Одна, но пламенная страсть…

История повторяется…Казалось, с наступлением эпохи дешевого ширпотреба с его всеобщей уравниловкой навсегда канули в Лету времена состоятельных поклонников изящных искусств – меценатов, держателей частных театров и картинных галерей. На смену пришли времена нуворишей перестроечного образца с их страстью к аляповатой роскоши, плебейскому шику, зеленому сукну и смене дорогих авто. Сегодня на просторах бывшей Страны Советов искусство снова поднимается в цене. По крайней мере, у тех, кто в состоянии за него платить. Об этом – наш разговор с преуспевающим бизнесменом, политиком, обладателем едва ли не единственной в Кировограде частной коллекции произведений живописи Александром Табаловым.

— Александр Николаевич, вы, пожалуй, являетесь единственным в городе владельцем частной коллекции картин, профессиональным собирателем живописных полотен…

— Во времена всеобщего равенства коллекционеров было гораздо больше, поскольку произведения живописи, даже самые ценные, стоили относительно недорого. Я увлекаюсь живописью давно, изучал ее историю, но серьезно занялся коллекционированием всего 4-5 лет назад — после того, как смог распоряжаться достаточными для этого средствами. Впрочем, коллекционирование — это страсть, не зависящая от благосостояния. Я знаю одного человека, у которого денег хватает только на собирание старинных ключей.

— С какого полотна началась ваша коллекция?

— Это картина Айвазовского “Радуга”, которая попала ко мне из коллекции Мясоедова. Она является одной из лучших картин гениального мариниста, хотя и написана была в трудный для художника период. Дело в том, что тогда, в
60-х годах ХIХ века, коллеги и критики твердили, что Айвазовский ничего, кроме волн, писать не может, что он как художник уже неинтересен. Тогда он над теми же волнами выписал радугу…Это что-то невообразимое! Когда я увидел эту картину — не в музее, не в репродукции, подержал ее в руках, осознал, что она продается, тогда и понял ценность настоящей живописи. Сейчас в моей коллекции около 120 картин.

— Какая из них — самая ценная для вас?

— Чаще всего я обращаюсь к полотну русской авангардистки начала ХХ века Ольги Розановой, написанному в 1913 году кубической манере. Я купил его в Амстердаме по весьма недорогой цене. И хотя я не был уверен, что это подлинник, на атрибутации установили, что это действительно Розанова 1913-го года. После этого стоимость картины сразу выросла, как минимум в …50(!) раз.

— Если картина появляется в вашей коллекции, это — насовсем?

— Не всегда. Ведь с прошествием времени растет профессиональный уровень, меняются приоритеты, да и отношение к самой работе. Раньше я покупал картину того или иного художника исключительно из-за имени, сейчас подбираю работы определенного автора в зависимости от того, что на них изображено…

— Как вы выбираете картины для своей коллекции? Бывает ли в этом процессе “любовь с первого взгляда”, когда “мы за ценой не постоим”?

— Главный фактор — это, конечно же, ощущение “своей” картины, причем зачастую оно не зависит от автора и почти не зависит от времени написания полотна, поскольку произведения, написанные после 30-х годов ХХ века, меня не интересуют. Но окончательное решение все же зависит от цены, ведь я бизнесмен и умею считать деньги. В первом полугодии нынешнего года я превысил бюджет, который сам себе определил на покупку картин, поэтому последующие четыре месяца не делал никаких подобных приобретений. На самом деле, живописи очень много, нужно только знать, где она невостребована, а значит, продается по более низкой цене.

— Известно, что вы, пополняя свою коллекцию, регулярно участвуете в торгах наиболее известных и престижных аукционных домов мира…

— Я пользуюсь услугами многих аукционных домов разных стран: “Хотел Дрюотт” в Париже, “Доротеум” в Вене, “Дойл” в Нью-Йорке, “Гельдер” в Германии, имею более десятка членских карт. Ну и, конечно же, участвую в “русских” торгах аукционных домов “Сотби” и “Кристи”, которые проходят в Лондоне, а “Кристи” — еще и в Нью-Йорке. Их филиалы действуют в самых разных странах мира. Кстати, право членства участники торгов получают после того, как они трижды посетили аукцион определенного дома, даже если не сделали при этом ни одной покупки…С начала нынешнего года я принял участие приблизительно в двенадцати торгах, где приобрел три или четыре картины. Даже на протяжении четырех месяцев вынужденного перерыва мне приходили по почте каталоги с разных аукционов с предложениями посетить торги…

— Вы — азартный человек?

