибо друзьям за то, что в насыщенном графике нашлось время для интервью «УЦ». И спасибо Ольге Гридневой за перевод.

— Иоганн, у вас было много встреч в нашем городе, и вы достаточно рассказали о себе, о жизни и работе. Расскажите нашим читателям то, что вы еще не говорили.

— Это будет не так просто, потому что я не читал то, что обо мне написали ваши коллеги. Я журналист. В Украину приехал по двум причинам. Во-первых, я планировал поездку в Восточную Европу еще в годы своей учебы. Во-вторых, когда я работал в правительстве, был период сотрудничества земли Штирия с Кировоградской областью. Я владел информацией о вашей области, но никогда здесь не был.

Есть еще одна причина. Я воспитывался и рос открытым и любознательным. При этом жил в Австрии за «железным занавесом». Совсем близко была Чехословакия, но с ней не было никакой связи. А сейчас я расскажу историю, которую точно никому не рассказывал. Когда мне было 13 лет, я на велосипеде поехал на границу с Чехословакией, которая проходила вдоль реки. Очень хорошо были видны военные на той стороне. Я рос в Вене, в школе нам рассказывали, что там, за рекой, живут плохие коммунистические люди. Но я увидел таких же людей, как я и мои знакомые. Это была моя первая попытка понять, почему Европа разделена на два больших блока.

Моя журналистская деятельность совпала с серьезными изменениями, которые происходили в Европе. Мне пришлось бывать в Румынии — во время правления Чаушеску и протестов. Я был на границе Венгрии и Австрии в тот момент, когда людям из ГДР разрешили свободно ездить в ФРГ. И я был в Загребе, в хорватском парламенте, когда было принято решение о независимости Хорватии. Получилось, что я присутствовал при рождении нового государства. В качестве журналиста я был на войне в Югославии, поэтому слежу за событиями на востоке Украины.

— Что среднестатистический австриец знает об Украине и событиях в ней?

— Очень немного. Люди знают, что в Украине очень красивые женщины. Конечно, граждане Австрии следили за новостями с Майдана и следят за тем, что происходит сейчас на востоке вашей страны. Иногда на австрийском телевидении мы видим какие-то сюжеты о конкретных людях, участвующих в войне. Но это нечасто происходит, и это не топовые новости.

Из украинских городов мы знаем Киев, Львов, который был столицей Галиции, входившей в Австро-Венгерскую империю. Знаем Одессу, Севастополь, Крымский полуостров. Крым известен туризмом, коньяком, винами, шампанским. Знаем, что через Украину протекает Днепр. В связи с этим знаем, что есть Днепропетровск. Когда в бытность работы в правительстве я имел дело с Кировоградской областью, объяснял австрийцам, что это территория, которая расположена между Киевом и Крымом.

Экономические издания, конечно же, пишут о ситуации в экономике Украины, о соглашении об ассоциации с ЕС. Безусловно, были публикации о Минских договоренностях. Но мне интересно было узнать, что кроется за заголовками, за новостями, которые попадают в эфир и в прессу. Поэтому я посвятил свой отпуск визиту к вам.

— И каковы ваши впечатления?

— Мне интересно было посмотреть, как вы работаете. В Кировограде я встретил очень хороших людей, ставших мне друзьями. Это Ольга Гриднева, Вика Талашкевич, Андрей Флоренко и весь коллектив пресс-клуба. Спасибо им за насыщенную программу, которую они для меня организовали. Вчера меня спросили, достиг ли я целей, ради которых приехал в Украину. Я ответил, что получил в три-четыре раза больше того, что ожидал.

Я был в вашем театре на «Сильве». Как известно, ее автор Имре Кальман. Первое действие оперетты происходит в Будапеште, а второе — в Вене, в достаточно известном отеле, построенном во времена Австро-Венгерской империи. Но большинство зрителей, наверное, этого не знают. Но самое яркое впечатление от похода в театр у меня было от осознания того, что мы с вами делим одну большую европейскую культуру. Это очень здорово.

