Наш «трафик»: истории из жизни

В 2001 году криминальная драма Стивена Содерберга «Трафик» (дословно — «Движение»), повествующая о вечном круговороте денег и наркотиков между двумя Америками — Южной и Северной, — получила четырех «Оскаров», два «Золотых глобуса» и приз Берлинского кинофестиваля. Заглянув в зияющую совсем рядом бездну, «задокументированную» съемочной группой, США и Западная Европа ужаснулись, прослезились и… забыли. Серьезное кино, посвященное большой и больной проблеме, с тех пор либо не снимали, либо маститые критики перестали обращать на него свое и наше внимание.

Истории украинского, как, наверное, и в целом постсоветского, наркотрафика еще ждут своих летописцев. Правда, здесь у нас — не скажем, что в целом по стране, но по нашей области — так точно, — не возят в длинных черных лимузинах стальных кейсов, набитых долларами и килограммовыми пакетами с белым порошком (которые так эффектно режут перочинными ножами в голливудских фильмах, растирая затем «белый» по деснам холеными актерскими пальцами). Наш «трафик», наше «движение» — мельче, неопрятнее, бесшабашней. И киношные ассоциации вызывает не с эпопеями о суровых мафиози из Коза Ностры, а скорее с молодежными кинокомиксами о жизни черных кварталов США или мрачными байками с самого дна британских предместий, вышедшими из-под пера Ирвина Уэлша и экранизированными в разное время разными режиссерами.

Тем не менее, невеселые картинки, запечатленные нашими журналистами, — иллюстрации именно нашей, украинской, кировоградской, сегодняшней действительности. Той ее стороны, о которой не задействованные в «движении» нормальные люди предпочитают не знать и даже не догадываться. Пока гром не грянет. Ведь это — наша жизнь. Все происходит прямо за стеной вашей квартиры, в соседнем доме, на соседней улице, в непосредственной близости от вас и ваших детей…

Вымирающий вид

Мой знакомый, назовем его Сергей (здесь и далее имена героев изменены по понятным причинам) — наркодилер низшего звена. Конечно, такой записи в его трудовой книжке нет. У него и трудовой книжки-то нет пока — ему около 20, и он еще студент одного из вузов Кировограда. Сказать, что он там учится, правда, сложно. Скорее — числится. Хотя это его дело.

Точнее, его дело — это торговля «особыми лекарствами». Еще точнее — трамадолом, который в прошлом году волею украинского Кабмина перекочевал из разряда сильнодействующих медикаментов в разряд наркотических веществ. К тому моменту бить тревогу начали уже и консервативные украинские наркологи: мол, в наркодиспансеры до 30% первично зависимых именно от трамадола юношей и девушек поступать начало. Вот как раз такие Сергеи им и продавали…

Знакомы мы достаточно давно — когда в «УЦ» стартовал проект «Наркомания — история болезни», я вышел на нескольких таких продавцов, работающих по «вызову». То есть звонишь по мобильному, договариваешься о встрече, говоришь, сколько тебе нужно, и тебе подвозят. Купить можно от одной капсулы и до сколько будет в наличии. Еще полтора года-год назад конвалюту трамадола (10 капсул) можно было купить за 25-30 гривен. После упомянутого выше решения Кабмина резко возросли риски нелегальных торговцев, а вместе с ними как на дрожжах начала расти цена. Сначала — вдвое, потом — выше и выше. Сейчас пачка пилюль стоит почти 200 гривен.

Рынок, впрочем, отреагировал оперативно — на нем уже появились более доступные аналоги популярного лекарства. Так, сейчас многие постоянные клиенты Сергея перешли на «Пара-трал» — капсулы, содержащие помимо трамадола гидрохлорида еще и парацетамол. Стоит это «удовольствие» вдвое дешевле, но и принимать его, чтобы получить нужный эффект, надо больше.

Возросшие риски нанесли серьезный удар по наркобизнесу — количество этих самых клиентов, по сравнению с прошлым годом, снизилось критически, процентов на 70, утверждает Сергей. На порядок меньше, по его словам, стало за тот же период в городе и самих торговцев — их осталось менее трети. Похоже, намного более жесткая ответственность по новой статье и усилившаяся активность милиции принесли свои результаты.

