В своей следующей книге — «Мы, боги», Бернард Вербер подробно и окончательно, устами своих героев, объясняет , что не только Крысы – как люди , но и люди, (социально), совсем как крысы… Обидно.
«- Как и крыса, человек является животным территории и иерархии. «Территория» и «Иерархия», два фундаментальных понятия, важных для понимания всего человеческого общества.
Пометить территорию охоты, помочиться в углах зоны воспроизведения, найти место между стоящим выше и ниже тебя, эти виды поведения успокаивают и приносят облегчение.
Ну а потом начинаются словоизлияния, чтобы облегчить свою совесть, сказать, что любишь свободу и не хочешь больше начальников, но если внимательно посмотреть на всю Историю, то все как раз наоборот. Люди любят быть в рабстве и поклоняться вождю. И чем страшнее их начальники, тем более защищенными они себя чувствуют.
— Но ведь есть и автономы! — восклицает Жорж Мельес.
— Ах да, несколько несчастных, которые цепляются за свои принципы… Действительно, они есть. Свобода дорого им стоит.
Они трудятся больше, им нужно зарабатывать хлеб насущный и драться, чтобы его не украли. Они в противофазе с остальным населением, разделенным на угнетателей и угнетаемых, а значит, обречены на одиночество и отчаяние. Ах, насколько нужно быть готовым переносить одиночество, чтобы чувствовать себя свободным.
— А козлы отпущения, зачем нужны они?
— Это ключ к социальному равновесию. Искупительное жертвоприношение. Козлы отпущения служат оправданием всех официальных должностных преступлений. Начальник совершает убийство, кражу или несправедливость, после чего, чтобы не беспокоиться, выдумывает козла отпущения и предает его народному преследованию…
Козлы отпущения служат своего рода катарсисом.
(Катарсис — (возвышение, очищение, оздоровление).
Понятие в античной философии; термин для обозначения процесса и результата облегчающего, очищающего и облагораживающего воздействия на человека различных факторов. (вики))
— Значит, все наши люди будут навсегда зажаты в тех же самых ролях, что и общество крыс?
— Нет, не обязательно, — говорит Гермес. — Но вести себя как крысы — их самое естественное стремление. Насилие их завораживает. Система иерархий успокаивает. Они обеспокоены, когда у них есть ответственность, и успокаиваются, как только лидер освобождает их от нее. Все ваши усилия свернуть их с этого пути могут потерпеть неудачу, поскольку они противоречат их глубоким естественным устремлениям.»
PS> ««диктатура пролетариата». Ах, сколько в этих словах парадоксов… Диктатура пролетариата…
— Это значит «тирания эксплуатируемых», если вы хотите синоним.
Капитализм — это эксплуатация одного человека другим, а коммунизм… — наоборот, другого человека первым. Наконец, … если у вас короткая память, я хотел бы напомнить вам про советско-германский пакт.
В то время думали, что противоположностью коммунизму является нацизм.
А потом оп-ля! Гитлер и Сталин пожимают друг другу руки. Вот так вы попадаете в ловушку, наклеивая ярлыки. В то время как для нас, богов, кровавый диктатор есть просто диктатор, будь он под черным флагом, красным или зеленым.
Как только появляется милиция с дубинками, а интеллектуалов сажают в тюрьму, все ясно. Нужно понимать «знаки».»
