Рубрика: 29

Эти женщины, без преувеличения, — героини. Им и в голову не пришло отказаться от ребенка-инвалида, сплавить его в детский дом или интернат. Их жизнь 24 часа в сутки посвящена родной кровинке, график полностью подчинен особым потребностям малыша. Ни карьеры, ни личной жизни, ни друзей, ни путешествий — эти женщины сознательно отказались от большинства радостей и удовольствий, в которые так хочется окунуться в молодости.

С мамами малышей, больных с рождения детским церебральным параличом, мы встретись на учредительном собрании общественной организации «Сердце матери», которая де-факто уже работает 5 лет, но все никак не может зарегистрироваться юридически.

По этическим соображениям мы не будем называть настоящие имена и фамилии наших собеседниц. Какими бы сильными женщины ни были, они очень хорошо понимают, насколько наше общество может быть жестоко и что любая критика в адрес чиновников наверняка отразится на будущем их семьи. Да и публично рассказать о личной трагедии под силу далеко не каждому.

«У меня не было другого выхода»

Маша, мама 7-летней Ирочки, впервые познакомилась с лидером общества матерей детей-инвалидов Людмилой Шукрутой в детском садике, куда женщины из «Сердца матери» привезли игрушки. Мария тогда впервые почувствовала, что она не останется больше один на один со своим горем. Что есть люди, которые пережили то же самое, они готовы помочь советом, делом, словом. Более того, молодая мама поверила, что ДЦП — это не приговор. Ведь сама Людмила Владимировна живет с таким диагнозом, а ее сын Алексей, тоже с церебральным параличом, мало того, что адаптировался к обычной жизни, так еще и стал чемпионом Украины по плаванию.

Мария сейчас старается не винить врачей в том, что произошло. У нее на то время уже был 7-летний абсолютно здоровый сын, обеспеченный муж, в общем — счастливая семья, а сама Маша, красивая, яркая брюнетка, жила полной жизнью, в которой не должно было быть беды.

Но роды затянулись… на неделю. Воды отошли, и только через 6 дней после этого на свет появилась Ирочка.

— Сразу стало понятно, что не все в порядке. Она опаздывала в развитии, — ЧТО в то время происходило с Марией, описать сложно.

Молодая мама бросилась по врачам. Перечитала кучу литературы. Объездила все возможные санатории. Но это было потом. А вначале — сплошная черная дыра.

— Вы знаете, одна из основных проблем, с которыми сталкиваются мамы деток с отклонениями в развитии, — это одиночество. Папы, как правило, не выдерживают семейного горя, у них не так развит отцовский инстинкт, они не хотят жить бок о бок с больным ребенком. К тому же женщины все свое время посвящают малышу, а мужчинам хочется внимания.

В общем, муж от Маши ушел. Нашел целый комплекс оправданий и бросил жену с двумя детьми: мол, выживай, как хочешь. К тому же сразу возникла проблема с жильем — первое время Мария просила знакомых приютить их троих на время.

Следующая проблема — садик. Дело в том, что номинально в Кировограде есть несколько детских садов для детей с ограниченными возможностями, но на самом деле только детсад № 67 приспособлен для малышей-инвалидов.

Здесь в советское время был специальный бассейн, предназначенный для детей с проблемами опорно-двигательной системы. Но уже лет 15, как воды в нем нет, само помещение разваливается на глазах, не отапливается.

И вот «Сердце матери» вместе с общественной организацией «Оновлення країни» решили взять над ним шефство. Вначале подарили игрушки, потом приобрели массажный стол, ведь деткам с ДЦП просто необходим ежедневный массаж, а раньше их разминали где ни попадя — на стульчиках, на мягких кроватях. Затем гости принесли новый ковер, чтоб малышам ползалось комфортнее. В планах общественных организаций — найти деньги на ремонт бассейна, заменить освещение, а еще — договориться о бесплатном посещении местного ипподрома. Дело в том, что детям, больным ДЦП, показано общение с дельфинами и лошадьми, но с первыми, понятно, в Кировограде не сложилось, а вот ездить верхом возможность в принципе есть. Только пока — за деньги. А инициативная группа хочет найти спонсоров или выйти на самих владельцев, чтобы хоть час в неделю ребята могли кататься на лошадках бесплатно.

Сейчас Маша не может нарадоваться — Ирочка ходит почти нормально. Она-то и пошла поздно, в 3,5 годика, поэтому каждый успех ребенка для мамы — настоящий праздник.

— Она у меня очень умненькая. Я разговариваю с ней всегда, как с равной. Понимаете, эти детки взрослее сверстников. Во-первых, они постоянно общаются с врачами, ходят на реабилитационные занятия и бОльшую часть жизни проводят в основном со взрослыми, — говорит Маша. — Правда, Ирочка пока не особо понимает, что происходит. Она просто все время ждет: КОГДА? Когда нормально пойдет? Когда сможет бегать, танцевать, прыгать?..

Мария сейчас спокойно говорит о таких простых мечтах своего ребенка. Но когда я спросила о том, как окружающие относятся к ее девочке, глаза молодой женщины предательски заблестели.

— Помню, года три назад я дочку забирала из садика. А какой-то мужчина — свою дочь из параллельной группы. И вот эта девочка увидела Иру, показывает на нее пальцем и кричит: «Смотри, инвалид идет!»

Маша до сих пор не может без дрожи в голосе рассказывать об этой ситуации. Она не знает, как села в машину, как посадила туда Ирочку, как добралась домой…

— Это сейчас я уже все понимаю. Я привыкла к поведению детей, взрослых, к их отношению к таким деткам. Они вот, например, гуляют рядом. Дети же маленькие, наивные и часто без злого умысла задают очень жестокие, прямые вопросы: «Что у тебя с ножками?» «Почему ты такая?» Но хуже всего другое — когда взрослые настраивают детей, принудительно забирают их от Ирочки, хватают за руку и уводят… Вроде она заразная…

Это только верхний срез проблем, с которыми сталкиваются мамы деток, больных ДЦП. В нашей повседневной жизни инвалиды и их родители постоянно чувствуют дискомфорт — начиная с очевидного: передвижения по городу.

