Не хлебом единым

История распорядилась так, что в Кировоградской области нет выдающихся памятников сакрального зодчества. Даже наш земляк доктор искусствоведения Г.Логвин в фундаментальном исследовании “По Україні” не привел ни одного примера по родным местам. Но история наших храмов интересна и поучительна.

Первое описание Славянской епархии напечатано в “Календаре на 1810 г.”, изданном в Екатеринославской семинарии, а первое исследование церковной истории “Хронологическо-историческое описание церквей епархии Херсонской и Таврической” принадлежит архиепископу Тверскому и Кашинскому Гавриилу (1848). Немало данных содержат принадлежащие его перу “Отрывок повествования о Новороссийском крае, из оригинальных источников почерпнутый” (1852) и “Продолжение очерка о Новороссийском крае” (1863).

Первая в Новой Сербии Николаевская церковь заложена в Новомиргороде в 1752 г., на протяжении 1794-1804 гг. она являлась кафедральной для екатеринославских архиереев. Ее ровесница была возведена в Малой Виске и простояла до 1794 г. В Новой Сербии вначале не было не только архитекторов, но и простых мастеров. Пользуясь дешевизной леса, православные священники, лишенные приходов в Польше, занялись строительством церквей на продажу. Именно такая Успенская церковь была привезена в Елисавет в 1755 г. из с. Федоровка Крыловской протопопии (в этом селе 27.10.1918 г. была открыта одна из первых государственных украинских гимназий). Елисаветградская Святотроицкая церковь, наоборот, в 1816 г. перевезена в Ровное, где переделана в Николаевскую церковь. Аналогично в 1823 г. в с. Петрово перевезена Новомиргородская крепостная церковь Рождества Богородицы, а Успенская церковь из Крылова – в Новогеоргиевск. Первым местным иконописцем был Борзаковский (1780).

Беспрецедентная для Украины глава в истории Елисаветградского собора началась с подчинением города военному ведомству. В 1830 г. император повелел Елисаветградскому собору именоваться корпусным. Как военный собор он охранялся военной стражей, для соборной ризницы были присланы форменные облачения священнослужителей. В 40-50-х гг. XIX ст. тут хранилась императорская столовая посуда, к охране которой был приставлен унтер-офицер. Позже Успенскому собору подчинялись благочинные первых четырех округов, а Новомиргородскому Николаевскому собору – последующих четырех. Каждый из благочинных имел по 4 помощника под названием “старший священник округа”.

Уникальна Покровская церковь в Аджамке – деньги на ее строительство пожертвованы императором Николаем “по случаю начала войны с Турцией в 1828 году”.

Печальная участь постигла храмы, связанные с именем П.Текели. Петропавловская церковь, построенная на деньги “уничтожителя Запорожской Сечи”, была уничтожена в 1820 г. Уже в 30-х гг. XX ст. был взорван Новомиргородский собор, где похоронен П.Текели. Кирпич из взорванного Новомиргородского собора был вывезен на строительство спиртзавода в Малой Виске, а кости Текели брошены собакам. Григорианскую церковь в Александровке, построенную Варварой Текели в 1794 г., сия чаша миновала – ее реконструировала дочь Варвары княгиня Александра Куракина.

Кущевская церковь в Елисавете построена на месте древнего кургана (Ястребов, 1894). Для возведения Александрийского Успенского собора использовался камень, выбранный из огромной могилы Уса в 1842 г. (Бублиев, 1845). Самая короткая история у александрийского храма Александра Невского – он сгорел от удара молнии через три недели после освящения в июне 1797 г. Самая интересная звездоподобная форма была у александрийской Николаевской церкви (до реконструкции 1861 г.).

