Рубрика: 20

Как было легко и приятно начинать очередную колонку дневника обозревателя со смачного анекдота на злободневную тему. Но, увы, последние события в Украине этому совсем не способствуют.

Время меняет, казалось бы, самые устоявшиеся в нашем сознании догмы. И вот уже признаками революции XXI века становятся не смена строя, а смена власти и массовое участие в этом процессе народа. А то, что происходит на востоке нашей страны, – это контрреволюция и гражданская война нового века, у которой есть все шансы получить статус обычной.

Инкубационный период – с битами и камнями – длился недолго, теперь все стало, как и должно быть в технократическом, бездушном обществе – технологично и беспредельно жестоко. Сожженные заживо одесситы, трупы со следами пыток, снайперы в жилых районах, живые щиты из мирных жителей, бесконечная промывка мозгов, нагнетание истерии, формирование чудовищного образа врага обеими сторонами конфликта и… регулярные заявления, что не все возможности политического диалога исчерпаны. Но, какими бы громкими целями ни прикрывались политики, запустившие маховик войны, результаты всегда плачевны.

Это только в американском кино на сгоревших развалинах стоит горстка чумазых и израненных людей – победителей, готовых начать новую жизнь – счастливую и свободную. В нашей реальности война остановится, когда это будет выгодно политикам, и отнюдь не нашим, украинским. А мы с вами в лучшем случае зрители, а в худшем – невольные участники и заложники этой грязной, страшной и чужой игры.

По-моему, возможности нынешнего руководства страны прекратить гражданский конфликт уже исчерпаны. Ни остановить войну на востоке, ни тем более победить в ней они не могут по целому ряду объективных и субъективных причин. Значит, мы обречены на известную ситуацию «ни мира, ни войны», на новые жертвы и акты вандализма. В то же время действительно остаются слабые надежды, что высокие «недоговаривающиеся» стороны – Россия, Штаты, Евросоюз – не допустят неконтролируемой вспышки военного конфликта, проще говоря, превращения Луганска, Донецка, Славянска или Краматорска во второй Грозный.

Реальный шанс остановить войну и повернуть страну к миру получит новый президент Украины. Если у него (или у нее) хватит ума провести эффективные переговоры, найти убедительные аргументы и допустимые компромиссы с руководством сверхдержав и наладить гражданский диалог внутри страны, Украина, как в компьютерной игре, получит еще одну «жизнь». Если же нет, то нам гарантировано «три в одном»: жуткий микст с элементами Югославии, Чечни и Грузии.

Задача, стоящая перед пятым президентом Украины, невероятно сложная, но выполнимая. Хотя бы потому, что она требует усилий дипломата, а не военачальника. Когда люди договариваются, пушки молчат. Необходимо будет действительно выслушать всех и усадить за стол переговоров не федералистов, сепаратистов, активистов, националистов, право- и леворадикалов, а предствителей всех регионов Украины. Услышать, наконец, не политиков и городских сумасшедших, а реальную Украину. В том числе и Кировоградщину, которой ох как нужно высказаться. И в адрес власти, и в адрес других регионов, которые почему-то решили, что именно они – Украина.

И последнее, но важное. Если, дай Бог, у нового президента все получится и эскалация гражданского и военного конфликта будет остановлена, то даже в этом случае статус победителя ему абсолютно не гарантирован. Максимум двумя предложениями он войдет в историю Украины. Настоящим героем-победителем станет тот, кто заставит украинский народ работать и соблюдать законы ради самих же себя, кто придушит коррупцию, отстроит эффективный аппарат управления государством и не позволит никому в обозримом будущем рвать страну на части.

Ефим Мармер, «УЦ».

Наверное, ни одну отрасль, ни одну организацию, ни одного человека в нашей стране не обошел стороной финансовый кризис, набирающий обороты. Обо всех с прискорбием и сочувствием можно писать бесконечно. Мы же решили сделать обзор положения дел у наших коллег — в районных газетах.

Встречаясь с ними по службе и по дружбе, мы регулярно узнаем все новые подробности перемен в их жизни — и, как правило, в худшую сторону. Кого-то из редакторов новый глава РГА жаждет увидеть уволенным и униженным. Кого-то нещадно редактируют, стимулируя «по собственному желанию». Кому-то сократили или вообще перекрыли финансирование.

Секретарь Кировоградской областной организации НСЖУ Юрий Сердюченко говорит, что к нему поступает немало жалоб от главных редакторов районок. «Возникают проблемы с финансированием из-за по-прежнему далекой от идеала скорости работы казначейства, из-за чего задерживается выплата зарплат. А вообще финансирование напрямую зависит от глав райгос­администраций и райсоветов. Где к прессе и журналистам относятся уважительно, там продолжают финансировать», — уверен Юрий Николаевич.

Мы связались непосредственно с редакторами районок. В компанеевской газете «Степовий край» положение еще не так плачевно. «Бывшая власть на первое полугодие выделила нам 60 тысяч гривен. Что будет дальше — вопрос. Отпустили бы нас с Богом, дали бы старт разгосударствлению, мы бы уже как-то выкручивались. Понимаем ситуацию, видим, что народ обнищал. В общем, все непредсказуемо», — рассказала главный редактор газеты Татьяна Дзеркаль.

Уже давно готова к разгосударствлению бобринецкая газета «Честь хлібороба». Законопроект подготовлен прекрасный, но в апреле в Верховной Раде его не поддержали регионалы, коммунисты и свободовцы. Главный редактор газеты Игорь Леус, опытный медийник, заслуженный журналист Украины, умеет работать с любой властью. У него есть принцип — соблюдать дистанцию. «К счастью, новая власть в редакционную политику не вмешивается. А вот финансово помогает не очень. А бывшие оставили долги, поэтому возникают сложности. Хорошо, что в творческом плане все нормально. Мы хотели бы, чтобы власть была выведена из учредителей. Ведь она периодически меняется, а мы остаемся», — заметил главный редактор.

