Рубрика: 28

Украина полностью перешла на формат 3D — к дуракам и дорогам примкнули депутаты.

Во первых строках своего еженедельного послания хочу искренне, без тени иронии, поблагодарить народных депутатов Украины (далее строго по алфавиту) Станислава Березкина, Викторию Демьянчук, Александра Едина, Валерия Кальченко и Юрия Литвина за то, что в постыдных драках на «мовной» почве они замечены не были.

Не дрались депутаты, представляющие в Верховной Раде Кировоградщину, ни в стенах парламента, ни вне их. Не отмечены они были ни в противостоянии на ступеньках Украинского Дома, ни в протестной голодовке. И самое главное — не выясняли, по крайней мере привселюдно, отношения между собой, хотя и могли: поскольку четверо из них голосовали «за» законопроект Кивалова-Колисниченко, а один — «против» (точнее, не участвовал в голосовании вовсе).

На фоне в целом безбашенного парламента кировоградские избранники демонстрируют сдержанность. В отличие, скажем, от своих черкасских коллег. Перепалка на ток-шоу Савика Шустера между бывшим судьей и мэром Черкасс Владимиром Олийныком и бывшим редактором газеты, а ныне главным «радикалом» страны Олегом Ляшко могла вызвать единственное желание — выключить телевизор.

Что касается самогО «языка преткновения», то пар от политического противостояния в очередной раз ушел в свисток: законопроект так и остался законопроектом — он не отклонен, но и не подписан Президентом, и неизвестно, будет ли подписан и в каком виде.

Все эти ролевые «игры патриотов» вызывают жалость к простым людям, которых фактически используют втемную, как пушечное мясо в политических баталиях; легкую иронию к тем, кто за 150 грн. в сутки «стоит насмерть» по обе стороны баррикад;  стойкое неприятие к авторам сценария и главным действующим лицам. И еще. Мне очень жаль Виталия Кличко. Все информагентства мира облетело фото, где Великого Чемпиона с двух сторон поддерживают под руки — в толпе у Украинского Дома ему в лицо брызнули слезоточивым газом. Теперь можно быть уверенным на все сто: если того потребует политический момент, гордость нации в парламенте нового созыва и стулом огреют, и обхамят по полной программе. Очень надеюсь, что среди тех, кто рискнет поднять руку на Виталия Кличко, не будет кировоградских нардепов и, в частности, председателя областной федерации дзю-до и самбо Андрея Табалова…

Вопрос — «когда в Верховной Раде прекратится мордобой и хамство», — риторический. Надеяться на то, что в новом парламенте больше не будет «идиотов» (прогноз Вадима Колисниченко), увы, не приходится. Не верю я ни в институт парламентских приставов, ни в резкий рост политической культуры. Драки в нашем парламенте стали обязательной частью депутатской работы, это привычный сюжет новостей на ведущих телеканалах. Кажется, еще раз-другой — и люди просто перестанут реагировать на депутатские потасовки.

Иное дело, когда политическое противостояние начинает выплескиваться за стены Верховной Рады — вначале проплаченными митингами и пикетами, а затем по всей стране в процесс постепенно втягиваются обычные граждане. Стенка на стенку, пятеро на одного, молодежь на старика, дубинки и слезоточивый газ, разбитые носы и головы — подобные «картинки» пока еще шокируют мирных граждан, но это только пока…

Жестокость и ярость становятся приметой политической осени-2012. Время бескровных цветных и цветочных революций закончилось и повторится вновь очень нескоро. Жесткое противостояние выгодно всем без исключения борцам за власть, оно позволяет сохранить свой электорат, подменить разочарование от бесплодных политиков на сплоченность в драке.

Наши мамы, врачуя нам детские ссадины, часто повторяли: «Кто-то должен быть умнее». Кто будет умнее в украинской политике?..

Ефим Мармер, «УЦ».

Ни для кого не секрет, что мир людей, которые не могут видеть, радикально отличается от мира зрячих. Впрочем, люди, слепые от рождения, обычно на свой недуг не жалуются — они просто никогда и не жили по-другому. Да и ослепшие в результате травмы или болезни со временем как-то приноравливаются жить в полной темноте. Самое тяжелое — первое время.

Моя собеседница (назовем ее Татьяна Ивановна)  девятого марта легла спать зрячей, а десятого проснулась слепой. Женщина попросила не называть ее настоящих имени и фамилии — не потому, что боится, просто ослепла она недавно, большинство ее старых знакомых об этом не знают, и, конечно, ей не хочется оповещать их о своей беде через газету. Надо сказать, слепота не была для Татьяны Ивановны полной неожиданностью, она больше двадцати лет больна диабетом, левый глаз у нее уже не видел,  врачи предупреждали, что рано или поздно процесс затронет и правый. Но Татьяна Ивановна — довольно молодая, живая и веселая женщина — была уверена, что еще несколько лет нормальной, зрячей жизни у нее в запасе есть (как оказалось, на правом глазу быстро развилась глаукома, что и привело к мгновенной слепоте).

Сегодня Татьяна Ивановна держится  удивительно стойко: она не жалуется, не просит о помощи и рассказывает о своих мытарствах даже с юмором. Но в первый месяц слепоты, по ее словам, пережила настоящий ад.

— Описать словами, что я чувствовала, не могу, — говорит Татьяна Ивановна. — Да и не нужно это никому. Первые три дня я только плакала и кричала, потом у меня депрессия была жуткая, даже поесть не могла себя заставить. Вся моя жизнь разделилась на «до» и «после»…

Мужу удалось уговорить Татьяну Ивановну обратиться в больницу только несколько недель спустя — просто чтобы оформить инвалидность.   Татьяна Ивановна знала, что помочь ей уже ничем не смогут. От операции она отказалась несколько лет назад, когда узнала, что на этой стадии  лазер уже не поможет, только скальпель, а врачи не только не обещали положительного результата, но и предупреждали: может стать хуже…

—  Для того, чтобы оформить инвалидность, нужно ехать в МСЭК — на Балашовку, на восемь утра, — рассказывает моя собеседница. —  С Полтавской нужно добираться двумя маршрутками, с пересадкой. А я пока даже по квартире тогда передвигалась очень медленно (кажется, знаешь свой дом, как свои пять пальцев, а попробуйте завязать глаза и пройтись!). В общем, я боялась опоздать. Мне посоветовали обратиться в социальное такси. Телефона социального такси в справочной не оказалось, тогда я позвонила на «Горячую линию» губернатора (не для того, чтобы жаловаться, Боже упаси!), просто чтобы узнать, куда мне обращаться. Мне дали телефон социального такси Ленинского района, я позвонила.

Вы думаете, социальное такси — это как обычное такси, только для инвалидов? Ничего подобного! Девушка спросила, какой у меня диагноз, есть ли у меня родственники и т.п. А потом объяснила: социальное такси мне не положено, потому что у меня есть муж и дети, и я не лежачая, а «просто слепая». Нет, я не против: инвалиды-колясочники, у которых нет родственников, действительно больше нуждаются в таком такси. Но зачем тогда его так рекламировать? Пусть так и говорят: «только для одиноких лежачих больных».

Всего через час девушка перезвонила: такси приедет, но только когда …соберется несколько инвалидов из нашего района. Потом еще раз перезвонила, чтобы сказать, что мне нужно подписать договор (по-моему, очевидно, что я не могу ничего подписывать без мужа — я слепая!). Потом еще раз перезвонила, чтобы сказать, что социальное такси нужно заказывать за десять дней. В общем, на пятом звонке я сама отказалась от их услуг: действительно, у меня есть родственники, такси до Балашовки обходится в тридцать гривен — один раз заплатить мы в состоянии. Знаете, что мне сказали в ответ? Попросили позвонить еще раз на «Горячую линию» и сказать, что я отказываюсь от такси!   Вот, оказывается, откуда столько внимания: мой звонок зафиксировали на «Горячей линии» и проверяли, послали ли мне такси…

В МСЭК Татьяне Ивановне объяснили, что она может оформить инвалидность I группы по диабету или по зрению. И посоветовали оформлять  по зрению — это, мол, даст ей право покупать за полцены некоторые дорогие офтальмологические препараты, кроме того, государство в необыкновенной щедрости своей обеспечивает инвалидов  I группы по зрению (то есть слепых) так называемыми белыми тростями, которые в аптеке не купишь, и другим специальным оборудованием. Татьяну Ивановну направили в офтальмологию четвертой больницы, где она пролежала две недели, получила эпикриз и почти автоматически, без всяких проблем, оформила  инвалидность. Проблемы начались позже. Глаз болел так, что, по словам моей собеседницы, хотелось просить, чтоб его удалили, — все равно ведь не видит, а болит нестерпимо. Муж отвез больную на консультацию в «Ацинус».

— Дорого, конечно, — говорит Тать­яна Ивановна. — Одна консультация — 200 грн., но добираться легко, и я просто не могла с такой болью стоять в очередях, оформлять какие-то бумаги и т.п. Принял меня молодой офтальмолог и сразу же померил внутриглазное давление (оказалось 60 при норме 20). Он выписал мне капли — «Азарга», сказал, что капать придется каждый день всю оставшуюся жизнь, стоят они недешево, но мне — инвалиду  I группы — положена на них скидка.  Правда, чтобы получить льготный рецепт, нужно обратиться в поликлинику по месту жительства…

Сначала выяснилось, что доехать на общественном транспорте  в третью поликлинику с Полтавской нельзя (как, впрочем, и из многих других районов, жители которых обслуживаются в этом лечебном учреждении). То есть Татьяна Ивановна и раньше это знала, но, пока была зрячей, пройтись пешком через Балку не было проблемой. Сейчас, чтобы попасть в поликлинику, Татьяна Ивановна вместе с мужем доезжают до
ул.Шевченко и пять кварталов идут пешком.

