Больше года назад «Украина-Центр» опубликовала статью «Александру Ильину — от неблагодарных наследников». Речь шла о могиле коллекционера, уникальная коллекция которого (не по его воле, надо сказать) досталась городу. Часть коллекции сегодня находится в библиотеке Чижевского, часть — в краеведческом музее.
История электрика Ильина, тайна его коллекции — это, пожалуй, одна из самых интересных страниц в истории нашего города. Именно та страница, о которой обычно рассказывают туристам. Их, конечно, обязательно ведут в краеведческий музей, где они могут восхититься самой коллекцией (точнее, небольшой ее частью) и удивиться, где и как скромный электрик мог найти кружку Равича или крест для хранения мощей XII века из киевской Десятинной церкви. А ведь это только небольшая и менее ценная часть коллекции. Более ценная — книги — хранится в библиотеке Чижевского. Популярности этой истории добавил и сериал «Синдром Дракона», который снимали в Кировограде и в основе сюжета которого — тайна коллекции. В общем, даже не сама коллекция, а ее история еще долго будет будоражить умы. И всей правды мы, наверное, никогда не узнаем.
Но факт остается фактом: сам того не желая, Александр Борисович Ильин сделал нашему городу очень дорогой подарок, наверное, самый дорогой за всю его историю.
Поэтому нас очень удивило состояние могилы Ильина на Дальневосточном кладбище. Через 22 года после его смерти даже контуров могилы видно не было. Искали мы ее по номеру в журнале захоронений и простому железному кресту без имени — его собственноручно установил на могиле начальник службы кладбища Василий Павленко. Он объяснил нам, что в 90-х на могилу приезжало много людей из Киева, Москвы, Питера, и этот крест, который кто-то заказал, а потом не выкупил, он поставил, чтобы иметь хоть какой-то ориентир…
Нельзя сказать, что тогда на нашу статью не было никакой реакции. Глава облгосадминистрации Сергей Кузьменко на аппаратном совещании дал указание городским властям что-то с этим делать. И городские власти что-то сделали: вырвали траву на могиле и повесили на крест табличку, правда, с ошибкой, там было написано «Олександр Ільін».
Но «нам не дано предугадать, как слово наше отзовется». Спустя почти год владелец галереи «Елисаветград» Николай Цуканов написал в «Фейсбуке»: «У меня не выходит из головы статья Ольги Степановой «Александру Ильину — от неблагодарных наследников» (…) Неужели сложно облагородить могилу, поставить памятник, установить у сектора указатель по направлению к захоронению?» Николай Цуканов съездил на кладбище, увидел, что за год там мало что изменилось, и предложил неравнодушным жителям города поддержать его инициативу. Николай Цуканов сразу оговорился, что помощь от политических партий и государственных структур принимать не будет, по его мнению, для такого проекта больше годится метод «народной стройки». И оказался совершенно прав. Выяснилось, что в нашем городе немало людей, которые хотят поучаствовать в проекте.
В понедельник вечером без помпы и официальных церемоний открыли новый памятник — простой серый камень с двумя табличками. На одной — даты жизни, на второй — эпитафия: «КНИГИ и ВЕЩИ на расстоянии дыхания дарили ему радость БЫТЬ, а не только ИМЕТЬ»
— Это слова одного из отцов церкви, - объясняет историк Александр Чуднов. - Они очень нравились Александру Борисовичу. Мы нашли это высказывание в работах Фроловского. В 1993 году, перед смертью, Александр Борисович помогал мне готовить первые чтения по Фроловскому, но принять в них участия из-за болезни уже не смог. Найти работы Фроловского было невозможно, в библиотеке Чижевского тогда была одна его книга на старославянском языке, а у Александра Борисовича он был. Для меня было большим счастьем работать вместе с ним над текстами. Мне повезло в жизни встретить своего Вергилия. Он научил меня чувствовать красоту книги, научил слушать людей, научил, что прошлое многоголосо и нужно слышать каждый голос…
Все эти годы я чувствовал свою вину за то, что эта могила стоит заброшенная. И когда появилась возможность принять участие в проекте Николая Николаевича Цуканова, я обрадовался этой возможности. Николай Николаевич сделал большое дело. Кстати, Александр Борисович очень любил фразу из «Фауста», постоянно ее повторял: «В начале было Дело. И Дело было Бог».
Очень знаково, что мы открываем этот памятник именно сейчас. Ровно 120 лет назад елисаветградцы точно так же собирали деньги на памятник ученому Виктору Григоровичу, который приехал в наш город, чтобы изучать Елисаветградское Евангелие. Это был первый памятник, который был поставлен за общественные деньги, по инициативе самих жителей города, без участия властей. Сегодня мы открываем второй такой памятник.
Теперь о тех, кто принял самое активное участие в Деле установки памятника. Светловодчанин Геннадий Френкель помог найти в карьере подходящие камни, медальер Вячеслав Попов выбрал камни и подготовил проект памятника. Однако установить камень оказалось непросто — Ильин похоронен довольно далеко от дороги, к его могиле вела узкая тропинка. Занести камень, который весит более тонны, так, чтобы не задеть соседние могилы, вызвались спортсмены-гиревики Петр Виняр, Дмитрий Дубчек, Денис Билык, Артем Андрущенко, Николай Харченко. Они же выложили плиткой дорожку к могиле. Денег за свою работу ребята не брали. Финансовую часть взяли на себя депутаты горсовета Андрей Кролевец, Сергей Крипак, предприниматели Олег Лунгул, Александр Гордовой и Александр Бродский.