Андрей Лучанинов, главный редактор ольшанской газеты «Зорі над Синюхою», сообщил, что сессия райсовета выделила редакции 40 тысяч гривен. Перечислено пока только десять. В прошлые годы на полгода выделялось 80 тысяч. «Ни хорошего, ни плохого о нынешней ситуации сказать не могу. Радует уже то, что администрация дает в газету только поздравления. Все остальные, «паркетные», материалы публикует на своем сайте. Это не то, что было раньше, — по четыре материала о деятельности власти. А поскольку газетная площадь не перегружена официальными материалами, можем публиковать то, что людям интересней, что для них ближе. Это позволило нам увеличить тираж. Но все-таки вынуждены переходить на коммерциализацию: если нам платят за размещение определенной статьи на первой полосе, мы это делаем — надо выживать. Надо пережить сложный период. Главное, чтобы газета не обанкротилась», — сказал Андрей Константинович.

Многие редакторы, откровенно рассказав нам о ситуации, настоятельно попросили их не называть. И это понятно, ведь люстрационные копья в некоторых районах, да и в областном центре были направлены в сторону руководителей СМИ. А между тем многие из них — опытнейшие журналисты, пережившие не одну смену власти. Прискорбно, что новые назначенцы, ратуя за демократию и свободу слова, критикуя предшественников, прибегают к тем же, а то и намного хуже методам руководства.

«Финансирование такое, как было всегда — только чтоб не умерли с голоду. Вместо положенных ста гривен дают сорок. Власть считает, что нам лучше давать по кусочку, чем целую буханку хлеба. Таким образом им легче нас контролировать. Оптимальный вариант был бы, если бы смета составлялась на год и нам всю сумму выделяли сразу. Сказали бы, чтоб мы работали, развивались. Но власти так удобнее, чтоб мы регулярно ходили на поклон и отчитывались за каждую копейку. Что касается новой власти, то аппараты остались прежние, пришли же не менеджеры, а партийные функционеры. Они не всегда в теме, вот и приходится выкручиваться. Денег нам хватает на бумагу и на минимальную зарплату. Ни о каком развитии речь идти не может», — сказал наш коллега.

Еще один главный редактор районки просто потряс сообщением о том, что в прошлом году газета была профинансирована на сумму в четыре раза меньше, чем обычно. В этом году сессия выделила очередные «слезы», а потом часть забрала, мотивируя тем, что всем и на всем надо экономить. В то же время существует договор между редакцией и районной властью об освещении деятельности последней. Договор предусматривает оплату публикаций, которая не осуществляется. А поздравления, «нужные» статьи публиковаться должны. Выживать за счет рекламы? Финансовый уровень рекламодателей в районах не такой, как в областном центре. Разве что частные объявления да поздравления.

«Ко всем нашим проблемам еще и подорожала бумага. Более того, ее даже негде взять, так как закрылась Жидачевская фабрика. А расходные материалы привязаны к евро, который вырос и продолжает расти. Того, что нам выделили, хватит, чтобы купить бумагу на три месяца. Всё. Вынуждены экономить: сократили количество страниц газеты. А могли бы нам помочь с подпиской, раньше ведь так делали. Пусть бы руководители хозяйств и предприятий подписали своих работников. Нам бы уже было легче. Мы ведь освещаем работу власти, показываем жизнь района. Это им надо! Создается впечатление, что власть намерена уничтожить и редакции, и редакторов. Хочется, чтобы они поняли, что мы не служим власти, мы просто рассказываем о ее деятельности жителям района», — резюмировал главный редактор.

И уж совсем непонятно, как выживает газета «Придніпров’я» Онуфриевского района. Из районного бюджета в этом году им выделено …ноль гривен. Правда, помогли сельские и поселковые советы, выделив все вместе 36 тысяч гривен на освещение своей деятельности. Но журналисты пишут не только о них, но и о районной власти, так как понимают, что жители Онуфриевщины должны знать о решениях, принятых на сессиях и совещаниях. Редакция понимает, а власть — нет.

«Полгода мы протянем, а дальше не знаем. Надежды нет никакой. В прошлом году из райбюджета нам выделили всего 11 тысяч, сказали, что хватит. Это все-таки газета власти, хотя бы оплачивали бумагу и печать, а на остальное мы бы уже искали деньги самостоятельно. Вот увеличили тираж за счет акций: бесплатно размещали поздравления. Люди привыкли видеть в газете знакомые имена и стали подписываться. О серьезном рекламодателе мы можем только мечтать: промышленности у нас нет, а рядом Кременчуг с тиражными изданиями», — рассказала главный редактор Руслана Сорока.

В сложившейся ситуации мы искренне сочувствуем коллегам. Но вряд ли им поможет удержаться наше сочувствие. Обращаемся к главе Кировоградской облгосадминистрации Александру Петику и особенно к председателю областного совета Александру Черноиваненко. Уважаемые руководители области! Просим вас обратить внимание на положение дел в районных газетах. Или финансируйте редакции, или отпустите на свободу. Искусственное создание ситуации, в которой банкротится и закрывается печатное СМИ, можно приравнять к давлению на свободу слова. Сделайте, пожалуйста, все от вас зависящее, чтобы на Кировоградщине не произошел неприятный прецедент.

Елена Никитина, «УЦ».

В Кировоград приезжал участник местного рок-движения, популяризатор качественной музыки Алексей Иванович. Он сказал, что любит здесь бывать, потому что в Кировограде живут его родители, друзья и цветут каштаны. Кстати, не такие, как в Киеве.

Поскольку мы встретились на рок-концерте, захотелось поговорить с Алексеем не только о музыке, но и о ситуации в стране. Он согласился.

— Алексей, посмотрев наши новости, хочется залезть в погреб. А мы сидим на концерте, музыканты играют и поют. Как это совместить?

