Напомним читателю, в проекте «Без купюр» мы не ставим себе задачу добавить газете излишней желтизны. Просто пытаемся, по возможности, раскрыть некоторые секреты достаточно известных людей, поговорить с ними о том, что чаще всего остается «за кадром»: о личном, о скрытом от посторонних глаз, о достоинствах и недостатках, о радостях и потерях.
Наша сегодняшняя героиня – Ирина Науменко, без преувеличения, звезда кировоградского областного телевидения. Татьяна Веденеева, Катя Осадчая и Оксана Пушкина в одном лице для многочисленных зрителей нашей Кировоградщины.
Такое впечатление, что Ирина знает рецепт эликсира молодости, всегда яркая, порывистая, немного резкая в суждениях, при этом – искренняя и какая-то цельная. Но давайте вместе посмотрим, что скрывается за ее экранным образом, заглянем за ширму телевизионного глянца.
– Ира, ты стала народной любимицей после «Наших вітань». Каково оно – быть звездой? И как скоро тебе надоел этот проект?
– Я не знаю, каково быть звездой. Потому что звезды ездят на «Мерседесах» и живут в трехэтажных особняках. У меня этого никогда не было. Если бы, допустим, с тем рейтингом, который я имела, работая в «Наших вітаннях» и «День за днем», я б жила где-нибудь в Америке, у меня было бы все: и машина, и особняк, и статус звезды в придачу. Я же ездила в маршрутках, ходила в обыкновенные магазины, сама себя причесывала, сама себя одевала в ущерб скромному семейному бюджету, сама себя придумывала, сама занималась своим имиджем, без пиарщиков, визажистов и т. д., и т. п. Поэтому если меня кто и считал звездой, то только не я сама.
А что касается «Вітань», то я работала в этой программе лет, наверное, пятнадцать. Что бы там ни говорили, как бы над ней ни юморили, программа пользовалась огромным спросом, популярностью. До сих пор (а «НВ» нет уже два года) многие спрашивают: «А почему?», «А что случилось?»…
Поднадоело ли это мне? Во-первых, я была там и автором сценария, и ведущей, долгое время занималась программой вообще одна, пока еще людей не взяли. В последнее время мне просто стало казаться, что появился некий элемент заштампованности, я больше вела передачу, как говорят, по накатанной. Если бы в то время у меня были какие-то соведущие, уверена, этого можно было бы легко избежать…
А к «Вітанням» я и сейчас очень хорошо отношусь. Это же один из немногих существующих в мире проектов, который нес позитив, который людей помогал делать лучше. Не только в плане эпистолярного жанра, хотя мы и этим воспитывали зрителя, который в письмах подражал нашим правильно выстроенным фразам, речевым оборотам. Хотя, понятно, то, что читалось в эфире, было далеко от того, что мы получали. Я очень любила заявки, где были просто имя, фамилия, возраст и профессия, потому что тогда я могла включить фантазию, не придумать, а именно поэтически рассказать, какой человек хороший. Плюс дело было поставлено на конвейер: утром пишешь, днем выдаешь в эфир. И, подчеркну, программа зрителя воспитывала. Мне, бывало, говорили: «Какой же этот товарищ – хороший семьянин, он же жену бьет?! Но после программы, правда, перестал…» Может быть, не на всю жизнь, а на неделю, но перестал же! Потому что человек понял, как его дома любят и ценят, как он дорог и необходим. Хоть текст о хорошем семьянине писала я…
– Твое лицо знают многие: от бабушек в далеком селе до чиновников самого высокого ранга. Служебным положением в решении обычных проблем часто приходилось пользоваться?
– Ну почему же красивое лицо не помнить и не знать?! (Смеется. – Авт.) Мое лицо люди узнавали с самого первого эфира! Я попала в кадр с коротеньким рекламным объявлением «Раиса Колохова позбавляє від пристріту», это было после «День за днем» 30 августа 1991 года, и на следующий день меня знал уже весь Кировоград и показывал пальцем: «Вот она вчера была в телевизоре!»
А бытовые проблемы… На ЖЭК №13 вообще, по-моему, ничего не влияет, правда, я там не показывалась, только по телефону представилась. А в целом известность в решении жизненных вопросов помогала, конечно, и я искренне благодарна людям, которые откликались на мои просьбы. Но, может быть, здесь роль играло даже не лицо, во мне просто видели хорошего человека, которому стоит помочь…
– Ира, ты в детстве мечтала о телевидении? И кем хотели видеть свою единственную дочь твои родители?
– Я родилась в семье педагогов и медиков, хотя все очень артистичные люди, искусство всегда любили, моя бабушка, например, очень красиво пела, не зная музыкальной грамоты, она раскладывала партии по голосам на свадьбах.
Мне же самой в детстве хотелось не в телевизор. С тех пор, как себя помню, хотела быть актрисой. Кстати, помню себя с двух лет. У меня есть детская фотография, где я возле Деда Мороза читаю стихотворение. Так вот я помню, что в тот момент крутила себе палец и как-то сильно его вывихнула, но не переставала улыбаться, пока не закончила. У меня отложился в памяти этот момент: главное – никому не показать, что больно, а оставаться в образе до последней реплики. Мама говорит, что я не могу себя с такого возраста помнить, но я же помню!
