Рубрика: 31

О росте цен на продуктовом потребительском рынке и о том, что этот рост носит характер «картельного сговора», сегодня не говорит только ленивый. Благо, отмашку на использование термина дала сама Юлия Тимошенко. И телеэфир (в частности) тут же обрушился (как обрушивается цунами на беззащитное побережье) на население Украины, и без того охающее и ахающее из-за роста цен, своей волной охов, ахов и причитаний.

Что касается «Украины-Центр», то мы как раз хотели бы избежать этих самых причитаний и дать всем желающим пищу для раздумий. Тем более что такой подход предложен самими нашими читателями.

Суть дела, как отмечают наши читатели, заключается в том, что в Кировограде работают одновременно несколько сетей крупных супер- и гипермаркетов. Особенно это заметно в сравнительно небольшом по площади, но густозаселенном спальном районе от улицы Пацаева до улицы Жадова. Только здесь — на расстоянии, пожалуй, не более километра друг от друга по прямой — собралось сразу несколько супермаркетов. И если не лениться, то за каких-нибудь полтора-два часа можно успеть заглянуть в каждый из них и… сделать определенные выводы.

А выводы будут довольно любопытными: одни и те же товары, одних и тех же производителей, практически с одной и той же датой изготовления в супермаркетах различных торговых сетей будут обязательно отличаться по цене. То есть возникают вопросы. Отпускная цена производителя, надо полагать, одна и та же. Расстояние для транспортировки от производителя до Кировограда — одно и то же. Значит, и расходы на транспортировку — те же. А разница в цене может колебаться — в зависимости от вида товара — от 20-30 копеек до одной-двух-трех гривен.

Возьмем, например, хлеб, который производится в самом Кировограде. Для него ценовая разница может составлять копейку-две, но она есть. А учитывая, что хлеб идет к столу в каждой семье, «лишняя» копейка из кармана покупателя дает продавцу совсем «не лишний» доход. Или, например, консервы (повторим еще раз — одного и того же производителя и одного и того же вида) — для них разница в цене за банку может достигать одной-двух гривен. И так далее. Словом, рассказ об этом можно было бы дать в виде «веселых картинок» — фото одних и тех же товаров из разных магазинов и призыв к читателю: «Найдите, в чем отличие». Ответ, естественно, очевиден: только в ценниках. Однако, как выяснилось, именно такие фотографии невозможны в принципе: в любом супермаркете фотосъемка находится под строжайшим запретом. Надо полагать, как раз потому, что слова о разнице в ценах остаются все-таки словами, а фото, как ни крути, — документ.

Теперь о росте цен. Игорь Фурманов, руководитель областной инспекции контроля за ценами, например, оценивает такой рост как неизбежность: его нельзя избежать, когда происходит рост стоимости энергоносителей, электроэнергии, рабочей силы (в связи с ростом минимальной заработной платы) и так далее. Тем не менее, вопрос о том, почему одни те же факторы по-разному влияют на цену у разных продавцов, остается, заставляя читателя предполагать, что если не «картельный сговор», то элемент ценового произвола все-таки имеет место быть. Вроде бы сети соревнуются не за то, чтобы товары у них стоили дешевле, а за то, чтобы, не отпугнув постоянного покупателя (на километр дальше), все-таки сделать свои цены хотя бы немного выше, чем в соседнем супермаркете.

У автора этих строк, кстати сказать, подозрение об этом тоже возникло не вчера. В один прекрасный день в одном из магазинов одной из сетей, работающих в Кировограде, цены на целый ряд товаров оказались на 10-20 копеек выше, чем вчера. Журналистское любопытство заставило увидеть в этом тему для публикации и побудило позвонить по «телефону доверия». В чем дело, дескать, — Кировоград ли не оправдал себя как место для развития сети, появление ли магазинов-конкурентов поблизости сбило прибыли и заставило искать выход в повышении цен? В ответ пришлось выслушать целую лекцию, что рост цены товара в рознице имеет только одну причину — рост отпускной цены производителя (а вместе с лекцией пришлось выслушать и несколько ядовитых замечаний по адресу «УЦ», которая якобы материал с пресс-конференции, посвященной приходу сети-благодетельницы в Кировоград, подала не так, как хотели бы организаторы). Однако — какая поразительная вещь! — уже через несколько дней цены на товары, перечисленные в этом разговоре, вернулись на прежний уровень…

Ну как? Будем верить, что рост цен имеет абсолютно объективный характер, или останемся в подозрении насчет «картельного сговора»?

Давайте взглянем на ситуацию еще с одной точки зрения. Каждый фактор, влияющий на ценообразование, имеет свой удельный вес. Пусть, предположим, по стоимости энергоносителей мы уже вышли вровень с Европой всей. Но по оплате труда — не вышли! Каким же образом наши товары (и те же энергоносители) могут иметь стоимость на уровне европейской? Ведь труд наших людей, которые их производят и продают, стоит намного дешевле, чем труд их коллег в Европе. Стало быть, эта разница в оплате труда обязана влиять и на стоимость товаров, которая должна быть ниже европейской как раз на разницу этой составляющей цены. Думается, и не только в силу этого, но ограничимся пока только этим штрихом.

