Рубрика: 7

Все популярные английские газеты вынесли на первые полосы очередную сенсацию: в английском графстве Норфолк состоялся суд над украинским гражданином 44-летним Виктором Соломкой. Его признали виновным в том, что он устраивал на шотландские рыбные заводы нелегальных рабочих из России, Украины, Латвии и Литвы. Всего он трудоустроил более семисот человек и нажил на этом миллионное состояние. Подробнее — в материалах Daily Telegraf и BBC.

Для человека, который четыре года назад прибыл из Александрии в Великобританию в ботинках, скрепленных резинками, Виктор Соломка весьма преуспел.

Его дом стоимостью в 250 тысяч фунтов в просторном зеленом пригороде Кингз Лин скорее можно назвать роскошным, чем стильным, там есть игровая комната, спортзал, бар, кинозал и оборудованная по последнему слову техники кухня. Кроме того, он обзавелся несколькими внедорожниками и “Мерседесами”.

Беженец из Украины приехал в Великобританию в 2000 году в кузове грузовика. По мнению полиции, он заработал за это время около 5 млн. фунтов, хотя большую часть этих денег найти не удалось. Cам же Соломка утверждает, что часть из них ушла на оплату лечения его матери, которая уже умерла.

Когда Соломка попросил политическое убежище, он представлял собой жалкое зрелище. В иммиграционной службе он сказал, что занимался производством колбасы в украинском городке Александрия. По словом Виктора, на Рождество 1996 года все его имущество сожгли конкуренты.

Пострадал ли от пожара его дом или его цех, английскому МВД неизвестно. Тем не менее, Великобритания предоставила Соломке, который оставил на родине жену и двоих детей, политическое убежище. В 2001 году он участвовал в создании компании Gallant Service Limited, а годом позже — компании Avik.

Рынок поставщиков дешевой рабочей силы — легальных и нелегальных — в Восточной Англии, где поселился Соломка, был перенасыщен, поэтому он решил освоить северную Шотландию.

Во время деловых поездок он останавливался в гостинице Swallow, где номер на одну ночь стоит 85 фунтов. Люди, которых он привозил туда на работу, жили в куда менее комфортабельных условиях. Некоторых из них разместили в сарае на ферме в часе езды от Абердина. Другие жили в квартирах, главным образом в самом Абердине, по 8-10 человек в двухкомнатной квартире. Большинство из них работали на рыбном заводе, где недостает рабочих рук.

В результате полицейского рейда в марте прошлого года удалось задержать нескольких нелегальных иммигрантов, работавших на Соломку. Эти люди подписывали контракт, где соглашались работать по 12-18 часов в день за 4,80 фунта в час без вычета налогов.

Следователь Пол Каннингем сравнивает его с работорговцами. Соломка “сколотил свое состояние на несчастье тех, кто на него работал”, — рассказал он и пояснил, что “фабрики платили ему зарплату рабочих, а он вычитал из этой суммы налоги, отчисления на национальное страхование и клал их себе в карман”.

Представитель одной из абердинских рыбных компаний Иан МакФэдден говорит, что у него жалоб на Соломку не было, и он искренне считал, что рабочие, которых он нанимал через Соломку, имеют право работать в Британии.

“Сначала Соломка неважно говорил по-английски, но потом подучил язык. Он казался вполне приличным человеком. Нам нужны были дополнительные руки, и он нам поставлял рабочих. У меня не было повода на него жаловаться”, — говорит МакФэдден.

Соломка и его правая рука в Шотландии, русский по происхождению Александр Пянзин уверяли своих клиентов, что у предоставляемых ими рабочих легальный статус. По требованию они предъявляли соответствующие документы, оказавшиеся на поверку поддельными.

На прошлой неделе Виктор Соломка — политический беженец из Александрии — был приговорен английским судом к семи годам тюремного заключения за отмывание денег, он также был признан виновным в нарушении иммиграционного законодательства. Работавшие на Соломку нелегалы уже отправлены домой…

Необходимое послесловие

Корреспонденту “УЦ” удалось встретиться с людьми, знающими Виктора Соломку не понаслышке. Ими оказались земляки скандально известного украинского беженца.

