Рубрика: 47

Именно этой фразой какой-то негодяй разбудил мою маму в 4 часа утра. Сквозь хрип и скрип в телефонной трубке и прерванный сон к ней пробивались слова о том, что «я подрался, меня забрали, надо спасать, принеси семь тысяч…». Думаю, вы уже догадались — стандартный развод бессовестных жуликов.

Мама тоже догадалась, хотя и не сразу. Этот ночной кошмар до сих пор с ней. В милиции сказали, что за последние дни уже несколько человек жаловались на подобные звонки и что нужно писать заявление. На мою эмоциональную тираду о том, что вычислить звонящего при современных технических возможностях проще простого, мне вяло объяснили: распечатку звонков можно получить через СБУ, а они знаете как сейчас заняты? Не знаю. Я, правда, не знаю, как сильно сейчас заняты СБУшники и зачем нужна их помощь милиции в получении у компании-оператора распечатки звонков. Да и мама попьет недельку барбовал и успокоится. Дело в ином. В привычном нежелании госслужащих во всех их ипостасях заниматься своими прямыми должностными обязанностями.

Сейчас Украина переживает трудные времена — война. Но именно это дает нашей стране шанс основательно изменить отношения между народом и государством. Огромный человеческий ресурс может наконец перестать убивать рабочее время на воспроизводство бумаг и поддержание видимости бурной деятельности аппарата. Но, к сожалению, что-то мне подсказывает, что шанс этот будет реализован в малой части либо вовсе упущен.

Не отношу себя к законченным скептикам нынешней «коалициады», но чем дольше тянется процесс, тем меньше надежд на успешный итог. Из нескольких страничек проект коалиционного соглашения превратился в монументальный труд, где каждый второй пункт — чистейший популизм и декларация о намерениях. Рискну предположить, что жить этому соглашению ровным счетом до начала утверждения бюджета на будущий год, когда все участники концессии вмиг перессорятся.

Еще более тягостное впечатление производит формирование нового Кабмина. Раз за разом в СМИ всплывают новые фамилии претендентов на министерские кресла, причем у каждого из лидеров страны свой список. Кто все эти люди? Какие основания есть у Президента, премьера и так далее утверждать, что именно они реально помогут Украине из совково-бюрократической превратиться в цивилизованную, демократическую страну?

Как невовремя ушел Каха Бендукидзе! Если слова Михаила Саакашвили отвечают действительности, и Бендукидзе могли пригласить в новый Кабмин (не советником, а министром или даже вице-премьером), то у него была бы реальная возможность стать жуком в нашем муравейнике. Впрочем, Украина — не Грузия, и победить наши бюрократию и коррупцию у экономиста-сумоиста шансов почти не было. Но он хоть попробовал бы…

Недавно от премьера Яценюка прозвучало предложение назначить на пост вице-премьера по евроинтеграции иностранца. Хорошо, но мало! Будь моя воля, пригласил бы на места скомпрометировавших себя деятельностью (или бездействием) чиновников, судей, прокуроров, милиционеров областного и районного уровня грузин, поляков, канадцев и «разных прочих шведов», минимально знающих украинский или русский. Заключил бы с ними контракты на год-два. И ничего, что они не знакомы с нашим законодательством и реалиями, — выучат и разберутся, не Бог весть какая сложность. Зато они умеют работать честно и эффективно, а именно это нам всем сейчас очень нужно.

Ефим Мармер, «УЦ».

Очередная стройка века за миллион бюджетных денег в Кировограде стартовала в середине ноября – городская власть решила построить пешеходный мост через Ингул в районе Парка Пушкина и 4-й школы, соединив их с улицей Каховской. О том, насколько именно, кому и зачем это сегодня нужно, почему строительство начали так поздно и самое главное, стоит ли объект выделенных на него денег городской общины, то есть наших с вами, – выясняем вместе с чиновниками и независимыми экспертами.

Для начала напомним: выборы в местные советы у нас должны состояться уже в будущем году. И в этой связи столь поспешный, «в зиму», старт строительства на немалую для города сумму вызывает много вопросов. Особенно учитывая то, что финансируются работы из бюджета развития, то есть из заработанных городом с аренды и продажи земли и имущества денег, которые в конце бюджетного года никуда не денутся, даже если не будут освоены.

Зачем: официально

Необходимость строительства пешеходного моста именно в этом месте и. о. городского головы Иван Марковский объясняет запросом людей, живущих в районе поликлиники № 1, улиц Пушкина, Чапаева и других – так называемая Чечора.

– На этом месте был пешеходный мост, он со временем завалился, – поясняет Марковский. – Десятки лет люди обращались по этому поводу. В мае у меня была там встреча с людьми. Обратились с большой просьбой – потому что напрямик там будет где-то 600 метров (до другого берега реки. – Авт.), но если ехать с улицы Каховской, которая на мост будет выходить, то достаточно далеко, это первое. А второе, по нижней улице там одностороннее движение, ни маршрутки, ни автобусы, которые возят людей, не ходят… Возник вопрос о строительстве или о восстановлении моста, который был. Действительно у нас деньги на это есть. Это бюджет развития, он может быть использован исключительно на асфальтировку придомовых территорий и такие цели, как, скажем, строительство этого моста.

Разгрузить микрорайон улицы Пушкина, где находятся 1 поликлиника, районный суд, санстанция, – основная цель строительства и по версии главы городского управления капитального строительства Виктора Ксенича. Кроме того, по мнению обоих чиновников, строительство объекта даст возможность благоустроить запущенную набережную, в первую очередь со стороны 4 школы, где на сегодня вандалами вырезан весь металл, сброшены в воду дорогие бетонные блоки, нет уличного освещения.

– Первый этап – строительство моста, второй этап – привести в порядок, благоустройство вот этой части, которая ниже 4 школы, – говорит Ксенич. – Мы планируем построить мост, постараемся, если дадут погодные условия, в этом году, а в следующем – все это вырубить, вычистить, сделать дорожку. Я говорю об этой части, между речкой и 4 школой, – сделать там тротуар с выходом, поставить столбы освещения. Этот мост даст возможность нам благоустроить эту территорию. Когда люди будут там ходить, когда не будет там этих зарослей и всего остального, тогда, я думаю, будет больше шансов поддерживать все это в надлежащем виде.

Также в перспективе, по словам Марковского, – возможное приведение в порядок Парка Пушкина.

– Если вложить 2 миллиона средств, там будет парк, который не будет ровня ни Ковалевскому парку, и даже может быть лучше, чем у нас есть дендропарк. Я даже не знал, что там есть такой «залив», там укреплены берега. Купить тысячу мешков, заполнить песком, перекрыть его, почистить, парк облагородить, купить туда катамараны, и будет очень хороший отдых. Плюс надо его полностью расчистить, восстановить пешеходные дорожки, – говорит и. о. городского головы.

Почему в ноябре?

В том, что мост нужен, по большому счету, особых сомнений не возникает: только в 4 школе учится около 150 детей с «той» стороны Ингула, на сегодня они – основной контингент учебного заведения. Сомнения вызывает целесообразность старта работ в ноябре, когда вот-вот начнутся холода. Инженер-конструктор Александр Ющенко, дипломированный специалист по мостам и тоннелям, руководитель кировоградского филиала государственного института «НДІпроектреконструкція», к которому мы обратились за независимым экспертным комментарием, высказывается вполне однозначно:

– Зима – вообще неблагоприятный период для строительства. Зимой надо делать работы внутри – отделочные работы и т. д. Сегодня температура плюсовая, а завтра… Лучше начинать строительство в осенний, весенний или летний период.

К слову, в прошлом однофамилец третьего президента Украины работал на руководящих постах в кировоградском ГАСКе, позже сотрудничал с городскими структурами как подрядчик и видит определенные риски в том, что работы начинаются в конце бюджетного года.

– К концу года может внезапно не стать денег. У меня были такие случаи – тот же УКС, заключили мы договор, потом «бац!» – и нету денег. Хорошо, что не успели начать делать, – говорит он.

Начальник УКСа Ксенич в позднем начале строительства проблемы не видит. По его мнению, главное – успеть до морозов сделать фундаменты, а варить и монтировать металлоконструкции можно и зимой. В свою очередь, отвечая на вопрос, почему строить начали так поздно, Иван Марковский приводит целый ряд причин.

– Потому что, первое, я не так давно работаю, – говорит и. о. мэра. – Второе, в мае была «сходка». Пока мы переговорили с архитекторами, потом нужно было делать геологию, потом нужно было найти подрядчика, который имеет лицензию на строительство мостов. В Кировограде это только одно предприятие, СУ 125, раньше называлось «Стальконструкция». Мост – это такое сооружение, которое должно обеспечить безопасность для людей. Мы бы раньше начали, у нас были готовы для этого подушки, фундаменты. Но в связи с тем, что наши предприятия не работают, а легированная сталь только из России, пока решили вопрос о поставке через Кривой Рог – уже решала строительная организация. Потому оно немного затянулось, но в этом году мы его сделаем. Деньги будут освоены.