«Вымирающий вид», — смеется мой собеседник. Мы с ним встретились в одном из тихих двориков в центральной части Кировограда. В паре десятков метров от места, где мы остановились, чтобы провести «контрольную закупку», гуляют мамочки с детьми, бабушки у подъездов судачат о своем, люди идут по своим делам. У нас тоже свои дела. У меня — написать материал, у Сергея — заработать немного денег. Он имеет не так много — всего пару десятков гривен с пачки, около 10 процентов от выручки. В день, по его собственным словам, получается заработать до сотни гривен «чистыми». Иногда меньше, бывает, и совсем ничего. Родители, похоже, совершенно не интересуются, откуда у сына деньги, или просто не хотят знать…

По-настоящему серьезно зарабатывают те, кто стоит выше в иерархии, те, к кому Сергей ездит за товаром. С одним из таких людей его познакомили несколько лет назад, когда все начиналось. Откуда берет товар «старший», сколько человек насчитывает сеть, частью которой он является, парня мало интересует, меньше знаешь — крепче спишь. Впрочем, люди, судя по всему, в своей среде уважаемые — от конфликтов с конкурентами упоминание о них ограждает, утверждает Сергей.

Правда, с милицией разбираться приходится самому. Впрочем, этой темой парень особо не озабочен. «Раз как-то остановили ППСники с парой пачек “трамика” в кармане — дал пару сотен гривен — отпустили…» — рассказывает он…

Взвинченные

Если трамадольный бизнес благодаря усилиям в том числе и СМИ понемногу сворачивается, то другие виды, наоборот, набирают обороты. И милиция, и неофициальные источники говорят о все возрастающей в молодежной среде популярности «винта» и других самодельных метамфетаминов — кустарных аналогов «клубных» наркотиков амфетаминовой группы.

«Варят» самодельный стимулятор из дешевых медикаментов, содержащих псевдоэфедрины, это, как правило, банальные лекарства от простуды — типа «Эффекта», «Грипекса» и т.п. «На пятьдесят рублей получается кубов пять — скинуться впятером по десятке, и сутки “рубит”», — говорят знающие люди. Конечно, делать это нужно еще уметь, но таких умельцев в городе достаточно. Для своих могут и «так» приготовить, для чужих будет наценка.

Быт одного из этих специалистов могу описать — для «общего развития»: в квартире неописуемый бардак, на двери кладовки надпись развеселыми цветами — «Лаборатория», там хранится все нужное оборудование. Хозяин квартиры невменяем — он «взвинчен» уже не первые сутки подряд, системы начинают отказывать. Он то принимается рассказывать какие-то истории из своей бурной жизни, то «вырубается», то без всякой видимой причины раздражается до истерики и становится просто опасен. Состояния меняются калейдоскопически. Добавьте детскую кроватку в углу комнаты, плачущего ребенка, сбившуюся с ног жену… Этот адрес знает половина «страждущих» города, знает и милиция, которую не раз вызывали соседи. Но пока он на свободе…

У людей под «винтом» сильно ускоряется метаболизм — бешено колотится сердце, они предельно возбуждены и гиперактивны, сутки-двое после приема перорально (пьют) или «по ноздрям» (кристаллизованный вариант) не хочется ни есть, ни спать… Потом — глубочайшая депрессия, упадок сил, истощение. При постоянном употреблении — нервные расстройства, «убитая» печень, сердечно-сосудистые заболевания…

Зайдите в какой-нибудь модный ночной клуб ближе к утру — вы сразу их узнаете: черные круги под широко раскрытыми, абсолютно «стеклянными» глазами, прыгают, как заведенные, несмотря на то, что всю ночь не спали и пора бы уже устать… «Движение» не прекращается всю ночь: тем, кто не успел «затариться» вечером, подвезут. В мобильнике каждого «желающего» можно найти с десяток номеров тех, кто продает или знает, где взять…

Молодо-зелено…

Листья и соцветия всевозможных растений человек курил испокон веков, некоторые из них, например, табак, можно употреблять вполне легально практически во всем мире, несмотря на очевидную пагубность этой практики. Из запрещенных средств на наших широтах наиболее распространена конопля. Ее здесь курили, «расширяя сознание», а заодно убивая мышление и память, во все времена.

