Тема незаконного завладения чужим жильем кажется изъезженной вдоль и поперек. Тем не менее, вновь и вновь повторяются истории, в результате которых люди теряют свои квартиры или собственные дома и, иногда целыми семьями, оказываются практически на улице. Человеческие трагедии тех, кто не по своей воле остался без крова, по-настоящему потрясают. Получается, что гласность — растиражированность подобных историй прессой и телевидением — не может служить достаточной защитой от их повторения. Особенно когда речь идет о детях и недееспособных. Свидетельствует об этом и проверка, которую недавно закончила Прокуратура Кировоградской области. О ее итогах рассказала редакции Валентина Пахаева, начальник отдела областной прокуратуры.
Возникает невольно и такой вопрос: существуют ли службы, кроме милиции и прокуратуры, которые должны стоять на страже интересов малолетних и нуждающихся в опеке? И не эти ли органы должны — вместе с прокуратурой и милицией — препятствовать мошенникам в осуществлении их нечистых замыслов?
Но для начала — откуда и как возникла у надзорного органа идея, которую Валентина Пахаева назвала «проверкой, проведенной с нуля», то есть исключительно собственными силами? Толчком к ней стало информационное сообщение, распространенное Прокуратурой Николаевской области. В течение 2003-2006 гг. преступная группа завладела тринадцатью квартирами стариков и их имуществом. Сами эти старики были в конце концов найдены в неком доме, где их содержали в антисанитарных условиях и без медицинской помощи. Один из найденных вскоре скончался в больнице. Сообщение стало поводом для размышления: не происходит ли нечто подобное и в Кировограде? А если да — то как это выявить? И способ был найден: начать с проверки граждан, находящихся в областной психиатрической больнице. И, образно говоря, найдя точку опоры, прокуратура выявила целый ряд деяний, которые совершались под носом социальных органов. Несколько самых ярких примеров заслуживают внимания общественности.
Истории, подобные той, которая произошла в Кировограде, начинаются всегда довольно банально и вроде бы не дают оснований для худших предположений. Более того — если кто-то высказывает желание стать опекуном недееспособного человека, разве не заслуживает такой факт самого высокого уважения? В 2001 году, в соответствии с решением Ленинского районного совета Кировограда, гражданка Д. получила статус опекуна, приступила к выполнению своих опекунских обязанностей и для начала приватизировала квартиру своей подопечной, которая проживала в окраинном районе — поселке Горном. На равных долях. В целом это правильный и логичный шаг. Однако уже через полгода Д. обратилась с ходатайством о продаже квартиры подопечной. И вновь получила согласие. Мотивировка была убедительной: нужно приобрести квартиру меньшего размера, чтобы уменьшить расходы на коммунальные услуги. Новая квартира — однокомнатная — была приобретена в районе Новониколаевки. Но в ходе этой операции, в которой разница в стоимости проданной и купленной квартир составила 8 тысяч долларов (со знаком плюс!), произошла странная вещь. Единоличной хозяйкой новой квартиры стала уже не подопечная, а… сама Д. Финал этой истории таков: подопечная находится в психиатрической больнице, а в купленной за ее деньги квартире живут квартиранты, плату с которых за проживание получает, опять-таки, Д. Впрочем, поскольку 18 октября прокуратура возбудила по вскрытым фактам уголовное дело, это еще не окончательный финал.
По оценке прокуратуры, такие вещи происходят по единственной причине — опекунский орган выполняет свои функции спустя рукава, а его деятельность не контролируется вышестоящим органом местного самоуправления. В частности, опекунскому совету Ленинского райсовета Кировограда прокуратура адресует вполне конкретные претензии: опись имущества подопечных не проводится, оно не передается опекунам по акту, наконец, нет контроля над тем, как в действительности осуществляется опека…
Нечто аналогичное, по всей видимости, имеет место и в Бобринце, райцентре Кировоградской области. Здесь в ходе проверки граждан, в отношении которых принимались решения о направлении в психлечебницы или дома престарелых, была выявлена еще одна похожая история. Гражданин В., став опекуном, тоже начал с продажи жилого дома своей подопечной и покупки квартиры. Позитивная разница в этом случае составила 5 тыс. грн. Причем В. приобрел квартиру, которая примыкала к его собственной. И, сделав ремонт, объединил две квартиры в одну. А подопечную вначале сплавил к своей немощной матери, в отношении которой, по оценке прокуратуры, также не проявляет заботы, а затем в дом престарелых.