Как выяснилось, некоторые факты из александрийского прошлого Виктора Соломки, публикуемые в английских изданиях, действительно подтвердились. Этот человек в свое время был владельцем небольшого магазинчика недалеко от центра города и имел свой цех по производству колбасы. Между тем отдельные моменты его биографии представлены британской прессой несколько в ином свете. Например, никто его имущество, а уж тем более дом не поджигал, и срок в тюрьме за угон автомобиля он не отбывал. А вот покинуть свою малую родину Виктору Соломке пришлось скорее из-за возникших в то время финансовых трудностей — задолжал землякам немалую сумму. Плюс присутствовали тогда и политические мотивы, по которым Соломка счел невозможным продолжать свой бизнес в Александрии.

Немаловажный момент — пробыв некоторое время в Англии, Виктор Соломка начал регулярно передавать деньги домой, в первую очередь для погашения оставшихся там долгов. Собирался вкладывать деньги в развитие родного города. Поговаривают, что он якобы приобрел за весьма немалую сумму некогда процветающий александрийский банно-прачечный комбинат, хотел его реанимировать.

Знакомые Соломки вспоминают, что поначалу беженец из Украины зарабатывал на хлеб тем, что убирал на полях лук. Позже, когда рабочие английских заправок объявили забастовку, предприимчивый Виктор Соломка стал подторговывать бензином. А уже затем Соломка начал приглашать на работу своих земляков, в первую очередь друзей и родственников. Приобрел для них помещение под общежитие и стал заниматься их трудоустройством. Земляки, говорят, были очень довольны своими заработками и никаких претензий к работодателям не имеют.

Как часто бывает в таких случаях, у Виктора Соломки появились завистники. Местная мафия (по некоторым версиям — русская) увидела в нем прежде всего опасного конкурента, стала вести за ним слежку, а также собирать информацию о тех, кто бывает в его доме. Для устрашения даже взорвали один из его автомобилей. Говорят, что нашумевший судебный процесс тоже не обошелся без их участия.

После вынесения приговора со всего имущества Виктора Соломки снят арест. Его жена продолжает заниматься семейным бизнесом. По слухам, она — владелица нескольких тамошних магазинов. Жители же пригорода Кингз Лин, как и прежде, поддерживают с семьей осужденного Виктора Соломки нормальные отношения.

Информационным поводом для написания этого материала послужило вполне стандартное мероприятие — недавно назначенный губернатор Кировоградщины Эдуард Зейналов торжественно вручал коллективу областного кардиодиспансера современную аппаратуру. А вот беседа автора этих строк с руководителем области получилась не совсем обычной…

Скажем сразу: медицину мы уважаем, преуменьшать заслуги людей в белых халатах и в мыслях не держим, хотя лишний раз в руки им пытаемся все же не попадать. Да и дело в данном случае не в том, перед каким коллективом — больничным или, скажем, заводским — представительствовало на этот раз высокое областное начальство.

Вопрос в другом: зачем это нужно губернатору? В смысле, личное участие первого лица области не только в подобных мероприятиях, но и в бесчисленных презентациях, открытиях выставок и мелких объектов и прочих далеко не первостепенных церемониях.

Безусловно, первые выходы “в свет” для Эдуарда Джангировича очень важны — не столько на людей посмотреть, сколько, как говорится, себя показать. Однако в области есть десятки проблем, требующих если не незамедлительного, то весьма оперативного разрешения. И без личного вмешательства губернатора, без его непосредственного участия в решении этих задач не обойтись… Подобная добросовестность нового руководителя и стремление ко всему приложить руку не только похвальны, но и опасны. Ведь история знает примеры: одного из недавних предшественников Эдуарда Зейналова ушлые аппаратчики таким образом просто… изолировали от занятий более серьезными, губернаторского уровня делами. Попросту говоря, опытный и прогрессивный экономист, талантливый менеджер вынужден был большую часть такого ценного времени тратить на разрезание парадных ленточек…

А что же думает по этому поводу сам губернатор? Воспользовавшись случаем, спросили у него самого. Кстати, господин Зейналов наглядно продемонстрировал тезис об открытости и демократизме новой власти, и разговор состоялся — там же, в коридоре медучреждения. Правда, “свита” почему-то испугалась. Наверно, слишком “непротокольным” получилось общение губернатора и журналистки.

