Киевский 50-й конкурс «Евровидение» собрал около 3 тысяч гостей вместо ожидавшихся 14. Пока на нем взорвалась только одна «бомба» — российская Примадонна Алла Пугачева. Да и та приехала в Киев, чтобы отпраздновать с мужем 11-ю годовщину венчания, а с белорусской участницей «Евровидения» Анжеликой Агурбаш — ее 35-летие.
Еще до начала конкурса проявились фавориты «Евровидения». Самой рекламируемой участницей стала Агурбаш. Журналистов засыпали плакатами и открытками с ее изображением, газетами и журналами о ней. Другая белоруска — представляющая Россию Наталья Подольская — стала самой невезучей участницей — ее первая репетиция и пресс-конференция совпали с банкетом по поводу открытия «Евровидения». Наталье был гарантирован пустой зал. Самыми оригинальными участниками стали украинские «Гринджолы». Группа, недавно спустившаяся с Карпатских гор, чтобы подняться на волне оранжевой революции, пообещала своим хип-хопом «сделать революцию на этом попсовом «Евровидении». «Гринджолы», как никто знающие, что «не все на “Евровидении” понимают английский», дополнили свой песенный текст русским «все мы едины, мы непобедимы». Они рассказали, что надеются выиграть конкурс и следующее «Евровидение» снова провести в Киеве. С ними не согласился глава Национальной телекомпании Украины Тарас Стецькив — двух «Евровидений» Киев не перенесет.
Нынешний конкурс организован по принципу оранжевой революции — быстро и в палатках. В большой палатке — пресс-центр, в трех малых — столовая, аккредитационный зал и медпункт. Последний оказался необходимым — на конкурсе появились гости со сломанными ногами. Говорят, очень упражнялись в танцах.
Возле ограды «Евровидения» — табличка о том, что выгул туристов и собак здесь запрещен. Эта зона охраняется плотными милицейскими кордонами. Но в карауле стоят не мужчины, а дамы из школы милиции в условно-коротких юбках.
«Евровидение» напоминает потемкинскую деревню — все попадающее на экран сделано дорого, остающееся за кадром — подешевле. За три месяца подготовки к конкурсу Дворец спорта — шедевр советской бетонной архитектуры — сказал последнее слово «хайтэка». Его сцену составили из плавающих конусов, взрывающихся звезд и рассыпающихся золотых дождей. Фасад дворца решили не перекрашивать и затянули зеленой строительной сеткой с лампочками внутри. В темноте сходит за приличную иллюминацию.
В этой же темноте к «Евровидению» подкрадываются многочисленные «работящие девчонки» в коротких юбчонках. Они, как говорит милиция, съехались в Киев со всей Украины. Их не отлавливают — боятся перепутать с участницами «Евровидения» в аналогичных нарядах. Барышни широко представлены возле палаточного городка, в котором за 10 евро в сутки разместились непритязательные гости «Евровидения». Лагерь, обещавший вместить более пяти тысяч человек, надежд не оправдал — в нем живут 200 туристов.
На «Евровидении» можно успеть поесть, выпить и посвистеть в сопилки. Все вышеназванное раздают участники конкурса. Им же выдали специальные журналы, в которых сообщили, что горилка — это «юкрэйниан водка, местный культурный феномен». Призыв «Будьмо!» означает «чин-чин», его не нужно часто произносить. Вареники — это «юкрэйниан равиоли», годятся под горилку и «Будьмо!». Девизом киевского «Евровидения» объявили «Пробуждение», а высокой целью — поиск цветка папоротника, который никогда не цветет
