Общеизвестный факт: немалая часть отечественных бизнесменов средней руки сколотила свой стартовый капитал, мотаясь в соседнюю Польшу с не менее знаменитыми, чем «тачка-кравчучка», клетчатыми сумками, впоследствии получившими название «мечта оккупанта». Тогда наши бедные, но гордые соотечественники с легкой иронией относились к полякам, которые охотно скупали у наших челноков кипятильники и мясорубки. Но как-то незаметно и неожиданно, всего за несколько лет, Польша запросто породнилась с Европой, получила членство в Евросоюзе и стала главным и практически единственным «адвокатом» Украины перед этой организацией. Теперь уже не трудяги-челноки, а официальные делегации катаются к соседям за опытом державного устройства, наукой реформирования и освоением путей проникновения в Европейское Сообщество. В числе одной из таких делегаций оказался и журналист «УЦ».
Вся власть — местным советам!
В свете предстоящей отечественной админреформы небезынтересно было посмотреть, как где-то по соседству уже научились доверять развитие регионов местным общинам. Собственно говоря, это утверждение относится к Польше в полной мере. В отличие от Украины, за пятнадцать лет здесь уже научились решать финансовые вопросы на местном уровне. Более того, в Польше, если у кого-то возникает вопрос, кто отвечает за то или иное направление, четко не прописанное в законе, ответ всегда один — руководство гмины.
Гмина — это самая мелкая административная единица Польши, которая при этом обладает наибольшими правами в государстве. Фактически гмина — базовый элемент государства, который определяет пути развития отдельно взятого региона, принимает бюджет, исходя из которого утверждается общенациональный, собирает налоги, распоряжается землей и т.д. Существенное отличие этой системы от украинской — не центр диктует региону, а регион центру. Таким образом, местные органы заинтересованы в сборах налогов, развитии инфраструктуры (гмины самостоятельно распоряжаются средствами и выбирают направления развития), могут передавать земли в частную собственность (залог повышенного внимания инвесторов) и т.д.
Как следствие, современная Польша поражает украинских соседей уровнем развития своих регионов. Здесь инвестиции привлекаются в самые различные сферы — от помощи молодежным, общественным и предпринимательским организациям до реструктуризации предприятий и организации свободных экономических зон. Кстати, польская система СЭЗ существенно отличается от украинской. Инвесторы получают льготы лишь в случае создания новых рабочих мест, а особое налогообложение и специальный таможенный режим распространяются только на продукцию, которая производится в СЭЗ, но не на сырье, детали и продукцию, завозимые на территорию зоны извне. Еще один интересный нюанс: в Польше, если человек работает в одном городе, а проживает в другом, налоги с его доходов поступают в бюджет его родной общины.
Как уже говорилось выше, инвестиции Евросоюза в Польше привлекаются в самые различные направления в зависимости от специфики того или иного региона. Но, как правило, во всех регионах деньги обязательно вкладываются как в ремонт существующих дорог, так и в строительство новых автомагистралей, что обеспечит дальнейшую инвестиционную привлекательность местности. Внушительные суммы идут на переоборудование ныне действующих канализационных систем и строительство современных очистных сооружений. К слову, за все время нашего путешествия по просторам дружественной державы мы не заметили ни одного признака проведения ремонтных работ. Все дело в том, что замена водоканализационных труб здесь производится не так, как это делается у нас, — ведутся подземные работы, поляки прокладывают специальные тоннели.
Как один из примеров удачного вложения инвестиций в некогда шахтерском регионе — городе Катовице Силезского воеводства — нам показали громаднейший подземный торговый центр «Силезия Сити-Центр». Как выяснилось, после вступления в ЕС в Польше была проведена комплексная оценка всех действующих еще в то время шахт, и многие из них тогда же были признаны нерентабельными. Буквально за год инвесторы, вложив в проект около 300 млн. евро, бывшую «копальню» превратили в гигантский современный супермаркет, в котором сейчас представлены как отечественные производители, так и всемирно известные фирмы и торговые марки.
