Балет третьего поколения

«Попытайтесь прыгнуть в воздухе, подгибая колени под себя. Потом упадите на колени на пол и вскочите вновь, чтобы снова упасть и продолжить! А потом покрутитесь на пальцах в мягких сапогах с такой быстротой, чтобы никто не распознал вашего собственного лица. Очаруйте прекрасных дам…» — так когда-то отозвалась о виртуозах Национального балета Грузии Washington Post. У кировоградцев в минувший вторник была возможность убедиться в правоте этих слов, так сказать, воочию.
Национальный балет Грузии основала супружеская пара Илико Сухишвили и Нино Рамишвили в далеком послевоенном 1945 году.
История ансамбля окутана преданиями и легендами… Говорят, что однажды Сухишвили исполнил все свои танцы в кабинете ЦК партии, и для того, чтобы получить право на создание ансамбля, выдал собственные сочинения за народные, а на предложение Сталина — «Проси, чего хочешь», хореограф ответил: «Вашу фотографию с автографом». А еще рассказывают, что Нино Рамишвили часто танцевала мужские партии, переодеваясь и гримируясь до такой степени, что ее никто не узнавал.
Теперь всемирно известным ансамблем, получившим статус Национального балета Грузии, руководит уже третье поколение династии Сухишвили-Рамишвили — их внуки Илико и Нино Сухишвили. Ансамблю, состоящему из 70 актеров и собственного оркестра, рукоплескали зрители 88 стран мира! Коллектив успел не только получить звание лучшего шоу на Бродвее (в 1990 г.), но и стать, по сути, неофициальным послом и визитной карточкой своей страны. Национальный балет Грузии стал единственным ансамблем народного танца, которому предоставили право выступить на знаменитой сцене Ла Скала в Милане. Концерт произвел фурор: занавес театра подымался 14 раз, побив рекорд самого Энрике Карузо. В Англии во время проведения мирового чемпионата по футболу труппа составила беспрецедентную конкуренцию этому виду спорта, когда фанатами были заполнены концертные залы. Королева Англии, восхищенная выступлением, лично вручила золотую медаль Илико Сухишвили.
В минувший вторник кировоградцы могли увидеть те же десятки легендарных маленьких спектаклей. Те, кто не пожалел денег, не только посмотрели, но и почувствовали специфику кавказского менталитета и грузинской души. Воины и добытчики, драчуны и задиры отчаянно соревновались в силе и ловкости. А их дамы — царевны — неспешно и уверенно плыли по сцене, как по облаку. «Хоруми» — танец воинов, «Самани» — танец амазонок, «Симди» — свадебный танец, «Шеджримби» — соревнование, «Ниила» — колыбельная. Все эти постановки, разные по стилю и духу, объединяет неуемная энергия и ярость так и не покоренного никем Кавказа.
За свою более чем полувековую историю танцы Национального балета Грузии эволюционировали. О том, чем легендарный балет живет сегодня, корреспонденты «УЦ» поинтересовались у художественного руководителя ансамбля, внука легендарного Сухишвили — Илико Сухишвили и одной из солисток балета Таты Гомелаури.
«Главное — человеком быть, а танцевать мы научим…»
— Илико, в основе постановок Национального балета Грузии лежит классический балетный стиль или этнические мотивы?
— База танца, естественно, — это фольклорные движения, традиции грузинского народного танца. Но в любом танце профессионализм обязателен, поэтому необходима серьезная классическая подготовка.
— Откуда черпаете идеи для своих постановок?
— Нам повезло с тем, что есть очень много багажа. Грузия сама по себе маленькая страна, но делится на много регионов, и каждый из них по своему стилю отличается друг от друга. Так что есть откуда брать движения… Естественно, это все потом перекладывается на сцену, переделывается, доводится до филигранной техники. Вместе с костюмами получается единый танцевальный рисунок.
— Насколько сложно создать этот самый танцевальный рисунок, когда на сцене одновременно находится 70 человек? Трудно держать в руках такой большой коллектив?
— Мне — нет. Почему-то это никогда не казалось трудным. Я с детства настолько привык к сцене, это моя обычная жизнь. Ведь во всех профессиях бывают свои нюансы. Вы же встаете каждое утро, завтракаете, пьете кофе, идете на работу?.. Настолько и для меня танцевальная кухня органична, потому что я представляю уже третье поколение артистов, это семейный бизнес, можно сказать. Наш коллектив — одна огромная семья, в которой все понимают друг друга с полуслова.
— Вы родились в известной семье, почувствовали на себе, что значит быть звездным ребенком?
— В детстве мне было очень некомфортно из-за этого. С первого класса я учился в обычной школе, позже, когда занялся танцами, родители отдали меня в специальную школу-студию. Чувствовал огромную неловкость из-за того, что педагоги уделяли мне больше внимания, чем остальным. Других детей как-то даже не замечали. Поэтому долго я не выдержал и вернулся в обычную школу. А искусству танца продолжил обучаться уже в ансамбле.
