От «Титаника» до «Системы-01»

Проект «УЦ» МЭКРМ появился совершенно спонтанно, благодаря стечению обстоятельств, связанных с 55-летним юбилеем вокалиста группы «Контакт» Леонида Омельяненко. Судя по реакции самих героев публикаций, их коллег-музыкантов, а также наших читателей, рассказы об истории рок-музыки в Кировограде многим пришлись по душе. С огромным удовольствием продолжаем экскурс в наше славное музыкальное прошлое. Сегодня мы вспомним хард-рок команду «Система-01», которая «прожила» пусть не очень долгую, но довольно яркую жизнь… В качестве рассказчика выступил вокалист группы Александр Царюк (также известный как бас-гитарист и вокалист одного из первых составов «Контакта»).

Куда уплыл «Титаник»

Рок-группа с таким названием на рубеже 1970-х и 1980-х годов «работала» во Дворце культуры Авиаремонтного завода. В составе команды: Михаил Пахманов, Виктор Стрижевский, Сергей Андрейченко, Игорь Баронин. «Система-01», появившаяся на музыкальной карте Кировограда десятилетие спустя, свое начало берет именно от «Титаника».

Следующей музыкальной группой для Михаила Пахманова стал уже знакомый вам «Контакт» Кировоградской областной филармонии. Играли тогда в группе Александр Игнатьев, Славик Наумов и Александр Царюк…

Любовь к року — наказуема

— Играли мы, естественно, рок, — вспоминает Александр Царюк. — С большим трудом отвоевали у цензурной комиссии право сыграть хоть какое-то попурри из «Биттлз», «Дип Перпл», «Рейнбоу» и так далее (это были наши кумиры в то время). Нам разрешили 25 минут концерта играть такую музыку. А при Леониде Ильиче комиссии частенько выезжали на гастрольный тур музыкальных коллективов и проверяли соответствие концертного репертуара утвержденной программе. И вот однажды комиссия проверяющих из Киева инкогнито приехала в Черкассы посмотреть концерт «Контакта». Мы одно отделение сыграли строго по репертуару, а второе отделение полностью посвятили любимой нами рок-музыке (мы же не знали о приезде комиссии). В самый разгар концерта Сережа Андрейченко выскакивает в зал, падает на колени и начинает играть партию соло-гитары. Выражения лиц проверяющих мы в тот момент не видели. Уже под завершение концерта влетает в гримерку наш импресарио и, не стесняясь в выражениях, говорит: все, ребята, к нам пришел северный зверек с ценным мехом. Примерно такими же словами глава комиссии объяснил, что наша группа снимается с гастролей, а музыканты могут прямо сейчас собирать вещи и ехать домой.

Вернулись мы в Кировоград. Директор филармонии поставил перед выбором: одно из двух — или прекращайте играть рок, или рассчитывайтесь. Все музыканты написали заявление по собственному желанию, после чего Саша Игнатьев, Славик Наумов, я и Костя Пилипюк — практически весь состав «Контакта» — уехали в Грузию, где мы играли все: от свадеб до концертов.

В «изгнании» мы пробыли вплоть до смерти Леонида Ильича Брежнева. Месяца через три после этого события с нами созвонился новый директор кировоградской филармонии и предложил вернуться. Пообещал разрешить играть все, что мы хотим. Видно, немного поменялась политика партии в отношении музыкантов. Мы сделали новую программу, накатали ее и работали вместе на протяжении пяти-шести лет.

В конце 1980-х в Кировоград из Днепропетровска вернулись Сергей Андрейченко (более известный в музыкальных кругах, как Данык) и Виктор Стрижевский. Данык формировал новую рок-группу и предложил мне перейти к ним. Причем в качестве вокалиста и автора музыки. Естественно, перед соблазном сочинять музыку к песням я не устоял, ушел из «Контакта» в группу Андрейченко. Но это нормальные вещи, когда рок-группы «обмениваются» музыкантами…

«Система-01»: Кировоград

— Прежнее название группы «Титаник» возвращать не хотели. Данык придумал другое — «Система-01». Среди рок-музыкантов существовавший тогда политический строй назывался «системой». Рокеры — они, прежде всего, оппозиция любой системе власти, всегда и везде. Вот, как бы противопоставляя себя коммунистическому строю, решили остановить выбор на таком названии. У них своя система, у нас — своя, только ноль-первая.