— Мы просто не можем зайти в маршрутку. Ну представьте себе, я затягиваю в «Газель» коляску — перегораживаю проход… Какой тут крик начинается! Или оплата за проезд… Ну как я, молодая здоровая женщина с ребенком на руках — с виду здоровым — буду предъявлять пенсионное удостоверение? Да водитель просто выгонит, а люди что подумают, оскорблять начнут! — с таким отношением Мария сталкивалась не раз.

А отсутствие тех самых, набивших оскомину, пандусов? А размер пенсии? Маша, например, не работает. Просто не может, ей постоянно надо находиться рядом с беспомощной Ирочкой. И единственный доход этой семьи — пенсия. А ее размер — 907 гривен. На еду, лечение, санатории, операции, не говоря уже об обычных расходах на квартиру и одежду. Тем более Маша не понимает некоторых людей, которые начинают рассуждать, мол, хорошо тебе, деньги на ребенка получаешь. «Такое впечатление, что завидуют болезни…» — говорит.

— Мы раньше хоть в дендропарк могли ходить. А сейчас же там все платно. Ну и как я Ире скажу, что не могу ее покатать на качелях, потому что дорого? А в Ковалевский парк мы просто не доедем…

Мария искренне живет общественной организацией. Она верит, что вместе мамы, объединенные одной бедой, смогут улучшить себе жизнь.

— Чтобы понять больного ребенка, надо вначале понять его мать, — повторяет она сказанные кем-то слова. — Есть же разные женщины. Некоторые стесняются своих детей, я говорю не о тех, кто оставляет детей, а о тех, кто воспитывает…

Мария признается, что в самом начале Ирочкиной жизни она и сама была не готова к испытаниям. «Как это получилось?», «Почему именно со мной?», «В чем я провинилась?» — в голове постоянно крутились одни и те же вопросы.

— Я как-то в санатории от отчаяния уже у врачей спрашивала: «За что?» Доктор мне поначалу стал объяснять медицинскими терминами, а потом признался, что сам не верит в то, что говорит. И рассказал одну притчу: «У Бога сидят мамочки — проститутка, наркоманка, алкоголичка и нормальная — и ждут, когда им раздадут детей. Всем достались здоровые, а нормальной, правильной женщине — больной…» «Знаете, почему?» — спросил меня врач. Я ответила — «да», — Маша тогда четко поняла, что у других, асоциальных или непорядочных женщин такие детки просто пропали бы, или их ждала бы плачевная судьба. А хорошие, добрые, любящие женщины способны справиться с испытанием и научится жить с болезнью.

Она не может сказать точно, что ее спасло. Что вывело из состояния мучившей годами депрессии и безнадеги. Одно точно знает — вера в Бога помогла выжить.

— Раньше, по молодости, я в церковь разве что по праздникам заходила. А когда все это навалилось, стала чаще обращаться к Всевышнему. Просила сотворить чудо. Молилась за Ирочку… — и чудо произошло. Когда Ире сделали 4 операции и врачи посмотрели на результаты, то были в шоке — такой положительной динамики, как у этой девочки, они еще не видели…

Маша не считает себя героиней. Она — просто мама, которая очень любит свою дочь. А вот примеров людей с по-настоящему большим сердцем Мария в своей жизни навидалась.

— В прошлом году я познакомилась в санатории с одной семьей. У них уже есть взрослый сын, но супруги захотели второго ребенка — и взяли в Доме малютки девочку. Так совпало, что у нее с Ирочкой день рождения в один день. Малышка с виду была нормальная. А через несколько месяцев ей поставили диагноз: ДЦП. И эти люди не испугались болезни ЧУЖОГО ребенка, как наши папы отвернулись от СВОИХ. Им не пришло в голову отдать ее обратно. Всю жизнь они посвятили этой малышке, ездят с ней по санаториям, выхаживают…

Вообще же это так просто по-человечески объяснимо. «Таких детей невозможно не любить. Они искренние, доверчивые, отдадут последнее…» — говорит наша собеседница.

А еще Мария благодарна Богу за то, что он дал ей такого хорошего сына. Мальчику было 7 лет, когда появилась Ира, он ждал сестричку и с самого рождения стал заботиться о ней.

— Даже поначалу, когда мне было больно, когда я не хотела вообще ничего, он не стеснялся ее болезни, брал коляску и выходил на прогулку. Сейчас очень мне помогает, они дружат с Ирой, часто играют в квартире в футбол. А я за это на них кричу, — улыбается Маша.

Сейчас главная проблема Марии — это школа для Ирочки. Больную девочку учителя и директора пока не соглашаются брать к себе. От управления образования тоже никакой помощи. Они все хотят, чтобы Ира училась на дому. Мол, толкнуть ее могут или еще что-то. «Так и здоровых детей толкают тоже…» — удивляется мама. По всей видимости, напрягаться педагогам не хочется, вот и сплавляют проблемного ребенка от себя подальше.

— Мне просто очень надо выйти на работу. Хоть на несколько часов в день. Это, во-первых, дополнительный заработок, во-вторых, я смогу хоть куда-то вырваться из 7-летнего замкнутого круга, — говорит Мария.

Вообще же женщине есть о чем мечтать:

— Я хочу, чтобы в Кировограде появился центр для деток с ограниченными возможностями, где можно было бы их оставить на попечение воспитателей, а мамы бы выкроили хоть час времени на посещение того же доктора… Или вот я болела гриппом и Ирочку легко могла заразить, вот в такой опасный период девочка побыла бы в центре…

Я хочу, чтобы в одной из школ был организован класс для деток с ДЦП… Я хочу, чтобы у нашей организации было свое помещение, где мы могли бы собираться, а то вечно в квартирах сидим…

Маша могла бы продолжать долго. Но не хочет жаловаться. Она уверена, что любая проблема решаема, надо только приложить усилия.

— У меня нет времени раскисать. Просто надо привыкнуть, что ты живешь ради ребенка. Хотя иногда так тяжело бывает….

