Рубрика: 28

7 июля в многострадальной истории Новоконстантиновской урановой шахты поставлена точка. Шахта после долгих лет простоя, консервации и непоняток с принадлежностью наконец-то начала опытно-промышленную добычу урановой руды. Это было намного менее пафосно, чем несколько лет назад, когда на-гора была поднята первая вагонетка руды в присутствии тогдашнего премьер-министра Юлии Тимошенко. Та первая вагонетка была просто …первой вагонеткой. А только с этого 7-го числа пошла ежедневная планомерная добыча уранового сырья.

— До конца года будет добыто 75 тысяч тонн урановой руды, из которой в итоге будет получено 99 тонн урана на сумму в 133 миллиона гривен, – рассказал на пресс-конференции в честь запуска промышленной добычи Александр Сорокин, генеральный директор Восточного горно-обогатительного комбината, в состав которого входит и Новоконстантиновская шахта. – И сегодня наконец-то всем должно быть видно, что не зря год с лишним назад было принято решение вернуть шахту в состав ВостГОКа, хотя сомнения были у многих.

С этим согласился глава Кировоградской областной государственной администрации Сергей Ларин:

— Действительно, мы основательно проработали это решение, договорились, что налоги будут оставаться в нашей области. И, если бы мы не поступили так, скорее всего, сегодняшнего события и не было бы.

Это реально так. Увы, хотя в государственном бюджете запланированы деньги на дальнейшее развитие шахты, но, во-первых, их явно недостаточно, а во-вторых, они до сих пор не поступили. И на сегодня работа ведется за счет собственных средств ВостГОКа. Только содержание Новоконстантиновской (без развития) стоит около 5 миллионов гривен в месяц. Но без нее никак нельзя. Потому что запасы для работы Смолинской и Ингульской шахт уже невелики, надолго их не хватит, речь идет о нескольких годах для Смолинской.

Ну и всем известно, что руда Новоконстантиновского месторождения практически вдвое богаче по содержанию урана, чем добываемая в Смолино и под Кировоградом. С новой шахтой связаны надежды и планы не только ВостГОКа, но и всей ядерной энергетики Украины. Об этом говорили на открытии генеральный директор Государственного концерна «Ядерное топливо» Татьяна Амосова и директор Департамента стратегической политики, инвестиций и ядерно-энергетического комплекса Министерства энергетики и угольной промышленности Украины Никита Константинов.

Планируется выход на полную мощность добычи урановой руды на Новоконстантиновской к 2015 году. И тогда впервые в истории Украина сможет покрыть свои потребности в уране для работы атомных станций на все 100%. Сегодняшняя добыча на Ингульской и Смолинской покрывают потребности страны лишь на треть. А Новоконстантиновское месторождение с его мощными запасами прибавит недостающие 70 процентов. Украина избавится от зависимости от других стран в ядерной сфере (сегодня уран докупается в России, США). «Это важнейший шаг в деле обеспечения энергетической безопасности страны», — говорит Татьяна Амосова.

Дело это, понятно, недешевое. — Для того, чтобы «поднять» шахту на такой уровень, требуется порядка 6 с половиной миллиардов гривен, – говорит Александр Сорокин. – На бюджетные средства трудно рассчитывать. Поэтому ведется работа, чтобы эти средства заимствовать. Если будет государственная воля, то предварительные договоренности с «Укрэксимбанком» и «Ощадбанком» есть. Конечно, средства эти будут выделяться не одномоментно, а в виде кредитной линии на несколько лет. Часть средств пойдет на модернизацию горно-металлургического завода в Желтых Водах, чтобы он смог обогащать увеличившийся втрое объем руды. Но бОльшие деньги пойдут на Новоконстантиновскую.

Сегодня на шахте работает уже 665 человек. А когда ее запустят на полную мощность, то число работников будет достигать 2 тысяч. В основном это все кировоградские кадры, так что и проблема занятости решается.