Украина сейчас является страной, которая действительно стремится к Европе. У меня сложилось впечатление, что люди смотрят вперед, ищут свой путь, даже если они находятся в сложных обстоятельствах. Меня поразило, что неправительственные организации здесь появляются, как цветы весной. И мне нравится, как развивается малый и средний бизнес. Он должен развиваться, это очень важно. Нельзя отказываться от помощи, от грантов тем, кто занимается развитием экономики и общественными инициативами. Я слышал, что государство делает некоторые усилия, чтобы упростить бюрократические процессы. Тем не менее, понятно, что для иностранных инвесторов вкладывание денег в Украину сейчас — это риск. Со времен Майдана до сегодняшнего дня прошло менее полутора лет. И ситуация осложняется войной, которая очень похожа на гражданскую.

Но при этом украинский народ уверенно смотрит вперед. Это удивительно, потому что, когда австрийцы смотрят на курс валют и видят колебания, они паникуют, воспринимают это как катастрофу.

— Что вы будете дома рассказывать о Кировограде?

— Обязательно о театре, самом старом, профессиональном, украинском. Расскажу о своем визите в Новоукраинку. Там перед зданием мэрии стоят три флагштока, но висят два флага. Мне объяснили, что один свободный, чтобы потом повесить туда флаг Евросоюза. Расскажу о людях, с которыми я познакомился.

— Какие сувениры вы везете домой?

— Их не очень много, потому что я путешествую на автобусе, и багаж не должен быть тяжелым. Везу красивого лебедя, сделанного из бумаги. Мне его подарили в центре реабилитации детей-инвалидов. Везу деревянные картинки с изображениями кировоградских достопримечательностей. И магниты на холодильник.

— Не могу не спросить: когда снова к нам?

— Посмотрим. Но я обязательно позвоню перед тем, как приезжать.

Записала Елена Никитина, «УЦ».

Небольшой поселок в Петровском районе Кировоградщины, точнее, берег расположенного в пятнадцати минутах ходьбы водоема, стал в последние годы чуть не туристической Меккой межрайонного масштаба.

В период отпусков на берега озера, которое называют Голубым и Серебряным и воде которого приписывают целебные свойства, самостоятельно и организованно приезжают отдыхать люди не только из Кировограда, Александрии и области, но и из Кривого Рога, Днепропетровска и других городов и регионов. Летом в выходные у самого популярного пляжа негде бывает припарковать автомобиль, но если столь массовые паломничества отдыхающих кому и приносят какую выгоду, то, похоже, отнюдь не жителям поселка, и в его инфраструктуре никак не «откладываются».

Живописнейшие места в окрестностях Балаховки могли, да по-хорошему и должны были стать одной из точек применения усилий чиновников из имеющих отношение к туризму отделов и управлений самого разного уровня. Здесь уже практически не нужно большой разъяснительно-рекламной кампании — ее роль с успехом выполнила людская молва. Большое количество людей в разных местах уже знают как минимум об одном озере. Говорят, что его вода содержит серебро и йод, что она лечит и заживляет, а так называемую белую глину с берегов предприимчивые сотрудники одного из кировоградских офисов известного сетевого бренда даже продавали одно время вполне успешно как лечебно-косметическое средство.

