Рубрика: 21

Президент, благоразумно подождав, пока пройдут майские праздники, подписал четыре закона о декоммунизации. И Украина сразу встала в один ряд с Польшей и прибалтами. Теперь мы – Европа! Пока, правда, только по одному этому признаку.

Отныне в нашей стране законодательно запрещается советская символика, осуждаются тоталитарные проявления коммунистического режима, открываются архивы советских спецслужб и признаются борцами за независимость Украины УПА и другие организации. Запрещаются пропаганда коммунистической идеологии и ее носители – партии и газеты. Законы вступят в силу сразу после их опубликования, и на том все дискуссии об их правомерности заканчиваются – неисполнение наказуемо.

Так исторически сложилось, что у «УЦ» и у «верных симоненковцев» никогда не было никаких приязненных отношений. Не припомню ни среди редакторов, ни среди журналистов ни одного симпатика «вечно живого учения». При этом мы всегда писали о наших дорогих стариках, которые, в свою очередь, составляли немалую часть читателей «УЦ». Можно даже сказать, что у нас с коммунистами, несмотря ни на что, был общий «электорат». Поэтому, наверное, они не любили, но терпели «буржуазную» газету, и мы «комми» особо не шпыняли, изредка высмеивая их упитанного лидера-жизнелюба с «Мерседесом» за углом.

К чему это я? А к тому, что, несмотря на всю историю нашей нелюбви с ярыми адептами КПУ, в первые (и даже во вторые) ряды «декоммунизаторов» журналисты «УЦ», уверен, не встанут. Причина кроется прежде всего в низкой политической культуре общества, в стремлении новоявленных большевиков вновь разрушать все «до основанья». Только один пример, но весьма показательный.

Практически на следующий день после подписания Президентом антикоммунистических законов полтора десятка студентов и школьников кувалдами и ломами уничтожили в Киеве мемориальную табличку маршалу Жукову. Милиция задержала разрушителей, которые в ответ якобы прочитали сотрудникам правоохранительных органов лекцию по декоммунизации. После чего молодые люди были отпущены.

Мне бы крайне не хотелось, чтобы цепочка подобного вандализма докатилась и до наших краев. Чтобы какие-нибудь местные пэтэушники начали не только пачкать краской, но и крушить много лет мозолящую глаз стелу в Центральном сквере. А ведь к тому идет, поскольку наша городская власть, скорее всего, даже не почешется, чтобы упредить возможное развитие событий и вывезти многотонную плиту подальше от греха.

И если бы все дело было в стеле! Принятие законов по декоммунизации таит в себе такие подводные камни, между которыми можно лавировать, лавировать и не вылавировать. Это и дальнейший раскол общества, и вполне возможный всплеск экстремизма и вандализма, и активный поиск ведьм в архивах КГБ, и расправа с политическими оппонентами с помощью информации об их отцах и дедах. Пик всего этого безобразия наверняка придется на нынешнюю избирательную осень и на следующую весну, весьма вероятное время для внеочередных парламентских выборов. Будет чем отвлечь наших нервных избирателей от экономических проблем в стране.

А напоследок – слово мудрому Жванецкому, очень даже по теме.

Сейчас некоторые наши из оголтелых кричат:

– Лучший генофонд уничтожен! Мы нашли виноватых! Давай за нами!

Куда ж за вами, если лучший генофонд уничтожен? А вы тогда кто? За вами пойдешь, опять морду набьют. Где же найти приличный генофонд? Куда деваться человеку не совсем здоровому, но тихому и порядочному?..

Ефим Мармер, «УЦ».

Верховная Рада приняла законопроект №1565 «Об особенностях осуществления права собственности в многоквартирном доме». Теперь все владельцы квартир в таких домах будут считаться совладельцами дома и земельного участка, на котором он расположен. Этот земельный участок передается жильцам в собственность бесплатно.

Принятый законопроект позволит выбирать форму и способ управления многоквартирным домом: самостоятельно, путем создания ОСМД (обществ совладельцев многоквартирных домов) или путем передачи всех или части функций на основании договора физическому лицу — предпринимателю или юридическому лицу — управляющему.

Отношение к принятому документу неоднозначное. Например, спикер ВР Владимир Гройсман радостно сообщил, что, когда закон будет подписан Президентом, «он разрушит монополию ЖЭКов». Некоторые эксперты утверждают, что «устранение ЖЭКов – это губительная инициатива Кабмина, которая приведет к ущемлению интересов частных собственников».

Что произойдет на самом деле? Чего нам в реальности ожидать? Что делать – радоваться или плакать? К счастью, у нас есть местные эксперты (вернее, эксперт), способные ответить на эти вопросы. Свое авторитетное (по крайней мере, для редакции «УЦ») мнение высказал Николай Вещев, самый опытный (опять же, по нашему убежденному мнению) специалист в сфере жилищно-коммунального хозяйства Кировограда. Выводы, конечно, делать каждому из нас, но, похоже, мнение наше уже ни для кого значения не имеет, поскольку за нас все решили.

– Что делать – плакать или радоваться? Конечно же, плакать. Вы читали в законе об обязанностях совладельцев многоквартирных домов? Там красиво расписано. А седьмая статья закона содержит обязанности совладельцев, и они обязаны содержать в должном техническом состоянии этот дом, а значит, проводить капитальные ремонты, проводить капремонты внутридомовых сетей, кровли, фасада здания. То есть если до 1 июля, пока закон не войдет в силу, городская власть выделяла деньги на все эти статьи – ремонт крыш (даже если на всех не хватало, лифтов и т.д.), то теперь исполком скажет: все, теперь это делается за деньги жильцов.

Хорошо это или нет с нашими зарплатами и пенсиями? То, о чем я говорил несколько лет назад, сбылось. Когда мы с Виктором Андреевым агитировали за создание ОСМД, я не на митингах, а в частных беседах говорил: «Создавайте, пока не поздно! Пока вам помогают, пока горисполком может выделить деньги на ремонт дома, создавайте, потому что придет такое время, когда вас насильно заставят создавать объединение. Но никто ни на крышу, ни на фасад, ни на лифт денег не даст»… Это время пришло. Если жильцы дома добровольно не создадут ОСМД, то им назначат управителя.

Самое интересное в этом законопроекте – заключительные положения, вступающие в силу (вместе с законом) 1 июля 2015 года. Там написано, что Кабмин до 1 июля должен разработать порядок передачи жилищного фонда – государственного, ведомственного и органов местного самоуправления – на баланс ОСМД. То есть – всё: ЖЭКи мы разгоняем, потому что коммунальной собственности у нас нет, потому что все квартиры приватизированы. А посему в городском бюджете 2016 года средств ни на ремонт крыш, ни на ремонт лифтов и фасадов горисполком выделять деньги не будет иметь права, потому что это не его собственность и он к ней никакого отношения не имеет.

