Помните фрагменты ключевого момента в новейшей истории страны — заседания Верховного суда Украины на стыке ноября-декабря 2004 года, после которого на грешную украинскую землю сошла благодать человеческого волеизъявления? Нечто подобное происходило последние полтора месяца в Кировограде. Суды областного центра около десяти раз решали вопрос пятилетки: быть или не быть выборам в органы местного самоуправления? Точно так же в 2002 году судебные инстанции сыграли немаловажную роль в определении главного лица городской власти на последующие четыре года. Тогда суд сперва подтвердил снятие с регистрации кандидата на пост мэра Валерия Кальченко, а затем усадил в мэрское кресло Николая Чигрина. Но на этот раз вроде обошлось…
Едва ли не во всех судебных заседаниях, напрямую рассматривавших иски по выборам сезона 2006 года, интересы избирателей Кировограда отстаивал юрист областного штаба БЮТ, он же — доверенное лицо кандидата на пост городского головы В.Кальченко Павел Топчий. Без преувеличения — во многом благодаря его стараниям удалось вовремя запретить Аминат Кожанковой (по «щучьему велению» Партии регионов) окунать Кировскую ТИК в омут полного пересчета бюллетеней и отстоять эпохальный протокол «коридорного» заседания городского теркома от 13-го апреля… Город должен знать своих героев. «Адвокатов оранжевой революции» Николая Катеринчука и Юрия Ключковского знает в лицо вся страна — думается, теперь пришло время познакомить жителей областного центра с главным участником кировоградских выборных судебных баталий — Павлом Топчием.
Традиционная рубрика «Из досье “УЦ”» на этот раз уложится в несколько предложений. Родился в Кировограде в 1981 году, высшее образование получил в Одесской национальной юридической академии (к слову, ректор этого вуза — скандально знаменитый глава ЦИК образца первого и второго туров президентских выборов 2004 года Серей Кивалов, хотя, очевидно, не все выпускники юракадемии пошли по стопам Сереги «Пiдрахуя»). С 2003 года и по настоящее время работает здесь же, в Кировограде, в должности юрисконсульта частного предприятия «Юридическое бюро». Хобби — баскетбол. С 2005 года — президент Баскетбольной ассоциации Кировоградской области. Впрочем, настоящий разговор пойдет не о спорте, а о делах судебных…
— Павел, расскажи, пожалуйстта, как так вышло, что вести юридическое сопровождение выборных дел поручили именно тебе? В судах решались весьма сложные вопросы, вплоть до признания результатов всех выборов недействительными, и все эти проблемы легли на плечи молодого юриста…
— В октябре прошлого года я пришел на работу в общественную приемную областной организации БЮТ. Разбирался с обращениями граждан, а когда начался избирательный процесс, плавно включился в работу, связанную с выборами. Честно говоря, не знаю, чем именно руководствовался Валерий Михайлович Кальченко, принимая решение по поводу назначения меня юристом штаба. Я был поставлен перед фактом: «Паша, я уже выдал распоряжение, ты — юрист штаба». — «А…» — «Никаких “а”, это не обсуждается»… В принципе, страха или неуверенности тогда не было. Все-таки уже три года я практикующий юрист, опыт работы есть.
Очень тяжело доказывать людям, какой ты специалист, если они судят об этом только по твоему возрасту. В обществе сложилось мнение, что классный юрист — лет сорока, всегда ходит в очках и в костюме с галстуком. А когда люди видят молодого человека, у них — буквально из ничего — появляется неуверенность в его знаниях. Стереотип мешает адекватно воспринимать специалистов. Хотя я знаю, что в Кировограде есть много хороших молодых юристов.
— Насколько сложными были для тебя судебные процессы по делам, связанным с выборами?
— С юридической стороны ничего сложного там не было. Непростыми они были, в первую очередь с эмоциональной точки зрения. От этих процессов зависело очень многое, по последнему делу под вопрос были поставлены результаты всего голосования в горсовет и на пост мэра, поэтому сложно было психологически, давил большой груз ответственности.
Определенные опасения вызывало то, что «Закон о выборах…» в его новой редакции и юристы, и судьи применяли первый раз. Когда закон действует длительное время, вырабатывается определенная судебная практика, есть рекомендации вышестоящих судов, как поступать в том или ином случае. На сей раз могли возникнуть некоторые шероховатости. В чем еще специфика дел по выборам — в этих случаях решения суда апелляционной инстанции являлись окончательными. И, учитывая специфику судебной власти в городе, этот нюанс тоже вызывал волнения и опасения. Но страхи по этому поводу не оправдались. Нужно обязательно отметить, что по всем делам, касавшимся избирательного процесса в Кировограде, в которых я участвовал, суды первой инстанции принимали законные решения, а апелляционный суд практически все решения судов первой инстанции оставил в силе.