В то же время в обширных лесопосадках, среди фольклорных цветущих лугов и долин вокруг поселка расположено еще несколько водоемов. Здесь мог бы проходить не один маршрут для зеленого туризма, не мешая друг другу, расположились бы с десяток более чем экологических кемпингов, в которых могли бы работать местные. Без «бы» получается совершенно иное. Часть земли у «раскрученного» пляжа взяли в аренду люди, которые в поселке не живут. Установили традиционный фанерный ларек с пловом, алкоголем и детскими товарами, столики с зонтиками, разбили детскую площадку с платными горками. Буквально неделю назад бульдозером разворотили часть берега — чего уж точно ни по каким законам делать нельзя. Мусор, кострища, все больше людей и машин. За последние годы Серебряное озеро сильно обмелело — привозной песок, изменения линии берега, похоже, повлияли на часть родников, которые питают его воды. Местным все это, кстати, сильно не нравится — в межсезонье они просто разнесли конструкции, оставленные арендаторами зимовать. С самим местом у них сложные отношения: озеро образовалось на месте одного из разрезов выработанного карьера, где когда-то работало немало балаховцев. Сегодня старики, проведшие в разрезе всю или почти всю жизнь, жалуются: им перестали выдавать уголь, лишают льгот, обкладывают все новыми поборами.

«Проблемы индейцев» встречают забредшего в поселок туриста за пару кварталов от входа со стороны озера. Возле уличной колонки — объявление жилищно-коммунальной конторы: с июня 2015-го со всех, у кого нет счетчиков воды, будут брать дополнительно за полив, мытье автотранспорта и поение скота. Вода в трубах здесь своя, с местной водокачки, длину сетей можно, наверное, измерить в сотнях метров, а ее кубический метр обходится жителям поселка в 9,4 грн. О дороговизне основы органической жизни напоминает висячий замок на кране еще одной колонки, расположенной во дворе утопающей в зелени двухэтажки из белого кирпича, где живет в том числе поселковый голова.

Примечательно, что упомянутое объявление приклеено на бетонном остове бывшего производственного корпуса, сейчас — просто большой пустой коробке, устланной внутри мусором. Балаховка не была монопоселком, здесь не только добывали полезные ископаемые, но и производили безалкогольные напитки «Тархун», «Дюшес» и т.д., рядом находились консервный и комбикормовый заводы. Сейчас от кирпичных корпусов промзоны на улице Шевченко не осталось практически ничего. Уцелела коробка ситро-цеха, да элеватор бывшего комбикормового — его приобрел и эксплуатирует мощный «Креатив». Территория элеватора — единственное место, где в ночное время в поселке горят фонари. Хотя столбы стоят пока.

Напротив бывшего ситро-цеха — бывшая же поликлиника. Из всегда открытых и ржавых теперь ворот когда-то выезжали кареты «скорой помощи», а в самом здании еще в середине двухтысячных велся прием, а когда-то даже проводились физпроцедуры. Потом ее просто закрыли и оставили — сегодня внутри срезаны даже доски пола, и можно найти лишь мусор, отходы человеческой жизнедеятельности да советских еще времен плакаты о важности соблюдения светомаскировки. В поселке же нет даже ФАПа, за медицинскими услугами люди обращаются в основном в райцентр Петрово, за 17 километров.

Дальше по Шевченко — некогда весьма неплохое кирпичное здание с толстыми стенами, полукруглыми окнами в романском стиле и провалившейся крышей, густо обросшее кустами и травами. Это поселковая баня, в которой еще страшнее, чем в поликлинике, — потому что темней, кучи мусора внутри еще больше, а запах еще тяжелее. Местные говорят, это кто-то уже купил. Если и да, то эффективным собственника назвать никак нельзя. Впрочем, эффективность — вообще, похоже, неизмеримо далекое от Балаховки слово.

Сейчас здесь живет немногим больше, чем восемьсот человек. Работы в самом поселке, кроме ведения натурального хозяйства, утлой торговли (денег у людей особо нет, покупки «на список» — обычное дело) да элеватора, практически нет. Кто-то ездит на работу в Новый Стародуб, Петрово, Головковку или Александрию, кто-то — на заработки в Москву. А в большинстве своем молодежь бежит на ПМЖ в Кировоград, Днепропетровск, Харьков, Киев и дальше, а старики доживают век, считая копейки и почем свет ругая сменяющуюся власть, центральную и местную. Хотя здесь есть неплохая средняя школа и детский сад, учиться и воспитываться там скоро может стать некому. А главную местную достопримечательность — Голубое, Серебряное, йодированное и далее по списку озеро — экологическая катастрофа ждет уже в ближайшем будущем, на берегу это видно невооруженным взглядом. Есть ли смысл спрашивать, «кому все это мешало», и восклицать, что «все могло бы быть иначе»?

