Киношная кухня от «майора» Борща-2

Съемки фильма – процесс уже сам по себе уникальный. Не зря сейчас всё чаще стали снимать и предлагать зрителю – после окончания показа картины – «фильм о фильме». Полноценное «кино о кино» уже можно сделать и о нашем, кировоградском, «Синдроме дракона». Не исключено, в него может войти изрядная доля того «закадрового» материала, о котором нам рассказал линейный продюсер проекта Алексей Чемерис (напоминаем, он же Лёша Борщ).

Одним из самых «вкусных» блюд киношной кухни всегда считались мистические случаи, неожиданные совпадения, знаковые приметы… Случай, произошедший во время съемок с режиссером Николаем Хомерики, уже стал легендой. Верный своей привычке, он отошел в сторону от остальных, погруженный в собственные мысли. Вдруг – грохот, испуганный Хомерики, все в недоумении. Оказалось, с крыши здания, возле которого он находился, всего в нескольких метрах от режиссера упал кусок бетона величиной с кулак…

Не иначе, чем прихотливой игрой судьбы, назовешь совершенно случайную встречу нашего собеседника с…собственной одноклассницей. Для съемок железнодорожники пригнали поезд – локомотив и восемь вагонов, из одного из них должен был выходить на перрон главный герой фильма. А проводницей именно этого, взятого в кадр вагона оказалась, ну вы поняли…

В этот же день киношникам удалось заполучить дармовую и совершенно натуральную массовку – когда из электрички высыпало пару десятков старушек, которые здесь же, не обращая внимания на камеры и вообще весь процесс, мгновенно организовались в небольшой стихийный рынок с молоком, зеленью и прочим домашним харчем. Режиссер с оператором, едва переглянувшись, мгновенно взобрались на пешеходный мост над рельсами и оттуда снимали колоритную сцену – главный герой неспешно ходит между бабульками, пробует, торгуется…

Вхождение актера в роль – процесс особенный. В это время они полностью погружены в образ, появляются некая отстраненность, сосредоточенность на внутреннем состоянии. Поэтому окружающие стараются лишний раз их не тревожить, не подходить с досужими разговорами и мелкими просьбами. Настоящим профессионалам удается настолько убедительно перевоплотиться, даже ещё не войдя в кадр, что случаются самые курьёзные ситуации. Как, скажем, с популярным актером Юрием Назаровым, играющим в «Синдроме» священника. Снимали в храме напротив спортшколы. «Смотрю – идет батюшка, – рассказывает мой собеседник. – Я почтительно его поприветствовал, он ответил… Потом оказалось – да это же Назаров, в образ входит! Он потом признался, что моей оплошности не понял, и подумал, что я своим поведением помогаю ему вжиться в роль…»

Максимальной правдоподобности образам добавляют и костюмеры: в этом цеху есть специалисты-фактуровщики, которые могут придать натуральности любой одежде. «Мне всегда смешно смотреть “военные“ фильмы, где после долгого времени в лесу выходят гладковыбритые, в чистеньких новых шинелях бойцы…» – иронизирует Алексей. В «Синдроме» всё по-другому: здесь, к примеру, шинели «изнашивают» специальными горелками, над одной могут корпеть полночи… Часто актеры даже между съемками просят тот или иной костюм – чтобы привыкнуть, вжиться в образ, когда меняются и походка, и манеры, и поведение…

Костюмеры с гримерами и сами, если ведутся съемки определенной исторической эпохи, «вживаются» в неё, впитывают дух времени: на стенах их вагончиков сплошь развешаны фотографии, вырезки из старых журналов, с людьми той поры – как одеты, накрашены, причесаны-пострижены…

За этими соответствиями в том числе следит специальный сотрудник съемочной группы, скрипт-супервайзер (в «Синдроме» – Ольга Баранова). Пример недоработки такого специалиста – «Ирония судьбы», где героиня Брыльской садится в такси к усатому водителю, а выходит – от уже безусого шофера… Поэтому каждый кадр с героем фотографируют: скажем, в каких местах у него «прорисованы» раны после перестрелки, чтобы после смены кадра не было нестыковок…