— Я ехал из Киева и проезжал блок-пост. Он выглядел очень хило. Если бы кто-то из наших недругов хотел его преодолеть, не останавливаясь, это не составило бы большого труда. Но это около Киева. Мы-то знаем, что Украину сейчас защищают от напора «братского народа» в Днепропетровской области, где Коломойский и как бы все надежно. Если сметут Коломойского, то и дальше все сметут, и никакие блок-посты вокруг Киева не помогут. Фишка в другом: все же во всем мире понимают, что Путин не может тупо въехать в Украину на танках, потому что это ни в какие рамки не вписывается. И он будет делать все по правилам, которые приведут к результату, нужному ему. Он будет создавать на части территории Украины горячую точку и использовать эту ситуацию для продавливания своих политических и экономических интересов.

— В стране война?

— Нет.

— Но каждый день гибнут люди.

— Это страшно. Но гораздо больше их гибнет на дорогах Украины, потому что люди плохо водят машины и пешеходы не знают правил дорожного движения. То, что сейчас происходит, конечно, на грани между гражданским противостоянием и гражданской войной. От количества жертв больно, когда узнаешь, что еще четверо наших десантников погибло в ходе боев в Славянске. Или ужасные смерти обманутых людей в Одессе. Мы с женой каждый вечер смотрим новости и ждем, когда это кончится. Но при этом всем это еще не война.

— И при этом всем музыканты поют и играют…

— Так дело все в том, что музыканты учились играть на инструментах для одной цели — играть, как говорится, на похоронах и свадьбах. Мне как-то сказал Сергей Мазаев: «Я зачем учился своему ремеслу? Чтобы потом как-то себя реализовать». Вот и все. В Кировоград, к счастью, так называемые сепаратисты не добрались, поэтому стоит радоваться жизни, весне и музыке.

— Как тебе «Евровидение»?

— Я посмотрел первый полуфинал, болел за Азербайджан и Украину. Но мне очень понравился дуэт из Нидерландов. Вообще я в этом году наблюдаю за конкурсом как зритель.

— В последнее время в нашей стране происходит бойкотирование концертов и спектаклей российских коллективов и актеров, поддерживающих политику Путина в отношении Украины. Как ты считаешь, не должно ли искусство быть вне политики?

— Бойкотируют? Правильно делают! Украинские концертные организации, которые бойкотируют российских артистов, очень четко задекларировавших свое негативное отношение к событиям на Майдане и затем — к захвату Крыма, поступают абсолютно правильно. Если ты выразил свое отношение таким образом, что все поняли, что ты ненавидишь Украину, что ты за Януковича, тогда чего ты хочешь от граждан этой страны — чтобы платили деньги за билет на твой концерт, чтобы тебе аплодировали? Нечего тебе делать в нашей стране, если ты ее не уважаешь.

Я посмотрел по телевидению первомайскую демонстрацию в Москве, на одном из транспарантов было написано: «Мир. Труд. Путин». Вспомнил Сталина. Всё, это приговор этой стране, стране рабов по мышлению и воинов по наитию. Они хотят покорить весь мир, при этом оставаясь рабами внутри. И, когда на той же демонстрации я вижу лозунг «Быть русским — быть воином», я думаю: «Я что, Мамай? Камикадзе?» Я нормальный европейский человек. Я хочу жить не в тоталитарном полицейском государстве, а в миролюбивой демократической стране. Меня тошнит от военных парадов и демонстрации силы.

Человек, которому я верю и чьему мнению доверяю, мне говорит: «Леша, человек слаб. И в минуты слабости он готов как на подвиг, так и на великий грех». Поэтому осуждать кого-то из путинских артистов-лизоблюдов или нет — дело личное для каждого из нас. Я готов простить артистов, которые лоханулись. Но большая часть из них подписывалась не сгоряча. Большая часть — законченные российские шовинисты, которые не воспринимают нас как народ и привыкли считать Украину одной из российских колоний. Охлобыстин, которого я обожал… Я «Интерны» смотрел с огромным удовольствием. Он одной фразой «я — за «Беркут»!» сразу оттолкнул от себя. Я больше никогда не буду смотреть ничего с участием Охлобыстина или Безрукова. Или других сериальных героев. Без них есть множество прекрасных артистов. Например, Роберт де Ниро! Понимаете разницу? Мы не много потеряем, отказавшись от просмотра дешевых российских сериалов.

По большому счету, в каждой стране есть хорошие люди и подонки. Уверен, что хороших больше. Надеемся на лучшее. Слава Украине!

Записала Елена Никитина, «УЦ».

Есть такой вид сельскохозяйственной техники – разбрасыватель удобрений. В том числе естественных, натуральных, так сказать. При чем здесь секретарь Кировоградского городского совета Иван Марковский? А вот судите сами.

В понедельник, 12 мая, лидер городской организации «Батьківщини» в областном центре провел пресс-конференцию. Начав ее с признания в любви к кировоградским журналистам, которых назвал, в том числе, элитой и прочими приятными словами, он продолжил целым рядом обвинений и даже личных оскорблений в их адрес.

Впрочем, только этим Марковский не ограничился. Остракизму были преданы последовательно и перекрестно крупнейшие местные бизнесмены, городской голова Кировограда, его заместители и часть депутатов городского совета (в том числе поддержавших его назначение на должность секретаря). В их отношении Марковский не удержался и от зоологических сравнений. Также упомянут был один из депутатов совета областного, на которого были лично «повешены» пикет кировоградских маршрутчиков 1 мая и последовавшее повышение тарифов на проезд в городском транспорте, за которое Марковский, как член исполкома, также голосовал, и которое тут же пообещал пересмотреть в течение пары месяцев.

Кроме того, журналисты узнали, что «жесточайшая вертикаль» в горсовете была, оказывается, построена лично Януковичем. Хотя городского голову, который предлагает заместителей, утверждаемых затем депутатами горсовета, как и самих депутатов, избирали в 2010-м непосредственно кировоградцы.

Прозвучала и конкретика в отношении ближайшего будущего этой самой вертикали: исполком Марковский планирует расформировать, всех заместителей мэра разогнать и новых назначить. Очевидно, силами и из числа, по его же словам, «абсолютно ситуативного» большинства в горсовете, созданного на сессии 24 апреля из депутатов «Батьківщини» и части бывших регионалов.

В ходе «разбрасывания» секретарь горсовета неоднократно просил присутствующих на него не обижаться. От имени журналистов успокоим: на слова и поступки людей столь почтенного возраста обижаться попросту нельзя.