— Во сколько лет вы впервые вышли на взрослую сцену?
— В 12 лет.
— Как эволюционировали танцы в исполнении вашего балета? Какие основные черты постановок были в прошлом веке и какие сейчас?
— Техника исполнения очень выросла. Но это во всем так, эволюция идет не только в танце, а в любом искусстве. Даже спорт взять, посмотрите, как в 30-х годах в футбол играли и как сейчас? Так и танцы стали намного сложнее. И темп прибавился, и техника исполнения усложнилась. У нас нет стандартных шаблонов. Мы же не музейные экспонаты. Искусство — живое, оно, конечно, должно развиваться… Те танцы, которые были поставлены 50 лет тому назад, мы сохранили в том же виде, но новые постановки нужны все равно.
— А как вы определяете, подходит вам человек в балет или нет? Чем еще, кроме профессионализма, должен обладать танцор?
— Надо человеком быть, а танцевать мы научим. Это наш девиз.
— Вы выступали практически во всех уголках света. Все зрители воспринимают грузинские танцы одинаково или есть различия в реакции поклонников?
— Некоторые вместо того, чтобы хлопать, начинают топать ногами, как, например, в Новой Зеландии… Украинский зритель — совершенно особый зритель. Нас воспринимают просто шикарно. Все концерты проходят под аплодисменты. Это очень приятно.
— Очень часто сравнивают менталитет грузин и украинцев. На ваш взгляд, мы действительно чем-то похожи?
— Очень похожи политические ситуации. Как-то так совпало, что практически одновременно произошли революции и в Украине, и в Грузии. Я не хочу об этом говорить… Самое главное, что глубина души очень совпадает. И украинцы, и грузины очень теплые, гостеприимные люди, от них исходят свет, доброта. Объяснить это сложно, видимо, очень большую роль играет одна вера — православие. Плюс еще то, что на протяжении многих веков эти обе страны защищали свою веру, свое право на существование. Есть очень много нюансов, собрав вместе которые, можно сказать, что Украина и Грузия — очень близкие друг другу страны.
— В балетной среде, наверное, очень тяжело проходит процесс смены поколений? Вы жесткий руководитель в этом отношении?
— Лет в 36 человек уже сам чувствует, что что-то не совпадает, что у него уже не та энергия, силы не те. Потом в любом балете травмы играют большую роль, иногда люди уходят рано по состоянию здоровья. Все, кто заканчивает профессиональную танцевальную карьеру, продолжают работать с детьми, открывают свою студию. Но, само собой, для артиста оставить сцену очень тяжело. Потому что это не только привычка, это вся жизнь. И, кроме танца, ты из себя ничего больше не представляешь. Я уже лет 8 как исполнитель не работаю, но мне помогает то, что я занимаюсь постановочной деятельностью. В принципе я мог немного еще поработать, но делать два дела сразу очень нелегко. Я решил для себя сконцентрироваться на хореографии.
Мечта всех танцоров
— Тата, все ли танцоры в составе вашего коллектива грузины?
— Наш ансамбль создался в Грузии, это действительно национальный ансамбль, в котором, конечно, все грузины.
— Сколько лет вы лично танцуете в этом балете?
— Давно. Уже 18 лет, пошел 19-й.
— А вы помните свой дебют?
— Первый концерт с ансамблем, разумеется, помню хорошо. Страшно, конечно, было, пока не войдешь в эту колею. Но мы друг другу помогаем всегда. Те, кто долго танцует, стараются поддерживать молодое поколение. Конкуренция есть, конечно, но она у нас здоровая, идет только на пользу. У нас нет такого, чтобы из-за работы мы ругались. Наоборот, всегда подаем друг другу руку помощи. Все удивляются.
— А какой в балете возрастной ценз? В основном, мы так поняли, это молодежь?
— Знаете, внешность обманчива. Смотря кто как выглядит. Вот я считаюсь уже «старшим поколением» в ансамбле. Есть у нас 16-летние и есть 35-летние. Это приблизительный возрастной диапазон.
— А где дети учатся искусству танца, чтобы получить возможность выступать в Национальном балете Грузии?
— Некоторые заканчивают созданную специально при ансамбле студию, где профессионалы работают с детьми. Ее создал нынешний руководитель балета Илико Сухишвили. Оттуда в основном и берутся кадры.
— Илико наверняка внес свежее дыхание в классические постановки?
— Знаете, раньше основа танца была только национальная. Но вот уже 10 лет, с тех пор, как над постановками и хореографией стал работать младший Илико Сухишвили, началась новая эпоха. Он поставил такие танцы, в которых обязательно нужна классическая балетная подготовка. Стало трудней, конечно, все это исполнять. Потому что появились совсем другие элементы, совсем другие движения. Именно Илико внес в ансамбль много интересных хореографических моментов. Мы все перед каждой репетицией проходим через обыкновенный балетный станок.