«Жизнь не закончена»

Володе, сыну нашей второй собеседницы, Елены, 15 лет.

— Когда мальчик родился и я поняла, что у него ДЦП, казалось, жизнь закончилась, — вспоминает улыбчивая синеглазая блондинка Лена. Муж ушел и от нее. Горе, депрессия, страх перед неизвестностью, боль — навалилось все сразу. Молодой женщине неоднократно предлагали сдать Володю в интернат — категорически отказалась. Елена вытирает слезы, вспоминая кошмар первых — самых страшных — лет. Говорит, что не хотела тогда жить. Пару раз серьезно задумывалась о суициде — все порывалась открыть газ или выпить таблетки… «Когда ложилась спать, думала: вот бы уснуть и не проснуться…»

Но это было 14 лет назад. Сейчас же Лена не может нарадоваться на своего сына. «Он у меня самый лучший! Умненький, вежливый! Весь в меня», — улыбается сквозь слезы.

Володе тяжело пришлось в школе — его травили одногодки, плохо относились учителя. Мальчишка замыкался в себе, просто уходил с уроков. Елене пришлось перевести мальчика на домашнее обучение.

— И он раскрылся! Вы знаете, так полюбил математику! Теперь у нас есть цель — получить техническую специальность, — с гордостью говорит Лена. И, пользуясь случаем, хочет поблагодарить учительницу математики из 18-й школы, которая дала возможность ее сыну найти себя, — Ларису Анатольевну.

— Я ему все время говорю: «Сынок, ты не должен на людей обижаться. Обижают злые люди, если ты примешь обиду, тоже станешь злым. Каждый человек должен себя реализовать через талант, а не через культивирование негативных эмоций». И он меня понимает…

Володя сейчас спокойно сам может оставаться дома, а Лена — несколько часов в день работать. Дома у парня есть специальное кресло, он регулярно сам занимается лечебной физкультурой. Все свободное время наша собеседница проводит с сыном и другими детками, больными ДЦП. Когда в семье случилось горе, Лена — бухгалтер по образованию — открыла в себе талант к декоративно-прикладному искусству: что они вместе только ни делают — и картины, и поделки, организовывают выставки.

— Я очень хочу, чтобы мамы детей-инвалидов поняли: их жизнь не закончена. Наша организация для того и существует, чтобы помочь им найти себя, раскрыться. Женщины приходят, мы знакомимся, начинаем дружить. Мы им даем информацию, где найти квалифицированных врачей, как ухаживать за детьми, рассказываем об их потребностях, да и просто, бывает, психологически друг друга поддерживаем.

Елена уверена, что никто лучше самих мам, прошедших этот трудный путь, не поможет справиться с внезапно навалившейся бедой.

— Вы не представляете, как это сложно, когда ты просто не можешь выйти в дневное время с больным ребенком на улицу. Обязательно какая-то бабка-соседка заметит: «Вот, родила… Нет, чтоб отдать, усыпить… Так она с ним возится…» Не знаю, что бы с такими сделала. Или кто-то обязательно подойдет и начнет давать «ценные советы», лезть грязными сапогами в душу.

Для того, чтобы мамы не боялись выходить из дому, женщины из «Сердца матери» приходят к новичкам и гуляют вместе — просто потому, что вместе легче отбиться от жестокости окружающих.

— Наши дети очень нуждаются в хорошем реабилитационном центре, — говорит Лена. — А еще я обращаюсь ко всем мамочкам, у которых такие же детки, как у меня: поймите, больные малыши рождаются и у абсолютно здоровых людей. И запомните: самое лучшее в жизни — это ваш ребенок, каким бы он ни был. Не все так плохо, живите, радуйтесь каждому дню вместе с детьми!

Глядя на эту светлую женщину с красивыми искрящимися глазами, почему-то я поверила: она действительно научилась любить жизнь.

P.S. Связаться с руководителем Кировоградской областной общественной организации матерей детей-инвалидов и инвалидов «Сердце матери» Людмилой Шукрутой можно по телефонам 55-15-04 или (066) 973-12-34. Не стесняйтесь, звоните, там всегда ждут вас и вашего ребенка!

Все трое – не спортсмены. Махать веслами для них не есть цель экспедиции. Самое главное – общение с людьми, посещение уголков Украины, которые тем или иным образом связаны с Кировоградщиной. В этот раз была попытка «постичь» Западную Украину. На полпути путешественников остановил Днестр, вышедший далеко за свои берега и проявивший крутой характер…

Мы уже описывали экспедиции трех кировоградских педагогов – Сергея Колесника, Анатолия Саламахи и Сергея Полуляха. Первоочередное задание своих путешествий они формулируют следующим образом: сбор и освещение материалов краеведческого характера, которые дали бы возможность проследить экономические, политические и культурные связи центральной степной области с соседними регионами Украины. Не менее важным исследователи считают практический показ стремления к единению украинской нации. А самое важное, убеждены педагоги, — помочь подрастающему поколению Кировоградщины избавиться от комплекса провинциальной неполноценности. Наши, кировоградские, везде были, о них все слышали, и их вклад в историю страны и Европы еще не оценен надлежащим образом. Экспедиция посвящена светлой памяти кировоградского литературоведа, влюбленного в родной край человека – Леонида Васильевича Куценко.

Но и это еще не все. Трое отважных мужчин признались, что экспедиции для них – это исповедь. Именно там, в лодке среди широкой реки, ночью в палатке, в гостях у местных жителей за разговорами о судьбе человека и страны, они познают саму жизнь, ищут и находят ее суть, правду, исповедуются в прошлом, если хотите, релаксируют. «После этого можно более-менее спокойно жить до следующего похода», — говорят они.

Итак, уже была Десна, была Синюха. В этом году в планах был Днестр. «Три абсолютно разные реки, но они объединяют наш народ. Те же проблемы, те же желания и одинаковые мечты», — сказал Сергей Колесник. 3 июля нынешнего года Колесник, Саламаха и Полулях отправились на поезде в город Галич, что на Ивано-Франковщине, чтобы оттуда по Днестру добраться до Хотина Черновицкой области. Прибрежье Днестра связано с нашим земляком Владимиром Винниченко, который приезжал туда на отдых по возвращении из эмиграции. Ну и, конечно же, Леонид Куценко бывал в тех местах, исследовал и затем описывал свои поездки.

