«Я рассказываю то, что было»

По сценарию визита Президента в село Высокие Байраки, где был торжественно открыт Памятный знак жертвам Голодомора 1932-33 годов, глава государства должен был встретиться со свидетелями того страшного периода. В «плане» была и Анастасия Павловна Крикуненко, местная жительница, которой в 33-м было уже двенадцать лет. С Президентом баба Настя не встретилась. О причинах она рассказала корреспонденту «УЦ», как и о многом другом, что пришлось пережить за долгую и очень нелегкую жизнь…
«Ко мне приезжали из сельсовета, приглашали, обещали отвезти туда на машине. Но я сказала, что если получится — поеду, а нет — не обижайтесь. У меня ведь козочка, которую надо подоить, козлят надо напоить, огород, хоть и небольшой, но полоть надо. Приду с огорода — надо что-нибудь поесть. В общем, много забот. А если он не с утра приедет, а в обед? Не смогла вырваться. А потом узнала, что он аж в пять часов вечера приезжал… А у меня ж скотина, она бы столько не выдержала…»
Так Анастасия Павловна объяснила свое отсутствие на событии. Их пышность и торжественность не для нее, простой украинской бабушки, которая помнит все то страшное, что судилось пережить, и, что главное, при этом выжить.
По данным исследователей, село Высокие Байраки относится к наиболее пострадавшим в результате Голодомора на территории области. Общая статистика умерших от голода в селе отсутствует, но, по свидетельству очевидцев, ежедневно здесь умирали 5-6 человек. Двенадцатилетняя Настя, жившая с родителями и тремя братьями, видела, как умирали люди. Уже некому было хоронить. Их, опухших от голода, еще живых, свозили к огромной яме, куда сваливали. Они протягивали руки кверху, просили есть. Дети стояли у той ямы, глядя вниз, и плакали.
Выжили жители всего четырех или пяти хат. Ели листья, траву, шелуху. Мама Насти уже начала пухнуть, когда председатель колхоза предложил идти работать дояркой, а самой девочке пасти свиней. За работу давали паек: килограмм хлеба в день и литр молока. Так и выжили.
«Урожай в то время был хороший, много хлеба уродило. Но все по приказу Сталина вывозили в Грузию, — говорит Анастасия Павловна, периодически добавляя: — Я рассказываю то, что было». У кого корова была, те выжили, у кого не было — «подохли». Именно подохли, потому что тогда говорили, что люди не умирают, а дохнут. Кто-то из односельчан, вернувшийся с войны, говорил ей, что на фронте служил с грузинами, которые рассказывали, что в то время как в Украине люди умирали, в Грузии держали овец, свиней, коров и жили очень хорошо и сытно…
А в памятном 1937 году не так много умерло людей в селе. Нашел один человек запасы картошки, уже мерзлой, сказал односельчанам, где можно взять. Набирали и готовили из нее «маторженики». Так и пережили голодное время.
Потом были военные, не менее голодные годы. Во время оккупации днем работали, а ночью прятались в лесу. Боялись, чтоб не убили, чтоб не угнали в Германию. Пришлось работать в Винницкой области, уже освобожденной, на восстановлении железнодорожных путей. Тяжелая, далеко не женская работа серьезно подорвала здоровье Анастасии Павловны.
Вся ее трудовая деятельность связана с колхозом. «Ни присесть, ни поесть, только работа. Так и прошли наши годы», — вспоминает баба Настя.
Мирное время тоже не баловало Анастасию Крикуненко. Умер сын-чернобылец, трагически погиб внук. Есть дочь и еще один внук, которые зовут бабушку жить к себе, но она не хочет. А хочется, чтобы не было голода, войны, чтобы молодежь пожила. Ей бы самой пожить сейчас, когда пенсию добавили, да здоровья нет.
Крыша не течет (купила рубероид, покрыли), картошку посадить люди помогли, козочка доится. Вот она, жизнь свидетельницы Голодомора…