— Пока мы добрались до поликлиники, — рассказывает Татьяна Ивановна, — талончиков к окулисту уже не было —  разобрали. Посоветовали приходить завтра до восьми утра. Вот тут я первый и последний раз сорвалась, стала объяснять медсестре в регистратуре, что я инвалид первой группы, и все, что мне нужно, — измерить внутриглазное давление!  Я подожду, пока пройдет вся очередь, но попаду к врачу сегодня. Видимо, было что-то в моем тоне: мне дали карточку (точнее выписали вкладыш,  карточку не нашли) и сказали, куда идти. Когда мы поднялись на пятый этаж, где принимают окулисты, там не было ни одного человека! Честное слово. То есть талончиков уже нет, а больных до двенадцати всех осмотрели. Я принесла с собой оригиналы и копии всех документов: эпикриза из больницы, справки из МСЭК, даже заключение из «Ацинуса» на всякий случай взяла. Но врач, к которой я попала, почему-то не интересовалась документами и записала в карточке «со слов больной, она является инвалидом первой группы», отказалась измерить мне внутриглазное давление, сказав, что она и так все видит по зрачкам. (Татьяна Ивановна показала карточку, которую теперь предпочитает хранить дома: действительно, так и написано, ни результатов измерения внутриглазного давления, ни назначений нет. — Авт.). Тогда я попросила выписать мне льготный рецепт. Врач искренне удивилась! То есть она, врач-офтальмолог, не знает, что инвалидам первой группы по зрению положены льготные рецепты. Стала куда-то звонить, спрашивать, уточнять, потом согласилась: да, рецепт на  «Азаргу» мне положен, но финансирования нет, поэтому выписывать она его не будет. Мол, все равно нигде не купите. Да и зачем вам льготы? «Азарга» стоит всего-то 120 грн.

Да, может, это кому-то покажется смешным — экономить 60 грн. Но у меня пенсия 936 грн., я на эту сумму живу и покупаю лекарства от диабета. Да и не в сумме дело. Как может врач не знать о льготных рецептах или отказываться их выписывать? Я так понимаю, если бы мне в «Ацинусе» не сказали о льготах, я бы о них вообще никогда не узнала.  В результате врач  выписала мне ту же «Азаргу», но не на бланке рецепта, а на какой-то бумажке и сказала прийти через две недели. В следующий раз я, к счастью, попала к другому врачу: мне измерили внутриглазное давление и выписали льготный рецепт (врач, правда, тоже сказала, что финансирования нет, но почему бы не попробовать — льготная аптека находится здесь же, в здании третьей поликлиники, на втором этаже). Я спустилась в аптеку: лекарств по льготным рецептам нет. Когда будут, неизвестно — приходите, спрашивайте. Рецепт действителен только в течение месяца, потом нужно опять идти к врачу, выписывать новый и т.п.

Очень похожая ситуация получилась с другими дарами государства: специальной тростью, говорящими часами и так называемой тифломагнитолой. Выдают их в управлениях труда и соцзащиты (в управление Ленинского района, как и в поликлинику, на общественном транспорте не доедешь).

— Оказалось, что ни тростей, ни часов в наличии нет, — рассказывает Татьяна Ивановна. — Когда будут, опять же, неизвестно. Их, оказывается, еще нужно заказать на заводе. Зато мне дали тифломагнитолу. Знаете, что это такое? Магнитофон! Как магнитофон может облегчить мою жизнь? Бог с ними, с часами, в конце концов я могу позвонить кому-то, чтоб узнать время, но трость очень нужна… Понимаете, я ведь за это время сбила все пальцы на ногах. Муж старается, говорит мне, где порожек, где ямка, но здесь ведь играют роль доли секунды…

После разговора с Татьяной Ивановной мы поискали  в Кировограде трости для слепых, оказывается, в одной аптеке они-таки продаются, стоят 120 грн. Неужели среди читателей «УЦ» не найдется добрый человек, который купит пару штук и передаст в то же управление, чтобы слепым не приходилось ждать, пока им закажут и привезут откуда-то трость?!

То, что рассказала Татьяна Ивановна, — это только очень небольшая часть проблем, с которыми сталкиваются ослепшие люди. Но очень важная, потому что эти проблемы искусственно созданы чиновниками, как будто специально, чтобы покуражиться над больным человеком. Почему нельзя сразу, автоматически, хоть на пороге МСЭК или прямо в больнице, выдать слепому тросточку? Почему нельзя просто продлевать льготные рецепты из месяца в месяц, а нужно заставить слепых людей регулярно — в жару и гололед — посещать поликлинику?

У моей собеседницы любящий муж и двое взрослых сыновей, которые стараются поддержать ее. А что происходит с ослепшими людьми, если они одиноки? Как удается им оформить инвалидность, попасть к врачу, получить ту самую тросточку?  Скорее всего, никак…

Ольга Степанова, «УЦ».

Этому микрорайону не повезло жить в эпоху перемен. Он начал строиться в восьмидесятых, должен был быть комплексно завершен в девяностых, но трансформации в обществе помешали. И поэтому 101-й микрорайон Кировограда – это всего два полноценных дома, в дополнение к ним несколько общежитий и малосемеек. Ни своей школы, ни детского садика, что говорить, недавно еще нормальной аптеки не было и ни одной точки общепита.

Хотя раньше она была, старожилы помнят эту столовую, где отмечали праздники, но время ее убило. Сегодня это громадное прибежище наркоманов, несанкционированная мусорка и несанкционированный общественный туалет. Регулярно здесь горит мусор от костров бомжей. От задуманных неподалеку школы и детского садика остались только фундаменты, хотя некогда были подняты уже первые этажи, но спустя время зачем-то эти плиты перекрытия и панели разобрали. Теперь в этих руинах торчат все те же наркоманы, выпивают алкоголики и… играют дети. Потому что им больше негде гулять в этом маленьком гетто внутри относительно благополучного города.

В поселке Новом жить намного лучше, чем здесь. В поселке более качественное жилье, там чище воздух, пристойней публика, более развита инфраструктура. Школа и садик есть! Разве что с транспортом есть вопросы – бывает сложно добираться до основного города. Хотя и тут 101-й может поспорить: 150-й маршрут – любимый объект критики всех здесь живущих. А критикует большинство жителей этого простого района далеко не парламентскими выражениями.

Коллега Игорь Вьюн, показавший все отборные места своего родного микрорайона, написал в блог на сайте «УЦ» по поводу 101-го, точнее, по поводу будущего его детей. Ему оппонировала блогер Анна: мол, с транспортом проблемы не меньшие и у Кущевки, Маслениковки и прочих подобных районов, а детских площадок там тоже не видно. Но все же в районах, состоящих из частных домов, людей просто меньше, чем в этом почти восьмитысячном анклаве. Ну и есть у каждого пространство во дворе, где уважающий себя отец смастерит ребенку качели. У жителей 101-го ничего подобного нет.

Вообще-то именно из этого и возникла вновь тема неустроенности жизни на 101-м. Жить там взрослым не очень, ну а детям… Когда по итогам победы Кирово­града в проекте «Мадан’S» раздавали детские площадки, микрорайон, как обычно, обделили. Теперь вот, когда народный депутат Станислав Березкин выделил миллион гривен на новые площадки, жители района опасаются, что их опять забудут…

Что такое 101-й микрорайон? Довольно пролетарский район, средний класс и к нему стремящиеся – предприниматели, юристы, частные врачи и стоматологи, кандидаты наук из вузов, чиновники всех мастей, военные, МЧСники и милиционеры старшего офицерского состава здесь почти не встречаются. Все больше работяги и безработные. С одной стороны микрорайон «украшает» промышленная зона, с другой – пустыри.

Но вот что удивительно. Микрорайон все же молодой. Общежития и малосемейки оправдывают свой статус – здесь живет много молодых семей. И, как сами люди говорят, здесь очень мало семей с одним ребенком, больше с двумя. Демографическую проблему Кировограда тут решают лучше всего. Вот только Кировоград не отвечает взаимностью…

Всех детей со 101-го родители ведут и везут в садики на Жадова, Попова и в другие места. То же и со школами. По пути многим из них (пешеходам) приходится пересекать улицу Попова, где самый активный переход к двум крупнейшим школам не оснащен ни светофором, ни даже знаком «пешеходный переход» с зеброй. Тысячи людей ежедневно рискуют здесь жизнью (хотя это тема отдельной статьи, «УЦ» уже ее поднимала).

У активной жительницы микрорайона Марины ребенка не берут в садик по состоянию здоровья. Она вынуждена большинство времени проводить с ним дома. Ее муж недалеко от центра общественной жизни 101-го – супермаркета «Фуршет» – сам сделал песочницу и качели. Одна беда – подчас подъезжающим к торговой точке машинам чуть не под колеса выбегают дети – слишком близко эта микроскопическая площадка от дороги. Уже было два случая практически контакта машин с детьми, слава Богу, несчастье пока миновало. Марина с ребенком гуляет на этой маленькой площадке. А больше здесь  почти негде. Еще Марина пишет обращения городскому голове Кировограда, депутату-мажоритарщику от этого края с просьбами о детской площадке. Пока получает какие-то отписки. К кому обращаться, Марина с подругами-мамочками не знают. Хотят «положить» «Горячую линию» Сергея Ларина, то есть завалить ее звонками – обращениями с просьбами наконец-то обратить внимание хотя бы не на всех жителей 101-го, а на его маленьких обитателей.