В бесправное положение попадают и несовершеннолетние дети-сироты или дети родителей, лишенных родительских прав. В Светловодске установлен факт невыполнения опекуном своих обязанностей в отношении сохранения имущества подопечных — речь вновь идет о квартире. В Гайвороне с августа прошлого года по сей день не назначена опека за жильем и другим имуществом трех несовершеннолетних детей. Исполком Смолинского поссовета выдавал разрешения об отчуждении жилья, принадлежащего несовершеннолетним и недееспособным лицам, с нарушением законодательства. В Бобринце мимо внимания опекунского органа прошел факт, что квартира двух несовершеннолетних детей, находящихся в школе-интернате Александровки, уже занята лицом, не имеющим к ней отношения, и переоборудуется под торговое помещение. В Знаменке просмотрели тот факт, что условия проживания для двух несовершеннолетних детей ухудшила их родная мамочка: собственное жилье было продано, а семья перебралась на съемную квартиру. Возможно, в этой истории есть и так называемый второй план. Поскольку мама объясняет, что жилье пришлось продать, чтобы найти деньги на лечение детей…
Несколько особняком стоит еще одна история, о которой рассказал редакции прокурор Кировского района Кировограда Николай Салюк, но и в ней речь идет о жилье.
70-летняя кировоградка, проживающая в областном центре, на лето отправилась в село, а вернувшись, обнаружила, что на двери ее квартиры… стоит новый замок. Как оказалось, в ее отсутствие квартира была продана. Причем… якобы ею же самой!
На самом же деле продала квартиру некая молодая женщина. В паспорте, который она предъявила нотариусу при оформлении сделки купли-продажи, полностью совпали фамилия, имя и отчество с фамилией, именем и отчеством хозяйки квартиры! Правда, в ходе дальнейшей проверки установлено, что нотариусу был предъявлен… фальшивый паспорт! Утерянный человеком совсем с другой фамилией — к тому же мужчиной! Уголовное дело по данному факту возбуждено 11 сентября, также прокуратура заявила иск о признании сделки незаконной, чтобы вернуть квартиру ее истинной владелице. А аферистку, которая столь лихо продала чужую квартиру, теперь разыскивают правоохранительные органы…
Горькие и наводящие на размышления о роли опекунских органов истории выявила Прокуратура Кировоградской области в ходе проведенной проверки. Но стоит заметить, что кроме должностных лиц опекунских советов, в обязанности которых входит контроль над соблюдением условий опеки, рядом со стариками, требующими ухода, рядом с недееспособными и несовершеннолетними, потерявшими родителей, живут самые обычные граждане, которые, по смыслу слова, должны обладать гражданским чувством. Судя по всему, они тоже ничего не видели, не знали, не замечали… Собственно, и в истории, информацию о которой распространила Прокуратура Николаевской области и которая стала поводом для проверки в Кировограде, оперативные данные о преступной группе, завладевшей квартирами стариков, предоставили не органы опеки, а органы СБУ.
А когда завладевают квартирой мошенническим способом неинтересно?
Я уже пять лет воюю с нашей Фемидой. Прокуратура идет на любые преступные деяния, чтобы не открыть криминальное дело. Если суд выносит не то решение, что надо прокуратуре договариваются с апелляционной инстанцией. Имею шесть определений об отказе открытия криминального дела.
Верховный суд процент принятых к рассмотрению дел – 2%. На сегодня Верховный суд не принимает мои жалобы отправляя на суд первой инстанции.
Ни один адвокат города не ввязывается в дела, где нужно доказывать – прокуратура или суд допускают криминальные деяния.