Андрей Трубачев, «УЦ».

Путешествие это виртуальное, хотя при желании можно проехаться по границам уезда. Но все-таки интереснее «прогуляться» по карте, которая недавно стала очередным потрясающе увлекательным экспонатом галереи «Елисаветград», потому что на ней есть то, чего на сегодняшний день уже нет.

Экспонат называется «Карта Елисаветградского уезда Херсонской губернии». Датирована она 1870-м годом. Составлена землемером Елисаветградской уездной управы поручиком Припутенко. Согласно данным Википедии, Елисаветградский уезд был образован в 1776 году в составе Новороссийской губернии. В 1784-м отнесён к Екатеринославскому наместничеству, в 1795 – к Вознесенскому наместничеству, в 1796 – к Новороссийской губернии, в 1802 – к Николаевской губернии, в 1803 – к Херсонской губернии. Введение военных поселений 3-й уланской украинской дивизии в 1821 году и передача части земель Елисаветградского уезда в военное ведомство привели к его ликвидации и образованию из оставшихся гражданских земель вновь Бобринецкого уезда, что произошло 6 декабря 1828 года. По указу от 4 июня 1857 года военные поселения стали упраздняться, впоследствии восстановился Елисаветградский уезд, правление которого было переведено из Бобринца в Елисаветград в 1865 году. То есть имеющаяся в галерее карта была составлена спустя пять лет после образования Елисаветградского уезда.

Карта нанесена на бумагу, в свою очередь наклеенную на ткань. Разделена на одинаковые квадраты, чтобы удобно было складывать и карта при этом не мялась. На севере уезд граничил с Киевской губернией, на юге – с Херсонским уездом, на западе – с Ананьевским уездом и Подольской губернией, на востоке – с Александрийским уездом. Самым северным населенным пунктом был Новомиргород, самым южным – Вознесенск (ныне Николаевской области), самой западной была Ольшанка, а на востоке уезд заканчивался почти сразу за Елисаветградом – Аджамка была уже на территории Александрийского уезда.

Очень интересны условные обозначения, нанесенные на карту: уездный город, заштатные города, местечки и посады, села и волостные правления, деревня, сельцо (село без церкви), хутор. А также дороги: железная дорога, почтовые и дороги земской почты. Нынешние микрорайоны областного центра в 1970 году были деревнями: Балашовка, Масляниковка, Арнаутовка.

Рядом с некоторыми названиями в скобках написано еще одно. Сотрудник галереи Сергей Каракулин предполагает, что это фамилии землевладельцев. Судите сами: Арсеньевка (Чорбы), Александровка (Фохт), Катериновка (Бошняка), Анновка (Безродной), Марьевка (Лобри), Нечаевка (Жуковского).

Заштатных городов в уезде было всего четыре: Бобринец, Вознесенск, Ольвиополь и Новомиргород. Заштатный город – это населенный пункт, пользовавшийся правами города, но не являвшийся административным центром уезда. Несколько хуторов – Бородкина, Марьяновича. Они располагались на реке Чабанка. Кетрисановка, что на Бобринетчине, была окружена красивыми названиями… неизвестно чего. Обозначений населенных пунктов там нет, только названия – Божий Удел, Добрый Дар, Приют Надежда.

На карту нанесены несколько сокращений. Например, «Евр. кол. Израилевка», «Евр. кол. Сагайдак». Есть предположения, что это еврейские коллективы – что-то типа колхозов. Если так, то «Кол. Данцинг» — то же самое. А что такое «Н. К. Айгендорф», можно только предполагать.

«Карты прошлых веков для коллекционеров – это большая редкость, это всегда раритет», — говорит Сергей Каракулин. Кировоградцы и гости города имеют возможность не только полюбоваться раритетом 1870 года, но и попытаться объяснить обозначения, нанесенные на карту. Кстати, на экспонате имеются пометки, сделанные синим и простым карандашами. Кто-то что-то записывал и подчеркивал. Что именно – загадка, которую может попытаться разгадать любой желающий.

Елена Никитина, фото Елены Карпенко, «УЦ».

Никогда не было такого, и хочется надеяться, что никогда больше не будет, чтобы 9 Мая мы думали не как поздравим, увековечим, возложим и отпразднуем, а о том, погибнут ли сегодня в Украине еще люди, какие новые горячие точки появятся на ее карте, что еще взорвут, подожгут, захватят. На таком фоне события этого дня в небольшом селе на Кировоградщине, где 69 лет назад погибло более тысячи мирных жителей – женщин, стариков, детей, приобретают совершенно особую значимость и актуальность, наполняются абсолютно не «датским» (от слова «дата»), глубоким и крайне злободневным символизмом…

О трагедии села Хащеватое Гайворонского района, где в феврале 1942-го были расстреляны все без исключения представители местной еврейской общины – половина всех жителей, мы уже писали. Писали и о масштабном мемориале, который возводится на месте захоронения жертв силами потомков погибших тогда людей и просто неравнодушных людей разных национальностей и с разным гражданством. 9 Мая, как и было запланировано, комплекс торжественно открыли. Вопреки ожиданиям пессимистов, на церемонию собралось по-настоящему много людей – и местных, и приезжих отовсюду, яблоку упасть было негде. Были среди них и кировоградские журналисты. Дальше – о том, что было до, во время и после, об увиденном, услышанном и отозвавшихся эхом мыслях по поводу.

«Мы выстроили свою Стену Плача»

На месте, где когда-то легли в холодную яму местного «глинища» жертвы гитлеровского геноцида, на возвышении стоит огромная, в 9,5 тонн весом, гранитная стела. По две стороны от нее – две по-разному сложенные из местного камня стены, в одну из которых вмонтированы черные плиты с именами погибших в феврале 1942-го. К стеле и пролетам вдоль стен ведет широкая лестница, начинающаяся от огромного мощеного диска, в центре которого – звезда Давида, выложенная из черного, серого и белого гранита. Осенью на территории будут высажены кусты и деревья, со временем здесь зазеленеет ландшафтный парк.

