У каждого из нас в детстве была большая заветная мечта. С годами у одних осталась лишь горечь утраченных иллюзий, другим же удалось превратить детское увлечение в дело всей жизни. Мальчишкой он вместе со сверстниками бегал на колхозную конюшню, а сегодня Александр Федоров — владелец элитного конезавода, входящего в пятерку лучших в СНГ.
Мы приехали в Новоукраинку, чтобы своими глазами убедиться, что именно здесь производится и выращивается гордость украинского коневодства. Правда, сам Федоров убежден, что такового не существует — конная индустрия в нашей стране приказала долго жить еще на момент развала Союза, а украинские конезаводчики находятся в явно проигрышных условиях по сравнению даже с российскими конкурентами.
Сегодня здесь содержатся более сотни чистокровных английских верховых лошадей. Под нашими восхищенными взглядами гордо играли мускулами холеные жеребцы, грациозно выгибали шеи пышущие здоровьем кобылы, поднимались на неокрепшие длинные ножки будущие победители престижных соревнований… Все выдает в их хозяине страстного любителя лошадей: он неотрывно следит глазами за своими питомцами и знает каждого из них не только по кличке, но и помнит имена родителей, одержанные каждым победы и прочие подробности лошадиных «биографий». Впрочем, это и неудивительно: «Нужно было накормить и напоить целое стадо, чтобы мне, тогда еще мальчишке, дали прокатиться на лошади. Пока бригадир не видит… Классе в четвертом с Опытного поля пешком ходил на ипподром…» — вспоминает Александр Николаевич.
Детское увлечение с годами не прошло. Уже будучи успешным бизнесменом, Федоров «заболел» снова.
«Как-то я оказался на верховой охоте. Тогда и решил купить лошадь — тоже для охоты. Приехал в Новоукраинку на ферму, а там их как раз собирались сдавать …на мясо! Вместо одной купил трёх, поставил там же, договорился, чтобы их кормили-поили. Когда приехал снова, то ужаснулся — еле стоят, кормить нечем. За остальными как раз подъехал скотовоз, чтобы везти на бойню. Я тут же позвонил председателю: как можно?! А он говорит: тебе, мол, надо — ты и корми. Тогда и начал возить сюда сено — фурой, из Чернигова, за 600 километров! Для скачек лошади не годились, к тому же не было хорошего жеребца-производителя. Узнали, что такой есть на конезаводе в Онуфриевке. Взяли там настоящего американского жеребца… Там же я познакомился с тренером Алексеем Глотовым. А у него был вороной жеребец по кличке Симптом, я предложил продать его мне. «Он не продается!» Я к председателю, и все-таки договорились. А Алексей и после этого денег не взял, только голову понурил… Через пару недель смотрю, Симптом тоже голову нагнул — не тот подход. Приехал опять к Алексею: иди ко мне работать. А он: только вместе со своим тренотделением! Пришлось купить… Директор завода был не против — годы-то были голодные, кормить лошадей нечем. А наших, новоукраинских, потом раздарили в конно-спортивные школы. Говоря на языке автомобилистов, это были всего лишь «Запорожцы». У меня принцип — никогда не сдавать лошадей на мясо. Они живут у нас весь свой век. Они ведь все понимают…»
По словам авторитетного конезаводчика, сегодня такие подарки он делает крайне редко — нынешние его питомцы — одной из самых элитных пород, английской, да и не из дешевых, мягко говоря. Хотя при каждом таком случае непременно должен лично проверить, где и, главное, в каких условиях будет содержаться «подарок». А вообще, по словам Александра Федорова, лошадей дарят, в большинстве случаев, «нужным» для самих заводчиков людям — тем, кто может повлиять на улучшение условий для коневодства, в том числе и на уровне страны: мол, чтобы тоже «заболели». Так, известный российский бизнесмен Олег Дерипаска (компания «Сибирский алюминий») выкупил конезавод «Восход» в Краснодарском крае, когда-то лучший в Советском Союзе. И практически сразу же Путину жеребца подарил. Может, стоит и нашего Президента на лошадей «присадить»? И тогда не придется племенным жеребцам по трое суток стоять на границе под палящим зноем…
«Мы никому не нужны, — с горечью признает Александр Федоров. — Однажды особо рьяному таможеннику, который додумался оформлять наших чистокровных лошадей по коду окорочков (!) — в течение трех суток (!), даже позвонили из Администрации Президента. Пришлось вмешаться и прокуратуре…»
В процессе общения как-то исподволь пришло понимание того, что рядом с лошадьми посторонним, равнодушным людям делать нечего. Ведь самих лошадей и животными назвать трудно: так тонко они чувствуют малейшую перемену в отношении, настроении человека, так умно и даже мудро смотрят на мир. Поэтому, по словам Александра Федорова, людей на завод пришлось тщательно подбирать: местные, мол, работать ленятся, да и пьянствуют частенько. Из Новоукраинки здесь работают лишь двое, для остальных сотрудников и их семей было куплено жилье. Ведь хозяин завода вполне резонно считает: человек, оторванный от семьи, не сможет посвящать себя лошадям целиком. А по-другому в этом деле никак нельзя…
Говорит о том же и мастер-тренер Алексей Глотов: чем больше лошадь «делаешь», чем больше уделяешь ей внимания и времени, тем преданнее она будет. Так что нередко у лошади есть «персональный» хозяин — как правило, это конюх.