— Не совсем — я заранее определяю для себя реальную цену для каждой картины. Если делаю приобретение, то только тогда, когда мне уступают. Хотя, скажем, на “Сотби” встречаются покупатели, у которых эта планка совершенно отсутствует. Так, при начальной цене работы известного русского театрального художника начала ХХ века Леона Бакста “Женщина в голубом” 5 тысяч фунтов она была продана за …490 тысяч фунтов! Я же ограничиваю себя рамками соответствия “качество — цена” и был поражен, когда мне удалось приобрести картину одного из моих любимых художников Константина Коровина по цене…ниже номинала. Полотна же Айвазовского, Кустодиева всегда продаются в 3-10 раз дороже их стартовой цены…

— Кто составляет основную публику аукционов?

— Как правило, дилеры. Они же отслеживают и более мелкие аукционы. Я же стараюсь всегда участвовать в торгах лично, поскольку посредники продают картины на 30-40 процентов дороже. Хотя, в зависимости от спроса, их прибыль может составлять 200-500 процентов.

— С кем из известных украинцев и россиян вам приходилось встречаться на торгах?

— Регулярно — с Борисом Березовским. Бывает и Игорь Митюков — как коллекционер и как дипломат, посол Украины в Великобритании. На “русских” торгах “Сотби” по возможности старается бывать и Дмитрий Табачник…Нужно сказать, что россияне предпочитают не светиться на такого рода мероприятиях, а присылают на торги своих представителей. Мне известно, что здесь постоянно присутствуют “делегаты” крупнейших российских страховых и нефтяных компаний. Для их хозяев не имеет значения цена картины. Главное ее заполучить. Даже шутка такая ходит: чтобы приобрести оригинал Айвазовского или Кустодиева, достаточно на несколько секунд приоткрыть нефтяной кран… Отрадно, что посетителями аукционов становится все больше молодых людей, россиян и украинцев, которые, зарабатывая приличные деньги, тратят их на покупку произведений живописи, а не на казино, рестораны и очередные роскошные автомобили. Есть и обладатели старых коллекций, которых особенно много в Киеве. Это, к примеру, Николай Гнатюк, у которого находится сегодня одна из лучших коллекций украинской живописи еще советского времени. Или профессор Ивакин: он собрал уникальную коллекцию произведений русского авангарда еще тогда, когда подобные картины не были интересны и стоили буквально копейки…В общей сложности украинцы составляют всего около пяти процентов посетителей аукционов. Это очень мало.

— Учитывая ценность выставляемых на торги лотов, как обеспечивается их охрана?

— На “Сотби” система безопасности совершенно незаметна: у здания, занимающего целый квартал лондонской Нью-Бонд-Стрит, стоит даже не полицейский, а, скорее, обычный швейцар… Сигнализации, проведенной к каждой картине, тоже нет, ведь потенциальный покупатель должен осмотреть ее со всех сторон, едва ли не пробуя на зуб. Хотя здесь одновременно проходят десятки торгов, выставлены десятки тысяч (!) полотен, рядом находятся склады и запасники…

— А как обстоит дело с сохранностью картин при их доставке на родину нового владельца? В частности, в Украину?

— Проблему скорее представляет стоимость провоза купленного полотна в страну. Дело в том, что, по украинскому законодательству, даже за ввозимую картину украинского художника, приобретенную за рубежом, нужно заплатить 20 процентов НДС и пошлину в размере от 10 до 30 процентов ее стоимости!

Экономически это очень невыгодно для отечественных коллекционеров…

— А как же возвращение в страну культурных ценностей?

— Если бы Верховная Рада отменила пошлину на ввоз, тогда в Украину вернулось бы гораздо больше произведений искусства работы украинских художников, которые в том числе были вывезены из страны во время Второй мировой и эмиграций. Такой законопроект уже разработан и предложен на рассмотрение парламентариям уже упомянутым Дмитрием Табачником. В России такой закон уже принят, а дилеры и коллекционеры разъехались по тем странам, где в разное время творили российские художники, в поисках их произведений. Скажем, известный всему миру российский художник Степан Колесников прожил последние годы жизни в Югославии. Его произведения сегодня возвращаются в Россию. И хотя он имел украинские корни, учился здесь в художественном училище, мы остаемся в стороне от этого процесса…

Таким образом, возвращение в Украину ее культурных ценностей сегодня под большим вопросом: этим занимаются единицы, изнемогающие под налоговым прессом. Позицию государства в этом вопросе я считаю в корне неправильной. Ведь нельзя же уравнивать размер ввозной пошлины на “Мерседес” и на картину, скажем, Сергея Светославского, который учился в Московском училище живописи и ваяния вместе с Левитаном у самого Поленова и чьи работы выставлены в Третьяковке!