Строить начали немногим больше полугода назад – в сентябре прошлого года, люди работали даже зимой, в мороз. Местный житель, мастер на все руки Виктор Бевзенко, непосредственно руководивший строительством на месте, говорит: чтобы закончить все задуманное, нужно еще месяца два.

– Воду завести, стены отсыпать, деревья посадить, – рассказывает он. Хотя работы еще не закончены, основные сооружения были готовы к запланированной дате. – С муками, тяжело, но успели, самое главное. Вы видели, что было еще в феврале…

Символическое значение и смысловое наполнение отдельных элементов комплекса поясняет Ефим Мармер – один из инициаторов проекта и его координатор.

– Стена – это еврейский символ, Стена Плача. Мы выстроили свою Стену Плача, она сложена из камня таким образом, как раньше в этих местах строили ограды, заборы, хотели сохранить местный колорит. На левой стене – плиты, на них фамилии семей, людей, которые здесь погибли. Список явно еще не полный. Недавно мы дополнили его одной фамилией, сейчас, уже после открытия, еще две добавят. Мы оставили место, мы знаем, что наверняка придется еще дополнять, – говорит Мармер.

Мемориал в Хащеватом был признан экспертами крупнейшим среди ныне строящихся в Европе комплексов такого рода. У проекта было несколько основных спонсоров – местных уроженцев. Это Борис Ташлыцкий из Воронежа, заслуженный строитель России, бизнесмен Леонид Купитман из Одессы, семья известного композитора Игоря Крутого, уроженца Гайворонщины. Да и все остальное – частные пожертвования. Общая стоимость освоенных средств – порядка миллиона гривен. В то же время, по мнению Мармера, размеры, рейтинги и масштабность – не мера для подобных начинаний.

– Есть места, где похоронено и больше людей, и там просто обелиск стоит – не имеет значения размер в данной ситуации. Мы увидели это именно так, для нас это очень большая трагедия, для нас лично, – говорит он.

«Подумать, вспомнить и опомниться»

Отличие по-настоящему важных, не для галочки нужных начинаний от «паркета» и формального официоза всегда остро чувствуется в том, кто именно, зачем и с каким настроем приходит на мероприятия. Задолго до начала официальной церемонии открытия мемориала в Хащеватом на месте было достаточно много людей. Как приезжих – в основном евреев, пришедших на могилы родных (место расстрела примыкает к старому еврейскому кладбищу), так и местных, традиционно приходящих сюда много лет. Старушка, пришедшая с несколькими кистями сирени в руках, с трудом сдерживая слезы, рассказывает:

– Здесь есть моя подружка, с которой мы играли, вот и все, что я помню. Я сорокового года, мне было три года… Пришли немцы, и все – Сару забрали…

Память о тех страшных событиях в Хащеватом хранится свято – здесь еще живут люди, знавшие погибших тогда, а педагоги местной школы во главе с ее директором Еленой Вдовиченко делают все возможное, чтобы эту память и понимание всего ужаса произошедшего несли дальше представители новых поколений. Именно предшественник Вдовиченко на посту директора школы, педагог-подвижник Леонид Солгутовский в свое время создал в школе музей освобождавшей село 5 танковой армии, одна из экспозиций которого посвящена трагедии. Он одним из первых занялся сбором свидетельств о ней, в том числе – документальных. Без его исследований сегодняшнего мемориала могло бы и вовсе не быть. Дочь Солгутовского, Галина, сегодня живет в Херсоне, но к открытию комплекса приехала на родину.

– Когда начали раскрывать архивы КГБ, он (Леонид Солгутовский. – Авт.) взял списки (расстрелянных. – Авт.). Потом постарался донести, людям все рассказать, начал создавать музей – сначала тех, кто освобождал Хащеватое. Цель была сделать затем краеведческий музей – не успел, к сожалению. Но материалы остались, книги, которые были написаны, – была цель, чтобы все это было достоверно, – вспоминает Галина. Она уверена: отец хотел бы, чтобы память о трагедии была увековечена.

Для Леонида Купитмана и его партнеров, чьи родные и близкие погибли здесь в 1942-м, это стало личным долгом, делом принципа. В хащеватское глинище легла первая семья его отца, и после войны они вместе много раз бывали здесь, как и остальные представители местной еврейской общины, разбросанные сегодня по всему миру.

– Потом наши отцы ушли, начали мы ездить. Сегодня уже мы на фоне всех – в возрасте наших отцов, ну и поэтому решили год назад вот это сделать. В первую очередь – для себя. Отдать дань своим предкам, своим родителям. Кстати, мой отец тоже здесь похоронен, на кладбище. Поэтому мы решили – чего бы это ни стоило, как это ни будет, мы строим. Кто-то принимал это как «хорошо», кто-то – в штыки: «Зачем оно вам надо?» А мы – я, Ташлыцкий – сказали: «Даже если никто больше не будет участвовать, мы вдвоем это сделаем. Слава Богу, помогали многие», – рассказывает Купитман.

Мотивы, лежащие вне плоскости сиюминутного и материального, были и у тех участников проекта, кого трагедия не коснулась непосредственно.

– Жизнь заканчивается, нужно память какую-то оставить – в том числе и о себе. Я занимаюсь кузнечным делом, вот семисвечник на мемориале – моя работа, Хащеватская церковь полностью оформлена моими кузнечными изделиями – от ворот до крестов на куполах. И, думаю, когда-то люди скажут, что это я сделал. В молодости это одно, в зрелом возрасте – это деньги, в пожилом – хочется оставить после себя память, – говорит Виктор Бевзенко.

С ним согласен один из соавторов проекта Олег Хейсон, депутат Кировоградского областного совета. Вместе со своим деловым партнером и другом Виталием Лященко он создал эскиз мемориала, который оказался «тем самым» – после множества попыток приглашенных специалистов.

– Это память, которая нужна, чтобы люди задумывались о том, что было до них, чтобы после себя в этой жизни что-то оставить, показать, что мы умеем не только ломать, но и строить, помнить, любить. Хотелось, чтобы это действительно было место, на которое люди могли прийти, подумать, вспомнить и опомниться, – говорит Хейсон.

