Одной из самых обсуждаемых тем для наших читателей является медицинская — где как лечат, какие врачи, сколько стоит полечиться в той или иной больнице, как там кормят и т.д. И практически всегда о больнице, о которой пойдет речь в данной публикации — областном кардиологическом диспансере, — говорят как о лечебном учреждении для начальства, куда попасть простому смертному практически нереально. Мы встретились с главврачом кардиодиспансера Анной Николаевной Сухомлин, чтобы из первых уст узнать о том, кто лечится во вверенном ей лечебном заведении.
— Если раньше, в советские времена, это действительно была элитная больница, больница ЛСУ, то сейчас ситуация в корне поменялась. Мы сделали анализ нашей деятельности, и можно отметить, что 60% наших больных — это обычные сельские жители и 40% — это горожане, причем не только из Кировограда, но и из Александрии, Светловодска… Попасть к нам на лечение довольно просто, даже несмотря на то, что приоритет мы отдаем жителям сел.
У нас, скажем откровенно, кадровый голод по области, очень мало квалифицированных, сертифицированных кардиологов, и есть районы, где за кардиологическую службу отвечает обычный терапевт. Но ведь в кардиологии есть такие нюансы, что нужен квалифицированный специалист, который сможет разобраться в тех или иных нарушениях ритма, ишемических поражениях сердца. Поэтому таким людям в сельских или районных больницах дают направления, и они приезжают к нам в поликлинику. Но, опять-таки, у нас двери для всех открыты, и даже если нет направления, но есть проблемы (ведь не всегда человек может поехать сначала в ЦРБ), и человек сам приехал к нам, мы его примем и никогда не откажем. Мы лечим всех, у кого есть кардиологическая патология.
— Давайте поговорим о новой технике — что нового у вас есть, чем можете похвастаться и какие из проблем, с которыми раньше нужно было обращаться в Киев и другие крупные города, теперь можно решить на месте?
— Раньше наша больница ничем не отличалась от обычной городской — это была сплошная терапия, то есть больной обследовался, ему назначались таблетки, как и в любом кардиологическом отделении. Сейчас, с открытием 14 июня 2012 года нашего рентгенэндоваскулярного блока, мы перешли на более серьезный уровень. Эта аппаратура позволяет диагностировать поражения сосудов. 80% пациентов — это больные с сердечно-сосудистыми заболеваниями, которые перенесли инфаркт миокарда, люди с нестабильной стенокардией, стенокардией 3-4 функционального класса, какими-то ишемическими нарушениями. Такие больные обязательно должны пройти диагностику на нашем аппарате.
Но, опять-таки, бывает так, что звонит человек и говорит, что слышал о нашей аппаратуре и хочет проверить свои сосуды. А ведь это очень сложная техника, сплошная электроника, ну как компьютерный томограф. И решить вопрос, показано ли человеку обследование на нашем аппарате, может только врач-специалист. Заведующий рентгенэндоваскулярным блоком — Виталий Крошка, врач-кардиолог, специально обученный работе с ангиографом, который прошел стажировки и в Институте сердечно-сосудистой хирургии им. Амосова, и в Институте кардиологии им. Стражеско, и в Институте хирургии и трансплантологии им. Шалимова. То есть учиться нужно не один год, и необходимы и доскональное знание аппарата, и опыт работы, и определенная сноровка, а кроме того — постоянное изучение новых методик. Это в определенном смысле связано и с риском для пациента. Другой врач у нас — хирург, сердечно-сосудистый и сосудистый, также имеющий квалификацию нейрохирурга, Кирилл Орешников. Так как аппарат у нас многопрофильный, на нем можно смотреть сосуды сердца, почек, нижних конечностей, шеи и головы — следовательно, и профили наших докторов соответствующим образом расширяется путем прохождения обучения и стажировки в различных медучреждениях. Кроме того, регулярно проходят всевозможные конференции, съезды, где можно почерпнуть новые знания, новые методики и т.д., и я как руководитель заинтересована в том, чтобы мои врачи принимали участие в таких мероприятиях. Чем больше информации — тем большая отдача в работе.
За полгода со дня открытия у нас было проведено 347 коронарографий и 45 стентирований. Такого оборудования в области не было никогда, и губернатор Сергей Ларин поставил нам задачу — за государственные деньги куплено оборудование, и мы должны, как говорят, работать с колес. То есть установили — и сразу начали работать на результат. Больных, нуждающихся в таком обследовании и лечении, огромное количество, и раньше оны вынуждены были ехать в Киев, где стоимость, например, коронарографии — 3-6 тысяч гривен. Это, согласитесь, не всем по карману, и раньше из 600 больных, которых мы направляли, ехали человек 200.