Громадное внимание уделяется вопросам экологии на территориях шахты. Несмотря на затратность, все пустоты в земле после выработки заполняются отработанной породой, как это делается и на двух других шахтах. Отвалы также будут перерабатываться. Ущерб экологии сводится к минимуму. Кстати, на других урановых производствах, например, в Казахстане и даже Канаде (!), такого внимания к экологии нет, говорят специалисты ВостГОКа, бывавшие там. Казахи так прямо говорят: это у вас в Украине потом на этой земле еще картошку сажать, а у нас же безлюдная степь. Поэтому в Казахстане уже грандиозные площади почвы загрязнены последствиями урановой выработки, а у нас нет.

Современные очистные сооружения воды, которые показали делегации, делают использованную воду чище, чем она была до попадания в кругооборот на шахте. Соответствует даже параметрам питьевой воды. Но ее не пьют, а пускают по новой в производственный цикл. Уровень радиации практически на всех площадках (кроме рудного склада, конечно) не превышает нормы, а на многих площадках ниже, чем, к примеру, на Майдане Независимости в Киеве.

Шел разговор, естественно, и о перспективе постройки в Кировоградской области завода по сборке ТВЭЛов – тепловыделяющих элементов. Конкурентов на такой завод (и миллиардные инвестиции, соответственно) трое. Днепродзержинск, Энергодар и Смолино. Пока все варианты на рассмотрении в разных министерствах и ведомствах, решение будет принимать Кабинет Министров, будем ждать и надеяться, что оно окажется положительным для нас.

А еще в этом году ВостГОК будет отмечать юбилей – шестидесятилетие со дня основания. Стоит заметить, что за эти годы вклад комбината в экономику и Кировоградщины, и Украины неоценим.

«Украина-Центр» уже дважды писала о том, что в Кировограде проходят съемки двенадцатисерийного фильма «Синдром дракона». За это время многие горожане сами стали очевидцами волшебного действа, а некоторые везунчики — его участниками. Специфика кино такова, что писать о нем можно практически бесконечно. Можно даже фильм снимать о том, как снимается кино. Но, рассказывая о той или иной картине, начинать всегда нужно с обращения к первоисточникам — к авторам сценария или продюсерам фильма. В случае с «Синдромом дракона» это один и тот же человек: известный многим кировоградцам журналист и литератор Юрий Смирнов.

— Юрий, предлагаю начать нашу беседу с вопроса, который я давно хотел вам задать. У меня есть два хороших товарища, два замечательных литератора — Александр Жовна и Юрий Смирнов. Оба, вместо того, чтобы создавать «нетленку», занялись кино. Почему кино?

— Мне сложно сравнивать себя с уже маститым и заслуженным Александром Жовной… Хотя, я думаю, в моем случае все очень просто: мое самое большое желание в жизни — заниматься написанием литературных текстов на русском языке, а кино — единственная возможность писать и при этом что-то зарабатывать.

— А просто литература?

— А просто литература… В 99 случаях из 100 — это не более чем выживание, путь, который нужно начинать в 16-20 лет. А поскольку я стартовал достаточно поздно, мне приходится действовать интенсивными методами. На самом деле, кино для меня — это одно из преломлений литературы, вполне адекватное, и, если встречаешь режиссера, который это понимает (а я стараюсь работать только с такими), тогда все получается хорошо.

Кроме того, кино — невероятно увлекательная вещь. Я в жизни занимался многим — политикой, журналистикой, но кино по уровню адреналина не только им не уступает, но даже частенько превосходит. Кино — это очень интересно, очень авантюрно и подходит мне по характеру.

— После того как мы выяснили «почему кино?», самое время спросить: о чем кино?

— Главная задача, которую я перед собой ставил, обдумывая идею фильма «Синдром дракона», а затем занимаясь написанием сценария вместе с моим соавтором Вадимом Мурованым, — показать некий человеческий процесс в некоем историческом промежутке времени. Речь идет о начале 90-х годов, когда масса понятий, которые у нас существовали ранее, были заменены вопросами собственности. В сценарии нет положительного или отрицательного человека, мы показываем, как герои в своей жизни переступают сначала через дружбу, потом через любовь, через жизнь другого человека, как все это затем становится для них неактуально в разрезе получения власти, богатства, женщин… Это фильм об алчности, по большому счету. Это не просто кино про сокровища, догонялки, убийства, их расследования…

— Догонялки, убийства, расследования… А какой дракон у вас в фильме, к кому он ближе: Евгению Шварцу или Брюсу Ли?