Рискну дать и «рацпредложение», как обуздать рост цен, а возможно, и существенно их снизить. Прежде всего нужно отбить у отечественных товаропроизводителей-монополистов и монополистов-товаропродавцов охоту к сверхприбылям, которые достигаются за счет безжалостного обирания населения Украины. А о том, как это можно сделать, — в следующих публикациях.

Еще один месяц, а вместе с ним и большая часть лета позади — для кого — к сожалению, а для кого, может, и к счастью. Постоянные смены палящего зноя просто-таки тропическими ливнями по душе далеко не каждому. Впрочем, погода на дворе никак не сказывается на графике работы редакции нашего еженедельника, и, что радует, — на активности наших читателей, обеспечивающих «обратную связь» с изданием. Значит, нужно. Значит, не зря.

Собственно, помимо них, июльскую почту «УЦ» почти небывалым вниманием почтили чиновники разного ранга и территориально-административной принадлежности.

Так, «всего» через два месяца после публикации нашим еженедельником одного из писем постоянного читателя из Ульяновки Ивана Тетевы, Ульяновская райгосадминистрация «отрапортовала почтой» на имя главного редактора о том, что проблема, поднятая автором, «разрешена положительно». А именно — с 1 июля с.г. в районе возобновлены перевозки льготных категорий пассажиров на автотранспорте общего пользования. В установленном режиме и без ограничений, что радует. Всегда бы так: мы — написали, они — решили. Положительно.

Гораздо оперативнее, всего за неделю с момента упоминания в «Июньской почте» проблемы с выплатой пенсии круглой сироте Виктории Шулике 1990 года рождения из села Красноселье Александровского района, поднятой в письме ее опекуном и родной бабушкой, отреагировало Главное управление Пенсионного фонда в области. В документе, подписанном начальником главного управления Людмилой Полищук, крайне сухо сообщается о том, что В.М.Башняк (вышеупомянутая бабушка) пенсию на внучку получает в положенном размере — «50 процентов пенсии по возрасту каждого из родителей». Другое законодательством не предусмотрено, подытоживается в документе. Наверное, глупо ожидать от «официальных лиц» более подробного и человечного письма. А так хотелось бы…

Впрочем, в вышеупомянутом случае требования законодательства, по крайней мере, выполняются, и на том спасибо. Другой же документ, присовокупленный к письму участницы ВОВ Евгении Сокуренко из пгт Завалье Гайворонского района являет собой пример самого настоящего чиновничьего глумления. В одном из апрельских номеров «УЦ» была опубликована статья под названием «Кто обижает инвалидов?», написанная по материалам областной прокуратуры. В частности, публикация цитирует начальника одного из отделов надзорного ведомства Валентину Пахаеву, которая упоминает о нарушениях, допущенных Гайворонской районной администрацией при расчете сумм разовой денежной помощи ветеранам. «Прокурором района в интересах граждан заявлены иски на сумму 35 тысяч гривен, которые удовлетворены», — отмечает Пахаева. Так вот, в числе вышеупомянутых граждан («в интересах которых…») оказалась и Евгения Сокуренко. Ее письмо пронизано возмущенными интонациями, и вполне оправдано. Вместо положеной по закону помощи женщина получила на руки постановление исполнительной службы о… возвращении исполнительного документа. У Гайворонской РГА, структуры государственной (!) власти, как оказалось, «отсутствуют средства и имущество, на которые можно обратить изъятие в счет погашения долга». А потому исполнительный лист «вернуть без исполнения» — в соответствии с такой-то статьей. Мало того, это само решение от 6 июня с.г., которое можно было обжаловать в 10-дневный срок, в соответствии с пометкой на почтовом конверте, было отправлено по почте гражданке Сокуренко только 2 июля(!). Как говорится, ни прибавить, ни отнять. Хотя нам почему-то кажется, что в этом деле прокуратуре еще найдется, что сказать…