Взрослым здесь тоже не сахар. Высокая плотность наркоманов на душу населения. Их  всех не отправишь на спортплощадки, здесь она всего одна, и то по ней проходит «Дорога смерти». Эта дорога ведет к крайнему дому Кировограда по Промышленному проспекту. Маршрутки сюда почти не ходят, другие останавливаются черт знает где, и идти к дому приходится сначала по спортплощадке, а потом по пыльной тропе среди деревьев и неухоженного кустарника. Почти каждый вечер в кустах пьяная или обкуренная публика бьет и грабит людей. Милицию в микрорайоне видят редко, и ходит она по утвержденному маршруту вдоль Университетского проспекта, по совещенным местам. А чуть дальше начинается реальная 101-я жизнь…

Возле местной аптеки прямо с соседнего балкона первого этажа открыто продают наркоманам интересные им вещества. Об этом знают все до единого жители микрорайона, но почему-то неизвестно милиции.

С микрорайоном соседствует промзона, как уже говорилось. Все ее запахи первыми на себя принимают именно жители 101-го.

Пьют здесь везде, на любом подходящем клочке земли и бетона, единственное работающее приличное кафе здесь открылось не так давно. С торговлей сейчас неплохо – много фирменных точек и пара-тройка магазинов, еще лет пять-семь назад люди везли продукты «из города». Хотя по вечерам купить хлеб тут до сих пор проблема.

С культурной жизнью тоже не очень. Есть на центровом пятачке киоск с надписью «Пресса». Он не работал никогда, ни одного дня. Привезли, стоит ржавеет. Единственные очаги культуры – библиотека и детский центр «Скиф». Читают и дети, и взрослые. А когда при «Скифе» захотели создать театральный кружок, то все были потрясены, как много деток пришло и приведено родителями было! Есть тяга. Но с кружком не получилось – не нашлось профессиональных актеров для проведения занятий…

Изменил в лучшую сторону жизнь микрорайона гипермаркет «Эпицентр». Благодаря ему были зачищены несколько «гнидников» в округе. Кто-то стал там работать. А главное для всех – «Эпицентр» сделал асфальтовую дорогу, по которой весь микрорайон водит своих детей в садики и школы на Жадова и Попова. Раньше топтали грязь по народным тропам…

Считается, что стоимость квартир на 101-м микрорайоне после открытия «Эпицентра» немного поднялась. Хотя по-прежнему она самая низкая в городе, но вала желающих поселиться тут не наблюдается.

Слово «гетто» применительно к месту, где они живут, здесь употребляет много людей. «Не хватает только окружить колючей проволокой и пустить по ней ток», — невесело шутят местные. Люди, надо что-то делать, чтобы изменить эту немалую часть нашего родного Кировограда к лучшему. Можно начать с детской площадки…

Геннадий Рыбченков, фото Елены Карпенко, «УЦ».

От редакции. На публикацию в Интернете Игоря Вьюна уже откликнулись народный депутат Станислав Березкин и первый зам председателя облсовета Александр Шаталов — детская площадка на 101-м будет!  Есть еще неравнодушные? У здешних жителей на вас последняя надежда.

За последние полтора года он стал одним из наиболее узнаваемых политиков на Кировоградщине. Самые осведомленные знают: Александр Шаталов — первый заместитель председателя облсовета, для тех, кто не заморачивается должностями, он просто «правая рука» губернатора Сергея Ларина, один из авторов и движителей большинства начинаний нынешней областной власти. Но и первые, и вторые, а в целом — подавляющее большинство кировоградцев практически ничего не знают о Шаталове-человеке. Попробуем восполнить этот пробел.

— Чтобы понять и оценить человека, очень важно познакомиться с его семьей, узнать о ее корнях и традициях. Расскажите о своих родителях, да и о старших поколениях Шаталовых тоже.

— Родился в многодетной по нынешним меркам семье, сестры старше меня — одна на 3 года, другая на 45 минут. Мама всю жизнь проработала воспитательницей в детском саду, недавно вышла на пенсию, получала, как все ее коллеги, 828 гривен, после повышения — 930. Отец — филолог по образованию, культуролог по призванию. Семья жила и живет скромно. Старшие поколения в нашей семье — простые труженики с нелегкой судьбой. Один дедушка работал  много лет на металлургическом заводе, второй — шахтер, отпахал в шахте от звонка до звонка, вышел на пенсию и поселился, как говорят, «на земле» — в селе. Мы с сестрами уезжали к деду и бабушке на все лето, они нас и приучили уважать тяжелый труд. От нашей работы на огороде реально зависело благополучие семьи зимой. Они учили меня не жить одним днем, не тратить последнюю копейку, экономить, а думать о завтра, думать не только о себе…

Так получается, что старшее поколение научило нас с сестрами упорно работать, а мама с папой дали умение творчески мыслить, приохотили много читать.

Хотите, расскажу, как отец приучал меня к чтению? Он четко связывал этот процесс со всеми моими многочисленным увлечениями. Захотел я завести кроликов — он раз, и дает мне книгу по разведению ушастых. Решили мы с дедушкой пчелами заняться — папа тут же мне книгу о пчеловодстве подсунул. Увлекся сбором лекарственных трав — получи, сынок, книгу по фитотерапии. Детские увлечения прошли, а привычка много читать осталась на всю жизнь…

— Образование — это зачастую фундамент будущей карьеры, а то и всей жизни. Чему и как вы учились?

— У меня два высших образования: гуманитарное и управленческое. Довольно, кстати говоря, распространенное сочетание. Но я бы хотел выделить другое, очень не­обычное образование, которое дало мне особенно много.

Вот представьте: годы кризиса, развала системы. Для детей худо-бедно работают только музыкальные и спортивные школы. И тут создают Школу лидеров и отбирают в нее 150 детей с выраженными организаторскими способностями. Я когда пришел туда первый раз — ахнул: считал себя самым лучшим заводилой, а оказалось, тут не просто все такие, а многие и покруче меня. Вот и пришлось с первого дня бороться за первенство. Учили нас всему и серьезно. И практика была настоящая, а не игрушечная. Я, кстати, именно на практике познакомился с Сергеем Лариным. Ребята из нашей школы практически все стали успешными руководителями в самых различных сферах и отраслях.

Мое образование и сегодня ни в коем случае не закончилось. Я постоянно и много занимаюсь самообразованием. Помните, у Высоцкого: «Значит, нужные книжки он в детстве читал»? Вот я их до сих пор читаю…

— Александр Сергеевич, ваша карьера напоминает скоростной лифт: расскажите о ее этапах.

— Работать начал сразу после школы — в 16 лет,  очень хотел помочь родителям. Поступать на очное отделение вуза не мог — родители не потянули бы. А потом, опять-таки благодаря Школе лидеров, пригласили на работу в обладминистрацию. Затем работал помощником-консультантом народного депутата Сергея Ларина.

Потом подался в предприниматели, создал и раскрутил два предприятия. Только все наладилось — ударил экономический кризис. Пришлось искать работу, нужно было кормить семью (у меня как раз родилась дочь), фактически согласился на первое серьезное предложение: поехал директором во вновь отстроенный санаторий «Горная Тиса» в селе Квасы на Закарпатье. Там было все: прекрасное место, замечательный климат, хороший ремонт. Не было только клиентов и слаженной работы персонала. Сейчас «Тиса» работает, как хорошо отлаженный механизм. Помотался в поездах между домом и работой; когда дочке исполнилось шесть месяцев, забрал семью с собой… С 2007 года работаю в Кировограде, в команде Сергея Николаевича Ларина.

— Вас часто называют правой рукой Сергея Ларина. Как вы думаете, почему один из самых перспективных политиков Украины взял в свою команду именно вас?

— Об этом логичнее спросить у него… Думаю, есть несколько составляющих. Первое, я никогда не отказывался ни от одной работы, даже если мне раньше и не приходилось заниматься чем-то подобным. Разберусь, вникну, пороюсь в Интернете, но сделаю. Мне всегда стыдно было признаться, что я чего-то не знаю. Такой вот юношеский максимализм. Сергей Николаевич как-то сказал: «Я тогда внимательно наблюдал за тобой, ждал, когда ты сломаешься и сдашься».

Я доказал, что могу работать столько, сколько нужно, — в будни, выходные и праздники. Доказал, что могу работать в команде и работать хорошо. Доказал, что не подведу ни при каких обстоятельствах. Наверное, так.

Сергея Николаевича я считаю во многом своим учителем. Если кто-то называет меня его правой рукой, значит, ему таки удалось меня чему-то научить. Но себя я считаю просто членом его команды.

— Рядом с вами всегда ноутбук и книги. Что читаете и чем увлекаетесь?

