Скажем честно: при подготовке очередного круглого стола «УЦ» мы столкнулись с совершенно неожиданной проблемой. Казалось бы, тема что ни на есть актуальная, да и кандидатов в собеседники хоть отбавляй — во время революции сотни кировоградцев (только журналистов — около десятка!) на Майдане побывали. Да не тут-то было…
Звонили старым друзьям, коллегам, людям, которые в те дни обращались к нам за помощью и защитой от преследований за собственные политические убеждения. Получили с десяток более или менее убедительных отказов со ссылками на занятость по работе, учебе, бизнесу или просто на нежелание «ворошить прошлое». Но наиболее знаковой нам показалась такая мотивация: за мной, мол, коллектив, поэтому я не хочу ссориться с властью. Что ж, будем считать ее автора полноценным участником обсуждения вынесенной в заголовок темы и его ответ на заданный вопрос принимаем. А заодно и задумаемся: что, народ снова боится власти? Власти, которую он выбрал и, более того, смог достойно защитить свой выбор? Или это унизительная привычка, которая вырабатывалась у народа столетиями и является неотъемлемой частью инстинкта самосохранения?
И в связи с опасениями некоторых товарищей сказать «не то» — еще один момент истины: значит, постреволюционная действительность дает поводы, и немалые, для разочарования и основания для критики, причем, что особенно знаково, даже убежденным и проверенным бойцам революции…
* * *
Остыл ли революционный пыл симпатиков кандидата Ющенко, а ныне — подданных Президента Ющенко? Готовы ли они терпеливо ждать исполнения нынешней властью обещаний, данных ею народу на Майдане? Думается, прежде чем рисовать в украинском календаре новый «красный день» (точнее, оранжевый), поговорить об этом не помешало бы.
А говорить будем вот с кем. Алексей Гора — бывший десятник Майдана, «убежденный беспартийный», преподаватель коммерческого вуза. Андрей Малик — наш бывший коллега, сотник революционной третьей, «кировоградской» сотни, за свой счет, на одолженные деньги, отправлявший «бусы» с людьми на Майдан, ныне — заместитель по идеологии председателя Кировоградской областной организации партии «Батькiвщина». Юрий Рогало — тоже бывший десятник, директор коммерческого предприятия. Между прочим, революционер со стажем: он принимал участие еще в той самой знаменитой студенческой голодовке под Кабмином в 91-м… Разные люди, разные судьбы. Но один на всех — Майдан, одно на всех — обостренное чувство собственного гражданского достоинства, одно на всех — право на собственный выбор, которое они с честью защитили…
— Расскажите, как каждый из вас пришел к Майдану…
Алексей: — По большому счету, на Майдан меня привела дочь. Им, тогда третьеклассникам, в школе задали сочинение. И она написала примерно так: жил-был народ, его люди считали себя рабами. А потом они проснулись и сказали: мы — не рабы, мы — украинцы… Все это — на красивом листе бумаги, в оранжевых цветах. Это послужило решающим толчком, и тогда я понял: если не поеду на Майдан, то не смогу смотреть дочке в глаза!
Юрий: — Во время выборов на нас просто-таки давили, требуя деньги, например, на установку биг-бордов Януковича. Угрожали даже закрыть наше предприятие…
Андрей: — Я займаюся громадсько-полiтичною роботою все своє свiдоме життя. Активну участь у президентських виборах почав брати безпосередньо перед першим туром голосування, коли передi мною, як i перед бiльшiстю українцiв, постав вибiр: чи ми будемо жити в Українi — не тiльки територiї, а й нацiональнiй громадi, чи в країнi з, м’яко кажучи, не зовсiм моральними законами. Пiд час голосування я мав змогу побувати на «славнозвiсних» 91-й та 92-й дiльницях… Тодi й зрозумiв: майбутнє країни залежить вiд позицiї кожного з нас. А коли пiсля другого туру я дiзнався, що результати голосування кiровоградцiв були брутально сфальсифiкованi, у той же день виїхав з групою друзiв-однодумцiв до Києва…
— Знаем, что вы не просто стояли на Майдане…
Алексей: — Я провел там в общей сложности около двадцати дней. Был десятником, участвовал в охране Украинского дома…
Андрей: — Я керував знаменитою 3-ю, кiровоградською, сотнею. До речi, згодом її очолив єдиний в Українському домi одесит… Був заступником коменданта Українського дому. Мiж iншим, ми зайшли туди першими, пiсля чого пiшла iнформацiя про захоплення УД. Першими прийшли до стiн Адмiнiстрацiї Президента — там навiть ще кордону не було! Наша сотня виходила на нiчнi чергування i до Кабмiну, i до Адмiнiстрацiї Президента, охороняла Український дiм…
Юрий: — На Майдане первый раз я провел трое суток, выехав в Киев сразу после объявления предварительных результатов второго тура голосования. Затем собрали людей и приехали снова. Кстати, предприниматель, который ехал в Киев по своим делам и согласился нас везти, отказался брать с нас деньги и, больше того, сам остался с нами на Майдане… В общей сложности я пробыл там двенадцать дней, входил в сотню, которой руководил Андрей. У меня в десятке был гражданин Германии, родом из Александрии. После операции на сердце он бегал с нами на все марш-броски!
