Райбольница – не больница-рай…

Все описанные в статье случаи
происходили в реальности

Считается, что стартовавшая в стране реформа системы медицины затрагивает все без исключения уровни оказания врачебной помощи гражданам. Однако даже если это и происходит, то отнюдь не в равной степени: если медучреждения так называемого третьего уровня, по большому счету, фактически остаются «над схваткой», то подразделения уровнями ниже буквально «кошмарит».

Трудно однозначно утверждать, что участившуюся череду чрезвычайных, а то и трагических ситуаций нужно связывать именно с ходом и последствиями первых этапов отраслевых преобразований. Однако — совпадение или закономерность — то, что большинство из них происходят именно в районных больницах, отрицать вряд ли имеет смысл.

Как известно, кадры решают всё. Не откроем Америки, если скажем, что медицинских работников в области катастрофически не хватает. В первую очередь — на уровне районов. Причины тому разные. Где-то местные власти не смогли обеспечить молодых специалистов жильём — ну нет, видите ли, по всем сёлам района ни одной бесхозной хаты, в которой после элементарного наведения порядка с помощью и при поддержке тех же администраций вполне может жить семья медиков. Где-то врачам просто не с чем работать — из всего медицинского арсенала в ФАПе имеются только стетоскоп и тонометр, да и то — последний помпезно подарен во время прошлых выборов политически озабоченным меценатом. Хотя, кстати, сейчас получается наоборот: полноценный диагностический набор имеется в каждой ЦРБ (после того, как на базе каждой из них во всех районах созданы диагностические центры), а вот специалистов, которые могут и не боятся (и так бывает) на этой аппаратуре работать, просто-напросто нет. Вот и стоят аппараты стоимостью в сотни тысяч гривен, упакованные в заводскую пленку. И судьба увидеть им свет божий случается в лучшем случае тогда, когда с инспекцией какой-нибудь очередной актуализации в район наведается губернатор…

Впрочем, простой оборудования — далеко не самые «цветочки». В стремлении удержать кадры, бегущие, как украинцы в смутные 90-е мыть посуду в Италию или собирать чеснок в Испанию, главврачи идут едва ли не на всё. Вопрос в том, всегда ли эта, казалось бы, благородная цель оправдывает средства. Скажем, если руководитель районной больницы вынужден снова брать на работу сотрудника, который, будучи пьяным на рабочем месте, не захотел помогать пациентке с травмой и… уехал спать. За это был уволен — по настоянию областного руководства и после того, как этот вопиющий случай был предан огласке. Но затем снова принят на работу — другого специалиста его профиля здесь нет… Думается, так же будет вынужден поступить главврач другой ЦРБ, где дежурный врач диагностировал у ребенка ушиб, отправил малышку с матерью домой, а потом, уже в детской областной больнице, оказалось, что у девочки… микроинсульт. И даже если вина такого специалиста будет установлена, то не факт, что в районе ему найдется замена…

В других случаях, наоборот, идут «под нож» вакансии, которые посчитали лишними. При этом, как правило, инициативу проявляют местные власти и в большинстве случаев — не советуясь с администрацией больниц. В результате, к примеру, на дежурство здесь может остаться… стоматолог, как в одной из ЦРБ области, где, кстати, практически искоренен весь стоматкабинет поликлиники при больнице — три врача-ортодонта и четыре зубных техника… Глядишь, и будем иметь ситуацию, когда при инсульте у пациента диагностируют даже не ушиб, а кариес…

Ещё один больной вопрос — так называемые благотворительные взносы. И здесь тоже ЦРБ оказываются перед выбором, который для них, в отличие от тех же учреждений третьего уровня, является гораздо более принципиальным. А именно: брать или не брать — вот в чем вопрос. Дискуссия об этом — столь же древняя, как, наверное, клятва Гиппократа. Интересно, кстати, что последнюю используют и сторонники, и противники благодарностей в материальном выражении. Последние трактуют классический текст как наставления врачам в бессребреничестве, первые напоминают о той части текста, где говорится о том, что врач не должен быть голодным. Жонглируют участники дискуссии и сакраментальным наркомовским «Хорошего врача народ прокормит, ему зарплата не нужна»…

