«Это правильно, что вы хотите все от меня услышать. То, что говорят на митингах, звучит нечестно. А я расскажу вам правду, то, что идет от души», — сказал нам девяностошестилетний Александр Афанасьевич Диброва, житель села Ивангород Александровского района.
Поводом приехать в гости к ветерану послужила старая фотография, которой с нами любезно поделилась редакция Александровской районной газеты «Вперед». На снимке, сделанном осенью 1943 года, накануне битвы за Днепр, во время подготовки Букринского плацдарма, изображены командующие армиями Николай Ватутин, Константин Рокоссовский, Павел Рыбалко и Андрей Кравченко. С ними, крайний справа, Александр Диброва…
Родился Александр Афанасьевич в Ивангороде в 1917 году. В семье было трое детей, и она считалась зажиточной, так как глава семейства был столяром, строил людям дома, умел зарабатывать и вести хозяйство. Приучал к труду и своего сына — брал его к себе в подручные: давал деревянную колоду, размечал шнуром, и сын должен был топором ровно обтесать. Работали в основном за еду. Это помогало семье жить. «Раньше много домов люди строили. Это сейчас в селе никто строиться не хочет», — сокрушается Александр Афанасьевич.
Повзрослев, Александр Диброва работал в колхозе на разных работах: сеял, косил. У отца было две лошади и шесть гектаров земли, и он считался куркулем. Был раскулачен большевиками, из-за чего Александра не брали служить. «Я помню, что с самого раннего детства с восхищением смотрел на лошадей и на солдат. Мне так хотелось служить!» — вспоминает дедушка.
В 1936 году в Испании началась гражданская война. Диброва тогда работал в МТС. Написал рапорт и отправился к военкому с просьбой отправить его в Испанию воевать. Военком похлопал по плечу парня и сказал: «Еще успеешь навоеваться». Но, когда пришло время призываться на срочную службу, Александру все не было повестки, хотя его одногодки друг за другом уходили в армию.
Это было не желание, не стремление, а жажда служить в армии. В 39-м, во время Финской войны, на фронт отправлялись врачи, учителя. Один из учителей пришел в военкомат с женой, и она горько плакала, просила, чтобы оставили дома мужа и отца детей. И тогда Александр Диброва, которому уже было двадцать два года, вызвался служить вместо него. Призвали, а война закончилась. Мальчишеской мечте повоевать не суждено было сбыться. Но только в этот раз…
Служба в армии продолжалась. Шел 1940-й год. «Немец уже начал переправлять свои войска в Румынию, — рассказывает Александр Афанасьевич. — Тогда один из перебежчиков сообщил, что уже около тридцати немецких дивизий было сосредоточено на румынской территории. К нам приехал из Львова командующий 5-й армии и говорит, что не сегодня-завтра будет война. Нас подтянули до Днестра, а потом к Пруту — мы делали укрепления. Началась война. Так хотелось в бой, но поступил приказ отступать. В Полтавской области мы попали в окружение. Выбирались, кто как мог. Там меня первый раз ранило — вырвало кусок ноги ниже колена. Со своим ранением я попал в госпиталь аж в Пятигорск».
Здоровье Александр Диброва поправил и вернулся на фронт. Поскольку ходил с палочкой, попал в мостостроительную часть подрывником. Был мастером первой руки. Его часть не только подрывала, но и восстанавливала мосты — на Дону, на Днепре, на Дунае, воздвигала переправы.
Это было как раз на Дунае, когда Александр сидел на бревнах, отдыхая, и увидел подъехавший легковой автомобиль. Из него вышел командующий Северо-Кавказским фронтом Петров. Сел рядом и говорит:
— В твоей части одни старики и ты, молодой. Почему не на фронте?
— Да я писал-писал рапорты, не берут, — ответил.
— Предлагаю тебе курсы младших командиров.
— Я с удовольствием, но меня не отпустят.
— Отпустят.