Вместо закона об ОСМД, который приняли 13 лет назад и который не доделанный, мы принимаем новый. В том, старом, законе было прописано, что бывший собственник дома должен выполнить капитальный ремонт помещения. А в новом законе эту статью убрали. Вот и думайте: на пользу этот законопроект гражданам или нет? А государство перекрестилось: слава Богу!

Некоторые эксперты утверждают, что таким образом мы приближаемся к Европе. Все правильно! В Европе именно так, это их норма. Но там эта система была внедрена сто лет назад. Я с поляками в 2006-2007 годах провел много времени, и один из управляющих подобного нашему ОСМД сказал: «У вас сделать такое – гиблое дело». И я с ним согласен. У нас за всю историю реформирования ЖКХ, а это весь период независимости Украины, было принято всего пять законов, и ни один из них не совершенный. Поляки же в течение двух лет приняли порядка пятидесяти законов и более сотни законов изменили. Ведь каждый принятый закон тянет за собой изменения в другие законы. И это факт!

В качестве примера: был у нас принят закон об ОСМД. Мы  взялись его реализовать. Но в законе о земельном кадастре нет нормы, по которой мы можем отдать жильцам придомовую территорию. Дальше – ОСМД регистрируется бесплатно. Это по закону, но ни один нотариус не захотел делать это без денег. И это притом, что мы наняли юриста, чтобы оформил все документы, чтоб люди не стояли в очередях. Вот вам и закон…

А вы знаете, что ОСМД должно носить название, которое не повторяется больше нигде в стране? И что за это надо платить? И что изначально названий должно быть два – на случай совпадения? Регистрационная палата все проверит! Закон был, он несовершенный, но на его основании принимают еще один закон…

Создается такая ситуация: или вы все разом вступаете в колхоз, или вас принудительно туда загоняют. Я убежден, что люди, принявшие законопроект, решили окончательно угробить жилой фонд Украины. Этой, так сказать, реформой ЖКХ государство сняло с себя ответственность. Если весь жилой фонд (а в Кировограде около тридцати процентов жилья – ветхое) частный, то больше никакая реформа не нужна. Такое у нас реформирование – натравить человека на человека.

Представьте себе ситуацию: в подъезде поломался лифт. Три первые этажа, а это двенадцать квартир, отказываются платить за ремонт, так как они спокойно могут ходить пешком. Таким образом, на ремонт должны скинуться (а это 50 тысяч стоило в 12-м году) 24 квартиры. По две тысячи гривен (а сейчас это намного дороже) должны скинуться оставшиеся 24 квартиры. И это только ремонт подъемного механизма. А получить разрешение на его эксплуатацию?

Еще темы для раздора. Крысы в подвале, не закрывающаяся входная дверь – это проблемы жильцов нижних этажей. А когда течет крыша – страдают только верхние, и нижним на их проблемы наплевать. Мы с этим уже сталкивались, а теперь это будет повсеместно.

Еще показательнее ситуация: ЖЭКи ушли, то есть ликвидированы, а мусор вывозить нужно. Предприятие, вывозящее отходы, должно заключить договор не с Петей или Васей, а с юридическим лицом. А это управляющий. И тарифы – договорные. И предприятие ставит условия: заплатите – приеду, заберу, не заплатите – не приеду. Все по-европейски…

Тринадцать лет прошло с момента принятия закона об ОСМД – ничего не сделали, не усовершенствовали. А теперь поставили перед фактом – действуйте! Какие-то депутаты голосовали против, но их мало. Большинство решило так. Но одно дело, когда дому десять-двадцать лет, и совсем другое, когда, как в Кировограде – пятьдесят-шестьдесят. Они же разваливаются!

Этот ужас не только в Кировограде, он во всей стране. Что будет дальше – не знаю. Несмотря на грядущее лето, меня пугает грядущая зима…

Елена Никитина, «УЦ».

Известный кировоградский волонтер, председатель общественной организации «Патриот Кировоградщины» Вадим Никитин выставил на продажу медаль, которой он совсем недавно был награжден. Цель у волонтера благая и патриотичная – на вырученные деньги приобрести летнюю форму для бойцов Вооруженных сил Украины.

«Я в тупиковой ситуации, – рассказал “УЦ” Вадим Никитин. – Практически круглосуточно мне звонят и бойцы, и их родители. Ребята нуждаются во всем, наиболее остро сейчас стоит вопрос приобретения летней формы. Люди устали помогать, я понимаю, что у них нет средств. Вот и возникла идея выставить на “аукцион” медаль “За гідність та патріотизм”. Если не помогу бойцам, какой же я волонтер? Медаль все равно никогда бы не надел, а память о ней останется, она же не продается.

Не вижу в этом ничего особенного. Одна кировоградская женщина, тренер по гимнастике, вышедшая на пенсию, продала все свои награды, а вырученные деньги передала на нужды бойцам. Мне медаль дали благодаря ребятам, которым я ее, образно говоря, возвращаю. Уверен, что комбат не обидится».

По словам волонтера, пока желающих приобрести «не надеванную» медаль нет. Нам развитие событий видится следующим: некий небедный гражданин покупает награду за приличную сумму, которой хватит для того, чтобы одеть нескольких бойцов, а потом возвращает медаль Никитину. Он ее достоин.

В прошлые выходные кировоградские СМИ облетела сенсационная новость — в городском отделе милиции находится основатель и экс-руководитель «Артемиды», экс-народный депутат Верховной Рады 3-4 созывов Анна Антоньева. У нее якобы «отжимают» остатки бизнеса. Пишущая и снимающая братия устремилась к месту событий, где и выяснились все обстоятельства происшествия.

Действительно Анна Петровна находилась в городском отделе милиции, в комнате для приема граждан, в окружении своих адвокатов и некоторых родственников. Но это было не насильственное удержание, а добровольное. Антоньева намеренно более 10 часов не выходила из здания, боясь быть тут же отправленной в психиатрическую лечебницу. Под милицией стационарно дежурили бригады «скорой помощи», имеющие предписание на принудительное сопровождение экс-нардепа на лечение. Документ был заверен печатью одного из докторов указанного выше заведения. Вроде бы Анне Петровне необходима госпитализация в связи с расстройством психики. Сама Антоньева выглядела вполне вменяемой, от комментариев журналистам не отказывалась и имеет на сей счет свою точку зрения.