— Ни тот ни другой. У нас классический западноевропейский мифологический дракон, лежащий на груде золота, которым он не может воспользоваться и к которому не подпускает никого. Любая символика существует для того, чтобы расслаиваться на определенном этапе. Я думаю, здесь заложены определенные полифонические вещи, которые при просмотре фильма каждый найдет для себя. При прочтении книги каждый читатель сам снимает в собственной голове свое кино. Писатель не в состоянии проконтролировать этот процесс. А вот здесь, при огромном моем уважении к магии текста, происходит совсем не то, что я представлял в своей голове. И меня это очень радует. Это совсем другая вещь. Она сохраняет все признаки и идеи, авторами в нее заложенные, но выглядит по-другому, и, как правило, лучше, чем я себе представлял.

— Кстати, сильно ли изменялся рабочий сценарий, по сравнению со сценарием авторским?

— Во-первых, авторский сценарий — это понятие достаточно условное. С тех пор, как мы сдали свой сценарий заказчику… Кстати, по счастливой случайности заказчиком оказался я сам. Я стал исполнительным продюсером фильма… Так вот. С того момента прошло более двух лет. Мой соавтор закончил работу над сценарием, а я переписывал его около двадцати раз. Последнее изменение произошло за неделю до начала съемок. Оно было небольшое. Мы кардинально поменяли начальное место действия этого произведения, перенеся его из Санкт-Петербурга в Одессу со всеми вытекающими из этого последствиями…

— Совсем мелочь! Кстати, о месте действия — мне кажется, съемки в Кировограде вы придумали в качестве подарка родному городу. Можно же было в принципе снять и в Киеве, и в Одессе?

— Не совсем так. Наша история проецирует историю коллекционера Ильина. А эта история кировоградская, и нельзя ее похищать…

— Ее изначально нельзя снимать на одесских улицах?

— Когда мы начали подготовительную работу к этому фильму с прекрасным российским режиссером Василием Чигинским, я понял, что сейчас мы упремся в обычный киношный подход: Нью-Йорк строим в Рязани, Рязань строим в Киеве, Киев снимаем в Одессе, потому что нам так выгодно. И я решил пригласить другого режиссера — Николая Хомерики. Его кино — это кино места. Это кино очень традиционное и одновременно новаторское. В то же время это очень чуткое кино. Мы с ним четко решили: если у нас в сценарии Кировоград, снимаем все, что надо, в Кировограде. Киев у нас в Киеве, Прага — в Праге, Одесса — в Одессе. Может, это не совсем эффективно с точки зрения технологий. Не совсем выгодно. Но то, что это художественно правильно, сейчас уже все поняли.

С огромной опаской ехали в Кировоград. Здесь нет никакой индустрии, никогда ничего не снималось, но прошла первая неделя съемок, и все в упоении от того, какие мы снимаем объекты, каких людей. Думаю, так будет и в Крыму с крымской историей, и в Одессе — с одесской. Не надо подменять понятия — мы снимаем не телесериал. Мы снимаем многосерийное художественное кино. Поэтому должны заниматься киношной работой, а не стрижкой бюджета.

— Ну вам сложно стричь бюджет, поскольку вы исполняете работу продюсера. Стричь самого себя, как минимум, неудобно…

— Я как исполнительный продюсер должен резать каждую статью, смотреть на нее и говорить, что надо сделать ее на 70 процентов дешевле. А с другой стороны, я хочу видеть полноценную картину, созданную как можно ярче.

— Когда и где будет показан «Синдром дракона»?

— Подписан контракт с Первым российским каналом, демонстрация будет в начале следующего года. Мне передавали слова Константина Львовича Эрнста, что «Синдром дракона» должен стать либо самым большим провалом в истории отечественного телевидения, либо его самой большой удачей.