Уже когда мы возвращались с кладбища, Николай Цуканов заговорил о нашем менталитете, о неумении и нежелании ценить свое, даже то, что может приносить прибыль:
— Если бы Ильин жил в Одессе, там бы уже тысячи легенд придумали, экскурсии водили, сувениры продавали, зарабатывали бы на этой истории. А тут и придумывать ничего не нужно — такая личность!..
Но на самом деле все не так уж плохо, если столько самых разных людей откликнулись сегодня на инициативу Николая Николаевича. Странно, конечно, что ни библиотека Чижевского, ни краеведческий музей не захотели присоединиться к проекту. С другой стороны, может, так даже лучше. На этом памятнике никто не заработал ни копейки, никто ничего не делал по долгу службы, все — только от души. И, наверное, поэтому памятник получился таким — вроде бы просто серый камень, но чувствуется в нем что-то вечное, настоящее.
Ольга Степанова, фото Олега Шрамко, «УЦ».
Интересно, а кто первый вбросил в общество термин,» коллекционер Ильин»?
Ведь до этого он был электриком?
«Александр Ильин не был женат, у него не было детей, что во многом объясняет недостаток информации о его коллекции. В молодости он окончил торфяной институт в Москве. В 1946—1960 годах работал реставратором в Киево-Печерской лавре, платой за работу брал книги из библиотеки Лавры. После закрытия библиотеки приехал в Кировоград, из Лавры привёз с собой два контейнера книг и церковной утвари. Затем стал работать электриком, ездил по деревням, брал за работу иконы, предметы религиозной утвари, книги. По свидетельствам, «хмурый и нелюдимый человек жил бедно, недоедал, ходил в рабочей одежде и старых кирзовых сапогах»»
Может стоит и к персонажу Гоголя, Плюшкину пересмотреть отношение? Может он тоже был коллекционером?
Не Фроловский, а Флоровский. Не думаю, что это Чуднов ошибся…
И я не думаю. Очень жаль…
Хороший вопрос
Помню публикации на тему.Были сдержаны по содержанию,но были прямо таки негодны…И первая серъёзная статья появилась по коллекции Иллина на «УЦ».
Статья вызвала у меня определенные воспоминания 50-летней ( в среднем) давности. Я познакомился с А.Ильиным, будучи девятиклассником. Жили мы с матерью бедновато, сдавали комнату студентам. Наши очередные квартиранты были учащимися последнего курса машиностроительного техникума Юра Брысенко из с.Песчаный Брод и Боря (фамилию забыл, т.к. он от нас быстро съехал). К нам они перебрались от А.Ильина. Я помогал им перебираться, поэтому несколько раз побывал в его доме, став «запорожцем» (после смерти Ильина прочел, что так он называл тех редких посторонних, кого пускал за порог своего дома). Со временем, в разговорах об Ильине Юра с Борей намекали о его нетрадиционной сексуальной ориентации. Было ли это причиной ухода от него, они не говорили. Отношений с Ильиным не разрывали. С Юрой на его «Яве» мы еще пару раз приезжали к Ильину в гости. Юра неоднократно говорил мне, что Александр Борисович «очень интересный человек». Потом Ильин сам стал наведываться к нам, несмотря на то, что Юра уже давно у нас не жил. С разговорами особо не задерживался: оставлял у нас в коридоре свой велосипед и уходил надолго к нашему соседу по двору Потехе Василию Терентьевичу. Тот был, насколько я помню, чуть постарше Ильина. Учитель-географ, преподавал в вечерней школе (на базе тогдашней СШ №18 по ул.Дзержинского, сейчас там спортшкола). Задолго до этого работал в краеведческом музее. Думаю, тогда они с Ильиным и познакомились. Терентий, как его все звали в нашем тимирязевском тупике, всегда жил один, все соседи знали, что он голубой. Так ли это — осталось тайной, потому что добровольный «coming out» или разоблачение со стороны правоохранителей было чревато криминальными делами с немалыми сроками. С какой целью Ильин постоянно навещал Терентия — мне неизвестно. Одни предположения и догадки. Что касается масштаба личности Ильина, то по малолетству я не мог его оценить. Если бы я сейчас с ним пообщался, то определил бы калибр этого человека. Увы, сослагательное наклонение здесь неуместно.
Иногда бывает, что банан — это просто банан(с) 🙂
Валера, в американской студенческой среде с 1930-х годов банан (banana) – это сексуально извращенный человек, а в 1975 г. от одной бразильянки я услышал, что в «стране диких обезьян» банан означает «тюхтя», «лох» и т.п.
Подозреваю, что сленговая семантика этого слова намного разнообразнее, но заниматься пространным страноведческим поиском мне недосуг.
Ильин безусловно был человеком оригинальным. Но за что ему должны быть благодарны потомки?