Андрей Трубачев, Балаховка — Кировоград, «УЦ».

«Ни одна не станет в споре красота с тобой» — этими строками Байрона начался спектакль по новелле С.Цвейга «Письмо незнакомки». Перед кировоградским зрителем на сцене областной филармонии разворачивалась печальная история о женской верности до гробовой доски.

Несомненно, звездой спектакля стала исполнительница главной роли Тамара Морозова. Она почти мгновенно перевоплощалась из образа в образ. Первая сцена спектакля — концовка жизни незнакомки: ее ребенок умер прошлой ночью, а сама она осталась в полном одиночестве, опустошенная отчаянием и безответной любовью, лишенная сил жить дальше. Потом разворачивается вся история с самого начала, с самого детства: робкая школьница-подросток скороговоркой рассказывает о своей первой встрече с писателем Р., о том, как в ее душе зародилась любовь, как она росла и расцветала, как героиня из девочки превращается в женщину. Следующая сцена — ей 18 лет. Белое платье, первые шаги в самостоятельной жизни — и первый опыт уже взрослой любви. Первое болезненное разочарование: «Ты не узнал меня». Это разочарование будет преследовать ее до самого конца. Следующий образ — падшая женщина, продающая себя богатым мужчинам, чтобы обеспечить сыну безбедную жизнь. И финал — белый больничный халат, последние душевные терзания, ожидание неизбежного. «Когда я умру, кто будет присылать тебе розы в твой день рождения?..»

«Письмо незнакомки» киевский театр «Визави» по праву считает своей визитной карточкой. Этому спектаклю более 20 лет, им восхищались в Украине, России, Молдове, Беларуси. А кировоградские поклонники театрального искусства могут также вспомнить пьесу «Поцелуй императрицы», с которой театр «Визави» приезжал в наш город около двух лет назад. Судя по тому, как было воспринято «Письмо незнакомки», главных актеров театра Евгения и Тамару Морозовых мы увидим на кировоградской сцене еще не единожды.

— В Кировограде произошло то, что за все 20 лет во время этого спектакля не происходило, — отметила Тамара Морозова во время общения с корреспондентом «УЦ», — зрители начали аплодировать в середине сцены. Чаще мы наблюдаем противоположную реакцию — действие заканчивается, а зрители еще некоторое время сидят тихо, не совсем понимая, что спектакль уже закончился. Такая реакция очень приятна, потому что аплодисменты показывают, что конкретно этот эпизод был сыгран хорошо. Да и зал, хоть и не был полным, но аплодисменты были такие звонкие, что он казался переполненным. Так что ждите нас снова.

— Роль Незнакомки очень сложная — много текста, много экспрессии, да и чисто психологически, наверное, ее играть непросто. Насколько трудной оказалась эта роль для вас лично, Тамара?

— Знаете, «Письмо незнакомки» мы ставим уже много лет, и за это время я научилась работать в этом спектакле, как часы. Но вы правы, роль непростая. К тому же сегодня я несколько ограничена в средствах выражения — у меня небольшая ангина, и поэтому я не могла работать голосом в полную силу.

— Подозреваю, что Незнакомка — одна из ваших любимых ролей.

— Да, несомненно. Но больше всего мне все-таки нравится роль императрицы Екатерины из «Поцелуя императрицы». В «Письме незнакомки» я практически неограничена в средствах выражения, я могу кричать, шептать, хрипеть, петь фальцетом. А в роли императрицы те же по силе эмоции нужно выражать с максимальной сдержанностью — коронованная особа не имеет права на чрезмерную эмоциональность, тем более на публике. И в этом вся прелесть. К сожалению, сейчас мы не ставим «Поцелуй императрицы» — по известным причинам.