— Сама технология судебного обжалования выборов кажется далекой от совершенства. То, что любой участник избирательного процесса может подать бесчисленное количество исков по поводу и без повода, затянув тем самым подведение итогов чуть ли не на год, написать от имени своих наблюдателей миллионы жалоб и требовать отменить результаты голосования — все это недостатки «сырого» законодательства или специфика его применения кировоградскими политиками?
— Причина кроется не только в законодательстве. Первоисточник проблем следует искать еще раньше, в процедуре формирования территориальных избирательных комиссий. Сейчас они формируются из представителей политических партий, а хотелось бы, чтобы комиссии составлялись из юристов. По большому счету, в ТИК приходят люди, которые не всегда готовы к исполнению возложенных на них функций. Этот «Закон о выборах…» применялся впервые, многим юристам тяжело было с ним разобраться, не говоря уже о людях, не обладающих специальными знаниями, не знакомых даже с общими понятиями юриспруденции.
Да, в принципе, субъекты избирательного процесса, подавая свои заявления, могут отсрочить подведение итогов голосования. Но при условии, что в комиссии работают исключительно профессионалы-юристы, все заявления и жалобы сначала проверялись бы на соответствие их содержания и формы нормам закона — это сразу помогло бы отсечь, оставить без рассмотрения огромное число не подкрепленных доказательствами жалоб.
Во-вторых, если бы в комиссиях работало достаточное число юристов, избиркомы принимали бы верные по духу и букве закона решения, которые бы не обжаловались в суде.
Если и вносить изменения в избирательное законодательство, то нужно идти не по пути ограничения количества жалоб, или силового уменьшения числа субъектов избирательно процесса, или введения какого-то другого вида количественных ограничений, а по пути привлечения в территориальные избирательные комиссии квалифицированных специалистов, которые были бы освобождены от обязанностей по основному месту трудоустройства и получали бы за работу на выборах достойную зарплату.
С чем еще связано такое большое количество жалоб — мы первый раз в жизни проводим нормальные демократические местные выборы. Думаю, такого наплыва жалоб на следующих выборах уже не будет. Когда людям долго что-то не давали делать, а потом вдруг разрешили, начался настоящий «разгул демократии»… Есть хорошая польская поговорка — «цо занадто, то не здраво». Я не говорю, что людям нельзя пользоваться своими правами, но ими нужно пользоваться рационально. Если твое право как субъекта избирательного процесса в чем-то нарушено, ты можешь обратиться в терком, в суд, чтобы его (право) защитить. Но когда, как у нас случается, надуманные обстоятельства подаются голословно и без доказательств…
— Ну хорошо, представим такую ситуацию: 45 субъектов избирательного процесса — и если каждый подаст хотя бы по одному иску, мы получим 45 судебных слушаний…
— У судов есть возможность объединять иски различных лиц, если их требования идентичны, — что и сделал Ленинский райсуд, когда объединил воедино иски кандидата в мэры города и депутаты горсовета Александра Варванского с иском уполномоченного лица Партии регионов Светланы Ковалевой. Я не думаю, что нужно вводить какие-то ограничительные меры. Если окажется, что нарушены интересы каждого или даже всех 45 субъектов, то люди должны идти за защитой своих прав в суд. Это вполне цивилизованно — все конфликты решать в суде.
— Павел, из всех этих процессов какой эпизод больше всего запомнился? На каком слушании тебя сильнее всего «трясло» изнутри?
— Самый напряженный момент — когда я подавал иски в Кировский районный суд по поводу отмены решения Кировской ТИК о пересчете бюллетеней по всем участкам района. Этот процесс стал краеугольным камнем в ходе всех судебных дел по кировоградским выборам. Если бы то решение районного теркома продолжало действовать и ТИК взялась бы проводить пересчет голосов, я не думаю, что результаты выборов были бы установлены до сегодняшнего дня, не уверен, что они были бы установлены вообще…
— Та самая «всенощная» в Кировской ТИК (с 12-го на 13-е апреля), когда удалось сломить сопротивление Аминат Кожанковой, с точки зрения юриста и человека, какие впечатления она у тебя оставила?