31 декабря 1797 г. в Новомиргород переведена Екатеринославская епархия, разместившаяся в доме Текели. Инициатором был сам архиерей Новороссийский (1797) Гавриил, считавший наш город наиболее подходящим для себя по сравнению с Полтавой (Беднов, 1907). Новомиргород пробыл церковным центром Южной Украины до 22 мая 1804 г. Переезд епархии в Екатеринослав известен тем, что на середине пути, в Петриковке, архиепископа Афанасия, следовавшего с греческим архимандритом Захарией и Новопатрским митрополитом Хрисанфом, встретил генерал Федор Боровский, устроивший торжественные проводы владыки из нашего края. В память об этом событии преподаватель французского языка Новомиргородской семинарии Иван Бершадский написал знаменитое стихотворение.

Первое духовное учебное заведение возникло в Новомиргороде (1768) — Кирилл Внушкевич начал учить латыни детей священников, в 1780 г. открыта школа в Цибулеве. В 1769 г. священники Панчева, Вуковара, Дмитровки и Глинского получили распоряжение посылать детей для обучения в Переяславскую семинарию. 15 марта 1798 г. открыта переехавшая из Полтавы Славенская семинария, при которой возникла первая в нашем крае библиотека.

Интересен пример экуменизма в Златопольском уездном училище, в котором преподавали Закон Божий как православные, так и католические священники (Тулуб, 1850). Поэтому училище прославили не только украинские выпускники В. Винниченко и А. Назаревский, но и польский Б. Хойнацкий.

Характерной особенностью религиозной жизни нашего края было значительное присутствие старообрядцев и раскольников. Главным пастырем раскольников, в т. ч. Елисаветграда, с 1754 г. был священник из Плоского. Особенно одиозными считались возвращенцы и стригольники, и только с переселением их на Кавказ в 1849 г. проблема несколько стабилизировалась. Обращением в лоно истинной церкви занимался по поручению Потемкина протоиерей Андрей (Журавлев), автор “Полного исторического известия о старообрядцах” (1794).

Единственный мужской Уховский Преображенский монастырь был построен по благословению митрополита Ужицкого и Сочавского Паисия, вызванного сербским архимандритом Софронием. Архив монастыря, переданный в 1831 г. в Знаменскую церковь, был растащен “любителями старины”. Существовали ли более ранние обители, сказать трудно, ведь в ближайшем Мотронинском монастыре, действовавшем и в дотатарские времена, находили монеты времен Юстиниана І (518-
528 гг.). Женский раскольничий монастырь действовал в Плоском.

В начале XIX ст. всю страну потрясла трагическая история елисаветградской монахини Прасковьи Григорьевны Лупаловой, дочери бедного прапощика, в 1798 г. обвиненного в растрате казенных денег и сосланного с семьей в Сибирь. Из любви к отцу, пройдя пешком 4000 верст и питаясь подаянием, девушка в 1804 г. пришла в Петербург и добилась монаршей аудиенции. Император помиловал Лупалова, а дочь наградил 2000 рублей. О Параше-Сибирячке заговорили в Европе, появилась даже одноименная опера Струйского. Однако девушка ушла в Десятинный женский монастырь, где и умерла от чахотки в 1809 г.

История нашего духовенства, возможно, не очень длительная, но заслуживает пристального внимания. В 1750 г. “осадчим” Омельника по благословению Киевского митрополита Тимофея Щербацкого стал Павел Писаревский, “ранее других понявший виды правительства на богатые земли запорожского казачества”, первый в наших краях построил за собственный счет церковь. В 1752 г. в Заднепровскую Украину пришли священники Лабинский, Лисневский, Попельницкий, Синицкий, Костенский. Из унии перешли в православие и стали приходскими священниками Хмельницкий, Федоровский, Ставровецкий и Руденко.

Первым александрийским священником был Никита Куличенко, а первым крыловским протопопом – Симеон Петров, освятивший 21.03.1759 Николаевскую церковь в Александрии. Последний происходил из миргородской семьи священников, давшей первоприсутствующего Кременчугского духовного правления Алексея Петрова, обратившего в православную веру 300 раскольников и 18 евреев, а также академика и ученого секретаря Санкт-Петербургской медицинской академии Артемия Петрова. Дмитрий Петров был священником в Крылове (1761), Петр Петров – в Андрусовке (1752), Иван Петров – в Стецивке (1778).