«Мы должны выучить урок истории»

Подумать, вспомнить и опомниться действительно не помешает уже сегодня. Во время церемонии открытия мемориала многие ее участники говорили не только о прошлом, но и о настоящем нашей страны, в которой, к сожалению, снова льется кровь. Так, многие из тех, кто много лет приезжал на место трагедии, в этом году побоялись, утверждает Леонид Купитман.

О «двойной нагрузке» даты, в которой сошлись радость победы над наибольшим в истории злом и скорбь по его жертвам, говорил в Хащеватом известный правозащитник Иосиф Зиссельс – председатель Ассоциации еврейских общин ВААД Украины.

– Чем дальше от даты конца Холокоста, конца Второй мировой войны, тем больше акцентируется внимание на памяти о погибших. Сейчас это очень важно, когда есть так много проблем у нас. Украина потеряла миллионы своих сыновей и дочерей. Среди них есть и полтора миллиона евреев. Невозможно здравым рассудком европейского, цивилизованного человека, осознать преступления, которые совершались в те годы. И мы должны всегда нести с собой эту память. С этой памятью мы сможем двигаться дальше в будущее, строить ту Украину, к которой мы стремимся. Сейчас, когда мы живем на таком расстоянии во времени, мы понимаем, что та судьба, которая постигла евреев Украины, других граждан Украины, она тоже через годы пришла в сегодняшний день. Неважно, кто какого этнического происхождения или конфессиональной принадлежности. Мы остаемся теми, кто нам передал жизнь – от родителей и дедов, и все больше и больше с каждым годом мы становимся частью единого украинского народа, единого украинского государства, – в том числе сказал Зиссельс, обращаясь к собравшимся.

О вызовах сегодняшнего дня, с которыми перекликается акт поминовения погибших в годы уже далекой войны, говорили и председатель Кировоградского областного совета Александр Черноиваненко, и уже упоминавшийся Виктор Бевзенко, назвавший настоящим мужеством поступок всех, кто пришел к мемориалу в день его открытия, несмотря на всякие нехорошие слухи, ходившие накануне, и директор Центра исследования Холокоста Анатолий Подольский.

– Сейчас в Украине люди борются за свободу в условиях внешней угрозы. Мы должны, наконец, выучить урок истории. Происходящее здесь сегодня – пример того, как мы должны ответить на вызов, – в числе прочего отметил Подольский.

Добро победит

Церемонию открытия вела Евгения Шустер – известный и опытнейший кировоградский тележурналист. Для нее это мероприятие было одним из великого множества, в которых ей приходилось принимать участие, ее трудно чем-то удивить, вывести из равновесия. Но впечатления от 9 Мая 2014 года в Хащеватом, по ее собственным словам, стали по-настоящему сильными, особенными.

– Бабушка, пришедшая возложить цветы на могилу своей подруги, с которой играла почти в младенчестве, слезы на глазах детей, слушавших своих сверстников, которые читали собственные стихи о трагедии, – все это невозможно забыть, это действительно трогает. Потому что все это искреннее, настоящее. И то, что в такое непростое время в маленьком селе на Кировоградщине собралось так много людей – со всей Украины, из других стран, честно говоря, стало большой неожиданностью, – говорит Шустер.

И это внушает надежду. На то, что, пока мы способны плакать не только о своем, работать не ради оплаты, осознавать тяжесть не только собственных, но и чужих утрат, а главное – неизмеримую ценность каждой человеческой жизни и недопустимость убийства во имя чего бы то ни было, не все еще потеряно.

На огромной гранитной стеле, возвышающейся сегодня над территорией мемориального комплекса «Хащеватская трагедия», начертана непривычная для наших мест буква. Это еврейская буква «хэт» – аналог нашей «х», на которую начинается название села Хащеватое. Но у нее есть и второй, символический смысл – «добро».

– На страшном месте, где были убиты люди, мы написали «добро». Потому что добро – это наше будущее, добро всегда победит зло. Хочется в это верить, – сказал Ефим Мармер, поясняя значение символа собравшимся 9 Мая на святом для него и его соплеменников месте. И верить в это действительно искренне хочется.

Андрей Трубачев, «УЦ», Хащеватое – Кировоград. Фото Виктора Земнория и Леонида Масликова.

Чем еще вчера для нас был Крым? Кто-то ежегодно ездил отдыхать в Ялту, Оленевку, Евпаторию, другие жаждали воссоединения с природой в палаточных лагерях на Форосе, любители экстрима и альпинисты покоряли невысокие, но коварные Крымские горы. Крым был не просто регионом Украины, он был частью украинцев, в том числе и кировоградцев. Некоторые даже мечтали там жить.

Моя подруга Юлия Самойленко — из смелых. Она единственная среди моих друзей, кто, нимало не сомневаясь, стремится воплощать в жизнь свои мечты, даже если они кажутся безумными. Опробовать банджо-джампинг на мосту в Запорожье? Сплавиться по Мигийским порогам на Южном Буге? Отправиться в середине осени в поход по горам? Запросто! Но ее идея переехать жить в Крым стала, наверное, самой безумной.

— Не скажу, что я в Крым жить именно переезжала, как люди, со всем домашним хозяйством — просто одним солнечным днем рассчиталась с работы в Кировограде, купила билет, и вот я уже на Форосе. Он — прекрасен, более весомой причины для своей поездки на Форос я не вижу. Я из «зябликов», холодные и слякотные кировоградские зимы меня просто убивали. На Форосе я впервые в конце зимы не чувствовала, как меня ломает, рвет во все стороны от серости. Само собой, возвращаться в Кировоград в мои планы не входило. Но так случилось.

— Давай начнем с самого начала: как крымчане реагировали на Майдан и то, что за ним последовало. Ты там жила и видела все сама — как было на самом деле?