Или другой пример – «Место встречи изменить нельзя», где Шарапов переходит через железнодорожное полотно, а на заднем плане видны электроопоры, которых в то время ещё не существовало, и идут современные рефрижераторы… Похожий – по содержанию – эпизод есть и в «Синдроме»: «На железнодорожном мосту мы снимали два временных периода – 52-й и 68-й годы. Так что в первом случае камера “брала” картинку так, чтобы опоры не были видны, а во втором они уже в кадре – в полном соответствии с историческими реалиями. Этот прием, кстати, очень удачно подчеркивает динамику, ход времени…» Именно такие, «временные», изюминки делают кино более «вкусным», убежден мой собеседник. К примеру, в одном из эпизодов с подачи Леши в кадре появляется мальчишка, который едет на велосипеде «под рамой», – раньше, когда велосипеды покупались «на вырост» и служили подрастающим владельцам много лет, ездили именно так…

Кстати, члены съемочной группы «Синдрома» не только подбрасывают новые режиссерские находки, но и сами снимаются в своем кино. Скажем, один из ассистентов на съемочной площадке сыграл мелкого злодея – вместе с подельниками он приходит к старушке якобы собирать фольклор. Бабулька угощает гостей, поет для них народные песни, в конце концов негодяи «хлопают» хозяйку и уносят из её дома старинную икону… Администратор Владимир Смирнов сыграл партизана, региональный продюсер Сергей Компаниец – чиновника… Наш рассказчик, по его словам, тоже бы подобрал себе подходящую («чиновника, офицера МГБ, мелкого злодея») роль, но, признается, времени на актерство катастрофически не хватает…

Вообще у киношников время рассчитывается по своим законам. Скажем, обед – это не время дня, а факт приема пищи через пять часов после начала съемочного процесса, будь то полдень или полночь… Ведь, понятно, снимают и ночью. Кстати, рассказал Алексей, вечерняя съемка в деревенской церкви в Ивановке была особенной: войдя в храм, вся группа, не сговариваясь, «убрала громкость», люди притихли, старались не делать резких движений, вели себя сдержанно и деликатно… Впрочем, тишина на съемочной площадке организовывается несколькими способами. Так, при необходимости на подошвы всем без исключения – и актерам, и персоналу– крепятся специальные наклейки. Кроме того, «наш звукорежиссер дает “сигнал тишины” специальной дудочкой и посылает телепатические сигналы окрестным собакам – мол, Бобик, не лай минут пять. Знаете ли, получается…» О звукореже группы Сергее Курбатове говорят, как о человеке с уникальным слухом, – к примеру, звук подлетающего самолета он расслышит минуты на две раньше, чем остальные… Только добрые слова – и о «создателях мира», художниках-постановщиках Денисе Бауэре и Александре Батеневе; о заместителе по производству и «серьезном переговорщике» Владимире Кузнецове; о замечательном организаторе колоритных массовок Дмитрие Политаеве…

И даже водитель, который привез снимающий народ не в ту Ивановку, положившись на навигатор, стал …причиной появления одной из любимых историй съемочной группы. «Приехали мы в Ивановку, где должна была быть деревянная церковь. Вместо неё видим обычную деревенскую хату с крестом. Спрашиваем у местных, уже изрядно подпитых парней: где, мол, церковь у вас деревянная? Те переглянулись и с готовностью говорят: дескать, деревянной у нас нет, но можем построить, если надо, начнем хоть сейчас. Мы попробовали зайти с другой стороны и спросили – снимается ли здесь кино? Те снова переглянулись, явно оценивая эффект употребленного перед этим напитка, а потом сообщили следующее – кино может снять здесь разве что баба Вера, которая держит “диско-клуб”, он же – бар и сельпо. Типа, она точно хорошее кино снимет, можно позвать…» Как выяснилось, группа попросту не в ту Ивановку заехала…

В общем, съемки в Кировограде ребятам точно запомнятся. Особенно – одному из членов съемочной группы, которого во время предварительного осмотра подходящих под хранилище Ильина бомбоубежищ умудрились…забыть в помещении под областной больницей. К счастью, вовремя спохватились и за товарищем сразу вернулись…

О том, что съемки у нас действительно останутся памятными, Алексей говорит вполне серьезно и искренне. Правда, работа в Кировограде ещё не закончена, так что ждите новых историй.