Краеведы отмечают, что Кировоградщину знают в Западной Украине, о центральноукраинских людях отзываются тепло. В былые времена много людей с Западной приезжали в наш регион на сезонные работы, и оказалось, что жители нашей области произвели на соседей приятное впечатление.

Экспедиция шла по плану до тех пор, пока Днестр вдруг не изменил свое настроение. В Ивано-Франковской области начались дожди, большая вода пошла с гор в Прут, затем в Днестр. «Трое в лодке» шли по реке под чистым небом и ярким солнцем, но Днестр уже предупреждал о возможной опасности: течение становилось все сильнее, берега с каждым часом отдалялись. А потом начались дожди…

В районе села Возилово Тернопольской области река делает петлю, и ребята решили преодолеть изгиб по суше (хотя сушей это уже нельзя было назвать), чтобы сократить время и снова встать на весла. Нести поклажу вместе с лодкой под проливным дождем оказалось сложно, и путешественники попросили одного из местных жителей, имевшего лошадь и бричку, помочь им. Согласился сразу. Но подвез кировоградцев не к Днестру, а к себе домой. Радушная хозяйка, которая когда-то работала в Сосновке Александровского района, накормила гостей борщом, варениками, поговорили, повспоминали, обсудили «погоду». Людей уже предупредили, что наводнение будет не слабее, чем в 2008 году. А тогда было страшно: водой сносило мосты, по реке несло даже железнодорожные цистерны. В этот раз дожди начались нешуточные, и местные жители мудро заметили, что экспедицию можно возобновить позже, но для этого надо поберечься, не рисковать жизнью.

Отзывчивость и участие местных жителей по отношению к кировоградцам были искренними. Пан Михаил (так его называли, но он сказал, что паны там, в столице) на микроавтобусе перевез краеведов в село Губин и «передал» своему знакомому, Василию Микитчаку. Тот кировоградцев «определил на постой» к Алексею Кондраману. Наши земляки записывали каждое имя и фамилию, истории семей, потому что это как интересно, так и важно для установления наших связей, нашего общего прошлого ради общего будущего. Алексей, например, молдаванин, со своей будущей женой, уроженкой здешних мест, познакомился в Караганде, после чего переехал в Западную Украину. Услышав, что гости из Кировоградской области, очень обрадовался, тут же стал называть: Новомиргород, Панчево, Александровка. Оказывается, он работал в нашем регионе, бережет приятные воспоминания и мечтает снова приехать в «прошлое».

Двое суток путешественники пережидали дождь. По несколько раз в день ходили к Днестру справиться о его настроении. Река была бурной, становилась все шире. В один из вечеров сфотографировали вербу, стоящую на берегу реки. На следующее утро та же верба была уже не на берегу, а далеко в Днестре (на фото). Поток со страшной силой нес ветки, деревья, белье, сорванное где-то с веревок, мусор. Лодка при таком течении была бы просто неуправляемой. К тому же дождь шел не прекращаясь.

Когда дождь вдруг прекратился, ребята решили встать на весла и продолжить экспедицию. По дороге к реке встретили двух маленьких девочек, шедших от Днестра. Увидев трех дяденек с лодкой, младенцы, чьими устами всегда глаголит истина, сказали: «Мы бы вам не советовали». В подтверждение детских слов снова пошел дождь. Река разлилась так, что уже были залиты огороды. Экспедицию было решено завершить.

«Обидно за экспедицию», — пожаловались кировоградцы. «А нам не обидно? Вы еще будете путешествовать, а наши огороды погибли окончательно», — сказали местные жители. Ситуацию с огородами усугубило еще и то, что власти не будут компенсировать утраченное. Дело в том, что участки под огороды людям официально выделили на возвышенности, но далеко за селом. Огороды, посаженные возле домов, ближе к берегу, считаются занятыми самовольно. Так что, как говорится, это их личные проблемы.

Людей, которых постигла беда, всегда жалко. А особенно, если эти люди отзывчивые до святости. На обратном пути ребята оказались на железнодорожном вокзале Галича ночью. Помещение вокзала было закрыто. Путешественникам не привыкать ночевать в «спальниках». Разложились, примостились кто где смог – на скамейках и около них. Началась гроза, затем дождь. Дежурная по вокзалу, увидев трех странников среди ночи, в спальных мешках, открыла помещение и впустила мужчин. Снова говорили, искали и находили общее…

Ребята прошли полпути запланированного. Не только краеведам-исследователям жаль, что пришлось прервать экспедицию. Мы тоже искренне сожалеем. Сколько интересного и познавательного мы могли бы поведать нашим читателям! Например, о раннехристианском пещерном храме начала І — ІІ столетий н. э. с языческой и христианской символикой. Или о селе, в котором вообще нет электричества. Или о том, где до сих пор женщины стирают белье в реке. Но мы уверены, что все это в будущем, что все задуманное осуществится – слишком уж упорны и одержимы своей идеей три наших земляка, время от времени отправляющиеся на исповедь к реке, в лес или в горы.

---

P.S. Краеведы благодарят Андрея Табалова за финансовую помощь в подготовке и организации экспедиции.

Українська мова і багато-багато вишиванок. Настільки багато, наскільки можна собі це уявити. І це не Карпати і не зйомки історичного фільму. Це – етнофестиваль «Країна Мрій» на Співочому полі у Києві. Нагадує велетенський ярмарок, концерт і пікнік в одному флаконі. Народні умільці демонструють свої вироби на Алеї майстрів, літератори декламують зі сцени, а сучасні козаки вправляються у бойових мистецтвах. Співи, танці та хороводи – словом, все як треба.