— Реакция местных меня просто убивала! Хотя сама я очень переживала, следила за событиями на Майдане, может, на этом контрасте их отношение так воспринималось. Но у меня никак не укладывалось в голове, как люди с украинскими паспортами, прожившие 23 года в независимой Украине (причем, судя по всему, неплохо прожившие, море рядом, туристы каждый год, многие здесь вообще не работают, живут на деньги от сдачи жилья в летний сезон), получающие от Украины пенсии и зарплаты, спокойно и даже воодушевленно меняют украинский флаг на триколор. А если с другой стороны посмотреть, то такое отношение покажется вполне закономерным. В Севастополе, например, в это время уже не было ни одного украинского телеканала. То есть люди массово, как и в России, глотали всю ту «киселевщину». Они так и не выучили украинский язык, просто не понимают его.

— Когда началась оккупация, ты уехала не сразу. Расскажи, как это происходило. Ты сама видела «зеленых человечков»?

— На Форосе в этом плане все было совершенно спокойно. Здесь же нет ни военных частей, ни стратегических объектов каких-то. Форос — это полностью курортный поселок с кучей санаториев, резиденцией Януковича и депутатскими дачами. Из того, что запомнилось, — практически сразу, как только произошел тот переворот в Симферополе и выбрали Аксенова, нам отрубили 5 канал и ТВі, из местных оставили только канал «Крым», по которому чуть ли не каждый час выступали то Аксенов, то Константинов. Оба — люди с таким словарным запасом — Янукович, в сравнении с ними, действительно «проффесор». Весь остальной эфир забили российским ТВ, которое я принципиально не смотрела (хотя я вообще телевизор редко смотрю). «Зеленых человечков» у нас не видела. Точнее видела, но уже на блок-посту, когда уезжала. Человечки как человечки…

— Почему ты все-таки решила уехать?

— 18 апреля закончился срок, в течение которого можно было выбирать, гражданином какой страны ты хочешь быть. Я отказалась от российского паспорта, потому что не хотела и не хочу становиться гражданкой «братской» страны. Тем более что крымской прописки у меня не было, я прописана здесь, в Кировограде. Получалось, я фактически на птичьих правах. В общем, пока не стало поздно, я проконсультировалась с юристом. Он посоветовал мне уехать до 19 апреля. После этого я якобы могла опять приехать по миграционной карточке, потом нужно было бы оформить разрешение на работу. Но, что со мной произошло бы, если бы я осталась, мне толком сказать не смог никто, в том числе и этот юрист. И я поняла: надо уехать. Не знаю почему, может, со мной и не случилось бы ничего плохого, но вот это осознание было: надо уехать. Да и в любом случае моя страна считает Крым оккупированной территорией, с какой стати я должна считать иначе и въезжать на территорию Украины, как на территорию Российской Федерации?

В общем, я решила уехать, и тут очень кстати и очень вовремя подвернулся знакомый на своем авто, который ехал в Киев. Большое ему спасибо. На границе стоит блок-пост, проверяют все выезжающие и въезжающие машины, но делают это быстро. Мы простояли где-то полчаса, проехали без проблем. Со стороны Крыма проверили документы, и все, а на украинском посту пришлось чуток задержаться — там записывали номер машины и данные водителя. Кстати, у этих блок-постов стояло очень много фур с продуктами в сторону Крыма. Их «зеленые человечки» не пускали, досматривали. Вообще после таких вот событий начинаешь верить в карму, в злой рок, что-то типа этого. Что произошло бы, если бы назло судьбе осталась и не воспользовалась этим подарком? Не знаю. Но почему-то кажется, что что-то нехорошее…

— Ты следишь за крымскими событиями? Как относишься к тому, что происходит там сейчас?

— Отношение одно: как же вовремя я оттуда уехала! Они ведь буквально через несколько дней начали границу минировать. Не могу понять, зачем это делать — чтобы украинцев в Крым не пустить? Или чтобы крымчан не выпустить?

— Что ты думаешь о России и русских после все этого?

— А как еще относиться к людям, которые приходят к тебе домой и заявляют, что это всегда был их дом? Теперь этот народ для меня стал братским, но только в кавычках.

После всего, что произошло в стране, меня стали очень раздражать люди, которые заявляют, что не интересуются политикой. По-моему, вот та фраза — «если ты не интересуешься политикой, то она заинтересуется тобой» — на примере Украины очень хорошо должна быть прочувствована. И к жителям Крыма у меня отношение изменилось. Придерживаюсь позиции «Пусть теперь Россия кормит этих русифицированных бабушек».

— Как турист ты для себя Крым не закрыла? Поехала бы туда отдохнуть?

— Нет, отдыхать там не планирую. И мои знакомые тоже отказываются от Крыма, рассматриваем варианты отдыха в Турции, Грузии или в Западной Украине. А вообще жаль Крым, это была часть моей жизни, причем хорошая часть…

Беседовала Виктория Барбанова, «УЦ».

«В уездном городе N было так много парикмахерских заведений и бюро похоронных процессий, что, казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы побриться, остричься, освежить голову вежеталем и сразу же умереть»…

Животрепещущую тему для статьи нам подали две жительницы ул. Яновского. Вот что написали пенсионерки В.Бреус и М.Лобода в редакцию «УЦ»: «Дело в том, что рядом с нашим домом (точнее напротив наших окон) переоборудовано старое здание, на котором размещена вывеска с кошмарным содержанием «Похоронный дом Рай» и «вечно скорбящими ангелочками» — крупного размера, огромными буквами реклама, на которой расписаны ритуальные услуги — изготовление памятников и т.д. (…). Все это очень давит на психику, разрушает нервную систему, а при включении освещения рекламы мы уже «находимся в раю»»…

Вот после прочтения этого письма и всплыли в памяти строки о городе N, коротко, но красочно описанном Ильфом и Петровым в «Двенадцати стульях». По какой бы улице нашего города ни шел — нет-нет, и наткнешься то на категоричную надпись «Памятники», то на вывеску «Ритуальные услуги». А ведь организация похорон — это довольно сложная процедура, в которую входит оформление документов, подготовка процесса, поиск и утверждение места на кладбище, транспортировка, организация поминального обеда и так далее, и тому подобное. Какими нормами и законами регулируется деятельность похоронных бюро в Кировограде? Можно ли, чтобы организация, предоставляющая ритуальные услуги, находилась посреди жилого квартала? А как насчет бессчетных магазинчиков и мастерских по изготовлению памятников и надгробных плит — они ведь тоже обильно украшены ангелочками и изделиями из черного камня?