И однозначно должны найтись не только слова у чиновников УМВД в Кировограде, во всяком случае, факты, изложенные в письме жительницы Помошной Светланы Литвин, однозначно нуждаются в проверке и соответствующем реагировании. Внука Светланы Федоровны, Андрея Колисниченко, как следует из письма, 16 июля совершенно необоснованно задержали сотрудники милиции. После трудного рабочего дня парень задремал на остановке, ожидая маршрутку. Очевидно, приняв его за пьяного, два сержанта Патрульно-постовой службы без всяких разбирательств запихнули его в патрульную машину и доставили в отделение. Где без понятых и освидетельствования изъяли у него все, в том числе деньги — 64 гривни. Мало того, ему сразу же разрезали все шнурки на обуви и одежде. После, поздно вечером, Андрея отпустили, вернув ему личные вещи и 14 гривен. Куда делись еще пятдесят, пояснить, естественно, никто не потрудился. Возвращаться в Можарово, куда Колисниченко, непьющий водитель спецтранспорта, был на тот момент откомандирован, ему пришлось пешком. Держа в руках спортивные штаны, шнурок из которых вместо того, чтобы резать, по большому счету, можно было и просто вынуть. Версии причин задержания, выдвинутые милиционерами — о пьяном дебоше и «белой горячки», автор письма в редакцию отвергает как несостоятельные, тем более что в наркологический диспансер для освидетельствования, повторим, непьющего парня не доставляли. По горькой иронии судьбы Светлана Федоровна 31 год жизни отдала органам внутренних дел, где работает и по сей день — бухгалтером линейного отдела транспорта в Помощной. Разобраться «с этим беззаконием и бардаком», как пишет женщина, вслед за ней просим и мы. Как и ранее, считая публикацию в СМИ официальным обращением «куда следует».

Многие просьбы о помощи мы просто вынуждены переадресовывать в соответствующие инстанции — возможности редакции, увы, не безграничны. Так, письмо александрийца М.М. Иващенко, бывшего бамтоннельстроевца, которому вот уже три года не могут перерасчитать пенсию, мы направили в ГУ Пенсионного фонда в области. Обещаем также выполнить просьбу Ларисы Рыбачок, бывшего работника Знаменского сахзавода, записать ее на прием к одному из «толковых» народных депутатов. Наш журналист в ближайшее время обязательно свяжется с вами, Лариса Васильевна.

С другими же просьбами удается справляться самим. Так, например, коллектив дворников (нечасто нам пишут дворники!) смолинского «Энерговодоканала» просто-таки убедительно просит нас дать ответ на возникшие у них вопросы. А именно: существуют ли нормы на убираемую территорию, и вправе ли администрация предприятия эти самые нормы увеличивать без доплаты и согласия работника? Проконсультировавшись с местными чиновниками от ЖКХ, отвечаем: такие нормы действительно существуют — и составляют, в соответствии с методическими указаниями, от 3600 до 5 тыс. квадратных метров на человека. И увеличивать их без доплаты и согласия работника права никто не имеет.

Не только по телефону, но и почтой к нам продолжают обращаться люди, в основном пожилые, которые пытаются выяснить обстоятельства, при которых во время войны погибли или пропали без вести их родственники, и где они похоронены. К сожалению, успех поиска зависит не от нас, а исключительно от наличия или отсутствия нужной информации в объединенной базе данных «Мемориал». Несмотря на это, очень приятно получать письма с благодарностями читателей, которым нам удалось помочь. Одно из таких пришло в адрес редакции от ветерана труда Григория Доценко из Ульяновки. Место, где похоронен его родной дядя, гвардии старший сержант, кавалер ордена «За отвагу» Владимир Макогон, Григорию Ивановичу помогла найти Анна Кузнецова, наш журналист. За что ей большое человеческое спасибо. Пожалуйста, всегда рады помочь — мы все, и Анна в том числе.

Наш постоянный читатель Иван Тетева просит помочь установить, где и когда без вести пропал его отец, мобилизованный в первый день войны. К сожалению, объединенная база данных исчерпывающего ответа не дала. Там значится лишь, что Петр Филиппович Тетева, 1908 г.р., уроженец с. Лозата Грушковского р-на Одеской области, рядовой 31 стрелкового полка 25 Чапаевской дивизии, пропал без вести в сентябре 1943 г. Кроме того, на странице можно ознакомиться с копией обращения матери Ивана Петровича, Феодосии Никаноровны, в Грушковский райвоенкомат — она тоже искала мужа или хотя бы какую-то информацию о нем. Там же размещена и копия ответа из РВК: «пропал без вести, дополнительных данных нет…»

Еще одно подобное письмо пришло из Александрии от Алексея Михалевича. Он тоже ищет данные об отце, пропавшем без вести. Вот то, что удалось найти: Михалевич Александр Никифорович, 1902 г.р., уроженец с. В.-Рага Радомышльского р-на Житомирской области, рядовой 1089 полка 322 стрелковой дивизии, беспартийный, пропал без вести 26. 12.1943 года. Причем место, где это произошло, согласно именному списку безвозвратных потерь, находится, судя по всему, совсем рядом с местом рождения Александра Никифоровича — тоже Житомирская область, тоже Радомышльский район, только село другое — Краснобирка. Это, к сожалению, все.