По словам Анны Антоньевой, в Кировоград она прибыла по делам в пятницу после обеда. Хотела поселиться в своей, оставшейся в ее собственности, квартире. Однако замки были испорчены и попасть внутрь жилья не представлялось возможным. Потом вдруг появились какие-то люди «спортивной» наружности, которые совсем уж усугубили ситуацию и окончательно перекрыли вход в квартиру. Более того, со слов адвокатов госпожи Антоньевой, к ним было применена сила. Оценив ситуацию как критическую, группа сопровождения экс-нардепа приняла решение обратиться в милицию. Однако и прибывшая группа силовиков не смогла «разрулить» ситуацию в пользу Антоньевой. Им также не дали возможности попасть в квартиру. Ситуация стала заходить в глухой тупик, и Антоньева со свитой решили укрыться от настойчивых медиков и крепких парней на черных внедорожниках под крышей городского отдела милиции, где создали штаб противодействия госпитализации и преследования.

— Я приехала в Кировоград из Киева, где была все последнее время, — рассказывает Анна Петровна. — Сейчас мы проводим огромную работу по возобновлению деятельности «Артемиды». Восстановить былую славу предприятия будет сложно, но некоторые достижения уже есть. А это рабочие места и отчисления в бюджет. Правда, на пути у нас становятся непонятные люди, которые не заинтересованы в возрождении предприятия. Скорее всего, это представители тех, кто разрушал и разваливал предприятие. Еще, будучи на посту главы налоговой администрации, Николай Азаров давал устные распоряжения не выдавать нашему предприятию акцизные марки. На местном уровне в те времена такие «наказы» выполнялись неукоснительно, и заводы вынуждены были простаивать. А рынок заполнял дешевый фальсификат из Донбасса, — с надрывом говорит Антоньева.

Относительно психического здоровья Анны Антоньевой однозначно выразился ее адвокат Юрий Ковалев. По его словам, та «бумажка», которую предъявляют медики, не является основанием для госпитализации его подзащитной.

— У нас имеется ряд медицинских заключений, в которых черным по белому указывается о здоровом состоянии Антоньевой. Обследования проводились в известных киевских клиниках и заверены в соответствии с необходимыми требованиями, — заверяет адвокат.

Во время происходящих событий несколько поодаль большую часть времени находился старший сын Анны Петровны — Юрий Антоньев. Его точка зрения резко противоречит аргументам его матери и ее юристов. По его словам, мать психически нездорова, требуется ее немедленная госпитализация.

— Как может человек, утверждающий, что разговаривает с эльфами, быть нормальным, — заявляет старший сын. — Я очень переживаю за свою мать и желаю ей только добра. Вокруг нее крутятся люди, которым выгодно ее держать в болезненном состоянии, а мы со своими юристами действительно пытаемся вернуть предприятие, но Анной Петровной управляют и удерживают ее без необходимого лечения, — уверен Юрий.

В общем, ситуация запутанная. С пятницы и до обеда субботы некогда грозная руководительница мощнейшего в былую пору предприятия «Артемида», просидела в городском отделе. Ее адвокаты звонили во все колокола и дозвонились до прокуратуры. Ближе к обеду подъехал прокурор. Он, адвокаты и чины из следственных органов, посовещавшись, решили вытребовать у медиков направление, которым предписывалась госпитализация экс-нардепа. Документ забрали на экспертизу, а Анна Антоньева с верными людьми уехала в неизвестном направлении, видимо, в более безопасное место.

Руслан Худояров, фото Елены Карпенко, «УЦ».

Заканчивается строительство фортификационных сооружений в Донецкой области и начинается процесс массового переименования городов и сел нашего края. Что думает по этому поводу областная власть – слово главе ОГА Сергею Кузьменко.

– Сергей Анатольевич, работы по возведению оборонительных сооружений в Донецкой области должны финишировать к концу месяца. Успеем все сдать в срок?

– Однозначно, да. Кировоградские строители выполнят поставленную Президентом задачу в полном объеме и в соответствии с календарным планом. 8 апреля наши строители выехали на место, к 15 мая завершили все земляные работы, сейчас идет изготовление металлоконструкций, а к концу месяца закончат их установку. Для понимания объемов работ – одного только леса непосредственно на место было поставлено более тысячи кубов. По темпам строительных работ Кировоградщина – среди лучших.

– С какими наиболее серьезными проблемами пришлось столкнуться в ходе этой стройки?

– Пожалуй, это дистанционное управление работами. Приходилось решать различные задачи, находясь на расстоянии 500 км от строительства. Были сложности с логистикой, дороги там совершенно разбитые. Когда все только планировалось, мы думали, что будут большие трудности с поиском общего языка с местными фермерами, поскольку все строительство ведется на их землях, зачастую засеянных. Но благодаря нашим менеджерам-переговорщикам и помощи местных властей у нас все вопросы решились спокойно и разумно.

– Продолжим тему строительства. Известный всему областному центру недострой, его еще называют «военным домом», – вновь в центре внимания: сорван очередной тендер минобороны по его достройке. Видите ли вы пути решения этой проблемы?

– Мы их не только видим, но и приступили к их разрешению. Хочу отметить, что первые же наши контакты с руководством министерства обороны показали, что оно заинтересовано в достройке дома и в получении 70 квартир военными не меньше нашего. Их интересует надежный партнер-подрядчик, и мы готовы привлечь к проведению конкурса и выполнению этого заказа опытные строительные фирмы. Более того, минобороны согласно обсудить увеличение сметной стоимости работ, поскольку прошлогодние цифры теперь явно выглядят заниженными. Скажу вам, что наши переговоры касаются не только достройки 70-квартирного дома, но и застройки еще двух площадок, которые есть поблизости. Но не будем опережать события, могу сказать одно: строительством квартир для военных я буду заниматься очень плотно.

– Что еще будет строиться на Кировоградщине?

– Мы планирум выполнить большой объем работ по ремонту и реконструкции на двух больших и важных для области объектах: областной больнице и детской областной больнице. Насколько меня информировали, все тендеры уже состоялись, можно приступать к работам. Это в первую очередь касается ожогового центра в областной больнице. Относительно же приватных инвест-проектов, то частные инвесторы ждут позитивных сигналов о разрешении конфликта на востоке страны, а с этим у нас, как вы понимаете, есть пока определенные сложности. Но мы ведем переговоры, приглашаем потенциальных инвесторов, готовимся, одним словом.