Похоронный бизнес в Кировограде — выгодное дело. Причем на свой кусок хлеба с маслом зарабатывают как полноценные похоронные бюро, которых с каждым годом становится только больше, так и магазины похоронной атрибутики. А там, где есть место для выгоды, как правило, находится место и коррупции, и нарушениям.

— Похоронный дом «Рай»? Это похоронное бюро, но у них нет права на оказание соответствующих услуг, — сообщила специалист городского управления развития торговли Ольга Смолянцева. — Дело в том, что, согласно закону, все частные похоронные бюро обязаны заключать договор с КП «Ритуальная служба «Спецкомбинат»». С бюро «Похоронный дом «Рай»» договор не заключен. Авторам письма я рекомендую обратиться в Кировоградскую инспекцию по защите прав потребителей — у нее есть полномочия на проверку учреждений торговли и сферы услуг.

История приобрела интересный поворот, согласитесь. Естественно, следующий наш шаг — пообщаться с представителем спецкомбината. Директор Александр Еременко сообщил нам вот какую информацию:

— Владелец бюро «Похоронный дом «Рай»» предоставил нам пакет документов на заключение договора, но к этим документам у наших юристов возникли вопросы. Похоронное бюро располагается в помещении по ул. Яновского, но это помещение числится как жилой дом. В принципе это естественный процесс — предприниматели покупают в частном секторе дома, выходящие на большие улицы, делают ремонт, оборудуют там офисы или магазины. Но не все спешат узаконить свою работу и переоформлять эту недвижимость как нежилую. Не знаю, занимается ли хозяин «Рая» в данный момент вопросом переоформления этого помещения.

Выезжаем на место. Фасад дома выглядит вполне достойно, без привычного для других похоронных бюро обилия черного цвета, а вот витрина закрыта полиэтиленом — похоже, что предприятие еще не начало работать.

— Этих двух бабушек знают все предприниматели микрорайона, — говорит директор похоронного дома Геннадий Половой. — Они не только на меня периодически подают жалобы. Под их квартирами на первом этаже расположен магазин «Дом Бородиных», торгующий электроинструментами. Его владелец уже поставил им пластиковые окна, поменял линолеум. Видимо, эти женщины решили еще что-то подремонтировать у себя, но уже за мой счет. Относительно законности: пока похоронное бюро не открылось, так как еще не до конца оформлены документы, — необходимо перевести дом, в котором оно находится, из жилого в нежилой. Процесс это небыстрый, горисполком заседает всего дважды в месяц. В остальном все документы в порядке, нормы соблюдены, ни в одном из управлений, в которые я подавал документы и регистрировал предприятие, вопросов к названию не возникло. Бабушек я прекрасно понимаю, пенсионерам в нашей стране сегодня жить нелегко, поэтому вступать в конфликт с ними не хочу. Надеюсь, что в конечном итоге мы договоримся и будем жить мирно.

Тем не менее, вопрос законности работы ряда частных похоронных бюро остается открытым:

— Некоторые горе-бизнесмены просто непотопляемы, — рассказывает О.Смолянцева. — Например, уже несколько лет мы боремся с похоронным бюро на ул. Жадова. Оно находится на первом этаже многоэтажного дома, а это запрещено государственными строительными нормами. С владельцем этого бюро боролись и управление торговли, и спецкомбинат, было подано несколько заявлений в прокуратуру. Но воз и ныне там! Несмотря на все предписания и запреты, бюро продолжает работать. Видимо, прибыль стоит нервов…

Давайте взглянем на государственные строительные нормы: пункт 2.50 раздела «Житлові будинки» четко указывает: «У першому, другому, третьому і цокольному поверхах житлових будинків допускається розміщувати приміщення: адміністративні, магазинів роздрібної торгівлі, громадського харчування, побутового обслуговування, відділень зв’язку загальною площею не більше 700 м3, банків, магазинів і кіосків з продажу преси (…).

Не допускається розміщення у житлових будинках:

а) підприємств громадського харчування з кількістю місць більше 50 (…);

(…) к) похоронних бюро».

Жителям спальных районов стоит взять это на заметку: если в вашем районе работает похоронное бюро, расположенное на первом этаже девяти- или пятиэтажки, знайте — его, по закону, там быть не должно. Но, пожалуйста, не путайте похоронное бюро с магазином, продающим венки и памятники, — закон в этом случае на стороне магазина, даже если вам это не нравится.

— Магазины, торгующие похоронной атрибутикой, квалифицируются как организации, занимающиеся реализацией товаров непродовольственной группы, и их работа регулируется соответствующими нормами, — говорит О.Смолянцева. Подтверждаем: в «Правилах розничной торговли непродовольственными товарами» аксессуары для похорон не выделяются в отдельную категорию, поэтому к ним применяются общие положения этих правил. Кроме того, магазины и мастерские имеют полное право выставлять продаваемый товар на своей территории. Правда, в данном случае ключевым является слово «на своей»: надгробные плиты на тротуаре или общественной клумбе — явное нарушение. Это же правило относится и к другим магазинам (например, к небольшому салону строительной техники напротив того же похоронного дома — хорошо еще, что в этом месте тротуар достаточно широкий, чтобы вместить и прохожих, и бетономешалки).

Когда-то Кировоград-Елисаветград называли Маленьким Парижем. С тех пор многое изменилось. Количество похоронных бюро и магазинов-мастерских по изготовлению похоронной атрибутики в городе неуклонно растет — бизнес выгодный, рынок подобных услуг, похоже, сможет принять еще не одного предпринимателя. Но так не хотелось бы, чтобы наш, в общем-то, и сейчас красивый Кировоград стал похож на пресловутый город N…

Виктория Барбанова, «УЦ».