Ініційований музикантом Олегом Скрипкою фестиваль ось уже всьоме збирає на одній галявині усіх спраглих за українським колоритом. За цей час під патронатом «Країни Мрій» почали проводитись багато культурних заходів, з’явилося однойменне музичне видавництво. За словами Скрипки, фестиваль вийшов на новий рівень і зараз є чи не найчисленнішим в Україні. У вишиванках тут усі: бабусі, немовлята, іноземці…Навіть столичні бізнесмени 10-11 липня відволіклися від своїх справ і прийшли насолодитися концентрованим українським колоритом. І хоча вперше за історію фестивалю за вхід треба було викласти 30 гривень та вистояти чималу чергу, на Співочому полі яблуку ніде було впасти. На кількох сценах одночасно цілими днями проводилися заходи на будь-який смак. Іти на майстер-клас з народних танців або посидіти послухати українських казкарів – стримувала лише неможливість бути у двох-трьох місцях одночасно.

Поблизу однієї зі сцен народного співу кореспондентові «УЦ» вдалося поговорити з Сергієм Постольниковим, учасником гурту «Гуляйгород» (на фото). Музиканти родом з Кіровограда уже доволі давно збирають національний фольклор по селах та виступають з народними піснями. Молоді хлопці та дівчата з «Гуляйгорода» не лише популяризують народну музику серед сучасної молоді, а й роблять чималий внесок у вітчизняну археографію та фольклористику. 11 липня у рамках «Країни Мрій» проводився майстер-клас з українського танцю від «Гуляйгорода».

— Сергію, розкажіть про ваш майстер-клас.

— Це центральноукраїнська музика і танці – все, що нам вдалося записати в селах Полтавщини, Черкащини та Кіровоградщини, тобто в районі Кременчуцького водосховища. Дві скрипки, бубон і басоль (народний музичний інструмент, що нагадує віолончель. – Авт.) – це класичний музичний супровід для сіл цього регіону.

— Як відбувається процес запису матеріалу?

— Приїжджаємо в село, знайомимось з людьми, розпитуємо найстаріших. Таких найстаріших, які ще могли би добре говорити, співати…

— …танцювати…

— Ну, з цим, звісно, проблем більше. Але, повірте, є ще бабці-дідусі, які здатні такого гопака врізати! Крім того, шукаємо людей, які можуть грати на музичних інструментах. Зараз, на жаль, вже складно знайти, приміром, гарного скрипаля.

— Яку кількість сіл вам вдалося «дослідити»?

— Ми точно не рахували, ну десь близько ста набереться. Причому не можна говорити, що у Кіровоградській області пісні такі, а на Черкащині – зовсім інакші. Буває так, що сусідні села у плані фольклору кардинально різняться. Або навпаки: село у Черкащині, а як пісні послухаєш – чисті полтавці!

— Це ваше хобі чи основне місце роботи? Чи можна жити з українських народних пісень?

— Ну живемо ми в основному з виступів. Багато хто у гурті (зараз «Гуляйгород» складається з 10 людей) має ще якусь іншу роботу. Особисто я займаюся лише цим, а є у нас і вчителі шкільні, і аспіранти…

— У 2005 році ви з гуртом «Тартак» випустили альбом, у якому поєднано автентичний спів з сучасним хіп-хопом. Як народився такий сміливий проект?

— Тоді було це часом навіяно. Про українців ніхто нічого не знав, включно з самими українцями, тож нам просто необхідно було якось це популяризувати. Зараз усе це потроху перестає бути таким разючим.

— З якими ще стилями можна поєднати український етнічний спів? Чи поєднується він, приміром, із джазом?

— Запросто. До речі, це було б дуже цікаво. Я думаю, що музика з музикою, навіть дуже різна, при професійній обробці завжди може поєднатися. Все залежить від професіоналізму людей, які її роблять. А в цьому плані якість народжується з кількості. На 45 мільйонів населення нашої країни існуюча кількість автентичних колективів — це дуже мало. Джерел нашої історії, отих бабусь з дідусями, ще достатньо. Дефіцит скоріше у молоді, яка б цікавилася фольклором і збирала його. Це можуть бути не лише онуки кобзарів. Ми, приміром, з рештою гурту теж не виростали на народних танцях чи колискових, бо були дітьми міста.

— Як, на вашу думку, краще: Єлисаветград чи Кіровоград?

— Мабуть, Єлисаветград. Особисто я завжди був за історичні назви. Кіровоград – це теж історія, але є низка зауваг. Кіров нашого міста взагалі не стосувався, та й режим той був, м’яко кажучи, не зовсім гуманним. Різниця між назвами в принципі не надто суттєва, але все-таки історична назва – Єлисаветград. Вона і була у нашого міста найдовше. Хоча, якби хтось запропонував якусь доцільнішу назву…

— …тобто просто вигадати?

— Так, можливо. Але теперішню однозначно треба міняти, адже як дитина називається, так вона і живе.

— У різних селах одну пісню можуть співати трохи по-різному. У таких випадках ви обираєте одну з них чи намагаєтесь поєднати?

— Ні, жодних синтезів. Ми намагаємося дослідити саме найстаріші версії. Інколи це робиться фактично «з уламків». Бувало так: люди, які нам іще можуть пісню проспівати, знають лише половину тексту, а цілу пісню пам’ятають лише найстарші люди, однак вони її проспівати вже не можуть. От збирали їх разом, одних розпитували, іншим надиктовували, і так на очах відроджувалася пісня…

Уже після нашої розмови з Оселедчиком (прізвисько Сергія, котрим його нагородила його бабуся за його зачіску) у програму фестивалю несподівано втрутилася природа. Неймовірна злива з грозою і градом раптово накрила Співоче поле. Парасольки нікому не допомагали, асфальтом текли дощові ріки, а до палаток з напоями, куди всі бігли сховатися від зливи, пускали «лише жінок та дітей». Словом, коїлось щось таке, чого раніше за сім років на «Країні Мрій» не було. Лунали жарти про «руку Кремля» та «море задоволення».