– На днях Президент подписал законы о так называемой декоммунизации и тем самым дал старт переименованию нашего областного центра. А как область – она готова сменить название?

– Безусловно, законы о декоммунизации должны выполняться на всей территории Украины, и наш регион – не исключение. Надеюсь, местная власть и активная общественность областного центра примут хорошо продуманное решение, приемлемое для большинства жителей города. Возможно, для этого нужно будет провести опрос непосредственно в ходе проведения местных выборов. Что касается переименования области, то я бы не хотел забегать вперед – решится вопрос с именем областного центра, затем перейдем к названию области.

Беседовал Ефим Мармер, «УЦ».

Глава Комитета экономистов Украины, президент фонда «Альтернатива» Андрей Новак поделился с кировоградскими журналистами своим видением проблем отечественной экономики и назвал главное условие для выхода из кризиса — смена власти.

Досье «УЦ». Андрей Новак закончил Европейский университет в Киеве, а также канадскую бизнес-школу Университета Западного Онтарио. Кандидат экономических наук. Автор книги «Как поднять украинскую экономику» и ряда статей во влиятельных оте­чественных и зарубежных изданиях.

На минувшей неделе Андрей Новак побывал в Кировограде. Он прочитал студентам местных вузов лекцию и презентовал им и представителям СМИ пятое издание своей книги «Как поднять украинскую экономику».

Пресс-конференция Новака тоже много чем напоминала лекцию. Краткое ее изложение — в «конспекте» журналиста «УЦ».

О книге и проблемах экономики

— Украинскую экономику можно поднять, как бы ее ни разрушали наши политики. Я всегда утверждаю, что в украинской экономике вообще нет проблем. Есть проблемы в управлении. Это два разных диагноза. Все, что нам нужно сделать, — наши сверхбогатые экономические ресурсы, а по ресурсам Украина — государство номер один в Европе, организовать в нормальные эффективные экономические системы. А то, что сейчас у нас в экономике, я даже экономической системой назвать не могу. Более того, все годы независимости в Украине нет такого понятия, как «экономическая политика». Политика — это когда управляют процессами и событиями, а не просто реагируют на них. Сейчас же правительство только реагирует на события, Национальный банк Украины только реагирует на события…

В Украине за все годы независимости не было экономической стратегии. Закрыть финансовый год — а дальше как будет, так и будет. К сожалению, по такому принципу экономика развиваться не может.

В книге я предлагаю то, чего не было и нет в украинской экономике, — экономическую стратегию. Модель развития украинской экономики — трифункциональна. Вообще экономика любой страны должна основываться на взаимодействии трех основных функций: производства, продажи и распределения. В нашей стране взаимодействие этих функций очень слабое.

И все же я считаю, что Украина обречена на успех. Богатейшие ресурсы, геополитически мы находимся в центре Европы, а Европа, в свою очередь, — центр мира. Но успех придет только тогда, когда мы начнем реализовывать свою экономическую модель развития. Каждая развитая страна имеет такую модель.

Яркий пример — Китай. Он стремительно развивается с того момента, когда начал внедрять свою экономическую модель. Тридцать лет назад Китай был нищенской страной. И вдруг через год, двадцать девять лет назад, тот же народ и та же страна, на той же территории и при тех же ресурсах динамично развивается. Сейчас мы все видим результат. Почему? Потому что двадцать девять лет назад Китай начал реализовывать свою экономическую модель.

Теория и практика реформ

— Все реформы, которые сейчас проводят в Украине, можно условно разделить на три направления, три-дэ: демонополизация, дерегуляция и децентрализация.

Демонополизация. Как она происходит, четко видно на примере тарифов. Сфера эта очень монополизирована, и тарифы выросли даже не на сто процентов, а в четыре и более раз. Вот вам — без лишних слов, без пиара — чистый фактаж.

Дерегуляция. Это ликвидация лишних государственных органов. Берем документ — Коалиционное соглашение. Я специально сделал выписку из него. Ликвидации ни единого органа не предусмотрено, есть лишь переименования. Зато создаются еще десять государственных органов: межведомственная комиссия по вопросам развития АПК при Кабмине, Центр реформ здравоохранения, Национальная комиссия по регулированию транспорта, временная спецкомиссия для изменений в Конституцию, Национальное антикоррупционное бюро, Национальное агентство по предупреждению коррупции, Государственное бюро расследований, Национальная полиция в системе МВД, муниципальная полиция, военная полиция. Добавьте сюда еще знаменитое министерство информационной политики — выходит одиннадцать.

Мало того, что это все — дополнительные бюджетные расходы. Это еще и набор новых чиновников, которые своими подписями будут что-то запрещать или разрешать.

Децентрализация. Здесь ситуация вообще шокирует. Сейчас мы должны заниматься изменением границ районных, городских, сельских советов, районов в городах, возможно, и областей. Соответственно — сменой вывесок на органах власти. У меня простой вопрос: какая разница, под какой вывеской органы местной власти будут без денег? Двадцать районов области без денег или тридцать восемь? Разве в этом суть децентрализации? Она совсем в другом: это должна быть децентрализация налогов, чтобы их больше оставалось на местах.

Все познается в сравнении: возьмем 2013 год, когда работало правительство Азарова. Конечно, все правительства Азарова, а они формировали семнадцать годовых бюджетов Украины, нанесли большой вред экономике. Кроме всего прочего, они системно централизовали налоговую систему. Но отбросим всякие политические страсти, симпатии или антипатии. В 2013 году в государственный бюджет шли восемьдесят процентов всех налогов. В нынешнем году предусмотрено уже восемьдесят два.

Кроме того, у меня складывается впечатление, что запущенный сейчас механизм так называемой децентрализации вообще призван или сорвать местные выборы, или же дать возможность для массовых фальсификаций. С изменением границ регионов появятся огромные проблемы с избирательными списками. Другой логики в этой «реформе» я не вижу.

Так что же делать?

— Любая успешная страна является таковой благодаря эффективному государственному регулированию. Отсюда и заработные платы, и пенсии, и другие социальные стандарты. Вот в Китае или США — очень эффективное государственное регулирование. У нас, к сожалению, нет. То, что происходит в Украине в течение последнего года, является своеобразным коллективным итогом усилий действующего правительства. К чему привели страну? Фактически к развалу.