— Где за рубежом вы встречали самую активную грузинскую диаспору?
— Сложно сказать. В принципе везде грузины есть, везде (смеется). Они всегда стараются попасть за кулисы, поздравить. Всегда приглашают после концерта на банкет. Мы, как правило, не отказываемся.
— К балетным танцорам обычно предъявляются очень жесткие требования. Диета, дисциплина… Остается ли время на личную жизнь?
— Личная жизнь у нас у всех есть. Мужья, жены, дети. Но вот так устроена наша жизнь, что все танцоры бОльшую часть своего времени проводят в ансамбле. Мы живем тут. Это — огромная семья.
— Гастрольный график очень жесткий. Часто бываете дома? И где ставите новые танцы?
— Мы постоянно в разъездах. Вот три месяца назад вернулись из длительной поездки по Америке. Немного побыли в Тбилиси, и сразу — в Украину, потом следующие гастроли. Но постановки делаем, конечно, в Грузии. А обкатка новых танцев очень часто совпадает с гастролями, мы же профессионалы. Так что на репетиции уходит мало времени.
— Много семейных пар танцует в балете?
— Время от времени появляются, но сейчас нет. Был период, когда у нас в ансамбле танцевали 12 супружеских пар. Я, например, сама — «семейная пара». Но мой муж уже не танцует, а я осталась.
— Преемственность поколений как-то чувствуется? Общаетесь с теми, кто уже ушел из ансамбля?
— Да, конечно. Мы дружим с ними. Между нами всегда есть контакт. Потому что я, например, работала с людьми, которые сейчас не танцуют. И когда 10-15 лет проведешь вместе, на самом деле очень трудно расставаться.
— О грузинском темпераменте слагают легенды. Наверное, тяжело вашим мужчинам, когда вокруг столько красивых женщин: и в самом ансамбле, и среди поклонниц…
— Таких проблем я не помню в своей практике. Хотя бывали случаи, когда девушки заходили на сцену после концерта, они в восторге от наших мальчиков. Но никаких неприятных инцидентов не было.
— А вы бы отдали своего ребенка в балет?
— У меня взрослая девочка, ей уже 15 лет. Она танцует в нашей студии при Национальном балете Грузии, а я там преподаю ей. Но танцы — это такая профессия, которую надо очень любить. Она очень интересная, но очень сложная, требует полной отдачи. До фанатизма надо любить эту профессию, чтобы ты смогла здесь работать. Тот, кто просто любит потанцевать, у нас не сможет.
— Можно ли сказать, что все звезды грузинского танца танцуют в Национальном балете Грузии?
— Это немножко провокационный вопрос. Вообще в Грузии сейчас очень популярен национальный танец, почти вся страна танцует. Но в принципе все, кто хочет достичь профессионализма, стараются попасть именно в наш академический ансамбль. Он самый-самый… Это мечта всех танцоров и танцовщиц. Это вершина, олимп…
— А кто вам придумывает костюмы?
— Долгое время художником был Сулико Версаладзе. Он создавал эскизы грузинских костюмов еще вместе с Нино Рамишвили и Илико Сухишвили. Сейчас внучка создателей балета — Нино Сухишвили — создает костюмы, Илико Сухишвили ставит номера, и так они дружно на протяжении многих лет работают. У них прекрасный тандем. Я хочу сказать, что наша работа — это не только танцы на сцене. Еще больше мы делаем за кулисами. У нас сумасшедшее переодевание костюмов. После каждого танца мы раздеваемся и одеваемся снова. За три минуты мы должны успеть снять один костюм и надеть новый. А еще кроме платьев мы надеваем на себя много разных аксессуаров. Нон-стоп. Когда люди смотрят за кулисами, как мы все это делаем, удивляются — это что-то невероятное. Поэтому профессионализм должен быть не только на сцене, но и за сценой.
— Энергетика танца помогает снять стресс, плохое настроение?
— Очень часто так бывает. Иногда сидишь и думаешь, ну вот все, больше не могу, я устала, мне плохо, все надоело. Но когда приходишь на репетицию, все становится по-другому. Эта каждодневная встреча для нас — праздник, потому что все члены коллектива — как одна семья. И мы переключаемся как-то, и стресс уходит, и депрессия. Точно так же и на сцене. Вот сейчас у нас 12-й концерт подряд, мы не отдыхаем, но стараемся, как можем, подбадривать друг друга.
— Во сколько начинается и заканчивается ваш репетиционный день?
— У нас репетиция начинается в три. Сначала мальчики проходят хореографию, потом девочки отрабатывают у станка, потом Илико отдельно работает с мальчиками, потом отдельно с нами, потом он нас соединяет.
— Ваш балет — визитная карточка Грузии. Но есть и Николай Цискаридзе — не менее известный грузинский танцор. Вы соперничаете?
— Это совсем другое направление. Он представляет классический балет. А у нас больше развита национальная сторона. Но он такой же герой Грузии, как и мы.