Правда, независимые эксперты – участники местного строительного рынка, с которыми пришлось пообщаться в ходе подготовки материала, – называют еще как минимум две специализированные организации, которые могли бы выполнить работы. А Александр Ющенко и вовсе считает, дословно, что «такой мост может построить участок какой-то хозрасчетный, работающий на предприятии». К слову, о том, что на выполнение работ вообще проводился тендер, от представителей горсовета мы ни слова не услышали.  Есть вопросы и к необходимости использования дефицитной легированной стали, но об этом чуть ниже.

Почему так дорого?

Однако главный вопрос – не в том, насколько целесообразен зимний монтаж металлоконструкций, а в его сметной стоимости, за два месяца выросшей в два раза.

– Мы планировали, что этот мост будет стоить до полумиллиона, где-то 500 тысяч, – говорит Марковский. – Так мы на сессии и принимали решение – выделить на строительство полмиллиона (первое решение принималось в августе-сентябре, точно не помню). Но, когда мы дошли уже до конкретики, начали заниматься металлом – там нужна легированная сталь. Она производится только в России. И уже за счет того, что доллар в два раза поднялся, естественно, где-то до миллиона поднялась и стоимость моста.

Аргументы в пользу того, что цена вопроса оправдана, со своей стороны приводит и Ксенич:

– Когда мост разрабатывали, разрабатывали конструкцию моста. А когда его привязали к местности, то, естественно, его стоимость выросла в связи с тем, что на мост будет вход по ступенькам, – дополнительные работы. Второе: когда проектный институт давал цифру первую, это было еще в августе. Потом, когда посчитали, и вы видите, что творится с долларом, сегодня тонна металла стоит 20 тысяч гривен. Специальный легированный металл… Подрядчик договорился, что этот металл будет поставлен.

К комментариям чиновников напрашивается немало ремарок. Во-первых, с августа (сентября?), когда принималось решение горсовета и готовился проект, доллар в два раза никак не вырос. В августе средний курс был 13,6, сегодня (на 14 октября, когда писалась статья) средний же – 16,07. Во-вторых, даже если «особая» сталь действительно закупалась в России, то не за доллар, а за рубль, который относительно доллара падал. Может, не так резко, как гривня, но весьма значительно. В-третьих, как пояснил нам один из участников рынка, пожелавший остаться неназванным, большую часть прокатов распространенных марок легированных сталей производят предприятия Днепропетровска, Кривого Рога, Мариуполя – населенных пунктов, находящихся под контролем Украины. И, в-четвертых, это главное – все опрошенные нами независимые специалисты считают, что в данной конструкции при длине пешеходного моста в 30 метров никакая легированная сталь ну абсолютно не нужна.

– А какая тут особая, тут обыкновенная сталь 3, полуспокойная… Мое мнение, из опыта проектирования, что стоимость для такого моста завышена, очень завышены требования к свойствам стали. Слишком прочная сталь для такого моста. Я понимаю, был бы пролет ферм 40 метров, 60 метров, – говорит Ющенко.

Абсолютно аналогичное мнение высказывает и наш анонимный источник, оценивший реальную стоимость миллионного проекта приблизительно в 700 тыс. грн.:

– Из обычной стали 3, ну 5 можно делать спокойно, если это пешеходный мост.

А щели где?

Также на условиях анонимности наши собеседники поясняют, где именно находятся те «щели», в которые на подобных работах могут «проскальзывать» в неизвестном направлении бюджетные деньги.

– «Щели» могут быть в завышении объемов работ, транспортных услуг. Это все решает технадзор, который обычно ведет заказчик строительства. Я, например, знаю парочку технадзоров, у которых были серьезные проблемы с правоохранительными органами. Ну и авторский контроль, который выполняет автор проекта, – он должен посмотреть и вовремя «стукануть», если что-то неправильно идет. Если будет круговая порука, ну тогда это можно. Они могут написать все что угодно, например, что эту ферму они привезли черт его знает откуда, – утверждает один из наших источников.

Простая арифметика: если верить независимым оценкам, пешеходный мост через Ингул может принести заинтересованным сторонам около 300 тыс. грн. теневого дохода. За них полторы придомовые территории можно заасфальтировать, по расчетам того же Марковского. Или не асфальтировать…

Андрей Трубачев, фото Павла Волошина, «УЦ».

Долго, натужно, не прекращая? Вы видели, как умирают онкобольные? Как просят они смерти у Бога? Вы чувствовали облегчение, почти радость, когда близкий, любимый человек уходил, и гримаса боли наконец-то исчезала с его лица, а стон стихал?..

Недавно умерла моя знакомая — Валентина, молодая женщина, мама двух девочек тринадцати и семи лет. Я не была на похоронах у Валентины, мы не были близки, и ее муж вообще не хотел, чтобы кто-то приезжал на похороны. Он не хотел сочувствия, он хотел покоя. И еще хотел, чтобы его дочки последний раз увидели маму в спокойной обстановке. Валентина не смогла попрощаться с детьми. Два месяца назад их забрали дальние родственники из Закарпатской области. Находиться в доме с кричащей от боли мамой девочкам было страшно. «Я боюсь, что они запомнят ее такой, — говорит муж Валентины Сергей. — Воющей, потной, мечущейся в постели и не обращающей на них никакого внимания. Я сам боюсь помнить ее такой».

Валентина знала, что умирает, и, по словам Сергея, смогла принять это. После того как приезжала онкобригада и делала укол морфина (а в село она приезжала даже не каждый день, что уж говорить о положенных шести уколах в сутки), Валентина рассказывала мужу, как воспитывать детей, что им купить, что подарить на дни рождения, и просила сразу после ее смерти заняться поисками женщины, которая придет к ним в дом и полюбит ее девочек. Но ответа чаще всего уже не слышала — засыпала и спала все четыре часа, пока продолжалось действие обезболивающего. «Я только тогда мог смотреть на нее», — говорит Сергей.

Валентина умерла одна. Сергей был на работе, а когда вернулся, его оглушила тишина: Валя не стонала и не кричала, значит, отмучилась…

Почему последние месяцы, недели, дни жизни Валентины должны были быть такими страшными? Ведь при современных методиках обезболивания она могла бы уйти совсем по-другому. Да, она бы все равно умерла, но перед этим могла бы поговорить со своими девочками, сказать им все самое важное, улыбнуться, погладить любимые головки. Почему эта семья была лишена такой малости?

Сотни людей в Кировоградской области переживают такие же муки ежедневно. Родители умирают, стараясь скрыть от детей, насколько им на самом деле больно. Пожилые женщины сидят у постелей умирающих мужей и кричат от бессилия, потому что все, что они могут сделать, — это держать за руку. По закону, каждый паллиативный пациент имеет право на адекватное обезболивание. На практике же таблетированный морфин в Кировоградской области продается только в одной аптеке в областном центре, а чтобы получить «красный рецепт», родственники больного должны пройти девять кругов ада в районной поликлинике (как не заподозрить близких умирающего в торговле наркотиками?). Да и рецепт врачи чаще всего выписывают на мизерные дозы — 10-20 таблеток, притом, что для постоянного обезболивания больному нужно как минимум шесть таблеток в день. С инъекциями, которые делают онкобригады, немного проще. Но их у нас катастрофически не хватает! В Кировограде и райцентрах бригады приезжают к больному максимум дважды в день, а в отдаленные села могут вообще не ездить: бензина нет, дорог нет и т.п. Да и обезболивание — не единственная проблема семей, где есть такие больные. Валентина не вставала с постели больше двух месяцев. Каждый день, придя с работы, Сергей менял памперсы, стирал, вываривал, поил, готовил и уговаривал поесть, обтирал мокрой губкой и старался любить. Один, без чьей-либо помощи: в селе сиделку не наймешь, да и не за что, все деньги уходили на обезболивающие, на которые удавалось получить рецепт, — не морфин, но хоть что-то…

На одном из многочисленных форумов по паллиативной помощи, проведение которых инициируют обычно врачи-онкологи и общественные организации, мы услышали потрясающую фразу от чиновника: в управление здравоохранения, мол, не поступило еще ни одной жалобы по поводу недостаточного обезболивания. Да что вы? Люди, умирающие от боли, вам не пишут? Но это на самом деле не повод для сарказма, а серьезная проблема. Пока люди не нуждаются в адекватном обезболивании сами, они не видят проблемы в его отсутствии. А когда беда приходит, то и самому больному, и его родственникам просто не до того, чтобы писать жалобы, ходить на митинги и т.п. Поэтому и выходит так, что несколько лет в Кировограде выделяют и выделяют деньги для создания хосписа — медицинского учреждения для смертельно больных, а потом… тратят на что-то более важное. Три года назад было найдено помещение для хосписа на территории стационара №1 Центральной городской больницы (на Валах), которое, конечно, нужно ремонтировать. В начале 2012 года на создание проектно-сметной документации из городского бюджета было выделено 500 тысяч гривен. Но потрачены эти средства были на нужды более неотложные — на ремонт крыши одного из «детских» корпусов той же больницы на Валах. 29 января этого года городской совет выделил на ремонт помещения 2, 4 миллиона гривен из так называемого бюджета развития (это важно!). Однако тендер на проведение этих работ назначен на 22 декабря. Поэтому на последней сессии из «хосписных» денег забрали 1,3 миллиона для приобретения аппарата УЗИ для больницы скорой помощи, мол, все равно освоить не успеем.