Думаю, что общество должно сделать однозначный вывод, безэмоциональный, но однозначный: действующую политическую касту (политической элитой назвать язык не поворачивается) надо отстранять от власти. Мирно, спокойно, без революций — через выборы. Мы уже убедились, что революции положительного результата не дают. Нельзя забывать один из главных законов истории: революции делают романтики, а пользуются результатами негодяи. Этот закон действует всегда и везде. Мирное устранение нынешней политической касты — обязательное условие для того, чтобы вывести страну из состояния деградации.

Чтобы реализовать экономическую стратегию в Украине, нужны знания и политическая воля. Надо, чтобы наконец политики начали заниматься страной, а не только своими личными интересами. Поэтому, к сожалению, решение экономических проблем в Украине лежит не в плоскости общественного сектора, не в плоскости экспертной среды, а в политической.

Андрей Лысенко, фото Елены Карпенко, «УЦ».

Когда-то в совсем другой стране 19 мая отмечался праздник — День пионерии. Белые рубашки, красные галстуки, соцсоревнования между отрядами, у кого куча металлолома окажется больше, пионерские зорьки… Те, кому сейчас за 40 и больше, могут вволю поностальгировать, а мы хотим взглянуть на пионерское движение с немного другого ракурса.

В первый класс я пошла в 1989 году. Помню, с каким нетерпением мы все ждали третьего класса, когда нас примут в пионеры. Мечтали о тех самых красных галстуках и поездках в пионерлагерь летом. Гадали, какой нам попадется пионервожатый. Но хрупкие детские мечты разбились о безжалостный гранит исторического процесса — в 1991 году распался Советский Союз. Внезапно мы, 9-летние дети, оказались в новой стране — независимой Украине. В этой стране в пионеры уже не принимали. Движение исчезло, уступив дорогу множеству организаций — от детских парламентов до скаутских клубов. Дух соцсоревнования исчез, зато появилась свобода выбора. Да и сами дети уже другие.

История сослагательного наклонения не терпит, но немного пофантазировать и представить себе, каким было бы пионерское движение сегодня, никто нам не запретит, так ведь? И мы обратились к людям, посвятившим многие годы своей жизни работе по организации обучения и воспитания детей, вот с какими вопросами: возможно ли что-то похожее на пионерское движение сегодня? Если да, как бы оно выглядело?

— Современные дети, конечно, сильно отличаются от тех детей, — говорит начальник службы по делам семьи и молодежи Кировоградского горсовета Людмила Дорохина. — Могу сказать сразу: у современных Тимура и его команды оповещение было бы организовано на фантастическом уровне. Посмотрите, как действуют репосты в том же «Фейсбуке» — информация расходится мгновенно. Но, с другой стороны, сейчас детям очень не хватает живого общения, я недавно наблюдала такую картину: несколько деток зашли в кафе, сели за один столик — и дружно достали свои смартфоны. Детки по виду — пяти- или шестиклассники, но вместо того, чтобы беседовать друг с другом, они сидят в Сети.

Если бы мне сегодня пришлось быть пионервожатой, я бы прежде всего начала работать над увеличением времени непосредственного общения детей друг с другом. Как? Старые добрые пионерские зорьки нам в помощь. Дети все так же любят походную романтику — сидеть в лесу у костра, бегать наперегонки и так далее. Раньше такой досуг строили на коммунистической идеологии, а теперь эти мероприятия можно проводить в рамках патриотического воспитания.

Часто слышу, что современные дети совсем не такие, им ни до чего нет дела. Это неправда. Конечно, сейчас детей не заставишь ходить строем и дружно участвовать в каких-то социальных проектах. Но те, кто в них участвует, делают это по собственному выбору, сознательно. А это дорогого стоит. В то же время, чтобы побудить ребенка сделать этот выбор, взрослому нужно вовремя направить его энергию, привить какие-то убеждения и развивать их дальше. Нужна преемственность, которая была тогда и которой, к сожалению, нет сейчас.

После слов Людмилы Владимировны как-то очень живо представился Тимур, сидящий с планшетом в библиотеке и расставляющий метки в Гугл-мапс, рассылая их потом на учетные записи своих побратимов Вконтакте. Побратимы немедленно выдвигаются по указанным адресам, а потом со своих смартфонов высылают фотоотчеты о том, какая помощь была оказана живущей по этому адресу бабушке-старушке. Семьи воинов АТО были бы у Тимура в особом списке, их жилища отмечались бы не красными звездами на заборах, как в оригинальной повести, а красными метками на электронной карте города…

Заведующая методическим отделом Кировоградского областного центра детского и юношеского творчества (проще говоря, ДЮЦа) Наталья Долгополова рассказала нам о том, как организуется досуг и воспитательная работа с детьми за границей. Этот опыт явно следовало бы перенять и нашим виртуальным пионервожатым:

— У меня есть возможность сравнивать, — говорит она. — В 1987 году я вместе с детьми из «Пролиска» поехала в Болгарию, в международный летний лагерь. У нас, помню, было принято, идя по улице строем, разбившись по парам, кричать всевозможные речевки. И вот я с детьми иду, мы кричим речевки, а прохожие смотрят на нас как-то странно. У них это не принято и даже несколько дико. Позже я посещала семинар во Франции, всех представителей западноевропейских стран, которые там присутствовали, мы пригласили в лагерь в Болгарии — получили отказ: «У нас в детских лагерях принято жить по биологическим часам», — сказали они.

Также я была на стажировке в США, в городе Талса в штате Оклахома, изучала их опыт вне­школьной работы с детьми. Так вот, в школах США практически не занимаются воспитательной работой в привычном нам понимании. Там есть заместитель директора по воспитательной работе, но в его обязанности не входит организация праздников и соревнований. Дело в том, что внеклассным воспитанием школьников в США занимается множество организаций, живущих на гранты крупных накопительных фондов. Организации самые разные — скаутские, религиозные, спортивные, кружки лидерского воспитания. Какую из организаций посещать, решают сами дети. Задача педагога по воспитательной работе — распределить детей в эти организации по интересам. Во внешкольном воспитании особое значение придается трем направлениям: лидерские программы, волонтерское движение, здоровый образ жизни. Для одаренных детей есть специальные школы, в которых преподаются музыка, рисование. Потихоньку к подобной системе движемся и мы. Поэтому мне кажется, что сегодня существование пионерского движения в том всеохватывающем виде, каким оно было раньше, не получится. Независимая Украина сделала ставку на европейский менталитет, в котором главный приоритет — развитие личности. В СССР же все было унифицировано: одинаковые школы, одинаковые задачи, одинаковая форма, все инструкции спускаются сверху. Сейчас, во-первых, появились школы разных направлений со своими программами обучения. Появились негосударственные общественные организации, занимающиеся с детьми, — от церковных школ до центров раннего развития. Впихнуть все это многообразие в ту унифицированную схему не получится. Гораздо реальнее принять на вооружение американскую модель внеклассной работы, чем вернуться к советской…