Первый настоятель Елисаветградской крепостной Троицкой церкви — Иван Орловский. Во второй половине XVIII ст. известны четыре церковных иерарха и просветителя из семьи Орловских, выпускники Киево-Могилянской академии, но был ли выходцем из нее Иван Орловский, достоверно неизвестно. Паисий Орловский в 1749-1756 гг. был иеромонахом Киевского Братского монастыря, имевшего пасеку в околице Новомигорода. В 1771 г. от чумы в Елисавете погиб знаменитый “правитель духовных дел” Василий Логовик.

С 1756 г. Новая Сербия подчинена Переяславской епархии. Новой Сербией ведали: до 1757 г. — Иоанн Козлович, ректор Московской славяно-греко-латинской академии (1748), поклонник Декарта и Лейбница; Гервасий Линчевский (до 1769) и Иов Базилевич (до 1775). Известным церковным деятелем был елисаветградский протопоп 1770-90-х гг. Павел Базилевич, родной брат вышеупомянутого Иова Базилевича, епископа Переяславского и Бориспольского, ректора Переяславского и Харьковского коллегиумов, благодаря которому последний стал естественнонаучным университетом с 1765 г. Кузен Павла Петр Базилевич, епископ Золотоношский – первый профессор философии Переяславского коллегиума (1773). По инициативе П.Базилевича в 1775 г. проведена масштабная реформа — протопопии в Крылове и Новомиргороде были превращены в наместничества для отдельных полков и подчинены Елисаветграду, а в Петриковке она и вовсе ликвидирована. Наместником для Желтого полка стал Василий Скибинский, Молдавского – Андрей Сеньковский, Черного – Василий Россинский. Реформа вызвала протесты, и уже в 1777 г. созданы независимые духовные правления в Крюкове, Новомиргороде и Елисаветграде.

Стоит вспомнить киевского проповедника, протоиерея Киево-Софийского собора (1786) Ивана Леванду, ближайшего друга Н.Бантыш-Каменского. В 1779 г. он был назначен наместником “тогобочных заднепровских церквей, до Киево-Подольской протопопии принадлежащих”. Леванда был также тестем нашего генерала и мецената Андрея Леванидова, у которого и умер. Андрей Леванидов – генерал-поручик, Воронежский и Харьковский генерал-губернатор (с 1796), принимал участие в первой турецкой войне, после чего и пожалован землями на Александрийщине. В 1794 г. сформировал и обучил корпус малороссийских стрелков, в связи с чем и была произнесена знаменитая Левандова “Речь по случаю освящения походного храма Вознесения Господня для Малороссийского корпуса пеших стрелков, совершавшегося 1796 года 23 февраля в Киеве”, даже вышедшая отдельной книгой. Читатели, смотрите внимательно – День защитников Отечества, кажется, старше на 122 года, да и родился не в России… Также напечатана и речь священника корпуса Матвея Россовского “Слово в день посвящения походного храма Вознесения Господня для малороссийского корпуса пеших стрелков” – первое известное капелланское печатное произведение.

Одним из наиболее деятельных в Елисаветградском духовном правлении был иерей Иоанн Волчанецкий. Брат Денис Волчанецкий в 1776 г. получил назначение в Елисавет, в 1777 г. организовал Елисаветградский гарнизонный госпиталь, с 1795 г. назначен главным хирургом Елисаветградского госпиталя и одновременно профессором хирургии медико-хирургической школы. В 1801 г. был уволен из Киево-Могилянской академии вышеупомянутым архиереем Гавриилом, с 1799 г. архиепископом Киевским, за “неисполнение своих обязанностей”.