Начальник городского управления капитального строительства Виктор Ксенич объяснил нам, что провести тендер раньше не было никакой возможности (готовили ту самую проектно-сметную документацию), но оставшиеся «хосписные» средства будут переведены на следующий год, и буквально с первого января можно будет начать ремонт корпуса. Оказывается, средства бюджета развития, неосвоенные в этом году, можно «перекинуть» на следующий. Так почему было не «перекинуть» все 2,4 миллиона? Нет, мы понимаем, что новый современный аппарат УЗИ в больнице скорой помощи очень нужен (и даже писали об этом). Но, знаете, это похоже на ситуацию, когда семья долго собирала деньги на телевизор бабушке на день рождения, а в бабушкин день рождения магазин телевизоров был закрыт, поэтому бабушке купили открытку, а деньги потратили на телефоны для детей. Бабушка подождет — до следующего дня рождения насобираем.

Но паллиативные больные не могут ждать, не могут жить надеждой на то, что когда-то будет построен хоспис, где они смогут умереть достойно и без боли.

Только вдумайтесь: ежемесячно в нашей области от рака умирает до двухсот человек! В прошлом году еще 100 человек умерли от СПИДа, 200 — от туберкулеза. Спасти их было нельзя, но облегчить им переход через Стикс, сделать так, чтобы они чувствовали себя людьми до последнего вздоха, можно. Всего, по словам главного областного специалиста по вопросам паллиативной медицины Михаила Макаревича, в паллиативной помощи в области нуждаются больше тринадцати тысяч человек! Конечно, на фоне этой статистики жалкие пятнадцать коек в хосписе выглядят смешно, но это уже что-то… Хоспис — это ведь не просто койки (койки для паллиативных больных есть в том же первом стационаре на Валах и во втором стационаре на ул.Дворцовой), это помощь психологов, священников, волонтеров, это обучение для родственников таких больных и мобильные бригады, это возможность для близких быть рядом не для того, чтобы стирать и вываривать, а чтобы любить и дать почувствовать свою любовь. Хоспис — это создание максимально возможного комфорта. Умирать страшно, но умирать с адской болью, потеряв человеческий облик, осознавая, что ты стал обузой для родных и любимых людей, в тысячи раз страшнее…

Уважаемые депутаты горсовета, вы бессмертны? Или вы просто надеетесь, что у вас-то, если что, хватит средств на платный хоспис? Как можно который год откладывать решение этой проблемы, сначала выделяя деньги на хоспис, а потом отбирая их? Давайте тогда перестанем говорить о хосписе вообще и узаконим эвтаназию — как-никак это гуманнее выйдет…

А родственников таких больных хочется попросить: пишите, звоните, требуйте. По закону, смертельно больной имеет право на качественное обезболивание. Если не помогают максимальные дозы ненаркотических обезболивающих, то на слабые опиоиды (трамадол), если не помогает трамадол, то на морфин. В соответствии с прошлогодним Постановлением Кабмина № 333, врач может выписывать такое количество таблетированного морфия, которое необходимо больному на пятнадцать дней (для приема шесть-восемь раз в день). И терапевт не только имеет право, он обязан выписать вам его! Давайте все вместе требовать качественного обезболивания и создания в нашей области хосписа. Ведь, к сожалению, никто из нас от этого не застрахован, а когда сталкиваешься с такой бедой, то бить в колокола и писать в управление здравоохранения уже нет времени…

Ольга Степанова, «УЦ».

В минувшее воскресенье в Украине отмечался День работников радио, телевидения и связи. Мы долго думали, как, собственно, поздравить коллег, да еще так, чтобы читателям было интересно. И вот решили: а не вспомнить ли нам те славные времена с 1995-го по 2001 год, когда в Кировограде плодотворно работала телерадиокомпания «ТV-Центр».

Сказать, что это было явление в нашей телевизионно-журналистской жизни – это ничего не сказать. Ведь, создавая свое детище, известный кировоградский предприниматель Александр Никулин смог привлечь к работе молодых да рьяных ребят и девушек, которые не имели опыта телевизионной работы, но горели желанием делать это со своим неповторимым взглядом. Правда, для начала у нас были мудрые наставники в лице первого главного редактора телекомпании Виталия Семеновича Цыпина и директора Геннадия Тимофеевича Костромина. С ними, кстати, связаны и первые юморные эпизоды. Виталию Семеновичу ведь тоже приходилось перестраиваться на новый лад, а съемка на видеокассеты тогда только начиналась. Так вот, наш главный редактор, а первая студия размещалась в помещении ОГТРК, как-то попросил режиссера монтажа, кажется, Лешу Левандовского, перевернуть видеокассету, чтобы отсмотреть материал, снятый с другой стороны. Геннадий Тимофеевич, как настоящий хозяйственник, спрашивал: какие реактивы необходимо закупить для проявки телевизионной пленки? Но это забавные частности. А в целом руководители направляли нашу неуемную энергию на правильный путь, и мы выдавали, это спустя годы можно говорить с абсолютной уверенностью, классный и уникальный телепродукт. А как могло быть иначе, если мы «горели» на работе, постоянно придумывая что-то новое?

Для меня работа в «ТV-Центре» началась с программы «К барьеру», которую делали вместе с Геннадием Рыбченковым. Как по мне, то получалось достаточно интересно. Еще запомнились несколько поездок в Москву по поручению второго директора нашей компании Игоря Кердиваренко, светлая ему память. Так вот, в Москве я подписал несколько контрактов на вещание российских телеканалов, привез из столицы России «подпольно» в поезде аналоговый тюнер, с которого мы осуществляли первое самостоятельное вещание с телецентра. Любопытно, что тогда московский канал «ТВ-Центр» фактически позаимствовал у нас свое название, поскольку этот телеканал вскоре «родился» из РТР, с которым мы вели переговоры и подписывали договор о сотрудничестве.

Затем уже была просто потрясающая работа в избирательных кампаниях, когда сражались за демократию без сна и отдыха в военно-полевых условиях, порой серьезно рискуя (угрозы от некоторых кандидатов в депутаты нам действительно поступали неоднократно) и преодолевая противодействие с разных сторон. Была еще у меня авторская программа «Скорая телевизионная помощь», куда могли обратиться жители нашего города для того, чтобы рассказать о своих проблемах. Был даже короткий период, когда занимал пост генерального директора «ТV-Центра».

И, наконец, моя спортивная журналистская карьера началась именно на «ТV-Центре». В плане спортивной журналистики мы вместе с известным нынче киносценаристом и продюсером Юрием Смирновым оказались действительно «впереди планеты всей». В некотором роде мы занимались телепиратством, но это был все равно собственный продукт. Мы просто брали телекартинку с главных спортивных событий планеты и делали свой комментарий. Причем для нас не было разницы, что показывать: чемпионат мира по хоккею, футбольные чемпионаты ведущих европейских стран и даже Бразилии с Аргентиной, бейсбольные поединки, которые помогал комментировать ЗТУ Олег Бойко, легкоатлетические старты в совместном комментарии с нынешним президентом ФЛАУ и замминистра молодежи и спорта Игорем Гоцулом, гонки Формулы-1 и Кубка мира по биатлону, соревнования зимней Олимпиады или матчи НХЛ и НБА. Безусловно, ярким воспоминанием остается прямой репортаж с финального матча теннисного турнира «Ролан Гаррос», в котором встречались украинец Андрей Медведев и американец Андре Агасси. Так вот, мы тогда с Юрием Смирновым на свой страх и риск полностью отменили вещание телеканала СТБ, программы которого мы также первые подарили кировоградцам. Но в тот воскресный день 1999 года мне посчастливилось четыре с половиной часа в прямом эфире рассказывать телезрителям о развитии событий на теннисном корте. Во мне тогда боролись два чувства: с одной стороны, играл украинец, который никогда не побеждал на турнире такого высочайшего уровня. А с другой стороны – это был последний шанс моего любимого Агасси выиграть в Париже и тем самым собрать в своей коллекции все турниры «Большого шлема». Величайший на то время игрок Пит Сампрас при всех своих грандиозных успехах такого достижения так и не добился. А вот Агасси смог и плакал на корте, как дитя. И все это мы любителям спорта показали. Есть еще много любопытнейших историй, но о них в другой раз.

А сейчас предоставляем возможность поделиться самыми яркими эпизодами от работы на «ТV-Центре» моим друзьям и коллегам, которым также есть, что вспомнить.

Вадим Мурованый – генеральный директор Кировоградской ОГТРК:

– Круче всего было, что владельцы телеканала и его руководство предоставляли возможность делать абсолютно все. Мы резвились, как хотели, натворили массу глупостей, которые нам казались чем-то особенным и чем-то очень крутым в нашем тогдашнем понимании. Эта хорошая вседозволенность позволила между огромным количеством ошибок, которые мы делали, создавать и нормальный продукт. К тому же мы научились по-настоящему работать. Я вынес из тех бесшабашных лет и постарался воплотить на областном телевидении то, что людям творческим – журналистам, редакторам, ведущим – позволяется экспериментировать абсолютно со всем. У нас сейчас не говорится заранее – это нельзя, потому что нельзя. Наши журналисты что-то пробуют, делают и из порой совершенно сумасшедших идей рождается что-то новое и хорошее. Вот мне кажется, что это началось именно тогда, и огромное спасибо за это создателю «ТV-Центра» Александру Никулину.