Честно говоря, так, как мы, к телесериальному производству еще никто не подходил. У нас не телесериальный кастинг, у нас не телесериальный режиссер, у нас настоящий «киношный», увенчанный лаврами европейских кинофестивалей режиссер. Человек, который в принципе не должен был этим заниматься, но занимается с удовольствием. И совсем не потому, что мы ему обещали какие-то фантастические деньги… У нас мощнейший оператор Алишер Хамидходжаев. У нас мощнейший композитор Игорь Вдовин, который в свое время основал группу «Ленинград», а сейчас оркестр Мариинского театра играет его симфонию….

— Юрий, а насколько достоверно это кино? В сравнении с реальной историей Ильина?

— Давайте четко расставим все точки над «i». Мы не занимаемся реальной историей Ильина.

От чего мы отталкивались? Существует понятие городского мифа, городской легенды. В принципе это то, что делает наш город отличным от любого другого, в котором существуют свои мифы. Реальная история Ильина очень интересна, но мы снимаем не о том. Мы обязательно предупредим в титрах, что все события и персонажи в фильме вымышленные.

— Сколько еще сценариев лежит в вашем столе и каких фильмов нам ожидать в ближайшем будущем?

— К сожалению, я не смог «завести» в Кировоград съемки фильма «Костоправ», хотя его главный герой по сценарию из Бобринца. Городок, конечно, очень красивый. Но в нем сейчас достаточно много новостроек, изменивших его исторический облик. Поэтому мы снимаем свой «Бобринец» в Житомирской области, в городе Радомышле. В этом фильме тоже есть явный кировоградский след, даже некоторые фамилии героев окажутся хорошо знакомыми кировоградцам.

В самом же Кировограде по окончании работы над «Синдромом дракона» мы приступаем к съемкам фильма «Доктор Анна». В главной роли снимается Чулпан Хаматова, а еще — Алексей Серебряков, Панин-старший… Хорошая история, хорошая литература, двенадцатисерийный проект. Будем снимать в конце августа в Знаменке, Кировограде. Таким образом кинофеерия в нашем городе продолжится.

— Не ждет ли наш Кировоград слава индийского Болливуда?

— Я бы очень этого хотел. Есть возможность привлечь сюда некие инвестиции, и я вижу понимание в этом со стороны руководства области, лично губернатора. Но, когда вспоминаю, к примеру, о существовании Кировоградской налоговой инспекции, которая меня и мою семью за мои предыдущие фильмы поставила просто за грань выживания… Когда думаю о той налоговой инспекции, с которой я несколько лет сужусь и выигрываю эти суды, при этом вновь получаю какие-то многотысячные штрафы, начинаю сомневаться: нужно ли моей малой родине все то, что я делаю?

Хочу честно об этом сказать и надеюсь, что это войдет в наше интервью: я просто прошу у нашей налоговой инспекции — областной и городской — прекратить меня травить. Потому что я уже просто устал у них выигрывать суды…

Лучше продолжим о планах. В следующем году мы будем снимать «Синдром дракона-2». Я надеюсь, что часть героев, которых мы не убьем в «первом драконе», в частности, капитан Волков — прекрасный актер Леонид Бичевин, Екатерина Климова, звезда наша, плавно перейдут в новый фильм. Это будет очень интересная история. Больше рассказать не могу.

Следующий проект, который мы будем снимать в будущем году, если Бог даст здоровья и силы, — это проект «Линкор». Съемки пройдут в Севастополе, в Италии. Это, опять-таки, исторический триллер. Это жутко интересная история, которую мы сейчас пишем.

Будем продолжать работу над «Костоправом». Надеюсь, он выдержит сезона три. Ну и я очень хочу снять в следующем году свой «полный метр» в качестве режиссера здесь, в Кировограде, точнее — в одном из кировоградских сел. Если, опять-таки, Бог даст силы. Фильм называется «Двоюрідні брати» и будет на украинской «мове». Сценарий мой, я его писал восемь лет. Чому на українській мові? Тому що він присвячений проблемі землі, самій нагальній проблемі України за останнє сторіччя. Фильм, кстати говоря, будет вполне современным. Если, конечно, вообще состоится.

— Планов громадье, Юра, могу только присоединиться к вашему же пожеланию, чтобы Бог дал вам силы.