На этой неделе Кировоград посетила уникальная театральная труппа. Киевский театр «P.S.», созданный в 2003 году, является единственным в мире, в котором все актеры, а их в театре 28, — бывшие заключенные.
Жизнь этих людей изменилась, они полностью порвали с преступным миром, состоялись, и теперь пытаются помочь в этом другим — давая «реабилитационные» представления в местах лишения свободы, — как в Украине, так и в России. На сегодняшний день в репертуаре театра 5 пьес, сюжеты которых, по словам актеров, «пишет сама жизнь». В кировоградской «шестерке», а также в областной филармонии «P.S.» представит «Евангелие от каторжанина» — песенный спектакль о судьбах 3-х друзей, которых судьба вновь свела в местах «не столь отдаленных»…
Каждая из историй жизни актеров уникальна и сама по себе. Так, 49-летний Валентин Бугаев провел в тех самых местах больше трети сознательной жизни — 18 лет. Сейчас он — не только бывший зэк, но и бывший наркоман, причем, по его собственным словам, на зоне его «наркостаж» практически не прерывался… В рамках проекта «УЦ» «Наркомания. История болезни» мы попытались с его помощью заглянуть за «колючку» и выяснить, что происходит с наркозависимыми «там».
Особенно рекомендуем этот материал для прочтения родителям, которые достаточно часто, устав от борьбы за собственное чадо, на глазах теряющее человеческий облик под воздействием наркотиков, не способное и не желающее вырваться из наркотического плена, восклицают в сердцах: «Лучше бы он сидел в тюрьме!»…
— С наркоманами в тюрьмах происходит то же самое, что и на воле. Попав туда, наркоман переживает те же ломки, а государство делает те же попытки, что и на свободе — есть много наркодиспансеров… Есть специализированные лагеря, где этих людей пытаются как-то медикаментозно лечить. Но медикаментозно этот вопрос как на свободе, так и «там» не решается…
Попытки есть, но эффективность их равна нулю. Когда-то Марк Твен пошутил: «Нет ничего проще, чем бросить курить, — лично я в своей жизни 300 раз бросал». Так и я в своей жизни раз пять проходил курс лечения, но всегда «возвращался», — рассказывает Бугаев.
Впрочем, чрезвычайно низкая эффективность лечения и высокая степень риска рецидива для наркоманов, добровольно или принудительно проходящих курсы медикаментозной терапии, — факт давно известный и доказанный. Другое дело, что достать наркотики «там» подчас бывает легче, чем на свободе. Взгляд на тюремное заключение как на самую крайнюю меру, позволяющую изолировать зависимого от дозы, — в корне ошибочен. Актеры «P.S.» говорят об этом неохотно и лаконично. Впрочем, ожидать от них потока красноречия по этому поводу было бы, наверное, глупо. Вот что говорит Валентин Бугаев о том, как попадают в зону наркотики:
— Передают родные, друзья, передает тот же обслуживающий персонал, люди в погонах. Вопрос один — деньги. Так же, как и на свободе: где мы берем наркотики? Покупаем у наркодилеров. А наркодилером у нас может быть кто угодно… Разница одна — забор. Там такие же люди — о двух руках, двух ногах и голове.
И все проблемы переходят туда — сокращаются только масштабы, это мини-государство со своим президентом, где все на ладони. Конечно, есть определенная специфика, своего рода поправки, но в целом — то же самое…
Действительно, только по информации из открытых источников известно о целом ряде путей поставки — кроме того, что наркотики банально перебрасывают через ограждение профессиональные курьеры, передают в грецких орехах, макаронах и прочих продуктах питания, даже с помощью почтовых голубей, нередки заявления в СМИ и о том, что в тюремном наркотрафике непосредственное участие принимают сами работники пенитенциарной системы…
Тему продолжает коллега Бугаева по труппе Олег Богуненко:
— Кстати, о родных и близких, проявляющих такую любовь и жалость. Я тебе один случай коротко расскажу. На 49-ю, где я отбывал наказание, это примерно 1996-98 годы, жена одного киевского парня привезла ему по его просьбе героин. Ну и женским образом спрятала, чтобы передать во время длительной «свиданки».