Вы знаете, когда сейчас пересматриваешь фрагменты нашего юмористического сериала «Смерть в монтажной», который придумывали вместе с Антоном Лирником и который, как нам казалось, был интересен всем, понимаешь, что это было интересно только для нас. Но все же, что-то в этом было и чему-то это нас научило. Еще помню, как мы попытались совместить азартную игру с интеллектуальной и придумали шоу «Блек Джек», наподобие передачи «Что, Где, Когда», которое снимали в казино «Сана» (сейчас ночной клуб «Распутин». – Авт.). Тогда в 1995 году мы питали иллюзии, что этот уникальный формат, созданный в провинции, не имевший аналогов в Украине, будет иметь долгую жизнь. Но все закончилось достаточно быстро, хотя, опять-таки, послужило нам хорошим уроком и помогло набраться замечательных впечатлений. Так что «ТV-Центр» был для нас стартовой площадкой и прекрасным опытом, который, как известно, сын ошибок трудных.

Андрей Богданович – первый заместитель генерального директора Кировоградской ОГТРК:

– Я и не знаю, чем бы сейчас занимался, если бы у меня в жизни не было телерадиокомпании «ТV-Центр». Тут были мои первые шаги и как телеведущего, и как редактора, и как журналиста. Коллектив, который работал в этой региональной ТРК, потенциально мог составить конкуренцию центральным телеканалам. Тогда «ТV-Центр» для меня развивался в трех направлениях: информационном, развлекательном и спортивном. В каждом из них были свои флагманы. Что говорить, если представители информационки сейчас работают на НТН, СТБ, «Интере», мастера развлекаловки сейчас делают свои шоу на ТЕТ, а другие просто являются хедлайнерами «Камеди Клаба», спортивные журналисты и сейчас своими энциклопедическими знаниями могут заткнуть за пояс с десяток украинских комментаторов. И, заметьте, все это за счет самообразования и огромного желания работать и удивлять зрителей. Сейчас очень не хватает подобной региональной ТРК. Во-первых, такая телекомпания – это необходимая качественная конкуренция, которая развивала бы областные СМИ, во‑вторых, это новый подход, новый взгляд в работе. Но реалии таковы, что телевидение – это дорогая «игрушка» для спонсоров, и неизвестно, появится ли такая телерадиокомпания на Кировоградщине в ближайшем будущем.

Для меня «ТV-Центр» запомнился прежде всего коллективом. Он был по-домашнему родным и по-рабочему близким. Работая в «информационке» и «развлекаловке», имел счастье встречаться со многими знаковыми людьми. Сейчас навскидку вспоминаю, например, встречу с Леонидом Кравчуком. Впервые тогда встретился с настолько обаятельным политиком. Отдельно можно вспомнить работу на выборах, тогда присутствие камеры на любом из участков воспринималось, как выходящее вон событие. Вспоминаются даже погони за машиной с нашими журналистами, которым удалось снять нарушения. Знаете, телеканал «ТV-Центр» для меня и сейчас канал, который я с удовольствием смотрел бы. Надеюсь, так оно когда-то и будет.

Сергей Мамаев – исполнительный продюсер телеканала НТН:

– В 1998 году на кировоградском телеканале «TV-Центр», где я уже пару лет как трудился в новостях, произошла смена руководства. После нескольких руководителей – выходцев из системы областного ТВ, у руля стала молодая команда КВНщиков из городского клуба «Скиф». Она была не только молодой по возрасту. Тогдашние руководители не признавали авторитетов, шаблонов, были, в хорошем смысле, «без царя в голове». Благодаря всем этим качествам «TV-Центр» даже умудрился радикально изменить ход выборов буквально за один день (речь идет о парламентских и мэрских выборах 1998 года, когда мы провели телемарафон, беспрерывно длившийся 32 часа. – Авт.).

Главным изменением стал эфир. Небольшая, но крепкая и креативная команда смогла выдать на-гора целую плеяду проектов, которые в те годы смотрелись очень революционно:

– «Скорая телевизионная помощь» – программа журналистских расследований, которую готовили Юрий Илючек, а потом Елена Левина (ныне Франтасова. – Авт.).

– «Вести недели» – авторский аналитический еженедельник. Владимир Нечетов смог его сделать по-настоящему аналитическим;

– «Телеперехватчик» – юмористическая программа, над которой трудились такие умы, как Антон Лирник, Иван Шишман, Андрей Богданович, Гарик Бирча и другие нынче признанные авторы и актеры;

Мне, кроме руководства редакцией новостей (признаться, я так не хотел быть начальником, но, как показала жизнь, этот опыт ой как пригодился), довелось стать автором и ведущим программы «Ночной дозор с Сергеем Мамаевым». Вот именно так, с именем и фамилией она и значилась в газетах и шапке. Это было очень приятно, но и обязывало.

Как мы ее делали. В пятницу вечером все мои коллеги шли в «Петух» (ныне не существующее кафе «Золотой петушок», располагавшееся через дорогу от кинотеатра «Зоряний». Культовое место, заслуживающее отдельного материала. – Авт.) расслабляться после трудовой недели, а мы с оператором садились в машину канала и колесили по ночному Кировограду. Как правило, где-то до 2-х ночи. Но, бывало, последнюю подводку в выпуске я записывал уже в первых лучах солнца. Мы снимали все – драки, трупы, поножовщину, ДТП, задержания и т. д. Поскольку происшествий, как правило, было немного, то я отдельно снимал несколько рубрик типа «Человек ночи» – интервью с каким-то интересным ночным человеком (бомж, беспризорник, сторож), «Гиблое место» – мини-клип на музыку из «Шакала» со страшными ночными кадрами какого-нибудь темного парка и т. д. Утром приезжал на монтаж, писал тут же на коленке текст, начитывал его, и уже к вечеру программа была в эфире.

Поскольку милиция первое время с нами работать не хотела, мы получали информацию от звонивших нам зрителей (была «бегущая строка» в эфире, когда мы ездили) – это 15%, а остальное – мы слушали милицейскую волну. Первые несколько недель менты очень удивлялись, как нам так оперативно зрители сливают информацию, но, похоже, подумали и смекнули, что мы их слушаем. Нам, как мы потом поняли, устроили «дезу», по которой мы выехали. Нашу машину потом долго «пасли», были гонки по городу и попытка обыска в офисе. Но мы тоже не лыком шиты, законы знали. Правоохранители были посланы куда подальше. После долгих разборок с «Беркутом» и начальством, грандиозного скандала с пресс-службой милиции мы с руководством канала попали на прием к начальнику областного УМВД Александру Миленину. Говорили мы с ним минут 30. После чего мы получили добрые отношения с милицией, и нам действительно стали сливать происшествия. Я катался с дежурными экипажами ППС, снимал что и где хотел. Так что насмотрелся всякого.

Людмила Лозовая – в настоящее время преподаватель кафедры журналистики украинского гуманитарного института, советник городского головы г. Ирпень:

– По большому счету, работа на «ТV-ЦЕНТРе» была для меня коротким, но продуктивным периодом обучения как в профессиональном, так и в житейском плане. Я впервые познакомилась с телевизионным информационным продуктом и даже успела примерить к себе статус генерального директора. Помню, как Александр Никулин, посмотрев первый выпуск информационной программы «Амальгама» с моим участием, сказал, что красивая женщина не может вести информационную программу. Я тогда так и не поняла, радоваться этому или нет. Мою судьбу телеведущей фактически определили тогда Юра Смирнов и Вадик Мурованый, креативно подбросив в тот момент несколько убедительных аргументов в мою пользу. А еще в памяти остались тихие монтажи со скромным и почему-то очень неразговорчивым Антоном Лирником (ныне популярнейший украинский шоумен, резидент украинского «Камеди Клаба». – Авт.), вечная КВНовская непредсказуемость и ощущение неограниченных возможностей впереди.

Елена Франтасова – шеф-редактор ТО «Ранкова кава» Кировоградской ОГТРК:

– Конец 90-х – начало 2000-х – для телевидения было временем эксперимента и поиска новых форматов. «ТV-Центр» в этот период был, не побоюсь утверждать, флагманом на просторах кировоградского телевидения (а тогда в городе конкурировали 4 телекомпании!).

Нам хотелось быть независимыми, оригинальными и, главное – оперативными! Поскольку моя деятельность на «ТВ-Центре» вплотную была связана с новостями, то актуальность информации и оперативность ее подачи были главными критериями в работе нашей редакции. Главный принцип: новость сегодня – сегодня же и в эфире. В арсенале у журналистов 2 пейджера, которые передаются оперативной группе на съемки (о мобильных телефонах тогда и речи не было), необходимые деньги на маршрутку, собственные ноги – и вперед. Новостной блок должен был идти минут 10–15. Учитывая, что репортаж идет максимум минуты 3–4, нетрудно посчитать, сколько новостей необходимо собрать, доставить в редакцию, расшифровать, написать и смонтировать! Честно сказать, тогда работа журналиста была не из завидных! А если представить, что на службу новостей работала одна монтажная, соответственно, все 6 журналистов должны были все успеть и выпустить программу ровно в указанный час.