Цитируем Эдуарда Зейналова: “Присутствие на подобных мероприятиях должностных лиц таково уровня говорит людям о том, что их работа находится под постоянным контролем и вниманием государства, а выполнение разработанных социальных программ гарантировано. Бывать на них необходимо — иначе намного больше времени придется затратить на прием граждан. Ведь непосредственное общение с людьми на местах бывает гораздо эффективнее кабинетной работы…

Сколько же чиновной чванной мелкоты надо гнать в три шеи, чтобы в этой стране что-то изменилось! Под разговоры о переменах, с умилением поглядывая на новехонький портрет Ющенко над головой, они продолжают пить из нас кровь стаканами.

Недавно буквально в один день чуть не половину нашей редакции вывели из равновесия людишки, волей случая, удачи или взятки попавшие на крохотную, но дающую какую-то толику власти над другими людьми должность.

Звонок-реакция из КРУ. “Что такое вы о нас пишете?!” — на повышенных тонах кипятилась контрольно-ревизионная дама. Знаете, что не понравилось столоначальнице из этого ведомства? Буквально такие слова из статьи о ТВ: “В новостной эфир понедельника вышли сюжеты о пятничном отчете КРУ”. Это каким же мышлением в XXI веке надо обладать, чтобы найти в этих словах крамолу или нечто негативное? Не знаю. “Мы не давали отчетов”. Да ради Бога! Мы просто сочли возможным так назвать рядовое заседание пресс-клуба, на котором сотрудники уважаемой службы рассказывали о своей работе. “Мы с вами по-другому будем говорить!” Ну-ну, попробуйте…

Возвращаются из налоговой наши бухгалтеры просто взбешенные. Ждали они в очереди (из трех человек!) час, чтобы сдать никчемную бумажку. Заходят, а им: подождите еще 15 минут. А потом — еще 15… Что там такого государственно важного творят два инспектора, существующих за наш счет, товарищи налогоплательщики? Недопоступления от приватизации “Криворожстали” высчитывают? Не увидели наши там документов по комбинату, только чай с печеньем. В итоге на нашего главбуха вылилась порция презрительных поучительных нотаций на тему: “Да вы что, не понимаете, куда пришли?!” Понимаем. В место, где люди, призванные служить народу, как минимум, дурно воспитаны.

Что еще поражает: в той же налоговой — не самой бедной организации страны — при сдаче любой бумажки (а их десятки в месяц) требуют 5 конвертов, папку и 10 листов бумаги. Только благодаря одной редакции “УЦ” при налоговой можно открыть небольшую писчебумажную лавку. Так ведь кроме нас там еще тысячи предприятий обслуживаются! Они что, солят там про запас эти папки да конверты?

В отделении Сбербанка на звонок коллеги с вопросом: поступила ли помощь на ребенка? — отвечают: мы не знаем, приезжайте, на месте ответим. Тьфу! Да на кой ляд тогда вы справочные телефоны даете, господа банкиры?

И это все — только в один день. В другие дни приходится сталкиваться уже с другими профессиональными просиживателями штанов (или юбок), глядящими на нас, как на назойливых мух, отвлекающих от приятного времяпровождения за наш, налогоплательщиков, счет.

Зло совсем не в Кучме или Януковиче крылось и кроется. Оно вот здесь, рядом, окопалось в кабинетишке, сидит и подсчитывает — новая власть? Так и брать теперь надо по-новому, не 50 баксов, а 100, не 5 конвертиков и 10 листочков, а уже по 8 и 12!