Как выяснилось, в Украине тренеров не готовят, и даже в Советском Союзе было всего несколько школ — при институте коневодства да в знаменитом «Восходе». А ведь каждой лошади нужна индивидуальная программа тренировок, особенно в период подготовки к соревнованиям. Впрочем, как и для обычного спортсмена. Алексей Глотов называет тренировки работой. Зимой — укрепление сухожилий, наработка мускулатуры, увеличение объема легких. К весне нужно убрать излишнюю массу: короткие, но интенсивные тренировки. К лету лошадей переводят на ипподром… Обычный распорядок для питомцев Новоукраинского конезавода: первое кормление (в час ночи), затем с половины пятого утра — работа. «Стараемся отработать по холодку, чтобы лошади было в охотку», — говорит тренер. Около девяти часов утра — снова кормление. И опять работа. В зной лошади отдыхают, последнее кормление — часам к восьми вечера. А еще Алексей Глотов хотел бы видеть своих питомцев на европейских дорожках. «Но здесь слишком много “но”… Дорога долгая, лошади не успевают отдохнуть и адаптироваться. И хотя наши лошади ничуть не хуже, конкуренция с местными участниками получается неравная, да и не нужны там никому сильные конкуренты…»
В немалой степени победа на соревнованиях зависит не только от опыта и работоспособности тренера, но и от мастерства жокея: профессия специфическая и весьма небезопасная. Петр Наконечный говорит, что жокея может легко погубить излишняя самоуверенность, несмотря на то, что сам занимается этой работой уже 11 лет. Начиналось все, как водится, в детстве, с колхозной конюшни: «Накормишь, уберешь, а потом, может быть, дадут покататься…»
Восьмиклассником Наконечный выписал журнал «Коневодство и конный спорт», в нем и прочитал, где готовят профессиональных жокеев. Дважды писал в училище, но в итоге вызов пришел из Воронежа — только там во всем Союзе готовили тренеров-наездников рысистых лошадей. После окончания вернулся в родной колхоз, затем перешел в соседний — конюхом при чистокровных лошадях. Через год оказался на Онуфриевском конезаводе, откуда и перешел в Новоукраинский. «Нагрузка — колоссальная, постоянно принимаю участие в скачках. А вообще жокей должен следить за своим весом (не более 52 килограммов), не злоупотреблять курением, алкоголем…» В активе мастера-жокея Петра Наконечного — десятки призов, хотя традиционно победителями скачек называют лошадей…
А вообще о себе здесь рассказывают скупо и неохотно, зато о каждом из своих питомцев могут говорить не меньше получаса, перечисляя победы, титулы, подробности соревнований, особенности характера, достоинства, детали «биографий», ступени родословной и т.д. Среди наиболее успешных «проектов» — жеребец Менуэт: три старта — три победы. Кстати, упоминание о проекте не случайно: как рассказал Александр Федоров, здесь тщательно отслеживают, какие сочетания великих чемпионов, их детей и внуков сегодня являются лучшими в мире; производители могут годами ждать, когда для них подберут самую подходящую кобылу. В двухлетнем возрасте Менуэт получил приз Первой короны — самый престижный для двухлеток, в следующем году — приз дерби… Кобыла Эксцентрика поставила абсолютный рекорд на дорожке Ростовского ипподрома, которая, как утверждает Алексей Глотов, не из легких. Есть в активе новоукраинских конезаводчиков и призы Президентов Украины и России. Кстати, интересно, что имя каждой лошади должно непременно содержать буквы из имен ее родителей: Дарел — сын Лайнера и Девы, Балансировка — дочь Аврала и Байги… Гелий, Декламация, Веста, Джана, Токсин, Элегия — разнообразие «лошадиных фамилий» просто поражает воображение и слух…
«Наши — привилегированные», — гордость, искренняя и непоколебимая убежденность звучит из уст тренера Алексея Глотова, проскальзывает в каждом движении жокея Петра Наконечного, светится в глазах конезаводчика Александра Федорова. И привилегированные они, кажется, не только по крови, но и по отношению к ним каждого из этих людей. И как-то незаметно стирается зыбкая грань между страстным увлечением и коммерческими соображениями, между делом всей жизни и пускай и элитным, но все же — предприятием.
Тем более, что, как утверждает сам Александр Федоров, «сегодня в Украине условий для ведения такого бизнеса просто нет. А поэтому и деньги на лошадях зарабатывать нереально. В России этот процесс уже пошел: призы на соревнованиях очень солидные, а значит, и спрос на лошадей растет, и сегодня миллиардеры скупают конезаводы, покупают лошадей в Америке, Англии… Правда, я не сторонник этого — мы покупаем только производителей, а маточное поголовье у нас ничуть не хуже. Более того, таких и у них нет! А вообще за восемь лет мы сделали невозможное: из почти двух сотен конезаводов СНГ наш — в пятерке лучших. Остальные четыре — российские. Как нам это удалось? Секрет фирмы. Заниматься лошадьми час-два в день нереально — это уже не хобби, а дело, которым живешь. А вообще им нужно отдавать душу…»