Задача усложнялась еще и тем, что редакция «ТV-Центра» находилась на Орджоникидзе, в здании «Акустики», а выпуск программ шел с телецентра. И каждый Божий день у выпускающего редактора становилось на одну седую волосинку больше, т. к. окончательный процесс монтажа заканчивался, как правило, за 10 минут до выпуска… И тут наступало время действия водителя и скорости редактора! Но какое счастье испытывали мы каждый раз, когда в положенное время раздавались позывные новостей и с подрывами, пробуксовками, а иногда и потерей звука (качество кассет VHS помнят все!) выходили горячие кировоградские новости: самые свежие, оперативные и такие нужные телезрителю. А о том, что нас ждали в каждом доме, говорили сами зрители, их письма, гости редакции и наша узнаваемость на улицах города!

Лариса Гурина – журналист газеты «Народне слово»:

– Когда появился «ТV-Центр», где работали молодые, креативные и активные ребята, то мне достаточно неожиданно Юрий Смирнов с Вадимом Мурованым предложили стать ведущей программы «Весточки». Я тогда трудилась в газете «Украина-Центр», которая версталась в здании «Акустики», где располагалась и съемочная студия телекомпании. Так что можно было на время оторваться от одного производства и заняться другим. Меня сразу же познакомили с моим соведущим Андреем Бондарем, с которым достаточно быстро нашли общий язык и который буквально «кипел» от неуемной энергии и желания работать. При этом мы умудрялись делать минимальное количество дублей, стараясь, в случае если сбивался один, подхватывать эстафету друг у друга. Основной проблемой для нас было привыкнуть к телекамере и научиться работать в паре. Одно дело, когда ты вживую общаешься с людьми и видишь их глаза, и совсем другое – выдавать свои эмоции на камеру. Еще определенной сложностью для нас был поиск хороших новостей. Ведь это была информационно-развлекательная программа, в которой информация подавалась с юмором. Подобного формата новостей не было еще нигде. А у нас не было возможности воспользоваться Интернетом. Вот и приходилось готовить сюжеты, перерывая горы газет, слушая радио и просматривая программы телевидения под своим прицелом. Когда рождались сюжеты, то мы совместными усилиями с редакторами, которыми были ребята-КВНщики, их утверждали и начинали процесс записи. В этом плане больше всего запомнилась работа с телеоператором Анатолием Ужвой. Если другие операторы просто стояли на месте и записывали то, что мы там вещали, то этот настоящий профи своего дела постоянно двигался, разворачивал нас, влезал на стул, ложился на пол, отыскивая наиболее подходящие, по его мнению, планы и ракурсы. Та съемка напоминала какие-то калейдоскоп и карусель. К сожалению, нам посчастливилось работать с Анатолием Ивановичем только один раз. Но, помнится, программа получилась очень необычной и запоминающейся.

И вообще то телевидение, которое мы вместе старались делать, было совершенно необычным, креативным и передовым не только для нашего города, но, как мне кажется, и для Украины. Это была возможность для всех талантливых молодых людей реализовать свои возможности. Не случайно ведь многие «птенцы “ТV-Центра”» сейчас не только делают классное телевидение в Кировограде, но и разлетелись по другим городам и весям, сполна раскрывая свой огромный потенциал.

Елена Шворак – специальный корреспондент телеканала «1+1»:

– Це був мій перший досвід у телевізійній журналістиці, перший стендап, перша спроба провести новинну програму «у кадрі». Ну і перша виборча кампанія 1998 року відпрацьована у режимі «три доби без сну». Власне, пригадати щось окреме, визначальне важко, оскільки щохвилини на «ТV-Центрі» таке траплялося. Бо колектив був молодий, амбітний. Тут щасливо збіглися в одному місці й величезна кількість ідей, і достатньо енергії та бажання на їхню реалізацію. Мені тоді ледве виповнилося 20 років, і найбільше мене вразив, тільки не смійся, живий Андрій Богданович, якого я вперше побачила не з екрана телевізора. З’ясувалося, що ця зірка кіровоградського КВК складається з кісток та крові.

Геннадий Рыбченков – пресс-секретарь областной организации партии «УДАР»:

– Работа в «ТV-Центре» была чем-то таким безбашенным, оторванным, зажигательным. Нам всем казалось, что мы запросто любым сюжетом переплюнем Владислава Листьева и всю программу «Взгляд» вместе взятую.

Я с Юрой Илючеком делал передачу «К барьеру!». Изначально она задумывалась как программа злых бескомпромиссных интервью. Я попробовал делать это в качестве ведущего, понял, что не тяну. Мы переформатировали задумку в программу журналистских расследований с Юрой в качестве ведущего – и получилось! Я был режиссером и редактором программы. Куда мы только не влезали?!

Кстати, мы первыми в истории кировоградского телевидения устроили заочные дебаты депутатов – взяли интервью с одинаковыми вопросами у двух местных избранников, а в то время город Кировоград в Верховной Раде представляло аж два нардепа.

Антонина Крейтор – старший редактор ТО «Ток-шоу “Мы”» Кировоградской ОГТРК:

– «ТV-Центр» стал моим первым местом работы, поэтому рядовые, на первый взгляд, события, для меня являются знаковыми до сих пор. Очень хорошо помню, как, будучи студенткой КГПУ, пришла устраиваться на работу в ТРК. Возглавлял ее тогда Юрий Смирнов. Он мне задал ровно один вопрос (в тот момент, кстати, в кабинете находился и нынешний генеральный директор ОГТРК Вадим Мурованый, и они что-то обсуждали): почему я хочу работать именно здесь? Если честно, не помню, что ответила, что-то не особо оригинальное… Но, тем не менее, именно с легкой руки Юрия Смирнова, пригласившего меня на следующий день на утреннюю съемку, которая и должна была дать ответ – буду я работать или нет, – началась моя телевизионная жизнь. Началось все со съемок сюжета в службу новостей, редакцией которой руководил Сергей Мамаев. Именно Сергей по сути преподавал мне азы журналистики незадолго до своего отъезда в Киев. Съемки и знакомства с интереснейшими людьми, монтажи с ВХС-ми кассетами, нарезка и слепка кадров, начитки с надцатого дубля и психоз режиссеров по этому поводу – все это стало незабываемой школой. Так что помню всех, с кем познакомилась в то время, а со многими работаем и общаемся до сих пор.

Алексей Чемерис – в прошлом известный кировоградский КВНщик, а ныне сценарист и блогер:

– Когда была создана телекомпания «ТV-Центр», то все мои друзья стали работать там. Сам я трудился на коммерческой ниве в фирме «Арт лайн» и только иногда принимал участие в записи некоторых программ, чаще всего в качестве игрока одной из команд КВН – «Гольфстрим» или «Скиф».

Запомнился случай, когда мы записывали пародию на игру «Что? Где? Когда?». Снимали в павильоне на телецентре, вместо денежных вознаграждений в нашей пародии был алкоголь. В качестве банка «знатоков» выступала трехлитровая бутыль. После каждого удачного ответа в нее доливали «триста красного», «двести белого», «полтинник коньяка», «Тройной одеколон» за блиц и т. д. и т. п. Напитки были настоящие, любовно подобранные.

В результате в конце записи получилась адская смесь, в духе того, что пили герои книги «Консервный ряд» Джона Стейнбека. И если в книге нобелевского лауреата это звучало изыскано и романтично: «Эдди всегда держал под стойкой галлонный кувшин с узким горлышком, из которого торчала воронка. Перед тем как мыть бокалы, Эдди сливал из них в эту воронку остатки спиртного. Постоянными ингредиентами были виски – ржаной, пшеничный, шотландский, – пиво, вино, ром, но, бывало, какой-нибудь чудак заказывал мятный ликер, анисовку или кюрасо; и эти мизерные добавки сообщали коктейлям Эдди ни с чем не сравнимый аромат», то полученный нами коктейль был далек от гастрономического идеала. Но выливать его было жалко. Не вылили.

Второй случай, о котором я хотел бы вспомнить, случился во время поездки команды «Скиф» на Сочинский фестиваль КВН в январе 1999 года. В том году мы поехали автобусом через Крым. На пароме Керчь-Кавказ нам провели экскурсию, показав даже машинное отделение.

Вдохновлённые осмотром, мы любовались на Керченский пролив, стоя на палубе. Как раз в этот момент, когда Вадим Мурованый выходил из автобуса, Андрей Ужва, оператор телекомпании «ТВ-Центр» и поставщик патентованных афоризмов по совместительству, решил, не оборачиваясь, закрыть дверь транспортного средства. В результате Вадим выходил на сцену с гипсом на ладони. Многими в зале это было воспринято как удачный ход. И только Ужва-младший немного смущался, ловя в объектив творение рук своих.

Прикольного было много. Особенно радует то, что работа в «ТВ-Центре» дала старт карьере на телевидении почти всем моим коллегам по КВНу.