Как же вас сковырнуть-то? Тут нужна война народная, священная война. И мы ее объявляем! Присоединяйтесь, коллеги из других СМИ и читатели “УЦ”, — пишите, звоните нам все, кого они достали

Совершенно неожиданный поворот получило нашумевшее дело о пропаже в августе 2003 года двух юных жительниц Светловодска — четырехлетней Оли и Анжелики трех c половиной лет.

ДНК-экспертиза останков, найденных три месяца спустя, которую провел Государственный научно-исследовательский экспертно-криминалистический центр (г.Киев), не подтвердила версию правоохранительных органов о том, что эти останки принадлежат пропавшим девочкам. Как следует из заключения, дать однозначный ответ “не представляется возможным в связи с деградацией ДНК”.

В то же время отец одной из пропавших девочек уже поделился со СМИ еще одним выводом экспертов: “На самом деле детским скелетам, поступившим на исследование, не менее трех лет, а никак не три месяца”.

Родители пропавших продолжают верить, что это их дочерей видели случайные свидетели в цыганских группах в Кременчуге, а позже в Шепетовке Житомирской области…

Прокуратура Кировоградской области на данный момент от комментариев воздерживается

Скажу сразу: писать эту статью было мучительно трудно. Еще и потому, что с героиней, признанной судом в этой дикой истории потерпевшей, мы почти ровесницы. Бывший лейтенант милиции, девушка стала инвалидом и живет на скудную пенсию вместе с больной мамой и старенькой бабушкой. Мечтает уехать за границу — после случившегося выйти замуж в родном селе вряд ли удастся. А человек, которого она считает причиной всех своих нынешних бед, уже готовится выйти на свободу…

С того рокового вечера прошло уже больше года. Однако даже сейчас, давая показания в суде, Наташе приходится делать усилие, чтобы не разрыдаться или не потерять сознание. Тогда, ноябрьским вечером, она приехала к бабушке попутной маршруткой, ехавшей из Александровки в Кировоград. Домой возвращалась через несколько часов — боялась утром опоздать на работу, в Александровский райотдел милиции…

Читать сухие строки заключения судебно-медицинского обследования гражданки К-вой Н.Ф. без содрогания нормальному человеку не под силу. Судите сами: водителю той самой маршрутки были предъявлены обвинения по статьям Уголовного кодекса — ч.2 ст.152 (изнасилование), ч.1 ст. 153 (насильственное удовлетворение половой потребности неестественным способом), ч. 2 ст. 153. Кроме специфических травм судмедэксперты также констатировали у потерпевшей сотрясение головного мозга, повреждения шейного отдела позвоночника и еще около 24 (!) синяков и ссадин. При осмотре также было установлено — до произошедшего Н.Ф.К-ва половых контактов с мужчинами не имела… Суд также выяснил, что в момент совершения преступления Б. находился в состоянии алкогольного опьянения. Что же касается самой девушки, то напарник Б., вызванный в качестве свидетеля, не подтвердил совместного распития водителем и его пассажиркой спиртных напитков — Б. утверждал обратное… О том, что Наташа была сильно избита, находилась в состоянии сильнейшего стресса, но совершенно трезва, сообщили на суде и еще два свидетеля — работники местной милиции, которые видели ее сразу после произошедшего.

На следующий же день Наташа была направлена на стационарное лечение в неврологическое отделение Александровской ЦРБ. Затем была поликлиника УМВД, психиатрическая и бальнеологическая больницы… Однако ужас того рокового вечера не отпускал, и девушка была комиссована из органов внутренних дел, получив инвалидность 3-й группы. А дальше — нищенская пенсия по инвалидности в 133 гривни, пересуды и сальное любопытство односельчан — здесь ничего не утаишь! — отсутствие работы, да и смысла в дальнейшей жизни…

Кроме обвинений по уголовным статьям “любвеобильному” водителю было предъявлено и требование компенсировать потерпевшей моральный и материальный (вместо зарплаты в полтысячи гривен — пенсия вчетверо меньше) ущерб — 80 тысяч гривен. Позже в судебном заседании он заявит, что причиной судебного иска послужила исключительно “материальная заинтересованность” самой девушки, которая, конечно же, “добровольно и неоднократно…” Инвалидность, нищета, позор и полная безысходность — не слишком ли велика цена такой “заинтересованности”?