— С моей нынешней загрузкой позволить себе просто чтение для удовольствия художественной литературы уже не могу. Зато еже­дневно ко мне на рабочий стол в облсовете приносят стопки бумаг высотой по 20-30 сантиметров. Читаю параллельно несколько книг, все связаны с работой, с реализуемыми и новыми проектами. На социальные сети и прочие «зоны отдыха» в компьютере времени нет. Последние книги? Это урбанистика — развитие инфраструктуры городов…

— Ваш рабочий день длится порядка 12 часов — как долго рассчитываете работать в таком ритме?

— Сколько будет нужно. Слава Богу, семья относится с пониманием. Рабочий день с 9 до 21, иногда до 22 часов. С утра у нас с дочкой (ей три года) целый ритуал проводов папы на работу. Причем она сама его придумала. Вечером — обязательная сказка. Воскресенье стараюсь максимально посвятить семье.

— Скажите, а какие советы вам дают ваши близкие — мама, отец, жена?

— Ну а как же без советов близких? Выслушиваю их терпеливо. Как правило, они касаются заботы о здоровье…

— В свои 28 успели повидать мир?

— Повидать мир — это скорее удел путешественника, а у меня либо короткий отпуск, либо командировка. А страны, в которых побывал, вспоминаю в основном по встречам и общению с разными людьми. Такие истории случались — хоть книгу пиши…

Хотите, расскажу о борще для Боба Кеннеди? Поехала в Штаты по приглашению библиотеки конгресса США делегация заместителей председателей нескольких обл­советов. По условиям программы «Відкритий світ» мы должны были 2 недели жить в обычных американских семьях. Вот мне и досталась семья …из одного человека, классического американского пенсионера 83 лет. Штат Огайо, одноэтажная Америка. Боб по-русски так же, как я по-английски. Общаемся отдельными словами, фразами, жестами и улыбками. Чувствую, на второй день свой запас вопросов и ответов мы исчерпали. И тут я говорю: «Боб, а давай, я тебе борщ сварю?» Боб знакомое слово услыхал, оживился, говорит, у него год назад молдаване жили, варили борщ, и ему очень понравился. «Боб, какие молдаване? Где молдаване, а где настоящий украинский борщ?» Поехали мы в супермаркет, накупили нужные продукты. Только с буряком промашка вышла. Боб сказал, что дома есть. Но буряк оказался маринованный. После долгих переговоров и звонка переводчице пришлось поехать еще раз.

Где научился борщ варить? Это отдельная история. Мы жили в доме барачного типа (еще немцы после войны строили), кухня на четыре семьи. Одним из наших соседей был настоящий корабельный кок — вот он-то и научил, мне тогда 12 лет было.

Так вот, кастрюлю по привычке я выбрал, как для большой семьи. Борщ мы варили вместе. Я делился с ним семейными хитростями приготовления — растер картофель, сало с чесноком… В итоге этот борщ нас с Бобом и объединил. А когда он попробовал борщ, аж растрогался. Говорит, ничего вкуснее не ел! На следующий день возвращаюсь домой с лекций, а у Боба в гостях сестра — 86 лет. Специально приехала борщ попробовать. Еще через день Боб соседей пригласил. На борщ. Если бы командировка не закончилась, весь город к Бобу на украинский борщ зашел бы…

— Последний вопрос: чем для вас являются Кировоградщина и Кировоград?

— Мне приходилось уже отвечать на этот вопрос. Я родился и вырос в городе-миллионнике Донецке, значительное время жил в столице, год провел в маленьком селе на Закарпатье и вот уже пять лет живу в Кировограде. Мне здесь нравится. Мне кажется, Кировоград — оптимальный город для жизни.

Поэтому ответ можно сформулировать так: я здесь живу! Я здесь не в командировке, не в гостях. Меня реально волнует судьба города, области, проблемы тех, кто здесь живет. У меня здесь семья, друзья, круг общения, любимая работа. У меня во дворе даже огород маленький появился. Вот только мама никак не привыкнет, когда я говорю: «Мне пора домой ехать…»

Беседовал Ефим Мармер, «УЦ».

Давление властей на бизнес — очень популярная сейчас тема. Сколько в последние пару месяцев уже сказано слов о горячей и безвозмездной любви чиновников всех уровней к предпринимателям! Однако громкие праведные речи ничуть не мешают некоторым «слугам государевым» продолжать свою любимую практику регулярных поборов. Тех самых, о которых предприниматели много говорят «за глаза» и очень, очень редко — открыто. Но раз в год и палка стреляет, и обложенный данью продавец решается на откровенность.

Небольшая преамбула. В начале мая редакторская колонка «Дневника обозревателя» «УЦ» была посвящена чиновникам управления торговли уездного города N. и их роли в приготовлении «солдатской» каши, которой потом угощают ветеранов и гостей праздника в День Победы. По словам двух сестер-владелиц кафетерия, собиравшихся легально получить разрешение на выносную торговлю, с них потребовали по 200 грн. взноса сверх платы за разрешение — на кашу. Женщины отказались, хотя год назад, в такой же ситуации, заплатили указанную мзду некоему сотруднику мэрии, получившему заслуженное прозвище Кашевар.

Официальную реакцию мэрии и прокуратуры уездного города N. на ту публикацию предугадать несложно — никакой. Неужели замолчат и следующую историю, рассказанную продавцом-лоточником, торгующим своим нехитрым товаром у гостиницы «Киев»?

Еще года полтора назад возле «Киева» располагался такой себе мини-рынок. При прежнем руководстве городом тамошние продавцы, большей частью, имели разрешение на торговлю. И налоги исправно платили, будучи на системе единого налогообложения, но и, кроме этого, — ежемесячный «откат» — чиновнику от городской власти.

Помните, как продавцов вместе с их ракушками «отселили» от гостиницы к Дому быта? С того момента торговля сильно захирела. Место не особо людное, покупателей мало. Иногда можно было неделю простоять, так ничего и не продав… Шесть продавцов пошли в горисполком, записались на прием к мэру, составили коллективное письмо с просьбами обустроить площадку, где установили «ракушки»: туалет хотя бы поставить, дренаж какой-то сделать — после дождей приходится стоять по косточки в воде. Ничего не добившись, торговцы разбрелись кто-куда, по другим точкам, чтобы хоть как-то на хлеб и квартплату зарабатывать…

В итоге четыре человека вернулись на прежнее место, пристроившись рядом с цветочниками, которые, в общем-то, никуда и не уходили, несмотря на всякие запреты.

Продавцы снова ходили с челобитной в мэрию. Просили ЛЕГАЛИЗИРОВАТЬ их торговые точки. Один из этих продавцов рассказывает, что документального разрешения на торговлю им не дали, а в устной форме — согласились «закрыть глаза». Не за просто так, естественно. Суммы оброка в разговорах фигурируют разные: от 150 до 200 грн. в месяц. И это еще хорошо, так как раньше, до эпопеи с переездами, бывало, платили по 300 грн. Кому платили? Молодому человеку из мэрии, тому самому Кашевару.

И хотя поборы продолжаются, по словам продавца, не один год, никто из торговцев даже не помышлял написать жалобу в прокуратуру. Не верят, что наша доблестная правоохранительная система станет на их защиту. Боятся за торговые места, хоть и нелегальные. Но вот в одном человеке обида за несправедливость начала пересиливать страх. Пожаловался в газету. И высока вероятность того, что через газету жалоба последует дальше по прямому пункту назначения — в прокуратуру…

Каким-то образом в доме с колоннами и о визите продавца в редакцию «УЦ», и о теме разговора стало известно в тот же самый день. Вам не кажется, что это и есть подтверждение существования связи между уличными торговцами и работниками мэрии — связи, как минимум, телефонной?..

Заместитель городского головы Игорь Василенко, курирующий деятельность Управления по содействию развитию торговли и бытового обслуживания населения Кировоградского горисполкома, сам вызвался прокомментировать подозрения в адрес одного из сотрудников управления торговли. По мнению Игоря Николаевича, все это очень похоже на ложь и провокацию.

— Я считаю, ваша информация во многом не соответствует действительности. Я не могу однозначно говорить, что такого явления (регулярных поборов. — Авт.) нет в принципе, может быть, какой-то процент госслужащих занимается чем-то подобным, но я могу гарантировать, что это не носит системного характера. И, поверьте, моя принципиальная позиция, которую я постоянно доношу до начальника, работников управления торговли — такие проявления недопустимы, и мы делаем все возможное, чтобы их исключить. Своим сотрудникам я доверяю. Тем же, кому не доверяю… Сейчас мы проводим изменения в структуре управления торговли, будут и кадровые решения.

Работа с предпринимателями в сфере торговли ведется через центр предоставления административных услуг, мы собираемся ставить там видеокамеры, чтобы отслеживать все вопросы и сделать работу управления еще более прозрачной.

В предыдущей публикации «УЦ» («Саша-кашевар». — Авт.) говорилось, что с предпринимателей берут деньги где-то за пределами мэрии. Но, если у кого-то есть конкретные факты, доказательства, что, действительно, берут — пожалуйста, обращайтесь в милицию! Мне тоже было неприятно читать ту статью, потому что там упоминается управление торговли. Но позитив из публикации мы вынесли — в следующем году мы вообще не будем устраивать выносную торговлю на Крепостных Валах.

— По итогам публикации проводилась служебная проверка?

— Проверка была! Мною были отобраны пояснения со всех работников управления торговли. Все то, о чем шла речь в статье, не подтвердилось. А эти факты не фиксировались документально. Если с кого-то из предпринимателей кто-то берет деньги — пусть обращаются с жалобами прямо ко мне.