Есть среди наших читателей и молодые, даже, можно сказать, юные, но в то же время имеющие достаточно широкий кругозор и активную гражданскую позицию люди. Что не может не радовать. В письме, присланном в редакцию абитуриентом(!) физического факультета КНУ им. Шевченко кировоградцем Евгением Гвоздецким, не только высказан достаточно свежий взгляд на известный вопрос о переименовании нашего областного центра и его улиц (не зацикливаться на одном варианте — историческом, а предлагать компромиссные, например, Центроукраинск или Скифополь, улица Главная и т.п.), но и дал адекватную (а главное — «из первых рук») оценку системы внешнего тестирования для выпускников. Так, Женя вполне резонно отмечает, что было бы правильным разрешить сдавать тесты по большему числу предметов (сейчас оно ограничено тремя, из которых 2 — математика и украинский — обязательные) — ведь многие, как и он сам, до последнего колеблются между, например, физикой, математикой и историей. В то же время, определяться нужно сразу и окончательно — без возможности изменить что-либо. Мы в редакции «УЦ» уверены: именно к таким, вполне конструктивным предложениям и мнениям, исходящим от непосредственных участников процесса стоит в первую очередь прислушиваться чиновникам от образования. В конце концов, это именно их жизнь, их судьба и их дальнейшая карьера.

Совсем другого рода мнение на тему вступительной кампании-2008 высказано, причем крайне эмоционально, в письме Вячеслава Николенко из Малой Виски. Его сын не поступил в Кировоградский национальный технический университет, причем, как считает читатель, дело не в способностях парня или результатах его тестов, а в том, что (цитата) «понадеялись поступить без связей и этих ср…ных бумажек с портретами американских президентов». В письме господин Николенко обращается непосредственно к нашему корреспонденту Александру Виноградову, автору нескольких тематических публикаций. Со своей стороны редакция «УЦ» заверяет: Алексадр Виноградов готов вместе с Вячеславом Николенко побывать во всех «причастных» к вступительной кампании кабинетах КНТУ, в том числе и в приемной ректора, и досконально разобраться, что к чему, кто виноват и что делать.

Вопреки распространенному мнению о том, что политика «всех уже достала» и никому не интересна, мы продолжаем получать письма от наших «полiтично стурбованих» читателей. Так, на разворачивание активности новой пропрезидентсткой (скорее, даже «пропрезидентскосекретариатской») силы — «Единого Центра» имени Игоря Криля в тени Виктора Балоги и освещение этого процесса на страницах «УЦ» отреагировала Татьяна Андреева из Кировограда, судя по письму — одна из разочаровавшихся «ветеранов» команды предвыборных штабов Виктора Ющенко образца времен выборов-2004. В ее письме — ретроспектива эволюции отношения к происходящему в стране, хорошо знакомой каждому, кто тогда поверил и понадеялся. «ЕЦ» она называет партией, построенной на предательстве, и высказывает резкое несогласие с тоном статьи «Явление единоцентризма», опубликованной в одном из июльских номеров «УЦ». Что ж, сколько людей — столько мнений, и видение автора публикации — это в первую очередь его личное видение, с которым можно соглашаться или не соглашаться.

Еще одно письмо — уже из разряда «приколов нашего городка». Точнее — городского совета. Автор, кировоградец Анатолий Венедиктов, — обладатель небывало дешевого жилья! Согласно официальному документу под названием «Свидетельство о праве собственности на жилье» (заверено печатью горсовета и подписью чиновника), квартира в областном центре, которую он получил в 2000 году, стоила на тот момент… 6 гривен 74 копейки. Сейчас, то есть гривен на 25 потянет. С учетом подорожания. «Мало того, что они не дописали слово “тысяч”. Мне говорят, что свидетельство настоящее, и в дальнейшем мы можем предъявлять его, куда требуется…», — пишет Анатолий Прокопович. И просит нас подтвердить эту информацию. Подтверждаем: действительно, раз на документе стоят все необходимые печати и подписи, значит, он имеет законную силу, и предъявлять его можно. Причем лучше делать это почаще — очень уж забавная бумага. Конечно, при операциях купли-продажи упомянутая «описка» чиновников никакой роли играть не будет — в любом случае нужно будет провести независимую оценку.

Еще одно письмо получила реакция на статью «Страна мобилок», опубликованную в №28 от с.г. Академик Украинской международной академии оригинальных идей, кандидат технических наук Семен Бугаев из Александрии считает, что в нее стоило бы добавить еще один блок — о вреде мобильных телефонов для здоровья. При всем уважении к научным регалиям автора, отметим: во-первых, наличие этого самого вреда до сих пор доподлинно не доказано, а во-вторых, прогресс, по большому счету, вообще вредная штука. Свидетельства тому — глобальное потепление, парниковый эффект, озоновые дыры, загрязнение атмосферы и так далее. Вариант — отказаться от всех «вредных» благ цивилизации — двигателей внутреннего сгорания, атомной энергетики, компьютеров и телевизоров… Подойдет ли такой выход человечеству на данном этапе развития? Думается, вряд ли…

Не сразу, не так, как хотелось многим, но наша армия все-таки переходит на контрактную основу. И знаете, число желающих посвятить свою жизнь воинской службе от этого стало расти. Пример — кировоградская воинская часть специального назначения А0680, где все — контрактники.