С именем Новомиргородского протопопа Петра Булича связано не только заложение 17 церквей, но и название села Петрово. Село Протопоповка получило свое название от сорочинского протопопа Григория Горковского, владевшего им до прихода сербов (Никифоров,1906). Он создал в Сорочинцах школу, соответствующую двум низшим классам Киево-Могилянской академии (1740), где изучали польский, русский, латинский языки, арифметику и богослужение. Неудивительно, что священником Протопоповки в 1790–х гг. стал Лазарь Крыжановский, представитель гадячского рода, давшего протоиерея Константина, первого преподавателя французского языка Киево-Могилянской академии и переводчика Блаженного Августина.

С 1777 г. известен священник Сентова Павел Соколовский. Из переяславских Соколовских происходил Каллистрат Соколовский, преподаватель истории, географии и арифметики КМА, в 1829-1849 гг. – протоиерей Софиевского собора.

Священником Желтого гусарского, потом Александрийского легкоконного полка был Филофей Владевич, начавший пастырскую деятельность в 1754 г., а в 1791 г. с подачи канцлера Безбородько награжденный за героизм при штурме Измаила. В 1793 г. в преклонном возрасте Владевич стал Дубоссарским и Очаковским протопопом.

В 1774 г. в Новомиргороде родился Кирилл Россинский, выпускник новомиргородской семинарии, протоиерей Черноморского войска (1803). Он вошел в историю как организатор 27 церквей и первых 10 школ на Кубани, который ввел в школах латынь и нотное пение. Россинский был первым директором Екатеринодарской гимназии с уникальной библиотекой (1820). Кроме наук по уставу, в котором числились изящные науки, политэкономия, коммерция, греческий язык, хотел ввести и турецкий, но не нашел учителя. Ему принадлежат семь изданных проповедей (1810-1821), “Краткие правила российского правописания” (1815), статьи в “Соревнователе просвещения” и “Украинском вестнике”. Это первый наш земляк, чьи произведения были напечатаны. Лишенный поддержки властей, периодически обвинявших его во взяточничестве, Россинский опирался исключительно на Харьковский университет, оценивший его педагогический талант. “Мздоимец” был членом Харьковского общества наук и почетным членом Петербургского общества любителей российской словесности. К сожалению, первая статья о нем появилась только в 1849 г. в “Ведомостях московской городской полиции”.

В 1785 г. в Петриковке родился о.Мелетий (Михаил Леонтович), воспитанник новомиргородской семинарии, ректор Киевской духовной академии (1823) и харьковский епископ, знаток греческого языка и церковной истории.

Разрешение на заложение Николаевской церкви в Новой Праге в 1778 г. дал Иоаким Яновский, первый ректор Славянской семинарии (1778), директор Киево-Печерской типографии (1792) и наместник Киево-Печерской лавры (1795). Такое же “определение” выдали и на Андреевскую церковь в Орловой Балке священнику Ивану Попруженко. Протоиерей Георгий Попруженко (воспитанник Елисаветградского духовного училища), защитивший диссертацию о патриархе Фотии в 27 лет, был не только знатоком греческого, латинского и еврейского языков, но и первым преподавателем археологии. В рукописях остались статьи для справочного словаря Херсонско-Таврической епархиии, “Служба седми священномученикам, в Херсоне епископствовавшим” (составленная по поручению архиепископа Иннокентия).

К сожалению, архив Елисаветградского духовного правления (1752-1798), который сосредотачивал документы о наших первых священнослужителях, сгорел во время пожара 1798 г.

В 1809 г. настоятелем Елисаветградского Успенского собора — самого большого в Южной Украине после Одесского — стал протоиерей К. С. Павловский — инициатор открытия духовного училища в 1820 г., зять одного из первых елисаветских священиков Григория Саражиновича. Он сыграл решающую роль в сборе средств жертвам наводнения в Елисавете в 1841 г.