Итак, принимаем слова профессионалов на веру: в современном мире единая система не выживет — пионерское движение распадется минимум на два направления: патриотическое-скаутское-спортивное и социальную деятельность. Внутри этих направлений возникнут свои ячейки. От детей не будут требовать участия во всех направлениях, достаточно будет выбрать одно. В обязанности пионервожатого будет входить кураторство детей, занимающихся по различным направлениям. Естественно, наш виртуальный Тимур выбрал бы социальную деятельность. Он регулярно участвует в волонтерских акциях вместе со своей командой, но вдобавок к этому посещает лекции по развитию лидерских навыков, которые периодически проводят преподаватели взявшего над их школой шефство педагогического института. А в соцсоревнованиях на тему «Кто переведет через дорогу больше бабушек» принципиально не участвует, чем неоднократно вызывает критику и пионервожатых, и педагогов, несмотря на хорошие оценки и активную позицию. Все-таки до полной победы над формализмом и показухой нам еще далеко.

Описанные в этой статье пионеры из 2015 года — не более, чем полет фантазии. Ясно одно — в новых условиях, в демократической стране пионерское движение не смогло бы сохраниться в том виде, в каком его запомнили. Мало кто из современных детей пошел бы в советские пионеры. Но это движение — часть нашей истории и нашей памяти. Его не надо мифологизировать или демонизировать, о нем нужно просто знать.

Виктория Барбанова, «УЦ».

Тучи над обоими обвиняемыми в убийстве генерала налоговой службы Владимира Тесленко продолжают сгущаться — на прошлой неделе в Ленинском районном суде Кировограда состоялось очередное заседание по делу, на котором заслушивались эксперты.

В частности, в ходе опроса судебно-медицинский эксперт подтвердила ранее сделанный вывод о том, что смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы, отметив, что по голове жертвы наносились сильные множественные удары. То есть все инсинуации на тему «случайного» смертельного удара в бытовой драке вызывают большие сомнения. Кроме того, эксперт подтвердила, что на лице убитого были следы от обутой ноги.

Раньше мы уже писали, что, согласно данной одной из экспертиз, проведенных в ходе следствия, обнаруженный на правом виске тела жертвы след рельефного рисунка подошвы совпадает с рисунком на подошве обуви подсудимого Я. Один из его адвокатов, Вадим Коротич, ранее сообщил в комментарии «УЦ», что считает это доказательство несостоятельным.

Впрочем, мнение криминалистов по этому поводу иное. Так, эксперт-криминалист, опрошенный в заседании на прошлой неделе, подтвердил, что размер и форма характерного кровоподтека на виске жертвы соответствуют размеру и рельефу подошвы спортивных туфель подсудимого Я., предоставленных для проведения соответствующей экспертизы в ходе следствия. В частности, криминалист отметил, что со следом совпадает порядка 7 элементов рельефа. Хотя, конечно, след могла оставить и другая обувь той же марки.

А вот множественные следы крови на достаточно большой площади одежды Я. практически со 100-процентной точностью принадлежат жертве. Это подтвердила молекулярно-генетическая экспертиза, проведенная в НИЭКЦ УМВД Николаевской области. Поэтому то, что на записях камер наблюдения ночного клуба «Джунгли», где началась драка со смертельным исходом, не зафиксировано ни одного удара, нанесенного жертве обвиняемым Я., может ни о чем не говорить.

Окончательное решение, впрочем, принимать суду присяжных, и уже достаточно скоро. На момент, когда вы будете держать в руках этот номер газеты, по делу уже состоится следующее судебное заседание. Напомним, в громком убийстве обвиняются двое жителей Кировограда П. и Я., ранее неоднократно судимых, в том числе за умышленное убийство нескольких человек.

Андрей Трубачев, «УЦ».

На продуваемом январским ветром поле с редкой, едва прикрытой снегом стерней, длинными плотными рядами построены были все без разбору мужчины призывного возраста из освобожденного накануне города, горевшего у них за спиной.

Рядом два родных брата — Афанасий, или просто Фанька, и Хрисанф, по-простому Кирсан, роста оба чуть ниже среднего, ладные, погодки, 35-36 лет, черноусые. Тут же свояк Василий, соседи по улице, друзья детства.

«Больные, шесть шагов вперед!» И Афанасию показалось, что весь строй качнулся и двинулся вперед. Мобилизация в 41 году и отступающие немцы оставили мало боеспособного пополнения для Советской Армии, стоять на месте остались редкие рваные цепочки.

Качнувшегося вперед брата Афанасий успел схватить за руку: «Стой, не ходи! Ты что?!»

Астматик Василий рассказывал после, как сказавшихся больными пропустили мимо врачей, коротко вопрос-ответ, как правило, заключение: «Годен!» И сразу же, никем не разбавляя, бросили в атаку, немецкие пулеметы довершили «сортировку». Василий, чудом прибежав, вернее, приковыляв назад на простреленных ногах, попал в госпиталь и не знал, сколько народа еще вернулось.

Оставшимся стоять на месте — танкистам, артиллеристам, радистам — выдали форму, автоматы и десять дней тренировали как пехотинцев, разбив на группы по полсотни человек. Командиров назначали из их же числа, в том числе Афанасия.

«В бою будете руководить единолично. И отвечать за выполнение задачи по всей строгости военного времени», — накачивало начальство «командиров».

Это уже после войны написали, что на Втором Украинском фронте Конева, в отличие от Первого, Ватутина, практиковалась разведка боем, вид, мало применявшийся в других армиях, и широко — в нашей. Как пел Высоцкий: «Надо провести разведку боем, для чего — а кто там разберет…» Чего ж не провести? Это облегчит прорыв фронта на следующий день, когда начнется сама операция. В данном случае у Конева после освобождения крупного города появился подходящий для этого «материал». Солдаты, конечно, не знали и не догадывались, что им предстоит…

Когда затих грохот артподготовки, Афанасий заставил себя вылезти на бруствер, пересилив дрожь ожидания удара железом, которое сейчас начнет их всех сметать, и, почти ничего не видя перед собою, побежал. Бегал он всегда быстро, и, пока немцы приходили в себя, успел — а за ним и группа, одолеть большой кусок расстояния до немецких траншей, сбросить скованность, слыша, что вроде пока не так уж стреляют. Но вот снова грохнули наши пушки, перенося огонь в глубину, потом вокруг заскакали фонтаны разрывов уже вражеских мин и снарядов, а там и пули засвистели совсем уж часто. Дыхание стало сбиваться, и он упал за бугорок, прижав втянутую в плечи голову к земле и видя потому только то, что происходило сзади.