Но ее перед тем посадили на кресло и проверили. И прямо оттуда она поехала на 4 года лишения свободы. Таких случаев очень много…
— Люди поражены эгоизмом. Кто заботится о ближнем? Он думает о себе — как бы мне привезли… А о последствиях, которые могут быть, как в этом конкретном случае, никто не думает. Кто думает, идя красть, что он будет сидеть за это? Все думают: «Украду и не попадусь…» Так и там: «Привези, я хочу уколоться, а что с тобой может быть, мне безразлично…» — описывает логику наркомана-ЗК Бугаев.
Подтверждают факт и результаты исследований, проводимых различными международными организациями. Около 8 процентов заключенных, опрошенных в 2000 году организацией «Врачи без границ», признали факт употребления инъекционных наркотиков в тюрьме. Считается, что в настоящее время этот процент значительно выше…
Еще страшнее то, что наркоманами в тюрьме часто становятся! Валентин Бугаев — живой тому пример:
— Я впервые попробовал наркотик именно в тюрьме. Чем движимы люди в основном? Поиском удовольствия. А в тюрьме хватаешься за любые виды удовольствия, которые попадаются. И распространена наркомания в тюрьме точно так же, как и на свободе, — никакой разницы, — рассказывает он.
— Никакого секрета в этом нет, все всё понимают — откуда что появляется и как происходит. Просто никто не прикладывает никаких усилий для того, чтобы это остановить, — добавляет Богуненко.
Сейчас в планах «P.S.» — привлечь к работе в театре помимо бывших заключенных также и людей, живущих с ВИЧ-СПИДом, поднять и эту проблему. 90% из этих людей — бывшие наркоманы…
Проблемы распространения ВИЧ-инфекции и тюремной наркомании, к слову, также неразрывно связаны. Объективный анализ распространения ВИЧ/СПИДа в тюрьмах неизбежно выводит на центральное место проблему употребления наркотиков, а особенности жизни в заключении существенно увеличивают связанный с этим риск.
Так, ограниченный доступ к инъекционному инструментарию нередко создает условия для более частого совместного использования шприцев, а при их отсутствии заключенные нередко изготовляют из авторучек и других подручных средств самодельные приспособления для инъекций.
Аналитики констатируют — в Украине в этой связи создалось наиболее тяжелое во всей Восточной Европе положение. Согласно данным исследований, большинство зараженных среди ЗК — молодые люди из Одессы и Николаева, где главным образом сосредоточено инъекционное употребление наркотиков, тем не менее, сообщается о случаях заражения во всех регионах Украины.
Результаты исследований показывают в целом высокие уровни ВИЧ-инфекции среди заключенных в Украине (7% по данным 2002 г.). Можно только представить, каков этот процент сейчас, по истечении 5 лет. А ведь заключенные после освобождения возвращаются в свою социальную среду, неся смертельный вирус во «внешний мир»…
P.S. Несмотря на весь тихий (хотя об этом нужно кричать!) ужас изложенных выше фактов, свет в конце тоннеля может увидеть каждый. Помочь вернуться к нормальной жизни, по словам Валентина Бугаева, наркоману-ЗК, как и любому наркозависимому, может только полная переоценка ценностей.
— Сегодня я прохожу мимо наркотика, мимо спиртного не потому, что я терплю, а потому, что мне это не нужно — я свободен от этого. До этого, я уже говорил, я много раз безуспешно пробовал лечиться. У меня разрушилась семья, умерла первая жена, и ничего не менялось, пока я не поверил в Бога. Он снимает пелену поиска «кайфа», на первое место выходит душа, а тело — оно когда-нибудь сгниет… Мне 49 лет, и десять дней назад у меня родилась дочка. Я радуюсь жизни! — утверждает он.
То, что делают эти люди, судьбы которых сложились отнюдь не самым легким образом, достойно самой высокой оценки. В то же время государство, по словам директора театра «P.S.» Владимира Сокола, совершенно не интересуют подобные проекты. И нести разумное, доброе, вечное в души тех, кто в этом нуждается, наверное, на порядок больше всех остальных, приходится исключительно за благотворительные средства и за счет самоокупаемости — когда удается давать коммерческие представления. В декабре 2007 «P.S.» пригласили в Польшу — играть в тамошних тюрьмах. Говорят, там много «наших»…