Одна из фирменных тем «УЦ» — рассказы о том, как живут наши бывшие земляки-кировоградцы, которых судьба занесла далеко от родных краев. И ваши читательские отклики говорят, что не зря мы пишем о них. Материалы с кировоградцами из Японии, Германии, Исландии, Канады и других стран всегда интересны, полезны и познавательны. Еще один наш герой, Игорь Пионтковский, живет далеко в Сибири, в легендарном городе Братске Иркутской области России. Город этот построен в XX веке возле самой большой в мире Братской гидроэлектростанции. А еще в Братске пересекает Ангару знаменитая, самая длинная в мире Байкало-Амурская магистраль. Именно с этими местами связано множество легенд послевоенных советских лет — палаточные городки романтиков-комсомольцев, покорителей природы, ударный беззаветный труд, пятилетки за три года, непременные песни под гитару у костра. Вот и названием этой статьи стала строчка из песни замечательного барда Ады Якушевой. А еще о Братске писали Юрий Визбор, Юлий Ким, Евгений Евтушенко, Пахмутова с Добронравовым и многие, многие другие.
Увы, при подготовке материала мы столкнулись с удивительным и немножко грустным фактом — самым молодым журналистам «УЦ» эти громкие и емкие для многих из нас понятия Братская ГЭС, БАМ, «комсомольская стройка», «таежная романтика» уже почти ничего не говорят… А ведь совсем недавно казалось, что все это навсегда останется в истории нашего тогда единого народа. Увы, время рассудило по-своему. Но мы уверены, что тысячи читателей статью оценят…
Игорь Пионтковский в свое время закончил КИСМ, еще студентом работал в конструкторском бюро «Акустика». А потом поехал искать лучшей доли сначала в Молдавию, а затем, в 94-м, и в далекую Сибирь. Всю жизнь работает по специальности — инженером. За 13 лет влюбился в Сибирь и говорит, что ни на что ее не променяет. От Кировограда до Братска 5 с половиной тысяч километров, но это не помешало нам поговорить по душам и, по возможности, «разобраться» с этим городом-легендой.
— Братск по числу жителей почти точь-в-точь как Кировоград. Можете на расстоянии сравнить наши два города? У нас сейчас, слава Богу, работают все заводы, кроме «Пишмаша», безработицы особо нет, по городу ездят «Лексусы» и даже «Хаммеры», но средняя зарплата ненамного больше 200 долларов в эквиваленте. Самая высокая зарплата на урановой шахте — до $1600 у работяг. А как у вас?
— Как ни странно, никогда не задумывался над сравнением этих двух городов, ставших мне родными. Территориально Братск растянулся на десятки километров по берегу рукотворного моря (многие считают, что хорошо бы руки этим «творцам» оторвать «по самое не хочу»…). Проблем хватает: изменили климат, угробили тайгу, изуродовали экологию и прочее, прочее, прочее. Но вернемся к городу: центральная часть — собственно Братск, далее 20-25 км по берегу поселок Падун, далее 30-35 км (от Братска) 45-й микрорайон — пригород поселка Энергетик и сам Энергетик. Проехав еще 15 км (или около 50 км от центральной части), попадаем на плотину ГЭС, и далее за плотиной поселок Гидростроитель. Такой растянутый город. За эти годы я был в этих районах только проездом на дачу к знакомым, не более. Из градообразующих предприятий на слуху два: Братский алюминиевый завод БрАЗ, принадлежит РУСАЛу, и Братский лесодеревоперерабатывающий комплекс БЛПК, где я работаю (сейчас филиал ОАО «Группа “Илим”» с «головой» в Питере).
О зарплате — самый больной вопрос! Официальная справка по БЛПК: з/п рабочих — 12500 руб., или $450, у ИТР — до 18000, или примерно $600-700. Но это усредненные данные — 3% получают значительно выше, и за счет них наблюдается общее «повышение».
Совершенно другая обстановка на БрАЗе — там у ИТР зарплата от $1000 (низшее звено, естественно), а рабочие — до $1000. Более точных данных нет, все предпочитают молчать о доходах.
Информации о ГЭС нет никакой, к сожалению. Их привязка к РАО ЕЭС и Иркутскэнерго играет немалую роль в стабильности и доходности, но и в закрытости тоже.