— Естественно, ведь даже если бы стоимость самого обследования была бы одинаковой, добавьте сюда дорогу, проживание, питание, да еще и сопровождающий такому больному нужен…
— Конечно! Экономия для больных, безусловно, есть. В нашем кардиоцентре стоимость такого обследования — со всеми расходными материалами — составляет 1000-1200 гривен. Это возможно потому, что в прошлом году нам были выделены бюджетные деньги на приобретение расходных материалов — проводников, катетеров, стентов… Также по госсубвенции мы получили и контрастное вещество. А это львиная доля всех расходов. То есть пациент оплачивает только предоперационную подготовку, послеоперационные нужды, таблетки, которые он дальше будет принимать…
Хочу снова-таки вернуться к предыстории. Многие, в том числе и некоторые наши коллеги, в нас не верили, говорили: ну вот, это все для богатых, пусть у них там все устаканится, а потом мы посмотрим на результаты и будем направлять к ним пациентов. Мы с каждым больным проводим специальные беседы, где подробно разъясняем, как проводится процедура, выпустили специальные брошюры, написанные доступным языком, и к нам пошли люди. И сейчас мы не устаем повторять: если у вас есть проблемы с сердцем, не ждите, идите к врачам в свои поликлиники, приходите к нам в поликлинику, мы никому в обследовании не откажем. Наглядный пример — за прошлый год у нас 7 случаев проведения коронарографии в неотложных состояниях, экстренных. То есть «скорая» диагностирует у пациента «свежий» инфаркт миокарда и привозит его к нам.
— А разве ваша больница тоже принимает ургентных больных?
— Пока, к сожалению, нет. К нам везут только очень сложные случаи. Но мы хотим ситуацию поменять. В наших планах — открытие интервенционного отделения, то есть мы бы брали этих сложных пациентов, сразу проводили бы коронарографию, выявляли те или иные нарушения и в неотложных состояниях сразу ставили бы стенты. Это позволило бы людям избежать длительного процесса реабилитации и сразу же выписаться в нормальном состоянии и приступить к работе.
— Если инфаркт уже начал развиваться, есть некоторый период времени, — подключается к разговору Виталий Крошка, — и можно успеть открыть артерию и восстановить кровоток, в результате чего сердечная мышца не умирает.
— А насколько врачи «скорой» могут разбираться в таких ситуациях, учитывая нашу публикацию в прошлом номере? (Речь идет о статье Полины Поляковой «Не знаю, кто виноват, или Слишком молодой инфаркт». — Авт.)
— А мы продумали и эту ситуацию, — продолжает Анна Сухомлин. — В прошлом году руководство области опять пошло нам навстречу. Есть телеметрическая аппаратура фирмы «Тредекс», которая позволяет врачам «скорой» при необходимости специальным приборчиком размером с мобильный телефон снять ЭКГ и отправить данные или в больницу скорой помощи, где дежурит врач-кардиолог, или к нам и получить квалифицированный комментарий и рекомендации по дальнейшим действиям. Конечно, то, что написано у вас, это в высшей степени неграмотно со стороны врача, особенно учитывая ту ситуацию, что сердечно-сосудистые заболевания, в том числе и инфаркты, значительно «помолодели».
— А какие еще новые методики освоили ваши врачи? Чем еще можете заслуженно похвастаться?
— Мы в последнее время начали осваивать много новых методик, — подхватывает разговор Виталий Крошка. — Скажем, при острых случаях, когда к нам привозят больного в течение 2-3 часов от начала боли, когда артерия еще только начала закрываться, мы применяем такую методику, как тромбэкстракция. В это время, о котором мы говорим, в артерии начинает сворачиваться кровь, и она забивается тромботическими массами. Если, например, просто «проковырять», расширив просвет артерии, эти сгустки могут дальше пойти по кровяному руслу, и все равно где-то произойдет тромбоз сосудов. Мы освоили методику, когда с помощью специальных устройств достаем эту массу прямо из артерии.
Также мы освоили методики закрытия места пункции. Пункция — это в артерии иголочкой делается дырочка. На первый взгляд, мелочь. Но если я скажу, что из этой маленькой дырочки струя крови достает до потолка, то понятно, что это серьезно. Человеку достаточно полутора-двух минут такого кровотечения, чтобы истечь кровью и умереть, если не закрыть это место пункции. Если раньше приходилось стоять и держать пальцами место пункции, пока оно само не закроется сворачивающейся кровью, то теперь у нас есть устройство, которое закрывает его в автоматическом режиме.
Освоили мы и методики открытия хронических тотальных окклюзий. Что это такое? Есть у нас пациенты, которые перенесли инфаркт, а то и два-три, несколько лет назад. Как правило, этих больных только оперировали, но не все ведь хотят проходить открытую операцию с разрезанием грудины, искусственным кровообращением. Есть больные, у которых закрыта только одна артерия, а все остальные нормальные, и на сегодняшний день у нас уже есть, наверное, человек 15, которым мы открыли вот эти хронические окклюзии. Эти операции крайне сложные, в Украине их блестяще делает Сергей Николаевич Фуркало в институте Шалимова, но так как и я, и Кирилл Орешников в свое время учились у него, теперь и мы можем делать такие операции.
— То есть фактически ставится стент?
— Да, но если это свежее закрытие артерии, его без проблем ставят, а если это многолетнее закрытие, то, к сожалению, далеко не всегда удается «проковыряться» и пройти туда, куда надо…
В полном объеме мы владеем всеми методиками, которые от нас требует институт Амосова, с которым очень тесно сотрудничаем. При необходимости мы через Интернет пересылаем им данные по каким-то сложным случаям и сразу же получаем консультации.