Играли мы музыку, близкую к хард-року. В то время это было свежее направление. Музыкальные знатоки подсказали обратить внимание на то, как компонуют и исполняют свою музыку Iron Maiden. Мы не копировали мелодии один в один с иностранных композиций, как это сейчас делается. Мы детально «препарировали» альбом за альбомом Iron Maiden, выписывали партии инструментов, расписывали партитуры, слушали, как кто играет. Не просто повторяли за ними, а старались ПОНЯТЬ, как они играют такую музыку, и НАУЧИТЬСЯ играть и петь так же.

Репетировали в подвале клуба АРЗ с десяти утра до шести вечера почти каждый день (директор Дворца культуры по старой памяти пустил к себе музыкантов «Титаника») — Сережа Андрейченко, я, Виктор Стрижевский и Игорь Гриденко.

Написав определенное количество «вещей» для полуторачасового сольного концерта, мы пригласили послушать наш дебют всех музыкантов города, кого только знали. Собрали зрителей — почти полный зал ДК АРЗ — и «жахнули» свой первый концерт. Публика восприняла его по-разному. Кому-то понравилось, кому-то не понравилось, но в целом коллеги были нашим выступлением довольны. Потом мы стали обзванивать все известные филармонии, в конце концов, из Николаева приехал импресарио и предложил «Системе-01», как сейчас говорят, контракт…

Помянем мастера гитары

Основателя, директора и музыканта группы Сергея Андрейченко-Даныка (умершего в расцвете творческих сил), друзья и коллеги по цеху называют одним из лучших «жанровых» гитаристов Кировограда.

— Игра на любом музыкальном инструменте состоит из двух составных частей: мелодичности и ритмичности, — говорит Александр Царюк. — Мелодичность присутствовала в игре многих гитаристов. Совершенным чувством ритма обладали считанные единицы. Данык — в их числе. В рок-музыке ритм — основа, кто не понимал этого — не «звучал». Гитаристы ведущих западных рок-групп отрабатывают ритмичность годами, играя под метроном по двенадцать часов в сутки. Это уже не только дар от природы, это — трудолюбие человека. Данык сутками репетировал под метроном любые пассажи. Его умение обращаться с гитарой — талант плюс кропотливая работа по самосовершенствованию. По скорости игры на гитаре Данык «переигрывал» любого кировоградского музыканта.

В Андрейченко идеально сочетались такие качества, как умение классно играть на гитаре и деловая хватка. Он занимался финансовыми вопросами группы, как-то ухитрялся находить необходимую аппаратуру. У Даныка был фирменный английский гитарный аппарат «Оранж», очень крутой на то время. На весь Союз таких было раз, два и обчелся. Ему родители привезли, откуда — не знаю. Благодаря «Оранжу» электрогитары звучали просто обалденно! Он за свои деньги купил «свет» у Стаса Намина (это произошло, когда мы уже работали в николаевской филармонии). Я ездил с ним в Москву, помогал перевезти оборудование — 80 фонарей, плюс проводка, пульты, силовая установка. Деньги, свыше двух тысяч рублей, Данык вез, завернутыми в газету, в простой сумке-авоське, чтобы никто не догадался. А обратную дорогу Сергей собирался провести в товарном вагоне, рядом с ящиками с оборудованием, чтобы с аппаратурой ничего не случилось. Еле-еле его отговорили (зима была, холодно, а товарные вагоны не отапливаются)…

«Система-01»: Николаев-Минск

— Жили мы в гостинице в центре города, работали как в самом Николаеве на концертах, так и на гастролях. За два года при николаевской филармонии мы выступали со многими популярными эстрадными исполнителями того времени: Александром Серовым, Вячеславом Малежиком, Софией Ротару. Мы играли свою музыку в первом отделении концерта, во втором отделении — работала звезда. Иногда приходилось давать вместе с ними по три-четыре концерта в день пять дней подряд.

Вообще даже без участия звезд выступления хард-рок-групп тогда пользовались большой популярностью. Новое направление в музыке обеспечивало повышенное внимание зрителей. На волне популярности мгновенно взлетели «Ария», «Август», «Черный кофе» Дмитрия Варшавского (меня с ним часто путали: и голос похож, и внешне — такие же черные длинные волнистые волосы и такие же залысины).