А тем временем взносы в больницах (повторимся, говорим о районных) брали и берут. Разница только в том, как оформляют эти более или менее добровольные свидетельства признания заслуг медиков пациентами. Но, оказывается, даже самые благородные действия руководства больницы на этот счет могут привести, как минимум, к скандалу. К примеру, весной нынешнего года прокуратура заинтересовалась одной из ЦРБ в области, где якобы вымогали деньги у рожениц. Таким образом, по мнению надзорного органа, медики «нарушили конституционное право на бесплатную медицинскую помощь» и «по своему усмотрению трактовали Закон Украины “О благотворительности и благотворительных организациях”». Между тем родильное отделение ЦРБ именно благодаря материальной помощи пациентов было обустроено так, что сюда приезжали рожать даже из столицы и из соседней России. Три родзала, где деньги за пребывание здесь не взимаются; в каждой палате — свой санузел, душевая кабинка, горячая вода. Есть палата для рожениц, больных туберкулезом, ВИЧ-инфицированных, с венерическими заболеваниями. Они не контактируют с другими роженицами, поскольку также имеют свой отдельный санузел и душевую. От кислородных баллонов отказались, кислород здесь «добывается» прямо из воздуха при помощи портативного аппарата. Один такой стоит 22 тысячи, и подобных в больнице три. Аппарат для прослушивания сердцебиения плода, кувезы, реанимационный столик. Установлены металлопластиковые окна, что помогает поддерживать в палатах нужную температуру… Есть и новая удобная мебель, и аппаратура для отдыха и развлечения. Даже медикаменты для рожениц — бесплатные. Здешний главврач констатирует общеизвестные факты: закон о благотворительных взносах не действует, больничная касса — тоже законодательно не «прописана», страховая медицина отсутствует. Так что панацеей здесь стали именно добровольные взносы. Правда, в кассу их не отдавали, а на собранные деньги делали приобретения для больницы и ставили на баланс медучреждения.

И это, кстати, далеко не единственный пример. Скажем, ещё в одной ЦРБ таким, благотворительным, способом ежегодно ремонтируют по одному отделению — как правило, своими силами, в работах так или иначе участвуют все единицы персонала, но материалы закупают (и довольно качественные) именно за «благотворительные» деньги… Правда, насколько источник пополнения стройфонда имеет добровольный характер, автору неизвестно. Но, рискнем робко предположить, родственники пациентов не особо против таким образом поучаствовать в больничных преобразованиях, чтобы получить нормальное медучреждение в пределах часа езды на автобусе, а не «искать концы» в областном центре и мотаться к «стационарному» родичу за пару сотен километров хотя бы раз в неделю…

В этой ситуации может смущать тот факт, что размер поступлений в каждом случае разный, четких критериев нет, как и методик учета и способов контроля за их использованием руководством больницы. В очередной раз это подтвердилось во время обзвона ЦРБ губернаторским колл-центром. Оператору, представлявшемуся рядовым пациентом и интересовавшемуся порядком записи на УЗИ и его оплаты, каждый раз отвечали совершенно по-разному. Скажем, нужно внести полсотни гривен в кассу — надо понимать, это оплата исследования? Но почему — фиксированная сумма, без уточнения вида и числа органов, которые желает исследовать пациент? В других случаях одна и та же сумма (скажем, 20 гривен) фигурировала то как стоимость УЗИ одного органа, то как благотворительный взнос…

Впрочем, как бы там ни было, факт остается фактом: ни один главврач ЦРБ не скажет, что его больница сможет выжить без помощи и участия дополнительных средств. И это практика, которая стара как мир. Ведь есть в области больницы, которые строились в позапрошлом — начале прошлого века за средства меценатов. А по селам ещё могут показать дома, которые примерно в то же время строились всем миром для сельского фельдшера…

Но нельзя умолчать о том, что практика взимания взносов чревата настоящими трагедиями. Особенно это касается столь тонкой и ответственной сферы, как акушерство и гинекология. Такие пациентки нередко рассматриваются в «своих» больницах как, пардон, дойные коровы, которых пользуют до последнего, когда уже времени на их отправку в областной центр просто не остается. Проще говоря, тот же перинатальный центр рассматривается руководством ЦРБ (не всех, конечно, но…) как элитный роддом, попасть в который их пациентка может, только выложив определенную сумму за направление сюда.

Смерть новорожденного и его матери в реанимации одной из районных больниц в июне нынешнего года; гибель пациентки по вине анестезиолога в ходе гинекологической операции — в последнее время трагические известия из районов приходят с незавидной регулярностью. Уже и в области признают: в больницах целого ряда районов не только вовремя не выявляют патологии плода, но даже после проведения диагностики направления «в область» не дают… Доходит до того, что район предпочитает писать в карте «сложной» пациентки, что она…выехала за пределы территории… С другой стороны, в сельских амбулаториях сокращаются штатные единицы профильных специалистов (тех же акушеров-гинекологов), пациенткам нужно ехать в район, где нужный врач должен работать за те же деньги, но с гораздо большим числом посетителей…

Уже приходится констатировать, что жизнь ЦРБ заметно осложнила параллельная реформа в отрасли — преобразования в системе экстренной медицинской помощи. Ведь в целом ряде больниц области пришлось делить единственную машину «скорой» между райбольницей и образованным подразделением системы оказания неотложной помощи. Если людей для создания бригад на выезд машины на вызов «103» ещё как-то удалось набрать, то с транспортом гораздо сложнее…

Повторимся, ЦРБ являются одним из наиболее проблемных и чувствительных звеньев системы оказания медицинской помощи — так было до реформы, так есть и сейчас. Да и снимет ли медреформа точки напряжения, которые, понятно, здесь перечислены далеко не все — пока неизвестно.

Оксана Гуцалюк, «УЦ».