Приговор обвиняемому Б. был вынесен лишь 3 декабря 2004 года — Александровским райсудом: он был признан виновным лишь по одной (!) статье — ч.1 ст.153, а также должен выплатить потерпевшей 25 тысяч гривен морального и 5 тысяч гривен материального ущерба. Как сообщил адвокат Н. К-вой, в процессе следствия коррективы в обвинительное заключение, составленное следователем прокуратуры Кировоградской области, внесла районная прокуратура, “сняв” с обвиняемого Б. две остальные статьи обвинения УК. В итоге — несмотря на показания свидетелей и выводы судмедэкспертизы — насильник-извращенец получил наказание, которое иначе, как циничным издевательством над искалеченной девушкой не назовешь — 1 год и 3 месяца лишения свободы! Факт изнасилования суд не признал. Хотя, согласно Уголовному кодексу, даже эта, “неестественная” статья предусматривает срок заключения от 3 до 5 лет… И самое невероятное и несправедливое: рассмотрение апелляционной жалобы потерпевшей еще не завершено, а ее обидчик уже готовится выйти на свободу — пребывание под следствием ему засчитали в срок отбывания наказания!

В начале нынешней недели жалобу на мягкость приговора районной Фемиды начала рассматривать коллегия судей Апелляционного суда Кировоградской области. В суд пришла и супруга Б. Осужденный так и не раскаялся в содеянном и продолжает утверждать, что все произошло, “как обычно”, по обоюдному согласию. Более того, в зале суда, из-за решетки, сам угрожал девушке уголовным иском… Однако, скажем, на вопрос суда, откуда на теле потерпевшей (напомним, по свидетельству медиков, это был ее первый половой контакт) взялись следы побоев и истязаний, внятно ответить не смог. А вместо этого попросил … уменьшить сумму компенсации. Об этом же написал в апелляционной жалобе и адвокат Б. Кстати, ни одной гривни из этих денег его жертва до сих пор не получила. Призрак прошлого не оставляет молодую женщину до сих пор — стоя перед судьями, она не могла говорить от обиды, горечи и стыда. А ведь впереди еще — вся жизнь, которая и до того не баловала Наташу…

Представитель потерпевшей настаивал на отмене приговора суда первой инстанции и просил наказать обвиняемого по всем трем предъявленным ему статьям, а также удовлетворить в полной мере и гражданский иск — назначить требуемую изначально сумму компенсации, а также учесть разницу между бывшей зарплатой и нынешней пенсией девушки.

Кстати, при анализе материалов дела обнаружилась любопытная деталь: по свидетельству потерпевшей и ее представителя, рассмотрение дела райсудом фиксировалось техническими средствами. Проще говоря, велась аудиозапись процесса. Однако в папке пленки …отсутствовали, а сам факт ведения записи в протоколе зафиксирован не был.

В связи с существенными нарушениями уголовного процесса, обнаруженными судом, коллегия судей апелляционного суда вынесла постановление: жалобу потерпевшей удовлетворить частично, а именно — приговор суда первой инстанции отменить и направить дело на рассмотрение того же суда, но в другом составе

В то время, как новое руководство Украины говорит о движении страны в Европу, о вступлении в Европейский Союз и так далее, мы можем констатировать, что многие наши сограждане давно вышли на европейский уровень — еще при прежнем руководстве, которое им весьма в этом поспособствовало. Правда, совсем не в том смысле, который вкладывают в слова “движение в Европу” новые политики, пришедшие к власти.

Начнем с самого “убойного” тезиса.

Судиться с государством Украина может быть очень выгодным занятием, своего рода бизнесом для ее граждан. Достаточно им понять, что и как, в какой последовательности нужно сделать — усвоить своего рода технологию этого процесса и реализовать ее на практике. А поводов для таких судов государство за 13 лет существования давало более чем достаточно.