Позвал своего адъютанта и приказал оформлять документы. Командир батальона пытался отговорить Диброву: «Зачем тебе это надо? На фронте же смерть». «Знаю, что смерть. Но душа моя рвется на фронт, хочет воевать», — ответил боец. Немного поучился и отправился на фронт замполитом.
Было еще несколько ранений. Перебиты руки, ноги, плечи. После лечения в госпитале — снова фронт. Как-то в конце войны в районе Братиславы необходимо было форсировать Дунай. А «офицерчики» боялись вести за собой бойцов — решали между собой, кто поведет, и у каждого находилась причина отказаться. «Я сидел в стороне, слушал все это и сказал, что поведу людей», — вспоминает ветеран. Погрузились в семь лодок и отправились. Удачно переправились на противоположный берег, а там по канализационным трубам друг за другом добрались до точки, где располагались зенитки врага. Захватили, Диброва дал сигнал, и началось наступление наших солдат. К утру плацдарм был взят. За эту операцию Александр Диброва был награжден орденом Боевого Красного Знамени.
Это был не первый орден. За одну из успешно проведенных боевых операций был удостоен ордена Красной Звезды. С командиром батальона, с которым были очень дружны, ехали в Кривой Рог на представление. «Мне стало так неловко, я ведь был младше него, но мне — орден, а ему — медаль «За боевые заслуги». И я по дружбе предложил ему поменяться. Приехали на место, переговорили с кем надо и все решили: ему — орден, мне — медаль», — рассказал невероятную историю Александр Афанасьевич. Если бы не эта мена, у Дибровы сегодня было бы три Звезды.
За годы войны Александр Диброва дважды встречался с Георгием Жуковым, общался с Михаилом Кирпоносом. А в 1943 году, когда началась битва за Днепр, Александру, специалисту по мостам и переправам, поручили сделать переправу для танков и машин. Вода разлилась далеко за береговую линию, и надо было по этой воде переправить технику к паромам. Мастер мостостроительного дела вместе с солдатами, которым объяснил, что делать, соорудил «подошву», с помощью которой техника была переправлена на место. Во время обсуждения плана мостостроителя с командующими неизвестным военным фотографом и была сделана фотография, которой уже семьдесят лет.
Из эпизодов, которые вспоминал и рассказывал нам Александр Афанасьевич, складывается его фронтовая летопись. Дошел до Австрии. «Там нас разгромили, — вспоминает ветеран. — Моя группа была на возвышенности. Я увидел, что с другой стороны от водоема залегли немцы. Значит, предстоит бой. Стали окапываться, и нам доложили, что идет подкрепление. Вышел им навстречу и так был рад видеть наших бойцов, что встал во весь рост и выкрикнул: «Братцы!», за что и получил гранату. Ох, нас и мучили в том бою».
В 45-м уже не было «сплошной» войны. По словам ветерана, были отдельные отряды и группы, которые, заметив друг друга, начинали стрелять. И только по звуку оружия определяли, наши это или противники. К тому времени советские солдаты понимали, что победа была неизбежной.
Войну Александр Диброва окончил капитаном. Восстанавливал народное хозяйство, строил школы, детские садики, конторы, склады. Женился после войны, воспитал дочь. Награжден пятью орденами: два Красной Звезды, Боевого Красного Знамени, Отечественной войны второй степени и «За мужество». И еще имеет двадцать боевых медалей.
«Никогда не перестраховывался. Иду в бой: была не была. Ничего не боялся», — говорит ветеран. Недавно ему было присвоено звание подполковника. К сожалению, о нашем земляке в Интернете нет никаких сведений…
Еще в прошлом году Александр Афанасьевич на бричке, запряженной лошадкой, ездил в лес вдохнуть душистый запах трав и хвои, посидеть, повспоминать. А сегодня уже не может. Говорит: «Я не завидую своим годам. 96 — это не шутки. Ходить тяжело. Надо было умереть в семьдесят лет»… Держитесь, подполковник, мы еще повоюем!
Елена Никитина, «УЦ».