— То, что тогда происходило в Кировском избиркоме, тяжело описать, там нужно было присутствовать… Передать словами атмосферу, царившую в теркоме, сложно. Честно говоря, изначально присутствовало какое-то ощущение беспомощности. На тот момент у нас на руках уже были решения судов, вступившие в законную силу, запрещавшие теркому проводить полный пересчет голосов, но — нонсенс! — они не исполнялись… Уже потом, когда пошли более здоровые процессы, когда Кожанкова самоустранилась от исполнения функций главы теркома и члены комиссии выбрали председательствующего на заседании ТИК, основным моментом для меня (так же, как и для многих других присутствовавших тогда в помещении ТИК) стал приезд сотрудников МЧС. Это было яркое, запоминающееся событие — как бойцы МЧС поздно ночью распиливали сейф «болгаркой». Я думаю, что этот инцидент стал переломным моментом всех перипетий кировоградских выборов. Можно проводить разные аналогии, например, со сказочным персонажем Кощеем Бессмертным. Как будто были одна за другой взломаны все препоны, преграждавшие доступ к иголке, а сама иголка извлечена на свет и сломана. После этого момента работать стало гораздо легче и кировской, и городской комиссиям… После вскрытия сейфа все пошло нормально. Этот эпизод запомнился ярче всего — сноп искр из-под «болгарки», а затем ощущение какого-то праздника…
Вообще же для меня выборы разделились на четыре фрагмента. Первый — день голосования; второй — оглашение постановления об избрании Кальченко мэром Кировограда; третий — ночь с 12-го на 13-е апреля в Кировской ТИК; и последний — сессия горсовета нового созыва, которая как бы поставила точку во всех этих процессах.
— Даже со стороны было очевидно, насколько безосновательно звучали отдельные исковые требования лиц, пытавшихся обжаловать результаты голосования. Как ты считаешь, на что при этом рассчитывали истцы? На то, что суд слепо примет их сторону, особо не углубляясь в суть дела?
— Думаю, скорее всего, первая (и основная) причина, по которой иски подавались в несколько корявом виде, — направленность их на затягивание времени. Вторая причина — отсутствие основательного подхода к написанию самих документов. Не хочу судить о профессиональных качествах юристов, готовивших эти иски, но сложилось такое впечатление, что составляли их иногда за полчаса, иногда за час до подачи в суд. Кроме того, по делам, касающимся выборов, законодательством установлены короткие сроки обжалования, может быть, поэтому мы и стали свидетелями ненадлежащей подготовки документов.
— Провокационный вопрос — если бы ты находился по другую сторону баррикад, на какие моменты ты обратил бы внимание суда, подавая иск о признании местных выборов недействительными?
— Прежде всего, я не думаю, что обратился бы с требованием признать выборы недействительными именно в суд. Законом четко установлена процедура, куда должно быть обращено такое требование, — в территориальную избирательную комиссию. Но в любом случае я просто не вижу оснований для признания выборов 26 марта этого года недействительными. Законных мотивов нет. Даже не могу придумать какую-то причину.
— Результаты выборов в суде защищал юрист штаба БЮТ в единственном числе. Неужели только бютовцам это больше всех было нужно? Остальные дружественные политические силы каким-то образом принимали участие в судебных процессах? Может быть, их роль в общем деле просто осталась не замеченной для взора широкой общественности?
— До оглашения результатов выборов в Кировоградский городской совет наш штаб сотрудничал с юридической службой «Нашей Украины» — мы вместе иногда обсуждали определенные проблемы, консультировали друг друга.
Я не знаю, почему другие политические силы не обжаловали, скажем, те же намерения теркома под руководством Кожанковой пересчитывать бюллетени по всем участкам Кировского района. Согласовывать действия — это удел руководителей местных ячеек партий и блоков, а не юристов. Возможно, «Наша Украина» и социалисты просто не хотели дублировать нашу работу. Тогда действительно не было необходимости подавать в суд совершенно одинаковые иски.
— Не скучаешь по обыкновенным, гражданским трудовым будням?
— Получается, что где-то с середины ноября я вообще не уделяю времени основной работе… В принципе, хочется вернуться к другим, обычным, если так их можно назвать, делам. Но выборы не каждый год проходят, и для меня было очень важно получить опыт такого вида процессов. Этот багаж знаний в будущем, думаю, еще пригодится. В любом случае — работать на выборах-2006 было очень интересно.