— Продавцы сами не пойдут жаловаться в милицию или мэрию, потому что боятся: назавтра их могут выгнать с торговых точек.

— Корень проблемы в чем? Люди торгуют в неположенных местах. Если работать в установленных местах, тогда разговоров о поборах вообще не может быть. Я уверен, в работе стационарных объектов торговли предпосылок для коррупции нет и быть не может, потому что они работают в правовом поле.

Вы знаете, что у нас в городе рынки, не считая Крытого и Центрального, не заполнены на 40%? Но все хотят торговать в центре, именно на неположенном месте. Вся конфликтная ситуация исходит от предпринимателей, которые начинают говорить неправду, дабы отстоять то место, на котором они привыкли торговать всю жизнь, но которое предназначено не для торговли, а для пешеходов.

Сейчас позиция городских властей заключается в том, что стихийной торговли не должно быть в принципе. Поэтому мы убираем продавцов, которые торгуют в неположенных местах, проводим рейды с милицией, специнспекцией. Но некоторые из них не хотят торговать на рынке, а снова и снова возвращаются к гостинице «Киев». Если сотрудник управления торговли их оттуда постоянно выдворяет, конечно, он будет первый враг.

— Да, но цветочникам почему-то разрешено торговать в неположенном месте.

— Цветы — специфический товар. Позиция городской власти — пока мы не найдем им подходящее место, где они могли бы работать, они временно находятся возле «Киева». Все остальные, будьте добры, — на рынок. У нас в Кировограде 23 рынка.

На улицах города не должно быть стихийной торговли, там должны быть клумбы, пешеходная зона для людей. У нас и так уже перенасыщенность торговыми объектами зашкаливает! Задача городской власти — убрать «излишки» в области торговли, перенести малый и средний бизнес в отрасль производства товаров и услуг. Это — наша главная задача, а не узаконивание торговых точек на тротуарах.

Некоторые продавцы, конечно, недовольны тем, что мы занимаемся ликвидацией стихийной торговли. Поэтому идут протесты, выдумываются разные моменты… В том числе и по взяткам.

Столь пространный комментарий вице-мэра, пусть даже, на первый взгляд, он сильно похож на защиту мундира, наверняка сыграет положительную роль. Причем дважды! Во-первых, хитромудрые «кашевары», зная позицию начальства, поостерегутся собирать дань с торговцев. А во-вторых, сами торговцы наконец поймут, что лучше один раз встать на свою защиту, чем всю жизнь безропотно платить свои кровные.

Александр Виноградов, «УЦ».

Пятого июля назначен новый заместитель городского головы Кировограда по гуманитарным вопросам, точнее пока и.о. заместителя — Сергей Дьячук, знакомый не только большинству александрийцев, но и многим кировоградским пользователям Интернета.

Сергей Степанович ранее был заместителем мэра Александрии, возглавлял управление здравоохранения второго по величине города области, он депутат горсовета от Партии регионов (в апреле этого года был исключен из фракции ПР «за неоднократное нарушение партийной дисциплины», а проще говоря, за систематическую критику местной власти по руководству системой здравоохранения). Так что работа чиновника для него не внове. Мы задали новоиспеченному вице-мэру несколько вопросов.

— Вы долго стажировались на должности вице-мэра Кировограда, до этого работали в Александрии. Насколько отличается эта работа в разных городах?

— Стажировался я не так уж долго — с 11 июня. Да, строго говоря, это и не было официальной стажировкой — было устное распоряжение Александра Саинсуса, чтобы я мог ознакомиться с будущей работой. Если сравнивать работу в этой должности в Александрии и Кировограде, то принципиальных отличий нет, хотя объем работы здесь, конечно, побольше.

— Чем займетесь в первую очередь?

— Работой, конечно. Нельзя разделять гуманитарные отрасли на более значимые и менее значимые. Все они одинаково важны. Но есть отрасли более проблемные и менее проблемные. На сегодня больше проблем в медицине. Поэтому первое и главное, что нужно сделать в Кировограде, — реорганизовать систему здравоохранения. Подчеркиваю, речь пока идет о реорганизации. Этот термин более приемлем, чем реформирование или оптимизация. У нас имеются силы и средства, то есть кадровый потенциал, помещения и оборудование, и наша задача — ничего не разрушая, сделать так, чтобы все это работало максимально эффективно. А как это сделать, могут знать только специалисты-практики. Поэтому сегодня создается медицинский общественный совет, который разработает концепцию реорганизации здравоохранения города, она будет представлена на рассмотрение городскому голове и депутатам горсовета.

Та система здравоохранения, которая есть в Кировограде сегодня, сложилась в советские времена, когда не было четкого разделения финансирования между городом и областью, когда вообще было все равно, из какого бюджета что финансируется. Сегодня это создает массу проблем: например, городские дети до 3-х лет лечатся в областной детской больнице, а городские лечебные учреждения вынуждены принимать больных из области. Все это нужно привести в порядок.

— Вы — врач, ваша предшественница на должности «гуманитарного» зама городского головы — Лариса Андреева — тоже врач. И она, и вы во главу угла ставите медицину. А как же образование, культура?

— Уверен, человек любой профессии, занимающий эту должность, также во главу угла поставил бы медицину. Повторюсь, гуманитарная сфера очень важна вся целиком, без исключений. У нас принято считать, что главное — это промышленность, экономика. Но каждый конкретный человек работает не ради улучшения неких экономических показателей, а ради получения персональных гуманитарных благ: достойного жилья, возможности получать качественную медицинскую помощь, обеспечить получение образования для своих детей, в конце концов, обеспечить себе достойную старость. Городская система образования в том виде, в котором она есть, работает достаточно эффективно. Есть текущие и частные вопросы: материальное обеспечение, ремонты, но в целом существующая система устраивает большинство граждан. Культурой, в моем понимании, вообще руководить нельзя. Культура — она или есть, или нет. Её нужно пропагандировать, развивать, прививать. Задача отдела культуры горсовета — помогать, стимулировать, направлять в законные рамки, организовывать. То же самое касается физкультуры и спорта. Просто сегодня ситуация сложилась так (и не только в Кировограде — по всей стране), что самого пристального внимания властей требует именно здравоохранение…

Приятно, что Сергей Степанович не критикует свою предшественницу на должности вице-мэра, а наоборот, говорит, что Лариса Николаевна была, как говорится, человеком на своем месте, поэтому он продолжит все проекты, начатые Ларисой Андреевой. Кроме того, Сергей Дьячук, по его словам, будет продолжать вести свой блог на сайте «УЦ».

Беседовала  Ольга Степанова, «УЦ».

Противостояние власти и оппозиции  по языковому вопросу, наверное, стало самым громким событием в Украине после окончания чемпионата Европы по футболу. Пока итог всего дела не ясен, закон не подписан и не передан Президенту. Но все равно уже можно задуматься — что принесет новый закон конкретно Кировоградщине?

Кто часто ездит по районам, подтвердит — можно провести целый день, общаясь с десятками людей, к примеру, в Бобринце, Добровеличковке или Малой Виске и не услышать ни разу русской речи. Не говоря уже о большинстве сел. В подавляющем количестве районов Кировоградской области новый закон при вступлении в силу не изменит абсолютно ничего.

Что-то может измениться, вероятно, в трех городах — Кировограде, Александрии, Светловодске. Но не то что критично, а вообще малозаметно. Можно смело прогнозировать, что в областном центре прибавится русских классов. Но даже не в этом году. Быть может, в следующем появится пять-шесть таких по разным школам. Именно классов — речь о том, что какая-то из школ вдруг целиком перейдет на русский, вряд ли возникнет. В сознании подавляющего количества кировоградцев, даже абсолютно русскоязычных в быту, уже давно устоялось мнение: преподавание на украинском в школах, воспитание на украинском в садиках — это норма.

Небольшой опрос, проведенный «УЦ» среди родителей детей до десяти лет, показал — никто из них не будет требовать, чтобы чадо училось исключительно на русском. Языковую политику мы давно воспринимаем как данность — садик, школа, вуз, госучреждения украиноязычны, в свободное от них время — говори как хочешь.

Несколько лет назад проходил в Украине, в том числе и в нашей области, любопытный социологический опрос. После просмотра рейтингового кинофильма на одном из центральных каналов людей опрашивали — а на каком языке из двух было кино? Около шестидесяти процентов людей не смогло сказать на каком. Тридцать процентов сказали, что на русском (повлияли, вероятно, данные с востока и юга страны), десять — четко ответили, что на украинском. Фильм был действительно дублирован на украинском языке. То есть даже те тридцать процентов, высказавшихся за русский, не заметили, что кинопроизведение прошло на государственном языке. Мы все уже настолько органично воспринимаем наше личное двуязычие, что это давно не составляет проблемы, и не требует перемен.

По Кировограду можно привести точные данные — в советское время школы №№6, 8, 11, 13, 14, 16, 17, 18, 19, 20, 22, 24, 25, 31, 32, 34 были русскоязычными. №№1, 3, 5, 7, 10, 12, 15, 21, 23, 26, 27, 29, 30, 33 — украиноязычными. В школах №2, 4 и 9 классы с русским языком преподавания соседствовали с украинскими. То есть полная толерантность, языковое равноправие были заложены еще тогда. Сейчас перевес в сторону государственного языка, и это понятно, но при большом желании можно отдать ребенка в русский класс, хотя это может быть далеко от дома. Не знаю, как вам, но мне  не верится, что жители какого-нибудь отдельного микрорайона или жилмассива вдруг потребуют, чтобы ближайшая школа стала полностью русской…

Возможно появление русских классов в Александрии и Светловодске. Хотя исторически Александрия и Новогеоргиевск — Крылов — Хрущев — Светловодск были украиноязычными, но большое количество специалистов из других регионов СССР, приехавших работать на предприятия этих городов, изменили языковой облик обоих городов. И их русскоговорящие жители имеют право на выбор. Кстати, это относится и к Кировограду, языковое поле которого в сторону русского изменили военные, курсанты и летчики. Без них и их потомков нынешний Кировоград немыслим, и они тоже имеют право на свой голос.