Наша часть уже очень давно зарекомендовала себя как элитная. Воздушно-десантные войска специального назначения для настоящих мужчин являются мечтой, вынашиваемой с детства, реализовать которую может не всякий, а самый настойчивый, самый мужественный.

2 августа десантники будут праздновать 78-ю годовщину ВДВ и 16-ю годовщину Аэромобильных войск ВС Украины. «УЦ» не могла накануне праздника не побывать в воинской части. Писано об их успехах и достижениях уже не раз, об этом же будет сказано на торжественном собрании. Мы предпочли живое общение с ребятами, которые выбрали для себя профессию военного. Вернее, военнослужащего на контрактной основе. Наши собеседники были откровенными, честно говорили как о преимуществах службы, так и о проблемах, за что мы им очень благодарны.

Начальник радиостанции Р-142 старший сержант Андрей Меркулов с выбором профессии не мучился. Вся семья — военные. Даже жена. После призыва на срочную службу остался служить по контракту. Андрей родом из Крыма, попал в Кировоград, когда расформировали часть.

Не скрывает, что самая большая проблема — это жилье. Из 120-ти военнослужащих квартиры имеют только 15. Но это поправимо, Андрей с семьей жилье уже имеет. «Были бы серьезные проблемы — искали бы другой род занятий», — говорит он. На данный момент все устраивает: зарплата, нормированные рабочий день, два выходных.

Андрей был в Косово и Ливане с миротворческой миссией. Отзывается об этом как о должном и очень необходимом для военнослужащего деле. Такие миссии не могут быть приказом, исключительно по собственной воле, раньше требовали даже согласие близких родственников. За это платят довольно неплохие деньги. За период выполнения миссии контрактник получает оклад по месту службы и оплату за выполнение обязанностей в другой стране. На вопрос, насколько это опасно, старший сержант говорит: «Опасно и в родном городе ходить по улицам…» Во-первых, это приобретение бесценного опыта воинской службы. Во-вторых, можно посмотреть другие страны не по туристическим маршрутам, а изнутри. И уже, в-третьих, материальная заинтересованность — кроме оплаты стаж идет год за три. Все складывается в пользу участия в миротворческих миссиях, от чего ребята редко отказываются.

У Андрея Меркулова растет сын. Ему всего два с половиной года, но он уже мечтает быть десантником. Отец говорит, что, если он захочет быть библиотекарем, насильно никто его не заставит быть военным. Но как же можно изменить семейной традиции — Родину защищать!

Солдат Евгений Мартовицкий в прошлом году был призван на срочную службу и тут же подписал контракт. Раздумий и колебаний не было, поскольку тоже является потомственным военным, и с семи лет занимался спортом, а чуть позже и парашютным. Солдат заметил, что многие из его одноклассников (Евгений родом из Харьковской области) решили посвятить свою жизнь воинской службе.

Это, между прочим, не так просто. Надо пройти испытания на физическую выносливость, иметь соответствующие медицинские показания и «выдержать» собеседование с психологом. Критерии отбора достаточно строгие, из чего можно сделать вывод, что в кировоградской воинской части собран генофонд страны — все самые-самые, лучше и выносливее которых сложно найти.

А еще они красивые. Капитан Алексей Пугачев явил собой образец настоящего военнослужащего. Такого защитника, о котором мечтает не только каждая девушка, но и любая страна. Быть офицером он мечтал с детства. И с самого детства приближал свою мечту к реальности, поступив в возрасте пятнадцати лет в Суворовское училище. Потом был военный институт. Теперь он офицер. Служил на разных должностях, начиная от командира механизированного взвода. Сейчас он командир группы спецназа.

Капитан Пугачев не говорит о материальных благах, которые может дать его профессия. «Это не та работа, на которой можно заработать миллионы. Это прежде всего мужская работа. Я на рынке не смог бы торговать. Мужчина должен держать в руках оружие», — так определил свое предназначение Алексей. Если у него будет сын, нет сомнений, что он будет военным.

Служба, по определению Пугачева, это труд. Но бывают и радости, хотя они очень специфические и зависят от ситуации. Самые лучшие и верные друзья были найдены в армии. Это огромная радость. Кроме этого, для военного пределом мечтаний может быть горячий душ и чистая постель (если ты долго в походе). Или в жару, в ходе выполнения поставленной задачи, бутылка холодной воды может осчастливить. В какой-то ситуации пределом мечтаний может быть определенное количество часов, которые можно посвятить сну. В общем, все относительно, как и в цивильной жизни.

«Если бы я хотел денег, я бы уволился года четыре назад», — говорит капитан Пугачев, и от его слов становится спокойно. За страну, за свою и его семью, за себя. Потому что, как ни банально это звучит, но есть такая профессия — Родину защищать. И чем больше будет в наших войсках таких ребят, тем увереннее и защищеннее мы себя будем чувствовать.