Что касается стентов, у нас есть стенты, полученные по линии госзакупок и посредством тендеров за средства областного бюджета. Есть стенты обычные металлические, первого поколения, более продвинутые — из специального сплава, есть некоторое количество стентов со специальным лекарственным покрытием, но они очень дорогостоящие. А вот буквально два-три месяца назад у нас в Украине появились так называемые биодеградирующие стенты — из специального полимера, который через полтора-два года, когда сосуд придет в норму и приобретет нормальные параметры, рассосется. Один из первых таких стентов в Украине одному из наших пациентов установил Кирилл Петрович Орешников здесь, в нашей больнице. Мы используем достаточно качественные стенты ирландского производства и немецкие. Качество современных стентов таково, что ни аллергических проявлений, ни отторжения они не вызывают, следовательно, опасаться проведения таких операций нет оснований. Однако решение, какой стент следует устанавливать конкретному больному, принимает не сам пациент, а только врач на основании имеющихся показаний.
— Анна Николаевна, раньше считалось, что сердце болит только у пожилых людей, организм которых в силу возраста «поизносился», и пациенты кардиологии — сплошь бабулечки и дедулечки. Однако в последнее время все больше молодежи имеет такие проблемы. С чем чаще всего и кто к вам обращается?
— Возьмите наш образ жизни. Что и как мы едим? Какие у нас пагубные привычки? Насколько мы физически активны? Каков у нас режим работы и достаточен и регулярен ли отдых? Опять-таки, стрессы… Вот и получается, что у молодого человека, который выкуривает 2 пачки сигарет в день, работает с утра до ночи, питается кое-как и в отпуск ходит от случая к случаю, сосуды становятся как у глубокого старика — и как следствие, инфаркт. То есть наш образ жизни в очень значительной мере «омолодил» сердечно-сосудистые заболевания. А у пожилых людей в основном сейчас отмечаются хронические заболевания, требующие определенной коррекции со стороны врача, назначения поддерживающей терапии.
— Сейчас у нас проходит реабилитацию девушка, о которой вы писали, — 1981 года рождения, — отмечает В.Крошка, — а у меня был случай в Киеве — инфаркт у 18-летнего парня.
— А тем оборудованием, о котором вы говорили, будут оснащены все «скорые» или только специализированные кардиобригады?
— В прошлом году закуплено 20 таких устройств, и они поставлены на наши «скорые», которые передают данные на больницу скорой помощи, в блок интенсивной терапии все сомнительные случаи. Я думаю, что эта система должна развиваться и такое устройство должно быть в каждой «скорой», особенно сейчас, когда система скорой медицинской помощи реформируется. И мы стремимся к тому, чтобы тоже подключиться к этой системе, задействовать ангиограф в системе 24/7, то есть 24 часа 7 дней в неделю, и принимать на себя сложные случаи, требующие немедленного реагирования с помощью нашей аппаратуры.
— В последнее время во многих лечебных учреждениях началось активное облагораживание — ремонты, строительство и т.д. Как вы с этим справляетесь, хотя у вас, и это подтвердят многие ваши пациенты, всегда чистота, порядок и уют?
— Естественно, мы хотим, чтобы нашим больным было комфортно и уютно. Мы регулярно делаем ремонты в отделениях, вот недавно капитально отремонтировали пищеблок, отделение реанимации, сделали диагностическое отделение европейского уровня, куда стараемся закупать все самое современное. Например, купили УЗИ-аппарат эксперт-класса, как в институте Амосова, — сердце можно рассмотреть с разных позиций. Все наши стационарные больные проходят обследование на этом аппарате. Естественно, в прошлом году было подготовлено помещение для рентгенэндоваскулярного блока, и я хочу поблагодарить за помощь «Кировоградоблэнерго» (директор И.А.Полывяный), которые сделали всю необходимую проводку, и предприятие «Интерресурсы» (директор К.Н.Москаленко), которое капитально все отремонтировало и отделало. Также нам очень помогают руководители фермерских хозяйств — А.А.Петренко, В.И.Тюпа и другие…
— Анна Николаевна, сейчас начинается такой период, когда часто меняются погодные условия, а это сказывается на самочувствии как больных, так и здоровых людей. Ваши рекомендации?
— Прежде всего — регулярная диспансеризация, причем в поликлинику идти не тогда, когда уже невмоготу, а регулярно проходить медосмотр, тем более что сейчас в поликлиниках открыли современные диагностические центры, проводят выездные медосмотры по микрорайонам. Следующее — придерживаться рекомендаций врача, не бросая начатое лечение при первом же улучшении, и, естественно, вести здоровый образ жизни. То есть соблюдать режим труда и отдыха, правильно питаться, а главное — отказаться от вредных привычек, тем более что во всем мире это уже даже не модно. Ну а если есть какие-то проблемы — мы вас ждем в нашей консультативной поликлинике.
Беседовала Ольга Березина, фото Елены Карпенко, «УЦ».
