Профессию аквалангистов часто считают романтической, увлекательной и, конечно же, экстремальной. Мы обычно ассоциируем водолазов с любителями популярного ныне дайвинга, у которых что ни день, то погружение в бирюзовые воды с вереницами ярких рыбешек и причудливыми коралловыми узорами. На самом деле все гораздо прозаичней. Рядовой кировоградский водолаз (а такие в нашей области даже при отсутствии морских акваторий существуют) выполняет преимущественно ежедневную рутинную работу, на которую часто никто даже не обращает внимания.
Кировоградская аварийно-спасательная служба быстрого реагирования, а попросту ведомство, где работают наши водолазы, существует уже лет 7, и обязана она этим во многом первому руководителю службы Ивану Ивановичу Генсицкому, который принял участие в разговоре корреспондента «УЦ» с начальником аварийно-спасательной службы оперативного реагирования в Кировоградской области Игорем Григорьевичем Спириным.
Показателями своей работы водолазы (по совместительству — спасатели) гордятся. Только за прошлый год работниками службы было спасено 52 жизни, из которых 25 — детские. В этом году благодаря оперативным действиям спасательной службы в живых остались 27 взрослых и семеро малышей. Хотя, по большому счету, учет спасенных не ведется. И те, кому сотрудники «аварийки» подарили вторую жизнь, часто даже поблагодарить не приходят. Зато сами спасатели, случается, ходят с расцарапанными лицами. Это — память о спасенных. Утопающие инстинктивно хватаются за все, что попадается под руку. Как правило, ближе всего оказываются незащищенные лица водолазов.
Помимо спасательных функций, водолазы выполняют сложную и, в общем, неприятную работу — вытягивают на берег тела утопленников. Как выразился Игорь Спирин, «мы делаем то, что кроме нас не сделает никто». Иногда, конечно, поднимают утонувших и местные жители, но это — единичные случаи. В этом сезоне, по оперативным данным, в водоемах Кировоградской области утонуло 35 человек, 14 из которых ушли из жизни в летние месяцы. 28 поднятых тел — на счету водолазов. И, как ни странно, самый большой показатель смертей на воде приходится на Кировоград и Кировоградский район. Вроде и купаться-то у нас в областном центре негде… Тем не менее, люди, особенно те, кто находится в состоянии легкого и не очень алкогольного опьянения, ищут прохладу в водоемах Горсада и бывшего совхоза «Тюльпан». А в николаевском карьере, где работает земснаряд, этим летом уже погибло 4 человека…
По закону, в местах общего отдыха людей на воде постоянно дежурит бригада водолазов-спасателей. Все они проходят соответствующую подготовку на курсах в Одессе, осваивают практические навыки спасения утопающих и работы на глубине. Кстати, для того, чтобы научить человека дышать под водой, пользуясь аппаратами, которыми оснащены наши спасатели, необходимо потратить 18 дней и 11 тысяч гривен.
В аварийно-спасательную службу приходят много желающих, романтика водолазной работы прельщает молодых людей, но, когда они узнают о заработной плате, которая равна 500 гривням, практически все разворачиваются и уходят. Ведь нагрузки и специфика работы совсем не эквивалентны плате за нее.
У водолазов нет четко распланированного рабочего дня. Они поочередно несут спасательную вахту на пляжах, чередуя ее с тренировочными спусками под воду. По мере поступления экстренных вызовов выезжают на место происшествия. Традиционных выходных у них попросту не бывает. Ночью и в сумерки, правда, водолазы не погружаются — под водой ничего не видно, а осветительных приборов не хватает.
Работают водолазы группами по 3 человека. Один — непосредственно под водой, второй руководит его действиями с берега, а третий находится в запасе. На всякий случай, вдруг с основным водолазом что-то случится. Аквалангистами разработан ряд сигналов, с помощью которых руководитель поисковой группы на поверхности руководит водолазом. Роль этого члена маленького коллектива огромна. Ведь в наших мутных, грязных водах видимость очень низкая — работать приходится почти на ощупь.
Связь с поверхностью — с помощью сигнального троса. Этот же трос страхует водолаза: например, в критической ситуации, если водолаз запутался в рыболовных сетях и не успевает разрезать их ножом. Когда заканчивается кислород, сигнальный трос — единственная надежда на спасение.
Под водой водолаз может находиться 30-50 минут, в зависимости от особенностей дыхания. Во время одного спуска расходуется один кислородный баллон. После выхода на сушу, как минимум, 2 часа водолаз не имеет права погружаться в воду и даже выполнять функцию запасного — такие перегрузки опасны для организма. К тому же погружения категорически запрещены для водолазов, которые недавно приняли пищу. Тоже опасно. Если поиски не закончены — их продолжает запасной водолаз или они переносятся на следующий день. За период работы кировоградской водолазной службы случаев, когда утопленника не находили бы, не было.
Иногда поиски продолжаются и неделю, и две. Недавно был случай, когда по всем ориентировкам (свидетельствам очевидцев, вещам) тело должно было быть в одном месте, а обнаружили его за несколько километров.
Случаются и казусы. Однажды поступил вызов из Новопавловки, дескать, утонул мужчина. Родственники увидели на берегу одежду отца семейства, а сам он куда-то исчез. Начали бить тревогу. Водолазы погрузились под воду, начали искать тело, родственники суетились на пляже. В это время «утопленник» нашелся — оказалось, он, увлекшись алкогольными напитками местного разлива, ударился во все тяжкие — отправился к своей даме сердца в соседнее село.
Тем не менее, каждый день работы для водолазов — нагрузка не только физическая, но и эмоционально-психологическая, ведь вызывают их чаще всего тогда, когда случается несчастье.