Сибирь — это лес, одно из главных богатств. И вокруг этого крутятся очень крупные средства. Зарплата у «лесников» (работников низшего звена) не намного отличается от нашей. А что делается на «этажах повыше», только Богу известно.
Находясь практически все время на работе (вот такое у меня хобби), почти не вижу, кто, как и где отдыхает. Есть в городе дорогие машины: в основном из Японии, но все чаще появляются европейские. Мой любимый вид транспорта — троллейбус, и этим сказано многое…
Все-таки надо учесть, что Братск — это районный центр Иркутской области, а Кировоград — это областной центр. Соответственно, Иркутск выглядит очень достойно и совсем не так убого, как мы.
— Сколько стоит средняя двухкомнатная квартира в Братске? У нас в районе 30 тысяч долларов в главном «спальнике» на Попова-Жадова. А сколько буханка белого хлеба? У нас — 2 гривни, то есть 40 центов.
— Начнем с малого: булка хлеба белого или ржаного стоит от 14 рублей — 50 центов (1 доллар = 28 рублей, без копеек, для легкости счета), проезд в транспорте — 9 руб., или 30 центов, пиво «Балтика» №7 — 1 доллар. Цены указаны самые низкие, это почти оптовая продажа. Мясо, свинина, говядина, — 160-210 руб./кг ($6-7,5). Квартиры очень резко начали расти в цене с возможностью получения ипотечного кредитования. В непрестижном районе 2-комнатная квартира стоит 1,0-1,2 млн. руб. ($36000 — 42000). Есть еще более низкосортное жилье — деревянные двухэтажные многоквартирные дома — «деревяшки», или комнаты в общежитиях от 600000 руб. ($20000-30000). При наших инженерных доходах мысли об улучшении, а тем более приобретении жилья быть не может.
— Кстати, а есть ли еще понятие «длинный рубль»?
— Во времена, когда я был конструктором 3 категории, то получал 135 рублей, а рабочие на сборке в цехе — до 220 руб. А здесь в это время были места (не все так получали, это факт) с заработной платой 700-900 рублей. В среднем, по рассказам очевидцев, зарплата 350-450 руб. была нормой. Учитывая стоимость продуктов в 70-80 годы с разницей в 3-5 копеек для Крайнего Севера — это была существенная разница в доходах. Сейчас этого не наблюдается. У нас 50% — северная надбавка и 40% — районный коэффициент, т.е. тариф надо умножить на 1,9, и получим то, что мы имеем. Фактически доход работника БЛПК соизмерим (с большой натяжкой) с таковым в центральной части России. Для примера (знакомые ребята были в Питере на курсах повышения квалификации): продавец компакт-дисков в палатке в переходе метро получает 12-15 тыс.руб. Они, инженеры-наладчики, тоже имеют доход 10-12 тыс. руб. Комментарии, надеюсь, не требуются. Однозначно — мы сырьевой придаток европейской части страны. Все уплывает в центр, намазывая хлеб маслом кое-кому здесь, икрой — в Иркутске, а там, в центре, — даже не смеем представить чем…
— Как после нашего Юга жить на Севере? Без черешен и абрикосов, шелковицы и слив прямо под домом? Да и купания хоть в каком-никаком Ингуле?!
— Для начала о нашем Братском море. Такой восхитительно-чистой воды не встретишь в доступных местах отдыха (Крым, Сочи, Одесса), а на Канарах, Таити, Кипре никогда не был. Другой вопрос, что разогреться морю до «приличных» 20 градусов не всегда удается. Зато зайдя по пояс в воду, можно зачерпнуть ведро воды и повесить на огонь для ухи или чая (конечно, не на городском пляже). Такого в Украине я не встречал. В непосредственной близости к Китаю недостатка в фруктах не испытываем. Хотя, когда в первый раз приехали с женой-сибирячкой к родителям в Кировоград, она была в ужасе от фруктов, лежащих на земле вокруг деревьев, будь то дача или тротуар в районе частного сектора. Когда приходилось идти по раздавленным абрикосам или шелковице во дворе многоподъездного дома, она с удивлением и непониманием смотрела на окружающих. Я же совсем непривередлив в качестве потребляемых продуктов. Слышал от приехавших из отпусков (таких же, как и я, выросших на первых черешнях и клубнике в мае-июне) о поглощении в неограниченных количествах свежих ягод и фруктов. Но у меня нет по этим продуктам ностальгии…
— Есть ли еще место классической сибирской, северной таежной романтике? Той самой гитаре у костра? «Веселей, ребята, выпало нам…»?
