Кировоград. Намедни. 1987

В память народную он вошел многим. Свежий ветер перемен подул изо всех щелей. СССР начал просто валиться, рушиться по всем направлениям. Это сказывалось во всем.

Днём 27 мая 1987 года 19-летний Матиас Руст вылетел из Гамбурга на четырёхместном лёгком самолёте «Цессна-172Б Скайхок». Пролетев Финляндию, Руст пересёк советскую границу и взял курс на Москву. По пути его полёта в воздух поднимались дежурные звенья с аэродромов Хотилово и Бежецк, но приказа сбить так и не поступило. Автоматизированная система ПВО Московского военного округа была отключена для профилактических работ, поэтому слежение за самолётом-нарушителем пришлось производить в ручном режиме и координировать по телефонной связи. Руст приземлился на Большом Москворецком мосту, накатом доехал до Собора Василия Блаженного, в 19:10 вышел из самолёта и стал раздавать автографы. Через 10 минут его арестовали. Неэффективность советской системы ПВО была доказана вживую. Общество «Память» в мае провело на Манежной площади в Москве первый неформальный митинг протеста против «угнетения русского народа». В прессе гремело «хлопковое дело», которое расследовала группа Гдляна и Иванова. Осудили и посадили за хищения Чурбанова, первого зама министра внутренних дел, зятя Брежнева. Начали издавать «Бурда моден» на русском языке. В эфир вышли «Прожектор перестройки» и программа «Взгляд», разрешили к показу запрещенные ранее фильмы, первым из них был «Покаяние» Тенгиза Абуладзе. На предприятиях начали вводить так называемую госприемку в рамках борьбы за качество продукции. Сошли с конвейера первые автомобили «Ока» и «Таврия». В Прибалтике, на РАФе, впервые прошли выборы директора завода. Официально были разрешены самофинансирование и индивидуальная трудовая деятельность. Слово perestroyka или perestroica стало самым известным в мире…

А чем жили в тот год Кировоград и Кировоградщина?

Именно в этом году был зачат кировоградский бизнес. В соответствии с Постановлением Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ № 321 от 13 марта 1987 года «Об образовании единой общегосударственной системы научно-технического творчества молодежи», в Кировограде был создан Центр научно-технического творчества молодежи, попросту НТТМ. Базировался он в Доме техники на Ковалевке, ближе к вокзалу. Молодые и предприимчивые сразу поняли, в чем дело. Центры НТТМ пользовались большими льготами. Они не платили никаких налогов, но отчисляли 3% дохода в общесоюзный фонд НТТМ и 27% — в местные фонды, которыми распоряжались координационные советы НТТМ. Согласно уставу, средства НТТМ могли вкладываться только в производство. Молодые прагматичные ребята с «Пишмаша», «Красной звезды», «Гидросилы», «Акустики» — все инженеры — начали крутиться. Они брали заказы на разработку, к примеру, какого-то узла. Если бы процесс шел на базе завода и его конструкторского бюро, это заняло бы год. За гораздо меньшие деньги творческий производственный коллектив при НТТМ выполнял работу за месяц. И все участвовавшие получали очень хорошие деньги — сотни, а то и тысячи полновесных рублей. Некоторые с одного проекта покупали себе машины. Все эти люди и дальше не потерялись. Опять же, была разрешена индивидуальная трудовая деятельность, и первые смышленые начали делать шаги в этом направлении, но это уже другая история, следующего, 1988 года.

Гласность для нас тогда мало что значила на местном уровне. Мы восхищались и пугались одновременно, с широко раскрытыми глазами читая страшные разоблачительные статьи в «Огоньке» и «Аргументах и фактах» о чудовищных преступлениях Сталина, ГУЛАГе, о том же «хлопковом деле» и миллионах Чурбанова. В нашей местной прессе было спокойнее. Громом среди ясного неба стала статья в «Молодом коммунаре» (орган обкома комсомола!) «Своя мова — чужа?» Василия Бондаря, сегодня главы областной организации Национального союза писателей Украины. Это было неслыханным событием для Кировограда, очень резонансным, «проявлением украинского буржуазного национализма», как тогда это называли, ее обсуждали в райкомах, горкомах, обкоме… «Кировоградская правда» тогда ограничивалась перепечатками из «Правды» и очень осторожными заметками о «поступи перестройки на “теренах” Кировоградщины».