Природний форс-мажор змусив більшу частину відвідувачів покинути фестиваль і бігти додому висихати, а вечірній концерт опинився на межі зриву. Однак все обійшлося, і ті, хто залишився, не були розчарованими. Та й наступного дня, 11 липня, природа була значно милосердніша до «дітища» Олега Скрипки. Попри все, «Країна Мрій-2010» впоралася зі своїм основним завданням: створити неповторну атмосферу українського етнічного колориту прямісінько у центрі Києва. Ну а те, що цього року все вийшло по-особливому, пішло навіть на користь. Буде що згадати.

В конце июня телеканал «Украина» начал отбор участников третьего сезона песенного шоу «Народная звезда». Задача жюри – побывать в девяти украинских городах и отобрать 200 человек, которые через месяц приедут на второй отборочный тур в Киев. В результате повторного «отсева» останется всего тридцать человек, из которых звезды-участники шоу выберут десять финалистов — с ними артисты и будут работать на протяжении шоу.

Последний шанс побороться за участие в шоу украинские таланты получили 17 июля в Киеве. С самого утра у Дома культуры «Большевик» – ажиотаж. Девочки и мальчики, дяди и тети и даже бабушки и дедушки собрались для того, чтобы продемонстрировать свои певческие таланты. В 3 часа дня было зарегистрировано уже более 300 дарований.

Отбор шел жесткий, поющих друг за другом отправляли восвояси, несмотря на всхлипы, стенания и вроде бы неплохие вокальные данные. Нет харизмы – прощайте, объясняли «провалившимся» члены жюри.

Задачу телевизионщиков усложняло еще и то, что профессиональным вокалистам в шоу путь заказан. Впрочем, некоторые участники пошли на хитрость и немного «подкорректировали» анкеты. Так, на кастинг пришли уже известные в отечественном шоу-бизнесе девочки – дуэт «Анна-Мария». Они скрыли от жюри тот факт, что являются профессиональными певицами, написав в соответствующей графе «юридическое образование». Но их сразу же узнали и отправили восвояси, дабы открыть дорогу исключительно «самородкам из народа»

В тройке жюри – сплошь монстры отечественной шоу-индустрии. Кроме известного композитора Владимира Быстрякова, конкурсантов отсеивала Наталья Медведева, одна из самых сильных педагогов по вокалу в Украине, человек, который имеет дело со многими популярными певцами. Наталья помогает именитым звездам готовиться к «Евровидению», а в шоу «Народная звезда» будет учить вокалу тех, кого сама же и отберет.

Помогает Наталье Медведевой и Владимиру Быстрякову один из лучших аранжировщиков страны Сергей Грачев, приложивший руку к 90% хитов Валерия Меладзе. Он работает и с другими звездами – Светланой Лободой, Виталием Козловским, Ириной Билык. Именно Сергей будет подбирать репертуар для участников проекта и их именитых напарников.

Кто только не выходил на сцену! От эпатажных рок-гитаристов до седовласых певцов из ветеранского хора. Среди сотен соискателей, правда, попадались и очень талантливые…

В перерывах между записью мы поговорили с членами жюри народного шоу.

Наталья Медведева в общении — очень открытый, яркий, искренний человек. Она адекватно оценивает возможности претендентов «на звезду», но, признается, говорить людям «нет» до сих пор ей сложно:

— В первую очередь, играет роль чистота интонации, это дано природой. Если с первых нот я слышу фальшь, то хочешь не хочешь, даже если человек будет внешне очень приятный, — ходу дальше не даем никакого. А потом уже включается другое – харизма, темперамент исполнителя, мы смотрим, можно из него что-то вытянуть или нет.

— А есть ли шанс у человека без музыкального образования поразить вас той самой чистотой интонирования?

— Конечно! С музыкальным слухом люди рождаются, а всему остальному можно научить. А есть так называемые «гудки» — гудит на одной ноте, и все. В таком случае надо очень кропотливо заниматься, но человек будет, словно робот, просто интонировать, как музыкальный инструмент. А здесь мы ни в коем случае не смотрим на то, занимался человек раньше вокалом или нет. Нам нужны самородки, и их надо из народа вытащить. Я сама родилась в деревне, жила в деревне. И когда мне было 10 лет, туда приехали из детского хора, послушали и забирали прямо в Москву. А я же никогда до этого вокалу не училась. Обратили на меня внимание, потому что был природный чистый голосок.

— А актерство исполнителя приветствуется?

— Надо, чтобы человек был интересен зрителю. Все должно быть в комплексе – и в этом вся трудность: найти таких людей.

— С утра здесь толпится несколько сотен человек, и у бОльшей половины талантом и не пахнет. На что ж они все надеются?

— Во-первых, все думают: «А пусть меня научат за их же деньги, я такой хороший, кого ж, если не меня…» А во-вторых, я сталкиваюсь с ребятами, зацелованными родителями – «мой ребенок самый лучший», разбалованными друзьями. Они в подворотне поиграли «а ты опять сегодня не пришла…» — вся подворотня сказала ему, что он талантливый… И люди в это искренне верят, потому что критики в их адрес никогда не было. Они компанейские люди, хорошие, всегда находятся в некоем позитиве, они запрограммированы на успех у окружающих людей. Поэтому и приходят. Они не виноваты в том, что не могут адекватно реагировать на наши замечания. Да и индустрия шоу-бизнеса манит. Вот моя сестра, она живет в деревне, говорит: «Всі хочуть співати у місті, і ніхто не хоче працювати»

— Вам сложно говорить конкурсантам «нет»?

— Очень сложно, потому что, во-первых, моя цель не задавить человека, а наоборот, вытащить все, что стоит за его растерянностью, мандражом… Сложно говорить «нет», потому что он верит в себя, и наша реакция для него может быть губительной. Они пришли за советом, они стоят на распутье, и таких сложно критиковать. А есть и амбициозные. Они стоят, и им по барабану, что мы там говорим, он пришел продемонстрировать, какой он — ах! С этими проще: «Да, ты нам не подходишь!» Плюс мы аргументируем — почему отказываем. А не просто: «Ну не нравишься ты мне…»

Сергей Грачев, музыкальный продюсер телеканала «Украина», обычно сдержан на комментарии соискателям. И может объяснить почему:

— Я считаю, что, когда у человека есть желание, – это уже что-то. Не зря же он сюда пришел. Я могу высказываться критически по отношению к тем людям, которые ведут себя хамовато, зная, что они бездари, но стоят с видом «вот сейчас я вам дам! Я же гений…».