К своей профессии водолазы относятся спокойно — работа есть работа. Ко всему постепенно привыкаешь. Сложней всего, говорит Игорь Спирин, видеть реакцию близких погибшего, которые ожидают у мрачной, поглотившей их родного человека воды. К слезам, отчаянию и горю привыкнуть невозможно…
Ищут водолазы не только незадачливых пловцов. В аварийно-спасательную службу поступают заказы от правоохранительных органов. Доставать приходится и орудия преступления, выброшенные злоумышленниками в воду, и криминальные трупы. А перед открытием и после закрытия пляжного сезона водолазы занимаются проверкой дна водоемов. По очереди вручную собирают весь мусор, который там накапливается за полгода. Никакой техники для этого не предусмотрено. Поэтому за каждой корягой, осколком бутылки, остатками пикников приходится наклоняться и постепенно вытягивать все это «добро» на берег. С ценностями на дне рек водолазы еще не сталкивались, зато постоянно натыкаются на утонувшие мобильные телефоны, которые, естественно, приходится вместе с прочим мусором выбрасывать.
Казалось бы, лето — самая горячая для водолазов пора. Ан нет. «Летом мы отдыхаем, — вздыхает Игорь Григорьевич. — Погода хорошая, костюмы позволяют без особых физических нагрузок выполнять свою работу. А вот поздней осенью и зимой, когда водоемы замерзают, водолазам-спасателям приходится несладко. Сколько раз приходилось снимать с льдин незадачливых рыбаков, которых относило от берега!»
Зимой действительно происходит много смертельных случаев. То рыбаки оказываются в ледяной проруби, то дети катаются на тонком льду. Иван Иванович Генсицкий вспоминает: «Однажды мы чуть не потеряли нашего человека. Маленькая девочка, видимо, играла на льду. Он дал трещину, и ребенок оказался подо льдом. Но ситуация осложнилась тем, что под верхним льдом находился слой воды, а под ним — еще одна ледяная корка. То есть девочка застряла между двумя большими льдинами. Водолаз полез ее вытягивать, но сделать это оказалось непросто. Кислород в его баллоне постепенно заканчивался. Ему бы выбираться на сушу и звать смену, а он не может. Зацепился за верхнюю льдину. Еще чуть-чуть — и захлебнулся бы. Как-то выбрался… И, когда снял водолазный костюм, мы по лицу поняли: больше этот человек под воду не полезет. И действительно, спасатель вскоре ушел из команды. Игра со смертью слишком опасна!»
Работа водолазов в минусовую температуру усугубляется и тем, что зимних костюмов на балансе аварийно-спасательной службы нет. В среднем вес снаряжения водолаза — до 60 килограммов. И в зимнее время на летние герметичные гидрокомбинезоны водолазы надевают обычные фуфайки, шерстяные кофты, шарфы. В таком облачении и лезут в ледяную воду. Вся эта амуниция, намокая, становится неподъемно тяжелой, что сковывает передвижение человека под водой. Да и физически в таком самодельном костюме работать сложно. Сбивается дыхание, уходит в два раза больше кислорода, как сумасшедшее, колотится сердце… А денег на приобретение специальных костюмов нет. Так и ныряют водолазы, в свитерах и унтах.
Летом с такими же проблемами сталкиваются водолазы, которым приходится работать в карьерах, где глубина доходит до 10-15 метров. При температуре атмосферы +30-35°, под водой — от силы +4°. Поэтому, чтобы не замерзнуть под водным покровом, приходится облачаться в зимнюю одежду, о которой говорилось выше. Но, пока водолаз на себя все это наденет, он так разогреется, что потом контраст холодной воды может привести к остановке сердца.
Профессионалы-водолазы скептически относятся к своим «коллегам» дайвингистам. Говорят, что стараются не прибегать к помощи подводников-любителей. На то есть основания. «Однажды несчастный случай произошел в Гайворонском районе. Мы решили привлечь любителя дайвинга к процессу поднятия тела. Наших свободных ребят в то время не было. Он одевается, только заходит в воду — и падает замертво. Мгновенная остановка сердца. А если бы это случилось под водой? По судам бы затаскали… Поэтому рассчитываем только на свои силы!», — рассказывает Иван Генсицкий.
Своих сил аварийно-спасательной службе явно не хватает. Водоемы Кировоградщины обслуживают всего 20 профессиональных водолазов. А вся служба насчитывает 49 человек на область — штат укомплектован. Например, в Харьковской области в аналогичном ведомстве работают в общей сложности 19 сотрудников. Аварийно-спасательные службы из-за коллизий в законодательстве обречены на самовыживание. Они не находятся на балансе ни одной структуры. И финансирования ждать неоткуда — областная власть отказалась помогать водолазам. Сейчас служба пытается перейти под юрисдикцию Министерства по вопросам чрезвычайных ситуаций. Выделяются какие-то копейки по статье «Спасательные работы на воде», но этого даже на зарплату не хватает, не говоря уже о смене оборудования. На межрегиональные конференции с целью обмена опытом уже давно никто не ездит. Не за что…
Однако, несмотря ни на что, еще остаются энтузиасты, верные водолазному делу. Например, старшему водолазу группы Анатолию Николаевичу Полищуку уже 63 года, но он до сих пор ездит на вызовы. В книгу почета водолазной службы он был занесен еще 20 лет назад. И провел под водой в среднем 3 ТЫСЯЧИ ЧАСОВ! Ездит и надеется, что власть наконец-то обратит внимание на профессионалов, которых с каждым годом становится все меньше и меньше. А смертей на воде, к сожалению, фиксируется все больше и больше…