Это вообще был у нас литературный год. Во многом благодаря Владимиру Панченко, не так давно переехавшему в Кировоград, в Украине был реабилитирован Владимир Винниченко, наш знаменитый земляк, писатель, государственный деятель. О Винниченко стали писать, говорить, цитировать, готовить к печати его произведения.

В связи с восьмидесятилетием другой наш земляк, Арсений Тарковский, был награждён орденом Трудового Красного Знамени. В этом же году вышли сборники Тарковского «От юности до старости» и «Быть самим собой». Признание пришло с большим опозданием, вскоре прекрасного поэта не станет…

В газете «Литературная Украина» 3 декабря вышла статья о Шевченко, Елисаветграде и нашем крае, подготовленная потомками великого поэта Дмитрием и Людмилой Красицкими.

Они писали, что поездка в Елисаветград состоялась летом 1860 года, и описывали ее детали. Этот материал до сих пор оспаривают историки — точно ли у нас был поэт, и как долго. Вероятнее всего, Шевченко был у нас на ярмарке, и Красицкие говорят, что, возможно, семья ехала продавать яблоки, а не в Крым чумаковать. В любом случае, недаром Кобзарь упоминает в автобиографическом отступлении в повести «Наймичка» города и села, которые оставили след в его памяти: «Гуляйполе, Новомиргород, Девята рота, Дідова Балка, Грушівка, Елисаветград». По сути, это все места нашей Кировоградщины. Та же Дедова Балка — это небольшая, длиной 10-12 км речушка в Новомиргородском районе, впадает в Большую Высь. Весной 1989 года, в канун 175-летия со дня рождения Тараса Григорьевича Шевченко, на распутье дорог, по которым катились чумацкие валки, в урочище Дедова Балка установлен памятный знак в честь пребывания Шевченко на Елисаветградщине.

Введен в эксплуатацию Светловодский маслокомбинат. Это было одно из последних мощных молочных предприятий, построенных в Украине, планировалось, что оно обеспечит молокопродуктами весь центр республики. С обретением независимости предприятие еле жило, а в 2000 году комбинат вошел в состав корпорации «Клуб Сыра», и еще до недавнего времени в любом супермаркете Москвы можно было купить светловодский сыр.

В 1987 году за высокие достижения в спорте кировоградской ДЮСШ был присвоен статус детско-юношеской специализированной школы олимпийского резерва.

А другая главная спортивная гордость Кировоградщины — футбольная команда «Звезда» — потихоньку угасала. На стадион тогда еще ходили по инерции, и не только поболеть, а еще выпить и побуянить. Вот цитата из полтавской газеты «Спорт Арена», воспоминания болельщиков конца восьмидесятых: «Одним из самых небезопасных городов, в которых много было “гопников”, в 1987 году стал Кировоград. Дикость местных просто удивляла, когда те бросали в сектор, где сидели полтавские фаны, камни и даже… циркули. И это делалось при полном попустительстве милиции».

«В 1987 году в Кировограде работало 154 автобуса и 80 троллейбусов. Транспортная схема состояла из 32 автобусных маршрутов и 12 троллейбусных. Маршруты были научно обоснованы и разработаны с учетом пассажиропотоков, их формирования по жилым секторам города», — вспоминает Василий Дзядух, директор главного автопарка Кировограда. Но, честно говоря, иных автобусов порой приходилось ждать и по часу. Особенно на Балашовку или Завадовку.

Александрия первым из населенных пунктов нашей области приняла свой герб, даже непонятно, как осмелились. Советское государство местный патриотизм не поддерживало, и за такое могли и головы полететь. Но уже не в 87-м, все поняли и прочувствовали, какая пошла «расслабуха», — можно почти все… В 94-м году герб был подправлен — цвета поменяли на желто-голубые.

Наш знаменитый 190-й истребительный полк, дислоцировавшийся в Канатово (на фото), почти в полном составе воевал в Афганистане на своих МиГ-23. И назад не вернулся (нет, почти без потерь прошли войну, просто командование так решило). 10 июля 1987 года на аэродром Канатово прибыл из Венгрии, из Дебрецена, 44-й гвардейский Черкасский ордена Богдана Хмельницкого бомбардировочный авиационный полк на сверхзвуковых самолётах-бомбардировщиках Су-24М. Начата новая страница в истории кировоградской военной авиации.