К миргородскому роду священников Павловских принадлежал александрийский протопоп (1784-1792) Нестор Павловский. В 1836 г. благочинный Артемий Павловский составил первое историческое описание Александрии. Один из ключевых иерархов УАПЦ — Иоанн Павловский, митрополит Харьковский и всей Украины (1930), родившийся в Сосновке, известен не только украинизацией приходов Елисавета перед революцией, но и как полиглот.

Епископ Сумской Геннадий (Иван Левицкий) – уроженец военного поселения Губовка Елисаветградского уезда — начал духовную карьеру в 1839 г. во Владимирской церкви в Елисаветграде. “По природе малоросс”, как писали коллеги-недоброжелатели, Геннадий не был носителем ура-патриотического православия, но отличался любовью к ближнему. В Сумах, куда его перевели в 1883 г., “его очень полюбили” (А. Ковалевский), но перед смертью снова оказался в России. Удивительны его последние слова: “А когда я умру, то за меня, наверное, помолятся мои ученики – ведь их у меня в Тамбовской семинарии было очень много”.

Епископ Алеутский и Аляскинский Николай (Михаил Зиоров) родился в Златополе (Новомиргороде) в 1850 г. В 1891 г. получил епископский сан, причем его резиденция находилась в американском Новоархангельске (построен позже нашего — в 1799 г., да и новомиргородская пятиугольная крепость — пентагон — построена раньше вашингтонской). Воистину, пути Господни неисповедимы. Его перу принадлежат “Путевые заметки и впечатления во время путешествия по Аляске и Алеутским островам”, “Впечатления и заметки во время пребывания на всемирной выставке в г. Чикаго и путешествия по Амер. Соед. Штатам”, а также “30 речей и три послания”, изданные в Нью-Йорке в 1896 г.

Известным духовным писателем был Новомиргородский епископ (1884) Николай (Заркевич), издатель журнала “Дух христианина” (1861-66), редактировавший “Сборник сочинений современных писателей: материализм, наука и христианство” (1867-90).

В 1890-х гг. смотрителем Елисаветградского духовного училища был Митрофан Бречкевич, впоследствии профессор-медиевист Дерптского и Киевского университетов, крупнейший специалист по истории балтийских славян.

Совершенно неизвестна общественная и политическая деятельность наших иерархов. Если вспомнить, что Херсонская епархия была создана Екатериной в 1775 г. специально для проектируемой Греческой империи любимого внука Константина, не покажется странным, что первый епископ Евгений, единственный в истории России не владевший государственным языком, написал “Рассуждение на действительно критическое состояние Оттоманской Порты” (1780). Он был выдающимся аналитиком, автором первых учебников по алгебре (1765), членом Лондонского общества древностей.

Не менее интересное сочинение киевского митрополита Евгения (Болховитинова) “Исторические примечания об Алжире, Тунисе, Триполи и Мароккском государстве” (1788), положенное в основу первого средиземноморского договора России с Турцией в 1791 г. Точно так же подоплекой военной кампании 1804 г. послужило его “Историческое изображение Грузии в политическом, церковном и учебном состоянии” (1802).

Но, безусловно, пальма первенства принадлежит его протеже, херсонскому архиепископу и знаменитому проповеднику Иннокентию (Борисову). Его проповеди, переведенные на немецкий, польский, сербский, греческий языки, первыми из русских духовных произведений стали известны Западной Европе. Он отменил латынь, став ректором Киевской духовной академии (1830), но ввел обучение на зыряновском языке в Вологодской семинарии (1841). Его “Последние дни земной жизни Исуса Христа” посчитали такими либеральными, что издали после смерти (1857). Поклонник немецкой философии и протестантских ораторов Боссэта и Массильони, Иннокентий беспощадно воевал не только с католиками, но и с польской нацией вообще (интересующиеся могут ознакомиться с четырьмя его секретными депешами в “Русском архиве” за 1868-69 гг.). Согласно Конвенции с Ватиканом, в 1847 г. была открыта Херсонская римо-католическая епархия, в противовес чему архиерей добился открытия викарного епископства в Херсоне в 1853 г.