Хорошую школу я прошла в «Резонансе», куда ходила начиная с 9-го класса. Но с актерским будущим не сложилось, родители мне сказали, что играть на сцене – это хорошо, но не мешало бы получить еще какую-то «нормальную» профессию. Они приводили железный аргумент, мол, посмотри, сколько на экране детей, племянников, родственников знаменитых актеров! Куда ж ты-то без связей пробьешься?!
А я, помимо сцены, очень любила русскую литературу. И как-то подумала: зачем мне это театральное образование, если могу продолжать играть в «Резонансе» и получить тут же, в пединституте, филологическое образование. Для меня это был предел мечтаний: театр и литература, к тому же ехать никуда не надо.
А еще помню, я все время в школе вела радиолинейки. Поэтому, когда стала диктором, никто из одноклассников не удивился, все, наоборот, думали, что я стану диктором Центрального телевидения. А получилось, что кировоградского…
– А какое твое самое большое разочарование в жизни?
– Я могу говорить о разочаровании в людях, которое меня, к сожалению, довольно часто настигает и больно ранит. Понимаешь, я к этому ну никак не могу привыкнуть! У меня такой склад характера, что изначально всегда о человеке думаю хорошо, что бы мне о нем ни говорили, и это продолжается ровно до тех пор, пока человек мне лично не доказал обратное. Уже потом я вспоминаю все, о чем меня предупреждали… И вот когда я в людях ошибаюсь, сильно разочаровываюсь…
А в жизни… Ну какие разочарования? Я считаю себя счастливым человеком, все мои мечты сбываются! Это ж здорово! Надо теперь еще материализовать трехэтажный особняк с бассейном (смеется. – Авт.).
– А самая большая радость?
– Самое умное, что я сделала в своей жизни, – это родила дочь. Я была к тому времени замужем, но ребенка, признаюсь, не планировала. Помню, что тогда просто не могла поверить, как это: я – и беременна! Этого быть не может! Но, с другой стороны, понимала, что все в порядке вещей: вышла замуж, родила… А сейчас уже, столкнувшись с массой жизненных трагедий, когда люди очень хотят ребенка, но не могут, осознала: Боже, какое счастье, что у меня есть Настя! Важнее, по-моему, в жизни уже ничего не может быть.
– Твоя дочь два года назад вышла замуж. Не мелькала крамольная мысль, что у молодой мамы – взрослая дочь, что ты уже из принцессы перешла в статус королевы-матери?
– Во-первых, никакая мать никогда не будет воспринимать своего ребенка как взрослого. Когда Насте будет 50 лет, а мне, соответственно, 70, она для меня все равно останется «масюней» и «манюней». Во-вторых, никто еще в жизни, видя нас двоих, не назвал Настю моей дочкой, даже Валерий Меладзе сказал: «Ничего себе!» Сестра или подружка. Даже споры были, мне приходилось паспорта демонстрировать. Да, теперь я королева-мать, но молодая!
– Твой зять ненамного младше тебя. Он для тебя кто: друг, муж дочери, член семьи или посторонний человек, с которым ты живешь в одной квартире?
– Своего зятя, Руслана Худоярова, нашего коллегу, журналиста, я знала задолго до его брака с Настей. Но сейчас я его воспринимаю как мужа дочери, своего второго ребенка. Часто зову: «Человеческие детеныши, ужин готов!» Не знаю, но мне сложно к нему относиться, как ко взрослому вообще! Наверное, наслаивается материнское отношение к Насте. Руслан как-то сразу влился в семью, стал «нашим», вроде всегда здесь и жил. Настины бабушка с дедушкой с ним носятся, все его очень любят и ценят, и есть за что: он всегда помогает всем, чем может. Но Руслан к тому же очень хороший друг. В общем, в семье полностью прижился.
– Ира, поделись женскими секретами. Как удается поддерживать такую великолепную форму?
– Да какие секреты?! Я на самом деле вывела шикарную формулу, гениальный афоризм: «Красота – это труд. И только ленивый плохо выглядит». Можно не смотреть сериалы или смотреть, но параллельно делать маникюр и педикюр. Я не могу себе позволить на руках лак одного цвета, а на ногах – другого. Даже если это зима, и никто, кроме меня, его не увидит. Мне так комфортнее. Я сама себе художественную роспись могу сделать и подругам, если попросят.
А фигура… Как шутит моя мама (а она всегда права): «Злые не толстеют». Я и на самом деле много ем мучного, сладкого, все то, что должно, по идее, нормальную фигуру портить. Не поправляюсь я, может, потому что слишком экспрессивная или такой сумасшедший ритм работы: туда побежал, снял, смонтировал и снова по кругу. День расписан по минутам.
Признаюсь, к своему стыду, я в жизни не была в косметическом кабинете. И сама никаких масочек на лицо не делаю и никогда не делала. Правила личной гигиены и стиль, который раньше я придумывала сама, а теперь – мой замечательный стилист Рома Бутовский, вот это и все секреты.
