Владимир Семенович Высоцкий очень точно это сформулировал: «Я не воевал. Мне не довелось». Подавляющее большинство из тех, кто прочтет эту статью, не воевали. Но в каждой семье у нас есть воевавший человек или память о таком человеке. Сконцентрированная в виде редких фронтовых фотографий (хотя и пожелтевших от времени, но удивительно стойких), медалей, фронтовых писем-треугольников. Все это лежит где-то в шкафу.
Помню празднование 40-летия Победы. Мы, пионеры из средней школы №34, создавали на стадионе бело-красное пятно. Жара была несусветная. Градусов под пятьдесят. Одноклассников то и дело уносили с тепловым ударом в карету «скорой помощи», а в это время по нашему стадиону бегали люди в плащ-палатках и касках и даже ездило подобие танка. Все это отдавало фальшью за версту, но наше стремительно редеющее пионерское пятно держалось на пятидесятиградусной жаре исключительно по причине фразы, сказанной нашей классной руководительницей: «А вы думаете, там, на войне, было легче?..»
Я все детство играл в войну. Но так получалось, что в любой компании всегда находились менее пассионарные ребята, которых мы назначали немцами. Мы отдавали им лучшее игрушечное оружие, только чтобы они влились в ряды условного противника. Друзья бунтовали. Они были согласны стать басмачами, какими-то там «лесными братьями» (мы очень любили фильм «Никто не хотел умирать», который не показывали, по-моему, уже тысячу лет) и даже итальянскими или румынскими сателлитами. Но немцами — ни в какую. Немцы были табу. Не помогали ни многочисленные успехи спортсменов ГДР в деле укрепления престижа социалистического лагеря, ни потихоньку приобретаемые великолепные гитары «Мюзима». Это были какие-то другие немцы, какие-то другие достижения. Те немцы в моей голове всегда идут с закатанными рукавами по моей родной степи, периодически поливая из автоматов, ошибочно называемых у нас «шмайсерами». Или хохочут на пепелище только что сожженной белорусской деревни, как в фильме Элема Климова «Иди и смотри», который вызвал, безусловно, самое мощное потрясение в моей подростковой жизни.
Мой друг Саша Рабинович живет в Германии. В милом и весьма демократичном городе Кельн. Где по улицам не маршируют неофашисты, а местные жители имеют настолько глубокое чувство вины, что в своей новоявленной политкорректности и каятье уже тошнотворны. Но я почему-то до сих пор уверен, что нельзя есть сыр из мышеловки.
У меня есть несколько знакомых немцев, живущих и делающих бизнес в Киеве. Это очень веселые, открытые и даже немного болтливые люди. Но о войне эти люди принципиально не разговаривают. Поначалу стараются отшутиться (ну как немец может отшутиться от выпившего русского?), потом замыкаются и обрывают разговор. Это чувство вины? Не знаю. Я не воевал. Мне не довелось.
У другого моего любимого барда Юрия Иосифовича Визбора в одной из последних песен есть полная драматизма строка: «И тридцать лет прошло, о Боже, тридцать лет». Боже, прошло 60 лет! В нормальных зализанных направо странах давно бы уже забыли об этой неприятной для многих войне. Войне, в которой благородные Соединенные Штаты охотно брали наше золото за ленд-лизовские «Виллисы» и тушенку, воинственная Франция проиграла с треском и в такие короткие сроки, за которые нормальный едок не осилит французскую булку. А героическая Польша, весь предвоенный период наказывавшая фашистскую Германию на агитационных плакатах штыком в глаз, “сгинела” еще быстрей.
Такая вот неполиткорректная выходит сегодня у меня статья. Хотя можно было поступить весьма в духе западной политкорректности. Просто забыть о США, Франции, Польше, как частенько забывают об СССР в их учебниках истории. Однако фигушки. Всем сестрам по серьгам.
У нас войну не забыли. Интернет полон баталий сталинистов и демократов. До мелочей разжевывается каждый эпизод военных действий. Недавно в Живом Журнале наткнулся на объемную дискуссию с участием около пятнадцати респондентов на тему, как именно работали заградительные отряды НКВД.