Иннокентий заблокировал диссертацию члена Копенгагенского королевского общества Северных антиквариев, преподавателя истории Киевского университета Василия Домбровского “Об отличительном характере истории Московского государства” (1838). Дочь Домбровского, Мария — мать писателя Александра Тулуба и бабушка Зинаиды Тулуб, была начальницей Александрийской женской гимназии с 1873 г., где преподавала иностранные языки.

Императрица Александра Федоровна советовалась с Иннокентием об устройстве женских училищ, ему принадлежала редакция законодательства о браке, по поручению великого князя Константина он составил в Морском уставе главу о священниках, для Министра внутренних дел гр. Перовского — записку относительно употребления евреями христианской крови, для киевского генерал-губернатора Бибикова – записку о политических движениях и политической роли духовенства. Через греческих дипломатических агентов в России Зографо, Негри, Делиани и Метаксу с одной стороны, и через русских дипломатов Базили и Титова с другой, Иннокентий старался направлять ход дел на Востоке.

Духовным отцом Колиивщины, по словам князя Репнина, был Переяславский епископ Гервасий (Линцевский), нашедший энергичного помощника в лице архимандрита Мотронинского монастыря Мельхиседека. Но мало известно, что в 1742-55 гг. “Хинский архимандрит” Гервасий возглавлял русскую духовную миссию в Пекине, где впервые и столкнулся в теологических спорах с учеными-иезуитами.

Наиболее весомый вклад духовенство внесло в изучение истории родного края. Архиепископ Екатеринославский, Херсонский и Таврический Гавриил собрал ценную подборку материалов 1738-1841 гг. по Южной Украине. История северной части области была изложена в заметках ректора Киево-Могилянской Академии и епископа Чигиринского (1807) Иринея Фальковского, позднее в “Описании церквей протопопии Чигиринской ключа Жаботинского” (1862).

Епископ Кашинский и Кирилловский Арсений (Антон Иващенко), родившийся в 1831 г. в Елисаветградском уезде, блестящий эрудит, опубликовал 60 сочинений, самое известное из которых – “Летопись церковных событий” (1869-71), не имевшее аналогов в русской литературе. Но первое из них — “Черный лес и его окрестности” (1859) — посвящено родному краю, основой для него послужили археологические изыскания Тетбу де Мариньи (1844). Статья Арсения в значительной степени использована Г. Сорокиным при написании брошюры “Местечко Дмитровка” (1890), удостоенной премии на Елисаветградской выставке 1891 г. как лучшее краеведческое произведение. Арсений через 25 лет снова обратился к краеведческой тематике, опубликовав статью “Софроний Добрашевич, архимандрит Новой Сербии” (1884).

В 1901 г. В. Никифоров начал публикацию церковной (и не только) истории нашего края в очерках под названием “Материалы для истории возникновения церквей в Александрийском уезде Херсонской губернии”, 1906 г. — “Материалы для истории возникновения церквей в Херсонской епархии. Уездный город Елисаветград”. Церковной истории посвящены также “Описание прихода, принадлежащего соборной Успенской церкви уездного города Александрии” (1873), “Село Федварь” (1900), “Деревня Марто-Ивановка” (1908 ). В. С. Лобачевский известен как автор “Летописи прихода с. Ольшанки”, опубликованной в “Херсонских Епархиальных ведомостях”.

В. Ястребовым в “Опыте топографического обозрения древностей Херсонской губернии” использованы корреспонденции священников Г. Сорокина (Дмитровка), А. Александровича (Табурище), В. Лобачевского (Ольшанка, Белоусовка), но, несомненно, главным из них был В. Никифоров. Использовались не только его “Очерки Александрийского уезда”, но и рукописное “Приложение к очеркам”.

