В клубе «Виктория» состоялся концерт, посвященный памяти Владимира Высоцкого. Эдуард Гева выполнил данное им более двух лет назад обещание, и кировоградцы снова слушали неповторимую поэзию Владимира Семеновича.
Исполнителей было несколько. Уровень исполнения — разный. Самым сильным и проникновенным оказался Анатолий Тоха Антоненко, хорошо известный членам рок-клуба по исполнению композиций самых разных направлений. С ним мы и пообщались.
— Тоха, был джаз, фолк, блюз, хард-рок. Сегодня Высоцкий. Ты — «всеядный» исполнитель?
— Я уже давно не делю музыку на хорошую и плохую, я делю на «моё» и «не моё». Если я чувствую, что это моё, и могу это сделать — я делаю. Если не могу — не берусь, даже если мне это нравится.
Высоцкий — это то, что я слушаю с детства. Тогда были его «безобидные» песни. А когда началась перестройка, «Мелодия» стала выпускать серию пластинок «На концертах Владимира Высоцкого». Вышел 21 диск-гигант, и я всё это собрал и всё это слушал.
— Как ты выбирал песни для сегодняшнего вечера?
— Я пел то, что мне нравится, что, по моему мнению, хорошо получается.
— Неожиданно в конце прозвучал Градский, «Памяти Высоцкого». Не все поняли, что это Градский…
— Это был рояль в кустах. Я подумал, что, если публика будет хорошо принимать, я поставлю такую точку. Да, это было «Посвящение Высоцкому», и я думаю, что было неплохо воспринято. К тому же Градский — тоже один из моих любимых исполнителей.
— Показалось, что сегодня ты хотел не столько получить эмоции, сколько выплеснуть их. Получилось?
— Это провокационный вопрос. Пусть об этом говорят зрители. Скажу только, что сегодня был мой юбилейный, десятый, концерт «в рамках Гевы».
— Давай поговорим вообще о музыке. Откуда в тебе эта музыкальность?
— С детства я был не очень музыкальным ребенком, хотя два года доблестно проходил в музыкальную школу, где занимался игрой на аккордеоне. Потом это дело бросил и занялся спортом. Позже, когда пошла волна русского рока, я увлекся музыкой — взял гитару и стал учиться играть. И, естественно, петь. Я считаю, что не умею играть на гитаре. Знаю, что есть двадцать аккордов, которые я могу скомпоновать и что-то сыграть. Гитарист — это Федосеев, Дон, Дорош, Величко. А я — нет.
Потом была школа подготовки руководителей художественной самодеятельности. Это десятимесячные курсы, которые мы называли «взлёт-посадка». За десять месяцев из нас сделали худруков вокально-инструментальных ансамблей. У меня в дипломе так и записано: «руководитель ВИА». По окончании этого замечательного заведения я устроился на работу в КИСМ по специальности, где работаю по сей день. Уже 21 год.
— И больше у тебя нет никакого образования?
— Почему же? Есть — среднетехническое. Я — электрик автоматизации и электрификации сельского хозяйства. В техникум механизации сельского хозяйства я поступил сразу после школы, проучился три года, меня оттуда выгнали, потому что я занимался музыкой и не ходил на занятия. Через двадцать лет я восстановился, доучился, защитился и получил диплом. Но продолжаю заниматься со студентами.
— Что вы организовываете в университете?
— Концерты, другие мероприятия, вечера. У нас были творческие вечера, посвященные творчеству Есенина, Макаревича, литературно-художественные встречи.
— Ты не навязываешь современной молодежи музыку, которую любишь, свое видение хорошей музыки? Они же слушают совсем другую.
— Вся проблема нынешнего поколения в том, что при всех возможностях, которые они имеют, в отличие от нас молодых, когда был информационный голод, они не знают, где это искать. И они не ищут. Ими правит то, что показывают по телевизору, им навязывают определенный вкус. И они думают, что, если это показывают, значит, это хорошо.
Висит в университете афиша Артура Беркута, на которой написано «экс-«Ария»». Но студенты не знают, что до этого он пел в группе «Автограф». И я показываю пластинки, рассказываю, так сказать, просвещаю. Я могу посоветовать, подсказать, но не навязываю. А вообще грустно то, что они многого не знают. Они даже не знают, кто такие Led Zeppelin и даже Beatles.
— И все-таки, что такое твоя музыка?
— Уже 27 лет я занимаюсь музыкой, коллекционированием пластинок, дисков. Переслушана была масса музыки, и в течение последних пяти лет я, грубо говоря, не покидаю семидесятые. Это классик-рок: Led Zeppelin, Deep Purple, Uriah Heep. Это то, что я люблю слушать и петь. Хотя я ни на чем не зацикливаюсь. С удовольствием пою блюз и другую музыку.
— А студенты тебе открывают что-то новое?
— Так сказать, для общего развития я могу что-то новое послушать. Но считаю, что рок-музыка уже сформировалась. Уже столько всего скрещено: рок с джазом, рок с классической музыкой, этнической, электронщиной, с рэпом. Но сказать, что что-то принципиально новое, я не могу.
— Как ты оцениваешь то, что организовывает Эдуард Гева? Кировоград просыпается?
— Сто процентов! Мы уже проснулись и даже умылись. Но пока еще не оделись. У нас были даже не годы, а десятилетия мертвой тишины. А теперь даже наши кировоградские коллективы выросли. Пусть это будут «каверы», но они учатся, и на этом все учатся. И наше музыкальное движение ни в коем случае не должно остановиться.
— Что бы ты хотел спеть для кировоградцев?
— Есть у меня идея. Я хочу сделать программу, построенную на блюз-роке. Рано или поздно я это сделаю.
Записала Елена Никитина, «УЦ».
