Политолог Дмитрий Выдрин — автор массы книг и статей о политиках и политике, политтехнолог, один из наиболее часто цитируемых украинскими (и не только) СМИ, в том числе и нашим изданием, аналитиков и прогнозистов, является к тому же очень интересным собеседником. В результате мартовских выборов 2006 года он стал еще и парламентарием, пройдя в ВРУ по списку БЮТ. Встретившись с ним в кулуарах форума, наш журналист задал Дмитрию Игнатьевичу несколько вопросов как политологу и политику. Ниже — его эксклюзивное интервью специально для «Украины-центр».
— Вас знают как человека, всегда имеющего свое, независимое мнение по большинству вопросов, которое вы не «стесняетесь» озвучивать. В то же время вы являетесь членом фракции БЮТ в Верховной Раде. Станет ли для вас возможным смириться с ограничениями этой независимости, налагаемыми законом об императивном мандате?
— Откровенно говоря, я оказался в сложной ситуации: как политолог, я всегда выступал против любых ограничений прав личности, а депутат любого уровня — это личность, прежде всего. И, безусловно, его права в какой-то степени если не ущемляются, то, по крайней мере, ограничиваются императивным мандатом.
С другой стороны, как человек, который входит в политический блок, я должен подчиняться партийной дисциплине, и, если принято решение о консолидированном голосовании, я должен голосовать так, как требуется. Поэтому, пытаясь примирить две позиции — политолога и политика, — которые иногда с трудом примиряются, я нашел для себя следующую утешительную формулу: императивный мандат можно принять как вынужденную, во-первых, и, во-вторых, как временную меру, которая, на мой взгляд, существует только для одного: для повышения чувства индивидуальной политической ответственности и индивидуальной политической дисциплины.
Видимо, в отсутствие общей и особенно политической культуры у отдельных людей, дисциплина остается единственным способом заставить политиков мыслить и особенно поступать корпоративно. А любая политическая партия или блок — это, прежде всего, корпорация со своими корпоративными законами и корпоративной ответственностью. Поэтому я надеюсь, что эта вынужденная мера продлится недолго — думаю, не дольше одной каденции парламента — и будет, как и в любом цивилизованном обществе, заменена тем, что называется обычной политической культурой.
— Ваш политический прогноз на ближайшее время: состоятся ли досрочные парламентские выборы, о которых сейчас снова заговорили? Чем может закончиться затянувшееся противостояние Президента и премьера и какие последствия оно может иметь для Украины?
— Я считаю, что вероятность досрочных парламентских выборов не является абсолютной и даже не является доминирующей. Она может быть связана, скорее всего, с переформатированием коалиции внутри парламента.
В правящей коалиции возникают и усиливаются противоречия, связанные, прежде всего, с амбициями лидеров партий-членов коалиции. И есть вероятность, что в течение года эти амбиции разорвут коалицию на части и возникнет необходимость ее переформатирования либо досрочных выборов в парламент, если такое переформатирование окажется невозможным.
Противостояние Президента и премьера закончится политической капитуляцией одной из сторон. Мы уже говорили с вами о том, что у нас пока невысок уровень политической культуры, а ее стержнем является ключевое слово «компромисс». Чем выше политическая культура, тем толерантнее политическое сообщество в стране и тем выше способность политиков к компромиссам.
У нас сегодня эта способность практически нулевая — политики не умеют достигать взаимопонимания путем ограничения собственных интересов. Компромисс — возможность понять чужой интерес и сыграть командно, ограничив свои запросы. У нас это делать не умеют — любое противостояние заканчивается не нахождением формулы, удовлетворяющей обе стороны, а политической гибелью одной из сторон.
Я не хочу конкретизировать — ваши читатели, думаю, сами догадываются, кто в этой борьбе будет капитулянтом.
К чему это может привести? В экономике — к замедлению темпов роста, потому что, чем нестабильней политическая ситуация, тем меньше инвестиций — экономика и политика взаимосвязаны. В политике это приведет к тому, что в ходе борьбы будут скомпрометированы обе стороны — и выигравшая, и проигравшая, чем будет создано дополнительное поле для тех сил, которые в ней не участвовали.
Поэтому расчищается дополнительное поле для БЮТа и, возможно, для политиков новой волны. Но не тех, которые участвуют в искусственных проектах, а тех, которые сейчас примеряют на себя политическую «шапку» районного, городского уровней. Я думаю, что мы стоим на пороге смены поколений в политике.
Именно брутальность этой борьбы приведет к тому, что у молодых политиков появится шанс перейти из разряда районных в разряд политиков государственного масштаба.
— Возможно ли появление новой силы, которая сможет стать серьезным игроком на политическом поле страны?
— Есть обязательный срок взросления ребенка. Нужен примерно год, чтобы он научился ходить. Есть обязательный срок, за который «учится ходить» политическая партия. Я не знаю случая, когда для этого понадобилось бы меньше, чем 3-5 лет. Поэтому ни одна новая партия из тех, что сейчас возникают, не успеет, скорее всего, к предстоящим президентским выборам — даже если они будут очередными, и, скорее всего, с трудом успевает к парламентским — если вообще успевает. Я не верю в скороспелые политические проекты.