А там, растянувшись на весь отведенный группе участок почти в 200 метров, бегут ребята, кто быстрее, кто медленнее. Рядом, задев его сапоги, шлепнулся родимый Кирсан, запыхавшись после быстрого бега. Подбежали и залегли, на глаз, все или почти все, видимых потерь нет — удивленно и с радостью отметило сознание.

«У-у, зараза, так ты, оказывается, не так уж страшен. Тогда мы, наверное, до тебя таки доберемся», — появлялась уверенность, и злость брала верх над страхом.

На этот раз бежать долго не дали, упал за превратившегося в заледенелую колоду давно убитого солдатика. Рядом упал Кирсан, прижал голову в ушанке к земле. Афанасий стащил каску с убитого и подтолкнул брату: «Надевай!» Сам он нашел каску еще до атаки, в нашей траншее.

Оглянулся назад — подбегают, согнувшись, ребята, инстинктивно стягиваясь к центру, в его сторону. Для них он, всем видимый впереди, был ориентиром. Огонь немцев уже бушевал вовсю, спотыкались и падали неловко один, другой, третий, а еще дальше — хорошо, что не задержались, — разрывы уже стояли темной сплошной стеной, задевая задних. Похоже, немцы полностью очухались и поставили завесу заградогня. Вспомнил, что надо и самому стрелять в атаке, необходимому, доведенному до автоматизма навыку неоткуда было взяться. Приложился, нажал на спуск, в горячке расстрелял весь диск, вставил новый. Снова оглянулся — залегли, прижались к спасительнице-земле ребята, лежат тесно, все недалеко.

Чем дальше, тем медленнее двигались вперед цепи, и больше оставалось лежать неподвижно серых шинелей на грязном снегу. На наблюдательном пункте полка лихорадочно работают артиллеристы-разведчики, отмечая проявившие себя немецкие батареи. А цепи лежат, вот-вот побегут назад. Тогда пошлют их еще раз в атаку, а может, и еще, пока надежно не будет вскрыта вся система огня противника. Конечно, будут потери, может, даже большие потери, но это же разведка боем. Недаром для нее стараются использовать штрафные и прочие части вроде вот этих, свежемобилизованных из-под оккупации.

«А что это у тебя там с фланговой группой? Куда она залезла?!» — спрашивает комполка у комбата, и бинокли поворачиваются в ту сторону. Группа просматривается уже только сквозь разрывы. Отсечена она, получается, придется ей туго, потери на обратном пути будут большие. «Похоже, перекачал ты их перед атакой, куда им теперь деваться? Перебьют их…»

Вдруг группа дружно вскакивает, бросается вперед и исчезает где-то уже в огородах крайних усадеб деревни, вызвав недоумение и суматоху на пункте, — так в разведку боем не ходят, так и в плен забежать недолго!

В поле все ясно: пробивайся вперед к цели, но вот они сделали это, они в деревне — дальше что? За новыми огородами видна еще одна тыловая траншея, но, похоже, пустая, пока не занятая. За домами, по дворам, хлопали легкие немецкие минометы, их 50-миллиметровые осколочные мины и создают значительную часть заградогня в поле.

«Фанька, смотри, что делается!» — показывает назад и куда-то вверх Грабенко, друг юности. А там, на противоположной стороне улицы, на обратных скатах крыш, спинами к ним лежат немцы — видимо, их подбросили для усиления огня из тыловой траншеи — и ведут огонь в сторону залегших наших цепей. «Посыпались, как горох», — вспоминал Афанасий после. Потом долго пробивались вдоль улицы и дворами, огнем и гранатами давя минометы, пока группу не накрыла волна удирающих немцев, загнавшая уцелевших ребят в первые попавшиеся укрытия. Сразу за немцами — наши, которые с ослаблением огня противника двинулись вперед.

Когда волна схлынула и стал удаляться гул боя, из сараев, дворов, канав стали вылезать и сползаться до кучи остатки группы. Тут только до Афанасия стало доходить, через какую мясорубку они прошли. Глядя на неполный десяток грязных, истрепанных, исцарапанных солдат, он удивленно поднял брови: «И это все?!»

Солдаты лежали и сидели, привалившись к стене какого-то сарая, никто ему не ответил. Лучше бы ничего не говорил — зыркнули так, что остатки боевого командирского настроя, возбуждения улетучились окончательно. Помрачнев, опустился на землю.

В азарте боя, находясь все время впереди, задавая темп, он не ощутил, не пережил того, что чувствовали шедшие за ним бойцы. В течение этого часа они погибали рядом друг с другом, коллективно, кто — падая подстреленным, кто — превратившись в кровавое месиво от взрыва, кто — оказавшись на дороге озверевшей, все сметавшей толпы драпающих немцев, и был задавлен, растерзан, затоптан ими. Если бы он вел себя иначе, не спешил бы так, перележал бы огонь, как другие, — может, и уцелела бы хоть половина его товарищей, соседей, дорогих друзей юности и детства.

«Могли и пристрелить там, на бегу», — коротко формулировал он тогдашние свои мысли в послевоенных рассказах. «И тогда День Победы мы праздновали бы не 9, а 10 мая», — добавляли позже некоторые слушатели.

А тем временем на деревню стали падать снаряды глубже расположенных тяжелых батарей немцев. Грохнул очередной недалекий разрыв, и сидевшего рядом Кирсана швырнуло набок. Афанасий бросился к нему, тот лежал с неестественно повернутой головой, изо рта и разорванной на груди шинели полилась кровь. Подхватив Кирсана, перебрались в траншею. Раздернув крючки шинели, Афанасий бестолково дергал пуговицы изодранной гимнастерки, а потом сник, содрогаясь в рыданиях, над телом брата.

Вскоре через деревню прогрохотали «самоходки» и танки с десантом на броне. До Конева дошло сообщение о неожиданных результатах, тот доложил Сталину, что у него разведка боем закончилась прорывом обороны немцев, и попросил разрешения ввести в прорыв танковую армию Рыбалко немедленно, на день раньше запланированного. Началась Корсунь-Шевченковская операция.