87-й — последний год, когда повсюду широко и всенародно праздновали годовщину Октября. 70 исполнившихся революции лет стали нарицательными – и уже вскоре это семидесятилетие будут совать по поводу и без повода во все претензии к коммунистической власти, типа «70 лет строили коммунизм, а даже колбасы нет». Но, несмотря на это, «Кировоградская правда», как и большинство газет страны, в начале года писала: «С каждым днём множатся ряды участников социалистического соревнования за достойную встречу 70-летия Великого Октября. Трудовые коллективы берут на себя новые, более напряжённые обязательства…» Некоторые из обязательств поражали, например, обязательство работников гражданской авиации из КВЛУГА «досрочно выполнить план двух лет пятилетки и значительно увеличить производительность труда». Как они это собирались делать? Сажать самолеты с вдвое большей скоростью? Брать втрое больше пассажиров, на стоячие места? Эти детали, к сожалению, не расписаны, хотя участники тех событий их, безусловно, помнят…

Ветер перемен, свобода, можно почти все говорить… Как всегда, свобода начала принимать неожиданный оборот. В Москве стали издавать «Бюллетень НЛО». Цитата из него: «Информация, поступившая с Украины, из Кировоградской области:

-3 мая 1987 года колхозница Вера Ивановна Керносенок из поселка Александровка попросила своего мужа выпасти индюшат. Григорий Васильевич погнал их к воротам. Вдруг ворота открылись сами собой, и он увидел за ними странное сооружение, похожее на серебристый купол. Из купола высунулись двое, одетые в черное, и приказали: “Садись!” Тут же Григория Васильевича всосало потоком воздуха внутрь аппарата. Вот его показания:

— Сел я в какое-то удобное кресло. Вижу, рядом сидят в таких же креслах три человека — двое одетых в черное мужчин и женщина в светлом одеянии, излучавшем свет. Женщина была очень красивой, с длинными косами. Один из мужчин буркнул: “Сейчас ты полетишь вместе с нами”. Hе успел я опомниться, как за иллюминаторами появились звезды. Я сильно растерялся и спросил:

— Ребята, вы вернете меня назад?

Женщина сказала:

— Где взяли, туда и вернем.

Летели мы в полном молчании долго, даже очень долго. В ходе полета мне несколько раз смазывали рот какой-то белой пастой без вкуса и запаха.

Hаконец, прилетели куда-то, Мне говорят:

— Выходи!

Выхожу, совсем уж испуганный. Вижу — передо мной раскинулся одноэтажный городок. Все дома — с острыми крышами, и на каждой крыше — крест! А от крестов исходит сияние. И еще цвели там какие-то деревья. Солнца не видно. Погода стоит пасмурная. А впрочем, может быть, это было просто предутреннее время… Hе успел я толком рассмотреть окрестности, как мне говорят:

— Полетели обратно!

Дальше ничего не помню. По моим ощущениям весь полет длился часа три-четыре. Опомнился уже у себя во дворе. Идет дождь, утро, сын поднимает меня с земли. Hе могу понять, откуда он взялся, ведь сынок не с нами, а в Днепропетровске живет… Лишь потом я узнал, что отсутствовал пять суток, и моя супруга послала телеграмму сыну, мол, приезжай, батя, наверное, помер, хотя никто, включая милицию, не может пока найти его тело…»

И это народу было интересно. Он вдруг окунулся в многогранный мир непознанного, неизведанного, запредельного, многое потом оказалось шарлатанством, конечно. По Союзу уже гремел Анатолий Кашпировский, в 87-м он был врачом-психотерапевтом сборной СССР по тяжёлой атлетике. Из ниоткуда в момент появилось множество народных целителей, экстрасенсов, ведунов, знахарей. На Кировоградщине стал обретать большую популярность целитель Анатолий Винник, простой лектор общества «Знание», через время он станет известным во всеукраинском масштабе. Увы, закончил «врачеватель» психбольницей.

Смутные времена наступали. Большинство еще этого не осознавало, все еще жили в «застое», которому очень скоро наступил конец. Но это уже другая история.