Позавчера в Кировограде с рабочим предвыборным визитом побывал Юрий Бойко — экс-председатель правления НАК «Нефтегаз Украины», лидер Республиканской партии Украины и пятый номер списка кандидатов в народные депутаты от «Оппозиционного блока “Не Так!”». Сразу по прибытии в областной центр г-н Бойко пообщался с представителями местных СМИ.
Само собой разумеется, без внимания «УЦ» не могла остаться злободневная газовая тема. Не поинтересоваться у бывшего руководителя «Нефтегаза» его видением проблем «загазованных» взаимоотношений Украины с экспортерами природного топлива — Россией и Туркменистаном — было бы непростительно. Отметим, что точка зрения Юрия Бойко на деятельность пресловутой швейцарской компании «РосУкрЭнерго» (далее — «РУЭ») абсолютно не совпадает с предложенным обществу имиджем коррупционной и теневой «от верхушки до корней» структуры. Как оказалось, «не так страшно “РУЭ”, как его малюют». Впрочем, кто в этой оценке прав, кто нет — рассудит история…
— Чтобы понять, что такое «РУЭ» и почему некоторые политики называют его посредником, нужно вернуться в апрель 2003 года. Тогда Туркменбаши из политических соображений подписал договор с дочерней компанией «Газпрома» и продал весь туркменский газ в объеме 2,5 триллиона кубов на 25 лет начиная с 2007 года фактически российскому «Газпрому». Украина потребляет в год 75 млрд. кубов газа, 20 млрд. добывает сама (эта доля идет на нужды населения), 20 млрд. мы получаем в виде платы за транзит российского газа (он используется для коммунальной сферы), 35 млрд. — покупаем в Туркменистане (для промышленности). По идее, с 2007 года Украина оставалась без туркменского газа и становилась зависимой от России (сейчас этой зависимости нет, потому что мы контролируем транзитные потоки российского газа в Европу; они даже больше от нас зависят, чем мы от них).
Поэтому состоялись очень тяжелые переговоры с российской стороной, на которых мы пытались вернуть туркменский газ обратно. В конечном счете россияне согласились отдать топливо, но с условием: «Газпром» сказал, что ему невыгодно вкладывать средства в расширение транзитных мощностей Узбекистана и Казахстана, через которые туркменский газ идет в Россию, а потом и в Украину. Поэтому они поставили компанию, созданную двумя банками — «Газпромбанком» и «Райфайзен банком», которая должна была работать вне пределов территории Украины, — в Средней Азии и на 50 километрах российской трубы. НАК «Нефтегаз» к «РУЭ» никакого отношения не имел. Тогда никто и не задумывался о существовании этой компании. На ее месте всегда кто-то был — «Итера», затем «ЕвралТрансГаз», теперь «РУЭ»…
«РУЭ» начала работать с января 2005 года, проработала весь прошлый год, и только потом уже, в начале 2006-го был подписан договор, по которому компания заходит на рынок Украины. Почему политики называют «РУЭ» посредником? Чтобы заработать на этом голоса избирателей!
В газовом бизнесе всегда были проблемы. Но они редко выносились на публику, поскольку людям бывает сложно объяснить некоторые тонкости. Приведу пример. Все вы были свидетелями масштабного скандала, который произошел в январе этого года. Россия на три дня ограничила поставки газа в Украину в объеме 25 млрд. кубов из расчета за год. Какой переполох начался по всей стране! Президент едет в «Трансгаз» останавливать компрессоры, премьер-министр срочно проводит селекторное совещание…
В 2004 году мы не договорились с Туркменистаном о поставках 36 млрд. кубов газа. Не сошлись в цене. И 29 декабря Туркменистан вообще отключил подачу газа из своей страны. Контракт на взаимоприемлемых условиях мы подписали третьего января 2005 года, газ опять пошел только 10 января. То есть у нас в стране не было туркменского газа в объеме 36 млрд. годовых почти две недели. Кто-нибудь знает об этой ситуации? Страна работала как обычно, как и должно быть. Меня как руководителя «Нефтегаза» в стране никто не знал…
— Юрий Анатольевич, насколько непросто вести переговоры с «Газпромом»? Судя по январским событиям, руководство компании ведет себя так, как будто бы держит Бога за бороду…
— В отношениях с Россией у нас был очень сложный период — когда у «Нефтегаза» сформировалась перед «Газпромом» задолженность в сумме 1, 5 млрд. долларов (с 1999 по середину 2001 года). Ничего не поделаешь, такой позорный факт в нашей истории был. Когда на переговорах речь заходила о каком-то принципиальном вопросе, нас всегда укоряли: «Вы сначала за газ рассчитайтесь, а потом уже будете что-то говорить». С позиции должника разговаривать, добиваться чего-то было действительно очень сложно. Летом 2004 года мы полностью рассчитались с долгами перед «Газпромом» и прекратили какие-либо унижения Украины.
Российские представители «Газпрома» обладают колоссальным опытом ведения переговоров. Иногда возникали ситуации, когда мы не могли договориться. Но мы никогда ничего никому не отдавали, как нас сейчас обвиняют, в обмен на какие-то газовые уступки. Да уступок-то, как таковых, не было. Просто было понимание того, что ведется совместный бизнес, и рыться друг у друга в кармане, высчитывая, кто больше заработал — мы как транзитеры или они как владельцы газа, — не имело смысла. Если такое понимание есть, компромисс всегда можно найти. Говорят, вот раньше Кучма обнялся с Путиным, выпили-договорились… Это полная чушь. Всегда была своя позиция как у Украины, так и у России. Поверьте, для Украины была просто выгодна транзитная ставка $1,09 при цене газа 50 долларов за тысячу кубов. Когда в прошлом году правительство предложило перейти на расчет по европейским ценам, они сами не представляли, чем это закончится…
— И все-таки пролейте свет — вы входили в координационный комитет по управлению «РУЭ» от лица одного из главных акционеров швейцарской компании, австрийского холдинга Centragas?
— Входил, но не от «Центрагаз», а от НАК «Нефтегаз Украины». По решению правления НАК мы сознательно пошли на то, чтобы меня и моего заместителя Игоря Воронина ввести в координационный совет «РУЭ». Этот совет — не руководящий орган, он не имеет никаких прав, просто решили, раз в названии существует приставка «-Укр-», значит, в совете должны быть представители Украины. Но я там никакой зарплаты не получал, и Украина никаких имущественных прав на эту компанию никогда не имела.
— Оцените степень влияния Москвы на решения Туркменистана по газовым вопросам?
— Туркменистан, естественно, учитывает мнение России, как любое другое государство учитывает мнение сверхдержавы, которая с ним работает. Туркменистан всегда занимал такую позицию, но он не был сателлитом России, как это сейчас принято говорить. Экспортную цену на туркменский газ устанавливает лично Туркменбаши. Путин к этому не имеет никакого отношения. Повышение цены на туркменский газ для Украины — это реальная экономическая ситуация.
— Будет ли весной повышение цен на нефтепродукты? Если да, то чем на этот раз будет мотивирован скочок цен?
— Если не закроют границы для экспорта и не дадут возможность работать отечественному производителю — да, будет. Импортеры топлива поднимут цену. Но народу скажут, что опять кто-то блокирует принятие каких-то решений и что во всем снова виноваты олигархи…