Несмотря на краткость пребывания Славенской семинарии в нашем крае, она внесла основополагающий вклад в развитие просвещения. Бессменным ректором семинарии в 1784-1813 гг. был Иоанн Башинский. В 1800-01 гг. префектом и преподавателем риторики был Иоанникий (Зущинский), позднее преподаватель КМА. В это же время немецкий и французский язык преподавал Йоасаф (Мохов), впоследствии последний ректор Могилянки. К сожалению, история Новомиргородской семинарии описана только М. Никольским (1872-78 гг.). А вот учеба отпрысков наших пастырей в Полтавской семинарии до переезда в Новомиргород известна достаточно хорошо. В семинарии действовали школы риторики, философии, высшей и низшей латинской грамматики, а также русский класс. В последнем училось наименьшее количество наших земляков, даже сын известного протопопа Ф. Писаревского Павел — “весьма остр в понятии”, но “нрава изрядного” — выбрал латинскую грамматику, несмотря на то, что учителем класса был брат Матвей Писаревский (студент философского отделения). Известным учеником этого класса был вышеупомянутый Черноморский иерей Россинский и Дометий Чепиговский, “отличного понятия и успеха”.

Особым почетом пользовалась школа философии, в которой посредственно учились Николай Козловский из Новомиргорода, Павел Павловский и Федор Скибинский из Александрии. Звездами школы риторики были Григорий Лаленков из Волошанки (“изрядного понятия и успеха похвального”) и Карп Павловский, аджамец Иван Ульевич имел “успех нехудый в пиитике” (и это при однокурснике Иване Котляревском). Особенно преуспели наши земляки в латинской школе. В высшем классе латинской грамматики “изрядно понимает и успевает” Иван Леонтович из Крюкова и Андрей Кущевский из Деревиевки, в низшем классе латинской грамматики “превоходит всех своих сверстников, также и в греческом” Петр Куницкий из Синюхина Брода (кузен Павел – ректор Киевской духовной академии с 1819 г.), а также Андрей Базилевич из Елисавета, Григорий Матвиевский из Дмитровки и Иван Куделинский из Янова. Интересно, что почти половина наших семинаристов дополнительно изучала немецкий язык – оттуда, наверное, корни немецкой филологии Кировоградского пединститута.

Не менее интересна история мирян, имеющих отношение к истории церкви. В 1770-х гг. активно содействовал постройке церквей на Александрийщине крыловский откупщик питейных сборов Трофим Осипов. В прошении архиепископу Евгению о постройке новой Успенской церкви в Елисаветграде (1778) упоминается и Яков Шульгин. Возможно, он имеет отношение к известному украинскому деятелю Якову Шульгину, служившему контролером Елисаветградского отделения Госбанка в 1893-99 гг.? Вместе с Шульгиным прошение подписал и канцелярист Яким Скляревич, которому князь Потемкин в 1788 г. присвоил казацкое звание, как и Ивану Красноглазову. Красноглазов не хотел отставать от сильных мира сего – еще в 1787 г. Предтеченская церковь в Онуфриевке была построена “птенцом гнезда Потемкина” обер-провиантмейстером Комбурлеем, близким приятелем Красноглазова, как и Покровская церковь в Елисавете, связанная с именем Потемкина.

В прошении о строительстве каменной Успенской церкви в Елисавете, поданном Красноглазовым 10.07.1790, епископская канцелярия сделала интереснейшее примечание: “Подписано совсем неумелою рукою, которою, вероятно, водило по бумаге постороннее лицо”. Но по финансовой части ему не было равных — в 1789 г. Красноглазову предоставлены питейные заведения в Екатеринославской и Киевской губерниях. В 1790 г. ему поручили щекотливое дело – нелегальную закупку провианта и транспорта в Польше для снабжения армии под Бендерами и Очаковом, вызвавшую скандал с польским консулом Заблоцким. В 1791 г. поставки для армии в Перекопе были отданы племяннице Потемкина, передавшей ее “надежнейшим людям” — Красноглазову и богатому елисаветскому купцу Логунову. Стоит вспомнить, что основу купеческого благосостояния в Елисавете составил скот, поставляемый для нужд флота, а уж потом хлеб.

