Оранжево-голубая Верховная Рада стала однотонной. Большинство ее депутатов выступили “за” отставку правительства. Остальные просто не смогли волеизъявиться. В толпе, окружившей Раду, у них отняли карточки для голосования и чуть не отобрали здоровье — народ блокировал работу Рады.
По приказу Юлии Тимошенко сторонники оппозиции выстроили коридор, через который депутаты шли в зал. Оппозиционеры передвигались гордо, как по ковровой дорожке. Редкие сторонники премьера пробегали, как сквозь шпицрутены. Народные избранники нервно отнеслись к народному же намерению “всыпать” отступникам.
Как оппозиция умеет всыпать, она слегка показала, разрешив тренированным “оранжевым братьям” перепрыгнуть через парламентское ограждение и подойти к дверям Рады. Со встречной стороны их пытались открыть демонстрантам депутаты, вскакивавшие на стулья и ногами отбивавшиеся от милиции. Она была к такому повороту не готова и в бой особо не шла — боялась повредить парадные мундиры и аксельбанты.
Из окон парламента размахивали оранжевыми ленточками помощники депутатов и охранники. Протестующие, не отличавшиеся дальновидностью и дальнозоркостью, принимали этих “сигнальщиков” за неизвестных парламентариев и дружно взрывались радостным “ура”.
Журналистам попадание в Раду далось с трудом. Кто через забор перепрыгивал, кто по деревьям перелезал. Милиция прессе не помогала — “вас никто сюда не гнал”. Не помогали и бывшие депутаты, приведшие под Раду крестный ход из лавры. Несколько сотен человек с хоругвями и синими лентами вклинились в ряды митингующих, сдавив их ребра так, что началась паника. Вовремя появившаяся организация “Пора” профессионально разблокировала ситуацию, отделив верующих от демонстрантов, иконы от флагов и молитвы от лозунгов.
Я прошел в парламент по выстроенному для депутатов коридору. Представители протестующих с бейджами “охорона” посмотрели мою парламентскую аккредитацию и только что честь мне не отдали — так эта бумага похожа на депутатскую.
Процессом под Радой руководил давний депутат Владимир Филенко, прозванный “боевым командиром Тимошенко”. Он традиционно сыпал анекдотами, и протестующим казалось, что они не гражданский долг выполняют, а Жванецкого слушают. Его, кстати, ожидали в Раде — Жванецкий якобы должен был появиться в киевских присутственных местах, провести концерт и усмирить оранжевые страсти. Но в последний момент сообщили, что Жванецкий не приедет…
Увереннее всех в Раде держался депутат Нестор Шуфрич. Пострадавший во время боев за Центризбирком и даже оставшийся без рубашки, теперь Шуфрич понял, что она ближе к телу, в драку не лез, на Тимошенко кричал издали. Юлия ему даже не отвечала. Вошедшая в образ “Свободы на баррикадах”, она начинает бронзоветь и перестает реагировать на посторонние звуки.
Единственным глубоко воспринимающим парламентские страсти остался депутат всех созывов Степан Хмара. Диссидент, лет 20 отсидевший в лагерях, он говорит, что революционеры нынче не те — “слишком сытые и вялые”…