О том, что это уголовное дело будет наконец раскрыто, наше издание рассказало читателям еще более года тому назад. Поэтому начнем с цитаты: «11 лет тому назад Александрию взбудоражил случай, произошедший в одной из городских квартир, — рядом с плачущим ребенком был обнаружен труп его матери, молодой женщины, скончавшейся вследствие множественных ножевых ранений в области грудной клетки и шеи. Внимание соседей привлек несмолкающий плач ребенка, рядом с которым лежала бутылочка с еще теплым молоком. Одновременно пропал без вести и муж погибшей — фельдшер «скорой помощи», подрабатывавший валютчиком на центральном рынке. Это преступление правоохранители не могли раскрыть в течение долгих лет. Между тем народная молва приписывала двойное убийство человеку, который якобы взял взаймы у молодых супругов весьма крупную по тем временам сумму денег. Поговаривали, что в случае невыплаты долга, согласно якобы имевшейся расписке, от заемщика кредитору переходит полдома в частном секторе. Соседи рассказывали, что видели, как двое молодых людей в тот злополучный день встретили свою жертву у подъезда, несколько минут о чем-то разговаривали, а затем все вместе сели в автомобиль и удалились в неизвестном направлении…» («УЦ», «Не ушли от возмездия», 31 мая 2007 года).

Дорога к торжеству правосудия была долгой и не закончилась по сей день. Подозреваемые в преступлении оказались в конце концов на скамье подсудимых, в июле Апелляционный суд Кировоградской области на выездном слушании в Александрии вынес суровый приговор, но в законную силу он не вступил — последовала кассационная жалоба, а значит, еще предстоит рассмотрение дела в Верховном суде Украины.

Двенадцать же лет тому назад казалось, что улик, которые помогли бы раскрыть дело, нет вообще. Никаких следов взлома на двери квартиры, в которой совершено убийство, обнаружено не было. Это означало, что преступники беспрепятственно проникли в дом — либо хозяйка неплохо знала своих палачей и, не почувствовав никакой угрозы, пустила их в квартиру сама, либо преступники воспользовались ключами хозяина квартиры. Подозреваемые ходили по улицам города, но прямыми доказательствами их вины, несмотря на городскую молву, правоохранительные органы не располагали. Только время, в течение которого следственная группа проделала поистине титаническую работу, прояснило, как на самом деле могли развиваться события. А в итоге на скамье подсудимых оказались три жителя Александрии, которым инкриминировалось даже не одно, а три убийства. И мотивом всех трех было якобы спасение некого «бизнеса» (причем, судя по всему, тоже не вполне легального), которым занимались подозреваемые.

О видимых и невидимых частях головоломки, которые в конце концов начали складываться в единое целое и легли в основу обвинительного заключения, рассказывает редакции представитель Прокуратуры Кировоградской области, прокурор отдела по поддержанию государственного обвинения в судах и государственный обвинитель на завершившемся процессе — Вячеслав Науменко.

Процесс шел в Александрии не только потому, что там были совершены эти резонансные преступления. Свидетели и потерпевшие (родственники убитых) живут в этом городе. В основном это пожилые люди, было бы неправильно заставлять их ездить на судебные заседания в Кировоград — такое решение принял суд. Перед судом предстали трое — М., Ф. и П. (редакция ограничивается инициалами, поскольку приговор еще не вступил в законную силу). М. был ранее судим за изнасилование. П. — за разбой. Познакомились они друг с другом в месте отбывания наказания. Были свои «недоразумения» с законом, уточняет В.Науменко, и у Ф., но фактически он не является ранее судимым, так как в свое время возбужденное против него дело было закрыто по амнистии.

М. и Ф. занимались в своем роде предпринимательской деятельностью, которая укладывалась в формулу «купи-продай» и позволяла уклоняться от уплаты налогов, то есть официально М. и Ф. нигде не работали: закупали овощи и фрукты и вывозили на легковой автомашине, принадлежащей родителям Ф., на продажу в Россию. Однако в один прекрасный день, рассказывает прокурор, «бизнесмены», по их показаниям, якобы попали на территории России в ДТП и оказались перед необходимостью возмещать ущерб водителю второй, пострадавшей по их вине машины, и ремонтировать свой собственный автомобиль. То есть, по их словам, попали в сложное финансовое положение и были вынуждены искать, у кого бы взять взаймы. Полторы тысячи долларов согласился им дать Александр Чаплюк — но под залог дома, принадлежавшего матери М.

Сама семья Чаплюка, по словам В.Науменко, жила на съемной квартире и остро нуждалась в деньгах для приобретения собственного жилья. Иначе говоря, заимодателя устроил бы любой вариант: как возвращение денег с процентами, так и получение прав собственности на дом, ставший предметом залога. Но М. и Ф., хотя и выплачивали в течение какого-то времени оговоренные проценты, возвращать всю сумму долга не спешили, да, видимо, и не имели возможности. Не исключено, что пытались договориться о дальнейшей рассрочке долга, но человек, которому самому были нужны средства на квартиру, не шел на уступки.