Речь, как, видимо, уже понял читатель, пойдет об обращениях украинских граждан в Европейский суд по правам человека. И разговор будет отнюдь не абстрактным. Свежий пример показывает: в Кировограде произошел “прорыв” на европейский уровень.

Более трех лет тому назад “Украина-Центр” писала о группе кадровых военнослужащих, которым при увольнении в запас не была выплачена полагающаяся по закону денежная компенсация. Не добившись удовлетворения своих требований, они были вынуждены обратиться в суд — естественно, вначале украинский. И, естественно, суд вынес решение в их пользу. Но, как водится в нашей державе (или, во всяком случае, как водилось до сих пор), решение суда — это одно дело, а его исполнение — другое.

Если вести отсчет от даты 13 августа 1998 года, когда военный суд Черкасского гарнизона принял решение в пользу заявителя Свинтицкого, то это решение, поступив в исполнительную службу Кировоградского района, оставалось без исполнения и в 1998, и в 1999, и в 2000 годах. Безрезультатными оставались обращения заявителей, чьи права уже защитил суд, в Минюст, Генеральную прокуратуру, к народным депутатам Украины — государство словно демонстрировало свое равнодушие к правам своих граждан… Бесконечная волокита заставила заявителей обратиться в 2000 году уже в Европейский суд по правам человека. Так появилось дело “Свинтицкий, Гончаров и другие против Украины”.

Нужно сказать, что суд в Страсбурге работает не быстро — но тщательно. И если поданное заявление не было отклонено сразу, то, как правило, суд затребует дополнительные материалы. В отличие от украинских судов, Европейский суд не пользуется таким “излюбленным” у нас приемом, как отказ от рассмотрения дела по формальным признакам. Процесс этот не скор, но он идет. И если заявитель не остановится на полдороге, то имеет все шансы дойти до конца.

Это утверждение полностью иллюстрируется названным делом “Свинтицкий, Гончаров и другие против Украины”. Первоначально в суд обратилось 9 человек. По мере поступления новых запросов и необходимости подготовки новых документов для Страсбурга часть заявителей отказалась от своего участия в деле. Получив причитающиеся им деньги, некоторые просто махнули на все рукой.

Здесь нужно сделать одно немаловажное замечание. Само обращение в Страсбург невероятно ускоряет решение всех проблем на местах. О каждом новом деле и начале процедуры по нему Страсбург информирует государство-ответчика. И его чиновники тут же начинают суетиться, как, извините, вши на гребешке. Дело, которое не решалось годами, может разрешиться в считанные недели. Деньги, которых “нет и не было”, будут немедленно найдены и выплачены. В отношении Свинтицкого, Гончарова и других заявителей это и произошло: после обращения в Европейский суд деньги для них “тут же” “нашлись” и были выплачены в 2001 году. Но ведь очевидно, что сумма, которая подлежала выплате, скажем, в 1998 году, уже не равносильна сумме, выплаченной через два, три или четыре года. Никто и никак не компенсирует ни инфляцию, ни то моральное унижение, которое испытывал человек, годами стоя с протянутой (к государству) рукой.

Словом, из 9 заявителей в деле “Свинтицкий и другие против Украины” осталось только 2 человека, которые были намерены идти до конца. Но, возможно, и они не одолели бы эту трудную дорогу самостоятельно — без поддержки кировоградского юридического офиса, который возглавляет Игорь Петрович Погасий, специализирующийся на обращениях в Европейский суд. И это упорство было вознаграждено. Неделю назад Европейский суд уведомил заявителей о том, что признал нарушение их прав. Следующим шагом должен стать собственно вердикт суда.

Каким может быть этот вердикт, показывает другое дело — “Войтенко против Украины”, решение по которому уже принято и опубликовано в специальных изданиях.