— С работы «делать революцию» отпустили без проблем?
Алексей: — К чести ректора Игоря Добрянского, тогда мне не пришлось решать дилемму — работа или Майдан. Другие наши преподаватели тоже ездили в Киев: либо писали заявления об отпуске за свой счет, либо договаривались с коллегами о подменах… Кстати, мои студенты тоже делали свой выбор вполне самостоятельно.
Юрий: — Проблемы были. В то время я был заместителем директора фирмы по коммерции, так что он, конечно, поскрипел зубами, но мое заявление об отпуске за свой счет подписал… Потом, правда, я был уволен. Теперь у меня собственное предприятие.
Андрей: — Пiд час першого туру голосування я був вимушений змiнити мiсце роботи, оскiльки виявилося, що моя громадянська позицiя не зовсiм спiвпадала з думкою керiвництва. З «Народного слова», куди я пiшов тодi працювати, вiдпустили без проблем: написав на iм’я редактора заяву про вiдпустку на три днi за власний рахунок i поїхав. Зрештою залишився на Майданi майже на мiсяць…
— Каких безотлагательных, едва ли не в первое утро, изменений вы ждали с приходом новой власти?
Алексей: — Конкретного «списка» желаемых перемен у меня не было. Просто ситуация, особенно во время выборов, стала до такой степени нестерпимой, что хотелось одного — чтобы стало «не так»…
Юрий: — Должности меня не интересовали — дали бы возможность работать нормально. Налоги бы снизили, волокиту сократили. Но все получилось с точностью до наоборот, особенно «достает» бюрократия: зарегистрировать предприятие действительно стало проще, но потом собирать все необходимые бумажки приходится долго и хлопотно, каждую справку нужно ждать неделями. Раньше положил в документы купюру — и ускорил решение вопроса. А сейчас не берут, боятся… Но и не делается ничего!
Андрей: — Особисто я не був слiпо вiруючим фанатиком революцiї й чудово розумiв, що в будь-якому випадку при владi буде монетарна система, а не iдеологiчна. Так i вийшло: нi в сферi культури, нi в мистецькiй галузi нiчого не змiнилося, адже до влади знову прийшли економiсти, менеджери… По великому рахунку, тодi мене хвилювало одне: щоб моя донька мала змогу безпечно виходити на вулицю, говорити те, що думає. До того ж, я був переконаний, що перемога iншої сторони призведе лише до погiршення ситуацiї в країнi.
Алексей: — С победой оппозиции оставалась хотя бы надежда на перемены…
— Сбылась ли лично для вас эта надежда?
Алексей: — Мой друг — директор строительной фирмы. Так вот, он встречает меня и жалуется: раньше, мол, участвуя в тендере, заносил чиновнику конверт и оказывался победителем в конкурсе. А теперь все гораздо сложнее — приношу, а он брать боится… Да ради таких перемен я готов еще раз выйти на Майдан! Или возьмите, к примеру, пресс-конференцию Зинченко: я уверен — после этого его диоксином не накормят и в Таращанский лес не вывезут!
Андрей: — Дiйсно, свободи слова в Українi стало набагато бiльше. Врештi-решт, Україна заявила про себе як про цивiлiзовану державу, яка має право на гiдне мiсце серед європейських країн! Пiдвищено зарплатню вчителям, чиновникам (щоб не брали хабарiв!)… Звiсно, немало й негативу: бензинова криза, штучний дефiцит цукру тощо. Приносить розчарування судова система — фальсифiкатори виборiв залишаються безкарними. У глухий кут зайшла боротьба з корупцiєю — схоже, у ситуацiї з Нiкополем верхи вже домовилися з колишнiми олiгархами… Але все ж таки найголовнiше досягнення революцiї — те, що кожен з нас має змогу вiдчути себе громадянином і має право вибору, навiть якщо доводиться захищати це право в судi.
— Значит, доля разочарования («За что стояли на Майдане?!») все-таки есть?
Юрий: — Да, и немалая. За полгода — никаких перемен к лучшему. Финансовые потоки Кировоград по-прежнему обходят, сложнее стало работать с партнерами из Донецкого региона — они сюда за товаром ехать боятся!
Алексей: — Я бы так не ставил вопрос — нельзя же разочароваться в новорожденном, который еще не научился говорить, а только пачкает пеленки! Ведь новой власти только для того, чтобы разобраться, что и как нужно делать, нужно, как минимум, года полтора!
Андрей: — Згадайте 91-й рiк, здобуття незалежностi — рiк-пiвтора потому країна просто валилася, люди, якi проголосували за суверенiтет, жалкували за ковбасою за 2,20 і цигарками за 16 копiйок! Iсторiя має властивiсть повторюватися… Але ж та, стара, система працювала сiм десятилiть, а по iнерцiї — ще майже 15 рокiв! Не можна «Побєду» 40-го року випуску виставляти на перегони з новим «Мерседесом», потрiбно хоча б зробити капiтальний ремонт старого авта, перебрати вузли… Розчарування особисто в мене немає — є лише незадоволення вiд повiльностi процесiв перетворень.