— А часто такие попадаются?

— Да. Процентов 90 себя переоценивают. Они уверены, что умеют петь. А мы говорим: лучше танцуйте!

— Чего же людей так манит шоу-бизнес?

— Люди смотрят телевизор и видят только красивую обложку, не понимая, что за ней стоит огромная работа. Думают: «Пришел, и сразу в кабриолет». А тут надо сильно трудиться. У нас в шоу, наверное, единственном в Украине, все живое – никакой фонограммы, живой оркестр, только легкий бэк-вокал. И мы показываем людям, что вот пришел такой Сергей Лоб (победитель второго сезона. – Авт.), мы с ним занимаемся – и такое развитие. Это ежедневные занятия и вокалом, и хореографией, и актерским мастерством… Иногда девочка так себе поет, а нас ее энергетикой просто сдувает. Вот такие нам нужны! Никаких выходных. До глянца не все и доживают психологически…

— Какого типажа украинскому шоу-бизнесу не хватает?

— Человека типа Лепса, Киркорова…

Кстати, окончательный список звезд-участников «Народной звезды» тоже еще не сформирован. На данном этапе идут переговоры с Настей Приходько, Василием Лазаровичем, Джамалой, Ириной Билык. Возможно, именно с ними «народные певцы» будут работать в паре и бороться за звание лучшего в течение десяти концертов. Победителю шоу достанутся слава и 500 тысяч гривен.

О том, что наркотики, и в том числе коноплю, регулярно употребляет просто-таки угрожающее количество кировоградской молодежи в возрасте 20-30 лет (и младше есть, и старше), мы уже писали не раз. Об этом прямо не говорит ни милицейская, ни медицинская статистика, потому что такой статистики просто нет — одни ведут лишь учет связанных с наркотиками преступлений, другие — учет клинически зависимых людей, пациентов наркодиспансеров. Зато сами представители этой молодежи называют соотношения от «каждый пятый» до «каждый первый». Эти свидетельства автор статьи приводил уже в предыдущих публикациях рубрики «Наркомания: история болезни». Не раз упоминалось, что там, где есть употребление «травки», неминуемо присутствуют и «сопутствующие» виды деятельности — в первую очередь, купля-продажа и выращивание. Сегодня последнее выходит на новый уровень, перемещаясь с приусадебных «плантарей» в кировоградские квартиры, следуя уже не наиболее массовой в прошлом схеме — «воткнул, подождал, выросло-не выросло», а вооружаясь передовыми достижениями ботаники и селекции.

«Высший пилотаж»

В последние годы всемирная сеть Интернет стала настоящим Эльдорадо для тех, кто ищет «кайф», одной из основных площадок для тех, кто его продает, а также кладезем информации для тех, кто хочет попробовать сам приготовить или вырастить любимые порошки/субстанции/растения. Здесь в анонимных источниках можно легко найти рецепты и полезные советы по изготовлению практически любого зелья. Естественно, один из наиболее традиционных и массовых наркотиков — марихуана, или, попросту говоря, конопля — не стал исключением. Небезынтересный факт приводят, к слову, современные ученые: за последние полвека среднее содержание активного («прущего») вещества — тетрагидроканнабинола — в растениях конопли-марихуаны в целом по миру выросло с 5-6 до 30(!) процентов — налицо результаты кропотливой и непрекращающейся селекции…

Вопросам того, как лучше и быстрее вырастить растение, когда собирать урожай и как его обрабатывать, посвящена масса форумных веток, блогов и целых специализированных сайтов. На многих из них можно разжиться, в частности, фильмом, ставшим уже культовым среди «гроверов» (от английского grow — выращивать) всего мира.

«Эксклюзивное видео! В этом фильме, основываясь на собственном опыте, главный герой научит вас, как профессионально управлять процессом выращивания “цветов” и стать хозяином прекрасного зеленого сада, который будет радовать вас своими плодами!!!» — гласит аннотация к канадскому фильму «Высший пилотаж выращивания», режиссером и исполнителем главной роли в котором выступил некто Хорхе Сервантес.

В течение более чем полутора часов экранного времени этот персонаж — в кадре он все время в черных очках, шапочке и с длинными косами (скорее всего, ненатуральными) — подробно рассказывает о периодах развития растения, разных способах его выращивания «закрытым способом», тонкостях ухода. Вплоть до того, под каким углом направлен и какой интенсивности должен быть свет ламп для искусственного освещения, каким является оптимальный уровень влажности в «теплице», и так далее. Кроме того, полуанонимный гуру «гроверов» (ведь мало кто с точностью может сказать, на самом ли деле его зовут Хорхе Сервантес и как он выглядит «в миру») дает массу добрых советов, касающихся производственной безопасности, иными словами — как не попасться. Например, такой: «Будьте внимательны: когда вы выбрасываете мусор, следите за тем, чтобы не было признаков вашего “садоводства”. Прячьте и вообще не оставляйте на территории никаких признаков, сигнализирующих о вашем занятии…»

Именно этим произведением подпольной киноиндустрии (снятым, впрочем, весьма профессионально и наглядно), «вдохновляются» сегодня многие и многие молодые и не очень люди по всему миру. Как, например, наш первый собеседник, условно назовем его Сашей.

Любители…

Ему нет еще и 25, он прослушал пять курсов обучения в одном из вузов Кировограда и занимается сейчас относительно прибыльным видом творческого труда. Как и многие творческие люди во все времена, он регулярно употребляет наркотики — в основном марихуану. Впрочем, как и большинство его друзей и знакомых. Увидев фильм, о котором мы говорили, он решил попробовать и сам, посадив пару семян в обычные горшки для комнатных растений. Примечательно, что живет он с родителями, которые, по его словам, поначалу довольно жестко отреагировали на появление новых «цветов» рядом с прочими фикусами на его окне, а потом… смирились — более или менее. Спрашивают только иногда: «Когда ты с ними уже что-то будешь делать?»