— Не спорю, есть романтика, походы в тайгу, песни у костра — только это скорее эксклюзив, экзотика сибирских мест. Но времена палаточных городков, комсомольцев-энтузиастов со всей нашей необъятной Родины прошли… Не застал я этот период. Да, выезжают люди на вахты в палаточные и щитовые домики или вагончики, только романтики здесь нет, есть возможность заработать денег. Многие на это идут. Строится сейчас здесь «сооружение века» — нефтепровод, а в народе «труба». Вот туда устремились некоторые из знакомых. Только слишком много оказалось вокруг дармоедов, жаждущих полакомиться «на халяву». Следствием можно считать невыполнение заявленных обязательств по заработкам. Текучка очень высокая…
А выезды в лес (в тайгу настоящую попасть не все могут) на попойку с жареным мясом и горячительными напитками романтикой не назовешь…
— Интересно, куда ваши молодожены ездят фотографироваться после росписи? У нас по-прежнему на Валы. Неужели на километровую плотину? Какие еще есть достопримечательности, кроме ГЭС, в городе?
— ГЭС — это обязательно, есть еще аналог ваших Валов — так называемые в народе «уши», мемориал с Вечным огнем на берегу моря. На бетонной стене бронзовыми буквами (пока цветметаллисты все не содрали) вписаны фамилии участников строительств тех легендарных лет. Раньше подъезжали к памятнику Ленину на площади возле мэрии. Теперь поколение «Чупа-Чупс», создающее свои семьи, просто не знает, что это за тип стоит на месте их постоянных летних тусовок.
— У нас сейчас несколько дней был мороз -15°, так город в шоке был — отвыкли, давно стала нормой зима без снега и теплая. Как оно жить в постоянном морозе? Сколько месяцев у вас реальное лето — месяца два?
— Первая моя зима в Братске — 1994 год. Первый снег — 15-20 сентября(!), последний — 19 мая, это классика, на День пионерии (помним еще и такие даты). Самая холодная зима в Братске на моей памяти была в 2000 году — дней 5 держалась температура до -45°С, к рассвету опускалась до 50-52 градусов мороза. А минувший декабрь радовал долго — всего минус 12-15. Мечта, а не зима! Но недолго «музыка играла», с 9 января температура опустилась до отметки 35-40 градусов мороза. По району температура ниже еще градусов на 10, есть места, где морозы доходят до -55°С. Пока не уничтожили тайгу вокруг города, морозы были не страшны — практически всю зиму было безветренно. Сейчас даже поземка в 1-3 м/с дает прибавку в холоде на 5-7 градусов. Февраль принесет хиус — особый вид ветра, постоянно дующего в одном направлении (с севера чаще), и при этом ветки и кусты не шевелятся. Похоже на поземку, но лицо обжигает. При этом дым из труб на заводе может строго столбом стоять.
Лето наступает резко: с середины июня до середины августа, два месяца. Возможны варианты: весь август в куртках, утром +10-12°С, вечером +25°С. Июль 2007 года принес пекло — +35°С. Жару почувствовали все. Но жаловаться мне не приходится, рабочая температура в цехе +45-50°С почти весь год. Посадка картофеля у нас в первых числах июня, выкапываем в первых числах сентября. Заморозки бывают до 20 июня. Зато в эту зиму оттепель была до минус 5 градусов в декабре, тоже ненормально…
— Простите за вопрос, но он из-за давно сложившегося и бытующего мифа. Все ли сибиряки пьют спирт чуть не каждый день?