— Сегодня большинство “пересічних” украинцев считают профессиональное коллеционирование, в том числе и предметов искусства, непозволительной в нашем обществе роскошью…

— Это не роскошь, а образ жизни. Ведь я трачу заработанные мной деньги не на походы в рестораны или казино, а считаю: энное количество таких посещений — это, скажем, небольшая работа Шишко, которая стоит полторы-две тысячи гривен…Считаю, что даже при относительно скромных доходах можно позволить себе купить картину хорошего и перспективного художника.

— Как относятся к вашему увлечению родные?

— Как раз в начале этой недели мой сын приступил к занятиям на факультете истории искусств в Эссекском университете — одном из лучших в Европе, где проходят подготовку будущие специалисты-искусствоведы. Кстати, там преподают и историю русского искусства 10-30 годов ХХ века, а ведь большинство художников русского авангарда имели украинские корни или были украинцами…

— Может ли, по-вашему, художник сегодня заработать на хлеб, занимаясь исключительно творчеством?

— Я не представляю, что в наше время может придумать живописец, чтобы увековечить свое имя. Почему я пришел к увлечению авангардом? Когда все художники писали фотографические пейзажи и портреты, Пикассо рисовал треугольные лица. Кто-то считает их плодом больного воображения мастера, но это была революция, другое мышление…

Хотя раскрутили же маркетологи Шагала: даже весьма средняя его работа оценивается не менее чем в миллион долларов. А таких работ у него — десятки тысяч! В Москве сегодня есть популярные художники, которые зарабатывают огроимные деньги. К примеру, заказать портрет у Шилова стоит сто тысяч (!) долларов…Я этого не понимаю.

— Елисаветград, а впоследствии и Кировоград — город с богатейшими традициями живописи. Насколько котируются среди коллекционеров и людей искусства полотна местных художников?

— Наш город издавна очень известен в этом плане. К примеру, такой факт. В 1871 году в поддержку молодых художников было создано революционное на тот момент объединение — товарищество передвижных художественных выставок. Они проходили всего в шести городах — Киеве, Москве, Харькове, Одессе, Днепропетровске и…Елисаветграде! В городе были рисовальные классы, которыми одно время руководил ученик Репина Федор Козачинский. Кроме того, в конце XIX века в Елисаветграде писал Иван Похитонов, позже — Петр Ганский, в начале XX — Осмеркин, сейчас — известный художник-реалист, удостоенный многих научных званий, Петр Оссовский…Отдельно стоит упомянуть и еще об одном нашем земляке, талантливом художнике с трагической судьбой Владимире Чвалинском, в последние годы жизни работавшем в Запорожском драмтеатре. Изучая его творчество, я обратил внимание, что хронология его работ обрывается в декабре 37-го. Обратившись в местное управление СБУ, я получил информацию из архива, согласно которой Чвалинский — поляк по происхождению — в декабре 37-го был арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности. В частности, его вынудили признаться в организации польской контрреволюционной группы, а уже 8 января 1938-го года он был расстрелян…Кстати, портрет его матери в свое время написал Федор Козачинский.

— В таком случае в местных музеях должно было бы храниться гораздо больше картин наших земляков…

— Наша страна перенесла множество исторических потрясений (войны, эмиграции), в результате которых произведения искусства оказывались за ее пределами. Впрочем, в Кировограде есть великолепная коллекция картин Осмеркина, а фонды областного художественного музея во время его открытия в 60-х годах комплектовались из Эрмитажа, Третьяковки, киевских музеев. Картин Ивана Похитонова в городе нет, в Украине — почти нет, зато есть в моей коллекции… Он родился в селе Мотроновка (сегодня — Треповка), но по состоянию здоровья уехал за границу, работал во Франции, Бельгии. Теперь его работы имеются во всех музеях мира.

В Италии, в антикварном салоне городка неподалеку от Сан-Ремо я нашел работу нашего земляка Амшея Нюрнберга, который был наркомом по культуре Российской Федерации в Париже. Это портрет старухи, который я купил всего за сто долларов. (Эта работа висит в кабинете Александра Николаевича — авт.) Кстати, я родился на улице Верхней Пермской, а он — на Нижней Пермской, примерно в одном квартале…

У меня есть идея — собрать коллекцию произведений елисаветградских и некоторых кировоградских художников: Похитонова, Ганского, Оссовского, Нюрнберга. Ведь я сам — коренной кировоградец в нескольких поколениях. Возможно, поэтому мне так близко их творчество…