Тогда, можно предположить, у «бизнесменов»-подельщиков и родилась идея, как решить дело иначе. М. и Ф. приехали к Чаплюку и предложили ему в оплату долга золотые изделия, которые находились якобы дома у М. Ничего не подозревающий Александр согласился поехать посмотреть золото. И… стал жертвой нападения. Двенадцать лет спустя невозможно сказать, каким именно мерам физического воздействия подвергся кредитор, остается предположить, что он не выдержал пыток и рассказал своим должникам все: где прячет дома деньги, которые откладывает на покупку жилья, и где находится выданная ему залоговая доверенность на дом.

Далее, по данным следствия, события развивались так. М. и Ф. тут же выехали на квартиру Чаплюка, оставив последнего связанным в бане на подворье М., а убив жену своего кредитора, завладели деньгами и доверенностью. Затем настала очередь самого Александра Чаплюка. Его вывезли в безлюдное место в Светловодском районе — на той самой машине, которую отремонтировали за его же деньги, убили с помощью молотка, а закапывая тело в овраге, нанесли еще два «контрольных» удара лезвием лопаты по горлу…

Как же получилось, что лица, которые должны были первыми попасть под подозрение, сумели ввести следствие в заблуждение? Ответ прост, говорит В. Науменко, они обеспечили себе фальшивое алиби. М. и Ф. после преступления приехали к бывшему сослуживцу М. по армии. Погостили день или два, а уезжая, попросили, если понадобится, сказать, что приехали к нему днем раньше. Таким образом на первое место вышла версия номер два: жена Чаплюка могла быть убита собственным мужем, который скрылся. Опекунами осиротевшего ребенка стали его дедушка и бабушка. Александр Чаплюк был объявлен в розыск…

Тем временем у «бизнесменов» возникли через год новые «финансовые затруднения». На сей раз М. решил использовать свою знакомую Валентину Перехрест. Женщина перенесла жизненную трагедию — осталась без мужа, с малолетними детьми на руках. М. был женат, его семья жила в соседней области, но Валентина, возможно, не очень задумывалась об этом, принимая сложившие обстоятельства как есть. И когда М. предложил ей продать ее квартиру (обещая в будущем купить более просторное жилье), Валентина согласилась. М. продал квартиру, взял деньги, а «подругу» отправил в село — в дом ее умершего мужа.

И вновь все повторилось. Ни возвращать деньги, ни покупать новое жилье для Валентины должник не собирался. Тогда как жизнь женщины, которая оказалась в старом доме, в селе, где было невозможно найти работу, покатилась по наклонной плоскости. Финалом стало лишение ее родительских прав. Ее дети были отправлены в детдом. И тогда Валентина приехала к М. и выдвинула ультиматум: пока он не купит ей квартиру, она будет жить у него.

И вновь сработал тот же стереотип: убить, чтобы избавиться от всех проблем разом. Но на этот раз М. попросил помощи у П. По словам Вячеслава Науменко, П. совершенно спокойно говорил на суде, что отказать другу в таком деле он не мог. «Друзья» напоили Валентину почти до бесчувствия в гараже, а убив (жуткие подробности убийства опускаем), закопали на огороде, а ее одежду сожгли. Нашелся свидетель, который видел, как подельники сжигали одежду, — также, кстати сказать, один из кредиторов М. Он подозревал, что совершено убийство, и пытался использовать это для давления на М., чтобы получить свои деньги. Но ему пригрозили: молчи, чтобы с тобой не случилось то же…

К тому моменту, когда следствие сдвинулось с мертвой точки, П. уже находился в местах лишения свободы, совершив еще одно убийство и получив за него 12 лет. О том, какую кропотливую и при этом трудоемкую работу проделала следственная группа, чтобы представить суду необходимые доказательства, рассказала пресс-секретарь прокурора области Наталья Алексеенко. Была задействована специализированная техника и привлечены военнослужащие срочной службы. Вручную пришлось просеять кубометры и кубометры грунта в местах, где свыше десяти лет были укрыты трупы. В результате этой работы выявлены останки скелетов, которые в дальнейшем были идентифицированы методами ДНК-анализа как принадлежащие убитым.

Суд, в котором председательствовал судья Василий Борщ, признал Ф., М. и П. виновными и приговорил каждого из них к пожизненному лишению свободы — самой строгой мере наказания, ныне действующей в Украине. Во время суда, как рассказывает Вячеслав Науменко, многие александрийцы, присутствующие в зале, плакали, слушая жуткие подробности убийств, некоторые срывались и выкрикивали проклятия по адресу подсудимых…

Вот такая страшная история. Но ужасает она не только тем, что на протяжении десяти лет преступления оставались нераскрытыми, а виновные в них жили в нашем обществе безнаказанными. На протяжении этих же лет молчали или лжесвидетельствовали так называемые законопослушные граждане, покрывая подозреваемых…

В Верховном суде в Киеве представлять государственное обвинение будет уже Генеральная прокуратура Украины. Как сообщил редакции заместитель областного прокурора Николай Сидоренко, нет ни малейших оснований предполагать, что позиция Генеральной прокуратуры будет иной, нежели у областной прокуратуры, которая, представляя государственное обвинение, просила у суда самого сурового наказания для подсудимых.

