Воистину уникальное судебное слушание проходит в Кировском районном суде Кировограда. За рядовым, казалось бы, делом о восстановлении на работе после незаконного увольнения скрываются настолько невероятные коллизии и хитросплетения, что впору ожидать самого неожиданного развития событий — вплоть до… физического устранения истца.
За рассматриваемым делом явно читается приговор тем грязным методам, которые, к сожалению, практиковала украинская милиция во времена кучмизма. Но хватит ли суду мужества вынести такой приговор? Дело в том, что решение в пользу Романа Швеца, добивающегося восстановления, может в определенной степени стать и приговором самой судебной системе низового уровня, как послушного орудия органов МВД в те недоброй памяти времена.
Свидетельские показания, которые прозвучали в зале суда Кировского района 29 ноября, воскрешают события 2001 года. Настоящим бичом Кировоградщины в тот период стали нападения на фермы сельских районов.
Мобильные группы злоумышленников связывали сторожей и прямо на месте забивали скот, а туши вывозили для последующей продажи скупщикам мяса. Всем подразделениям милиции Кировоградской области была поставлена задача по пресечению описанной преступной деятельности. Роману Швецу, который работал в тот период оперуполномоченным уголовного розыска в отделе милиции Кировоградского района, также приходилось участвовать в этих оперативно-разыскных мероприятиях. Роман вспоминает, как весной 2001 года, ему — дежурному по райотделу — пришлось выехать на место происшествия, откуда поступил сигнал еще об одном незаконном забое скота. И здесь, говорит он, ему «повезло», что называется, в прямом и переносном смысле слова. Завидев милицию, злоумышленники попытались скрыться. Однако Швец сумел нагнать уходящую «Волгу», когда она застряла в грязи, и задержать подозреваемого. Эх, знал бы тогда Роман, за кем погнался…
Эта операция стала поворотным пунктом биографии Романа Швеца: «странное совпадение» произошло в тот момент — милиция изо всех сил ловила злоумышленников, промышляющих убоем скота, а задержанный оказался… племянником высокопоставленного милицейского руководителя области, который, без сомнения, сам ставил своим подчиненным задачи по обезвреживанию преступных групп. Дело, рассказывает Швец, «естественно», замяли, но он сам, столь удачливый сыскарь, тут же стал для милицейского начальства кем-то вроде белой вороны, которая слишком много знает и, не дай Бог, раскаркает. А случай «не дать раскаркать» подвернулся довольно скоро, буквально через несколько недель.
Той же весной пришлось ему заниматься в качестве дознавателя еще одним делом, достаточно рядовым, не относящимся к категории тяжких. А некоторое время спустя в милицию поступила жалоба о том, что Роман Швец, добиваясь признательных показаний, использовал по отношению к подозреваемому… пытки. Факт подтверждался медицинским заключением.
Редакция «УЦ» связалась с руководителем областного бюро судмедэкспертизы. Как выяснилось, Владимир Иванович Шилан, его руководитель, помнит ту старую историю: тогда судмедэкспертиза опровергла диагноз медицинского заключения! На самом деле, по его словам, «последствия пыток» были не чем иным, как… следствием злоупотребления алкоголем. Тем самым ставилось под сомнение и все остальное, что содержалось в медицинском заключении (составленном, по утверждению Р.Швеца, через месяц с лишним после перенесенных подозреваемым «пыток»), — следы побоев, синяки и так далее. Но результаты судмедэкспертизы появились уже позже, а в тот момент поступившее заявление, подкрепленное медицинским документом, стало основанием для возбуждения против Романа Швеца уголовного дела.
Недолгое следствие завершилось обвинительным заключением, и дело было направлено — читатель, видимо, уже догадался! — в тот самый Кировский районный суд, который ныне рассматривает дело о восстановлении Романа Швеца на работе в органах внутренних дел Украины…
— Я пришел в суд, как говорится, своими ногами, — рассказывает Швец, — в белой рубашке и галстуке, уверенный в своем оправдании, но… Судья объявил приговор: пять лет лишения свободы в местах усиленного режима и взятие под стражу в зале суда. Это произошло 1 октября 2001 года. А уже 18 декабря 2001 года областной суд отменил приговор суда первой инстанции и вернул дело на новое расследование…
Надо сказать сразу: уголовное дело не закрыто и по сей день, хотя прокуратура вела «новое расследование» с завидным упорством. Роман Швец еще трижды (!) представал перед судом первой инстанции и трижды (!) перед апелляционным судом, который раз за разом находил, что доказательств в его деле недостаточно, а последнее аналогичное постановление вынес уже Верховный суд Украины! Но, тем не менее, подследственный шесть месяцев, с 1 октября 2001 года по 8 мая 2002 года, провел в СИЗО; постановление о его освобождении из СИЗО — в связи с истечением сроков следствия — вынес апелляционный суд. Незакрытое (хотя и недоказанное!) уголовное дело может стать формальным козырем ответчика по иску о восстановлении на работе, но, судя по всему, и единственным: поскольку 29 ноября Роман Швец предъявил суду более чем весомые доказательства, свидетельствующие о незаконности самой процедуры его увольнения.
Но об этом чуть позже. А сейчас пора сказать о коллизиях, которые уже возникли вокруг этого гражданского иска.
Фрагмент заявления Романа Швеца, адресованного в судебные инстанции и Генеральному прокурору Украины:
«…24.10.2005 года, около 9 часов утра, я вышел из помещения Кировского местного суда г.Кировограда и, пройдя около 20 метров вместе со своими защитниками… был сбит с ног, в прямом смысле этого слова, работниками милиции, которых было около десятка. После этого работники милиции сообщили окружающим, что я — разыскиваемый преступник, и надели на меня наручники. Далее меня доставили в Кировоградский райотдел УМВС, где следователь прокуратуры… выписал протокол задержания на основании ст.115 УПК Украины. … За решеткой я пробыл около двух суток. Далее, не составив никаких надлежащих документов и не объяснив причины задержания, меня отпустили домой с условием, что я не появлюсь на следующем судебном заседании, которое должно состояться 29 ноября 2005 года».
В том же заявлении, кстати сказать, содержится просьба о незамедлительной организации его охраны, ни одним судом до сих пор не выполненная, а мать Романа Швеца утверждает, что ее сыну пообещали «в следующий раз» стрелять в позвоночник.
Но 29 ноября (возможно, благодаря присутствию журналистов «УЦ» ) «следующего раза» не произошло. Заседание суда, хотя и с некоторой заминкой, состоялось. Роман Швец представил доказательства, что был уволен из органов задним числом — после вынесения ему приговора. Под рапортом об увольнении «по собственному желанию», который его заставили написать в октябре, когда он находился в СИЗО, стоит дата 12 сентября 2001 года (дата согласования кадровым органом УМВД — 13 сентября 2001 года), но на самом деле он оставался действующим офицером милиции вплоть до октября и принимал участие в различных оперативно-разыскных мероприятиях. Этот факт подтвердили суду свидетели, допрошенные 29 ноября. Слушание дела о восстановлении на работе в органах, которое фактически тянется еще с 2002 года, будет продолжено. Но возникает, по меньшей мере, один крайне нелицеприятный вопрос.
Чью «честь» продолжает сегодня защищать милиция и, возможно, в очередной раз попытается «защитить» правосудие? Тех людей, которых смыла из органов волна оранжевой революции? Или никакие революции ничего в самой милиции совершенно не меняют — даже притом, что руководит МВД уже «оранжевый» министр, а областное управление возглавляет новый руководитель?