Мы встретились с Сашей в квартире, где он живет, в одном из «девятиэтажных» районов Кировограда. В его комнате — творческий беспорядок, на экране компьютера — упомянутый фильм, а в ящике стола — множество бумажных конвертов с семенами конопли самых разных сортов и размеров — от горошины до булавочной головки. Сохранять пригодность к посеву они могут год-два, поясняет наш собеседник. Многие из них он уже не помнит, где взял.

Трава, что сейчас растет в горшках на окне, — «обычная», из наших широт, проба пера, так сказать. В следующем году Саша планирует подойти к вопросу более серьезно, посадить семена некоего «мощного» индийского сорта, которые ему «подогнали» знакомые, и использовать более технологичный подход.

Подход к выращиванию — полупрофессиональный. То есть нет источников искусственного освещения и вентиляторов, отражателей, автоматизированного полива и так далее. Но есть уход: Саша регулярно, со знанием дела, подрезает свои «елки» — чтобы от основного стебля отрастали новые веточки, на которых со временем завязываются плоды: «шишки», или «бОшки» — так называют их те, кто в теме, поливает раз в два дня и удобряет растения двумя видами обычных удобрений, которые продаются в хозяйственных магазинах.

«Смотри: вот листья, которые растут от стебля, они бесполезные, только сок пьют. Но от листика растет веточка — она изначально крепится к листику, потом отделяется от него. Тогда можно “рубить”, — поясняет наш собеседник. — Вот здесь, видишь, резать еще рано, ветка будет плохо расти… Листья ведь на фиг не надо, главное — шишечки…»

Курить его «урожай» пока рано, хотя, интереса ради, он уже пробовал — говорит, «фон меняет», значит — все в порядке…

По словам Александра, среди его знакомых выращивают «траву» дома еще 3-4 человека. У одного из них «елки» выросли уже по пояс… «Ему верхушку пришлось срезать — так она, во-первых, вширь будет быстрее расти, а во-вторых, куст стало видно через окно с улицы — “паливо…”», — рассказывает наш собеседник. По его словам, знакомый удобряет землю пометом красных червей и использует лампу для искусственного освещения…

…и профессионалы

По сравнению с тем, что мы увидели в домовладении другого нашего респондента — постарше и посерьезнее, давно живущего отдельно от родителей, ботанические изыски Саши — просто детский лепет на лужайке.

Второй наш собеседник — условно Анатолий — построил дома так называемый «гроубокс» (в переводе с английского — коробка для выращивания). Объект представляет собой ящик, собранный из профиля для гипсокартона, обшитый изнутри фольгированной материей, а снаружи — картоном (коробки от компьютеров). Внутри установлена немецкая 400-ваттная лампа, обошедшаяся хозяину вместе с комплектующими в сумму около 500 гривен, параболический отражатель света из нержавейки (самодельный, так как фабричный, по словам Анатолия, «стоит бешеных бабок») и собственно емкость с растением, которое уже едва помещается в «гроубоксе».

Очень ответственно он подошел и к выбору посадочного материала — семена заказывал, опять-таки, по Интернету, на одном из специализированных российских сайтов, предлагающем «семена селекционных сортов и гибридов (F1) конопли от нидерландских производителей Dutch Passion, Sensi seeds и Nirvana Global, стеклянные кальяны, эксклюзивные гашишные трубки из кавказского и уральского можжевельника» и т.п.

Четыре «семечки» сорта Orange Bud (дословно, с английского — «апельсиновый бутон») обошлись почти в 400 гривен, семена получал по почте, оплата — наложенным платежом. «Высадил в 10-литровые канистры, чтоб не пересаживать. Росла сначала не очень, полез на форум любителей “растишки”, поизучал — понял, что света мало, поставил под лампу, возникла новая проблема — слишком жарко, температура 35-38 градусов, потому что вентиляция слабая была — вытяжка туалетная. Пришлось нарезать дырок в стенках ящика, и еще вентилятор, обычный китайский на стойке, внутрь поставить. Стало 30-33, ну и что, думаю? В Чуйской долине, небось, пожарче, и ничего, растет», — рассказывает Анатолий.

Нужно отметить, что почву для посадки наш второй собеседник подготовил также «по всем правилам», с третьей недели начал удобрять, после пятой пары листьев — «прищипывать» и так далее. В целом вырастить растение и получить первые «плоды» таким способом, по словам Анатолия, ему удалось за три месяца — то есть более чем в два раза быстрее, чем в природе. Да и результат превзошел все ожидания…

«С затяжки-другой минимум на 3 часа “уходишь в полет”, “прёт” безбожно и отчаянно, но позитивно. А барыжья трава (“барыга” на сленге — наркодилер. — Авт.) после “оранжа” — что прелая солома. Да и задолбался я их кормить…» — делится сокровенным с журналистом «УЦ» собеседник.

Интересны его выкладки на тему чисто экономического эффекта, подготовленные, по его собственным словам, для жены — чтобы нивелировать, так сказать, ее возмущение по поводу. Приведем прямую речь — без комментариев:

«Если я “бухать” начну, то денег улетать будет немерено — намного больше, чем на анашу. Да и смотреть, как я медленно умираю, у неё (жены. — Авт.) желания нету, поэтому заместительная терапия — анаша. Затраты на оборудование получились меньше, чем я обычно прокуриваю за месяц — поэтому и выгода (для жены). Все просто…»

Вместо послесловия

Почти все так называемые «гроверы» оправдывают свое занятие так же, как и наши собеседники: выращиваю, чтобы «не кормить/меньше кормить барыг». Большинство из них выращивает траву «для себя и друзей», а не на продажу — это достаточно принципиальная позиция. Тем более что уголовная ответственность за выращивание конопли в Украине наступает только после десяти растений, а нашим собеседникам грозит, в худшем случае, административный штраф. Так и живем?..