Постепенно здесь проводится переобучение и перепрофилирование бывших горняков. А чтобы избежать социальной напряженности и эмиграции оставшихся не у дел горожан, мэрия Катовице приняла программу строительства социального жилья. Таким образом, местная власть как бы убивает двух зайцев: во-первых, создает новые рабочие места на стройках, во-вторых, решает жилищный вопрос для малоимущих граждан. Принадлежащие городу квартиры сдаются бедным сроком на полгода. По истечении 6 месяцев, если у квартиросъемщика материальное положение остается на прежнем уровне, договор аренды просто перезаключается. Стоимость одного квадратного метра такого жилья — до 4-х злотых в месяц, в пересчете на наши деньги это где-то около 7 гривен. Уже сегодня около 15% всех жилых многоэтажек в Катовице — дома для бедных. При этом социального пособия, которое ежемесячно получает безработный поляк, вполне хватает на то, чтобы заплатить за свое или арендуемое жилье и сносно питаться. Поэтому и неудивительно, что за все время нашего пребывания в Польше мы так и не увидели на улицах или в подземных переходах ни одного бомжа-попрошайку…
Многие из нас наверняка помнят, как в каждом даже самом захудалом городишке в советские времена для школьников действовали дворцы пионеров или дома молодежи, суть не в названии. В настоящий момент их львиная доля давно перепрофилирована в какие-нибудь бизнес-центры или штабы политических партий и блоков. Поляки же не прибегли к столь радикальным мерам, уничтожая все, что связывало их с социалистическим прошлым, и оказались правы. Даже в самые трудные для Польши времена здесь удалось сохранить всю сеть внешкольных детских учреждений. В настоящий момент они финансируются исключительно за счет средств местных бюджетов, что делает их доступными в том числе и для детей из малообеспеченных семей. Например, в Катовице Дворец молодежи занимает площадь около 14 тыс. кв. метров, включая небольшой, но отвечающий всем необходимым требованиям техники и комфорта бассейн. Число его юных посетителей растет с каждым годом, и уже сейчас у их родителей большая проблема — найти место у здания Дворца, чтобы припарковать машину на каких-то пару часов, в ближайших планах — построить здесь подземную автостоянку.
Как работают, так и отдыхают?
К сожалению, гостеприимные хозяева так спланировали программу, что нам так и не посчастливилось побывать ни на одном действующем польском предприятии, но зато мы узнали, как наши братья-славяне отдыхают. Судя по количеству баров и кафе на душу населения, отдыхают они, конечно, поменьше нашего, но при этом любят заседать со вкусом, из спиртного предпочитая пиво и всевозможные коктейли, а из еды — родную кухню. Что касается ночных клубов, то молодежь здесь отрывается на полную катушку. На дискотеках польские мальчишки не прилипают к стульям, чтобы обсуждать, кто как танцует. Да и девчонки не прячутся по углам. Если кто-то не умеет танцевать — он учится здесь же, в зале. Часто можно видеть, как тот, кто умеет хорошо танцевать, показывает модные па своим коллегам или как старшие учат младших. Наша группа в полном составе смотрелась немного странно, образовав в танцевальном зале большой круг, заняв всю площадку и оставив место в середине пустующим. Поляки же предпочитают более «тесные» танцы…
Наряду с вполне приличными клубами в Варшаве нам повезло отыскать еще одно развлекательное заведение, которое чем-то напомнило нашу типичную сельскую дискотеку времен перестройки. В просторном холле этого рудимента социалистической Польши полностью отсутствовал какой бы то ни было комфорт для отдыхающих. Воздух был пропитан застоявшимся запахом табака и дешевого алкоголя, уши буквально закладывало от громкой некачественной музыки. Вместо оборудованных по последнему слову техники танцполов обнаружились холодные бетонные полы, а вместо мягких и удобных кресел для наблюдающих — засаленные цементные подоконники. Здесь же едва различимые в кромешной темноте фигуры выражали свои чувства друг к другу, абсолютно не комплексуя и не стесняясь быть увиденными. Зато этот Дворец молодежи, как выяснилось позже, оказался единственным (!) из увеселительных заведений в самом центре европейской столицы, открытым после 22 вечера в выходной день. Мнения членов нашей делегации в этот вечер по поводу вхождения в ЕС разделились…
Много споров у нас вызвал и процесс празднования Дня независимости Польши. Кстати, польский праздник суверенности — тоже из разряда «новоделов», его постановили отмечать в 1989 году, причем дата, как рассказывают неофициальные источники, была выбрана из соображений адекватной замены годовщины большевистского переворота. Оказывается, 11 ноября 1918 года Регентский совет (правительство оккупированной немецкими войсками Польши, которое было создано во Франции) объявил о создании польского государства и о назначении Юзефа Пилсудского «начальником республики». Честно говоря, если бы наши польские товарищи не сообщили нам о том, что у них в тот день был праздник, он явно прошел бы мимо нас. Даже побывав на главной площади Варшавы, никто из нас так и не заметил каких-либо признаков всеобщего веселья. Если не считать, конечно, скромного пикета местных скинхедов, которых буквально через несколько минут присутствия на площади скоренько утихомирила полиция.