И так, наверное, будет вечно. Эта война не только, как говорили советские журналисты, «пролегла через сердца и души всех людей», но и крепко въелась в наши мозги. Война интересна, загадочна, и загадки ее неисчерпаемы. В наше хилое время, когда супердержаве требуется откровенно шельмовать, чтобы раздавить маленького непокорного диктатора, масштабы Второй мировой просто поражают. Мы понимаем, это была последняя великая война. Следующая великая война закончится смертью всего человечества. Как там говорил Владимир Семенович: «А в кипящих котлах прежних воин и смут столько пищи для маленьких наших мозгов».
Эта война породила огромное количество легенд, небылиц и откровенного вранья. К нам в школу на «военные» праздники часто приходил один ветеран, который красиво и складно рассказывал о Курской дуге и штурме Берлина. Потом, через много лет, я узнал, что все годы войны этот человек провел в должности коменданта одного из небольших сибирских лагерей.
Было и большое вранье. Например, зачитываемый у нас до дыр маэстро Суворов, рассказавший нам про редкий сволочизм нашего народа и дикую агрессивность нашего государства. Бог ему судья, конечно. За предательство кормят всего один раз, а есть человеку хотелось…
Наша советская история тоже много врала про эту войну. Недоговаривала, заикалась, путалась, как неопытный вор на первом допросе в отделении милиции. Потом, где-то в конце 80-х, когда я заканчивал школу, пошла правда. Мы узнали о тысячах русских, сражавшихся в гитлеровской форме против русских. О том, как украинцы конвоировали евреев в Бабий Яр. О том, как НКВД депортировал в Казахстан семью одного из лучших асов советской авиации Амед-хана Султана. Как товарищ Жданов в блокадном Ленинграде ел блины. А вслед за фактами потянулись размышления.
Если бы кровавый палач Сталин не репрессировал верхушку армии, мы бы победили фашистов еще в 41-м году. Среди нас были бы блестящий стратег Тухачевский и бесстрашный Блюхер. Какая красивая легенда. Долго жила! И только когда в поисках правды мы добрались до бездарного провала Тухачевского в советско-польской войне и позорного бегства, оставившего в польских лагерях тысячи советских военнопленных, — о Тухачевском-победителе перестали рассуждать упоительно. Кстати, вы знаете, что стало с теми военнопленными в польских лагерях? Да приблизительно то же, что и с польскими военнопленными в знаменитой теперь на весь мир Катыни. Их уничтожили.
Картинка той войны, нарисованная политиками в конце 80-х – начале 90-х, предстала очень интересной. Трусливый, но полный агрессии Сталин укреплял армию уничтожением генералов и отказом от новых моделей танков и самолетов. Тем не менее, он первым хотел напасть на фашистскую Германию, но не успел, потому что, наверное, много пил хванчкары. Прям как авторитет Антибиотик из «Бандитского Петербурга». Когда же фашисты напали на нас, трусливый Сталин мало того что обратился к советскому народу, как к братьям и сестрам, но еще и позорно прятался в своей ставке. И только появление чудо-богатыря Жукова спасло СССР. Впрочем, и он оказался местечковым Наполеоном, садистом и вором. Остальные были еще хуже. Тупицы и моральные разложенцы. И это на фоне блестящего германского генералитета. В немецкой армии был порядок, немцы очень любили наших детей и давали им шоколадки. А концлагеря придумали еврейские историки и пропагандисты…
Милые, как же это мы войну выиграли? С тупым и трусливым руководством, с грязным и недисциплинированным солдатом, с пьющим и ворующим офицерством? А вернее поставить вопрос по-другому: сколько можно, нечеловечески изгибаясь, пытаться пинать себя в причинное место? Сколько можно заниматься этим автомазохизмом? Почему “гордость” для нас пустое слово? Зато постоянно присутствует безграничное раскаяние за собственную победу.
Еще один потрясающий вопрос эпохи демократической шизофрении — а не было бы лучше, если бы фашисты нас победили? Ну наконец-то навели бы порядок в этом бардаке! Понастроили бы тут всяческих производств и другой полезной машинерии. Как ни странно, эту дискуссию любят поддерживать те наши сограждане, которые, по расовым законам рейха, имели бы широкий выбор между печью крематория и газовой камерой. Или в лучшем случае кастрированное и стерилизованное рабство с проживанием в очень чистом и аккуратном бараке.