— Вы верите, что в реальной жизни бывает любовь, подобная описанной Цвейгом?

— Я не просто в это верю, я даже знаю одну женщину, жизнь которой сложилась похожим образом. Правда, в реальности все намного проще, никакой трагедии в жизни этой женщины не случилось, ей не надо было себя продавать, она спокойно работает, растит ребенка, у нее все хорошо. Но она всю жизнь любит одного мужчину. Вообще сама новелла для меня даже не столько о женской преданности, сколько о том, что, проходя мимо какого-то человека, ты можешь запросто не заметить чудо. Я, например, не могу махнуть рукой на чувства близких мне людей или вынести быстрое суждение о ком-то — а вдруг я оттолкну от себя самое лучшее, что может быть в моей жизни, и даже не замечу?

— Тамара, вы не только играете в театре. У вас много ролей в кино и сериалах, вы озвучивали и дублировали многие кинокартины. Какой из всех этих видов деятельности вам нравится больше всего? Театр? Кино?

— Прежде всего, конечно, театр — это не просто моя работа, это моя семья. Мы с Евгением — не просто муж и жена, мы и есть театр «Визави». Наш театр работает по принципу антрепризы, у нас нет стабильной труппы, Евгений предпочитает приглашать актеров других театров на те или иные роли. Я сама не только актриса, но и сценарист. «Поцелуй императрицы» написала я. Кроме этой пьесы, театр «Визави» ставил спектакли «Любовь без правил», «Снегурочка для взрослого сына», «Муж по недоразумению» — сценарии к ним я написала сама.

— Кстати, как живется частным театрам в Украине?

— Сложно живется. С одной стороны, у нас нет государственной поддержки, и, если какой-то из проектов станет провальным, театр может закрыться. Зато, с другой стороны, мы чувствуем, что полностью зависим от зрителя, и стараемся давать ему самое лучшее. Если в государственных театрах халтура может пройти, и театр будет жить дальше благодаря деньгам из бюджета, то нам выдавать халтуру — непозволительная роскошь. Кстати, по этой же причине мы нечасто приглашаем в свои постановки звезд — громкое имя, конечно, привлечет зрителей, но звезды редко выкладываются на полную, их заботит не спектакль, а то, как они выглядят перед камерами. Часто бывает так, что актеры местных, провинциальных театров играют намного лучше именитых.

— Из-за ситуации на Донбассе театр «Визави» был вынужден внести изменения в репертуар. Как еще события в стране повлияли на театр и актеров?

— Да, с одной стороны, некоторые из пьес сейчас лучше не ставить, но я надеюсь, что через время все наладится и они снова вернутся на сцену. А с другой стороны, появляются неожиданные идеи. Сейчас, например, Евгений работает над совершенно новой для него постановкой по произведениям Юза Алешковского. Те, кто знаком с творчеством Алешковского, думаю, будут заинтригованы. Этот спектакль, конечно же, только для взрослых, так как язык оригинала будет сохранен. Это будет жесткая сатира о том, откуда в России появилось целое общество манкуртов, как такое общество формировалось, начиная с советских времен, и откуда взялись эти самые пресловутые 86% поддержки президента. Естественно, после такой постановки наш театр станет невъездным в Россию. Но разве в нашей родной стране нет людей, до сих пор скучающих по СССР и мечтающих о дешевой колбасе? Есть, и их очень много. Наше общество на самом деле не так далеко ушло от российского, эта проблема актуальна именно для нас, украинцев. Да что я вам рассказываю — скоро сами сможете все увидеть.

Что ж, мы действительно заинтригованы, а потому с нетерпением будем ждать новых спектаклей от Евгения и Тамары Морозовых.

Беседовала Виктория Барбанова, фото Павла Волошина, «УЦ».