Освенцим — лагерь смерти
В отличие от событий почти столетней давности, куда с бОльшим усердием, как нам показалось, поляки чтят память своих соотечественников, ставших жертвами немецкого фашизма. Во всяком случае, такое впечатление сложилось после экскурсии в Освенцим, где в годы Великой Отечественной войны действовал крупнейший лагерь уничтожения людей (фабрика смерти, конвейер смерти, машина смерти… ). Сейчас на месте самого чудовищного «государства» в мире с населением в несколько миллионов человек, из которых уцелели немногим более трех тысяч, находится музей. Тысячи человек из самых разных уголков планеты ежедневно приезжают в Силезию, в места, где совершалось самое страшное в истории преступление против человечества. В поле зрения нашей группы попали делегации из Германии, Англии и Китая… Специально подготовленные лекторы-экскурсоводы за вполне символическую плату в течение трех часов проводят желающих по баракам бывшего концлагеря, комментируя «прогулку» жуткими подробностями о том, как загоняли в газовые камеры стариков, женщин и детей, ставили опыты на живых людях, морили голодом сотни тысяч несчастных. Наш экскурсовод Барбара — одна из тех, кого лично коснулась беда Освенцима. Ее деду в числе других пленных евреев не повезло уцелеть в жерновах адской машины.
Документальные повествования, которыми на разных языках исписаны многочисленные стенды музея, содержат также описание опытов, которые фашистские врачи ставили на живых людях — по ампутации, стерилизации, кастрации… Одно только описание методик их проведения способно вызвать приступ дурноты у любого нормального человека: «…опыты проводились на живых людях, и, конечно же, ни о какой анестезии речи не шло. Им пересаживали органы животных и документировали мучительную смерть во время отторжения пересаженных органов… Женщин подвергали мучительным процедурам — проводили ампутации матки, занимались их стерилизацией путем облучения рентгеном с последующим чревосечением и изъятием яичников. После проведения опытов женщин ждали газовые камеры — большинство из них уже были не способны работать… По заказу немецких фармацевтических фирм изучались способы лечения боевых ран — в раны узников помещались посторонние предметы — грязь, стекло, щепки, насекомые… Определяя смертельные дозы препаратов, сильнейшие транквилизаторы испытывались на детях…» И только семерых врачей, проводивших бесчеловечные опыты над людьми, после войны ждала казнь, восемь провели долгие годы за решеткой, а еще восемь дожили свой век на свободе…
Лагерь разделялся на мужское, женское и особое отделения. В особом отделении содержали цыган. Узников пересчитывали несколько раз в сутки. Если кто-то из заключенных умирал на работах за пределами лагеря, товарищи обязаны были принести его труп назад для точного пересчета. Вновь прибывшим выдавали грязную полосатую форму, а вместо обуви — огромные деревянные туфли-колодки. Ими и сейчас доверху завалена одна из комнат музея — зрелище не для слабонервных. Камеры в бараках разделяются с двух сторон оштукатуренными стенами, к которым с обеих сторон пристроены нары, сложенные из кирпича. На нарах — матрацы, набитые соломой. По свидетельствам очевидцев, в целях экономии на шесть человек выдавалось по два одеяла. Одна из фотографий на стенах барака демонстрирует, как надзиратели бьют заключенных ногами, утрамбовывая их на нарах.
Подъем заключенных Освенцима был в половине пятого утра. На завтрак давали кружку слабого чая и кусочек хлеба. Ровно в пять все уже стояли по стойке смирно около барака. В это время начиналась утренняя перекличка. Если кто-то увиливал от работы, прячась под нарами, его жестоко наказывали. Били палками, вытаскивали во двор, обливали водой и гнали на работу. Каждый день измученных людей веселым маршем провожал на работу лагерный оркестр. Музыка также сопровождала детей и признанных негодными к работе взрослых в газовые камеры. Охранники с овчарками строго следили за тем, чтобы заключенные шли в такт музыке.
«Труд освобождает» — гласила огромная надпись, висевшая над главными бетонными воротами концлагеря. Но около 4 миллионов узников, пройдя через семь кругов ада каторжного труда, остались там навсегда…
Тягостное впечатление от посещения Освенцима оставалось с нами до конца поездки. Видеть все это жутко, жить рядом — невозможно. Хотя вполне вероятно, что на фоне этого страшного памятника недавней истории поляки острее чуствуют необходимость построения нового, защищенного от страшных рецидивов тоталитаризма общества, где кто как работает, тот так и ест, а о слабых и немощных заботится государство…
P.S. Редакция благодарит за организацию поездки общественные организации «Европейский диалог» (Украина) и «Школа лидеров» (Польша). Поездка стала возможной при финансовой поддержке правительств Польши и Канады в рамках Польско-Канадской программы развития, которая администрируется фондом «Освiта для демократiї» и Фондом имени Фридриха Эберта.