Дальше – хуже. Фашисты романтичны. Эсэсовцы особенно красивы, подтянуты и при этом таинственны. Рыцарство, оккультизм, мистицизм, гомосексуализм. Такие себе джедаи с вальтерами вместо лазерных мечей. И наши, блин. Не на что смотреть. Еще и портянки эти. Семнадцатый век вторая четверть. Ну не выдерживают никакого сравнения по стандартам журнала «Вог»! Не гламурная и не готичная Советская Армия. Такое себе село…
Мы в Украине вообще попали в дивную ситуацию. Несмотря на то, что здесь в военных действиях так или иначе принимал участие практически каждый, получается, что война вроде бы была не нашей. Воевал Советский Союз. Советского Союза больше нет. Мы, конечно, празднуем 9 Мая, и фильмы по телевизору старые идут, и новые песни про Победу пишутся. Но как-то нас, «незалежних», тянет поглядывать в сторону новых друзей… На братскую Эстонию с маршами ветеранов СС, на нежно любимую Латвию, где уровень нацистского психоза уже зашкаливает, на практически недосягаемую в своем демократическом развитии Голландию, где, вконец обкурившись халявной травы, народ радостно ставит памятники фашистским палачам. Мы вот тоже примиряем ветеранов Советской Армии с воинами УПА. Ролик по телевизору запустили настолько милый, что, наверное, некоторые ветераны из-за инфаркта не смогут дожить до 60-летия Победы. Правда, уже ветераны УПА не согласны мириться. Они сражались за независимость Украины, а не были оккупантами, как бойцы Красной Армии.
Честно скажу, очень рад, что не добились тогда этой самой независимости. Садите меня в тюрьму или еще чего можете сделать, но такая независимость наверняка завершилась бы этнической чисткой потрясающих масштабов! Если не верите, почитайте что-нибудь о волынской резне 1943 года. Даже СС-маны дивились скорости работы УПА. Взяли и сняли польский вопрос в отдельно взятом регионе.
Короче, кайфовая была бы независимость. Как по мне, так лучше та, которую мы имеем сейчас. С территориальными приобретениями Сталина, пьяными подарками Хрущева и с державным идиотизмом Михаила Сергеевича. Та, в которой наши нынешние вожди, несмотря на абсолютно различное отношение к празднику Победы, все же продолжают его праздновать. В которой мы продолжаем издеваться над нашими ветеранами, не обеспечивая им и малой толики того предзакатного комфорта, который гарантируют своим Израиль, Соединенные Штаты и даже проигравшая Германия. Как говаривал еще один кумир моей молодости Михаил Михайлович Жванецкий: «Мы пережили войну и еще более сложное мирное время».
Да, действительно наши ветераны уходят из жизни быстрее, чем их западные сверстники. А тут еще и масса людей – от журналистов до чиновников – стремится превратить этот уход в откровенное издевательство. Я не знаю, что больнее для ветерана: когда ему не дают обещанную машину или когда у него забирают право называться победителем. Я знаю другое: если ты плюешь в лицо человеку при сильном ветре, твой плевок обязательно попадет в твой же глаз. Ну что ж, будем жить, как жили раньше. Большая часть народа будет считать себя победителями в войне, меньшая — проигравшими. Одни будут гордиться Николаем Гастелло, другие — Степаном Бандерой. Будем стыдливо переворачивать страницы собственной истории в страхе прочитать там правду. Как сделал наш бывший президент, пожимая руку польскому коллеге на открытии мемориала жертвам волынской резни. В общем, как всегда будем оставаться между двух полюсов. А что лучше: быть бедным победителем или богатым проигравшим?
9 Мая пойду с дочкой возлагать цветы к памятнику воинам, погибшим при освобождении Кировограда. Она давеча нарисовала Вечный огонь и две березки. Проникновенно получилось.
… Можете не стараться. Мы все равно ничего не забудем.