Во что еще меньше верится, что языковые пертурбации начнутся в райцентрах и селах области. Возьмем для примера Ольшанку, где болгарская община является по численности второй в Украине. Там и до принятия нового закона, и после наверняка были и есть классы в школах, где отдается должная дань уважения болгарскому языку, есть болгарские коллективы культуры. Есть в районе село Доброе, в котором и по сию пору большинство говорит по-болгарски, хотя в язык уже затесалось много украинских и русских слов. Но даже в голове не укладывается, что сельсовет этого села примет решение перейти исключительно на болгарский язык.

То же можно сказать о немалом количестве молдавских, серб­ских сел на территории области. Вы можете себе представить, чтобы, к примеру, Лозоватка Ульяновского района или Плоское Знаменского района (исторически молдавские села) вдруг решили заявить о своем языковом суверенитете? И пишут в райцентр: «Ва ругам са не аюта репарари друмури» («Просим помочь нам с ремонтом дороги»)… Можете сказать, что автора занесло. И главная угроза нового законопроекта в том, что не молдавский с болгарским, а конкретно русский язык начнет вытеснять украинский из официального и, как следствие, бытового обихода. Да не будет такого на Кировоградщине! Никто в этом не заинтересован, как минимум, исходя из проблем, которые могут возникнуть в документообороте.

Смею предположить, что введения нового закона, дающего преференции русскому и другим языкам, Кировоградщина … попросту не заметит. Языковой ландшафт области если и изменится, то на доли процента. Языковая «проблема»  если и возникнет, то в основном в пафосных заявлениях оппозиционных политиков, не находящих других поводов придраться к действиям сегодняшней власти. Пройдет еще пара-тройка малочисленных митингов, пикетов и демонстраций в защиту так жестоко якобы угнетаемого у нас украинского языка. Потом все забудется, и те же Бобринец, Добровеличковка, Малая Виска будут и дальше говорить, как говорили, работа органов власти, образовательных учреждений как велась на основном языке жителей этих мест, так и будет вестись дальше. И никто не заменит в срочном порядке портреты Тараса Шевченко в классах на изображения, скажем, Николая Лескова или Ивана Бунина.

Надуманность и незначительность этого языкового вопроса для нашей Кировоградщины очевидна. Да, быть может, в Крыму или на Луганщине русского языка прибавится. Но в масштабах страны, всякий незаангажированный аналитик это скажет, «повальной русификации», «мовного голодомору», «языкового геноцида» не будет, как бы кому-то на руку это ни играло. Всем озабоченным этой «проблемой» надо просто успокоиться и продолжать жить, говоря на том языке, который нравится.

Виктор Мищенко.

Сейчас, когда после европейского праздника футбола прошло определенное время, можно взглянуть на наши предстартовые прогнозы и увидеть, кто же попал в самую точку, а кого из экспертов «УЦ» и журналистов подвела интуиция.

Итак, сразу скажем, что финал Испания – Италия не предвидел никто. Более того, не многие видели итальянцев и среди тех команд, которые способны преподнести сюрприз. В этом плане стоит выделить главного тренера сборной Украины по бейсболу Олега Бойко и главного редактора газеты «Диалог» Анатолия Безтаку,  называвших подопечных Чезаре Пранделли среди реальных соискателей чемпионского титула. Но Олег Николаевич отдавал предпочтение испанцам, а Анатолий Петрович,  которому удалось побывать на решающем поединке на НСК «Олимпийский»,  мог своими глазами увидеть, как рухнул его прогноз о том, что подопечные Висенте дель Боске не станут чемпионами.

Кстати,  Анатолий Безтака  называл финалистами сборные Германии и Голландии. К сожалению, именно эти две сборные принесли всем болельщикам, да и нашим экспертам, наибольшее разочарование. Подавляющее большинство видело именно сборную Германии новым чемпионом Европы, а представить, что эту дружину могут остановить Балотелли с партнерами, — было сложно. О проблемах «бундестим» в обороне, чем великолепно воспользовались итальянцы, и неумении выигрывать решающие матчи говорили журналист телерадиокомпании ТТV Евгений Салтан и спортивный обозреватель телеканала «Кировоград» Александр Сметанко.  Но именно выигранный полуфинал у подопечных Йоахима Лева  отнял у итальянской сборной огромное количество сил, позволив сборной Испании добиться самой крупной победы (4:0) в финалах чемпионатов Европы.

Если же вернуться к фиаско  голландцев, то три поражения в групповых турнирах европейских первенств «оранжевые» еще не терпели никогда. А посему предположить, что вице-чемпионы мира подойдут к баталиям в Польше и Украине в столь разобранном состоянии, — было невозможно. Также непредсказуем был и выход из группы сборной Греции, по поводу которой ни эксперты, ни журналисты не обмолвились ни словом, поскольку их фиаско выглядело, как само собой разумеющееся. Напротив, очень многого ждали от поляков и от их дортмундской троицы, но они провалились как по результату, так и по игре. Не вышли из этой группы после своей фееричной победы над сборной Чехии и россияне. А ведь подопечных Дика Адвоката большинство рассматривало как реальных  четвертьфиналистов.  Провалившие же стартовый матч чехи оправдали ожидания наших коллег — руководителя ИАЦ ПФК «Александрия» Юрия Беланюка, корреспондента «Спорт-ревю» Андрея Липатова и известного спортивного журналиста и футбольного статистика Николая Ковалева. Кстати, Николай Николаевич предвидел неудачное выступление российской сборной, хотя и не ожидал, что это произойдет еще на групповой стадии. Говорил Николай Ковалев и о том, что Криштиану Роналду способен в одиночку решить судьбу поединка и стать одним из героев турнира, что и произошло в матчах с голландцами и теми же чехами. Да и в игре с испанцами, которым Николай Ковалев однозначно отдал пальму первенства, лидер португальцев был близок к тому, чтобы остановить победное шествие будущих триумфаторов Евро-2012.

Но к потрясающему успеху сборной Испании мы еще вернемся, а пока о нашей главной надежде, радости и грусти – сборной Украины. Здесь все надеялись, но многие были больше пессимистами. Пожалуй, лучше всего предвидел, что станет преградой для нашей сборной, уже упоминавшийся Николай Ковалев: «У нас вроде есть сплав молодости и опыта, но опытные мастера уже прошли свой пик, а молодежь еще не вышла на необходимый уровень. Ко всему, на наших ребят, так же, как и на поляков, будет давить ответственность за результат, что не сделает их более раскрепощенными и уверенными в себе. Но, при всем при этом, мы ждем от Блохина и его команды чуда, а таковым будет участие в четвертьфинале». А еще словно чувствовал что-то один из лучших игроков в истории кировоградской «Зирки» Александр Мызенко, говоривший: «Много будет зависеть от везения. Но верю, что сможем побороться с англичанами за второе место. Ну а уж если сойдутся звезды и финишируем первыми, то выйдем в полуфинал. Если уж будет фартить, так фартить во всем. Ну а если нет — тогда…» А ведь Александр был недалек от истины. Если бы мы одолели англичан с любым счетом, то за бортом турнира оставались бы французы. А подопечные Олега Блохина выходили бы в четвертьфинале на итальянцев, с которыми Джеррард и компания продержались аж до серии пенальти.

Но футбол, как и история, не терпит сослагательного наклонения. К сожалению, единственная серьезная ошибка арбитров на Евро-2012 была допущена именно в решающем для всех нас матче. И что нам до того, что Виктор Кашаи вместе со своими горе-ассистентами был отстранен от дальнейших поединков, а ФИФА намерена использовать современные технологии для определения взятия ворот уже на ближайшем чемпионате мира? Правда, за игру нашей сборной против шведов и особенно англичан стыдно не было. И у этой команды, даже без завершивших карьеру в сборной Воронина и Шевченко, есть неплохие перспективы. Что до Андрея Шевченко, то, несмотря ни на что, в него  верили Евгений Салтан  и  главный тренер БК «Кировоград» Валерий Мельничук, которые практически слово в слово повторили следующее: «Надеюсь, что блистательную точку в своей великолепной карьере поставит Андрей Шевченко» — и наш капитан не подвел своих поклонников. Хотя практически все считали, что именно победа над шведами откроет нам дорогу в плей-офф, но с другой стороны – тот успех, так же, как и разгром россиянами чехов, сыграл не совсем благоприятную роль. Ведь уже в следующей игре французы вернули нас с небес на землю, а затем англичане тихой сапой вползли в четвертьфинал, разбив все наши чаяния.