Гарик Бирча – шоумен, актер и телеведущий:

– Помню, взахлеб работали над «Кастрюлей с Мясом», или «Йохимбийским телевидением». Это было что-то невероятное, когда, придумывая что-то интересненькое и смешное, сами ржали до не могу. Хорошо запомнил, как вместе с Андреем Богдановичем и Юрой Илючеком озвучивали спортивные матчи с юморным подтекстом. Еще была первая попытка снять юмористический телесериал «Смерть в монтажной», где режиссерами выступали Вадюха Мурованый и Антон Лирник, а мы куражились так, что многим сейчас и не снилось. Помогали мы и Тохе Антоненко при подготовке музыкальной программы «Облади Облада», где не просто показывались музыкальные клипы, а подавались они под особым юмористическим соусом. В целом же это было просто потрясающее время, когда работали в свое удовольствие, больше за счет энтузиазма. А наградой нам была очередная поездка на фестиваль КВН в Сочи, где не только выступали, но и готовили сюжеты для КВНвской программы на «ТV-Центре»…

Вот таким он был тот «ТV-Центр»: ярким, запоминающимся, особенным и неповторимым. Сейчас уже вряд-ли кто-то вспомнит, что свое последнее в жизни интервью лидер Народного руха Украины Вячеслав Чорновил дал именно журналисту нашего телеканала Владимиру Нечетову. И, наверное, символично, что с гибелью Вячеслава Максимовича совпал и закат эры самого популярного и демократичного кировоградского телеканала. Известные проблемы, связанные с политической расправой над тогдашним мэром Кировограда Александром Никулиным, привели к тому, что телеканал лишился финансирования и вскоре был закрыт. Каждый из сотрудников телерадиокомпании пошел своей дорогой, но первая тропинка в большой мир журналистики была проложена для всех нас именно на «ТV-Центре».

Впечатлениями делился и воспоминания коллег собирал редактор, генеральный директор, руководитель спортивной редакции телерадиокомпании «ТV-Центр» Юрий Илючек.

Местная власть, точнее ее конкретные носители, в Кировограде продолжает меняться: на прошлой неделе стало известно об увольнении еще одного заместителя отсутствующего мэра — по согласованию сторон. Вслед за Геннадием Осетровым, курировавшим жилищно-коммунальную сферу, ушел еще один бывший регионал Вадим Дрыга, курировавший сферу гуманитарную — медицину, образование, культуру. В явных и неявных причинах новых ротаций в доме с колоннами пытался разобраться журналист «УЦ».

Сразу отметим, что мнение самого Дрыги нам выяснить так и не удалось — узнав по телефону, о чем именно с ним собирается говорить корреспондент, он отложил разговор на полтора часа, а после этого просто перестал брать трубку. Ряд депутатов горсовета из числа бывших его однопартийцев комментировать причины увольнения официально также отказались. Об их возможных мотивах — ниже.

Единственным, кто сказал под запись хоть что-то, оказался исполняющий обязанности городского головы, секретарь горсовета Иван Марковский. Из его осторожного комментария можно судить о том, что вопрос по гуманитарному заму назрел не в исполкоме и не у него лично, а в депутатской среде.

— Конфликтов никаких не было. Но есть требования времени. Может быть, он себя почувствовал некомфортно, написал заявление и ушел. Я скажу другое, я так чувствую, что и между депутатами назревала такая ситуация… Моя позиция такова: я буду работать с тем, кто будет работать на город. Депутаты должны работать на территориальную общину. Взяли, не проголосовали изменения в бюджет — год закончился, пропали деньги. У меня позиция одна, я и заместителям сказал, что мы должны работать таким образом, чтобы работала сессия. Если не будет работать сессия, нам делать нечего — мы сядем и будем смотреть друг на друга, какие мы красивые, а город будет стоять, — достаточно расплывчато резюмировал Марковский.

Впрочем, люди из депутатской среды и собственно гуманитарной сферы называют вполне объективные причины недовольства работой ее недавнего куратора — правда, кулуарно, на условиях анонимности. Так, по словам одного из наших собеседников, в период заммэрства Дрыги в городской медицине, дословно, «произошел развал» в результате того, что организационные мероприятия в рамках проводящейся в стране реформы здравоохранения не курировались должным образом.

— Если бы профильный заместитель курировал эту сферу, мы бы не остались без педиатрии. Сегодня здание бывшей детской поликлиники на Шевченко разделили на два учреждения, ни одно из которых не является детским по профилю, из города уходят специалисты. Вопрос можно было бы решить на уровне министерства, можно было бы сохранить эту службу, — считает источник «УЦ».

Также среди вопросов, для решения которых не хватило именно заммэрской активности, называют ряд гуманитарных проектов, давно лежащих под горсоветовским сукном, а именно — строительство хосписа, приютов для бездомных граждан и бездомных собак, жилья для молодых медиков.

— Вопрос жилья для молодых специалистов должен курировать заместитель — контролировать строительство, ремонты и т.д. У нас медучреждения укомплектованы на 65%, 15% работников — пенсионеры. При этом молодежь готова работать в областном центре, если будет предоставляться жилье, — говорит источник.

Люди, знакомые с горсоветовской кухней, достаточно прозрачно намекают на то, что упомянутые выше гуманитарные «долгострои» могли не один год использоваться в качестве своего рода депозитов, на которые бюджетные деньги клались только для того, чтобы не успеть их освоить.

— На последней сессии мы вынуждены были снять деньги с хосписа и перекинуть на покупку аппарата УЗИ для 4 больницы, — говорит один из депутатов. — Проект уже готов, а они только на 22 декабря тендер назначили. И хорошо, что нам удалось направить эти деньги на серьезную покупку. Обычно в конце года крупные суммы, которые не успели освоить, просто «распиливались» по мелким объектам.

Наш источник не конкретизирует, но вполне логичным будет предположить, что упомянутые объекты могли либо находиться на округах, закрепленных за теми или иными депутатами, приближенными к руководству исполнительных органов, либо работы по ним могли выполняться предприятиями, напрямую с ними связанными или находившими способы заинтересовать «нужных людей». Либо и то, и другое. Впрочем, стоит отметить, что вопросы хосписа и жилья для медиков «зависли» в горсовете еще до прихода Вадима Дрыги на пост заместителя мэра.

Среди его недочетов на посту называют также отсутствие финансирования и закупки инструментов для музыкальных школ, их развития, ремонтов и закупок оборудования для детско-юношеских центров в микрорайонах, так и не решенную проблему с созданием дополнительных мест в детских садах и т.п. От себя можем добавить, что на пресс-конференциях бывший заммэра, как правило, молчал, говорили начальники управлений. Говорят также, что за время каденции Дрыга чуть ли не считанные разы встречался с медиками и педагогами города.

Однако есть в его увольнении еще один аспект, который мог повлиять на «назревание ситуации между депутатами» в не меньшей (а то и в большей) мере, чем все остальные факторы. Дело в том, что на момент избрания депутатом горсовета бывший заместитель мэра являлся членом Партии регионов, затем вошел в ее фракцию.

После самороспуска фракции, наряду со своим недавним коллегой Геннадием Осетровым и рядом других бывших регионалов, стал одним из создателей депутатской группы «Громадський актив». Объединение фактически противопоставило себя бывшим однопартийцам из группы «За добробут міста» и сыграло не последнюю роль в переформатировании депутатского большинства, резкой смене заместителей мэра и членов исполкома. После того как формат большинства снова изменился, участников июньского «переворота», судя по всему, «зачищают». Тут можно предположить как сугубо «воспитательные» моменты (предателей не любит никто), так и вполне прагматичные мотивы — места в исполнительной власти освобождаются под новых кандидатов.

Андрей Трубачев, «УЦ».

Еще месяца не прошло с тех пор, как секретарь Кировоградского горсовета Иван Марковский заверил горожан в том, что будущей зимой все будет хорошо: тариф на тепло – не выше среднего по стране, газ будет, а если не будет – перейдем на мазут, пеллеты и дрова. Пресс-конференция в горисполкоме дала возможность услышать о перспективах из уст комунальщиков. Хорошо не будет.

Начальник главного управления ЖКХ Александр Хачатурян и руководители обоих теплогенерирующих предприятий предупредили жителей Кировограда: если не будет проплат за тепло – тепло не будет. Лимиты на газ и так, по сравнению с прошлым годом, уменьшены на треть. А если потребители не будут платить, мы вообще можем остаться без газа. На сегодняшний день оплата населения за тепло составляет всего 30 процентов.

Как альтернативу газу можно рассматривать мазут. ТЭЦ стопроцентно возобновила свое мазутное хозяйство, и, по словам Сергея Кравченко, директора КП «Теплоэнергетик», можно хоть сейчас нажать зеленую кнопку и его запустить, но «тариф будет ужасающий. Нужны компенсаторы в тарифной политике, а их нет». Дело в том, что еще летом тонна мазута стоила 5600 гривен, а сегодня цена доходит до 12 тысяч.