Настоящий бум курения канабиса в Украине наступил в последнее десятилетие, в связи, не в последнюю очередь, с распространением хип-хоп культуры в молодежной среде. Кепки, майки, зажигалки с изображением конопляного листа можно увидеть повсюду, употреблять это зелье открыто или завуалированно массово призывают в своих опусах популярные рэп-исполнители. Бизнес, естественно, делается и на распространении собственно вещества — где крупный, где помельче, но одинаково нелегальный. Не говорю — аморальный. Какая уж тут мораль…

Двадцатилетний кировоградец Алексей с приятелем к выгодному делу тоже приобщились. Оба парня — из вполне благополучных семей, отнюдь не тунеядцы или уголовники. На вопрос «откуда?» Леша отвечает уклончиво: «Ну есть определенные связи… Из детства позднего (смеется)». С помощью этих связей и находятся варианты. Наиболее удачные сулят, как минимум, пятикратный навар. Коробка (коноплю издревле меряют спичечными коробками) в Кировограде стоит 50 гривен, в Киеве — 120-150, а наши ребята стакан (10 коробков) брали за 100. «Зарабатывать можно вообще без вложений: взял у кого-то денег на 2 коробки, купил стакан, еще 8 коробок у тебя остается на продажу. А надо кому-нибудь всегда — здесь, на районе (показывает рукой куда-то за окно), курит каждый второй, да каждый первый даже… Киевляне вообще с руками отрывают», — утверждают они.

Товар завозят из сел, по словам моих собеседников, сами «оптовики» тоже не местные — собирают где-то в районах «урожай», привозят сюда, продают. «Ситуация была раз — приехали на место на такси. Там еще несколько товарищей крутится, явно таких же, как мы, — кто на машинах, кто так. Подъехал этот человек, и сразу за ним — “бобик” милицейский. Все “на изменах” — в машины попрыгали, давай разъезжаться, уходить врассыпную. Мы сидим, таксист в шоке, но ничего не спрашивает. А “бобик” просто мимо проезжал… Ну созвонились, сделку перенесли…» — рассказывает Алексей.

Помня о возможных проблемах с законом, о том, что они сами продают, ребята никому прямо не говорили. Клиентам, в основном старым знакомым, говорили: мол, знаю, где взять. «Через полчаса будет, давай деньги. Или я возьму за свои, потом отдашь. И пошел домой или там пошел прошелся, через полчаса принес — все довольны. Тем более, “гашик” хороший был. Стабильно в день 100-200 гривен поднимали — на мелкие расходы…» — делятся парни.

Молодых людей, «подрабатывающих» подобным образом, только по соседству с нашими знакомыми дислоцируется еще несколько — все друг друга знают, Кировоград — небольшой город, что говорить о пределах одного микрорайона. Сколько еще таких, вполне обычных парней, сознательно ходят под достаточно серьезной статьей ради легкого заработка «по мелочи» — даже приблизительно сказать сложно.

Конечно, кроме них есть в городе и «профессиональные» торговцы, для которых доход от торговли травой — основной. Мне, например (как, наверное, и еще половине города), известна, как минимум, одна «стационарная» надомная точка в частном секторе одного из старых районов Кировограда. Работает она уже много лет подряд, практически без перебоев. И думать, что об этом не знают в милиции, — по меньшей мере наивно…

В поисках «черного»

Опиумный мак и его производные знакомы человечеству, наверное, с не менее давних пор. К ним относится и раствор опия — «черный героин», или «ширка», как это вещество обычно называют сами наркоманы и правоохранители между собой. Это один из наиболее опасных наркотиков, распространенных сегодня в Украине. Привыкание развивается очень быстро, делая жизнь опиумного наркомана короткой и крайне неприятной.