Кстати,  подопечных Роя Ходжсона призывали не сбрасывать со счетов легенда кировоградского тренерского цеха Юрий Махно,  заместитель главного редактора еженедельника «Новини Кіровоградщини» Игорь Крушеницкий и спортивный обозреватель канала «Кировоград» Александр Сметанко, а наставник бейсбольной сборной Украины Олег Бойко даже видел англичан в финале. Но, думаю, выход в полуфинал для такой сборной Англии был бы перебором. А вот португальцы были достойны места в финале, поскольку выглядели, по моему мнению, самой сбалансированной дружиной и точно ни в чем не уступали испанцам в очном поединке.  О будущих подвигах  Криштиану Роналду в разной степени, помимо Николая Ковалева, еще до чемпионата Европы говорили Юрий Махно, Александр Мызенко, заместитель генерального директора ОГТРК Андрей Богданович, Игорь Крушеницкий и  Юрий Беланюк. Но стать героем этого европейского первенства капитану и лидеру сборной Португалии было не суждено. Так же, как и другим европейским звездам, из которых ярче других светили итальянцы Андреа Пирло и Джанлуиджи Буффон.

А настоящими героями стали все без исключения игроки сборной Испании и их теперь уже легендарный тренер Висенте дель Боске. И пускай индивидуальные награды получили совершенно заслуженно Андрес Иньеста  и во многом сенсационно Фернандо Торрес, буквально вырвавший «Золотую бутсу» у Марио Гомеса за счет меньшего времени, проведенного на поле. Но победила Команда, собравшаяся на заключительный матч и заставившая замолчать всех критиков, упрекавших сборную Испании в скучной и однообразной игре. А среди наших специалистов и журналистов однозначно отдавали победу испанцам Александр Сметанко, Олег Бойко, а также Николай Ковалев и бывший главный тренер кировоградской «Зирки», а ныне эксперт телеканала «Футбол» Игорь Жабченко. Если же к этому добавить, что Игорь Валентинович считал, что должно «прорвать» Торреса и называл в числе главных творцов будущей победы Иньесту, а Николай Николаевич также высказывался в пользу Андреса Иньесты, то именно они среди специалистов и журналистов оказались самыми прозорливыми.

Ну и в завершение разговора о Евро-2012 не могу не сказать о состязании, которое развернулось на сайте «УЦ» между нашими блогерами, которые угадывали результаты каждого из матчей, авторов голов, получая за это определенные баллы. Спасибо всем, кто верил в свою удачу от первого и до последнего тура, и тем, кто участвовал в наших состязаниях периодически. Надеюсь, что вы следили за этим незабываемым европейским первенством с еще большим интересом. И, в конце концов, если участников, по сравнению с нашими предыдущими состязаниями, посвященными европейским чемпионатам, стало вдвое больше, – значит, наша затея привлекла ваше внимание. Мы старались постоянно нагнетать интригу  и предоставлять шанс на успех даже тем, кому вначале не слишком везло. Кстати, замечу, что только один из блогеров уже по ходу чемпионата в дополнительном раунде поставил на победу сборной Испании, а лучшего бомбардира и вовсе не угадал никто. Но, как бы ни было сложно, а самый стабильный результат показал главный редактор «УЦ» Ефим Мармер, опередивший блогера с ником ReZident и большого поклонника футбола Руслана Мишериченко…

Теперь мы все привыкаем жить без Евро. Хотя спортивным болельщикам долго скучать не придется, ведь менее чем через месяц стартует Олимпиада в Лондоне, за которой мы будем с огромным интересом следить. Вот только на Евро мы могли гордиться тем, что в основном составе сборной Украины играло сразу три воспитанника кировоградского футбола – Пятов, Назаренко, Коноплянка, а на Олимпийских играх впервые за время независмости Украины ни одного представителя Кировоградщины не будет. Но это уже совсем другая история…

Юрий Илючек, «УЦ».

«Украина-Центр» продолжает публикацию  фрагментов воспоминаний  участника освобождения Кировоградщины Лисицына Леонида Николаевича (1925-1986). Находясь в отпуске, я проехал тот путь от Днепра до Кировограда, которым прошел минометчик 63-й механизированной бригады 7-го мехкорпуса Лисицин. Каких-то полторы сотни километров, но в каждом населенном пункте стоят братские могилы, в которых нашли последний приют тысячи воинов. Большинство из них значатся неизвестными — без фамилий, без званий, без дат рождения, с примерными датами смерти,  соответствующими датам  освобождения населенного пункта…

Предлагаемые записи  касаются  боев на территории Долинского, Новгородковского и частично Александрийского районов.

Василий Даценко, историк и краевед.

Продолжение. Начало  в №№25 и 27.

Километра через полтора кончилась посадка, и мы повернули влево, на высоту. Перед нами до самого горизонта простирался широкий простор степи, слегка всхолмленной, рассеченной посадками, запорошенной снегом. Казалось, что мы посреди неоглядного моря без конца и края. Мороз спал. И тут же начался мелкий моросящий дождь. Шли полем по озимой пшенице, припорошенной снегом. Дождь прекратился. Четко выделяются следы прошедших вперед пехотинцев. С материальной частью за плечами идти жарко, хотя все мы одеты в летнее обмундирование, изрешеченное пулями и осколками, в подгоревшие у костров шинели, в пилотках. В середине поля, прямо на озимой пшенице, слегка припорошенный снегом, лежит, уткнувшись лицом в снег, молодой паренек лет 17-18. На его боку раскрытая санитарная сумка с красным крестом, бинты выпали и валяются рядом. Пилотка отлетела в сторону. Он шел в цепи пехотинцев и убит был мгновенно. Русые волосы развевает ветер. Долго будут ждать его родные!

Метров через 600, над обрывом балки, вырыты узкие, глубиной метра два, шириной сантиметров в 60 щели-окопы, метра по два в длину каждый. Спустились в балку. Пехота свернулась в колонну. Ночной отряд прошел вперед. Основная часть колонны свернула влево. Скоро овраг кончился, и мы остановились.

— Где немцы? В каком направлении двигаться дальше?

За косогор балки ушла разведка бригады, вместе с ней командир роты лейтенант Рудаков со связным Андрюнусом. Минут через тридцать оттуда послышался сильный пулеметный огонь. Скоро вернулся Андрюнус. Тяжело дыша от бега, испуганно рассказал:

— Только пехотинцы вышли к окраине деревни Верблюжка и, повернув направо, развернулись в цепь, как сзади выскочил немецкий танк. Пулеметным огнем он прижал пехотинцев к земле. Лейтенант Рудаков подошел в это время к длинному пустому недостроенному строению, расположенному у самой деревни, и здесь сразу же был ранен. Я убежал от него. Про пехотинцев ничего не слышно, они оказались отрезанными от нас. Командование ротой принял старший сержант Воробьев, коренастый, среднего роста, с чуть раскосыми карими глазами и слегка выступающими скулами. Родом он был из Тюмени.

Мы вернулись немного назад. Пушки артдивизиона отстали, сзади подходил батальон. Подъехала наша машина. Старшина Манешин подбежал, расспросил Андрюнуса и сказал: «Надо выручать лейтенанта! Надо пойти и помочь ему!» Я вызвался пойти вместе с Пахомовым и Андрюнусом.

Смеркалось. Серые сумерки воедино слили снег и облака. Видимость — метров на 50. В слегка отсвечивающем снежном покрове, в зловещей тишине — всюду чудится затаенная опасность.

Я предложил идти сначала по балке, потом выйти на бугор и напрямик, через поле, срезать путь. Так и сделали. Развернулись в цепь — впереди зачернел сарай. Не дошли метров 70. Прямо перед нами, у сарая, засверкали вспышки выстрелов, и пулеметная очередь заставила отойти обратно. Залегли.

— Нужно идти! — говорю я.

Андрюнус заупрямился:

— Зачем? Всё равно лейтенанта нет в живых. Его подобрали или немцы, или наши.

Мы с Пахомовым решаем:

— Нет, надо осмотреть сарай.

Развернулись и пошли вперед. Я и Пахомов — впереди, Андрюнус — сзади. Андрюнус ещё в балке говорил, что лейтенант остался около этого сарая. Тихо вокруг. Под ногами скрипит снег, и каждый шаг отдается в сердце тяжелыми ударами молота. Я выдвинулся вперед, Пахомов шел немного сзади, левее. Андрюнус отстал. Вот уж до чего труслив! Подошли к сараю. Это была недостроенная конюшня, без крыши, только каменные стены одиноко возвышались в степи. Наблюдаем из-за угла. Метрах в 120-150 виднеются первые хаты, окруженные темными кущами деревьев. Через поле к хатам идет пустынная дорога. Кругом тишина. Вот эти 120-150 метров отделяют нас от немцев. Спрашиваю Андрюнуса:

— Где ты оставил лейтенанта?

— Вот здесь.

— Где именно?

Андрюнус не знает и не может показать. Сквозь лохматые разрывы облаков выглянула луна. Её бледные лучи осветили искрящийся, фосфорицирующий снег далеко вперед. Прямо перед нами темная лента дороги выходила из балки и сворачивала направо, к деревне. Чернели строения, кущи деревьев, сливаясь с темно-серым фоном местности и неба. Андрюнус трусил, уговаривал:

— Пойдем назад, где найдешь ночью! Всё равно нет в живых.

— Нет, — отвечаю, — давай подождем, может, услышим, может быть, жив, надо идти вперед. Укажи только, где оставил.