Я аллергик, поэтому не вся косметика подходит моей коже, к сожалению. В связи с этим я очень дорогая женщина. И не потому, что балованная, просто гипоаллергенные линии на натуральных продуктах достаточно дорогие. Но это вынужденная мера. Если бы мне подходил крем за 20-50 гривен, я бы и его покупала… Вообще макияж делаю быстро, за пять минут. Я считаю, что каждая женщина должна, как минимум, стараться выглядеть на все сто, быть аккуратной. Для себя и для окружающих.
Но это все тоже ерунда. Потому что я вывела еще одну гениальную формулу: «Если женщина любима, она всегда молода и красива».
– Как тут не поговорить о мужчинах. От поклонников отбоя нет, но обручального кольца на пальце тоже нет…
– Отбоя никогда не было. И не потому, что я была какой-то звездой, просто всегда пользовалась успехом у мужчин, еще даже будучи в школе и в детском садике. А кольцо – это не признак. Открою секрет: по всем документам я еще женщина замужняя.
Одна я вообще никогда не бываю. Мое сердце не бывает свободным, хотя бы в силу того, что меня окружает много любящих людей. Здесь могу сказать об одном минусе: так сложилось, что я никогда сама не выбирала себе спутника жизни. Если кто-то попадался очень настойчивый, ухаживал терпеливо – тот и становился моим мужем. Моего выбора как такового не было. Потом, конечно, я притиралась, привыкала, любила. Но любовь, ты знаешь, имеет свойство проходить, потому что человек на протяжении жизни меняется. И надо, чтобы люди менялись вместе, чтобы сохранялось духовное родство со второй половинкой. А если человек, поняв, что я его полюбила, хочет на каком-то патриархальном уровне только брать, а не отдавать, все – это первый звоночек, что нам не по пути, позолота моих чувств тускнеет. И жирный крест на мужчине я ставлю, когда понимаю, что он жмот. И дело не в цене подарков, а во внимании. Я ж не корыстный человек. Ведь стараться любить и не стараться что-то сделать для своей любимой, – нонсенс. Если любишь – цени, уважай. Поэтому, если не чувствую отдачи, я расстаюсь с этим человеком. Кстати, всегда ухожу я. Не было такого, чтоб меня бросали.
– Со своими мужьями расставалась легко?
– Нет, очень тяжело. Они жили по принципу «Что имеем не храним, потерявши плачем!». Я уходила, когда в стакан капала последняя капля. Я такой человек, что меня надо уж очень сильно вывести, чтоб начала рубить сплеча. И, когда люди понимали, что мое решение расстаться – это не блеф, они старились сделать все, чтоб меня не потерять.
У меня есть вот такая черта – жалость, я возвращалась, потому что жалела. Прав был Горький в «Старухе Изергиль», когда говорил, что к бывшим не возвращаются, как и к покойникам. Не склеишь разбитого зеркала, не замажешь разбитый горшок. Если оно прошло, разбилось, уничтожилось, перегорело, если в душу тебе плюнули, никакими подарками назад меня уже не вернешь. Ценить счастье надо, когда оно у тебя в руках.
– Насколько я знаю, ты довольно вспыльчивая. Родным и коллегам достается, когда попадутся под руку?
– Ой, я не знаю. Люди же не самоубийцы, чтоб показать свою реакцию на мою агрессию (улыбается. – Авт.). Потому что, если я уже взрываюсь, то надо держаться подальше, могу и прибить! Меня в такие моменты лучше не трогать. Хотя быстро отхожу, я не злопамятная, забываю обиды, может быть, сама десять раз раскаюсь в том, что сгоряча наговорила. Что ты хочешь, созвездие у меня такое – Лев, рожденный в Год Огненной Лошади.
– Вспыльчивость – твой единственный недостаток?
– В моем гороскопе правильно сказано, что все как положительные, так и отрицательные качества гипертрофированы. Если ум – то гениальный, если раздражительность – то сокрушительная. Могу еще назвать в числе своих недостатков лень. Я ленюсь иногда, но очень люблю в себе этот маленький грешок. Полежать в кровати просто обожаю. Сплетничать – не сплетничаю. Могу проболтаться о своих секретах, но умею хранить чужие. Просто я на себе не раз ощущала, как элементарные сплетни портят жизнь. Если даже о ком-то что-то и говорю, то никогда не привираю, обсуждаю только правдивые факты.
– Как говорится, сама себя не похвалишь, никто не похвалит. Теперь настала очередь себя хвалить.
– Излишняя эмоциональность – это и недостаток, и достоинство в то же время. Потому что такие люди, как я, не умеют хранить камень за пазухой. Это не тихое болото, в котором водятся черти. Я так не люблю тихонь, в них, и, правда, черти сидят, не поймешь, что этот человек может выкинуть.
А я – вот такая! Уникальная. Потому что я разносторонне развита, грамотна, умна, красива красотой, которую сама себе сделала, не ожидая милости от природы, я отличная хозяйка, у меня дом сверкает чистотой, я добрая (все-таки) и благородная. Продолжать?..
Анна Кузнецова, «УЦ».
Токо очень не скромная….