Как-то — не важно, при каких обстоятельствах, — мне пришлось провести какое-то время в обществе этих людей. Впрочем, о том, что мои знакомые, которых знал еще детьми и не видел несколько лет, подсели на «черное», я догадался не сразу. Прогуливаясь вместе во двориках, где мы вместе выросли, я не преследовал никакой конкретной цели. Я — нет. А они — да. Как оказалось.

«Идем к … (называет женское имя)? — А у нее есть? — Должно быть… — А сколько у нас денег?» — примерно таким диалогом сопровождалась наша «прогулка». К нам подошел мужчина, на вид — лет 50. «Пацаны, не будет полкуба “раскумариться”?» — спрашивает таким тоном, как обычно просят закурить. «Нет, сами ищем, где взять…» — отвечают мои спутники. После этого сомнений не оставалось…

«Ширку» они таки достали тогда — в квартире одной из кировоградских пятиэтажек хрущовской застройки кто-то ее сварил и продал им. Вспоминать нездоровое оживление, охватившее парня, которому на тот момент было лет 18-20, при виде шприца с темно-коричневой жидкостью, который его товарищ спрятал за пояс джинсов, выйдя из подъезда «барыги», мне жутко и неприятно. Не раз еще я задумывался о том, почему одни из тех, кто вырос в соседних дворах, гулял в детстве в одних и тех же компаниях, учился в соседней школе или в параллельном классе, стали такими, как эти парни, а другие — нет, и не находил вразумительного ответа.

Как и на другой вопрос: что должен иметь за душой человек, более того, женщина, продающая яд практически детям? Не знаю, действует ли именно та точка до сих пор, но уверен: если и нет, на смену той торговке пришли другие. Они всегда приходят.

И еще одна зарисовка на тему. Есть в Знаменке — не той, которая город, а той, которая поселок, глухой «медвежий угол», так называемое Подводяне — район, находящийся ближе всего к соседнему селу Водяне. Там в одном из домовладений вот уже несколько лет живет цыганка Ольга. У нее осталось двое детей, один из которых — умственно неполноценный. Было трое, но со старшим приключилась какая-то темная история, в общем, он погиб.

Так вот, эта самая цыганка торговала в поселке «ширкой». Достаточно долго. Соседи от этих дел были, естественно, не в восторге — с утра до вечера (и с вечера до утра) приезжают и уезжают такси, по улицам все время шатаются подозрительные личности…

Когда милиция в позапрошлом году накрыла «точку», в хибаре нашли самый настоящий… сейф, в котором хранились продукт, сырье и «сопутствующие товары», понятые потом рассказывали. Вину на себя взял тогдашний сожитель Ольги, она же осталась на свободе — дети все-таки. Сейчас «движение» на Подводяном опять возобновилось: снова к знакомому двору зачастили такси, опять у крыльца собираются странные молодые люди. А местные боятся выходить вечером на улицу и выпускать из дому детей…

Такой вот он — наш кировоградский «трафик». Никакого тебе голливудского лоска с шиком — ни тебе вилл с бассейнами, ни шикарных лимузинов, ни погонь с автоматными перестрелками… Хотя это, наверное, даже к лучшему. Не к лучшему другое: на Западе, если верить доступной нам информации, все эти вещи происходят в глубочайшем подполье, и отношение к наркобизнесу в любых масштабах соответствующее. Для любого жителя благополучной Европы или Соединенных Штатов торговля наркотиками — жутчайший криминал, нечто лежащее далеко за чертой повседневного и тем более — дозволенного.

Украинская же молодежь (и не только молодежь), очевидно, воспринимает то, что квалифицируется по серьезной уголовной статье, как совершенно бытовое, «между делом» занятие, без особых усилий приносящее неплохие деньги. Для того, чтобы разобрать здесь причины, приведшие к такому «смещению акцентов» в головах наших соотечественников, у нас не хватит ни квалификации, ни газетной площади. Хотя ответы в большинстве своем лежат на поверхности, и для людей думающих — очевидны. Разве не так?