— А тут еще и конфликт Зинченко — Порошенко…
Алексей: — Уход Зинченко — результат нормальной притирки в команде Президента. Думаю, этот процесс продолжится, ведь у Ющенко не было единой команды, которая, придя к власти, сразу же начала бы нормально, слаженно работать.
Андрей: — Ця команда вiдпочатку була приречена, адже неможливо поєднати декiлька рiзноколiрних iдеологiй й очікувати вiд їх представникiв плiдної спiвпрацi. Думаю, пiсля виборiв єдиної провладної партiї не буде — хто повернеться в бiзнес, хто намагатиметься створити власну полiтичну силу чи коалiцiю. I випадок iз Зiнченко — провiсник цього процесу, цiлком, до речi, закономiрного.
Юрий: — Такими людьми, как Зинченко — талантливыми организаторами, стратегами — не разбрасываются! Я даже думаю, что революцию в какой-то степени задумал и привел в действие именно он, он умеет просчитывать наперед.
— Парадоксально, но факт: сегодня вопрос «За что боролись?!» задают люди, которые во время выборов были, мягко говоря, по другую сторону баррикад. Вас, ветеранов Майдана, это не обижает?
Алексей: — Скорее смешит.
Андрей: — Гасла Майдану унiверсальнi, а тому годяться для використання будь-ким. Скажiмо, коли Комунiстична партiя робiтникiв i селян влаштувала на День незалежностi хресний хiд, то вони скандували: «Землю — селянам! Заводи — робiтникам! Нас багато, нас не подолати!» Цi гасла вийшли з народу, i монополiї на них нiхто не має. Їх охоче використовує й новiтня опозицiя, але це перетворилося на банальне примiтивне мавпування… Адже цi люди лише хочуть повернутися до корита, вiд якого їх вiдiрвали.
— Возможен ли, по-вашему, Майдан-2? Что должно произойти, чтобы он состоялся?
Алексей: — Ну разве что событие, сравнимое по значимости с иностранной оккупацией!
Андрей: — Для цього потрiбно написати коллективного, вiд всiх полiтичних сил, листа до Вiктора Федоровича, у якому попросити його повернутися! А якщо серйозно, то повторення Майдану — рiч нереальна. Пiд час моєї розмови з Сашком Положинським той сказав, що Майдан — це логiчне продовження повстань Хмельницького й Мазепи, боротьби сiчових стрiльцiв й УПА, дiяльностi шестидесятникiв…
— В Англии новую страницу в истории государства заносят в учебники по прошествии 70 лет, считая, что история должна «устояться». А помаранчевую революцию уже изучают в школах…
Алексей: — «Рассказы по истории Украины» для 5-го класса (так называется это пособие) на роль учебника не претендуют. Но все-таки эти тексты должны были бы быть написаны не столь эмоционально, а более политкорректно.
Андрей: — Згоден, iсторiя дiйсно має «вистоятися».
— Так или иначе, народ ждет перемен. А долго ли согласны ждать вы? Велик ли ваш личный кредит доверия власти?
Алексей: — Строй сегодняшней Великобритании складывался семь веков! Думаю, требовать отдачи от новой власти можно будет только тогда, когда будет налажена эффективная система государственного управления, сформирован соответствующий аппарат. Без этого говорить об ощутимых экономических и социальных преобразованиях рано.
Андрей: — Я б не ставив конкретних термiнiв. Взагалi ж, Україна вже давно є європейською державою: ще Ярославна, яку видали замiж у Францiю, писала батьковi про цю «дику» країну з немощеними вулицями, вiдсутнiстю лазень, та ще й з неписьменним королем… Потрiбно не чекати змiн, а робити свої внески у цей процес!
Юрий: — Кредит доверия пока не исчерпан. Обидно, правда, слышать упреки типа «ну и чего вы добились на своем Майдане? Видите, что сейчас творится?». Хочется, чтобы обещания, данные народу во время выборов, происходили быстрее и качественнее — повышение зарплат, пенсий и т.д.
— По душе ли вам идея официально праздновать годовщину оранжевой революции — эдакое сугубо украинское 7 ноября?
Алексей: — Не нужно ни митингов, ни демонстраций, ни шароварщины, ни мини-майданов! И почему сразу день революции? День волеизъявления, День свободы — вариантов достаточно.
Юрий: — Отмечать, наверное, нужно — чтобы не забывать. Отмечаем же мы, например, дату референдума о независимости и даже — до сих пор — это же самое 7 ноября, годовщину Октябрьской революции! И это, кстати, не обязательно должен быть выходной день. Не надо крайностей.
Андрей: — Цiй подiї не потрiбно надавати статус державного свята. Тi, кому вона дорога, у будь-якому разi вiднайдуть можливiсть зiбратися разом, подiлитися спогадами, вiдсвяткувати. Навiщо переводити цю нагоду у фарс?!