Что касается тарифов, то пока еще действуют прежние – 7,51 гривни за квадратный метр. В НКРЭ находятся расчеты новых тарифов. Национальная комиссия их тщательно рассмотрит, все пересчитает и утвердит. Предполагается, что новый тариф для абонентов КП «Кировоградтепло» будет 11,02 грн., для «Теплоэнергетика» – 11,65. Окончательный тариф будет известен после того, как он будет опубликован в специализированных центральных СМИ.

В ближайшие дни в горисполкоме должно состояться заседание, на котором специалисты рассмотрят стратегию теплоснабжения города на ближайшие пять лет. Схема теплоснабжения не менялась с 2009 года. С тех пор было выдано порядка 12 тысяч разрешений на установку автономного отопления. Это не могло не сказаться на работе теплогенерирующих предприятий: количество абонентов уменьшается, проплаты – тоже, а состояние сетей, общая протяженность которых составляет 324 километра, остается прежним.

Порывы, а их с начала отопительного сезона было 124, ликвидируются, но, по мнению специалистов, изношенные трубы менять надо не фрагментарно, а целыми улицами и кварталами. В этом году ожидалась помощь государства на эти нужды, но ситуация на востоке страны помешала осуществлению планов…

Елена Никитина, «УЦ».

Жителю села Красноселка Александровского района Анатолию Мельнику сначала разрешили сделать ремонт служебного дома и прописаться в нем. Теперь — выгоняют.

Военный пенсионер Анатолий Мельник, демобилизовавшись, несколько лет отдыхал. Но со временем такая жизнь наскучила, и он устроился старшим рыбоводом в фирму, арендующую пруды в Красноселке. На первых порах ночевал в палатке, потом ему сделали предложение, от которого он не смог отказаться. Дескать, есть ведомственный домик — живи в нем.

Дом этот, надо сказать, принадлежит государственному сельхозпредприятию «Промінь», в отношении которого с 2007 года продолжается процедура санации. Среди кредиторов — и ЗАО «Торговий дім «Елітне насіння»», именно его собственники и арендуют пруды и земли «Променя».

Короче говоря, Анатолий Мельник обзавелся каким-никаким, но жильем. По его словам, состояние дома оставляло желать лучшего: не было полов, ванной, нормальной проводки — телевизор напрямую подключался к плафону. Туалет разломанный, стены практически падали. Все ободрано…

— Поработал я два года и говорю: «Буду уходить, потому что это не жизнь». А мне отвечают: «Не надо уходить. Бери этот дом себе. Сейчас санация «Променя» идет, дом передаем на сельсовет и даем тебе разрешение приватизировать. Живи себе на здоровье», — рассказывает Анатолий Мельник. — Я как чувствовал, спрашиваю: «А не будет такого: я сейчас все здесь сделаю, а вы меня потом выгоните?» «Все нормально будет, не переживай». Прописался я в доме в 2010 году и начал потихоньку делать ремонт. У меня неплохая пенсия, плюс заработок — приличная сумма получалась. Сделал капитальный ремонт, чуть ли не с нуля этот дом построил.

Но месяца три назад руководство ЗАО «Торговий дім «Елітне насіння»» изменило свое мнение.

— То, что они творят, не поддается никакой логике, — жалуется Мельник. — В глаза говорят: «Тебя отсюда выкинут без вещей». Как это? Я прописан здесь, отремонтировал за свои деньги, сад посадил. Потом арбитражный управляющий написал, что я в течение трех дней должен освободить дом. Я к юристам пошел, они в один голос твердят, что это незаконно. Тем более не имеют права трогать, пока отопительный сезон длится. Потом сказали, что продадут дом за долги «Променя». Но я же, живущий в нем, должен быть первым, кому предложат купить! Я поехал по инстанциям. Куда ни ткнусь — в прокуратуру, к адвокатам — везде утверждают, что со мной поступили незаконно. Они обязаны передать этот дом на сельсовет.

16 сентября Анатолия Мельника уволили с работы. Он утверждает, что под надуманным предлогом:

— Придумали, конечно, причины какие-то. Не выдали ни выходного пособия, ни отпускных. Сказали, что ничего мне не должны…

Чуть позже у бывшего начальства Мельника появилась новая идея: сделать из дома общежитие. Вернувшись из Кировограда, Анатолий с удивлением обнаружил в одной из комнат кучу матрасов и кроватей. Вынес это добро на улицу…

Анатолий Мельник заявляет, что уже готов пойти на компромисс:

— Не хочу ни с кем воевать, навоевался в своей жизни. Пусть вернут деньги, которые я на ремонт потратил, а документы у меня есть — и все, дом их. Но не хотят: мы так его у тебя заберем.

Сейчас жизнь Мельника напоминает какую-то идиотскую лотерею. Выгонят не выгонят, вернут деньги не вернут. Доказать свои права на жилье Мельнику юридическим путем пока не удается.

«УЦ» связалась с исполнительным директором ЗАО «Торговий дім «Елітне насіння»», депутатом облсовета Владимиром Зубахой. Но и он не смог толком объяснить, что происходит.

— Ситуация довольно сложная, потому что это помещение принадлежит государственному сельскохозяйственному предприятию «Промінь», — говорит он. — Анатолий Мельник там жил, не имея на это никаких документов и так далее. Объяснить подробнее я не могу, так как не работаю в «Промені». Я работаю в ЗАО «Торговий дім «Елітне насіння»». Полностью объяснить всю эту картину мне было бы сложно. Просто я в этом селе живу, знаю Мельника, знаю, где он живет…

В общем, страсти по дому не утихают. Анатолий Мельник чуть ли не каждый день консультируется с юристами. Его экс-начальники периодически названивают с требованием освободить помещение. Остается лишь надеяться, что эта история, не очень хорошо начавшись, все же закончится благополучно.

Андрей Лысенко, «УЦ».

К нам в редакцию обратилась жительница одного из домов по ул. Волкова и сообщила шокирующую новость — недалеко от  ее дома, на мусорке, умирает человек…

Нас с коллегой из интернет-ресурса «Новини Кіровоградщини» (его формат позволяет размещать информацию в общий доступ в кратчайшие сроки, что в данной ситуации было критически важно) на месте встретила Анна Федоровна Шевченко — жительница дома по ул. Волкова, 28, к.2, неподалеку от которого обосновался бомж Ваня. По ее словам, этот человек живет на улице уже 6 лет, но в нынешнем году его состояние резко ухудшилось.

— Я — бывшая завдом и хорошо знаю Ваню, — говорит Анна Федоровна. — Он жил в нашем доме, в первом подъезде. Жили семьей — мать и трое сыновей. Но, когда мать умерла, в семье начались разброд и шатания, в общем, Ваня угодил в тюрьму. За это время братья продали квартиру и разъехались кто куда. А шесть лет назад он вышел из тюрьмы и пришел сюда. Идти ему некуда, так он здесь, на мусорке возле своего дома и живет. Жильцы его хорошо знают, носят ему еду, дают одежду, все такое. Но сейчас ситуация просто ужасная. У Вани начали отниматься ноги. Посмотрите, какая сейчас погода — долго ли человек с атрофией ног в таких условиях проживет?..

Жилище у Вани состоит из навеса, под которым находится укрытая старыми одеялами лежанка. Перед навесом догорает небольшой костер — единственное средство обогрева. Сам Ваня не в восторге от внезапного внимания и не совсем понимает, зачем журналисты приехали к нему. Пока он еще не совсем беспомощен — может стоять и даже передвигаться на костылях. Но как долго он сможет прожить на улице в условиях наступающих зимних холодов?

— Мы забили тревогу, начали вызывать разные службы — сначала «скорую», потом участкового, — рассказывает Анна Федоровна. — Врачи «скорой» диагностировали у Вани атрофию ног и предупредили, что скоро у него начнется и атрофия рук. Но в больницу его не забрали. Участковый поохал и сказал, что ничем помочь не может, в нашем городе нет никакой организации, куда можно было бы определить Ваню. Поэтому я и решила обратиться в СМИ, чтобы привлечь внимание к этой проблеме. Ведь таких, как Ваня, по городу живет много, наступили холода, идет снег — куда им идти? Что у нас за общество такое — деньги на постройку приюта для собак найти могут, а организовать простую ночлежку для бомжей — нет?! Они ведь все-таки люди…

Добавить тут нечего, нам остается только переадресовать вопрос Анны Федоровны городским властям и государственным службам, задачей которых является помощь людям независимо от благосостояния, статуса и условий жизни. Врачи «скорой помощи» должны были отвезти Ваню в больницу на лечение. Больница должна была бы его принять. После лечения его мог бы приютить на три месяца (как раз до окончания зимы) Кировоградский областной центр социально-психологической помощи. Но не повезли, не приняли и не приютили. Тотальное, смертельное безразличие…

Виктория Барбанова, «УЦ».

Сердце взрослых всегда сжимается, когда страдает ребенок. Заноза в маленьком пальчике отдается болью в большом сердце. Дети с серьезными заболеваниями в больницах ежедневно преодолевают страх и боль. Облегчить их страдания — задача и обязанность взрослых.