В. Никифоров пишет и об основателе Петриковки Петре Ивановиче Петрике, гетмане “Ханской Украины” (1696-1712). Отвозя жалование полтавскому полковнику Жученко (предку нашего знаменитого писателя Яра Славутича), Петрик “удалился в Запорожскую Сечь” и поднял восстание против Мазепы и русских властей (1692). У него был план отторжения Украины от крымцев, раздраженных двумя предшествовавшими походами князя В.В.Голицына. Петрик, очевидно, основал и церковь, во всяком случае, петриковцы в 1759 г. продали в Александрию “старый иконостас”. Беспрецедентно, но в гражданском ведомстве селение уже в 1782 г. именовалось Мурзинкой, а в духовном — Петриковкой.

Среди попечителей местных церквей стоит вспомнить главного землемера Новороссии Арапова (Нестеровка, 1774). Покровская церковь в Злынке была сооружена в 1812 г. елисаветским купцом Рогалевым, чей сын капитан Генштаба Рогалев вместе со штабс-капитаном Пестовым был автором “Военно-статистического обозрения Херсонской губернии” (1849).

Святодуховская церковь в Братолюбовке построена в 1820 г. одиозной личностью – генерал-лейтенантом Григорием Лисаневичем, военная карьера которого была связана с Елисаветградским гусарским полком (особенно при пленении Т. Костюшко в 1793 г.). Лисаневич был близким другом графа Аракчеева, ему было разрешено по делам службы писать прямо Александру І, а при коронации Николая І он нес над царем балдахин. Лисаневич — инициатор создания военных поселений в Новороссии (1815), в своем имении лично переубеждавший противника этих поселений Н. Карамзина. Этот процесс повлек не только выселение многих сел без каких-либо компенсаций, но и уничтожение храмов. Елисаветградский оберквартирмейстер (1819-1831), впоследствии основатель Киевского университета, Е. Ф. фон Брадке писал: “В этой громадной степной местности, где 90 тыс. душ, приписанных к военным поселениям, занимались сельским хозяйством диким, или воровским способом. Полки отнимали у крестьян землю, делали огромные посевы, стараясь сделать наибольшие запасы хлеба, и тут целые стада крыс уничтожали добрую половину”.

Д.А.Столыпин, инициатор упразднения военных поселений, приехавший в Елисавет с инспекцией 16.07.1856, констатировал: “Быт беден, садоводство скудное, крестьянские сады вырублены. Население с 1820-х гг. возросло наполовину, а количество скота уменьшилось. В коммерческом отношении все округа невыгодны. В нравственном отношении люди упали духом”. Единственным местным автором, написавшим правду о том периоде, был священник Г. Сорокин (“Исчезнувшие села Новороссийского края”, 1900).

Небезынтересны выпускники духовных заведений, избравшие светскую карьеру в нашем крае. Евгений Борисов, выпускник Киевской духовной семинарии (1869) более известен как общественный деятель, но мало известны его этнографические труды “Якутская область и якуты”, “Малорусское сельское общество”, а также “Дещо про релігійні секти на Україні”.

Его брат Николай, тоже выпускник Киевской духовной семинарии (1879) и медицинского факультета Киевского университета, подготовивший юбилейную брошюру “К 50-летию Киевского университета”, с 1887 г. был бессменным статистиком Александрийского уезда и редактором уездных сельскохозяйственных бюллетней, в 1888 г. издал книгу “Водоснабжение в Херсонских степях”, в 1892 г. — “Опыт шелководства в Александрийском уезде”, принимал активное участие в “Сборнике Херсонского земства”. В начале 1890-х гг. вместе с елисаветцем Афанасием Михалевичем был корреспондентом научно-популярного журнала “По морю и суше”, благодаря чему журнал стал самым читаемым периодическим изданием в уезде.