В 1999 году Анатолий Войтенко уволился из рядов Вооруженных сил, не получив полагающуюся ему денежную компенсацию. В январе 2000 года военный суд Донецкого гарнизона удовлетворил его исковые требования в сумме более 2,7 тыс. грн. Но только в январе 2004 года, то есть уже после обращения Войтенко в Европейский суд и начала судебной процедуры, деньги заявителю были наконец перечислены. Через 4 года после решения украинского суда!..

Суть конфликта, казалось бы, была исчерпана. Но как раз с этим Европейский суд и не согласился: выполнение судебного решения превысило все так называемые “разумные сроки” (термин, применяемый в европейском праве). Поэтому, по оценке Европейского суда, за Войтенко сохранился статус потерпевшего (от украинского чиновничьего произвола — добавим в скобках).

Вывод суда: моральный ущерб, причиненный государством Украина Анатолию Войтенко, не может быть исправлен только путем констатации факта нарушения, а потому суд присуждает заявителю компенсацию в сумме 2 тысяч евро. Ее государство обязано выплатить в течение трех месяцев, а задержка с выплатой повлечет за собой дополнительные штрафные санкции.

Таков финал. Государство, не выплатив первоначальную сумму около 500 евро, теперь будет вынуждено выплатить заявителю (дополнительно!) сумму, которая вчетверо больше! Если не сделает этого в течение трех месяцев, то будет “поставлено на счетчик”. Как ни грустно, но деньги будут выплачены все-таки из кармана налогоплательщика, хотя, по логике, их должны были бы выплатить чиновники, виновные в волоките, но — увы — мы таких примеров пока не знаем.

Учитывая, что Европейский суд признает понятие прецедента, нельзя исключать, что будут присуждены компенсации и заявителям Свинтицкому и Гончарову. Мы с интересом отследим, кто и как будет их выплачивать в Кировограде.

Мне, автору этих строк, показалось очень интересным еще одно обстоятельство в деле “Войтенко против Украины”. Представители государства Украина в судебном заседании в Страсбурге пытались доказать, что А.Войтенко не использовал всех возможностей для своей защиты в рамках национальной процедуры — в частности, не судился с исполнительной службой. Но высокий суд эти доводы отверг, признав аргументы Анатолия Войтенко более доказательными. О чем говорит этот момент? О нашей “национальной процедуре”, в которую каждый раз пытаются вовлечь заявителя украинские чиновники: заставить его судиться до бесконечности, чтобы он уже перестал понимать, с кем, за что и как “воюет”, а в конечном счете — сдался. Видимо, в этом и видят чиновники “интересы Украины”, которые в их понимании никак не совпадают с интересами гражданина.

Хотя, понятно, все должно быть “с точностью до наоборот”. Суд первой инстанции — вот где должна начинаться защита интересов Украины. Не жлобско-мелких, не по-чиновничьи понятых — а подлинных. Не вытирать ноги о просителя-жалобщика, а четко увидеть, в чем и как нарушены его права и законные интересы, и вынести справедливое решение. А второй этап — исполнить его в разумные (кратчайшие) сроки. И если чиновничество не поймет этого, то и в дальнейшем наши права будет защищать не Украина, а Страсбург. А оплачивать судебные издержки и компенсацию пострадавшим от украинского чиновничьего произвола — украинское общество в целом.

Но есть и еще одно дело, отследить решение по которому мы считаем долгом своей чести.

Два года назад “Украина-Центр” оказалась на грани разорения, проиграв судебный спор на непомерную сумму кировоградскому судье, который в 2002 году баллотировался на пост мэра Кировограда. В итоге и наша редакция вынуждена была апеллировать к Страсбургу, и Европейский суд начал процедуру по делу с весьма колоритным названием: «“Украина-Центр” против Украины». В нем мы не просто надеемся выиграть, но, кроме того, убеждены, что обязаны назвать и имена всех судей, через руки которых проходило злосчастное дело против независимой газеты. Важно для нас и другое: как государство будет возвращать газете неправомерный проигрыш? Из карманов своих налогоплательщиков? Или все-таки за счет неправедных судей