— А как в те годы проходила работа по привлечению зрителей на концерты, особенно иногородней команды? Без рекламы по радио, ТВ, без Интернета, как сейчас.

— Афиши в основном расклеивали. В условиях ограниченного количества информации о рок-группах в прессе «имя» командам делала народная молва. Зрители не обделяли вниманием даже незнакомые группы, поскольку, в первую очередь, ходили послушать не столько группу, сколько музыкальный жанр. В нашем случае — хард-рок, хэви-метал. Мы, когда работали при николаевской филармонии, как-то в рамках гастрольного тура приехали в Минск. Наш директор договорился о серии концертов: в первый день — два, дальше ежедневно по три концерта. Мы сначала думали, зачем столько много? Приехала в Минск совершенно незнакомая группа, кто придет нас слушать? Боялись, придется играть при пустых креслах. На первом выступлении собралось где-то ползала зрителей, на следующем концерте — две трети зала. На всех остальных выступлениях «Системы-01» в столице Белоруссии зал был переполнен. Нам даже пришлось звонить в милицию и просить охрану во время концертов, потому что зрители пробовали прорываться на сцену, пытались обниматься, рвали струны на гитарах, некоторые старались украсть что-то у музыкантов себе на память, девчонки «стреляли» в нас бюстгальтерами. На нас бросались за автографами. Это было здорово! Я тогда особенно ярко ощутил, насколько это эмоционально: сочинять свою музыку, потом воспроизводить ее на сцене и наблюдать за реакцией публики.

Наполняемость как раз обеспечило «сарафанное радио». Так было со всеми новыми группами. Зритель приходит послушать новинку: если ему не нравится, как музыканты поют и играют, он может плюнуть, развернуться и уйти. Если понравилось, наоборот, придет еще раз, плюс расскажет о группе друзьями и знакомым. В итоге мы отработали в Минске около полутора десятков концертов. Уставали так сильно, что в конце дня со сцены буквально уползали, полностью измочаленные и измотанные. Заработали тогда вполне нормально. Я получал с одного выступления то ли 24, то ли 27 рублей, точно не помню… (Четыре концерта в день — сто рублей. Уже в то время музыка для тех, кто умел играть и собирал полные залы, была неплохим бизнесом. — Авт.)

Распад и смерть

Ирония судьбы: кировоградская рок-группа «Система-01», название которой придумали как противопоставление коммунистической системе, распалась практически одновременно с Советским Союзом.

— В это время Миша Пахманов учился в Москве, в училище имени Гнесиных. Мы поехали к нему всей группой, пробиваться на Центральное телевидение. Тогда раскручивание музыкального коллектива происходило несколько иначе, чем сейчас. Не нужны были большие деньги на продюсирование и рекламу. Просто тебя показывают два-три раза по центральному телевидению, и ты уже фактически знаменит… Миша через Кобзона договорился, чтобы нас прослушали в Останкино. Прослушали. Говорят: все классно, похоже на Iron Maiden, молодцы, отлично играете, будете в очереди 235-е. Ну как же! Мы же играем так, как никто не играет, и только 235-е? Пахманов долго уговаривал подождать некоторое время, совсем скоро он «пробьет» запись на Останкино в музыкальной передаче. Но настроение у нас уже было упадническим. Мы очень обиделись за отказ. Наверное, сыграл роль фактор звездной болезни, амбиций. Играли-то мы, действительно, круто! По возвращении домой группа «Система-01» распалась. Сама по себе… Тяжелее всего развал команды воспринял Сережа Андрейченко. Наверное, это его и погубило.

Я вообще отошел от вокала, решил поменять свою жизнь кардинальным образом. Окончил донецкий ювелирный техникум и работал ювелиром до 1992 года. Потом уехал за границу на заработки, играл в ресторанах Кипра на бас-гитаре. Затем вернулся в Кировоград и продолжил заниматься ювелирным делом. К микрофону не подходил с начала 1990-х. А когда на концерте Леши Омельяненко вышел на сцену — люди в зале принялись аплодировать, оказывается, меня еще помнят. И я подумал: если был когда-то музыкальный дар, то, что же получается, я его не раскрыл, а просто взял и закопал в землю? Наверное, такова природа человека: когда ему что-то дано, он меньше всего это ценит…