Ленинский районный суд Кировограда вынес приговор 19-летней жительнице областного центра, организовавшей частное мини- предприятие по предоставлению сексуальных услуг, в которое были вовлечены девушки-студентки.

У Анжелы (имя несколько изменено) выдалось непростое детство. Ее родители были лишены родительских прав, девочка воспитывалась сначала в детском доме, а затем опекунами, отношения с которыми тоже были неидеальными. Анжела неоднократно убегала из дома, находилась на учете в милиции, привлекалась к уголовной ответственности, получила условный срок. Училась в вузе, но потом бросила университет, так как больше не было денег на обучение.

По словам оперативников отдела по борьбе с торговлей людьми, девушка начала подрабатывать проституцией еще учась в вузе. Когда Анжеле исполнилось 18 лет, она разругалась с опекунами и ушла от них. Сначала Анжела была рядовой девушкой по вызову, «трудилась» под началом сутенеров. Потом оценила расклады, увидела, что гораздо прибыльнее будет организовать свой личный бизнес секс-услуг.

Для начала Анжела рекрутировала сотрудников для своего «агентства» — молодых девушек, как правило, без какого-либо жизненного опыта. Знакомилась с кандидатками в кафе, ресторанах, в саунах, в парках. В общей сложности, сутенер завербовала четырех девушек в возрасте 17-19 лет: двух из областного центра, одну из Новоукраинского, еще одну из Бобринецкого районов. Все они — студентки одного из высших учебных заведений Кировограда.

Для свого предприятия Анжела арендовала квартиры в разных районах города: на Кущевке, на Ковалевке, возле ж/д вокзала, на Балашовке, в районе 13-й школы. Причем примерно раз в месяц девушки меняли адрес конспиративной квартиры — чтобы не «спалиться».

Имея кое-какой опыт работы, Анжела наладила эффективную «дилерскую» сеть. Знакомым работникам саун, многим таксистам сутенер раздала свои визитки, договорившись, чтобы те помогали находить клиентов. За каждого клиента агентам-осведомителям полагались комиссионные. Дальше все просто. Нанятые для занятия проституцией девушки-студентки дежурили свою смену (ночь или полные сутки) на арендованной квартире. Когда на горизонте появлялся клиент (вызовы поступали только на мобильные телефоны сутенера), Анжела обговаривала с ним все условия предоставления услуг сексуального характера. Клиент сам определял место встречи — либо сауна, либо гостиничный номер, либо его «домашняя» квартира. Были случаи, когда на утро из квартир пропадали ценные вещи, деньги, мобильные телефоны, хотя оперативники рассказывали, именно эти девушки по вызову своих клиентов не «клофилинили». Просто не брезговали поживиться «по мелочи» у перепивших заказчиков.

В среднем за ночь дежурства на одну девушку приходилось от двух до пяти вызовов. По действующей на сегодня в Кировограде таксе час интимных услуг клиенту обходится приблизительно 150-170 гривен. По «трудовому договору» между Анжелой и девушками, выручка делилась 50 на 50 — половину заработанной за вызов суммы сутенер забирала себе, половину отдавала своим сотрудникам. Со временем такое распределение доходов вызывало у «подчиненных» Анжелы все большее и большее негодование. Как рассказывали в ходе следствия девушки-студентки, они думали, что будут получать от «шефа» больше денег, и были не согласны с тем, что приходилось отдавать половину своего кровного заработка «непонятно за что».

За любые проступки Анжела своих подопечных наказывала гривней. Придумывала какие-то долги, говорила, что у предприятия возникли некие финансовые трудности. Кроме этого, что особенно возмутило сотрудников отдела по борьбе с торговлей людьми, поборы с девушек сутенер мотивировала необходимостью платить милицейской «крыше». Причем Анжела при этом оперировала фамилиями реальных работников правоохранительных органов, с которыми у девушек вскоре представилась возможность познакомиться лично, на допросах. По словам одного из оперативников, такой наглости со стороны сутенера он в своей практике еще не встречал…

Все четверо работавших в подчинении Анжелы студенток были привлечены к административной ответственности. На суде они выступали как свидетели. Сутенер Анжела была признана Ленинским райсудом виновной в совершении преступлений, предусмотренных частью третьей статьи 302 Уголовного кодекса Украины — создание или содержание мест разврата и сводничество с привлечением несовершеннолетних, и приговорена к четырем годам лишения свободы…