Мимо потоком шли войска, по полю забегали «Виллисы» с догоняющими свои части командирами и штабами, а жалкие остатки группы сидели на бруствере и валялись на дне тыловой немецкой траншеи. Прибежал их комбат с ординарцем, закричал во всю глотку, тормоша и тиская за плечи пытавшегося подняться на ноги Афанасия: «Ну, молодцы, ну, Фанька! Орден тебе будет за это!»

Но с орденом пути у Афанасия разошлись.

На четвертый день наступления, уже под Звенигородкой, где кольцо окружения замыкалось, его ранило. Автоматная очередь срикошетила от каски в кисть правой руки и порвала мягкие ткани.

В пересыльный госпиталь к нему пришли жена с детьми, да так и простояли все время свидания тесной перепуганной кучкой в грязном мощенном булыжниками дворе. Афанасий был как чужой — ссутулившийся, холодный и отчужденный, из-под перепачканной кровью шинели выглядывала толстая кукла замотанной бинтами руки. Мельком взглянул на детей, мало и как-то через силу разговаривал с женой.

После свидания долго и безудержно, навзрыд плакала. Это был не тот человек, которого она знала с детства, — лихой забияка и драчун на всю окраину, а после — заботливый, надежный отец троих сыновей. Пугающе не тот человек.

Вылечив, его, как проверенного ветерана, направили служить по специальности, артиллеристом-наводчиком, а затем до конца войны — командиром противотанковой пушечки, шедшей часто в боевых порядках пехоты и разделявшей все ее страдания в дополнение к собственным.

А за ту памятную разведку боем у него не осталось даже медали. Сократив войну на один день, наив­ные, необстрелянные, искренние и самоотверженные солдаты тех почти полностью погибших групп сберегли жизнь 15-20 тысячам своих товарищей, погибавших ежедневно в той войне согласно статистике, и здоровье еще полсотни тысяч потенциальных раненых и покалеченных.

Точно неизвестно, наградили ли тогда чем-нибудь его, солдата, только что из оккупации, да сразу за первый бой. В пользу того, что орден все-таки был, говорит живучая солдатская молва, продолжавшая бытовать в том первом его батальоне, в пехоте. Уже значительное время спустя заехавший домой сосед — крупный, костистый Иван Богачук, которого комбат сразу взял себе в ординарцы, забежал проведать семью Афанасия и, между прочим, сказал его жене: «Будешь писать, передай Фаньке, что его орден комбат носит».

Может, это просто солдатская байка, и комбат получил собственную награду за операцию, проведенную его подразделением. А может быть, и нет…

Владимир Нестеренко,
10 января 2002 года.

Вслед 70-летию: наши о наших. Чтобы помнили

Герой рассказа, рукопись которого попала мне в руки накануне 70-летнего юбилея окончания Второй мировой войны, — наш земляк, кировоградский сапожник Афанасий Нестеренко. Автор — один из его троих сыновей, Владимир, проработавший большую часть жизни инженером одного из засекреченных оборонных производств. Их обоих уже нет с нами. В основу строк, которые наш журналист подверг минимальной редактуре, легли рассказы Афанасия Васильевича о войне, правдивые и не приукрашенные. Такие сегодня услышать уже практически не от кого. А официальная военная история, как и государственная, давно стала инструментом идеологии и пропаганды…

Многое из описанного — повальная мобилизация 1944 года, спорные методы ведения войны с обеих сторон, немецкие минометы, стреляющие из дворов оккупированных деревень, и многое другое, — к сожалению, тесно перекликается с тем, что переживает наша страна сегодня. Внук Афанасия Нестеренко и тезка автора рассказа полгода провел под обстрелами на передовой АТО в Донецкой области и собирается продлевать контракт с вооруженными силами — говорит, не считает возможным пока демобилизоваться. К сожалению, публичная история сегодняшней войны также постоянно переписывается — буквально в прямом эфире. И кто возьмется прогнозировать, что о ней расскажут школьные учителя и чиновники через два-три поколения?

Андрей Трубачев, «УЦ».

В редакцию пришло письмо от нашей постоянной читательницы кировоградки Натальи Хомутенко. Наталья Леонидовна пишет, что читает «Украину Центр» с первых номеров, вот уже двадцать лет, а сама решила написать в газету не для того, чтобы что-то попросить или на кого-то пожаловаться, а потому что 8 мая, в канун Дня Победы, стала свидетельницей сцены, которая заставила ее о многом задуматься.

«Я живу в пятиэтажном доме по ул.Варшавской, — пишет она, — одно из окон моей квартиры выходит на Кировоградский профессиональный лицей (бывшее ПТУ №2). 8 мая, выглянув в окно, я увидела, что на газоне на противоположной стороне улицы стоит очень пожилой человек. Он пытался поднять с земли три гвоздики и пакет, которые, видимо, случайно, выронил. Поскольку дело было в канун Дня Победы, то я подумала, что это ветеран, которого пригласили куда-то, чтобы поздравить. Он был очень старенький, не мог ни нагнуться, ни присесть, чтобы поднять вещи. Если ему удавалось поднять одну гвоздику, он тянулся за другой, и первая выпадала.

Первым моим порывом было бежать на помощь. Но, пока я оденусь, обуюсь, закрою квартиру, спущусь с третьего этажа, оббегу пятиэтажку и перейду на другую сторону улицы, пройдет немало времени… Тут я увидела, что по тротуару идет мужчина лет 35-ти. Я обрадовалась, что он сможет помочь старику. Но молодой человек прошел мимо скрюченного старика, буквально в полуметре, как будто не видя его. Следом промчалась девушка лет 17-20, также «не заметив» ветерана. Я стала одеваться, чтобы выйти, поглядывая в окно, но тут на тротуаре появилась женщина лет 60-ти, думаю, человек старшего поколения мимо не пройдет, но женщина тоже «не увидела» ветерана. Я не могла поверить своим глазам! Уже стала обуваться, когда на тротуаре появилась девушка лет 25-ти, я взобралась на подоконник, открыла форточку, позвала ее и попросила помочь ветерану. Девушка подошла к нему, ей пришлось потратить минуты две-три своего времени, чтобы помочь. Потом каждый пошел своей дорогой.

Конечно, спасибо девушке. Но боюсь, что, если бы я ее не окликнула, она бы тоже промчалась мимо, не глядя на старика. А сколько людей еще прошли бы мимо?

На словах мы говорим, что помним о ветеранах не только в День Победы, но на деле и в День Победы проходим мимо, не глядя на них. Что с нами? Это равнодушие, отсутствие воспитания или еще что-то? Все мы занятые люди, все мы все время куда-то спешим, но разве в этой спешке можно перестать быть людьми?

Наталья Леонидовна Хомутенко».