Робкий свет луны, бледно освещающий местность, потускнел под набежавшими облаками. Снова противно засвистели пули, и трассы пулеметных очередей стали стелиться по балке. Группа черных теней метнулась по снегу прочь от деревни. Люди бежали по дороге. Огонь усиливается. Оглянулись — Андрюнус исчез. Оставаться у одинокого строения, стоящего перед дорогой, под возвышавшимся откосом косогора, не имело смысла. Отбежали метров 200 вверх, вышли из-под огня, остановились. Андрюнуса нигде не видно. Пришлось возвращаться обратно. Андрюнус стоял, окруженный солдатами, и врал с три короба о всяких злоключения, якобы приключившихся с нами. О том, чтобы идти опять, не хочет и слушать.

Пока мы ходили, ребята успели отрыть для себя окопы, понатаскали в них всякого барахла для утепления и завалились спать. Ананьев, лет 35, среднего роста, с оспинами на лице, устроил в окопе подобие печки-костра и пек оладьи из трофейной муки со станции Шаровка.

Я залез в машину, укрылся с головы до пят шинелью, под голову засунул вещмешок и заснул. Было холодно, весь день ничего не ели, я весь продрог и долго ворочался, прежде чем уснуть. Вернее, не сон, а забытьё, длилось несколько часов. Промерз окончательно. Встал, побегал, немного согрелся, заступил на пост. Все вокруг спали. Когда я уходил вечером, в балку слетела машина с пушкой. Машина перевернулась, одного артиллериста тяжело ушибло и ему сломало руку.

Уже подходило время смениться. Близится рассвет. Из-за перевернутой машины показались две рослые фигуры. Подошли ближе.

— 63-я здесь?

— Кого надо ?

— Да, чёрт бы их побрал! Раненый лейтенант мучается, не могут подобрать. У него обе ноги перебиты. Кто у вас здесь старший? Дрыхнет, наверное!

Разбудил старшину Манешина. Он собрался, взял с собой ещё двоих. Ушли. Я сменился, натаскал в окоп соломы и уснул как убитый.

8 декабря 1943 г.

Проснулся поздним утром. Все уже поднялись. На рассвете старшина Манешин нашел уже мертвого лейтенанта Рудакова. Он умер от потери крови, лежа на снегу морозной ночью с перебитыми ногами. Он любил жизнь. Всё у него было впереди. И вот не стало лейтенанта Рудакова. (По данным ОБД «Мемориал» младший  лейтенант Рудаков Виктор Петрович, 1923 года рождения, уроженец Кировской области, призванный Омутнинским РВК Кировской области, убит 10.12.1943, похоронен северо-западнее Верблюжки Новгородковского района. — В.Даценко.)

Андрюнуса отчислили в мотострелковый батальон. Командир взвода МСБ, к которому попал Андрюнус, после рассказывал:

— Пошли мы в атаку, и я не заметил, как Андрюнус исчез. После появился и плетёт, что подвернул ногу. Отчитал я его, думаю, надо присмотреть. Опять идем в наступление, и опять он исчез. В разгар боя я не заметил, куда он делся. Погибла половина ребят, а Андрюнус опять появляется после боя и что-то плетет. Ну, думаю, теперь я с тебя глаз не спущу. Опять в атаку готовимся, поставил я его в середине цепи и вот гляжу: он залег и ползет в сторону — в воронку. Заполз. Тут уж я выпустил по нему, гаду, из пистолета всю обойму (по данным ОБД, рядовой Андрюнус Иван         Казимирович, 1925 года  рождения, убит 12 декабря 1943 года. — В.Даценко.)

Собрались, пошли. Опять запорошенные поля, опять посадки и снова поля и посадки. Кажется, остановилось время на беспредельной, застывшей, заснеженной равнине. Тучи моросили дождем, дождь сменял мороз. Под дождем шинели намокли, мороз замораживал, превращал ткань в хрупкую сталь. Вечером проходили по возвышенной равнине. Вправо, далеко внизу, виднелись живописные деревни, полные радужных красок. В лучах заходящего солнца переливались темно-розовые тона на белоснежном ландшафте. Все притупилось в сознании. Перепуталось представление о днях и ночах. Днем приходилось менять по пять огневых. Не успеешь выкопать окоп, как отбой и снова вперед. Ночью марши и снова огневые, огневые и марши. В памяти осталась широкая, привольная, запорошенная снегом равнина. Ничего примечательного. Ни одного дерева, только одиноко возвышаются в степи уметы и редкие посадки, одиноко протянутые через поля.

Бои за станцию Куцовка

Выполняя боевую задачу — взять станцию Куцовка — встретили упорное сопротивление немцев, отошли от линии железной дороги, и снова перед нами чистые поля, покрытые белым саваном снега с черными фигурками пехотинцев, снова бои за каждый метр этой степи. Дни и ночи, ни с чем ни считаясь, металась группка людей — человек 600- 700, всё, что осталось от нашей бригады, с одного участка на другой, с одного направления на другое. И всё пешком, с материальной частью на плечах, по полям, исхоженным вдоль и поперек, вокруг станции, от одного умета к другому, в летнем обмундировании, в дождь, снег и мороз декабрьской зимы 1943 г. Так проходили дни и ночи, так прошли ещё сотню километров и, наконец, утром, 11 декабря 1943 года, вошли в деревню Чечелиевка, пункт сосредоточения бригады. Скоро вышли из деревни — приказано идти в другую, километрах в трех от Чечелиевки. Дорога пролегает по глубокому оврагу с отвесными склонами. Здесь же позавтракали из походной кухни и, на ходу дожевывая хлеб, пошли дальше вперед. Следующая деревня была разбита бомбежкой и боями. От неё отошли на километр назад и расположились за ручейком, под крутым склоном балки. Огневая позиция удобная, можно воевать хоть сто лет. Только пришли, как видим — лиса выскочила из кустов рядом с нами. В небе хищно рыскали немецкие самолеты, высматривая добычу. Огня не вели — никто толком не знал, где немцы, где наши.

Принесли обед, пообедали. Пехота пошла вперед, мы метрах в четырехстах сзади, за ней, по полю, заросшему кустарником. Через километр кончился кустарник, а с ним — всякое укрытие. Повернули влево и снова по полям, от умёта к умёту. Стемнело. Ведя огонь, вперед ушли пехотинцы. Мы стояли у умёта и ждали указаний. Креп мороз, леденела одежда, холодным ветром обжигало лицо. Прыгали с ноги на ногу, зарывались в солому, натягивали пилотки на уши, но помогало мало.

Прибежал связной:

— Батальон в деревне Богдановка, штаб тоже. Спешно вызывают!

Скоро вышли на дорогу, пересекли грейдер, повернули вправо и только прошли метров сто, как пулеметный огонь прижал к земле. Пулемет бил долго и зло. Трассы пуль, со свистом рассекая воздух, проносились над нами вдаль. Короткими перебежками, по одному, стали отходить обратно. Отбежав метров четыреста, укрылись за небольшой грядой. Сразу установили четыре миномета. Грубо, на глаз, навели основной. Наводчики, раскуривая цигарки у прицелов и, вволю наглотавшись дыма, построили «параллельный веер».

— Огонь! — ударил основной миномет. Одна, вторая, третья мина.

— Батарея! Пять мин, беглый, огонь!

Словно ударили в какой-то древний исполинский инструмент: звонкие, звучащие: Бум! Бум! Бум! — понеслись, шипя, 20 мин в темную ночь, оставляя огненные выхлопы у стволов минометов. Заряжающие наступили ногой на плиты, командиры расчетов, наводчики всё внимание обращают только на вылет своей мины. Горький опыт батареи 120 мм минометов и минрот мотострелковых батальонов не прошел даром.

— Отбой! — отошли обратно к умётам. Резкий, пронзительный морозный ветер обжигал тело. Только зарылись в умёт, выставили часовых, как снова связной вызывает в деревню Богдановка, но на этот раз указывает дорогу — по балке влево.

12 декабря1943 г.

В глухую полночь при обжигающем морозе — 12 градусов по Цельсию —  и  ветре мы вышли на окраину деревни Богдановка и сразу же расположились около большого дома, стоявшего справа первого порядка хат. Здесь же, за домами, плетнями, стожками сена установили минометы. После гибели 7 декабря командира роты лейтенанта Рудакова командовал нашей минометной ротой старший сержант Воробьев. Он приказал отрыть щели и от каждого расчета только по одному идти в дом греться.

В доме жарко топили печь — жарили, варили, грелись. Снаружи мороз окутал все. Ветер сек лицо. У каждого миномета осталось по одному-два человека, все ушли греться в дома.

Только этот  рядок хат захвачен у немцев. Метрах в 30 ниже протекал ручеек и к полынье ночью ходили и мы, и немцы, никто не стрелял. Вокруг было тихо. Томительно, медленно проходили часы. В четвертом часу прибежал солдат с приказанием:

— Всех командиров подразделений — к комбату!

Старший сержант Воробьев, лежа на печи, ответил:

— Это нас не касается. У нас есть свой комбат.

Ночью, перед рассветом, раза два ходили за минами, принесли по 50 мин на каждый миномет. Отвечая на методический огонь немецких пушек, часов с 6 утра вели огонь из минометов метров на 250-300.

Немцы снарядом подожгли левее нас дом, от него загорелся другой. Багровый свет пламени освещал всё вокруг. К рассвету стрельба стихла. Мороз усилился до -200С. Большинство из расчетов грелось в хатах, только часовые мерзли у минометов. Перед рассветом ушла пехота, но мы этого не знали.

Продолжение следует.