— Было время (1994-96гг.), когда в каждом киоске продавался спирт «Рояль» (Royal), в период хронических невыплат зарплат многие обогатились на продаже «катанки» — водки собственного производства из спирта, реализуемого «комерсами-деловарами» оптом. Производится подобный напиток и на государственном уровне — косметическая жидкость «Трояр» с вариацией названий и содержанием спиртосодержащей жидкости до 40-70%. Водка в продаже всегда (за период моего проживания здесь), конечно, качество и цена самые разные. В 1996 году я мог позволить себе на праздник купить водку «Финляндия». Сейчас теоретически могу, но не хочу никого удивлять, тем более к «хорошему» быстро привыкаешь.
Всегда есть категории людей, ничего, кроме самогона, не признающих, а кому-то надо водки любой, но много: Сибирь в этом плане не исключение. Всюду есть субъекты с хронической «жаждой»… Культура пития присутствует независимо от региона и погодных условий. Есть определенные предпочтения по времени года, по виду мероприятия, по ситуации… Потому однозначно ответить не могу.
— Мы все смотрим российские каналы (не думаю, что у вас там можно видеть украинские), и большинство дико возмущается, какую перекрученную, предвзятую картинку они дают о нашей стране. Это политика. Как у вас новости об Украине воспринимаются? Не чувствуете, что что-то не так? Как воспринимали оранжевую революцию?
— В самом начале отмечу, что никогда особо не интересовался политикой — вот такой я аполитичный, можно сказать, безразличный. Об Украине информация предельно скудная, и корреспондент, сообщающий информацию, преподносит свое видение происходящего. Опять же, все идет по Первому каналу — а этот канал в большей степени отражает определенные интересы. Не мудрствуя лукаво, скажу — информации нет. К оранжевой революции не отношусь никак — я белый снег люблю и прозрачную воду… Часто звоню родителям, разговариваем, т.е. оперативная информация об их жизни есть. Они, естественно, свое отношение ко всему происходящему высказывают. Всей этой возне — что у вас, что у нас — объяснение одно: «передел собственности», все хотят прихватить кусок побольше и повкуснее. Не верю я ни в национальное самосознание, ни в уникальность текущего момента… Попробовал я всего этого в 90-х годах в Молдове…
— И все же, повторюсь, что общего у города в Сибири и города в центре Украины? И какое самое разительное отличие двух наших городов? Вы вроде не так давно были в Украине, можете сравнивать.
— Общее — это огромное количество проблем. Это первое, что подумал. Из приятных обновлений в Братске: убираются стоянки автотранспорта в центральной части, и на их месте обустраиваются скверики. Сейчас в городе три «Бродвея» — пешеходные улицы с широкими цветниками и густо наставленными скамейками. А так все мероприятия носят вид «точечной терапии» — фасад почистили, покрасили, облагородили, а задний двор — конь не валялся…
Насчет отличия… В первый приезд в Украину всех нас поразило отсутствие мата как составляющей разговорной речи. Мы здесь, в Сибири, не ругаемся — мы просто матом разговариваем. Не говорит это о низкой культуре, совсем нет — это богатый русский язык…
— «Прощание с Матерой» у вас у всех настольная книга? (Это книга Валентина Распутина о строительстве Братской ГЭС и затоплении окрестных деревень, одна из них звалась Матерая. — Авт.) Что там сейчас читаете в Сибири?
— Есть такая книжка у моей жены с дарственной подписью автора… Читают все везде одинаково. Кто-то поглощает карманные детективы и мыльные любовные романы, кто-то читает классику. Я, кроме компьютерных и обзорных журналов по фото, видео- и мобильной технике, ничего не держу в руках. Правила, законы, ГОСТы не в счет. С книгами дефицита нет, было бы желание, плюс Интернет — есть все. С «наладонниками» читателей очень мало — единицы. С плейерами, слушающих музыку, — много, а читающих — нет. Мне на работу ехать 25-30 минут в толчее и давке, потому с экрана книгу читать (как принято у москвичей, например) нереально. Многие здесь интересуются историей, ведь здесь места лагерей ГУЛАГа…
— И напоследок — сибирские пожелания землякам.
— Перестаньте делиться на поддерживающих власть и оппозицию. Находите согласие: вместе грандиозные дела легче делать, и беда не беда, и счастье полнее. Будьте вместе. Конечно, не могу не пожелать землякам сибирского здоровья, кавказского долголетия и украинского изобилия и гостеприимства!