В манипуляционном кабинете отделения гематологии детской областной больницы Кировограда есть «коробочка храбрости». В ней всегда есть подарочки для детей, проходящих болезненные процедуры в этом отделении. По мнению маленьких пациентов, все самое страшное происходит в процедурном кабинете: пункции, перевязки, установка и промывка катетеров… Иногда малышей  пугает даже простой осмотр. После процедуры детишки  выбирают поощрительный подарок за терпение, мужество и храбрость во время лечения. Машенька, пациентка этого отделения, в беседе с корреспондентом «УЦ» рассказала, что подарки в коробочку кладут «добрые дяди и тети, волшебники».

К сожалению, в последнее время эта коробочка пустует, и дети в связи с этим очень расстроены. Просим неравнодушных кировоградцев пополнить «коробочку храбрости». Можно помочь как финансово, так и купив игрушки.

Обратите внимание на то, что не любые игрушки подходят, ведь речь идет о больных детках. Главное правило — игрушки должны быть маленькими и новыми. Любые б/у вещи маленьким пациентам запрещены. Нельзя передавать  стеклянные и керамические бьющиеся игрушки, колючие, острые, очень пушистые, непрочные или с большим количеством мелких деталей, которые ребенок может проглотить.

Рекомендуемые подарки: маленькие машинки, лучше всего металлические; бакуганы (шарики, которые раскрываются в драконов и монстров); лазерные указки; маленькие куколки и пупсики в одежде; детские бусы и браслетики (без острых и колючих частей); магнитные зверюшки (дети любят вешать их на капельницу); разные дикие и домашние звери — «как настоящие», особенно лошади,  собаки и кошки; маленькие заводные игрушки — лучше ходячие или едущие, а не для ванны; смешарики в разных формах и проявлениях; брелоки для телефона — красивые и забавные, ими тоже можно украсить капельницу; красивые наклейки; кубики; маленькие наборы для творчества;  книжки, раскраски; карандаши, фломастеры и другие интересные мелочи.

Передать деньги или игрушки можно, обратившись к Нине (050-015-05-09) или Наташе (099-038-17-50), а также в «Украину-Центр» к Елене Никитиной, на ОГТРК к Елене Кваше и в пресс-клуб к Виктории Талашкевич. Облегчите страдания малышей! Это так просто…

Судя по тому, насколько скромно в Кировограде был отмечен Международный день слепых, об этой памятной дате забыли даже те, кто, по идее, должен в первую очередь помнить, — социальные службы и чиновники. Незрячих кировоградцев с их днем поздравили представители областной научной библиотеки им. Чижевского.

В небольшом зале Кировоградского областного общества слепых активисты из библиотеки Чижевского рассказали присутствующим о выдающихся слепцах — древнегреческом поэте Гомере, аргентинском писателе Хорхе Луисе Борхесе, знаменитом музыканте Стиви Уандере, а также об известном украинском деятеле науки и искусства Василии Ерошенко. Жизнь этих людей служит ярким примером того, что даже полная слепота — это не приговор, а потерявшего зрение человека некорректно называть инвалидом. Таких людей в развитых странах называют иначе — лица с особыми потребностями. Какие потребности у незрячих кировоградцев? Как отметил директор общества слепых Борис Батехин, на самом деле их немного, но даже этого минимума нет.

— Мы обратились в горсовет с просьбой обеспечить льготу на пользование стационарным телефоном на нынешний год, — отмечает Б.Батехин. — Это небольшая для бюджета сумма, всего 34 тысячи гривен. Для слепого телефон чрезвычайно важен, это чуть ли не единственная для многих связь с внешним миром, особенно для пенсионеров. Но нам ответили, что денег в бюджете города нет. Несколько лет мы добивались того, чтобы на самых оживленных перекрестках оборудовали пологие спуски для людей со слабым зрением. Эти спуски сделали, но как-то косоруко: например, на перекрестке улиц Шевченко и Большой Перспективной спуски есть, но их не видно — нарисуйте на них пару белых полос, это ведь не стоит больших денег! Неоднократно я просил власти установить на перекрестке возле библиотеки Чижевского дорожные знаки «Осторожно, слепые пешеходы» — четыре жестяные таблички. Многие члены УТОС ходят в библиотеку, берут там аудиолитературу, диски с музыкой. У нас с библиотекой давние связи. Голосовые светофоры, к счастью, установили на центральных улицах, но сейчас большинство из них не работает. В частности, на том же перекрестке Шевченко — Большая Перспективная голосовой светофор работает только в одном направлении. Скажите, разве мы просим много?..

Между тем городские незрячие жители ощущают хотя бы минимальную заботу государства о себе. В районах же ситуация подчас просто катастрофическая. Отделения общества слепых есть далеко не во всех районных центрах Кировоградской области, и там, где их нет, незрячие, по сути, предоставлены сами себе. Их интересы некому защитить, многие даже не знают о том, что им положены какие-то льготы и права. Наверное, никто об их бедственном положении не знает лучше моего собеседника Игоря Селимова. Ему 35 лет, он живет в городе Малая Виска. Диагноз «врожденная глаукома» ему был поставлен в детстве, но болезнь почти не прогрессировала — до одного переломного момента:

— В 10 лет мы все мечтали стать летчиками, а в городе есть небольшой аэродром от кировоградской летной академии, я там тренировался. И в 10 лет я разбился на тренажере. После этого глаукома начала резко прогрессировать, я перенес несколько операций одну за другой, но они не спасли. Закончилось, в общем, тем, что в 19 лет мне удалили один глаз.

В 28 лет Игорь окончательно ослеп. Но перед этим, по его словам, он увидел картину, которая настолько поразила его, что, даже полностью потеряв зрение, он решил бороться:

— Однажды я увидел, как по улице шел человек — совершенно слепой. В его руках была большая толстая палка, что-то вроде черенка от лопаты, и он ощупывал дорогу перед собой этой несуразной палкой. Ему явно было очень тяжело идти. Этот момент как-то так меня обозлил, так запал в душу, что я решил во что бы то ни стало помочь таким, как он. Вы ведь не представляете себе, как живется слепым в селах и таких райцентрах, как Малая Виска. Они неделями не выходят из дому, ничего не знают о том, что им положено государством, — сами не знают, что им могут помочь, а те, кто может помочь, не знают о них. Я решил создать отделение общества слепых у себя в городе. На сегодня я выяснил точное количество инвалидов по зрению в своем районе — их более ста, из них 20 человек — инвалиды первой группы, еще 17 — второй. Сейчас эти люди думают, что они брошены. Я недавно ездил в гости к одному такому же, как я сам, инвалиду первой группы, хотел узнать, как он живет. Он утверждал, что никому не нужен и ему тоже ничего не надо. А ведь государство предлагает таким людям хорошую помощь — реабилитацию, лечение, отдых в санатории.

Процесс создания филиала УТОС в Маловисковском районе сейчас находится в самом разгаре — готовятся документы в регистрационную палату, создается устав новой общественной организации. Игорь сейчас учится на первом курсе университета развития «Украина» — это ВУЗ широкого профиля с главным офисом в Киеве и филиалами по всей Украине, специализирующийся на обучении людей с особыми потребностями.

— Инвалидов там учится довольно много, — говорит Игорь, — но даже среди них я выделяюсь. Решил получить высшее образование, так как три года назад у меня родился сын, и жить на пособие по инвалидности стало слишком тяжело. Это был долгий путь — я ведь из-за травмы и проблем со зрением не смог закончить школу. Сначала пошел в школу и экстерном закончил 11 класс. Меня Борис Леонидович (Батехин. — Авт.) сподвиг учиться дальше. По его рекомендации я подал документы в Геническ, хотел стать массажистом, но поступить не успел — в аттестате неправильно написали мою фамилию, и, пока выписывался новый аттестат, время ушло. Но моя знакомая предложила пойти в университет «Украина», правда, обучение там платное. Мы обратились в Фонд социальной защиты инвалидов, и там нам ответили, что смогут оплатить мое обучение. Я выбрал для себя специальность физиотерапевта-реабилитолога. Вот сейчас у меня проходит сессия, сегодня после мероприятий в УТОСе меня ждет экзамен по культуре Украины. Мне очень нравится учиться, жена поддерживает меня во всем, помогает — не знаю, что бы я делал без нее. После окончания университета у меня будет диплом и возможность устроиться как обычным массажистом, так и полноценным физиотерапевтом в поликлинику или больницу, я даже могу быть учителем физкультуры в школе. Я уверен в себе, потому что в правах на работу слепые приравнены к зрячим. К сожалению, некоторым это приходится доказывать. Я столкнулся с этим — оказалось, что в кировоградском филиале университета читает лекции главврач Маловисковской ЦРЛ Константин Леонидович Чурпий. Он практически сразу сказал мне: «Я вас здесь не вижу». То есть с ходу в завуалированной форме отказался принимать меня на работу. А я знаю, что смогу работать. Если будет надо, я сам буду ремонтировать аппараты. Единственное, что пока смущает, — работа с документами. Но если у меня будет компьютер, то и эту проблему можно решить — есть специальные программы для слепых, технические приспособления. Вообще грустно, что о нас обычные люди думают, как о неполноценных, лишенных чего-то. Но с развитием техники и общества наши возможности уравниваются. Жаль, что господин Чурпий и некоторые другие этого еще не понимают…

Беседовала Виктория Барбанова, фото Елены Карпенко, «УЦ».